Текст книги "Аманда. Энергия Кольца"

Автор книги: Алина Багазова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Я сама взяла бывшего любимого за руку и потёрла кольцо.

ГЛАВА 26

Я открыла глаза. По щекам текли слёзы.

Автобус ровно катился по дороге, жужжа двигателем. Негромко бормотали, переговаривались какие-то люди, а в целом сонная тишина цариа в салоне. Я тихонько повернула голову, Илона тоже дремала. Сколько же мы уже едем? Часы показали, что находимся в дороге три часа. Так, если мы выехали в шесть утра, то к часу дня прибудем домой…

Я удивлённо потрогала мокрые дорожки на щеках, а в следующую минуту вернулась память о… Димке. Сердце ёкнуло. Он вернулся? Господи, как же узнать?

Я поёрзала, усаживаясь поудобнее, мысли метались. От моих движений проснулась Илона, потянулась, улыбнулась:

– Выспалась, Мань?

– Да. Слушай, Илонка, я чувствую, что Дима нашёлся!

– Сон что ли приснился? – недоверчиво покосилась подруга, – может, давай перекусим?

– Не сон! – воскликнула я, а затем поспешила снизить тон, – предчувствие. Я уверена. Я его всегда хорошо ощущала раньше…

– Ты что, плакала, что ли? – удивилась Илона, заметив мокрые щёки, – ну, подруга…

– Не сдержалась. Понимаешь, я на сто процентов уверена!! Надо что-то сделать! – быстро вытерла щёки руками – Мань, – назидательно проговорила Илона, доставая шоколад, – уж не хочешь ли ты остановить автобус и кинуться пешком назад?

– Нет, – сбавила обороты.

– А раз нет, то успокойся, тебе вредно волноваться! Как голова?

– Всё уже хорошо! – отмахнулась я, – Господи, скорее бы приехать… Сразу с вокзала позвоним, да?

– Да, – пожала плечами Илона, почему-то глядя на меня с тревогой.

Я откинулась на спинку сиденья и уставилась в окно. Илона молча развернула и протянула мне батончик. Взяла и, не испытывая желания есть, всё же откусила.

Так, я слишком разволновалась, надо успокоиться. Если Димка и впрямь вернулся – всё уже хорошо.

На миг возникло желание отправиться в Школу за подтверждением, но меня удержала мысль о том, что я, наверное, совсем уже замучила бедную Алию, пусть отдохнёт от моего присутствия. Подожду ночи, а там и поговорим.

Но ехать ещё так долго… Я же изведусь от бездействия! Я должна хоть что-то сделать…

Вздохнув, и не придумав ничего лучше, погрузилась в медитацию.

Через час открыла глаза, чувствуя себя совершенно другим человеком, обновлённой и наполненной приятной лёгкостью и свежими силами. Уже не было так тяжело от понимания, что Димка навсегда для меня потерян, голова мыслила яснее.

Я стала припоминать всё, что Алия говорила о Кольце Единовластия, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, хоть что-то вспомнить ещё из своего пребывания у Тёмных, чтоб сопоставить. Ничего не находилось.

Я усмехнулась, вспомнив подробности высвобождения энергии. Чёрный единорог, конечно, не препятствие. А вот девственница… Допускаю, что и среди Тёмных есть такие девушки. Но дальше условие таково: «без кольца»! Как такое может быть?

Уровень Воинов-учеников не подразумевает перемещения в эту реальность без кольца. Если снять его уже в Лесу – автоматически выбрасываешься назад, в свою реальность… Как же понимать это условие? Интересно, возможно ли кого-то «переместить» вместе с собой? Но это из раздела гипотетических предположений, точно не скажу, ибо не обладаю такими знаниями. Скорее всего, Стефан может это.

Вот как уговорить единорога, особенно чёрного, славящегося зловещим нравом, дать сесть на себя незнакомой девушке? Вероятно, это не так сложно, как я думаю.

Значит, больше помех для них не возникнет…

ОЙ!!!

Меня, как молнией пронзила внезапная мысль.

МАРТА! Она не носит кольца… В реальности она совсем ребёнок, потому, естественно, девственница. Она выращивает чёрных единорогов, вполне обоснованно питающих к ней симпатию…

Меня просто затрясло. Вот и разгадка! Вот что связывает Марту с Тёмными! Вот каким образом она оказалась в Школе без кольца… И ведь никто и не подозревает!

Мысли заметались, но поспешила себя успокоить. Не может же быть, чтоб догадалась я, но не догадались Учителя. В любом случае, как только окажусь вечером в Школе – сразу же поговорю с Мишелем. Нет! Сначала надо начистоту поговорить с Мартой!

Точно! Прямо сейчас!

– Мань?..

Я вздрогнула и перевела взгляд на Илону. Судя по её лицу, он у меня был безумный.

– С кем ты прямо сейчас хочешь поговорить, что за Марта? – напряжённым голосом переспросила Илона, вероятно последнюю фразу я произнесла вслух.

– Не сейчас, а когда приедем. Это моя репетиторша по французскому, – выкрутилась я, – надо… э… договориться о возобновлении занятий!

– Понятно… – подруга вроде успокоилась, – собираешься всё-таки поехать в родовое гнездо?

– Может быть, – пожала я плечами, – родители давно обсуждают эту тему.

– Когда? – оживилась Илона.

– Как только язык выучу! – я показала ей язык, и мы рассмеялись, – родня по папе не знает русского, надо ж как-то будет общаться.

– Француженка! – дразнясь, хихикнула Илона, взъерошив мне волосы.

Но потом резко убрала руку.

– Ой, извини, забыла про твою рану… – виновато произнесла она, – не задела?

– Нет, – я и сама про неё забыла.

– Ты в больницу-то думаешь заглянуть?

– Сначала домой, – покачала головой, – помыться с дороги. Потом съезжу, конечно, завтра же суббота, врачей не найдёшь.

– Да, обязательно съезди, – закивала Илона, – а то я и так за тебя изнервничалась вся. Надо же – сбежать! Только из комы и туда же – в путешествие…

– Ой, Илон… – я скривилась, – ну хоть ты-то не парь мозги. Мне ещё с родителями объясняться!

– Молчу! – улыбнулась подруга, потягиваясь и разминаясь, насколько это можно было сделать сидя, – скоро уже приедем, половина пути позади. Семён там соскучился, наверное.

– Илон, – вдруг произнесла я, – ты веришь, что Димка нашёлся?

– Не знаю, – покачала головой подруга, – вряд ли, пока не услышу – не поверю.

– Давай, как приедем, ты позвонишь, а?

– Мань… – простонала Илона, – ну я не знаю… Я уже ежедневно задолбала этим вопросом Маринину маму. Она ж сказала, что сама позвонит, чего человеку нервы трепать?

– А вдруг она сейчас звонит, а нас нету дома!!! – я вцепилась в её руку.

– Мань, да прекрати ты! – психанула подруга, – что ты как маленькая! Она ж знает, сколько мы будем в дороге! Ты какая-то дёрганая стала… Нет, в больницу обязательно загляни…

– И непременно к психиатру! – передразнила я её голос.

– Ну… нет, – смутилась подруга, – но ведь такие травмы – дело серьёзное, бывают последствия.

– Никаких последствий! – отрезала я нервно, – на мне, как на собаке всё затягивается, вот, посмотри!

Я наклонила голову шрамом к Илоне. Она фыркнула и стала меня отпихивать.

– Нет, ты посмотри! – воскликнула я, – что там?

– Маня, прекрати! – зашипела Илона, – на нас же люди смотрят! Успокойся, блин!

Всё и вправду стали недоумённо оглядываться на нас.

– Скорее бы уже приехать, – пробормотала подруга, – и сдать тебя на руки родным.

Пусть они твои бзики терпят!

Я вздохнула, откидываясь на спинку. И в этот момент резкий толчок швырнул меня вперёд и неслабо приложил лбом о соседнее сиденье. Судя по коллективному вскрику этот болезненный путь повторили все без исключения пассажиры автобуса.

Посыпались сумки. Резко вильнув, автобус неожиданно заглох и встал, как вкопанный. Слышно было, как заматерился водитель, пытаясь вновь и вновь завести свой транспорт.

– Мань, ты нормально? – дрожащим голосом проговорила Илона, потирая лоб, – как голова?

Я неопределённо кивнула.

– Эй, водитель, чего встали? – крикнул кто-то из салона.

Водитель выбрался наружу и пошёл в обход колымаги. Все засуетились, вскакивали с мест, выглядывали в окна.

Вернулся водитель через минуту, открыл входные двери и скомандовал:

– Отдыхаем, привал, двигатель сломался! Далеко не разбредаться!

– Что значит сломался, – визгливо прокричала какая-то тётка, – мне вовремя надо на вокзал прибыть!

– Мне что ль не надо? – огрызнулся водитель, – щас посмотрю, если разберусь, считайте ваш день!

И он ушёл вперевалку, закуривая по пути.

Люди потянулись наружу.

– Выйдем? – предложила Илона.

Я согласилась. Хоть ноги размять.

Водитель стоял у задней части автобуса, открыв двигатель, и не торопясь, со вкусом, курил.

По обеим сторонам дороги радовала глаз жиденькая лесополоса. Кто-то потянулся туда, а кто-то к водителю. Мужики скучковались около распахнутой пасти (точнее, тут, скорее, не совсем пасти…) «Икаруса» и бурно переговаривались, разглядывали, советовали. Водитель изредка отвечал на реплики, но приступать к ремонту явно не спешил. И, судя по всему, тех, кто хоть немного разбирался в автобусных двигателях, там не было.

Я представила себе перспективку торчать на солнцепёке неизвестно сколько и поплелась посмотреть поближе на причину нашей остановки.

Когда уже, вытянув шею, заглядывала во внутренности автобуса, мужики, усмехаясь, негромко перешёптывались, кидая ироничные замечания в мой адрес. Так и хотелось им ответить в том же духе, ведь ни один ни в зуб ногой, а позубоскалить – это всегда запросто и с превеликой радостью! Но конфликтовать не хотелось.

– Ну и что там? – язвительно улыбаясь спросил водитель, подходя и выкидывая окурок.

– Это вы нам скажите! – парировала я.

– А чего тогда здесь встала, если не разбираешься, – психанул водитель, – иди вон… к остальным бабам! Мешается только…

Он сплюнул. По его виду я поняла, что он СОВСЕМ не знает, что надо делать и как.

И тут действительно мне стало не по себе. Вот это, называется, застряли!

Я отошла к тревожно наблюдающей за нами Илоне.

– Что? – спросила она с надеждой.

– Ничего. Совсем ничего! Если женщина за рулём – обезьяна с гранатой, то некоторые мужики, а конкретно – вот этот – ослы с отсутствием даже признаков ума, – не выдержала я, – он совсем не разбирается в своей колымаге, которая встала намертво…

– Блиииииинннн… – простонала Илона, – только не это! Лучше б на поезде поехали!

– Ага, и половину суток потратили! – усмехнулась я, а потом вздохнула, – хотя, наверное, так и получится, если не больше…

Я снова кинула взгляд на сильную половину нашего автобуса. Группа во главе с водителем курила в сторонке, бурно жестикулируя обсуждала поломку.

– Надо позвонить! – подпрыгнула Илона, – мобильники-то есть у многих!

– Надо, – проворчала я, – только ближайший населённый пункт, откуда можно вызвать помощь в паре часов езды. Пока доедут, пока отремонтируют…

– Эй! – Илона замахала мужикам, – позвоните кто-нибудь, вызовите аварийку!

– Ну позвони! – ответили ей.

– У меня нет мобильника, – растерялась Илона, а потом пробормотала, – но обязательно теперь куплю, как только вернёмся! Не роскошь, а средство выживания…

– Куда звонить? – спросила тётка неопределённых лет, подходя к нам и доставая телефон.

– Эй-эй! – прикрикнул водитель, – если звонить, то только в Сочи!

– С ума сошёл? – возмутилась Илона, – оттуда же до нас четыре часа езды!

– Я чё, больной, оплачивать со своего кармана ремонт? – рявкнул водитель, подходя, остальные мужики потянулись за ним, – пусть мой автопарк и присылает механика!

– А мозги тебе твой автопарк не может прислать?! – совсем разъярилась Илона.

Я стояла, слушала перебранку и с тоской думала, что Димка-то уже нашёлся, Маринина мама будет звонить нам вовремя, но не дозвонится, потому что мы тут застряли. Родители начнут волноваться ещё больше, сходить с ума. Сегодня у мамы короткий день и вернётся с работы она после обеда, а если к тому времени я ещё не вернусь…

Что же это такое? В Школе я смелый и уверенный в себе Воин, обладающий силой и потенциалом, решающий судьбу мира. А тут такая неприятность – и ощущаю сейчас полную беспомощность! Есть ли смысл быть Воином там, когда не могу приложить свои способности здесь. Эпизод с невидимостью в больнице – всего лишь совпадение.

Я тоскливо глянула на кольцо. Оно золотилось в лучах солнца и один лучик так причудливо падал в сторону, словно указатель, прямёхонько на развёрзнутое нутро автобуса. Я медленно побрела к нему. Подошла, взглянула ещё раз на двигатель: как в этом вообще можно что-то понимать.

– Миленький, ну, пожалуйста, ну давай, ну починись! – зашептала я, чувствуя, что в любую секунду могу разреветься.

И тут руки сами потянулись к железкам. Пару лёгких поглаживаний-привыканий к неизвестному механизму – и, я не успела заметить, что конкретно, но что-то мои пальцы проворно сотворили в переплетеньи проводов. А потом ощутила горячий поток из ладоней. Руки сами легли на какую-то крупную тёплую деталь, которой я даже не знала названия. Всё происходило, как в полусне. Краем глаза заметила подошедшую сбоку незнакомую девочку.

– Скажи, пусть он заведёт автобус, – попросила я, убирая руки, но не двигаясь с места.

Девчонка убежала. Через несколько секунд водитель подошёл ко мне.

– Я же сказала завести мотор! – рявкнула раздражённо.

Водитель хотел было огрызнуться, но глядя на мои перепачканные руки, потрусил в кабину. Через три секунды мотор сыто заурчал. У меня от радости всё подпрыгнуло внутри.

– Ну чего стоите! – не менее радостно заорал водитель всем, выбегая и закрывая панель, – быстро загружайтесь!!!

Когда я поднималась в салон, он уважительно глянул и качнул головой:

– Ну, девчонка! А чего ж молчала, что в технике шаришь?

– Ты в технике шаришь? – удивлённо пробормотала Илона, когда мы сели на свои места.

– Судя по всему.

– А что ты сделала-то? Я думала, оно само собой завелось…

– Просто попросила…

Илона хмыкнула, но не стала вникать, а довольно откинулась на спинку сиденья.

Пассажиры переговаривались, выражали надежду, что больше таких сюрпризов не случится.

А я знала, что мы доедем до места назначения без проблем. И ещё кое-что для себя поняла. Я могу многое не только в Школе, но и тут, в реальности! Главное – непоколебимая, даже дерзкая уверенность, вера в своё внутреннее и особое состояние сознания.

– СПАСИБО! – тихо шепнула я в никуда. Просто так.

ГЛАВА 27

Распрощались с Илоной мы на вокзале сразу по прибытии, звонить Марининой маме прямо оттуда она отказалась, да и я уже поостыла: если Димка вернулся, всего лишь узнаю об этом чуть позже… Отказавшись от провожатого до самой комнаты, дала подруге возможность с некоторой озабоченностью, но и с нескрываемой радостью, уехать домой. Я тоже быстро добралась до своего на маршрутном такси.

Пока шла от остановки, вдруг ощутила, насколько я отвыкла от этой реальности.

Присутствуя здесь, делала всё на автомате, не замечая, что и кто вокруг. А на улицах города властвовало жаркое сухое лето. Солнышко немилосердно припекало и будь я без кепки – не миновать солнечного удара, пожалуй, с удовольствием обменяла бы сейчас джинсы на лёгонькую юбочку. Тем более, день в разгаре и солнышко – в зените, слава Богу, до родного жилища осталось всего ничего.

Радостно предвкушая домашний уют и отдых, прошла через арку и во дворе сразу же столкнулась с неожиданно неприятным сюрпризом: на околоподъездной колченогой лавочке (и почему облюбовали именно её?) расселась уже знакомая мне компания,

«хозяева двора» – в полном составе. Парни потягивали пивко, девчонки не отставали от них под визгливый аккомпанемент мобильного телефона. Предстояло пройти мимо и этого, увы, не избежать. Надеюсь, они меня не узнают, надвинула на лицо кепку пониже и размашистым шагом двинулась к подъезду. Однако не успела приблизиться, как один из парней, старый знакомый – Димыч, ловко соскочил со скамейки, виртуозно отшвырнув пустую бутылку в кусты, преградил дорогу.

– Ага! А вот и наша недотрога! – кривляясь процедил он, – это ж ты меня в прошлый раз козлом назвала, нет?! А за козла ответить придётся…

Я вздохнула, ощущая сильную агрессию, исходящую от малолетки, мельком подумала, что таким, как он, сейчас как раз небезопасно, пока Кольцо Единовластия стягивает силу.

– Чё, язык проглотила? Придётся извиняться! – Димыч пёр на меня с неотступностью тупого носорога.

– Ну ладно, – я подняла козырёк, – слушаю тебя, начинай!

– Чего-о-о-о? – у пацана глаза на лоб полезли – охренела?

– Димон, слушай, забей! – отозвался со скамейки долговязый дружок, – не связывайся ты с бабой…

– Дим… – позвала какая-то девушка, – тебя ж только выпустили под поручительство.

Ну не надо!

– Да пошла ты! – сплюнул упрямец в её сторону, – не лезь…

И тут меня словно охватил какой-то непонятный и неуместный ситуации злой кураж.

Нельзя так с девушкой разговаривать, никому: ни нормальному человеку, ни даже отморозку вроде этого. Так родители воспитали меня, мой отец – настоящий Мужчина, не позволил бы себе грубого взгляда в сторону женщины, даже если бы она его смертельно обидела. Но, к сожалению, сейчас мало кто из парней соблюдает мужской кодекс чести, может оттого столько несчастных жён, матерей, да просто подруг! С трудом сдерживая стремительно растущий внутри негатив, я твердила себе, что я Светлый Воин, СВЕТЛЫЙ! Поддаваться злобе – не наш путь, причинять боль – тоже. А энергия внутри играла, переливалась по всему телу, рвалась в бой за справедливость.

В следующий момент я шагнула к парню и обняла его за плечи. Потянула за собой, промурлыкала бархатно:

– Пойдём-ка, поговорим, малыш… – он нетвёрдо держался на ногах, и от изумления не смог воспротивиться.

– Эй! – крикнула вслед оплёванная девушка, но мы уже скрылись в подъезде.

Я не знала куда и зачем веду хама, одно понимала чётко: если сейчас не разберусь с ситуацией, она будет повторяться вновь и вновь, он не оставит меня в покое, слишком много агрессии.

К тому же моей задачей стало донести до парня, дать понять ему, что он не прав, что выбрал не тот путь. Алия сказала, что сейчас многие люди, излучающие негатив, попросту не успеют получить второго шанса измениться, а я обязана помочь и дать ему этот шанс! Каким-то образом повлиять на его сознание, заставить взглянуть на мир иначе… Может, я на глобальное замахнулась, но попробовать-то стоит!

Вот если бы была, к примеру, героиней боевиков, этакий типаж супервумен, спасающей мир, при одном взгляде на которую злодеи теряют самообладание и становятся хорошими. Если б могла по желанию надеть ту или иную маску и не ощущать себя обычной девушкой, ведь Воином я была в той реальности, а в этой – нет, там я могла стать любой, сменить облик и предстать в любом амплуа. А в этой? Что я могу? Стать Петой Уилсон или Умой Турман с мечами в руках, чтоб силой подчинить себе другую силу? Агрессия в человеке не воспринимает языка любви, она подчиняется лишь грубому натиску, а уж потом, будучи повержена, прислушивается к сердцу. А путь через подчинение себе – тёмный путь… И я – всего лишь Воин Светлого отделения, действующий сейчас в реальности, не имея никакого понятия, что предпринять.

У нижней ступеньки, поравнявшись с покосившимися почтовыми ящиками, я резко остановилась и повернулась к, на удивление покорно следующему за мной, парню.

Пустой равнодушный взгляд – вот что поймала, прижав Димыча к перилам. Объяснение столь неожиданным переменам одно – сила моего неотразимого обаяния. Ну и небольшой гипноз, которому нас в Школе учат и знание которого передалось мне вместе с остальными через кольцо, видимо сработавший спонтанно.

– А теперь послушай меня, Дима! – я хлопнула в ладоши и парень, моргнув глазами раз-другой, пришёл в себя и завертел головой непонимающе, – всё, что я скажу, ты не забудешь никогда, но делать выбор придётся именно сейчас, ясно?

Осознав, что он находится со мной в неизвестном подъезде, а дружков поблизости не наблюдается, бывший агрессор заметно присмирел, вжимаясь в перила ещё сильнее, дабы не касаться меня, которая, кстати, держалась гораздо ближе, чем на пионерском расстоянии. И было сейчас очень чётко понятно, что претензий по поводу «козла» у него ко мне больше нет, как таковых, либо попросту вылетели из головы и настаивать на воздаянии явно не станет. Удостоверившись, что Димыч готов слушать, а его друзья не спешат вмешиваться, я продолжила:

– Женщина, Дима – самое святое, что есть на Земле. И я говорю так не потому, что сама отношусь к «слабому» полу, а потому, что это так и есть. Именно женщина дарит жизнь и является вдохновением для мужчины и самым великим стимулом.

Мужчина – творец, а женщина – вдыхает жизнь в его творения, ибо без её силы они мертвы и очень быстро рассыпаются в прах. Издавна мужчины строили города и разрушали их, создавали и свергали империи, сменялись цивилизации, но в любой из них женщина всегда была символом Жизни, Дарящей, отдающей себя мужчине и новым воплощениям. Рядом с великими завоевателями всегда находились прекрасные и мудрые женщины, всем своим существом поддерживающие и продолжавшие их род.

Потому что сотворённое в слияние двух противоположностей – не дано разрушить времени, ибо является порождением любви и великого союза душ! Ты понимаешь, почему я тебе это говорю?

Парень, побелев словно подъездная ещё не исписанная стена, отчаянно пытаясь, видимо, сообразить, нервно кивнул, косясь на дверь и в уме выискивая пути к отступлению, но пока не решался двинуться. Странным образом сейчас все его мысли и эмоции были для меня сродни раскрытой книге – на виду и оголены для восприятия. А мной овладело какое-то непонятное состояние: говорила, но словно бы и не я, потому что не знала, какие именно слова будут сказаны в следующий момент. В то же время отдавала себе отчёт в происходящем и мыслила трезво. У меня была цель и я шла к ней.

– Эта девушка, как её зовут?

– Ка-катька…

– Катенька, значит… Это твоя девушка или вы просто друзья?

– Тебе то что?!. М-моя! – что-то промелькнувшее в моих глазах, остудило попытку сопротивляться.

– А разве можно так со своей женщиной обращаться? – что-то во мне ослабило самоконтроль в области ядовитого сарказма и понеслось… – да, Димочка, не похож ты на великого, хотя все задатки лидера есть, но удел твой – гонять местную шпану, да спиваться потихонечку с местными же алкоголиками. Зато вот дружок твой, в балахоне с черепом, посерьёзнее будет на несколько порядков, крупным человеком станет, если курить бросит, а то от рака сейчас столько народу загибается, не успев ничего в жизни добиться, да и потом не в радость будет… Короче, если не пошлёт на три буквы вашу компанию – туда же скатится, а потенциал у него ох какой!

– Какого чёрта?! – вдруг возмутился Димыч, выпрямляясь и отодвигая меня, глаза горели, – ты на мне крест ставишь? Да Витёк – лох, по сравнению со мной, мы такие дела проворачиваем уж точно не ему благодаря!..

– Допроворачиваетесь скоро, – усмехнулась, – посадят. Но Витьку это хорошим уроком послужит, да и Катюше твоей, поймёт с кем связалась.

Парень неожиданно сник.

– Что, так всё хреново? – вдруг спросил с тоской, поверил мне.

– Могу показать, – пожала плечами я, – дай-ка руку.

Протянул, прищурившись.

– Закрой глаза.

Я укрыла его руку между своими ладонями и глубоко вздохнула. Что-то незримое вело сейчас и я подчинялась происходящему.

А перед глазами уже закрутился водоворот, в который увлекло нас обоих, завертело, и, слава Богу, что Димыч другой рукой вцепился в перила, поскольку ощущение пола под ногами расплылось и мы словно зависли в воздухе. Перед внутренним взором возникла картинка.

«Дворовая беседка поодаль, у гаражей раннее утро, а в ней уже нахохлившись съёжились двое неопрятных, ужасного вида и неопределённого возраста мужиков: небритые, с опухшими, одутловатыми лицами и красными глазами.

– Эй, Димон, ну давай, быстрее! – выматерившись, позвал куда-то в сторону один, – трубы горят, а ты тащишься…

– Да иду! Еле выпросил у Гальки в ларьке, кхе-кхе…

К беседке ковылял ещё более плачевного вида то ли мужчина средних лет, то ли отчасти старик в рваной тельняшке с бутылкой в трясущихся руках. Он поминутно спотыкался и встревоженные взгляды постоянных собутыльников выдавали их опасения насчёт шансов получить бутылку в целости и сохранности. Глаза их медленно всё больше наливались кровью в предвкушении обжигающей дозы, без которой измученные тела колотило, как от озноба. Всё сильнее и судорожнее пыхтели в зубах сигареты и летели плевки на пол.

Рядом охнул Димыч, а потом и я узнала в шаркающем алкоголике его самого – только совершенно опустившегося и деградировавшего.

– Сейчас пропустим по стаканчику… – мечтательно прохрипел один из ожидающих, не сводя с вожделённой бутылки глаз, – сразу полегчает. А то моя грымза…

И тут приближающееся с пойлом тело вдруг потеряло координацию в пространстве и, замахав руками, начало неудержимое падение.

– А!.. Ы!.. – нечленораздельно выкрикнули, вращая выпученными глазами собутыльники, но дальнейшее мычание перебил чистый хрустальный звон, огласивший сонный дворик.

– Б..!!!! – алкоголики одновременно поднялись с места, – с…!!!»

– Стоп! – я отдёрнула руки.

– Подожди, – вцепился в меня Димыч, глаза зияли искренним страхом – стой!

Пожалуйста… Что там дальше? Это… это же я? Что происходит?

– Это ты, – кивнула спокойно, – а происходит то, что я и говорила. Кстати, тебе там всего 30, круто, правда?

– Но… дальше…

– А вот дальше лучше не надо, я тебе и так скажу: твои же «друзья» отмутузят тебя до полусмерти и с перепугу оттащут за гаражи, где ты либо отдашь концы, либо заполучишь потерю памяти вкупе с маразмом и умрёшь едва ли не менее страшной смертью в клинике для никого не нужных алкоголиков… Выбирай, это зависит от того, как ты доживёшь до увиденного дня.

– Как не нужных… а моя семья?

– Какая семья?

– Ну… Кать… Катюша… Мы ведь с ней… встречаемся.

– У Катюши, к счастью, есть мозги и однажды она поймёт, что ты конченый человек и уйдёт, не оглянувшись ни разу. Уж поверь – не пройдёт и полгода. Девушка не нравится, когда их бьют, НОРМАЛЬНЫМ девушкам.

– И всё? – он сел на ступеньки, охватил голову руками. Похоже, я совершенно выбила парня из колеи.

– Не всё. Есть и другие пути…

– В один конечный пункт? – он поднял голову – Сколько путей, столько и пунктов. Хочешь покажу?

С какой же готовностью вскочил недавний хулиган и гроза двора! Сунул мне руку, с дикой мольбой (словно что-то от меня зависело), заглянул в глаза.

«Димыч – молодой и легко узнаваемый, в те же 30 лет – шёл по двору, одетый в костюм, с кейсом в руках. Весь его вид создавал ощущение человека успешного, делового и весьма довольного жизнью.

– Папа, папа! – из припаркованной у арки спортивной Феррари ему махали две симпатичные девчушки с одинаковыми озорными бантиками, а с переднего сиденья счастливо улыбалась светящаяся Катюша, ставшая более женственной, умиротворённой и нежной.

Димыч улыбнулся, доставая на ходу мобильный телефон и отвечая на звонок. До нас донеслось:

– Да, Витёк, уже едем, ждите!

Он сел за руль, передав жене кейс. Машина тронулась плавно, вырулила под арку».

Я открыла глаза и через секунду стоящий рядом парень сделал то же самое.

– Вот это да… – выдохнул он, а в глазах появилось иное выражение: уверенного в себе и своём счастливом будущем человека, которого ничто не свернёт с намеченной цели, – значит с Витьком?

– С ним, – кивнула с улыбкой, – много добьётесь, людям добро сделаете.

– Но…

– Детский и юношеский спортивный центр, программа развития подростков, – напрямую подсказала я.

– Точно! – хлопнул себя по лбу Димыч, – у Витькиного братана секция своя спортивная, но уезжать собирается за бугор, хотел на нас её оставить, да уже почти передумал…

– Немудрено, глядя на вас – я бы и велосипеда не доверила на две минуты…

– Хочу! – вдруг громко и лихорадочно-уверенно произнёс Димка, сейчас он мало чем походил на ссутулившегося, вразвалочку передвигающегося пацана, цедящего пиво.

Передо мной стоял будущий преуспевающий и довольный жизнью человек, за которого отныне можно было быть спокойным.

И только в этот момент мы заметили толпящихся в подъездных дверях остальных ребят, Катенька пугливо выглядывала из-за плеча Витька, они молча в упор смотрели на нас, не понимая, что происходит.

– Спасибо! – глаза парня сверкнули.

Совсем другой походкой, с по-человечески тёплой улыбкой, он шагнул в сторону друзей, те расступились. Подошёл к Кате и взял её за руку.

– Прости меня, Кать. Обещаю тебе, что с этого дня всё будет иначе и наши дочки будут гордиться мной, а ты будешь счастлива.

Потом обернулся в мою сторону, в глазах блеснули слёзы, негромко попросил:

– Извини меня пожалуйста… и спасибо! – подцепив одной рукой растерянную девушку, а другой – друга Витька, скрылся. Уже с улицы донёсся гневный голос, – да выбрось ты её, курить вредно!

Остальные остались стоять, уронив челюсти, очумело медленно переводя взгляд то вслед бывшему предводителю, то на меня.

– Ребята… Шли бы вы тоже… искать смысл жизни, – устало обронила я и поплелась по ступенькам.

За спиной перешёптываясь разбредались остальные. Компании, как таковой, больше не существовало.

А на меня навалилась вся усталость дня, словно отпустило неведомое мне наваждение, сейчас кажущееся просто фантастикой, сном, чем-то нереальным.

Какая сила включилась через меня и сотворила то, что сотворила, а может я сама, действительно стала Воином за души человеческие? Не знаю. Я видела реальные линии развития событий и жизни этого парня, показала самые вероятные, на распутье которых стоял – а дальше выбирать уже ему.

По крайней мере сейчас мне хотелось отпустить эту ситуацию и забыть. Вернуться, наконец, домой, увидеться с семьёй, несмотря на то, что предстояло нелёгкое объяснение…

В квартире никого не было. Пока набиралась ванна, я перекусила и даже приготовила нехитрый обед для любимых родных, чтоб задобрить маму, а уж потом с наслаждением погрузилась в тёплую воду и, закрыв глаза, помедитировала ещё раз.

На этот раз я попутешествовала по другим «комнатам» своего внутреннего дома, успешно «разгреблась» с чувствами гнева и раздражения, и, умиротворённая донельзя, открыла глаза.

Одновременно с возвращением в реальность, я уловила ухом какой-то резкий глухой звук за дверями ванной. «Вот и кто-то ещё вернулся домой…» – подумала с некоторой обречённостью, готовясь к объяснениям. Быстро вылезла из воды, вытерлась, накинула халат и… замерла: на руке отсутствовало кольцо! Верно, я же сняла его, когда хозяйничала на кухне, такая уж у меня привычка: во время готовки – никаких колец на пальцах! Надеюсь, что его ещё никто не обнаружил!

Я опрометью выскочила из ванной и остановилась, как вкопанная, едва не споткнувшись.

В кородире на полу без сознания лежала Снежана.

На её руке красовалось моё кольцо.

В глазах потемнело.

Что же делать???