Текст книги "Гадалка. Карта Смерти (СИ)"

Автор книги: Алина Жигулина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Так прошло две недели, полные раздумий и холодных дождей. Ехать куда-то в такую распутицу казалось мне еще более бессмысленным, чем сидеть в доме в пригороде Янека. Впрочем, я хотя бы была в относительной безопасности.

На кухне горели две свечи и белый магический огонек у потолка. Одной магии оборотням казалось мало – белый свет резал глаза. Я-то давно привыкла, а им это было непривычно. Мы с Тонрой накрывали на стол. На ужин у нас была превосходная, запеченная с клюквой куропатка.

В закрытые ставни кто-то постучал. Я подпрыгнула от неожиданности, чуть не выпустив из рук глиняную миску.

– Я открою, – сказал Тенла и пошел к двери.

– Кого могло принести в такой ливень? – недоумевала Тонра.

– Может, это Гилаша? – предположила я.

– Да нет, она бы не стала стучать, дверь-то открыта.

Со стороны входа послышались мужские голоса. Я с опаской прислушалась.

– Итиль, это к тебе! – через несколько мгновений вошел на кухню Тенла.

– Кто там?

– Тот маг из «Пивомании», помнишь?

– Как он меня нашел? Что он хочет? – сердце в груди о страха заходило ходуном.

– Что ты так волнуешься? Он хочет с тобой поговорить, – беззаботно сел на стул оборотень.

– Как же-как же, – невесело хмыкнула я.

Маг тайной службы стоял на крыльце в сером плаще. Тяжелые капли воды стекали по складкам непромокаемой ткани, образовывая на полу лужу. У калитки молча мокли два хмурых тролля, одетые в одинаковые зеленые плащи.

– Что Вам нужно? – бесцеремонно спросила я, глядя в желтые, как янтарь, глаза. Они напоминали мне глаза умершего некроманта Дота, только было в них что-то теплое, родное.

– Я пришел поговорить с Вами.

– Это я уже поняла. О чем именно?

– Почему Вы еще здесь? – спросил маг.

– А где я, по-вашему, должна быть? – изогнула бровь я.

– Вам лучше бы отправиться подальше.

– Это приказ?

– Что? – опешил Эмис.

– Вам отдала приказ моя мать? – напрямую спросила я. – Сколько она Вам заплатила? Наверняка больше, чем Сине и Трегу. Сотрудник тайной службы, наверное, стоит больше, чем парочка магов из неродовитых семей.

– Я не совсем понимаю, о чем Вы говорите.

– Да ладно Вам. Куда бы я не пошла, меня везде пасут приспешники моей матушки. С такой хваткой она бы давно поймала некромантку.

– Этот оборотень тоже – от леди Амии?

– Нет, – ответила я. – Моя мать не стала бы ему доверять.

– Полагаю, Ваша мать вряд ли смогла бы разориться на меня.

– Вы намекаете на то, что не имеете никакого отношения к моей матери? – нахмурилась я. – Я Вам не верю.

– Что ж, это Ваше право, – грустно сказал Эмис. – Но я хотел бы предупредить, что дело некромантки теперь находится на усиленном контроле властей. Вы можете пострадать.

– Вам-то какое дело? – огрызнулась я.

– Я не хочу, чтобы кто-то пострадал.

– Только и всего?

– Только и всего, – уверил меня маг.

Я раздраженно прикусила губу и, нервно побарабанив пальцами по косяку, спросила:

– Это все?

– Не совсем, – покачал головой он. – Я Вас сильно испугал? Мне, право, неловко.

– Я Вас прощаю, – высокомерно произнесла я.

– Спасибо, – странно улыбнулся Эмис. – Но позвольте мне сгладить неловкость вот этим подарком…

Жестом фокусника он вытащил из-под полы черную бархатную коробку прямоугольной формы. В таких обычно хранят ювелирные изделия.

– Это чего? – отбросив церемониальный тон, ошарашено спросила я.

– Подарок для Вас, Итиль.

Маг открыл тугую крышку. На серебристой подушечке лежал браслет из желтого золота. Тяжелый янтарь с черным, навеки застывшим пауком внутри – инклюзом – охватывал дракончик с тонкими крыльями. Мелкие бриллианты были рассыпаны по всему браслету.

– Вы с ума сошли, – хлопая глазами, промолвила я.

– Вам не нравится?

– Нет, что Вы, очень нравится…

– Я знал, что Вам понравится. Это накопитель энергии, думаю, он Вам пригодится. Накопители никогда не бывают лишними.

Я вяло растянула губы в улыбке. Осторожно взяв браслет, Эмис надел мне его на руку. Накопитель сел на запястье, как будто на него и делали.

Эх, знала бы, привела бы руки в порядок. Они после утренней мойки полов и мытья посуды выглядели не самым лучшим образом, хотя в Тасшобе я тщательно ухаживала за ними каждый день. Руки гадалки не должны вызывать неприязни у клиентов.

– Я надеюсь, что глядя на этот браслет, Вы будете вспоминать обо мне, – улыбнулся маг. – А теперь мне пора. Рад был снова с Вами встретиться, госпожа.

Поцеловав мне руку, Эмис накинул капюшон плаща и пошел к калитке. Тролли глумливо заржали, толкая друг друга в бок. Маг что-то негромко им сказал; после этого телохранители заткнулись.

Я перевела взгляд на браслет и вздохнула. По идее, не стоило брать такие дорогие подарки от малознакомого человека. Но какая женщина, тем более магичка, сможет устоять перед такой красотой, тем более магически практичной? В этот янтарь с инклюзом энергии наверняка будет накапливаться больше, чем в три Итиль. О боги, сколько же он стоит?..

Мать всегда прятала от меня драгоценности, справедливо считая, что давать их в руки ребенку не стоит. Но проблема была в том, что ребенком мать считала меня и сейчас, в двадцать два года. Да что я – моего тридцати двухлетнего брата она величала не иначе, как «мой малыш». Меня всегда пробивало на смех, когда она ласково гладила здоровенного бугая, боевого мага высшей квалификации и приговаривала: «Ах, мой малыш, как же ты похудел. Твоя жена совсем за тобой не следит». И если я прыскала в кулак, то жена брата, Нарделя, лишь скрипела зубами и кидала в сторону матушки полные искренней ненависти взгляды.

Поежившись от холода, я сунула в карман оставленную магом черную коробку из-под браслета и собралась зайти в дом. Но дверь так и осталась открытой. Я внезапно вспомнила Эмиса – не того мага тайной службы, который только что подарил мне браслет, а двенадцатилетнего мальчика с ярко-желтыми глазами…

…Бал катился к концу. Приближалась полночь, душная летняя полночь, когда больше всего в жизни хочется выйти из дома и идти, куда глаза глядят. Я сидела в саду на белой плетеной скамейке и смотрела на весело играющих в «салки» детей. Почти всех я знала, они часто приезжали в наш дом просто так, не только на балы. Вон весело смеется Вирса, с которой я любила играть в куклы. Вон дразнится Пошка, вечный задира и хулиган. А вон о чем-то шепчется с незнакомой девочкой Тодрива, несмотря на возраст уже первая сплетница и жуткая склочница.

В «салки» играть не хотелось, хотя мама строго-настрого приказала мне быть в центре внимания. «Запомни, Итиль», любила повторять она, «Главное – это связи. Через пятнадцать-двадцать лет эти девочки и мальчики станут самыми влиятельными людьми в Лефии и ты скажешь мне спасибо». Вот только дружить с этими будущими «самыми влиятельными» я не очень-то хотела, хотя пара подруг у меня все же имелась.

В главном зале, окнами выходящем на садовую поляну, весело шумела толпа. Сначала я считала танцы, но на пятнадцатом сбилась. Сильно хотелось уйти в свою комнату и, немного почитав про приключения Мифи Муш, маленькой девочки-магички, заснуть в обнимку с любимой куклой. Но если кто-то из прислуги доложит матери, что я сбежала с бала, мне несдобровать.

– Привет. А ты что не играешь? – рядом со мной сел худой двенадцатилетний мальчик в красивом, не по возрасту, багровом кителе с золотыми вставками. Его имя – Эмис – не сразу всплыло в памяти.

– Привет, – любезно, как учила меня мама, ответила я и натянуто улыбнулась. – Уже поздно, я устала, вот и не играю.

– И я тоже.

Мы разговорились, смотря на играющих детей. Мои глаза потихоньку слипались, и я сама не заметила, как устроившись на плече Эмиса, заснула сладким детским сном. Он разбудил меня перед самым окончанием бала, неловко похлопав по руке.

– Все прощаются. Наверное, тебе надо быть рядом с госпожой Амией.

– С леди, – на ходу поправила его я, побежав в сторону входа. – Мама предпочитает, чтобы к ней обращались по-тардонски!..

Я помахала ему рукой и улыбнулась – уже не натянуто. Щеки у меня горели; это ж надо додуматься, заснуть на плече у мальчика, который на целых четыре года старше тебя! Если об этом узнает матушка, мне не поздоровится.

Но мама ни о чем не узнала. А темноволосый мальчик с ярко-желтыми глазами еще долго жил в моей памяти как одно из самых теплых воспоминаний. Больше встречаться нам не доводилось – в двенадцать лет детей как раз отдают учиться в училище Колдунов и Ведьм. Наверное, Эмису было не до балов…

…Серый дождь уже не казался таким серым, а браслет теперь будил во мне только самые приятные воспоминания – воспоминания о детстве. Я вдохнула свежий осенний воздух и зашла в дом. Оборотни уже наверняка едят без меня куропатку.

Глава 9

– Красиво, – мечтательно сказала Тонра, разглядывая браслет. – Но я ни за что не поверю, что у вас с этим магом ничего нет!

– У нас с ним ничего нет, – устало сказала я. – Мне вообще кажется, что это передала мама.

– Кто твоя мать, Итиль, если она может передавать тебе через третьи руки такие драгоценности? – нахмурилась Тонра.

На кухне стало тихо. Я посмотрела на оборотней и прикусила губу. Все равно когда-нибудь бы я себя выдала.

– Она аристократка.

Тонра фыркнула.

– Извини, но ты не похожа на особу голубых кровей.

Я робко улыбнулась и спрятала браслет в коробку. Придется что-то придумать, чтобы накопитель на руке не бросался в глаза, а то не дай боги напороться на бандитов. Те не посмотрят на то, что я маг и найдут лазейки для получения такой прорвы денег. Инклюзы высоко ценятся как не только накопители, из них получаются и самые мощные амулет-порталы. На шее у меня красовался один, подаренный Синой, но он был ненастоящий, искусственный. Такие не насыщенные магией «болванки» стоили не больше десятка серебряных ома.

– Что ты с ним собираешься делать? – спросил Тенла.

– Носить, – ответила я. – Кстати, ты не знаешь, куда можно продать эльфийский меч?

– Ты все-таки решила его продать?

Я кивнула. Снятый с ведьмака-приспешника некроманта меч я сначала не хотела продавать. Но деньги кончались и способа заработать их я пока не видела. Поэтому почему бы не продать то, что мне не слишком-то нужно?

– Хорошо, сходим завтра в одно место, – Тенла потянулся и зевнул, – а сейчас пора на боковую.

Мы молча согласились. И без того поздний ужин сильно затянулся.

Утром я еле-еле оторвала себя от кровати. По окну монотонно тарабанил дождь, отбивая неведомый никому ритм. Тенла настоял на том, чтобы к скупщику мы пошли как можно раньше. Зачем – неизвестно, но раз он так хочет, то придется встать.

Приведя себя в порядок, я вышла из комнаты и в коридоре столкнулась с Тонрой. Молодая оборотниха впервые при мне надела юбку – бежевую, с крупными, василькового цвета, розами. Даже волосы были аккуратно заплетены в две косы с синими лентами.

– Ты куда? – удивленно спросила я.

– Я с вами, – пожала она плечами. – Пойду, пройдусь по городу. Может, куплю чего.

Я промолчала и пошла на кухню. У выхода стоял Тенла и, вынув из ножен мой меч, разглядывал его.

– Доброе утро. Знаешь, за эту штуку нам могут дать… – он поднял глаза и поперхнулся. – А ты куда собралась?

– С вами, – невинно захлопала ресницами Тон. – Или ты против?

– Нет.

Он скользнул взглядом по ее фигуре, ставшую в юбке более женственной. Я почувствовала себя лишней и потихоньку пошла к выходу. Оборотни не обратили на меня внимание. Выскользнув на крыльцо, я села на ступеньку и невольно улыбнулась. Все-таки они любят друг друга, пусть даже и не так пылко. А карты иногда могут ошибаться.

Но моей радости наступил конец. Зевая во весь рот, на крыльцо вышел Тенла. Один, без невесты.

– А где Тонра? – недоуменно хлопая глазами, спросила я.

– Сейчас переоденется и выйдет.

– Переоденется?

Тенла ничего не ответил, сделав вид, что его это совсем не интересует. Я от злости притопнула ногой – все же так хорошо шло, какого черта?!.

Тонра вышла через пятнадцать минут. Угрюмая, в старых штанах, пузырящихся на коленях – она обычно одевала их, когда мыла полы. Застиранная рубашка под жилетом и полураспустившиеся, растрепанные косы, из которых были выдернуты ленты. Глаза были подозрительно красные, но девушка держалась и не плакала.

– Что случилось? – рассердилась я.

– Ничего. Пошлите, – сказала Тонра на удивление спокойным голосом и пошлепала к калитке, обходя лужи. Тенла пошел за ней.

Я сжала руки в кулаки и, проделав пару дыхательных упражнений, последовала за ними. А, черт бы побрал этих оборотней, пусть сами разбираются.

Янек после дождя напоминал мне намоченный пряник. Уже не такой яркий, не такой красивый. Низкие темные тучи обещали скорый ливень, и прохожие в большинстве своем быстро бежали, натянув капюшоны на головы. Состоятельные щеголяли большими зонтами из эльфийской ткани, не слишком практичными, зато красивыми. Яркие ткани с вышитыми цветами и животными привлекали взгляды и даже немного поднимали настроение.

– Чему ты радуешься? – спросил Тенла. – Давай быстрее, моросит уже, промокнем насквозь!

Я оторвалась от созерцания ярко-желтого зонта с вышитым золотом подсолнухом и побежала догонять оборотней. Грязь неприятно хлюпала под ногами, а брызги летели во все стороны.

– Ты как ребенок, вот честное слово, – покачала головой Тонра, закутанная в вытащенный из сумки плащ.

– Не поверишь, но тоже самое говорил твой женишок.

Девушка поморщилась. Ох, зря я сказала.

Тенла все вел и вел нас по широким улицам Янека, а дождь лил все сильнее. Ботинки промокли насквозь, штаны и полы плаща теперь надо было как следует отстирывать с мылом. Но сначала надо было добраться до скупщика.

– Тен, долго еще? – первой не выдержала Тонра.

Тот что-то неоднозначно буркнул в ответ и свернул налево. Мы, как цыплята за наседкой, пошли следом.

С вывески «Оружие, стрелы, наконечники и утварь» капали крупные капли. Одна из них попала мне за шиворот. От неожиданности я вздрогнула и поежилась.

– А почему «оружие и утварь»? – то ли в Тонре сегодня проснулось любопытство, то ли таким образом она решила помириться с Тенлой. – Несколько странное сочетание!

Оборотень промолчал, я пожала плечами. Понятия не имею, почему незнакомый мне скупщик выбрал такое занятное название.

Внутри лавки оказалось на удивление чисто и тепло. Низкий старик с по-гномьи длинной бородой точил кинжал, зажатый в тисках. Он оглядел нас одним глазом через круглое пенсне и продолжил занятие.

– Пахс, мы по делу, – нетерпеливо сказал Тенла.

– Знаю я ваши дела. Ждите. – Буркнул старик.

Ничего не оставалось делать, как ждать. Я прошлась по лавке, рассматривая ассортимент. Одна часть зала была отдана под холодное и стрелковое оружие, а другая – под всевозможную утварь. Чугунки, стопки жестяных мисок, даже пара колдовских котелков с потертыми боками. Из глиняного стакана торчали серебряные вилки и ложки, в основном погнутые и потемневшие.

Вскоре старик отвлекся от кинжала, заодно сунула ему под нос меч.

– Эльфы заговаривали, гномы делали, – меланхолично сказал Пахс, разрушив мои иллюзии. – Больше пятидесяти эглей не дам.

– Пятьдесят? – почти обиделась я.

– Хорошо, шестьдесят. Но это мое последнее слово!

– Зря тащились, – по мерзкой привычке я прикусила губу и вздохнула.

Отдавать меч за такие копейки было жаль. Пусть даже меч этих денег и стоил. Лучше уж я буду таскать его с собой, ввиду недавних событий может пригодится. По крайней мере, крестьяне на меня просто так уже не полезут. Будем надеяться, что не полезут.

Немного посмотрев на чугунки и оружие, мы поплелись обратно. Дождь на улице стал лить еще хлеще, заливая мостовые и вымачивая прохожих до нитки. Плащ из хваленой эльфийской ткани таки промок, не выдержав напора стихии.

– Итиль, ты же маг, сделай что-нибудь, – взмолилась Тонра.

– Что я могу сделать?

– Ну, сдуй от нас дождь, что ли!

Я усмехнулась. Легко сказать, трудно сделать. Моей стихией был воздух, но и им я владела кое-как, предпочитая лишний раз не связываться. А уж огонь или вода… С землей, природной магией, вообще редко у кого из магов налажены отношения. Земля – это прерогатива эльфов, а не людей.

– Ой, Итиль, а вон твой ухажер, – хихикнула Тонра.

– Какой еще ухажер?

– Как какой? Который браслет тебе подарил!

Я посмотрела направо, ища взглядом Эмиса. Тот уже шел ко мне навстречу. Непременные сопровождающие, тролли-телохранители, остались стоять на углу, держа лошадей. Их глумливые улыбки я бы с удовольствием сделала на пару-тройку зубов менее сияющими.

– Что Вы тут делаете? – сердито спросил он.

– Гуляю, – ляпнула я. – А в чем дело?

– Вы с ума сошли!

Надо же, слышу это уже второй раз за день и черт знает какой раз за последний месяц. Может, у меня с умом и правда не все в порядке?

– Как можно быстрее идите домой! А еще лучше – уезжайте из Янека!

– В Приогон? – хищно спросила я.

– Да хоть в Приогон, хоть в Мевирхолм! Но подальше от губернских центров, ясно?!

– Куда захочу, туда и поеду! – гневно выпалила я и, развернувшись, пошла в сторону ворот.

Ишь, раскомандовался! Сначала мной командовала мамочка, потом пытались манипулировать Сина и Трег, следом качали права оборотни – ладно, последние их не слишком-то и качали, – но в конце концов, всему есть предел! Я не собираюсь подчиняться приказам какого-то там сотрудника тайной службы, которой неизвестно с чего дарит мне дорогие подарки и пугает до полусмерти! Я все решу сама!

Хотя идея с Мевирхолмом мне чертовски понравилась.

– Итиль! – прокричали мне сзади.

Я совсем забыла об оборотнях. Лавируя в толпе, ко мне мчалась Тонра. За ней, как хвостик, бежал Тенла. Я посмотрела по сторонам, но Эмиса нигде не увидела – то ли я слишком далеко отошла, то ли он вместе с троллями уже ушел.

– Что случилось? Он тебя обидел? – капюшон от бега у оборотнихи задрался, и волосы стали мокрыми. – Только скажи и я отрежу ему голову!

– Не стоит, – сказала я. – Идемте домой, а то простудимся.

– Да уж, погодка не ахти, – вздохнул Тенла.

Как в подтверждение словам дунул ветер, сорвав с меня капюшон. Я еле-еле натянула его и, склонив голову, побежала к воротам. Тонра и Тенла бежали рядом.

У ворот столпилась большая очередь, мы попали в самый час пик. Горько плакал, сидя на руках у матери, трехлетний ребенок. У него по челке лилась струйка воды. Мать разговаривала о чем-то с мужем, не обращая на него внимание. Я поморщилась от криков ребенка. И без него у меня сильно болела голова. Я отвернулась от матери с дитенком и уперлась взглядом в доску позора.

Из-за широкого козырька и направления ветра ливень не доставал до многочисленных плакатов под бравой надписью «Их разыскивает королевская стража!». Рядом с уже знакомым мне портретом некромантки с тремя кляксами на щеке красовался свежий. Это была новая версия уже известного мне первого портрета, улучшенного настолько, что меня и без родинок легко было узнать. Почему-то показалось, что отчасти портрет был скопирован с магической зарисовки из моего дела в Академии.

Я присмотрелась: не показалось. Робкая улыбка, печальные глаза. В Академии меня травили, что сеяло в душе неуверенность и чувство одиночества. А если ты неуверен – травить будут еще больше. Что все и делали.

«Разыскивается тайной службой. Итиль Трэт Квиз, маг, за пособничество некромантам. Приметы: худощавая, рост средний, волосы русые, глаза серые, на левой щеке три коричневые родинки. Стихия магии воздух, магический уровень ниже среднего».

Это еще что такое?!

Я чуть не заорала. Закрыв рот ладонью, я почувствовала, что вся дрожу.

– Итиль? Итиль, что с тобой? – послышался сзади голос Тенлы.

Паника во мне нарастала. Теперь ищут уже не какую-то абстрактную некромантку, по непонятной причине похожую на меня. Теперь ищут Итиль Трэт! Меня, черт побери!

Мысль убежать, которая по идее должна была возникнуть сразу, припозднилась и догнала только тогда, когда рядом уже стоял Тенла. Он схватил меня за плечи и потряс. Я безмолвно кивнула ему на доску позора. Взглянув на плакат, он выпустил меня. Я чуть не упала прямо в лужу.

– Это ты? – спросил оборотень.

– Я, – еле выдавила из себя я, натянув капюшон по самый нос. – Что теперь?..

– Ничего.

Тенла был на удивление спокоен. Эх, мне бы хоть капельку его спокойствия.

– Эй, что вы там стоите? Наша очередь уже подходит, – крикнула Тонра.

Очередь почти рассосалась, толкучки у ворот не было. Я облокотилась на стену будки стражников и решила подождать, пока все пройдут, но Тенла был другого мнения. Он схватил меня за руку и поволок к выходу.

– Пошли, лучше будет пройти сейчас.

Стражники остервенело что-то орали, изредка подпинывая замешкавшихся бедняков. Людей они почти не досматривали, но в горле у меня все равно стоял ком, не желающий рассасываться.

Мы встали за Тонрой и неспеша прошли сквозь единственную открытую створку ворот. Стражник окинул меня ленивым взглядом и пропустил. У меня будто бы упала с плеч гора. Взяв оборотниху за руку, я склонила голову вниз и пошла по дороге.

– Что такое? – спросила Тонра. – Вы как дверью пришибленные!

Тенла молчал, оставив невесту мучатся любопытством. У меня тоже не было особого желания болтать.

– Потом, – устало сказала я.

Но «потом» было рассказано уже устами Тенлы. Как только я пришла домой, то сразу скинула мокрую одежду, свалилась в кровать и заснула.

* * *

Полный мужчина с рыжими, тронутыми сединой усами сидел на самом краю стула, молча осматривая гостиную. Туда-сюда сновали две служанки, накрывая на стол. Всевозможные варения, сгущенное молоко, конфеты, конфитюры, орехи – чего только не тащили они из кухни. Ни для кого не являлось секретом, что леди Амия была сладкоежкой.

Утренний чай должен быть подан на час позже, но сегодня леди пришлось изменить своим привычкам из-за гостя. Сотрудник тайной королевской службы и так уже сидел в кресле и ждал Амию целых полчаса.

– Леди сейчас спустится, – войдя в комнату, сказала Виесса.

Маг тяжело вздохнул, но ничего не сказал. Ему не слишком-то нравилось ждать, но приказать аристократке он не смел.

Леди Амия спустилась через десять минут. Сиреневое платье с кружевами было максимально скромно и очень изящно, локоны забраны в высокую простую прическу, а лицо искусно подкрашено – так, что немногие могли разглядеть краски. Амия тщательно ухаживала за собой, и навскидку ей можно было дать лет сорок пять, если не меньше.

– Мое почтение, сэр Тарвин, – мягко улыбнулась она и села на стул во главе стола.

– Господин Тарвин, – поправил ее маг.

– Ну что Вы, – усмехнулась леди, – позвольте старой женщине маленькие слабости. Мне, право, несколько неудобно называть Вас господином.

– Мы в Лефии, а не в Тардонии, так что очень удобно, – грубо отозвался маг.

Улыбка на устах леди померкла.

– Зачем Вы пришли в мой дом? – сухо спросила она.

– Вы прекрасно знаете, госпожа Квиз.

– Не имею ни малейшего понятия.

– Тогда я напомню.

Он вытащил из-за пазухи свернутый в трубку листок бумаги.

– Вам ведь знакома эта женщина? – глумливо спросил он, разворачивая плакат.

– Я уже говорила, эта женщина немного похожа на мою дочь. В частности, у нее схожие родинки на левой щеке.

– Но ведь это не Ваша дочь?

– Вы издеваетесь? Конечно, нет.

Виесса молча разливала по чашкам обжигающий чай. Сотрудники тайной службы приходили к ним уже не в первый раз, но господина Тарвина она видела впервые. И он ей не нравился.

– Тогда кто это, госпожа Квиз?

– Не имею ни малейшего понятия.

Маг нервно забарабанил пальцами по столу.

– Хорошо, хорошо… – он задумчиво глотнул из чашки и скривился.

– Добавьте сахара, – посоветовала леди.

– Нет, спасибо. – Тарвин с усилием проглотил, – но ведь три родинки, образующие ровный треугольник – это знак династии Квиз, верно?

– Верно, – согласилась Амия.

– И черты лица вполне узнаваемы. Значит, некромантка – Квиз?

– Я уже говорила, господин Тарвин. Живы только я и моя дочь.

– И все же, как насчет остальных, госпожа Квиз Трэт?

– Я бы попросила называть меня только по девичьей фамилии, – начинала злиться Амия. – Мой муж умер, и хотя мои дети носят и его фамилию, я ее теперь носить не обязана.

– Хорошо, я запомню. Так как насчет остальных? У Вас же были сестры?

– Все мертвы.

– Вы уверены в этом? – маг все же пересилил себя и, бухнув в чашку сразу три ложки варенья, начал размешивать.

– Уверена. Я сама видела трупы и хоронила их. Арника и Аймин Квиз, можете посмотреть в архивах.

– Непременно посмотрю, – заверил Тарвин.

Леди налила себе еще чаю. Постоянные визиты сотрудников тайной службы были ей неприятны, но она прекрасно понимала, что с этим ничего нельзя поделать. Тарвин был, пожалуй, чуть наглее предыдущих и не относился к леди с должным уважением, но все можно пережить.

«В следующие разы», подумала она, «попрошу отправлять ко мне других сотрудников».

Тарвин залпом выпил чашку и поморщился.

– Что ж, госпожа Трэт, мне пора. Кстати, – недобро ухмыльнулся маг, – я думаю, Вы этого еще не видели.

Он вынул из-за пазухи еще один свиток и, развернув, положил на стол.

– Это уже отправилась по провинциям, так что не пытайтесь остановить. Даже с Вашими связями не удастся.

Похоже, он был чрезвычайно собой доволен. Леди резко встала из-за стола, смотря на свиток. С портрета ее дочери из КиВа была сделана на редкость хорошая, узнаваемая копия. Огорчала только надпись.

– Какого черта! – лопнуло у нее терпение, – моя дочь непричастна к некромантам! Это клевета! Я подам на вас в суд!

– Попытайтесь, госпожа Трэт Квиз. – Тоже встал из-за стола Тарвин. – А про причастность Вашей дочери к некромантам мы узнаем, как только ее доставят в Левву.

– Ее уже поймали? – голос леди задрожал.

– Нет, – с легкой злостью ответил маг. – Но это дело времени.

– Вам это с рук просто так не сойдет!

– Конечно, госпожа Трэт, конечно, – снисходительно сказал Тарвин и пошел к выходу. У двери он обернулся и напоследок произнес: – Я знаю, что Вы к этому как-то причастны. И все могло быть по-другому, если бы Вы пошли нам навстречу.

На лице леди Амии играли желваки. Она взяла со стола чашку с остывшим чаем и залпом выпила – вопреки всем правилам, ведь чай нужно пить крошечными глотками. Вытерев со лба пот, леди пошла к выходу, бросив огорченной Виессе:

– Меня не беспокоить.

Служанка вздрогнула и кивнула. Так зла леди в последний раз была только тогда, когда Итиль сбежала из дома.

В спальне госпожи было настежь раскрыто окно. Она сама открыла его утром – за горло схватила одышка, чуть отпустившая несколько месяцев назад астма снова взяла верх. Отвары, что специально для нее варил лучший лекарь Леввы, помогали, но ненадолго. Для леди не раз собирали специальные консилиумы, но толком помочь ничем не могли.

Амия подошла к окну и вдохнула свежий воздух. Было зябко от морозного ветра, дующего со стороны океана.

– Чтоб ты сдох, проклятый Тарвин, – вслух сказала Амия, на удивление себе спокойно.

Ветер подхватил ее слова и унес к стенам города.

Сотрудник тайной службы разбередил старые раны, которые, казалось бы, давно утихли. Аймин – сестра-близнец, боевой маг, умерла от пневмонии. Давно, двадцать пять лет назад. Но Амии до сих пор казалось, что из ее сердца кто-то вырвал кусок и теперь вместо него в груди гнетущая пустота.

Арника… Младшенькая Арника, милая романтичная девочка, покинула бренную землю двенадцать лет назад. Совсем еще молодая – мать родила ее поздно и разница у сестер получилась огромная, целых семнадцать лет. Тридцать три года не возраст для того, чтобы умирать. То, что от нее осталось, нашли на северной окраине Огонских лесов. Одичавшая стая оборотней превратила магичку в истерзанный кусок мяса. Даже конечности, по отдельности ноги и руки, нашли не сразу. Единственный выживший из четырех в стае оборотень растащил их в разные стороны, не то из мести, не то совершая какие-то ритуальные действия. Просить у него ответа было поздно, выжившего оборотня через два после нападения собственноручно убил муж Арники.

Перед глазами Амии так и стояли два гроба. Первый, с отрытой крышкой – бледная Аймин, ее точная копия. Второй закрытый – там лежало то, что осталось от Арники. От милой младшенькой Арники, которая вместе с мужем хотела закончить последнюю зачистку в северном секторе Огонских лесов и вернуться в Левву, к мирной жизни королевского мага. Наконец родить ребенка и купить имение – благо, заработанных денег хватило бы на три дома.

Леди Амия закрыла глаза. Тяжесть на сердце, бесконечная горечь… Ее род почти кончился. Бездетными умерли сестры, у нее самой – дочь, про которую уже на первом курсе КиВа все стало ясно. На сына надежды не было, его жена, родив двух сыновей, не хотела больше детей. Род Квиз, могущественных магичек, заканчивался, исчезал с лица земли…

Кто в этом виноват?. Неправильные браки? Но Квизы всегда старались выбирать себе пару из хороших магических семей. Вот и Амия выбрала мага-аристократа. Кто же знал, что Итиль родится практически бездарной? У леди оставалась только одна надежда – на то, что дочь родит достойную фамилии Квиз внучку.

Ветер дунул в лицо, унеся с собой злость и раздражение. Никто ни в чем не виноват. А Тарвин… Тарвин поплатится. Итиль выйдет замуж за одного из женихов, предложенных мамой, родит даровитую внучку. И все будет очень, очень хорошо. Надо только подождать.

– Виесса! – крикнула леди.

Служанка возникла в дверях через пару мгновений, как будто стояла за дверью.

– Приготовь мне черное шелковое платье и дубленку, ту, которая из серой лисы.

– Но леди, – позволила себе возразить Виесса. – Вы же едете смотреть на открытие дирижабля! Там же открытая площадка и будет очень холодно…

– Хорошо, – поджала губы Амия, признавая правоту служанки. – Тогда красное вязаное, но побыстрее.

Виесса унеслась за одеждой, а леди усмехнулась. Иногда особо приближенная ее удивляла, позволяя себе оспаривать приказы госпожи. Впрочем, Виесса давно превратилась из прислуги практически в подругу. И иногда леди казалось, что эта подруга у нее – единственная.

В последний раз вдохнув свежий воздух, Амия поспешила закрыть окно. В комнате стало слишком прохладно.

* * *

Мне снился Эмис. Совсем еще маленький мальчик Эмис в багровом кителе, сшитом ладно, по фигуре. Ярко-желтые, напоминавшие кошачьи глаза были широко распахнуты. Черные волосы трепетали на ветру, но откуда здесь ветер?. Я оглянулась по сторонам, попыталась сделать шаг, но не сумела. Я могла лишь наблюдать со стороны.

А ветер становился все сильнее, все злее. Он дул на Эмиса, пытаясь сбить его с ног, столкнуть вниз – я теперь уже ясно видела, прямо за ним была пропасть. Глубокая и вечная, как мир.

Я закричала, чтобы он держался, не падал, но сдвинуться с места все равно не могла. Да и Эмис, похоже, меня не слышал. Ветер дул все сильнее и сильнее, а мальчик на моих глазах становился все взрослее и взрослее, пока не превратился во взрослого мужчину. Ветер дунул еще сильнее, и Эмис упал, чудом ухватившись за самый край пропасти.