Текст книги "Гадалка. Карта Смерти (СИ)"

Автор книги: Алина Жигулина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Продравшись сквозь придорожные кусты, я усадила оборотня под деревом и тут же упала сама, больно ударившись копчиком об выглядывающий из земли корень. Бретта, воспользовавшись моим замешательством, тут же попыталась дернуть в лес. Кое-как поднявшись и привязав ее к дереву, я очертила вокруг нас защитный круг и вытащила из сумки чистую рубаху.

– Не рви, не надо перевязывать, – отозвался оборотень.

– Почему?

– Само затянется.

Я хмыкнула и кинула ему уцелевшую после стычки с крестьянами простыню Аритты, еще недавно служившую мне гамаком.

– Одежда-то твоя где? Или ты на нее и пытался на дороге заработать?

– Не зли меня, ведьма.

– Я маг.

– Один черт, – равнодушно отозвался мужчина, кутаясь в простыню. – А одежда тут, недалеко.

– Скажи, где, я схожу и принесу.

– Не найдешь. Оклемаюсь и принесу сам.

– Ну, сам так сам, – пробурчала я.

– Я отблагодарю тебя, магичка. Не обману.

Тоже мне, благодетель нашелся.

Вынув одеяло и разложив костер, я стала рыться в сумке на предмет необходимых отваров. Я только предполагала, чем лечить раны оборотня, но на особый успех не надеялась: кто знает, чем это может кончится? Вот, к примеру, отвар из вершков мандрагоры убьет его или вылечит?

– Не надо мне ничего, – не захотел быть подопытным русоволосый. – Отлежусь и все пройдет.

– Это магические раны, – напомнила я. – Сами не пройдут, даже при твоей регенерации.

– Много ты понимаешь, – прошипел оборотень и застонал.

– Что-то ты слишком разговорчивый для больного, – засомневалась я.

В конце концов, он сдался. Стандартные методы лечения людей от магических ожогов второй степени как нельзя лучше пришлись оборотню. При его регенерации смазывать раны мазью из сосновых иголок и слюны виверны нужно было постоянно, зато уже через два часа на их месте остались лишь красные шрамы, похожие на обычные.

– Ты первый маг, кто лечит меня, зная, что я оборотень.

– А ты первый оборотень, который у меня лечится.

«И до сих пор живой», – мысленно добавила я.

Мужчина лишь шипел, когда я обрабатывала ему раны на ногах, руках и спине. Досталось ему знатно. Неизвестный маг мастерски владел стихией огня, и заклинание, вызвавшее ожоги, было высокого уровня. Покончив с оборотнем, я плюхнулась на одеяло рядом и закрыла глаза. Действие восстанавливающего зелья, резко придавшего мне сил, так же резко кончалось. Хотелось есть и спать. О первом ввиду отсутствия еды можно было забыть, зато второе…

– Почему ты мне помогла? – вдруг спросил оборотень.

– Потому что. Спи.

Русоволосый поворочался и затих, а я стала думать, почему же я ему помогла. Вроде как и не собиралась, но после глотка восстанавливающего зелья ноги сами понесли меня в сторону оборотня. От Сины я, что ли, сочувствием заразилась? А ведь этот гад хотел меня убить!

Я повернулась к больному. Ну, лицо как лицо. Прямой нос, пухлые капризные губы, синие круги под глазами – последствие ран? Интересно, сколько же ему лет? Продолжительность жизни оборотней в научных книгах не описана – кто пишет, что двести, кто пятьсот, а кто вообще причисляет их к бессмертным и вечномолодым. Но в последнее особенно не верилось.

– Раскаиваешься в содеянном и думаешь добить?

Я фыркнула и отвернулась. Больно надо.

– Меня зовут Тенла.

Тенла… Однако, неоригинально. Руна «тенла» обозначает волка. Хотя, скорее всего, это не настоящее имя.

– Итиль. А теперь давай спать.

Я проснулась ближе к обеду – усталая, с гудящими чреслами и зверским аппетитом. Оборотень еще спал, завернувшись в простыню по самые глаза. Покопавшись в сумках в поисках хоть какой-нибудь еды, я все же нашла один-единственный сухарик, на вид – совершенно несъедобный. Я попробовала откусить от него кусок и чуть не сломала зубы.

– Эй, просыпайся, – приведя себя в порядок, крикнула я.

Тенла не отреагировал. Страшно хотелось пнуть его под бок – тогда точно проснется.

– Просыпайся, оборотень!!

На этот раз его проняло. Испуганно сев, он замотал головой, пока не наткнулся взглядом на меня.

– С добрым утром. Я ухожу, защитного круга больше нет. Отдавай простыню и проваливай.

Я покривила душой: простынь теперь со спокойной совестью можно выкидывать. Она была заляпана землей, кровью и мазью до невозможности, но была дорога мне как прощальный подарок от Аритты.

– Подожди, – сказал оборотень, вставая с земли. – Я хотел извиниться. Мне срочно нужны были деньги, и…

– И ты не придумал ничего лучше, как напасть на одинокую путницу.

– Ты попалась случайно!

– И случайно чуть не убил.

– Я бы не стал убивать тебя!

– Тебе не кажется, что наш разговор бессмыслен? – злясь, спросила я. – Ты был полудохлый, я после болезни такая же, подрались, отлежались, разбежались. Все, разговор окончен.

– А ты грубая, – покачал головой оборотень. – Подожди, я сбегаю за одеждой.

Я пожалела, что дезактивировала контур – Тенла так и ушел в кусты вместе с моей простыней. Пришлось ждать, хотя с каждой минутой во мне крепло желание плюнуть на простыню и уехать наконец подальше. Но и куска ткани для оборотня было жалко. Даже несмотря на то, что еще недавно я тащила его в кусты, чтобы залечить раны.

Накручивая на палец прядь волос, я задумалась, с чего это вдруг я решила спасти оборотню жизнь? Вроде за собой раньше никакого особого сочувствия к нежити не замечала. Хотя, может потому, что не доводилось?

– Хочешь есть? – как из ниоткуда возник за моей спиной Тенла.

– Хочу, – помимо воли вырвалось у меня.

Я обернулась. Кто бы мог подумать, что этот приятный молодой человек в городской одежде, с добрыми карими глазами и пушистыми волнистыми волосами на досуге занимается тем, что бегает по округе в волчьем обличье?

– У меня есть колбаса и хлеб, – оборотень сел на одеяло и начал развязывать сумку, которую принес с собой.

Я уселась рядом, осматривая ножны, висящие у него за спиной. Рукоять меча – довольно простая, но на вид работы хорошего мастера, внушила мне уважение. Только зачем истинному оборотню меч?

– Держи, – Тенла сунул мне краюху хлеба.

– Мой кинжал! – возмутилась я, увидев, чем он отрезает колбасу.

– Я его на дороге нашел, – пожал плечами мужчина. – Дорежу – отдам.

Впившись зубами в ароматный, вкусный, тающий во рту кусок колбасы, я довольно заурчала. Когда же я ела в последний раз? Вчера вечером, с крестьянами. Как же давно это было!.

– Куда путь держишь? – спросил Тенла, отправляя в рот последний кусок.

– В Янек.

– Я с тобой.

– Что?! Я тебя с собой не звала!

– Ты помнишь, я обещал отблагодарить тебя за то, что ты меня подлечила?

– Помню, и что?

– Вот и отблагодарю! Буду защищать тебя от бандитов на дороге.

– Я вообще-то магичка, – осторожно напомнила я. – И сама могу себя защитить.

– С какой тебя толк, если ты полуживая?

– А какой мне толк с полуживого оборотня?

– Так я регенерирую! Уже совсем здоровый!

– А я выздоравливаю, – вздохнула я.

На самом деле после вчерашнего у меня еще сильнее разболелась голова, ныла отбитая о землю при ударе оборотня спина, да и магическое истощение, до коего я себя довела, тоже сказывалось. Сидеть в седле я могла, но вот если на меня снова кто-нибудь нападет, то отбиться вряд ли смогу. Протерев платком кинжал, я засунула его в ножны и посмотрела на оборотня. Тот, похоже, и не думал от меня отвязываться. Напевая какой-то мотивчик, Тенла расчесывал костяным гребнем свои длинные волосы. Таким любая женщина позавидует. Я машинально поправила косу и спросила:

– Тяжело, наверное, ухаживать за такими волосами.

– Нисколько, – улыбнулся оборотень. – Что, нравятся?

– О, да. Они отлично смотрелись бы на моей голове в качестве парика.

– Спасибо за столь лестное откровение.

Я кисло улыбнулась и пошла складывать одеяло. Как ни странно, Тенла ничуть не обиделся – хотя мне казалось, что еще чуть-чуть, и в Янек я пойду одна.

– Можно попросить тебя об одолжении? – спросил оборотень, пряча гребень в сумку.

– Каком?

– Не груби мне. Я ведь оборотень. Ты не представляешь, как иногда приходится себя контролировать.

– Понятно, – ответила я.

Настроение упало ниже нормы. Интересно, зачем этому оборотню вообще сдалось общество скромной полубольной гадалки?

Глава 4

– А зачем тебе в Янек? Ты там живешь, да?

Я мрачно посмотрела на разговорившегося оборотня и помотала головой. За весь час, что мы шли с ним по дороге, он почти довел меня до бешенства. Хотелось только одного: убить его, причем самым жестоким и изощренным способом. После магического истощения и восстанавливающего зелья у меня жутко, как с похмелья, болела голова. Но еще больше меня злило то, что Тенле от того же зелья было хоть бы хны.

– То-то я никогда тебя там не видел, хотя вроде всех магов в округе знаю. Может, ты все-таки ведьма, а не маг? Признайся, я пойму. Ты была в таком по…

– Заткнись, а? – от чистого сердца предложила я. – Очень голова болит.

– С чего это?

– От вчерашнего зелья.

– Того мятного, да? А у меня не болит, странно. Может, тебе надо… кхм… опохмелиться?

– Это магическое зелье, а не мятная наливка, – хмуро сказала я, почесав нос.

– Только побочные эффекты у нее, как у наливки, – хихикнул оборотень.

Я молча показала ему кулак. Тенла по-детски показал мне язык и замолчал – надеюсь, надолго. Впереди дороги я увидела потертую деревянную перекладину с надписью «Янек – двадцать две версты, Грибовье – 2 версты». Поскольку шли мы пешком, ведя лошадь в поводу, то в городе мы теперь окажемся в лучшем случае завтра.

– Еще бы одну лошадь нам, – вздохнул оборотень. – И дело пошло бы быстрее.

– Я не сяду в седло, – поморщилась я, потирая ушибленную спину.

– Ты же не собираешься идти пешком до самого Янека?

– А почему бы и нет?

Тенла развел руками, но ничего не сказал. Впрочем, я и сама понимала, что много не пройду.

– Откуда же ты, такая больная, ехала, да еще посреди ночи? – иронично спросил оборотень.

– Между прочим, до встречи с тобой голова и спина у меня так сильно не болели, – пробурчала я. – Какая разница, откуда я шла? Шла, и все. Ты-то какого черта промышлял на дороге?

– Мне нужны были деньги.

– А кому они не нужны?

– У меня особый случай.

Я презрительно фыркнула.

– И какой такой особый случай заставил тебя угрожать бедной одинокой магичке?

– Я ж не знал, что ты магичка. Знал бы, не совался.

– Да ну?

– Правда. Я думал, какая-нибудь самоуверенная девка из ближайшего селенья, возомнившая себя героиней и сбежавшая из дома. Или обиженная мужем жена, или… Да мало ли какая сумасбродная женщина топает по тракту посреди ночи!

– Потрясающая логика, – хмыкнула я. – А маги, по-твоему, женщинами не бывают и по ночам не ездят!

– Маги, уважаемая госпожа, обычно освещают себе дорогу, а не едут в темноте, – заерничал оборотень.

– Так светло было, – растерялась я. Честно говоря, до этого я никогда не ездила по ночам и освещать себе дорогу «маяком» в жизни бы не догадалась.

– Они ночью и когда светло освещают, предупреждая бандитов, что к ним лучше не соваться, – продолжал зубоскалить Тенла.

– Так то практики, – почесала я голову. – Откуда мне знать эти негласные правила?

– Практики, не практики, – зевнул оборотень. – На вкус вы все одинаковые…

– А ты что, пробовал?

Но мой вопрос остался без ответа.

– Но ведь сбежавших из дому селянок ты тоже убил бы? – задумчиво спросила я.

– Зачем убивать? Припугнул бы и все.

– Меня ты тоже «припугнул».

– Ты не оставила мне выбора.

– Я не оставила выбора? – задохнулась я от такой наглости.

– Ну да. Что мне еще оставалось делать? Я еле на лапах стоял. Слушай, ты прекрасный лекарь, – сказал Тенла, осматривая заживший рубец на сгибе локтя.

– Просто под рукой оказались нужные мази и отвары, – пожала плечами я. – Кто тебя так отделал?

– Маг один с приспешником-ведьмаком, – нехотя сказал оборотень.

– А что он от тебя хотел?

– А что обычно маги хотят от оборотней, когда кидают в них огненным шаром?

– Хм, – снова почесала я голову. – Да уж, ты действительно попал. Если бы не мазь, то раны бы серьезно углубились, яд бы пошел по организму, и…

– Да-да, я в курсе, что «и». Поэтому мне срочно нужны были деньги.

– Не вижу связи.

– Ты знаешь, сколько стоит услуга мага, готового вылечить оборотня? – спросил Тенла.

– Но эта мазь стоит недорого, – воскликнула я.

– Итиль, ты как ребенок, честное волчье. Деньги маг берет за молчание.

Ну да, не подумала. Откуда мне знать все эти тонкости? Споткнувшись, я охнула и опять схватилась за спину. Выручавший до этого пузырек «Облаков Облегчения» был вылакан мною до дна, и больше никакого обезболивающего в сумке не было.

– Эх, горе ты луковое, – вздохнул оборотень, слушая мои стоны.

– Раз горе, то какого черта ты идешь со мной? – раздраженно спросила я, поглаживая спину.

– За компанию, – криво усмехнулся Тенла.

Я посмотрела на него и не поверила. Лишь бы это не вылилось мне неприятностями, коих и так хватает по горло.

В который раз почесав голову, я разозлилась. Когда же наконец смогу принять ванну? Ладно, не ванну, хотя бы душ. Я бы сейчас даже поплескалась в речке, если бы не было так холодно. Интересно, у Урши есть хотя бы маленькая, но теплая банька с большой бадьей?

– Фух, вот и Грибовье, – обрадовано сказал оборотень и ускорил шаг.

Внутри меня все сжалось. Я натянула капюшон по самые глаза и как на казнь последовала за Тенлой. Все же хорошо, что теперь я еду не одна. Пусть и сомнительный, но сильный попутчик если что, сможет меня защитить. Только вот захочет ли он меня защищать? Еще неизвестно, как он отреагирует, когда узнает о моем подозрительном сходстве с некроманткой.

Грибовье было совсем маленькой деревушкой, от силы дворов на двадцать. Высокие срубы с окнами, украшенными резными наличниками, лепились по обе стороны тракта. Их окружали большие огороды, перегороженные плетнем, сейчас – пустые, усыпанные остатками ботвы. За домами виднелись плодовые деревья и кусты, уже покрытые позолотой. Я глянула на опавший листик под ногами и подумала о доме в южном пригороде Тасшобы. Там Аритта наверное вовсю доваривает варенья, соленья и компоты, а потом велит угрюмому Ерьке переносить их в погреб. А по вечерам хозяйка выходит на веранду и пьет ромашковый чай со свежими бубликами с корицей, задумчиво глядя на опустевший и пожелтевший сад.

Примерно посреди деревни особняком стояла харчевня. Непрезентабельно выглядели давно немытые слюдяные окна, заросшее грязью крыльцо и храпевший посреди щебневой дорожки пьяница. Да и запахи, доносившиеся из харчевни, трудно было назвать приятными: оттуда несло прокисшей капустой.

– Может, пойдем отсюда? – сморщила я нос. – Что-то не хочется мне туда заходить.

– Ты что, не хочешь есть? – удивился Тенла.

Желудок возмущенно заурчал. Я сглотнула слюну и покорно пошла к коновязи, ведя Бретту под уздцы. Надеюсь, в харчевне найдется человек, которого можно нанять, чтобы задал ей корма и напоил. Ухаживать за лошадьми я толком не умела и, откровенно говоря, немного их побаивалась. К тому же нынешняя Бретта была построптивей Бретты, оставленной в Гладильниках.

Странно знакомая белая лошадь, привязанная к коновязи, мелодично заржала, не иначе как приветствуя товарку. Моя животинка ответила тем же. Подойдя к коновязи поближе, я внимательно оглядела чужую скотину. Совпадений быть не могло: это Жемчужина, кобыла Сины. Я круто развернулась и сказала:

– Обедай один, буду ждать тебя за последним домом.

– Что на тебя нашло? – удивился оборотень. – Решила уморить себя голодом? Следующее селение через волк знает сколько верст!

– Я не могу туда идти, – нервничая, объяснила я. – Там мои знакомые, я их по лошади узнала. Не хочу с ними встречаться.

– Может, они кому-нибудь продали лошадь или ты ошиблась?

– Нет, это точно они. Зайдешь и сам увидишь. Пара магов, круглолицая кареглазая брюнетка и лопоухий шатен.

– Ну, как хочешь. Но если их там не окажется, я позову тебя, хорошо?

– Хорошо, – согласилась я и добавила: – Но от бутербродов не откажусь.

Тенла улыбнулся и зашел в харчевню. Натянув капюшон чуть ли не по самый нос, я как можно быстрее помчалась в конец улицы. У плетня последнего дома широко росла полынь. Подальше продвинувшись сквозь густые заросли растения, я расстелила на земле одеяло и села. Сзади меня рос большой раскидистый дуб и я не смогла сдержаться, чтобы не привалиться к нему спиной.

Пару раз чихнув от запаха полыни, я вынула из сумки прихваченную у Сины книжку с любовным романом и погрузилась в чтение. Но спокойно почитать мне не дали.

– Девушка, а что это ты здесь сидишь? – любопытно выглянула из-за плетня бабулька в голубом с красными маками платке.

– Отдыхаю, бабушка, – в том же тоне ответила я.

– А почему здесь?

– Друга из харчевни жду.

– Сколько у Вас кулонов на шее, Вы что, ведьма?

– Я магичка.

– О-о! – восторженно протянула бабулька. – Госпожа магичка, Вы мне очень нужны!

– Что случилось?

– У внука, Ференьки, зубы болят! Не поможете чем?

Я молча встала и подобрала одеяло. Книга от меня не убежит, а вот возможность подработать не всегда найдется.

Через пятнадцать минут я, зажмурившись от удовольствия, хлебала наваристый ярко-красный борщ. Исцеленный с помощью нехитрого заклинания и отвара коры дуба пятилетний ребенок убежал на улицу, весело перекрикиваясь с друзьями. Откусив от свежего, только из печки, хлеба, я блаженно вздохнула. Пожалуй, добавка в меня не влезет.

– Лошадка Ваша напоена и покормлена, госпожа магичка, – мягко сказала старуха, заходя на веранду. – Компотика будете?

– Не откажусь, – улыбнулась я.

Мальчик здорово вымотал бабке нервы своим нытьем. Теперь женщина не могла нарадоваться тишине, а я бессовестно пользовалась сложившимся положением. Каша, борщ, компот, кормежка Бретты – еще бы ванну принять для полного комплекта, только времени нет. Да и лимит доброты у хозяйки не такой длинный.

Выпив компот и ложкой выловив оттуда нежные разваренные ягоды смородины, я попрощалась с хозяйкой и вышла во двор. У калитки меня уже ждал Тенла, беззастенчиво лузгающий тыквенные семечки.

– Я смотрю, ты хорошо пристроилась, – посмотрев на мое довольное лицо, сказал он. – Пока я сидел в грязной харчевне и шпионил за твоими знакомыми, ты тут откармливалась домашней едой!

– Шпионил? Зачем? – поразилась я.

– Речь пошла о тебе и я не смог сдержаться, чтобы не подслушать, – ехидно улыбнулся оборотень.

– Они тебя теперь наверняка запомнили!

– Вряд ли. Я сидел на другом конце зала.

– Как же ты тогда подслушал? – недоуменно спросила я.

– Итиль, чему вас учат в Академии? – хохотнул Тенла. – У меня более совершенный слух, чем у людей.

– Так о чем они говорили?

– Пойдем, а то хозяйка подозрительно смотрит на нас в окно, – кивнул в сторону дома оборотень.

Мы отвязали Бретту и вышли за плетень, к уже знакомому мне дубу.

– Почему сюда? Они что, еще тут? – спросила я.

– Нет, они уехали минут десять назад, но лучше немного подождать, чтобы не дышать им в спину, – пояснил Тенла. – Скоро они свернут на восточный тракт, через три версты развилка.

– Откуда ты знаешь?

– Подслушал.

– А-а. Так что они говорили?

– Сначала они разговаривали о дороге, потом перешли на тебя. Круглолицая магичка очень боится, что с тобой что-нибудь случится.

– Ну, это не новость.

– А шатен успокаивал ее: дескать, мы выполнили приказ, проводили до развилки на Приогон, дальше нас не касается.

– Вот тут поподробней, – нахмурилась я. – Какой приказ?

– Девка сказала, что боится за тебя как подруга, а не «из-за приказов леди Амии».

– Прямо так и сказала? – переспросила я.

– Прямо так и сказала.

– А потом?

– Потом они доели и ушли.

Погладив Бретту по морде, я вздохнула и села под дуб, привалившись к стволу.

Я так и знала, что таких совпадений не бывает. Не могли Сина и Трег случайно оказаться в Гладильниках. Скорее всего, они шли за мной из самой Тасшобы, я ведь особо не присматривалась к дороге, да и тракт из-за ярмарки был очень оживленным. Конечно, здесь не могла не подсуетиться моя мамочка. Если плакаты с портретом добрались до села под Айянькелом, в Левве они наверняка висят на каждом позорном столбе!

До меня дошло, почему Сина так рьяно просила у меня прощения: не только за тот забытый инцидент многолетней давности, про который я и думать забыла, но и за обман. Странно только, что они не довели меня до Приогона, а отпустили. Наверное, решили, что я обо всем догадаюсь, если они будут слишком навязываться.

– Я сообщил тебе что-то неприятное, да? – спросил Тенла.

– Не бери в голову, – грустно улыбнулась я.

Никому нельзя верить. Может, и с крестьянами все это было розыгрышем? Хотя нет, бред. Моя мать никогда бы не дала избить свою дочь.

Я посмотрела на оборотня, жующего бутерброд с салом, и подумала, что Тенла будет самым последним, кого бы послала приглядывать за мной мама. Сина и Трег – другое дело. Подающие надежды маги, пусть даже не из родовитых семей – лучший выбор. Такие и возьмут недорого, и выполнят все чисто… Если не брать в расчет оборотня с невообразимым слухом.

Впрочем, я не относилась к Тенле, как к нежити. В КиВе и Академии нас учили, что оборотни – это крайне опасные и кровожадные существа, которые перегрызут глотку при любом удобном случае. Те же звери, живущие только инстинктами и ничем больше. Но с виду оборотень казался мне обычным пареньком, разве что слишком нахальным, прилипчивым и несколько ветреным, но разве это такие уж отрицательные черты? Хотя, возможно, я его еще слишком мало и плохо знаю.

– Ну что, пошли? – доедая бутерброд, спросил Тенла.

– Идем, – вздохнула я, встав с земли, отряхнула штаны.

На полный желудок идти было намного веселее, хоть и тяжелее. Мы снова решили пойти пешком, хотя я и согласилась влезть на Бретту чуть попозже. Лично мне теперь торопиться было некуда. Если мать надумала за мной следить, то к ее подруге, Урше, путь заказан. Я, конечно, попытаюсь уговорить женщину молчать матери о том, что приезжала к ней, но вряд ли это получится.

– Тенла, а ты не знаешь, где в Янеке можно найти безопасное место?

– То есть «безопасное место»? – с усмешкой переспросил оборотень.

– Ну, место, где я могла бы отсидеться какое-то время, чтобы никто не смог меня найти.

– А зачем ты вообще идешь в Янек?

– Я думала, что на некоторое время остановлюсь там у знакомой. Но после того, что ты мне сказал…

– Понятно, – вздохнул Тенла. – Знаешь, я не знаю, какие цели ты преследуешь, но мне все это кажется странным.

– Ну, мне тоже кажется странным, что некоторые существа могут превращаться из человека в волка и обратно.

– Хорошо, у меня есть, где спрятаться. Но полной безопасности не гарантирую. В смысле, если по твою душу придет наемник с мечом наизготовку…

– Типун тебе на язык. Будем считать это платой за твое лечение.

– Тогда отлично, – повеселел оборотень.

Мое настроение тоже поднялось. Долгожданная ванна с горячей водой похоже не пропадает из моих планов. Из кожи вон вылезу, но заставлю Тенлу предоставить мне ее любым способом.

Я потрогала замазанную белилами щеку и еле сдержалась, чтобы не почесать ее. Следующий слой пришлось накладывать, не смывая старый – рядом в любой момент мог проснуться Тенла. Собственно, можно было обойтись и без нового слоя, но я очень боялась, что старый обвалится или смоется в самое неподходящее время.

– Тенла, а в твоем «безопасном месте» есть ванна? – спросила я.

– Нет, – отозвался оборотень. – Но там во дворе есть баня.

– Баня – это очень, очень хорошо, – мечтательно отозвалась я.

– Топить ее будешь сама.

– Что?

– Ну не я же?

Я горестно вздохнула. Что ж, сама так сама, мне не привыкать. Хотя я бы конечно предпочла, чтобы таскал воду и корячился около печки кто-нибудь другой. Но все равно – баня! Горячая вода, веники, жара, эльфийское мыло с маслом пихты, что лежит у меня в сумке на этот случай… Что может быть лучше?

– Странная ты какая-то, – произнес Тенла. – Слушай, а ты говорила, что ты не практик. Тогда кто?

– Я училась на факультете провидцев, – гордо сказала я.

– Гадалка, что ли?

– Гадать тоже умею. Но не только.

– Да знаю уже, что не только, – потер бок оборотень. – Слушай, а погадаешь мне?

– Три ома.

– Ни черта себе! – завопил Тенла. – Да я на эти деньги!

– Между прочим, тебе как знакомому скидка! Остальные платят четыре, – обиделась я.

– Почему так дорого?

– Я специалист высшего класса, а не деревенская гадалка. Ошибаюсь только в одном случае из семи.

– Значит, я окажусь тем самым седьмым.

– Так тебе же дорого!

– Вот поэтому и дорого!

Я поджала губы и скрестила руки на груди. Тенла шел, смотря себе под ноги и бурча что-то вроде «Все маги обнаглели вконец».

– Хочешь, я погадаю тебе бесплатно? – спросила я, хитро смотря на оборотня.

– Хочу, – моментально ответил русоволосый. – Но с чего такая щедрость?

– Ты три дня будешь топить мне баню, – сладко улыбнулась я. – Причем хорошо, как для себя!

– Три дня?!

– Если хочешь, можешь и четыре!

– Обдиралово, – вздохнул оборотень, – но ладно. Три дня, не больше.

– И топишь хорошо, чтобы попариться можно было, – добавила я.

– Не вопрос. Если хочешь, даже с тобой могу сходить попариться, – усмехнулся Тенла.

– Вы для меня слишком волосаты, господин.

– Жаль, – оскалился оборотень.

Через полчаса пешего пути Тенла уговорил меня сесть на лошадь. Впрочем, я особо и не отнекивалась. Дорога пошла быстрее, а ближе к Янеку все лучше.

Осенние дожди сюда, на юго-запад Лефии, приходили поздно. Бархатная осень жмурилась ярким, слабо греющим солнцем днем и подмораживала ночью, особенно ближе к утру. Я вдыхала пряный запах умирающего лета и болтала с Тенлой, который оказался на редкость приятным собеседником. Даже почти забыла, что он оборотень.

Внутренняя напряженность тоже практически растаяла. Попадающиеся на пути люди почти не обращали на меня внимания, всецело занятые своими заботами. То ли настолько помогали белила Трега, то ли до Янека еще не дошли плакаты, аналогичные тому, что я видела в Гладильниках. Как бы то ни было, потихоньку я стала чувствовать себя в безопасности.

Оборотень же, по моим наблюдениям, нервничал. Он постоянно оглядывался назад, пристально кого-то высматривая. Когда я спросила, в чем дело, Тенла только отмахнулся:

– Привычка.

На ночлег мы остановились в Погорелом Рвище, хотя оборотень так и рвался продолжить путь ночью – до Янека, по его оценкам, оставалось немного. Но мы с лошадью были несколько другого мнения. Я боялась, что Бретта при такой езде и таком уходе протянет копыта, хотя Тенла и уверял, якобы лошадка одной из самых выносливых пород.

Погорелое Рвище представляло собой большое село, окруженное высоким, под три метра, потемневшим от времени частоколом из заостренных кверху кольев. Судя по нему, история села насчитывала не одну сотню лет. И там, и тут виднелись светлые проплешины из новых колов – частокол периодически подновляли, но на земляной вал и ров у жителей, по-видимому, денег не было. Около тяжелых дубовых ворот стояло аж два стражника. Они лениво грызли семечки и переговаривались друг с другом. На нас они даже не обратили внимание.

Дороги здесь были узкие, заваленные по краям хрусткой листвой. Постоялый двор в селе имелся один-единственный, большой, напоминавший барак для батраков. Толстый хитроглазый хозяин двора выделил нам «лучшие», с его слов, комнаты. На самом деле квадратная спальная с большой кроватью была не так уж и плоха. Из окна открывался вид на небольшой палисадник с широкими ветвистыми яблонями и колючими кустами крыжовника. Здесь пахло свежевымытыми деревянными полами, да и клопов не наблюдалось. Я на всякий случай вытряхнула постельное белье.

Ванну здесь могли обеспечить за отдельную плату, причем плата эта была настолько высока, что я пожадничала и решила подождать до Янека. Тем более что теплая банька будет намного лучше, чем плескание в бадье в холодном закутке, которую здесь гордо именовали ванной комнатой. Лучше приберегу пихтовое мыло для более подходящего случая.

Кинув вещи около шкафа, я плюхнулась на кровать прямо в одежде и обуви. Блаженно закрыла глаза и расслабилась. Завтра мы уже доедем до Янека, и я хотя бы немного отдохну от дороги. При теперешнем состоянии здоровья такие путешествия просто убийственны.

– Ты идешь? – влетел в комнату оборотень и остановился около кровати. Черт, надо было закрыть дверь.

– Куда? – вяло спросила я, не открывая глаз.

– Как куда? В трактир.

– Никуда я не пойду, – мысль об убийстве Тенлы снова закралась в голову. – Я устала и хочу спать.

– Ты сегодня на диете, что ли? – противно хихикнул русоволосый. – Пошли, мне одному скучно. И денег нет.

– Чего? – открыла один глаз я. – Я что, должна тебя кормить?

– В долг. В Янеке отдам.

– Точно?

– Точно, точно. Честное волчье, – абсолютно искренними глазами посмотрел на меня Тенла.

– Ладно, – встала я с кровати, – топишь баню пять дней.

Благодушное выражение лица оборотня тут же сменилась на кислое, будто бы он проглотил два лимона кряду. Я улыбнулась самой невинной улыбкой.

Трактир, в который мы направлялись, принадлежал все тому же хозяину постоялого двора. В качестве приказчика в нем выступала горластая баба с редкими усиками над верхней губой, как мне успел шепнуть оборотень, жена хозяина. Трактиром она владела железной рукой: это было видно и по накрахмаленным занавескам, и по горшкам с буйно цветущей зеленью по углам, и по чистым полам и столам.

Мы сели в самый дальний угол. К нам подбежала подавальщица, румяная девка с рыжей косой до пояса. Тенла тут же уставился на ее грудь, которой явно было тесно в оковах рубашки и жилета, а я заказала нам первое, второе и компот.

– Ух, девка, – мечтательно вздохнул оборотень, провожая подавальщицу взглядом.

– По-моему, мы сюда поесть пришли, а не на девок пялиться, – заметила я.

– Одно другому не мешает.

Я закатила глаза и стала дожидаться заказа, нервно постукивая пальцами по деревянной столешнице. С кухни на весь зал доносились ароматы разогреваемой пищи, будоражащие желудок, заставляющие его нервно сжиматься в муках голода. Оборотень жадно следил за рыжей подавальщицей, метавшийся по залу с заказами. Девка пару раз озорно подмигнула, давая Тенле надежду. Вот и хорошо, отвлечется на девицу – не разбудит меня с утра пораньше.

Я усмехнулась и переключилась на еду, принесенную подавальщицей. Рыжая девка что-то игриво шепнула на ухо Тенле, но тот не отреагировал.

– Что-то случилось? – забеспокоилась я. – Ты бледный, как мел.

– Ешь быстрей, – шепнул оборотень. – Чем быстрее уйдем, тем лучше.

– Почему?

Тенла сделал вид, что не слышит. Я пожала плечами и стала поглощать рыбный суп, пусть не слишком вкусный, но зато горячий. Миска опустела в считанную минуту. Посмотрев на оборотня, я чуть не подавилась котлетой – тот со скучающим видом взирал на пустую посуду, задумчиво вылавливая из кружки моченое яблоко.

– Ешь, не отвлекайся, – сказал он мне.

– Вообще-то я хотелась поесть по-нормальному, а не второпях, – прошипела я.