Текст книги "Гадалка. Карта Смерти (СИ)"

Автор книги: Алина Жигулина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 14

В последнее время все мои пробуждения ото сна нельзя было назвать приятными. Да и как они могут быть приятными, если ты связана по рукам и ногам, а голова от многочисленных отваров гудит, как кипящий чайник?

Как ни странно, но на этот раз пробуждение было как раз приятным. Да, голова все еще сильно болела от отваров, а во рту прочно поселился кисло-сладкий привкус, но ноги и руки связаны не были. Я поняла это не сразу, только когда раскрыла глаза и с удовольствием почесала колтун на голове. От удивления я вскочила и посмотрела по сторонам.

Узкие нары, на которых я сидела, были прикреплены прямо к стене. Мне недаром было удобно на них лежать: жидкая подушка и тонкий матрас после голого пола возка казались немыслимой роскошью. Напротив стояли точно такие же нары, и на них я увидела двух девушек. Прижавшись друг к другу, девушки спали. Одна из них, судя по ауре, точно была как минимум ведьмой. Единственный, по виду самодельный амулет, который ей оставила стража, одиноко висел на груди. Они были похожи, как на подбор: длинные русы косы по плечам и чуть удлиненные, с правильными чертами, лица.

– Да вы что, вообще что ли?! Я вам настоящую принес!

Я оторвалась от созерцания девушек и подошла к двери с небольшим решетчатым окном сверху. За дверью буянили, и голос буянщика я узнала. Это был Аз.

– Зачем ждать? Вы не видите, что ли?

Окно находилось высоко, и мне пришлось встать на цыпочки. Сквозь решетку я увидела стол стражника и Аза, стоявшего рядом. Я наконец поняла, где нахожусь – это тюрьма временного содержания. Может, после того, как действие «Оберега от сил» совсем сойдет на нет, я даже смогу отсюда выбраться.

– Я принес вам настоящую Итиль Трэт и требую награду! Что не ясно?! – кричал Аз.

– У меня таких Итиль пять штук по камерам сидит, – меланхолично ответил стражник. – Жди главного, если твоя действительно настоящая – будет тебе и награда…

– Ты слепой?! У меня нет времени ждать! Да она один в один! – тыкал пальцем в плакат, висящий на стене напротив, буянщик.

Стражник вздохнул и монотонно повторил:

– Жди главного. Если твоя действительно настоящая, тогда и дадут награду.

Я оторвалась от решетки и еще раз посмотрела на девушек. Кое в чем они различались: та, которая по виду ведьма, была немного пухленькой. Прямой нос был чуточку вздернут вверх. Жаль, я пока не видела ее глаз. Но и без них было понятно, что девушка писаная красавица.

Вторая такой красотой не отличалась, хотя и была очень симпатичной. По виду я бы дала ей не больше шестнадцати лет. Совсем юное личико и глаза с длинными, подрагивающими во сне ресницами, очень белое, без всякого румянца – а может, во всем было виновато освещение. Низкие окна у самого потолка давали мало света.

И этих девушек приняли за меня. Никогда не считала себя красавицей. Может, еще не все потеряно?

Я прислушалась – шум в коридоре стих. То ли стражник все-таки вышвырнул Аза за порог, то ли он сам ушел, поняв, что награда ему не светит. Я хихикнула: если ушел, то зря. Увы, меня быстро опознают.

– Привет. А как тебя зовут?

От неожиданности я вздрогнула. Девушки проснулись. Та, что была помладше, повторила еще раз:

– Как тебя зовут?

Нет, я ошибалась, она была намного красивее старшей товарки. Ее глаза были насыщенного синего цвета. Такая красавица нелепо смотрелась на тюремных нарах.

– Малиша, – произнесла я первое попавшееся на ум имя и села обратно на нары.

– А я Мадил, а это Дифолия, – колокольчиком звенела девушка, – за тебя тоже хотели получить награду?

– Наверное. – Пожала плечами я. – Я вообще ничего не помню. Я работаю гадалкой, странствую по Лефии, а тут…

– Связали и потащили к страже, – сочувственно закончила Мадил. – Да, и мы попали сюда также. Ты ведьма? Вот Диф да, и ее чем-то напоили. Тебя тоже?

– Ну да. Это отвар, «Оберег от сил», чтобы не смогли колдовать. Я… тоже ведьма.

– А я в следующем году КиВ закончу, – смущенно призналась Дифолия. – Так что я пока не ведьма.

Я посмотрела на разговаривающих девушек и вздохнула. Совсем еще дети. И сколько таких детей уже поймано стражниками, чтобы получить награду?

– Ты знаешь, мы думали, что ты мертвая, – разоткровенничалась Мадил. – Мы тебя будили, а ты все никак не просыпалась…

– И дышала так тихо…

– Ни на что не реагировала…

– И тебя еще как будто избили, везде синяки…

– Руки и ноги были связаны, стражник разрешил развязать…

Под неумолкаемую болтовню я посмотрела на свои запястья. Выглядели они не лучшим образом: опухшие, багровые полосы. Хуже было только после Гладильников, когда крестьяне вязали мне руки гномьей проволокой. На лодыжках было тоже самое. Ко всему вся моя одежда теперь годилась только на половые тряпки.

– У тебя еще на скуле кровоподтек, – подсказала Дифолия. – У меня в сумке есть настойка сабельника, если хочешь, я обработаю его тебе, как выпустят.

– А нас выпустят? – спросила я.

– А как же? – хором удивились девушки.

– Ну хорошо, – согласилась я.

Я-то знала, что меня не выпустят. Девушки действительно были совсем мало похожи на меня. У Мадил я заметила две небольшие родинки на щеке, в отличие от моих плоских – выпуклые и светло-коричневые. Наверняка ее повязали только из-за них.

– А вы как тут оказались? – дождавшись, пока болтовня насчет моих многочисленных синяков и ссадин стихнет, спросила я.

– Меня на улице схватили, – сказала Дифолия. – А кто – не знаю, я уже здесь очнулась.

– А меня соседи, – вздохнула Мадил. – Они бабушку не любят, говорят, что она все время против них колдует, пакостит им… А она хорошая!

Далее последовала длинная история о том, какие плохие у Мадил соседи и какая хорошая бабушка. Увы, та бабушка почему-то не заступилась за внучку, когда соседи вдруг решили, что девушка и есть та самая разыскиваемая Итиль Трэт, а даже захотела пятьдесят процентов от награды.

– И с чего они решили, что будет награда, – недоумевала девушка. – Ведь я-то точно не Итиль, хотя и похожа. Я же всю жизнь с ними по соседству жила!

Я пожала плечами. Глупости человеческой нет пределов.

– И когда же нас должны… выпустить? – задала очередной вопрос я. Не терпелось узнать, сколько мне еще здесь сидеть.

– Стражник сказал, что скоро приедет какой-то главный маг и определит, кто из нас может быть Итиль, а кто нет, – охотливо поведала Дифолия. – И в соседней камере еще девушки сидят.

– Сегодня маг аж из Янека приехать должен! Стражник, когда тебя притащил, сказал, что главный маг прибудет к вечеру, так что ждать осталось совсем немного.

– Да, высшее руководство! Говорят, эта Итиль натворила что-то очень плохое, поэтому ее так ищут!

Я сидела и пыталась вспомнить, что же натворила такого плохого. Гадала на картах? Так у меня диплом есть, а если надо, еще и свидетельство об окончании КиВа, все законно. Сбежала от крестьян в Гладильниках, пригрозив им расправой? Так грозила не я, а подкупленная матерью Сина. Снюхалась с оборотнями? Так они с недавних пор по лефийскому кодексу считаются полноправными гражданами королевства. Правда, оборотни предпочитают прятаться, но какая разница. За пособничество некромантки – чушь, ведь награды еще нет даже за саму некромантку. Разве что могла вмешаться мать… Я вздохнула. Скорее всего.

То, что очищать зерна от плевел, то есть различать, где преступница, а где обычные жертвы обстоятельств будет высшее руководство, меня совсем не обрадовало. Если этот главный маг не дурак, то он быстренько смекнет, кто я такая.

– Не бойся, – произнесла Мадил, неправильно истолковав мою задумчивость. – Нас правда отпустят, так стражник сказал. Ведь ты не Итиль?

– Нет конечно, – тут же ответила я. – А мы вообще в каком городе?

Девушки переглянулись.

– Мы в Тантароне, – осторожно сказала Дифолия. – Ты что, не знаешь, где находишься?

– Я долго была без сознания, – пожала плечами я. – Меня схватили как раз по пути сюда.

– А-а, – протянула Мадил. – Ты к кому-то ехала или просто?

– Я гадалка, – напомнила я. – Ехала, так как хотела найти здесь работу. Хотя теперь наверное вряд ли найду.

– Так ты наверное в салон госпожи Бирисы? – обрадовалась Диф. – Она давно ищет хорошую гадалку!

– Ну да, – согласилась я. Какая разница, в салон, в бордель, подметальщицей улиц… Мне все равно отсюда не выйти.

Девушки оказались очень говорливыми. Я как могла поддерживала разговор, особо ничего о себе не рассказывая. Чуть ли не каждые десять минут я пробовала сформировать стихийный шар, но все было тщетно: магии не было и не предвиделось. Похоже, отвара в меня влили столько, что я не скоро приду в себя.

Без магии я ощущала себя ущербной и беспомощной, как новорожденный котенок. И, как мне думалось, такое состояние продлится еще долго: едва главный маг поймет, что перед ним разыскиваемая стражей Итиль Трэт Квиз, так тут же прикажет влить в меня еще «Оберега от сил». От этого становилось все грустнее.

– Малиша, да не бойся ты так, – подсела ко мне Мадил, – мы же ни в чем не виноваты, нас выпустят.

– Я не боюсь, – прошептала я.

– Тебе есть куда идти? – спросила Диф.

«В Приогон», – чуть не ляпнула я, но вслух сказала:

– Нет.

– У тебя, наверное, совсем нет денег? Если хочешь, можешь переночевать у меня!

– Хорошо, – согласилась я на столь щедрое предложение, заранее понимая, что воспользоваться им вряд ли смогу. Чем больше я сидела в камере, тем больше таяла моя надежда на то, что я выйду отсюда не в руки мамочке и не на эшафот, а на волю.

– Вот и здорово! – улыбнулась Мадил. – Видишь, все не так плохо!

Да, на столбе в Гладильниках, над горящим костром было намного хуже, в этом я была согласна с девушками.

Время тянулось медленно, как сладкая тянучка. Даже девушки умолкли, устав болтать. Я легла на нары, подложив под гудящую голову подушку. Меня немного подташнивало, что наводило на мысль о том, что действие «Оберега» заканчивалось. Я посмотрела на решетку – я, в принципе, при желании могу прожечь ее «Молнией Эрденса», если сил хватит. Жаль, что накопитель, подаренный Эмисом, остался в сумке. Интересно, Аз оставил себе «некромантский хабар» или отдал стражнику? Если отдал, то накопитель ко мне вернется, когда мама заберет меня из тюрьмы. А если нет – то браслет очень, очень жаль. Он был мне дорог как подарок.

– Скучно здесь, – широко зевнув, пожаловалась Мадил.

Да уж, ничего веселого в тюремной камере не было. В углу, где стоял накрытый крышкой ночной горшок, кто-то шуршал, наверное, крысы. Я на всякий случай подобрала ноги под себя. Крыс я боялась.

Девушки, решив себя развеселить, затянули какую-то народную песню. Отчего-то грустную – видимо, в отражение нашей ситуации. Под заунывную мелодию мне захотелось повеситься, но я не стала просить девушек заткнуться. Может, стражник под такое звуковое сопровождение смилуется и решит отпустить всех лже-Итиль? Ну, и настоящую заодно, как-нибудь в толпе затеряюсь.

Увы, то ли стражник оказался глуховат, то ли пели девушки не так уж нудно, как мне казалось, но никаких шагов в коридоре не раздалось. Откуда-то из соседних камер нам начали подпевать – причем подпевали не только девичьи, но и мужские голоса, из-за чего песня вдобавок стала звучать как-то зловеще. Страдая, я думала над тем, что сейчас неплохо было бы почитать тот самый любовный роман про вампиров. Да пусть даже про влюбленных зомби, лишь бы хоть ненамного отвлек меня от окружения.

Человек, как известно, привыкает ко всему. Вот и я через несколько минут привыкла к завываниям, а позже и сама начала подпевать. Голоса у меня никогда не было. В детстве мать нанимала просветительницу для того, чтобы та научила меня петь и играть на паре музыкальных инструментов, но госпожа Шагриль через пару занятий от меня отказалась.

«У нее совершенно нет слуха!», мотивировала отказ она.

Мать не расстроилась и прекратила мучить ребенка бесполезными занятиями. Самой леди Амии, к слову, медведь не только наступил на ухо, но еще и от души на нем потанцевал.

Мы так и пели до тех пор, пока стражник не прошелся по коридору и не велел всем заткнуться.

– Даже песню спеть нельзя, – надулась Мадил и, подойдя к двери, крикнула: – Скоро там ваш маг приедет?

– Когда приедет, тогда и скажу, – глухо прозвучал ответ стражника.

Долго страдать нам не пришлось, поскольку маг, как выяснилось позже, был на подходе. Мы сразу же услышали голоса его сопровождающих, через решетку на двери камеры все было отлично слышно. Едва заслышав шум, девушки вскочили с нар и стали разминать затекшие конечности. Сидеть в камере до чертей надоело. Ко всему свет из-под потолка стал совсем серым, сумеречным: настал вечер.

– Эй, певуньи, на выход! – наконец прозвучал голос стражника.

Мы построились в шеренгу и дружно, как толпа школьников, вышли из камеры. Только в отличии от школьников руки мы держали за головой.

После темной камеры свет в коридоре резал глаза. Я шла, дыша в затылок Дифолии и толком ничего не видела. Магия ко мне вернуться так и не успела, хотя голова прояснилась и болела уже не так сильно, как раньше. Мне бы еще час-полтора времени… А лучше ночь – тогда силы бы точно восстановились настолько, что я смогла бы прожечь не слишком толстую решетку на двери.

– Вот, господин маг, это все! – отрапортовал стражник.

– Можете опустить руки, госпожи, – противно проскрежетали нам.

Я опустила руки и, проморгавшись, посмотрела вперед. Потом, не поверив глазам, снова поморгала. Но Эмис, сидевший в кресле у стола дежурного стражника, даже и не думал исчезать.

– Включите лампу посильнее, – сказал худой ведьмак, которому и принадлежал противный скрежечащий голос. – Лиц совсем не видно.

– Все и без лампы понятно, – недовольно сказал Эмис.

Он пристально смотрел прямо на меня и взгляд его не предвещал ничего хорошего. Его лицо было усталым, осунувшимся, камзол весь в пыли. Я уставилась в пол, как нашкодивший ребенок. Мне было стыдно. Он меня предупреждал, а я все равно попалась. Надо было вести себя осмотрительней.

Одно хорошо: теперь в Левву меня повезет Эмис, а не какой-нибудь посторонний маг.

– Так что, господин Инсел? Какая из них? – угодливо спросил маг.

– Какая из них? – зло переспросил Эмис. – Вы портрет Трэт вообще видели? Особые приметы читали?!

Я продолжала разглядывать не слишком чистый тюремный пол, пока он кричал на подчиненных. У меня будто гора с плеч свалилась: может, отпустят, а? И я спокойно пойду, перекантуюсь пока у Дифолии, а потом двину куда-нибудь на запад или вообще в Тардонию. А что, язык я знаю, говорю почти без акцента, а работа магичке, как говорила Аритта, всегда найдется.

– Девушек на выход, – хмуро закончил Эмис. – И вещи им отдайте.

Он кивнул на две сумки и один мешок на столе. Одна из сумок – вот радость! – была моя. Даже руна на боку не горела, ее никто не порывался открыть.

Повеселевшие девушки рванули к столу. Я схватила свою сумку и по-быстрому нацарапала только что придуманную подпись в подсунутой стражником бумажке. Маги хранили суровое молчание, Эмис нервно стучал пальцами по деревянному подлокотнику кресла. Я украдкой глянула на него, но он не обратил на меня внимания. Мне же лучше.

Сумка стала несколько легче, чем была. Наверное, кто-то из оборотней, а может Аз или стражник выгребли имущество из карманов. Заклинание на карманы не распространялось, я только что сообразила, какую досадную ошибку всегда допускала. Если взяли все, что там было, значит я лишилась складного ножа, пять-шесть флакончиков с зельями и сверток с порошком из сухих трав от кашля, который мне дала Урша.

– Побыстрее, девушки, – поторопил нас стражник.

Не сказать, что мы медлили. Расхватав хабар, лже-Итиль гурьбой пошли к дверям в сопровождении стражника. Я шла в самом конце за Дифолией, которая обещала меня приютить. Впрочем, в сумке у меня была пара эглей – я всегда предусмотрительно клала во внутренний карман неприкосновенный запас, но тратить их пока не стоит.

После затхлого тюремного воздуха я с удовольствием вдохнула свежего уличного. Это был самый настоящий запах свободы – упоительный запах дождливого осеннего вечера. Я рассмеялась, как столб встав у ворот. Замаячившая было тюрьма и перспектива возвращения под крыло родной мамочки испарились, как будто их и не было.

– Перенервничала, да? – с сочувствием произнесла Дифолия.

Я подавила в себе истерический смех и кивнула.

– Твое предложение еще в силе?

– Да, конечно, – ответила девушка. – Пойдем?

– Пойдем.

Вскинув сумку на плечо, я подумала о Бретте. Бедная лошадка, что с ней сделали оборотни? Надеюсь, не освежуют, как ту свинью, а продадут какому-нибудь хорошему хозяину. Так уж получилось, что за короткое время я теряю уже вторую лошадь. Не надо было называть ее Бреттой. Как тут не поверить в суеверия, если Бретта вторая повторила судьбу Бретты первой?

– Далеко идти? – спросила я.

– Да, на другой конец, – со вздохом промолвила Дифолия.

Тантарон при близком знакомстве оказался обычным провинциальным городком, захудалым да небогатым. Узкие улочки явно строились без всякой планировки, виляя и образуя чуть ли не лабиринты, в которых одинокий путник легко мог заблудиться. К счастью, меня вела Дифолия, иначе бы я точно здесь потерялась. Дома были построены преимущественно из камня разных сортов; впрочем, стены были такими грязными, что разобрать, где какой, было практически невозможно. У меня было ощущение, что помои здесь выливают прямо из окон – смрад, раззадоренный дождем, в особо тесных переулках казался невыносимым. И я, и моя спутница побыстрее пробегали такие места.

Поворот за поворотом, высокая арка, ведущая в квадратный внутренний дворик – и мы оказались у дверей дома Дифолии. Путь занял не так много времени и сил, как мне показалось при упоминании «другого конца города». Должно быть, Тантарон совсем небольшой.

– «Постоялый двор дядюшки Дегра», – вслух прочитала я. – Так это здесь ты живешь?

– Дегр мой дед, – пояснила Диф. – Да ты не бойся, я не возьму с тебя и шолуха! Я же обещала.

– Если что, я заплачу́, – уверила ее я.

– Даже и не думай. Я обещала.

Переубеждать ее я не стала, хотя заметила, что деньги девушке совсем не помешают. На ней было длинное коричневое платье из дешевой ткани, обычный серый плащ, шерстяной жилет и видавшие виды ботиночки. Я посмотрела на свою обувь. Сапоги у меня тоже не отличались новизной, а уж одежда после всего случившегося больше напоминала лохмотья. Надо будет раздобыть ниток, починить одежду да хорошенько выстирать – благо, сумка с одеждой осталась при мне. Если, конечно, починить и отстирать удастся.

Дверь была закрыта, и Дифолии пришлось долго стучать, прежде чем она распахнулась. Седой старичок, от которого сильно пахло перегаром, при виде нас сильно удивился.

– Ты же не выходила! – воззрился он на Диф. – Я и дверь закрыл, думал…

– Меня с утра дома нет! Дай нам пройти.

– Как с утра? – спросил дед и сыто рыгнул. Я поморщилась от вони. – А это кто?

– Моя подруга. Дай пройти, – девушки отодвинула старика в проеме. Я нырнула за ней, стараясь не дышать.

Мы прошли в коридор по старым, давно не стиранным половичкам. Потолки здесь были на диво высокие, «украшенные» посеревшей от пыли паутиной. На встречу нам попались пара мужчин весьма сомнительного вида. Наверное, постояльцы – хотя я бы таких и на порог не пустила. Они проводили нас долгими взглядами, не предвещающими ничего хорошего. Я поторопилась поскорее уйти от них подальше.

Дифолия повела меня на самый верх нелепого трехэтажного здания. Лестница была крутой, с выщербленными ступеньками и шаткими перилами, которые, казалось, вот-вот рухнут. Пару раз я оступалась, не успевая за быстрым шагом девушки, и чуть не падала вниз. Сломать себе что-нибудь, упав с такой высоты, было легче легкого. Третий этаж казался непомерно высоким – все из-за высоких потолков, даже дом моей матери вроде бы был чуточку ниже.

– Проходи, – Диф ключом открыла единственную дверь на последнем этаже.

Я зашла в чистую светлую комнату с двумя огромными окнами, из которых открывалась удивительная панорама на город. Грязный Тантарон неожиданно показал мне свою другую сторону. Черепичные крыши, чисто вымытые недавно прошедшим дождем, блестящая поверхность Яньки, на которой стоял город и уходящее на ночь солнце – все вместе это напоминало мне одну из самых лучших картин модного нынче художника Мариэля.

– Красиво, правда? – с гордостью спросила Дифолия. – У меня раньше была другая комната, на первом этаже, побольше, но я попросила деда переселить меня сюда.

– Очень, – честно отозвалась я. – Куда можно положить сумку?

– На стул или прямо на кровать, как тебе удобнее.

Я кинула сумку на кровать и попробовала сформировать на ладонях шар. Увы, магия все еще не возвратилась, хотя голова была ясной и никаких эффектов отвара я больше не ощущала. Может, стоит подождать еще хотя бы минут десять, и магия вернется?

– Я принесу нам поесть, подожди тут, ладно? – сказала Диф и, не дождавшись возражений, вышла за дверь.

Я осталась наедине с сумкой, которую пока не могла открыть. После пары случаев с карманниками в Тасшобе заклинания на сумки я накладывала такие мощные, какие только могла наложить. Конечно, против более даровитых магов, чем я, они бы не выстояли, но от ведьмаков да самоучек стояли исправно. Внешние карманы, на которые заклинания не распространялось, как я и предполагала, оказались пусты. Ну и ладно, нож и зелья не такие уж и бесценные.

Сконцентрировавшись, я все-таки попробовала снять заклинание. Руна на боку угрожающе загорелась, а потом погасла. Я радостно подскочила на месте, а потом осторожно раскрыла горловину. Ничего не произошло, заклинание исчезло.

– А вот и я, – с подносом в руках появилась в дверях Дифолия. – Ты что смеешься?

– Ко мне вернулась магия! – сообщила я и затанцевала на месте.

Наверное, обычному человеку непонятно, что это такое – вновь обрести силы, магию, которая делает жизнь иной. Хорошо, что Дифолия сама была без пяти минут ведьма и отлично меня поняла.

– Вот здорово, – искренне улыбнулась она. – Отметим?

Поднос опустился на стол у окна, а из платяного шкафа появилась бутылка яблочного вина. Я одобрила идею девушки, хотя последнее мое распитие горячительных напитков закончилось плачевно. Надеюсь, Дифолия даже не подумает связать меня под утро и оттащить в тюрьму.

Из буфета мигом были вытащены стаканы, по которым разлилось вино, и мы принялись за ужин. Еда на подносе оказалась вкусной и сытной, а может, мне показалось так с голодухи. Перловая каша хорошо пошла под вино, а уж овощной салат так вообще показался неземной закуской.

– Давай первый тост, – подняла стакан Дифолия. – За то, чтобы эту Итиль Трэт поскорее поймали!

Я вздрогнула от такого тоста и предложила свой вариант:

– Лучше за то, чтобы нам больше никогда не оказаться в тюрьме.

– Тоже хорошо, – одобрила девушка и залпом выпила стакан.

На пьяницу она не была похожа, но судя по деду, наследственность все-таки брала свое. Не успела я доесть кашу и допить первый стакан, как Диф уже вылакала больше половины бутылки и останавливаться на этом не собиралась.

– Хорошо пошла, – выдохнула она. – Может, сгонять еще за одной?

– Да нет, по-моему, уже хватит, – хмыкнула я.

– Надо было взять с собой Мадил! Было бы еще веселее! Или знаешь что? А давай к ней сходим! Я знаю, где она живет, она мне рассказывала…

– Давай завтра, а?

Кое-как я уговорила Дифолию никуда не идти. Хорошо, что с нами не было Мадил – успокоить двоих пьяниц я бы не смогла. В одиночку из горла выпив бутылку до дна, девушка легла на кровать и тут же громко захрапела. Я укрыла ее покрывалом и вздохнула. Совсем детское лицо и хрупкие, тонкие запястья. Мне стало ее жаль. Надеюсь, она выучится на ведьму и съедет из этого бедлама.

Взяв в руки миску с остатками салата, я села у окна. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, и последние лучи окрашивали небо в разные цвета. Когда я жила в родительском имении, то из окна моей комнаты открывалась необыкновенно красивая панорама на Левву. Я любила провожать солнце, любуясь на окрестности. А зимой, когда крепостную стену города маги покрывали толстой коркой льда, закатные лучи играли, переливались на холодном панцире. Пару раз я, тогда увлекающаяся современной живописью, пыталась перенести панораму на холст. Но таланта художника у меня, увы, нет и не было. Получившуюся нелепую мазню я спрятала за шкаф, чтобы никто не увидел. Наверное, она так там и стоит, если мать еще не велела прибраться в комнате и не переделать ее в гостевую.

Сейчас мне снова захотелось взяться за кисть и хотя бы попробовать перенести на полотно всю красоту, которая была сейчас перед глазами.

– Ты чтоль Дифкина подружка? – грубо прервал мое мечтательное настроение распахнувший дверь дед.

Я пожалела, что не закрыла дверь. Не обратила на это внимания, а зря.

– Ну? – рыгнул дед.

– Ну, я. – Факт был настолько очевиден, что отрицать его было глупо. Неужели этот дедок меня выгонит?

– Иди, пришли к тебе!

– Кто? – опешила я.

– Тролль какой-то! Во дворе ждет!

Старик исчез, дверь с грохотом захлопнулась. Я поставила на стол миску с салатом и с тревогой посмотрела на улицу. Окна из комнаты выходили на другой двор и никаких троллей там не наблюдалось. Закатное солнце заволокло тучами, и по толстому, чисто вымытому оконному стеклу побежали первые капли. Еще и дождь.

То ли от усталости и всего пережитого, то ли от выпитого стакана вина, но я только в дверях сообразила, что за тролль ждет во дворе. Конечно, это один из троллей Эмиса! Или все-таки нет?

Накинув на плечи плащ, я прикрыла дверь и побежала вниз. Ступеньки казались бесконечными, усталые ноги гудели. С размаху влетев в тучную женщину с черными усиками над верхней губой, я едва не упала.

– Куды прешь, оглобля! – зло прошипела мне вдогонку баба, а я уже вылетела во двор, пинком вышибив дверь.

Дождь распоясывался все сильнее, беспросветные тучи обещали не жалея поливать землю всю ночь. Я накинула капюшон и направилась к единственному стоящему во дворе человеку. Высокий, в темно-зеленом плаще, он хмуро мок под дождем.

– Это ты меня звал? – спросила я, разглядывая его лицо. Вроде это был один троллей-охранников Эмиса, но твердой уверенности у меня не было.

– Я. Пошли, – круто развернувшись, он быстро пошел в сторону арки.

Я медлила. Может, это другой тролль и я сейчас иду прямиком в ловушку?

Раз вышла, значит, надо идти до конца, решила я. Запахнув полы плаща, я побежала вслед за троллем, который уже скрылся в арке.

– Давай быстрей, – сказал тролль, когда я его нагнала.

– Как могу, – задыхаясь, буркнула я. – Куда мы идем?

– Не куда, а к кому. Увидишь.

Догадаться было нетрудно, но пробежка под дождем после тяжелого дня меня доконала. Когда тролль наконец свернул в какой-то узкий проулок и нырнул в неприметную дверь, я готова была его прибить. К счастью, на двери путь был закончен.

В узкой прихожей я остановилась и привалилась к стене. Тролль исчез где-то в глубине квартиры, чистой и совершенно нежилой на вид. Я села прямо на пол и постаралась унять дыхание. Чертовски хотелось спать, перед глазами плясали круги. Какого черта я спустилась вниз, постелила бы на полу да спала в свое удовольствие…

– Итиль? – совсем рядом послышался голос Эмиса.

Ну, слава всем богам, это не ловушка. Маг подошел и встал рядом.

– Итиль, ты в порядке?

Не успела я и пискнуть, как он взял меня под мышки и поднял. Капюшон слетел с моей головы, ноги перестали касаться пола. Я посмотрела в его лицо и с удивлением поняла, как он красив. Глаза, которые поначалу показались мне кошачьими, имели цвет золота. Чуть пухлые губы, остро очерченные скулы – почему-то раньше я их не замечала.

– Чем это от тебя пахнет? – изумленно спросил он. – Яблочной наливкой?

– Опусти меня, – вместо ответа попросила я и не вовремя шмыгнула носом.

Опускать он и не подумал. Взяв меня на руки, Эмис понес меня в комнату, как кухарка поутру несет на казнь ни в чем не повинную курицу. Разве что не за ноги.

Как ни странно, троллей в комнате не было. Стол из ясеня, пара наполовину пустых книжных шкафов, кресло и диван – вот и все, что здесь стояло. Эмис аккуратно положил меня на диван, поправил подушку, а потом сел в кресло.

– Рассказывай, – требовательно сказал он.

Я глянула на него жалобными глазами, такими, какими обычно Тенла смотрел на Тонру, когда чем-либо ей не угождал. Впрочем, Эмис Тонрой не был и взгляд на него не подействовал. Он вопросительно поднял бровь и скрестил руки на груди.

– А что, собственно, я должна тебе рассказывать? – сев на диване, я стала снимать с себя плащ. Тот сильно намок, пока я бежала за троллем.

– Что ты здесь делаешь?

– Сначала в тюрьме сидела, теперь вот у тебя сижу, – опять шмыгнула я и, не найдя, куда повесить плащ, кинула его прямо на пол. После сумки он все равно был до такой степени мятый, что лежание на полу ему совсем не повредит.

– Хорошо, сформулируем вопрос по-другому: как ты здесь оказалась?

– Приехала. В обозе. Точнее, меня привезли, – плащ на полу меня не устроил, и я, увидев в углу стул, подошла и повесила его на спинку. – Меня поймали… неподалеку от Янека, связали и привезли в тюрьму, чтобы получить вознаграждение.

– Ты же уехала с тем оборотнем и его подружкой, – продолжил Эмис. – Как они позволили, чтобы тебя повязали какие-то ублюдки?

– Она его невеста. Они меня просто провожали, в телохранители не нанимались, – дернула я плечиком. – И вообще, откуда ты знаешь, что я уехала с ними? Следил, что ли?

– Итиль, ты вообще понимаешь, что происходит? За тебя назначена награда в сто пятьдесят эглей!

– Да в курсе я, – зевнула я и улеглась на диван. Смешные подушки с кисточками оказались очень удобными.

– Ты что, пьяна?

– Нет, мы с Диф совсем чуть-чуть… – мой рот снова залепила зевота. Вот пристал с вопросами, сейчас бы поспать!.

В дверях появился давешний тролль. У него в руках была моя сумка и жилет – второпях я вылетела в одном плаще, который и то накинула в последнюю очередь.

– Вторая пьяная в стельку, спит, – сообщил тролль и положил сумку с жилетом на стул.

– Как же, Диф проснется, а меня нет! – возмутилась я.

– Мы ей золотой оставили. – Пожав плечами, тролль вышел из кабинета.

– Думаете, золотой лучше меня? – крикнула я ему в спину. – Ну так же нельзя, я даже не попрощалась!

– Эгль попрощается за тебя, – заржали в коридоре.

– Ты знаешь, что тебя ждут в Приогоне? – снова начал доставать меня разговорами Эмис.

– Догадывалась, меня туда все время спроваживали. И Сина, и Урша.

– Так почему ты туда не поехала? Ты понимаешь, что тебе сейчас чем дальше от Леввы, тем безопаснее?

– Почему, почему… – я села, поняв, что заснуть мне сегодня не дадут. – Потому что не собираюсь сидеть под колпаком у матери. Пока не объявили награду, все шло очень даже хорошо!