355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алина Жигулина » Гадалка. Карта Смерти (СИ) » Текст книги (страница 13)
Гадалка. Карта Смерти (СИ)
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 05:47

Текст книги "Гадалка. Карта Смерти (СИ)"


Автор книги: Алина Жигулина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Но Вы же недопили! – недоуменно сказал оборотень. – Вам не понравилось вино?

– Спасибо, очень понравилось. Но я не питаю к хмельному особой приязни.

– Похвально, – добродушно кивнул Гром.

– И вообще считаю, что много пить вредно.

– Очень хорошо!

Я задумчиво почесала голову. Может, я все-таки опьянела от половины кружки и несу совсем не то, что мне кажется? Вожак какой-то странный.

– Пожалуй, я спать, – встав с бревна, произнесла я. – Господин Гром, господин Трон – большое спасибо за ужин, вино и приятную беседу.

– Жаль, что Вы от нас так рано уходите, – с печалью сказал вожак. – Славных снов!

Рефлекторно (как учила гувернантка!) слегка поклонившись к собеседникам, я пошла к возу. Спать хотелось как никогда в жизни. Подавляя в себе желание улечься прямо на грязный пол воза, я расстелила потерявшую весь вид простыню Аритты и наконец-то улеглась. Одеялом я накрылась почти во сне.

Глава 13

Мое пробуждение нельзя было назвать приятным. В глаза бил луч света – как оказалось, из прорехи в материале, которым был покрыт воз. Я лежала на боку на полу, одеяло кучей валялось рядом. Тело до боли затекло. Попытавшись пошевелиться, я поняла, что связана по рукам и ногам.

Кляпа во рту не было, поэтому первым делом я заорала.

– Эй! Эй, оборотни! Что еще за шутки?!

Ответом мне послужил стук колес. Обоз двинулся в путь.

Я взвыла от отчаяния. Доверчивая дура! Ладно выпила с вожаком вина и поела похлебки, но защитный круг-то можно было провести! Что теперь делать? Что со мной сделают?

– Эй! Кто-нибудь!! Помогите!

Где-то рядом были слышны голоса, но на вопли никто не обращал внимания. Неловко забившись по полу, я кое-как умудрилась перевернутся на спину. Учитывая, что руки были связаны сзади, стало еще неудобнее. Я перевела дыхание и, повернувшись, плюхнулась на живот. Стало лучше, только в нос ударил запах пыли и грязи – пол воза не отличался чистотой.

Приподняв голову, я увидела совсем рядом одну из сумок. Руна на ее боку горела темно-фиолетовым. Охранные заклинания на каждой были разные – я чисто ради эксперимента решила поимпровизировать и наложила на сумку с зельями и едой чары под названием «Горючие шипы» из книги Трега. Теперь эти «шипы» вместе с сумкой достались оборотням. Чтоб им подавиться!

Но зато в оставшейся сумке с одеждой лежал меч. Только как я его со связанными руками достану, большой вопрос. Эх, что-нибудь придумаю.

Ползти было недалеко, но изображать из себя гусеницу оказалось непросто. Пока добралась до сумки, собрала жилетом и штанами всю грязь с пола и сильно ударилась подбородком и выпирающую шляпку гвоздя, так, что из глаз полетели искры. От боли я взвыла пуще прежнего, но даже на такой крик оборотни не отреагировали.

Когда боль подутихла, я поползла дальше, пока не уткнулась носом в ткань сумки. Как теперь снять собственное заклинание, я не знала. Для необходимых пассов нужны были руки. Зря ползла.

Но кое-какой толк от моих ползаний все же был. Теперь я могла сесть, прислонившись к борту воза и потихоньку пытаться развязать руки. Попытки, впрочем, так и не увенчались успехом: оборотни знали, как связать человека, чтобы он не распутался.

Сев и немного успокоившись, я поняла, что связанные руки – не единственная проблема. Хотелось пить, есть и сходить по нужде. Оборотни на мои крики никак не отвечали, но что слышали, точно. Я хорошо помню, как Тенла подслушивал разговор Сины и Трега в харчевне через весь зал. Ближайшие ко мне оборотни были намного ближе, я слышала их разговоры. Обо мне они ничего не говорили, больше были озабочены поднявшимися ценами на соль и снижающимися на муку.

Так я просидела долго. Воз все ехал и ехал, покачиваясь и встряхиваясь на колдобинах, оборотни все говорили и говорили. В прореху на потолке перестал бить луч света, светило ушло дальше по своей дороге на небосводе. Несколько раз я впадала в легкую дремоту, и мне снова снились крестьяне из Гладильников. Они поливали меня смолой и поджигали, а я все тухла и никак не сгорала.

Когда жажда стала совсем нестерпимой и мне показалось, что я сейчас умру, обоз встал. По моим ощущениям, время было уже обеденное. Оборотни захотели покушать? Надеюсь, кушать они будут не меня.

– Жива, лекарша? – совсем рядом послышался голос Тумша.

Я не ответила. Через несколько мгновений рыжий залез в воз.

– Что не отвечаешь? Язык отсох?

Он грубо дернул меня за косу, повалив на пол. Уже знакомая шляпка гвоздя снова впилась в мое тело, на этот раз в бок. Я взвизгнула от боли.

– Будешь сопротивляться – сделаю больно, – предупредил оборотень и навалился на меня своим телом.

От него пахло потом и костром. Я заскулила, как подбитая собака, и повернула голову в сторону. Из глаз полились слезы, но сделать я ничего не могла. Он жадно поцеловал меня в шею, там, где бился пульс. Начал лапать тело, а потом рывком порвал ворот рубахи. Деревянные пуговицы, стуча, покатились по полу. Рыжий примкнул к моей ключице и опустился ниже.

– Тумш! – послышался рассерженный голос вожака. – Поди сюда!

Рыжий издал разочарованный вздох.

– Мы еще повеселимся с тобой, лекарша, – прошептал он мне в ухо и поднялся.

Он спрыгнул с воза, а я тихо заплакала. Даже мать меня, наверное, сейчас бы не осудила. Она всегда внушала мне, что честь для девушки – это все.

– Не порть товар, волченок! – громогласно отчитывал Тумша вожак. – Изувечишь – получим вдвое меньше!

– От нее не убудет, – отбрехивался рыжий. – Она спала с Тенлой!

– Ты смеешь меня не слушаться?!

– Но…

– Чтобы я близко к возу тебя не видел! А теперь пшел вон отсюда!

Голоса стихли, а меня пробила дрожь. Куда они меня везут? На рабовладельческий рынок, что ли? Если это так, то я пропала. Продадут куда-нибудь в степь или горы, и все. Даже мать с ее связями вряд ли сможет найти меня и выкупить.

Через некоторое время около воза снова раздались шаги. Один из оборотней, седой, лет сорока на вид, напоил меня какой-то гадостью и развязал. После питья я почувствовала странную опустошенность. Нетрудно догадаться, что это был за отвар – «Оберег от сил», сковывающий магию на несколько часов, в зависимости от крепости отвара. А этот отвар был очень крепким. И рвоту вызывать бесполезно – он моментально усваивается.

– Захочешь сбежать – убью, – предупредил он меня и вывел наружу.

Около воза стояли еще три оборотня с мечами наголо. Я посмотрела по сторонам. Слева был сооружен костер, в котелке варилось что-то вкусное, от запаха которого у меня тут же заурчал желудок. Я мельком увидела и Тумша. Он стоял у одного из возов с каким-то другим мужчиной. Меня передернуло от его взгляда – взгляда настоящего хищника, у которого вырвали из рук добычу.

– Шевелись, – толкнул меня в спину оборотень.

Толпой мы пошли в сторону от лагеря, к кустам. Я еле-еле передвигала затекшие ноги, массировала руки. В голове звенело, уши будто залило водой. Это начались побочные эффекты отвара.

– Садись тут, – приказали мне.

Справлять нужду под пристальными взглядами было унизительно. Хорошо хоть среди охранников не было Тумша, тот бы превратил это в еще большее унижение.

Когда я встала и одела штаны, конвой повел меня обратно к возу. Там на полу ждали миска с кашей, кусок хлеба и моя же походная кружка с водой. Оборотни хорошо заботились о «товаре».

Первой мыслью было не есть. В кашу наверняка снова подмешали какую-нибудь дрянь, от которой я отключусь. Но оборотни не предоставили мне выбора и мигом приставили к горлу кинжал. Давясь, я все съела и даже с удовольствием выпила воду.

– Можно еще воды? – попросила я.

Ничего не говоря, седой вытащил флягу и налил мне в кружку еще. Пока я пила, к возу подошел вожак.

– Тумш не причинил Вам вреда, госпожа Итиль? – ласково спросил Гром.

– Товар в порядке, – горько хохотнула я. – Какого черта я вам сдалась?

– Не догадались? – усмехнулся вожак. – За Вас, госпожа Трэт Квиз, дают сто пятьдесят эглей. При условии, что Вы будете живы и невредимы.

– Кто дает? – удивилась я.

– Стража, госпожа, королевская стража. Или скажите, что не видели эти чу́дные плакаты с Вашим милым личиком? Между прочим, как пособник некроманта Вы можете получить смертную казнь.

Я открывала и закрывала рот, не в силах произнести и слова. Мысли в голове путались. Конечно, я видела эти новые плакаты, но про деньги за поимку там ничего не говорилось. И почему жива и невредима? Должно быть, это мать нажала на все возможные рычаги, чтобы разыскать дочурку.

– Я вижу, Вам больше нечего сказать, госпожа Итиль, – вкрадчиво проговорил Гром. – Вяжите ее, привал окончен.

Не успела я и пикнуть, как меня скрутили, связали и забросили обратно в воз. Я снова доползла до борта, уселась в уголок и принялась обдумывать все сказанное мне вожаком. Он, конечно, мог врать, но мне казалось, что Гром говорит правду.

Если попаду к королевской страже, то мать меня обязательно вытащит. Это, конечно, хорошо, но какова будет цена? Снова работа в нудной канцелярии, бесконечные бумаги, счета, отчеты; интриги коллег, доносчики, сплетни за спиной. Или, если не получится устроить меня на работу, сиднем сидеть дома. А годика через два – замуж, и скорее всего за рыжего садиста Пэлса. Леди Амия знает, как убедить человека сделать то, что он видит в страшных снах. Ее бы в тюрьму, допрашивать заключенных. Преступность в Левве мигом снизилась бы в два раза. Только вот не пристало леди работать в таком грязном месте.

Я поежилась от такой перспективы. Будущее, от которого я так упорно бежала, снова замаячило перед глазами.

Воз тронулся, и я больно ударилась затылком о борт. Хорошо хоть связали меня на этот раз более удобно, руки оказались не так сильно скручены. Я попыталась высвободить кисти, но не получилось. Веревка была крепкой, а седой знал дело.

Вскоре я уснула. «Оберег от сил» редко не давал после себя снотворного эффекта.

Проснулась я в полной темноте от беспардонного тычка в бок. Снаружи было шумно; оказалось, обоз остановился на ночевку. Голова после стольких часов сна звенела, как колокол. Седой снова опоил меня «Оберегом» и повел в кусты. На этот раз унижения было меньше: количество охранников сократилось до двух, да и ночь выдалось темной, почти беззвездной. В голову даже закралась мысль о побеге, впрочем, тут же отвергнутая. Седой с охранниками догнали бы меня в два счета, да и далеко бы я ушла в одном жилете, без магии и денег? Осенние заморозки явно не предрасполагали к прогулкам по лесу. Смерть от голода, холода или нападения дикого зверя – явно не самый лучший вариант.

На этот раз меня накормили сытнее, к каше и хлебу выдали большой, аж с ладонь, кусок вареного мяса. Немыслимая роскошь: мясо было хорошенько посолено. Я все покорно, даже с аппетитом съела и дала себя связать. Без сопротивления с моей стороны руки получились связанными не так больно, хотя и по-прежнему крепко.

– Доброй ночи, госпожа Итиль. Если что, кричите, – сказал седой и ушел. Я сразу поняла, что он имел ввиду.

Ночью я спала плохо, даже отвар не усыпил. Вокруг поляны, на которой оборотни установились на стоянку, стоял кромешный лес. Всю ночь там одиноко выл волк, причем так тоскливо, что я чуть ему не подвывала. Был ли это дикий волк или кто-то из оборотней решил развлечься, не знаю. Меня занимало другое.

Я все ждала, когда придет Тумш, чтобы закончить начатое. Ждала и боялась, молилась всем богам, включая Темную Стражницу и малознакомого Саресса, чтобы рыжий не посмел ослушаться приказа вожака. Как мне рассказывала Тонра, авторитет главного непререкаем и приказы его выполняются без обсуждений; но кто этих оборотней знает?

Видно, молилась я не зря, потому что Тумш так и не пришел. Когда через прореху в потолке начал пробиваться свет, проснулись оборотни. Запахло дымом от костра. Ко мне пришло спокойствие. Стало ясно, что эта ночь пережита. Осталось пережить день.

Странно, но я не боялась попасть в тюрьму королевской стражи. Да, меня могли казнить как пособницу некромантки, но я-то ей не была. Есть у них доказательства или нет, неважно. У меня была твердая уверенность в том, что мать меня вытащит, чего бы ей это ни стоило. Если меня казнят или посадят в тюрьму, это плохо скажется на ее репутации. Хотя уверена, что и плакаты с моим личиком ей уже неслабо досаждают. Ох, и задаст она мне трепки, когда увидит!.

Я вздрогнула, когда у обоза послышались шаги. Оказалось, это седой. Он уже привычно напоил меня «Оберегом от сил», развязал и сводил в кусты. Только каши на этот раз мне не полагалось.

– Что это? – возмутилась я, увидев на полу кружку с водой и кусок черствого хлеба.

– Еда, – спокойно сказал седой.

– Это что, шутка? Где моя каша?

– Будешь возмущаться дальше, не получишь и этого.

Я поморщилась, но хлеб съела и воду выпила. Аромат каши, долетавший от костра, будоражил желудок, но меня ей кормить не собирались. Видать, я перехвалила оборотней: сохранность «товара» их интересовала не так уж сильно. Я дала себя связать и, нахмурившись, разглядывала прореху в потолке. Что бы это могло значить?

Так и не додумав, я дождалась, пока обоз двинется, и уснула крепким сном. К несчастью, ненадолго.

– Вставай давай, – бил меня по щекам седой. – Госпожа Итиль!

Я распахнула глаза и не сразу поняла, где нахожусь.

– Пей, и не вздумай выплюнуть!

Оборотень поднес к губам кружку. Я подумала, что это уже знакомый «Оберег», и безропотно стала пить. Но отвар оказался незнакомым, хотя и очень приятным на вкус и запах. Слегка вяжущий, с тонкими нотами мускуса. Во рту как раз пересохло и отвар пришелся кстати.

– Вот и молодец, – кивнул седой и ушел.

Я удивилась, что меня не развязали и не повели в кусты. Так как ни по нужде, ни есть и пить особо не хотелось, я вновь уснула. На этот раз надолго – меня разбудили голоса и шум. Это был шум города, настоящего города, а не какого-нибудь захолустного села, живущего за счет тракта. Я прислушалась.

– Тут бочки с огонской медовухой, господин стражник! – совсем рядом послышался голос Грома.

– Сколько?

– Десяток, господин стражник!

– А это кто? – устало спросил стражник, заглядывая в воз.

– Так женка, женка моя!

– А чего она связанна?

– Ох, господин стражник, так гулящая она у меня и пьет напропалую! Как выпьет – сразу буянить начинает! Везу к семье, те проучат ее хорошенько. И ведь какого мужика увидит, так сразу к нему…

– Не надо подробностей, – перебил стражник. – Эй, госпожа!

Я хотела крикнуть «Помогите!», но вместо этого из горла вырвался сдавленный хрип.

– О-о, – презрительно протянул стражник. – Да она до сих пор пьяна!

– Женский организм нежный к горячительному, господин стражник, – вздохнул Гром. – Ужо второй день, как выехали, никак не проспится!

– Зачем же Вы ее к бочкам с медовухой положили? Может, она из бочки и..?

– Не, господин стражник! Бочки закупорены, а положили – больше места нигде не было!

Гром и стражник ушли, а я снова закрыла глаза. Почему-то ни чуть не волновало то, что вожак выставил меня гулящей и пьющей. Должно быть, отвар, который в меня влили, притуплял эмоции и чувства.

Воз поехал. Покачиваясь от езды, я дремала, силясь не заснуть. В голове не укладывалось: почему оборотни сразу не сдали меня страже? По-моему, разумнее всего было сдать пленницу прямо на воротах, получить деньги и побыстрее смыться. Или они все-таки передумали и решили выручить за меня больше денег на каком-нибудь рабовладельческом рынке? Я, конечно, не в курсе тамошних цен, но за худую рабыню они вряд ли выручат больше ста пятидесяти эглей. А уж что магичка, так это еще хуже: кому нужна рабыня, которая может огреть своего хозяина стихийным шаром? Отвары, лишающие магии, стоят хороших денег, поэтому я в этом плане невыгодна.

Обоз совсем недолго попетлял по улицам города и остановился. Все мое спокойствие как метелью смело, и вместо него снова пришел ужас. Я забилась в уголок и стала ждать. К стражникам не хотелось, обратно к матери тоже. Спасти меня было некому.

Зря все-таки я не прислушалась к интуиции и не повернула назад. Не хотелось разочаровывать Тенлу, это же он договаривался. А может, Тен был в курсе, что это ловушка? Может, он сам ее и готовил, чтобы получить деньги?

Я готова была в этом поверить, если бы не одно «но». У Тенлы была масса возможностей сдать меня страже без посредников. Зачем нужно было выманивать меня из Янека?

– Не спите, госпожа Итиль? – спросил седой. Я и не заметила, как он пришел.

– Не сплю.

Он дал мне выпить «Оберег», развязал и сводил в уборную. Деревянный домик располагался в двух шагах от воза. Седой поторапливал меня, и разглядеть, что вокруг, не получилось. По возвращении ни еды, ни воды мне не дали, а сразу связали.

– Что вы собираетесь сделать? – спросила я.

– Гром Вам уже все объяснил, госпожа Итиль, – будничным голосом сказал седой и, вынув из кармана какую-то тряпку, завязал мне рот.

Я попробовала закричать, но получалось лишь мычание. Как же меня бесили все эти учтивые «госпожи Итиль» при том, что я связана и беспомощна! Тоже мне, нашлись аристократы.

Седой ушел, и я снова осталась наедине с мыслями. От тряпки, которой мне завязали рот, остро пахло конским потом, да так, что у меня засвербело в носу. Я попыталась от нее избавится, хотя бы чуть-чуть сдвинуть вниз. Не получалось; седой точно виверну съел на связываниях.

Не знаю, сколько я так просидела. У обоза слышался чей-то тихий разговор. Должно быть, ко мне приставили охрану, а может, неизвестные мужики просто не нашли лучшего места для посиделок, как у моего воза. Я даже прислушиваться не стала и потихоньку начала дремать – постоянно вливаемые в меня отвары давали о себе знать.

– Больше пятидесяти не дам, – отчетливо прозвучал бас Грома где-то снаружи.

Ему упрямо ответили, но что именно, я не расслышала.

– Пятьдесят. Это мое последнее слово.

Голоса стихли, а шаги были все ближе…

Я чуть не заскулила от страха. В предчувствии беды внутри все сжалось. С удвоенным рвением я попыталась как-то ослабить веревку на руках, вырваться из пут. Но все было тщетно.

В обоз заглянул седой. В руках у него были плотный мешок и моя кружка.

– Выпьешь – тебе же лучше будет, – сказал седой и, посадив меня, начал развязывать кляп.

Избавиться от кляпа у него получилось на удивление быстро, до этого с веревками на руках и ногах он возился гораздо дольше. Едва вонючая тряпка упала на шею, седой поднес к моему рту кружку, больной ударив по зубам.

– Пей давай, лекарка, – со вздохом сказал он.

Я послушно проглотила кисло-сладкую жидкость, которой в кружке оказалось совсем немного, на дне. Седой вовсе не выглядел таким уж злым типом, он никогда меня не бил и вообще обращался со мной очень хорошо.

– Помогите, – прохрипела я, когда он убрал кружку.

Но оборотень быстро завязал мне рот и покачал головой.

– Не дурите, госпожа.

Я проводила его умоляющим взглядом, но седой даже не обернулся. Мешок он оставил на полу рядом. Наверняка тот скоро окажется у меня на голове.

Через несколько мгновений пара оборотней – Тумш и еще какой-то молодой парень, на которого до этого я не обращала внимания, выволокли меня из обоза. Я пыталась вырываться, но мои телодвижения никому особо не мешали, даже наоборот, развеселили. Чертов рыжий ухитрился больно ущипнуть меня за задницу и что-то тихо шепнуть в ухо. Наверняка что-то нехорошее, только вот что именно, я не расслышала. Уши будто залило водой, а сознание затуманилось. Я догадалась, что это началось действие сладкого отвара.

Меня кинули на землю, как мешок с картошкой. Грудь, живот, колени и правая щека, которой я повернулась, тут же почувствовали удар. Хорошо хоть, что здесь росла редкая чахлая трава, которая немного смягчила приземление. Впрочем, пара-тройка ссадин и синяков мне все равно обеспечена.

– Переверни, – раздался надо мной голос вожака.

Переворачивать меня решили почему-то ногами. Даже сквозь кляп я умудрилась заверещать, такой сильной оказалась боль в боку, куда меня пнул некий особо одаренный. Этим особо одаренным оказался Тумш. Плюхнувшись на спину, я увидела его первым.

Еще около меня стоял Гром и какой-то неизвестный мне мужчина. По виду он совсем не был похож на оборотня – хотя кто их, оборотней, знает. Остальные стояли в стороне, недосягаемые моему взору, но я слышала их тихие разговоры между собой.

– Эй, не порть товар, – недовольно сказал Тумшу неизвестный. – Попортишь, цена ниже будет!

– Это не считается, она здорова, – возразил Гром.

– А вдруг?

– Аз, мы можем найти другого посредника, если ты не берешь.

– Нет-нет, беру!

Он сел передо мной на корточки и стянул кляп до подбородка. Я с наслаждением, полными легкими вдохнула воздух и попыталась крикнуть, но не смогла. Мне словно заморозили голос.

– Щека чистая! – угрюмо сказал Аз. – Что еще за шутки, Гром?

– Присмотрись, пятна есть. Девчонка их замазала.

Мужик стал уперто скрести мою щеку пальцем. Я брезгливо поморщилась. Подозреваю, руки у него не слишком чистые, а уж под ногтями-то…

– Не стирается. Хотя пятна… ну, есть вроде. Чем это она их замазала?

– Не знаю. Раствор у нее в сумке скорее всего, но в нее не залезешь.

– Сумка тоже пойдет стражникам?

– Там весь ее некромантский хабар, во втором еда была. Хочешь присвоить, Аз?

– Да не, – поежился мужик. – Некромантское брать – себе дороже выйдет!

Он грубо схватил меня за подбородок и повернул сначала влево, потом вправо, рассматривая со всех сторон. Приятного было мало. Я ощущала себя лошадью, которую покупают на рынке. Ладно хоть в зубы не смотрит.

– Ну, с виду цела, – задумчиво сказал мужчина. – Но если стражников что-то не устроит…

– Я знаю правила. Так по рукам?

– По рукам, – немного помедлив, согласился Аз и встал. Кляп он, слава всем богам, так и оставил на подбородке.

Они отошли куда-то, пропав из моего поля видимости. Я лежала, смотрела в небо и молилась Темной Стражнице – пусть она заберет Грома и Тумша к себе, а перед этим хорошенько помучает. На седого и остальных обиды не было. В конце концов, они делали то, что им приказали.

– До свидания, госпожа Итиль, – мило улыбнувшись, сказал подошедший Гром.

Я в ответ посмотрела на него со всей ненавистью, которая во мне успела скопиться.

– Ну-ну, не стоит. Одевай.

Последнее было сказано не мне. Стоящий рядом седой присел на корточки.

– Всего доброго, госпожа, – сказал оборотень, посадил меня и натянул на голову мешок.

Ну надо же, какие мы воспитанные. Прямо до тошноты.

Меня снова положили на землю. В мешке было душно, хотя дышать можно. Через ткань пробивалось немного света. Сердце, до этого колотящееся как бешеное, понемногу входило в привычный ритм. На меня все больше наваливалась сонливость – начал действовать отвар. Через несколько мгновений я сдалась и закрыла глаза. Будь что будет.

* * *

В кабинете было прохладно – ставни большого арочного окна были распахнуты настежь. Панорама, открывающаяся с четвертого, самого верхнего этажа, не отличалась красотой. Окна выходили прямо на промышленный квартал с серыми, однотипными зданиями. Низкие облака, нависающие над Леввой, вот-вот должны были разразиться снегом.

Господин Тарвин смотрел в окно, напряженно барабаня пальцами по столу. Сидящий в углу помощник, Гарбен, тоскливо взглянул на настенные часы.

– Наверное, не стоило вызывать к нам госпожу Трэт повесткой, – озвучил Гарбен давно висевшую в воздухе мысль.

Тарвин откинулся в кресле и кивнул. Леди Амия опаздывала уже на сорок минут. За это время господин успел пересмотреть и подписать все давно ждущие подписей и просмотра документы, выпить три чашечки фруктового чая и пару раз пройтись от окна к столу и обратно.

Наконец на столе загорелся синим большой хрустальный шар внутренней связи Управления Тайной Службы, покоящийся на четырех кованых львиных лапках. Из него глухо прозвучал голос Аньетты, секретарши:

– Господин Тарвин, к Вам леди Квиз.

– Впускайте, – облегченно сказал он.

Через пару мгновений дверь распахнулась и в кабинет в сопровождении Аньетты вошла госпожа Трэт Квиз. Благоухающая последним творением самого модного в Левве парфюмера, Амия прошла к столу и без разрешения села в кресло для посетителей. Суетящаяся секретарша на фоне леди казалась серой мышкой, хотя Тарвин взял ее на работу исключительно из-за внешности.

– Я слушаю Вас, – презрительно приподняв левую бровь, произнесла Амия. – И принесите чашку тардонского чая, пожалуйста! – обратилась она к Аньетте. – Я долго ехала и устала.

– Мы заметили, – не смог сдержаться Гарбен.

Леди смерила его уничтожающим взглядом.

– Раз вам не нравится, в какое время я приезжаю, могли бы навестить меня сами. От моего имения до вашего Управления езды полтора часа, а это му́ка для такой пожилой женщины, как я!

Амия приукрашивала: почти каждый день она ездила в гости к своей подруге, живущей за два квартала отсюда.

– У нас есть к Вам ряд вопросов, госпожа Трэт… – начал Тарвин.

– Леди Квиз, – перебила она.

– Хорошо-хорошо, леди Квиз. Речь пойдет об Аймин, Вашей сестре.

– Ее душа уже двадцать пять лет как на небесах.

– Да, мы в курсе. Но…

– Не получилось с Итиль, теперь взялись за Аймин?! Да как Вы вообще смеете тревожить ее бренную душу?! – возмутилась леди.

– Итиль в розыске, за нее объявлено вознаграждение, – встрял Гарбен.

– Что?! – в бешенстве подскочила Амия. – Награда?

Тарвин украдкой показал помощнику кулак и как можно миролюбивее продолжил:

– Леди Квиз, в Ваших же интересах будет лучше, чтобы Итиль нашлась как можно быстрее. Мы наконец выясним все о ее причастности к некромантам, а Вы, в случае чего, получите дочь обратно.

Последнее было сказано Тарвином с легкой грустью. Он прекрасно понимал, что даже если у него на руках будут доказательства, госпожа Трэт сделает все, чтобы ее дочь была оправдана.

– Хорошо, – села обратно в кресло леди. – Надеюсь, награда достаточно высока для столь высокородной леди?

– Сто пятьдесят эглей, – пискнул Гарбен.

– Что?! – снова подскочила Амия. – Да Вы сулите за мою дочь какие-то мерзкие гроши! Неужели у Тайной Службы не хватает денег для более внушаемой награды?

– Видите ли, леди Квиз, – тяжело вздохнул Тарвин. – Итиль разыскивается всего лишь за подозрение, а на этот счет Устав Тайной Службы обычно совсем не предусматривает награды… Даже за саму некромантку награды еще не положено, это только обсуждается в Совете…

Леди Амия опять медленно опустилась в кресло. Выразительно хмыкнула, не в силах понять бюрократию.

– Так как же Вы сумели пробить награду за Итиль?

– Сам не знаю, – деланно развел руками Тарвин. – Думал, что вмешались Вы…

Маг мягко улыбнулся. На самом деле он до некоторых пор верил, что Итиль и есть та самая некромантка, называющая себя Майлой. Совпадали и внешность, и время: дочь Амии убежала из дома и находилась неизвестно где в то время, как некромантка начала свои первые атаки.

Только вот Итиль не подходила по одному-единственному, но самому весомому параметру, перечеркивающему все остальное. Она слишком слаба магически, чтобы быть некроманткой.

– Нет, я не знала, – сухо сказала леди и, украдкой взглянув на часы, спросила: – Так что Вы хотели узнать об Аймин?

Тарвин машинально перебрал папки на столе и начал задавать вопросы.

– Леди Квиз, меня интересует все, начиная с детства…

Гарбен записывал все ответы, громко чиркая по бумаге скоропиской. Ничего нового от Амии маг не узнал; тоже самое было прописано в ее деле. Боевой маг, работала на тардонское правительство, два раза была замужем, детей не имела. Лично ликвидировала четверых темных магов, прошедших перерождение в некромантов. Умерла прямо в рабочем кабинете от сердечного приступа, помочь не успели.

– Я сама хоронила ее, – кружевным платком вытирала глаза леди, – она была мертва… Неужели Вы, господин Тарвин, действительно подозреваете Аймин?

– У нас была такая версия, – уклончиво проговорил маг.

– Что Вы! – всхлипнула Амия. – Я могу допустить, что эта некромантка наша дальняя родственница, но Аймин… Я не вру Вам!

– Я Вам верю, – кивнул Тарвин.

Запыхавшаяся секретарша ворвалась в кабинет с подносом. Еще полчаса назад идеальная прическа на ее голове разлохматилась, а на воротничке платья темнело свежее пятно.

– Ваш тардонский чай, леди Квиз! – радостно выпалила она.

– Спасибо, – криво улыбнулась Амия. – Это все вопросы, господин Тарвин?

– Да, Вы можете идти, – разрешил маг. – В следующий раз, если это понадобится, я постараюсь приехать к Вам сам.

– Я надеюсь, что больше Вам буду не нужна.

Леди встала и, осторожно взяв в руки чашечку, сказала опешившей Аньетте:

– Милочка, никогда не ошпаривайте тардонский чай кипятком. Вы убиваете его аромат, а главное – все полезные свойства. Всего доброго, господа маги.

Царственной походкой Амия вышла из кабинета, напоследок громко хлопнув дверью – не специально, просто дверь была слишком тяжела для столь миниатюрной дамы.

– Вот черт, – топнула ножкой Аньетта, – я за этим чаем в лавку за три квартала сбегала!

– В следующий раз будешь знать, – хихикнул Гарбен.

Тарвин сел в кресло и призадумался. Может, зря он так вцепился в семью Квиз?..


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю