Текст книги "Спасение души (ЛП)"

Автор книги: Али Стюббе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Эмма

Прошло несколько дней с тех пор, как мы благополучно вернулись с коронации. С тех пор не было ни одного нападения, и во дворце было устрашающе тихо. Даже светлые стены в моей комнате выглядят тусклыми, затененными беспокойством из-за того, что кажется обратным отсчетом до чего-то, готового взорваться.

Когда мы прошли через главные двери после нападения, Кэллоуэй едва сдержал неприкрытое раздражение в своем голосе, когда сказал, что поговорит со мной, как только все вернется в порядок. Затем он повернулся ко мне спиной и потребовал выставить охрану вдоль каждого дюйма периметра, окружающего дворец, только для того, чтобы он оставался в безопасности внутри. Он, казалось, забывал, что в этих стенах скрывался демон, и она ничего так не хотела, как положить конец его жалкому существованию. Но если я это сделаю, мир пострадает от моих рук по приказу моего отца за то, что я не вела себя хорошо.

Кэллоуэй не являлся целью… пока.

Я закончила надевать платье с открытой спиной, которое подходило к цвету моих глаз и насыщенной крови, текущей по моим венам. Серебряная манжета украшала мое предплечье и сочеталась с маленьким кинжалом в ножнах, которым я закручивала и закалывала все свои волосы наверх. Кто-то мог подумать, что этот маленький драгоценный камень – не более чем украшение, подходящее к моему наряду. Те, кто это делал, легковерны, потому что этот кинжал настоящий и мог легко перерезать яремную вену.

Я не выходила из своей комнаты с тех пор, как мы вернулись, и ни одна живая душа не порадовала меня своим присутствием. Благодарю любое божественное существо, которое отвело их прочь. Даже Эйден на удивление отсутствовал, и я могла только предположить, что он отсиживался со своим отцом.

Я выходила только для того, чтобы утолить свой голод, прежде чем вернуться и продолжить практиковаться в контроле своей силы. Это истощало. Однажды ночью меня прошиб холодный пот от того, как сильно я напрягала свою психику, чтобы сдержать тьму. Это легче, чем раньше, но я хотела действительно овладеть ею. Знать, что она никогда больше не сможет подкрасться и украсть мое здравомыслие.

С момента моей первой попытки в моем черепе постоянно что-то стучало, а за глазами простреливали искры от истощения. Несмотря на пульсирующую боль, по крайней мере, мне удавалось удерживать контроль над своей силой в течение самого длительного периода времени с помощью Мазирена. Каждая сила оживала в моих руках быстрее и устойчивее с каждым моим приказом.

Я направилась к балконным дверям, чтобы посмотреть на небо в надежде увидеть его. Сейчас, когда мой разум очистился от отравленного тумана, все, о чем я могла думать, – это о предательстве, совершить которое от меня требовал Уиро. С таким же успехом я могла бы вонзить острейший меч виверны в его сердце, а затем вонзить глубже. Потому что это был бы лучший конец, чем то, что запланировал мой отец. Я бы заставила себя смотреть, пока последняя капля крови не покинет его тело в качестве наказания, если бы до этого дошло. Но я не могла позволить этому случиться. Мне нужно решить, что, черт возьми, делать.

Я думала, что иметь пару – это благословение, но вместо этого это похоже на проклятие; слабость, когда тебе угрожали причинить боль тому, кто связан с твоей душой. С таким же успехом мое сердце можно было бы вырезать из груди и сжечь дотла, потому что оно не заслуживало чувствовать его любовь. Я именно такая, какой выглядела… монстр.

Моя нога уже переступила порог открытого балкона, когда за дверью моей комнаты раздался грохот сапог. Я развернулась как раз в тот момент, когда моя дверь с грохотом распахнулась, врезаясь в стену, и я удивилась, что ее не сорвало с петель.

Кэллоуэй ворвался внутрь, и моя защита мгновенно усилилась. Его лицо пылало, с резкими морщинами, обращенными внутрь, а изо рта вырывалось хриплое дыхание. Я полагала, теперь он готов поговорить со мной, но мне больше кажется, что он искал боя, а я выбранный противник.

– Ты, – зарычал он.

Его шаги сокращали расстояние, и мой взгляд словил что-то блеснувшее в его руке, когда он начал поднимать это. Прежде чем я осознала, что он делал, твердая подошва его ботинка уперлась мне в грудь, выбивая из меня дух. Острая боль, пронзающая меня вдоль бока, заставила мои легкие сжиматься, когда я отлетела назад, умудряясь в последнюю секунду извернуться, пытаясь не дать позвоночнику переломиться. Вместо этого я врезалась боком в одну из балконных дверей, и ручка врезалась мне между ребер. Прямо в то место, которое уже кричало, и теперь начало гореть, и я сразу же пожалела о попытке сделать глубокий вдох.

Моя рука схватилась за бок, когда я восстановила равновесие, влага просачивалась сквозь пальцы, когда я наблюдала, как лицо Кэллоуэя превращалось в лицо, которое наслаждалось страданиями, которые он причинял. Мой взгляд опустился на маленький кинжал, свисающий с его пальцев, и я проклинала себя за то, что не заметила этого.

– Тебе нужно помнить свое место, принцесса, – выплюнул он. – Сейчас ты считаешься таковой только из-за меня и моей милости в том, что ты помолвлена с моим сыном.

Хриплый, веселый смех покинул его, когда в его глазах вспыхнуло то, что, я могла только представить, являлось мыслями о моей смерти.

Но на случай, если он забыл, я могла исцеляться от его издевательств и без ожерелья высасывающего мои силы. Я уже почувствовала, как моя плоть снова срасталась.

Его рука взмахнула, метая кинжал прямо в меня. Я быстро уклонилась в сторону, позволяя ему попасть в дверь, прежде чем упасть на землю.

– Ты не выше меня и даже не равная мне и моему правлению.

Тишина, царившая во дворце в последние несколько дней, должно быть, была результатом того, что он готовился достичь этой точки, чтобы вырваться наружу и выпустить на волю монстра, который жил внутри. Я выпрямила позвоночник, не обращая внимания на острую боль, которая все еще бушевала у меня под ребрами. Мои руки опустились по бокам, когда я крепко сжала пальцы, отчего ногти впились в ладонь – с одной моей руки капала черная кровь. Последствия порочных деяний Кэллоуэя.

– Ты уверен в этом?

Я уклонилась, уголок моих губ приподнялся при виде того, как расширились его глаза. Тьма во мне, которую я держала под контролем, начала просачиваться внутрь. Тьма раньше была другом, которая никогда не покидала и дарила мне утешение. Но, может быть, если я приму эту силу и ее присутствие, она будет работать со мной, а не против меня.

Итак, я погрузилась в это. Позволяя этому подняться, а не сдерживая, чтобы Кэллоуэй увидел, каким настоящим монстром я могла стать. Тени вырвались и затанцевали вокруг меня, набрасываясь и заставляя Кэллоуэя сделать неуверенный шаг назад. Его пальцы задрожали, когда он начал осознавать свою ошибку.

Демонический смешок вырвался из моего горла, когда я последовала его примеру и сделала шаг вперед.

– Ты, кажется, напуган, король, – я насмехалась над его титулом, в то время как он продолжал жаться от меня.

Он один из слабых, боящийся смерти и никогда не признающий, что однажды его время в этом мире подойдет к концу. Он всегда будет прятаться от смерти.

В комнате стало темнее, холоднее, когда я продемонстрировала силу, которой обладала, как напоминание о том, что он никогда не мог сломить меня, как думал раньше. Я приказала теням обвиться вокруг его горла, поднимая его до тех пор, пока его ноги не повисли в воздухе. Он пытался ухватиться за мою силу, но его руки прошли сквозь нее, и я ухмыльнулась.

– Лучше бы тебе вспомнишь, что я могу прикончить тебя прежде, чем у тебя появится шанс умолять меня остановиться, – его лицо начало слегка краснеть, когда я крепче сжала его горло. – У тебя перемирие с моим отцом, но в следующий раз, когда ты решишь, что имеешь право прикасаться ко мне, я, не колеблясь и не раздумывая дважды, сверну тебе шею.

Я отпустила его, когда он с громким стуком упал на пол. Его руки схватились за шею, когда он отчаянно втягивал воздух, почти хрипя. Он попытался заговорить, но это вызвало у него кашель, пока ему снова не пришлось хватать ртом воздух. Вид того, как он корчился на земле, и близко не соответствовал тому, чего он заслуживал.

Стук сапог по коридору стал громче, прежде чем в комнату вбежал Эйден и резко остановился у открывшейся перед ним сцены. Его зеленые глаза дико метались взад-вперед между его отцом и мной.

– Эмма, что ты делаешь? – он поспешил спросить, опускаясь на колени, чтобы помочь Кэллоуэю подняться на ноги.

Мой взгляд прикован к нему, я медленно склонила голову набок.

– Конечно, ты мог бы предположить, что в данный момент виновата я.

Его брови сошлись вместе, продолжая оценивать нас обоих, и именно тогда его взгляд опустился в мою сторону. Несмотря на то, что колотая рана от кинжала уже начала сворачиваться и заживать, боль немного утихла. Тем не менее, доказательство на лицо.

Взгляд Эйдена остался прикованным ко мне, когда он сказал так тихо, что я почти не услышала его.

– Отец, ты причинил вред моей невесте?

Кэллоуэй оттолкнул от себя сына, проводя руками по отворотам своей туники цвета слоновой кости, пока приходил в себя. Он бросил на меня кинжальный взгляд, прежде чем переключил внимание на Эйдена.

– Ей повезло, что это все, что я сделал.

Лицо Эйдена побледнело, когда он, наконец, оторвал взгляд от моих ребер, чтобы посмотреть на удаляющуюся спину своего отца, который сейчас проходил через дверной проем.

– Эмма… – голос Эйдена мягкий, нерешительный, под стать его телу, когда он подходил ближе ко мне.

Мои тени все еще бушевали вокруг меня, готовые напасть, если я почувствую угрозу. Я держала темноту рядом, позволяя ей заглушить пульсирующую боль в боку и стереть то, что я могла бы чувствовать, глядя на то, как Эйден смотрел на меня, как будто я слабая.

Он сделал еще один шаг вперед, его рот открылся, чтобы заговорить, а руки потянулись ко мне. Прежде чем он успел подойти ближе, небо снаружи разорвал рев. Эйден выгнул шею, чтобы выглянуть в открытые балконные двери, и я напрягла все свои силы, чтобы открыть вид. В тот момент, когда моя сила иссякла, Дрейвен обрушился на балкон с такой яростью, что я поразилась, как это не разрушило обшивку дворца.

Дрейвен стоял там во всей своей красе. Глаза с серебристыми прорезями сияли ярче, чем луна ясной ночью. Тени колыхались вокруг него и танцевали по отражающему серебристому блеску чешуи, покрывающей те места, где его татуировки украшали кожу. И он без рубашки, идеально вылепленные линии его мышц напрягались с каждым резким вдохом, который он делал. Он выглядел диким и расстроенным. Но его крылья… Его крылья расправлены в мощной стойке, и их серебристые прожилки ярко выделялись на черном фоне.

Его металлические глаза не отрывались от моих, пока его ноздри не раздулись, и я наблюдала, как эти черные щелочки сузились. Мучительный рокот вырвался из его груди, когда он сложил крылья и в два шага сократил расстояние между нами.

Прежде чем я успела опомниться, его руки крепко обвились вокруг моей талии, и я прижалась к его большой груди. Он не осуждал, что я находила утешение в этой темноте. Не боялся войти во власть моего ада. Он делал это, не заботясь о том, пострадает ли он в процессе. Все, что, казалось, имело значение, – это получение… меня.

– Ты… – я услышала дрожащий голос Эйдена, прежде чем все звуки оборвались, когда Дрейвен выпустил поток теней, опрокидывая Эйдена обратно на задницу.

Дракон, – подумала я про себя.

Следующее, что я помнила, – он сошел с выступа балкона, и мы взмыли в небо под заходящим солнцем.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Дрейвен

Боль. Горячая, обжигающая агония.

В одну секунду я в тренировочном зале с Финном, Корой, Каем и Эмилем, а в следующую я пропустил удар деревянного меча Эмиля, когда ослепляющая боль пронзила мой бок. Только там меня ничто не трогало. Я остановился, чтобы посмотреть на обнаженную кожу, выставленную на всеобщее обозрение, согнулся, чтобы посмотреть, удалось ли Эмилю незаметно нанести удар, но никаких отметин, подтверждающих мои чувства, нет.

– Ты в порядке? – я поднял глаза и увидел, что Эмиль смотрел на меня, нахмурив брови, а его меч свисал сбоку.

Я прошипел, слегка тряся головой. Жгучая боль начала волнами накатывать на меня, и в тот момент, когда она захватила меня, я вонзил свой деревянный меч в землю. Он разлетелся вдребезги, когда от удара в воздух взлетели щепки, и прежде чем они успели упасть на пол, я принял форму дракона.

Эта боль могла означать только одно… Эмме больно.

Желание защитить и удержать ее рядом пересилила любые другие мысли. Подбегая к ближайшему окну, я разбил его, когда мой разум отключился, и поднялся вверх, пролетая над морем, чтобы добраться до нее. В тот момент, когда я оказался рядом с ее открытым балконом, ароматы металла и роз наполнили меня. Ослепляя зверя во мне, заставляя его не останавливаться ни перед чем, пока я не овладею ею. Запах стал сильнее, когда я приземлился. Кровь. Ее гребаная кровь.

Мне потребовалась вся моя сила, чтобы не вонзить свои тени в тело Эйдена и не выкрутить ему конечности изнутри, когда я заметил его и то, как близко он находился к моей раненой паре. Потому что, как только я увидел ее, каждая клеточка моего тела напряглась от первобытной потребности увезти ее отсюда.

Ее тени бушевали, словно темные ленты, обвивающие ее тело, и черные вены, извивающиеся под кожей, пульсировали с каждым ее вздохом. Может, она и Богиня, но выглядела как демон теней, в котором я жаждал затеряться. Я бы охотно сдался ее острому языку и глазам, которые все еще видели сквозь кожу и кости. Глаза, которые, какими бы бездушными они ни выглядели, все равно могли видеть и прикасаться к каждой моей частичке.

Ничто и никогда не разлучит меня с ней.

На следующем вдохе я схватил ее в свои объятия. Я едва слышал раздражающий голос Эйдена, когда оттолкнул его прочь от нее. Желая причинить еще больше вреда, но единственное, что меня успокоит, – это унести Эмму отсюда. Она не сопротивлялась и молчала, когда я спустился с балкона, мои крылья подхватили нас течением и унесли вместе с ветром. Солнце скрылось за горизонтом, приветствуя голубые и пурпурные сумерки, окрасившие небо.

Я притянул ее ближе к себе, наслаждаясь тем, как она прижалась к моему телу, когда я держал ее в своих объятиях. Мне потребовалась каждая капля моих сил, чтобы держаться от нее на расстоянии. И под расстоянием я подразумевал полет над ее дворцом каждую ночь, чтобы восседать на крыше и смотреть вниз на ее балкон, когда луна высоко в небе. Я должен был ворваться в первый раз, когда наблюдал сверху, и заявить на нее права, потому что я знал, что ее тело жаждало меня, даже если ее разум сопротивлялся мысли о том, чтобы принять. Но я не стал. Не раньше, чем она будет готова.

Взгляд, которым она одарила меня на корабле после того, как проехалась верхом на моей ноге – как будто она, черт возьми, не могла остановиться, – все еще мелькал в моей памяти. Она едва заметно покачала головой, чтобы остаться незамеченной, и я сделал это, только для нее. Даже несмотря на то, что мои кости болели от отчаянного желания сократить расстояние между нами. Щелкнуть каждый палец Эйдена, который прикасался к ней, когда он хотел поднять ее на верх корабля. Но вместо этого я стиснул зубы, молча представляя себе это.

Мои крылья мощно бились под звездами, спасаясь от их любопытных взглядов. Когда мы наконец добрались до моего Двора в Асизе, я нацелился на свой замок и, сложив крылья, нырнул в свою открытую комнату. В тот момент, когда мои ботинки коснулись каменного пола, Эмма вырвалась из моих объятий, упираясь мне в грудь.

– Кто? – мой голос глубоко застрял в горле, когда я подошел к ней.

– Что? – яростно прошептала она, но в его голосе далеко не так много яда, как ей казалось. Резкий тон все еще делал мой член твердым.

– Кто. Блять. Тронул. Тебя? – я рычал каждое слово, сокращая расстояние между нами, возвышаясь над ней и глядя сверху вниз в ее потемневшие глаза.

Она молчала, пристально глядя на меня, ее губы сжались в тонкую линию от напряжения, а дыхание стало резким и учащенным. Итак, я попробовал другой подход, чтобы облегчить биение ее сердца и успокоиться. Я поднял руку к ее лицу, делая паузу, прежде чем сократить расстояние, на случай, если она не хочет, чтобы к ней прикасались. За исключением того, что она не отстранилась от моей руки и не произнесла ни слова, только не сводила с меня своих каменных глаз. Я осторожно словил выбившуюся прядь волос и заправил ее за мочку ее уха, оставляя там, пока провел подушечкой большого пальца по углу ее подбородка.

– Кто причинил тебе боль, маленький демон? – тихо спросил я, видя, как что-то вспыхнуло в ее глазах, прежде чем я успел понять, что именно.

Она покачала головой и оттолкнула мою руку. Отказ причинил боль, но я замаскировал ее, прежде чем она заметила, что она укоренилась.

– Почему ты пришел ко мне? – спросила она, уклоняясь от ответа на мой вопрос. Что приближало меня к грани полной потери контроля.

Я приготовил для нее ответ в надежде, что это побудит ее дать мне больше.

– Потому что наша связь – даже если она не завершилась слиянием – достаточно сильна сама по себе, чтобы я мог чувствовать тебя. И это включает в себя твою боль, Эмма.

Ее глаза сузились, изучая меня, пока она осматривала каждый дюйм моего тела.

Я заметил, как слегка вздымается ее грудь, когда наклонился вперед и коснулся губами ее уха.

– Я не собираюсь спрашивать снова. Скажи мне, или я полечу обратно в этот чертов дворец и буду пытать всех в нем, пока не узнаю правду.

Моя рука потянулась к ее талии, едва касаясь крови, которая сочилась из ее раны.

Она фыркнула, позволяя своим напряженным плечам опуститься на дюйм, когда она откинула голову назад, чтобы свирепо посмотреть на меня.

– Новый гребаный король, у которого было уязвленное эго.

Ее сердитый взгляд не ослабевал. Он твердый и неподвижный, когда она удерживала мой взгляд. Тем не менее, она продолжала бросать мне вызов, и это заставило мой член твердеть еще больше.

– Но я справилась с этим. Скажем так, он будет спать с открытым одним глазом.

Я не знал, отшлепать ее или поцеловать. Прямо сейчас я хотел сделать и то, и другое. Мой взгляд опустился к ее ребрам, уставившись на кровь, прилипшую к ее платью. Рана зажила, и от одной этой правды у меня мурашки побежали по коже, когда я, наконец, сделал первый глубокий вдох с тех пор, как отправился за ней. Тем не менее, я молча обещал себе заставить Кэллоуэя истекать кровью за то, что он посмел прикоснуться к тому, что принадлежало мне.

Как только защитный туман рассеялся, я наконец заметил, во что она на самом деле одета. Черт. Я медленно обошел ее, пока ее глаза продолжали метать кинжалы в мою душу, следя за каждым моим движением. Так много кремовой кожи на виду, и мои глаза пожирали ее. Они исследовали каждый дюйм, отслеживая каждый шрам, свободно выставленный на всеобщее обозрение. Она носила свой щит силы, демонстрирующий каждую выигранную битву, и это самое завораживающее гребаное зрелище, которое я когда-либо видел. Она должна знать, что я охотно упал бы перед ней на колени.

Легкий смешок вырвался из моей груди, когда я представил лицо Кэллоуэй, когда она поменялась с ним ролями.

– Ты действительно порочная маленький демон.

Ее черное платье, идеально облегающее ее стройную фигуру, сочеталось с чернилами смерти, которые текли по ее венам. Однажды я сказал ей, что она принцесса ночи, но теперь она богиня ночи. Та, которая не пряталась в тени, а скорее околдовывала их и приводила к себе, чтобы они поступали так, как она пожелает.

– Тебе бы не мешало вспомнить об этом в следующий раз, когда ты решишь, что можешь украсть меня, – съязвила она в ответ.

Это только заставило меня засмеяться еще сильнее, когда я снова стал перед ней.

– Я снова украду тебя, но вопрос в том,… Что бы ты сделала если так? – дразняще спросил я, когда мои губы лукаво приподнялись с одной стороны.

Уголки ее глаз не поднимались, чтобы показать какие-либо признаки веселья, но вместо этого они потемнели еще больше, если это вообще возможно.

В течение половины вдоха кольца ее теней выскочили наружу, чтобы перетащить одно из мягких кресел в центр моей комнаты. Мои брови нахмурились, пока я наблюдал за ней, и только тогда я, наконец, уловил тончайший проблеск игривой ухмылки.

Я открыл рот, чтобы спросить, что, черт возьми, происходит в ее хорошенькой головке, но прежде чем я успел произнести хоть слово, она обрушила на меня свою силу. Недостаточно, чтобы причинить мне боль, но достаточно, чтобы вдавить меня обратно в кресло, вызвав у меня раздражение. Стул опрокинулся назад, но мне удалось наклониться вперед, чтобы вернуть его на передние ножки. Благодарен судьбе, что оно не сломалось от силы моего веса.

– Ты действительно думаешь, что сможешь снова украсть меня? – спросила она, неестественно неподвижно стоя в ножках моей кровати передо мной. Кивнув мне головой, она сказала: – Попробуй.

От этого гребаного вызова на моем лице расплылась широкая улыбка, потому что это слишком просто.

Но когда я собирался двинутся к ней, ничего не произошло. Я остановился. Улыбка сошла с моего лица, когда я посмотрел вниз, и именно тогда я наконец заметил завитки ее теней, обвивающие мои конечности. Я даже, блядь, не чувствовал их, но они здесь, удерживали меня на месте. Не давали мне добраться до нее.

Демонический смех вырвался из её горла.

– Что-то не так?

Каждый мускул, каждое сухожилие напряглось под давлением, которое я приложил высвобождаясь из ее хватки. Но это бесполезно. Даже мои тени не могли уничтожить ее силу, когда я попытался вырваться с их помощью.

Моя голова опустилась в знак поражения, а грудь грозила сотрясаться от неприкрытого веселья. Она, блядь, подчинила меня своей воле, и я ничего не мог с этим поделать.

– Хорошо, маленький демон. Я буду играть, – мои глаза медленно поднялись, чтобы встретиться с ее взглядом. – Твой ход.