Текст книги "Невеста (ЛП)"
Автор книги: Али Хейзелвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
Глава 11
Порой, проходя мимо её двери, он вынужден шептать себе: «Продолжай идти».
Две вещи могут быть правдой одновременно.
Например: мне нравится Алекс, потому что он умный и приятный молодой человек.
И: проводить с ним время и наблюдать, как он меня боится, приносит мне радость.
Просто ради забавы, меня тянет обратиться к психотерапевту и попросить его оценить, насколько я плохой человек. Но к тому времени, как мы с Алексом проработаем бок о бок пять ночей, я уже смирилась с тем, что уверять его, говоря, что не собираюсь полакомиться его плазмой, бесполезно. Ничто не убедит его, что я не собираюсь его обескровить. И мне действительно не следовало бы получать от этого удовольствие, но есть что-то по-настоящему забавное в том, как он извивается по комнате, словно акробат, чтобы не повернуться ко мне спиной, или проводить языком по клыкам, и слышать, как стук клавиатуры резко прекращается. Обычно за этим следуют крепко зажмуренные глаза, тихие скулежи, которые, как он думает, я не слышу, и…
Дети-оборотни, которые едут на велосипедах прямо к моему окну спальни, только чтобы показать на него, правы. Я монстр.
И всё же, я продолжаю. Даже после того, как я услышала, как Алекс бормочет: «Пожалуйста, пожалуйста, не дай мне умереть, пока мне не исполнится двадцать пять лет, или пока я не попаду в Музей Шпионов, что случится раньше». Ага. Он много молится.
Он понятия не имеет, зачем его Альфа поручил ему помогать мне в задании из серии «Где находится Кармен Сандиего?»5, и, надо отдать ему должное, не задаёт вопросов. Большая часть нашей работы заключается в повторном изучении переписки Серены и сопоставлении людей, с которыми она контактировала в последние месяцы, на предмет связей с оборотнями. Мы собираем информацию, которую я не смогла бы найти самостоятельно, например, что один из генеральных директоров, у которого она брала интервью в прошлом году для статьи о спекулятивном строительстве, владеет недвижимостью недалеко от границы между оборотнями и людьми через подставную компанию. Даже если большинство улик заходят в тупик, я всё равно чувствую себя ближе к Серене, чем с момента её исчезновения.
Лоу ненадолго заглядывает за обновлениями, всего раз в день. Ответом отца на наше отсутствие прогресса была бы смесь туманных угроз и колкостей в адрес нашего интеллекта, но Лоу умудряется никогда не звучать навязчиво или разочарованно, даже когда его рот обрамляют морщины от беспокойства, а плечи напрягаются под рубашкой. Впечатляет, как он сохраняет вежливость. Может быть, это часть его врождённой тяги к лидерству. Может быть, его учили терпению в школе Альф.
Когда я просыпаюсь на шестой вечер, Мик сообщает мне, что Альфа отлучился по срочным делам стаи и взял с собой Алекса. Без контролируемого доступа к технологиям мне снова нечем заняться. Я кормлюсь. Брожу по дому, пока солнце полностью не зайдёт. Потом выхожу на крыльцо.
Небо здесь красивее, обширнее, чем на землях людей или вампиров, но я не могу понять, почему. Уже минут пятнадцать я сижу, задрав голову, изучая его, как вдруг слышу шум из чащи.
«Волк», – подумала я, готовая в мгновение ока скрыться в доме. Но нет. Это женщина – Джуно. Она вышла из-за деревьев, выглядя красивой, сильной и обнажённой.
До такой степени обнажённой, словно только что родилась.
Она машет рукой, а затем неторопливо садится на стул рядом со мной.
– Мизери, – вежливо кивает она.
– Привет. – Это чертовски странно. – Просто уточняю: ты же в курсе, что ты голая, верно?
– Я бегала. – Завтра полнолуние, и свет луны играет на её блестящих волосах. – Тебя это смущает?
Меня? – Нет. А тебя?
Она смотрит на меня так, будто я одна из тех людей, кто считает секс до брака прямым билетом в ад. – Я хотела поговорить с тобой.
– Со мной? – В переводе с языка оборотней, «поговорить» может означать «нанести серьёзные увечья».
– Извиниться.
Я склоняю голову набок.
– Ты помогла Ане на прошлой неделе. С Максом.
– Судя по всему, у вас уже всё было схвачено.
– Верно. Но ты… тебе было не всё равно. А Ане и так досталось, ей бы не помешало больше таких людей, – её полные губы сжались. – Лоу сказал, ты так же используешь свои технические навыки, чтобы ей помочь.
– Вроде того. – Не хотелось бы, чтобы она считала меня бескорыстной, когда это явно не так.
– Извини, что была так груба с тобой при первой встрече. Но Лоу для меня и Кэла как брат, а значит, Ана тоже семья, и я была…
– Обеспокоена? – я пожала плечами. – На моём месте я бы тоже себе не нравилась. Я посчитала, что ты просто защищаешь её.
Она всё ещё выглядит извиняющейся.
– Ей пришлось нелегко. И, вероятно, по мере взросления будет только сложнее. Лоу рассказал тебе о Марии?
– Марии?
– Их матери. На неё напал Роско, когда она критиковала его за дела стаи. Не думаю, что он хотел её убить, но оборотни могут выйти из-под контроля, особенно в волчьей форме.
– Нет, не говорил. – Но я догадывалась об этом.
– Не могу себе представить, какую травму это нанесло Ане – видеть, как единственного родителя калечит единственный оборотень, чьим авторитетом её учили никогда не пренебрегать.
У меня сдавило грудь. – Какой же он подонок.
Джуно слегка рассмеялась. – Ты даже не представляешь. У него были хорошие годы, но… Лоу рассказал тебе, что Роско, почувствовав угрозу, отправил его прочь?
– Алекс что-то такое упоминал. Куда он отправился?
– В стаю Северо-Запада, к Коэну. Может, это и к лучшему. Лоу удалось понаблюдать за одним из лучших Альф Северной Америки, и, возможно, он не был бы таким хорошим вожаком, если бы не Коэн. Но ему было всего двенадцать. Его заставили уехать из дома, не зная, разрешат ли ему когда-нибудь вернуться, что он и сделал. Он был зол и расстроен, я это чувствовала, но он и словом не обмолвился. А когда он повзрослел, ему всё ещё не разрешили вернуться, поэтому он переехал в Европу, учился, начал карьеру. Построил свою жизнь, а потом Роско слетел с катушек. Многие бросали ему вызов, но никто не победил. Мы попросили Лоу вернуться, и он всё бросил. Долг перед стаей перевесил всё, чего он добился. У Лоу никогда не было выбора в этом вопросе.
Я погружаюсь в мысли, представляя, как перелистываю страницы.
Красивые здания в ящике комода.
Моё лицо.
– У него ничего не было для себя, Мизери. Ничегошеньки. И я никогда не слышала, чтобы он жаловался, ни разу. Ни на то, что ему пришлось уехать, ни на то, что ему пришлось взять под контроль самую большую стаю в Северной Америке, ни на то, что ему пришлось делать всё это в одиночку. Вся его жизнь посвящена долгу, – она внимательно вглядывается в моё лицо, словно я могу исправить эту несправедливость. Я не знаю, что сказать.
– Обещаю, я не пытаюсь усложнить ему жизнь. И мне не по себе из-за всей этой истории с парой.
Глаза Джуно расширяются. – Он рассказал тебе об этом?
– Нет. Я не должна была знать, но друг моего отца упомянул на свадьбе, что именно с ней я поменялась местами. Я знаю, что его пара – Залог со стороны оборотней. Габриэль.
– Габриэль? – взгляд Джуны меняется с растерянного на пустой, а затем на понимающий. – Да. Габи. Его пара.
– Я не пытаюсь вмешиваться в счастье Лоу. Наш брак ненастоящий, и он волен… найти своё счастье там, где сможет, – я закусываю нижнюю губу. Честность за честность. – У меня была причина согласиться на это, и я призналась ему в ней.
Её тёмные глаза пристально смотрят на меня, пытливые. И после долгого молчания она говорит: – Возможно, это жестоко с моей стороны. Но, в глубине души, я всегда надеялась, что Лоу никогда не найдёт свою пару.
Я до сих пор не совсем понимаю, что это значит. – Почему?
– Потому что быть Альфой – значит всегда ставить стаю на первое место. – Я собираюсь спросить, почему эти две вещи несовместимы, но она встаёт. Я стараюсь не пялиться на её соски, когда она протягивает мне руку. – Прости за то, как я себя вела. И мне бы очень хотелось, чтобы ты приняла моё предложение мира.
Её слова заставляют меня хихикнуть. Заметив её хмурое выражение лица, я спешу добавить: – Извини, дело не в тебе. Просто вспомнила, что когда нам было лет по тринадцать, у меня с сестрой был очень странная опекунша. И всякий раз, когда мы ссорились, она заставляла нас стричь друг другу ногти на ногах.
– Что?
– Кажется, она увидела это в каком-то телешоу. За каждый обрезанный ноготь мы должны были сказать друг другу что-нибудь хорошее. И эта привычка как-то прижилась, и стала нашим способом мириться.
– Это…
– Отвратительно?
Джуно, возможно, слишком вежлива, чтобы согласиться.
– Ты хочешь попробовать так сейчас?
– О, нет. Рукопожатие куда лучше, – я беру её протянутую руку и крепко её сжимаю.
– Не знаю, сможем ли мы когда-нибудь стать друзьями, – говорит она. – Но я могу вести себя лучше.
Я улыбаюсь ей, сжатыми губами и без клыков.
– Чёрт возьми, я тоже могу только вести себя лучше.
Оказывается, я ошиблась насчёт полнолуния.
До него ещё целых три ночи, а за день до этого Мик приказывает мне не выходить из комнаты – в идеале – и вообще из дома, ни при каких обстоятельствах. Он по-прежнему присматривает за мной, но с тех пор, как я поговорила с Лоу, у моей двери больше не дежурит охрана.
– Почему? – любопытствую я. – То есть, я сделаю, как вы скажете. Но что такого особенного в полнолуние?
– Только очень сильный оборотень может обратиться, когда луна маленькая, и только очень сильный оборотень – не обращается, когда она большая. Все оборотни будут в своей самой опасной форме, включая многих молодых, которые плохо себя контролируют. Лучше не испытывать их необычными запахами. – Я рассмеялась, когда он закатил глаза, как ворчливый дед, но позже той ночью меня донимает постоянный вой, который, кажется, разносится по всему берегу озера. Когда дверь неожиданно открывается, я гораздо более нервная, чем обычно.
– Ана, – выдыхаю я и откладываю книгу. Она была о любопытной пожилой леди-оборотне, которая раскрывает детективные истории об убийствах в стае Северо-Востока. Я её терпеть не могу, но почему-то уже добралась до седьмой книги из серии. – Почему ты не в форме волка со… – Ой.
Точно.
Потому что она не может.
– Можно я залезу к тебе в гардеробную?
Она часто меня навещала, но обычно не спрашивала разрешения – просто залезала рядом и играла в те маленькие игры, которые я ей на ходу программировала. Сегодняшний вечер выглядел иначе.
– Ладно, но не вздумай забирать всё одеяло.
– Хорошо, – сказала она. Две минуты спустя она не только забрала моё одеяло, но и присвоила подушку. Надоеда. – Почему ты не спишь в кровати?
– Потому что я вампир.
Она принимает это объяснение. Наверное, потому что принимает меня. Как когда-то принимала Серена, и больше никто. Я переворачиваю страницу, и мы молчим ещё три минуты, её горячее влажное дыхание ощущается на моей щеке.
– Обычно Лоу остаётся человеком и проводит время со мной, когда все уходят, – наконец говорит она. Её голос тихий, и я знаю почему. Алекс вернулся вчера, а Лоу всё ещё в отъезде. Поэтому у Аны такой голос, который услышишь нечасто: печальный.
Я откладываю книгу и поворачиваюсь к ней. – Ты хочешь сказать, что я не такая весёлая компания, как Лоу?
– Да. – Я сверкнула глазами, но смягчилась, когда она спросила: – Когда я тоже смогу обращаться?
Блин. – Не знаю.
– Миша уже может.
– Уверена, ты можешь делать то, чего не может Миша.
Она обдумывает сказанное.
– Я очень хорошо плету косы.
– Вот видишь. – Довольно посредственный навык, но…
– Можно я заплету тебе косу?
– Абсолютно, блять, нет.
Пару часов кожу головы стягивает полдюжины кос, а Ана тихо посапывает, положив голову мне на колени. Её сердцебиение – сладостное, едва слышное, похожее на порхающую бабочку, которая нашла подходящий цветок. К чёрту детей – этих маленьких засранцев, которые манипулируют людьми, заставляя их хотеть защищать себя. Бесит то, что укрываю Ану своим телом, услышав тяжёлые, торопливые шаги за стеной. А ещё бесит то, что, когда дверь в мою комнату распахивается, я тянусь за ножом, который стащила с кухни и спрятала под подушкой.
Готовая убить, чтобы защитить её. Это вина Аны. Она вынуждает меня на гребаное убийст…
Лоу присел у входа в гардеробную, его бледно-зелёные глаза сверкают яростью в полумраке.
– Знаешь ли ты, моя дорогая жена, что когда я вернулся домой в полнолуние и не смог найти свою сестру, я был готов уничтожить всю свою стаю и пытать всех оборотней, охраняющих этот дом, за их халатность? – проговорил он мягким, но угрожающим шёпотом.
Я пожимаю плечами. – Нет.
– Я искал её.
– И в чём же моя вина? – я театрально хлопаю глазами, а он закрывает глаза, явно собираясь с силами, чтобы меня не растерзать, и, очевидно, только потому, что его сестра сейчас на мне.
– Она в порядке? – спрашивает он.
– Да. Здесь я жертва, – шиплю я, указывая на беспорядок на голове.
Его взгляд скользнул по моим косам, резко остановившись на заметных кончиках ушей. Обычно я их скрываю, чтобы не смущать людей своей непохожестью, и то, как Лоу на них смотрит – сначала с гипнотической пристальностью, а потом резко отводит взгляд – только укрепляет моё решение.
– Думаю, Ане стоит задуматься о карьере парикмахера. Стоит её в этом поддержать.
– Работа явно получше моей. – Не могу не согласиться. Особенно, когда я замечаю рану на его предплечье – четыре параллельных отметины когтей. Рана не выглядит свежей, но на ней всё ещё запеклась зеленоватая кровь, и её запах…
Неважно.
– Это были Лоялисты? Тебя долго не было, – я даже не против признаться, что заметила его отсутствие. Уверена, он в курсе, что у меня не особо насыщенная рутина.
– Очередные внутренние разборки стаи. Потом встреча с Мэдди, новоизбранным губернатором у людей. И несколькими членами Совета вампиров, включая твоего отца.
– Бе!
Его губы едва не тронула улыбка, но выражение лица осталось мрачным. Может, он побывал на территории вампиров и сумел встретиться со своей парой. Может, он зол, что по возвращении домой его встречаю я. Нельзя его винить.
– Думаешь… – Пробыв пешкой в политической игре целое десятилетие, я изо всех сил старалась делать вид, что её не существует. Но сейчас мне хочется узнать. – Они сохранятся? Эти альянсы?
Он не отвечает, даже не говорит, что не знает и знать не может. Вместо этого он смотрит на меня долгим, пристальным взглядом, словно ответ может быть написан у меня на лице, словно я – ключ к разгадке.
– Если бы люди узнали об Ане, – говорю я, размышляя вслух, – что люди и оборотни могут… – я оставляю мысль недосказанной.
Она могла бы стать мощным символом единства после столетий раздора. Или же люди могли бы решить, что она мерзость.
– Слишком непредсказуемо, – говорит он, читая мои мысли и наклоняясь, чтобы забрать свою спящую сестру с моих колен. Наши руки соприкасаются во время передачи. Когда Лоу встаёт, Ана тут же сворачивается клубочком у него на руках, узнавая его по запаху даже во сне. Лепечет что-то, что звучит слишком душераздирающе похоже на «мама».
Хотелось спросить его, откуда в моём холодильнике взялась банка арахисовой пасты. Является ли он причиной того, что в доме стало на три градуса теплее, чем когда я приехала. Но почему-то я не могу себя заставить, а потом заговорил он.
– Кстати, Мизери.
Я поднимаю глаза на него. – Да?
– У нас есть более острые ножи, – он кивнул подбородком на мой. – Этим ты ни хрена не сделаешь такому, как я.
– Серьёзно?
– Третий ящик от холодильника.
Я слушаю его тяжёлые шаги, и как только дверь моей комнаты захлопывается, я снова беру книгу и начинаю читать.
Спасибо за совет, наверное.
Глава 12
Ноша стала ощущаться легче, но он лжёт самому себе о причине, приписывая это привычке и тому, что он постепенно вживается в свою роль.
Это напоминает мне сценку из комедийного шоу, настолько абсурдную, что я прислоняюсь к дверному косяку кабинета Лоу и несколько минут молча наблюдаю за происходящим, забавляясь увиденным.
Здоровяком и тем, как он обращается с маленькими гаджетами, хмуро глядя на них, будто они ядовитые пауки. Как он печатает на клавиатуре одним пальцем. И то, что он, похоже, не может следовать простым инструкциям, хотя Алекс объясняет ему всё тоном человека, готового распрощаться со своей жизнью.
– …не активируется, пока не введёшь эту строку кода.
– Я ввёл, – ворчит Лоу.
– Точно так, как я написал её здесь, на этом листе бумаги.
– Так и сделал.
– Регистр имеет значение. Альфа, – добавляет Алекс, напоминая себе, что Лоу его начальник. Очень упрямый начальник.
– Проблема в этой гребаной машине.
Лоу поднимает руку, готовый ударить по, судя по всему, дорогостоящему техническому устройству. Это заставляет Алекса затараторить с ужасом достоевского масштаба: «О боже, о боже». Что, в свою очередь, приводит к обещанию Лоу: «Он завис. Один удар, и всё заработает». Конечно же, Алекс, которому Лоу явно недоплачивает, оказывается на грани слёз.
Именно в этот момент я сжалилась над ними двумя и сказала: – Не думаю, что физическое воздействие поможет исправить ошибку в коде.
Они оба поворачиваются ко мне с выпученными глазами и лёгким смущением. Как и положено.
– Алекс, ты действительно учишь Лоу программированию?
– Я пытаюсь, – Алекс бросает взгляд на нас обоих. Обычно он более расслаблен в компании со мной, когда рядом Лоу, но он, должно быть, понимает, что сейчас попал в немилость к своему Альфе.
– Сколько раз вы, ребята, уже это проходили?
– Несколько, – бубнит Лоу, как раз в тот момент, когда Алекс говорит: «Шестнадцать».
Я присвистнула. – Ого, ручищи-то у тебя. – Мой взгляд перескочил на Лоу.
– Всё нормально. Я разберусь с этим программированием, когда буду там. Смогу импровизировать, – он встаёт, и мы с Алексом обмениваемся недоверчивыми взглядами, словосочетание «компьютерно безграмотный» витают в воздухе между нами шрифтом Papyrus. Некомпетентность Лоу, похоже, латает трещину в наших отношениях.
– Я тебе позвоню. Ты будешь давать мне указания по телефону, – говорит он Алексу, на сей раз с большей серьёзностью.
– Я беспокоюсь за твою безопасность. Там могут быть ловушки.
– Я с ними разберусь, – Лоу успокаивающе кладёт руку на плечо Алекса. Я собираюсь нарушить своё правило «не лезь не в своё дело» и спросить, о чем идёт речь, когда появляется Мик.
– Ужин готов. Ана… приготовила, – он произносит последнее слово, немного поморщившись. – И просила всех присутствовать, – он смотрит на меня. – В том числе и тебя.
– Меня?
– Она специально спрашивала про Мирези.
– Она знает, что я не ем?
Лоу складывает руки на груди. – Вообще-то, ты…
– Тс-с-с! – Я яростно жестикулирую, чтобы он заткнул свой болтливый рот, и поворачиваюсь к Мику. – Я иду. Мы идём. Пойдём!
Ухмылку Лоу можно описать только как злорадную.
Ана рада меня видеть. Она бежит ко мне, облачко из блестящего розового хлопка с ушками единорога, и обхватывает меня за талию своими маленькими ручками.
– Нам не обязательно всегда обниматься, – говорю я ей.
Она сжимает меня сильнее.
Я вздыхаю. – Ладно. Хорошо.
Прошла почти неделя с полнолуния, а того времени, которое я с тех пор провела со своим мужем, в целом не хватило бы, чтобы закипеть чайнику. Но однажды ночью в гости пришла Джуно с колодой карт, а через два дня вернулась с фильмом, Джеммой, Флорой и Арден, и оба вечера казались странными, но весёлыми. Я всё время нахожусь рядом с Алексом, а дочь Кэла, Миша, попросила меня встретиться, чтобы увидеть «живую кровопийцу», да и ещё пару заместителей заглянули, потому что оказались поблизости, просто чтобы представиться, и…
Это неожиданно, особенно после моего неудачного начала. Я должна быть изгоем, я им и являюсь, но не думаю, что вписываюсь в это место хуже, чем среди людей или вампиров. За последние семь дней у меня было больше социальных взаимодействий, чем когда-либо прежде. Нет: больше положительных социальных взаимодействий, чем когда-либо прежде. Отношение ко мне со стороны оборотней на удивление дружелюбное, хотя они знают, что я вампир. А я с ними на удивление расслаблена, возможно, потому что они знают, что я вампир. Это новый опыт – быть принятой той, кем я являюсь.
А теперь я сижу за столом с Лоу, Миком и Алексом, пока Искорка наблюдает за нами с подоконника, а Ана подаёт крекеры в форме рыбок, упорно намекая, что это морепродукты. Я слышу, как их сердцебиения сливаются в какофонию, словно расстроенный симфонический оркестр. В голову вдруг приходит шальная мысль: Лоу – мой муж, а Ана – моя золовка. Получается, я присутствую на первом в своей жизни семейном ужине. Прямо как в тех ситкомах людей, где двадцать минут болтают о горошке, и смешно это только из-за закадрового смеха.
Я смущённо фыркаю, и все с любопытством смотрят на меня.
– Извините. Продолжай, пожалуйста.
Я горжусь тем, как я нарезаю мясной рулет и двигаю крекеры по тарелке, изображая наполовину съеденную еду. Но я не слишком умею пользоваться столовыми приборами, а сама ситуация – совместная трапеза – так же чужда мне, как борьба с крокодилами. Ана, конечно же, это замечает.
– Почему она так себя ведёт? – театрально шепчет она с торца стола, указывая на мою прямую, как прут, спину и то, как я поднимаю и опускаю вилку, словно марионетка.
– Она просто не очень в этом разбирается. Будь к ней добрее, – бормочет Лоу в ответ, сидя рядом со мной.
Ана кивает, хлопая большими глазами, и переводит разговор на более важный вопрос: получит ли она новую пару роликов до своего дня рождения, какого они будут цвета, будут ли они блестящими и, что ещё важнее, возьмёт ли её Джуно на каток потренироваться.
У меня появляется возможность понаблюдать за расслабленным Лоу. Он притворяется, что не знает, что такое роликовые коньки, чтобы немного позлить Ану, или что у неё скоро день рождения, чтобы позлить её ещё больше. Когда он не возглавляет стаю в борьбе с группой агрессивных диссидентов, он довольно много улыбается. В его дразнящем юморе и врождённой уверенности есть что-то успокаивающее.
– А когда у тебя день рождения? – спрашивает меня Ана, после того как Мик неожиданно демонстрирует свои познания в астрологии и сообщает Ане, что она Дева. Алекс – Водолей, что, как и всё остальное на свете, его дико пугает.
– У меня его нет, – говорю я ей, всё ещё не оправившись от мысленного образа зрелого, сурового Мика, водружающего на нос очки в оправе и уютно устраивающегося в постели с книгой «Астрология для чайников».
– Моя пара раньше увлекалась этим, – шепчет он мне, уловив моё замешательство.
Изо рта Аны вылетают горошины. – Как у тебя может не быть дня рождения?
– Я не знаю в какой день я родилась, – я могла бы узнать из муниципальных архивов, поскольку это был день смерти матери. Сомневаюсь, что отец знает. – Возможно, это была весна?
– Как ты следишь за своим возрастом? – спрашивает Алекс.
– Прибавляю по одному году в Новый год вампиров.
– И тебе устраивают вечеринку?
Я качаю головой в сторону Аны. – Мы не устраиваем вечеринок.
– Никаких… собраний? Светских раутов? Вечеров настольных игр? Совместного распития крови? – Алекс в шоке. Может, даже облегчён. Интересно, какие истории ему рассказывали в детстве, когда он отказывался убирать комнату.
– Мы не собираемся все вместе. Мы не встречаемся большими группами, разве что для разработки военных стратегий, бизнес-стратегий или других видов стратегий. Наша социальная жизнь – сплошные стратегии. – На следующий День отца мне стоит подарить ему кружку с надписью: «Всё, что меня волнует, это козни и, ну ладно, трое человек». Только вот День отца мы тоже не празднуем. – Но если бы у нас было совместное распитие крови, мы бы пировали многообещающими молодыми компьютерными инженерами, – добавляю я, а потом причмокивая губами, словно размышляю о вкуснейшем блюде, только чтобы понаблюдать, как Алекс бледнеет.
– Касательно крови, – предостерегает Мик, пока Ана разливает на стол несколько литров воды под видом того, что наливает нам «коктейли», – Мизери, из банка крови сообщили, что на этой неделе поставка задержится на пару дней.
– З-задержится? – выдавливает Алекс.
Мик удивлённо приподнимает бровь. – Ты выглядишь очень обеспокоенным, Алекс. Я не знал, что ты тоже пьёшь кровь.
– Нет, но… что она будет есть?
– Думаю, мне придётся найти другой источник крови. Х-м-м, кто бы это мог быть… Посмотрим… – я барабаню пальцами по краю стола, создавая напряжение. Это, безусловно, действует на Ану, которая смотрит на меня разинув рот. – Кто вкусно пахнет поблизости…
Рука Лоу смыкается на моей. Наши обручальные кольца звякают, когда он поднимает мою руку со стола и кладёт на колени, его хватка на мгновение задерживается.
Мне жарко.
Меня пробирает дрожь.
Лоу цокает языком. – Перестань играть с едой, жена, – бормочет он, и это звучит почти интимно. Я улыбаюсь ему, улавливая весёлый блеск в его глазах, в то время как Алекс сжимается. – У неё осталось ещё несколько пакетов, – сообщает он Алексу, который пытается слиться с обоями.
– Давай придумаем тебе день рождения, – с горящими глазами предложила Ана. – И устроим ооочень большую вечеринку.
– Ой, – я сморщила нос. – А давай не будем.
– Конечно, будем! Твой день рождения в эти выходные, и у тебя будет надувной замок!
– Я не очень-то прыгучая.
– А ещё в эти выходные твоего брата не будет, Ана, – сказал Мик. Вилка Алекса стукнула по тарелке. Что-то меняется, и в комнате воцаряется напряженная тишина, пока Лоу жуёт свой мясной рулет.
– Можете устроить вечеринку без меня, – сказал он, проглотив еду, спокойным, непринуждённым тоном человека, который знает, что каждое его слово – закон. Затем, заговорщицки подмигнув Ане: – Сфотографируй Мирези, прыгающую на батуте.
Она с энтузиазмом кивает, а Мик предлагает: – Или можешь отменить встречу.
Лоу потягивает воду и ничего не отвечает, но было ясно, что этот разговор идёт уже какое-то время.
– Возьми хотя бы Кэла с собой…
– Кэла не приглашали. И вообще, я не собираюсь брать с собой отца двоих детей на такое.
– Но ты же идёшь, – обычно спокойный голос Мика становится более суровым. – Для твоего самого доверенного заместителя это слишком опасно, а для Альфы стаи…
– Для Альфы это долг, – решительно перебивает его Лоу.
– Я в этой стае больше пятидесяти лет, и могу пообещать тебе, что ни один другой Альфа не согласился бы на такие условия. Ты переходишь все границы и совершенно не думаешь о своей безопасности.
Я понятия не имею, в чем тут дело, но Мик, вероятно, прав. В Лоу есть что-то самоотверженное, словно став Альфой, он оставил позади любую частичку себя.
Вернее, запер её в ящик комода.
– А те Альфы имели дело с внутренним мятежом? – отвечает Лоу, одновременно спокойно и резко. Мик отводит взгляд, скорее будучи огорчённым, чем отчитанным. Ана это замечает.
– Лоу? – её голос тихий. – Куда ты едешь в эти выходные?
Он тепло ей улыбается, его тон мгновенно становится мягче. – В Калифорнию.
– А что в Калифорнии? – я рада, что она спросила. Потому что я собиралась спросить то же самое, но мне не положена эта информация.
– Это территория стаи. Там живёт старый друг. Дядя Коэн также будет там.
– Эмери не друг, Лоу, – вмешивается Мик.
– И именно поэтому я не могу упустить возможность попасть в её дом.
– Это не возможность. Если бы ты мог взять с собой Алекса или кого-нибудь ещё, кто разбирается в технологиях, чтобы помочь тебе с твоим планом, то да. Но не в одиночку.
– Погодите-ка, – мне слишком любопытно, чтобы заткнуться. – Разве Эмери Роско не бывшая… – мне не нужен ответ, судя по лицам мужчин. – Вот же блин.
Ана заливается хохотом.
– Ты разочаровывающе легко поддаёшься, – говорю я ей, и она хохочет ещё сильнее, затем крадётся вокруг кресла Лоу, чтобы забраться мне на колени и украсть мою рыбку. Не знаю, что во мне говорит: «Пожалуйста, устраивайся поудобнее у меня на коленях», но мне придётся это исправить. – Лоу, ты действительно собираешься встретиться с этой дамой?
Мик одаривает меня одобрительной улыбкой. Алекс, как обычно, в ужасе. Испепеляющий взгляд Лоу говорит: «И ты туда же? Кто тебе вообще давал право?».
Что справедливо.
– Ты же знаешь, что за всем происходящим стоит Эмери, – говорит Мик.
– Но у меня нет доказательств. И пока у меня не будет неоспоримых улик, я не буду действовать против неё.
– Ты мог бы. Это было бы демонстрацией силы.
– Не той силы, которую я хочу демонстрировать.
– Макс уже сказал тебе…
– Невнятное бормотание о том, кто, по его мнению, его послал, сделанное под воздействием вампира, вряд ли будет принято во внимание трибуналом. – Поразительное лицо Лоу остаётся непроницаемым, но я уловила в его взгляде тень усталости. Должно быть, утомительно быть порядочным человеком, мне этого не понять. Я наслаждаюсь своей моральной гибкостью.
– Встреча с Эмери на её территории – вот как я добуду доказательства.
– Или как тебя самого… – взгляд Мика метнулся к Ане, и он не продолжил, но слово «убьют» повисло в воздухе между взрослыми за столом.
– Ты правда думаешь, я не справлюсь с её охраной? – спросил Лоу, откидываясь на спинку стула. Его губы тронула улыбка. Дипломатичность исчезла, на первый план вышла его юношеская самоуверенность. Теперь он выглядел как дерзкий, непобедимый парень двадцати с небольшим, которым он и являлся. – Да ладно, Мик. Ты же видел, как я сражаюсь.
Мик вздохнул. – То, что мы пока не нашли твой предел, не значит, что его нет.
– Как и не значит, что он есть.
Ана развернулась на моих коленях и, словно белка, забралась мне на грудь, обхватив шею и уткнувшись в волосы. Это самый прямой физический контакт, который я когда-либо испытывала, и, к моему удивлению, он не особо противен. Я спросила: – Ты уверен, что Эмери согласится встретиться с тобой после того, как ты… – Растерзал её мужа?
– Она сама пригласила, – сказал Мик, смирившись.
– Быть не может.
– Так принято. Вдова предыдущего Альфы встречается с новым, чтобы обеспечить мирную передачу власти.
– Ничего себе, – Ана заёрзала и потянулась к Лоу, но тот, будучи полностью погружённым в долгий обмен взглядами с Миком, не заметил этого. Я похлопала его по руке, чтобы привлечь его внимание, и он посмотрел на меня широко раскрытыми, встревоженными глазами, будто я попыталась прижечь его клеймом для скота. Неужели он думает, что мой запах на него перепрыгнет? Он сам куда ближе к скунсу, чем я когда-либо буду.
– Я считаю, это ловушка, – заявил Мик.
Лоу пожал плечами. Это движение так позабавило Аню, что он повторил его.
– Я готов рискнуть.
– Но…
– Решение принято, – он улыбнулся Ане и сменил тему. – Я кого-нибудь попрошу разузнать насчёт надувных замков, – добавил он, и весь оставшийся разговор за ужином был посвящён именно этому: Ана планировала торт, который она купит на мой «день рождения», Алекс беспокоился, что мои клыки проткнут надувные конструкции, а Лоу смотрел на нас с весёлым выражением. Мы задержались дольше, чем требовалось на сам ужин – по-видимому, это обычное дело, тратить время на пустые разговоры. Социальные обычаи оборотней отличаются от наших, и мне интересно, как поживает пара Лоу среди моего народа. Она оставила позади друзей, семью, партнёра. С кем она ведёт эти застольные беседы? Представляю, как она пытается поговорить с Оуэном, а тот извиняется и уходит, чтобы поймать пуму и натравить на неё.
