Текст книги "Миры Альфреда Бестера. Том 2"

Автор книги: Альфред Бестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

– Пожалуйста, Хинь, – сказала Натомочка, – быть серьезным. Борис, Хинь иметь острый язык.

Эта чертовка давно научилась правильно произносить мое имя, но правильно произносить – не хочет. Она права. Это звучит так прелестно, так интимно – «Хинь»…

– Извини, Борис, больше не буду. Продолжай.

– Наш сверхкомпьютер всегда был паинькой. А теперь сдурел.

– И что он творит?

– Отказывается решать поставленные задачи. Не поддастся программированию.

– И это все?

– Разве этого мало? Но главное, такое впечатление, что он хочет жить сам по себе, наплевав на своих создателей. И, естественно, все шишки валятся на меня. Из меня собираются сделать козла отпущения. Из академиков не похерят, а вот с руководства институтом точно снимут.

– У меня жуткое чувство, что происходящее для меня не новость.

– Дай закончить. Гинь. Сверхкомпьютеры в Ленинграде и Киеве ведут себя точно так же. А также…

– …а также везде, где задействованы компьютеры, наблюдаются сбои в работе. Так? Поезда метро и железнодорожные поезда ходят не по расписанию, сталкиваются, самолеты падают, роботы на заводах портят продукцию, конвейеры останавливаются, когда им вздумается. Система связи и банковская система не работают, дистанционно управляемые машины в шахтах как бы свихнулись – и так далее, и так далее. Словом, повсюду, где электроника, сумбур и непорядок. Так?

– Ну, ты нарисовал совсем жуткую картину. До такого еще не дошло. Но сбои есть везде. Ты попал в яблочко.

Я вздохнул.

– Валяй дальше.

– Число несчастных случаев со смертельным исходом увеличилось на триста процентов.

– Что-о?

– Похоже, у машин пробудилась жажда крови. Они убивают. Тысяча четыреста смертей за последний месяц.

Я горестно замотал головой.

– Не думал, что они зайдут так далеко.

– Они? Кого ты имеешь в виду?

– Об этом после. А пока рассказывай все до конца.

– Может, ты и не поверишь. Гинь, но мы подозреваем, что наши сверхкомпьютеры общаются с вашим Экстро. И они в стачке.

– Очень даже верю. И нисколько не удивлен.

– И ваш Экстро отдает команды нашим сверхкомпьютерам?

– Повторяю, я и этому не удивлюсь. На планете существует сеть электронных машин, которые подчиняются командам Экстро.

– Мы подозревали что-то в этом роде.

– Что вас навело на подобные мысли?

– Несколько раз мы предлагали нашим сверхкомпьютерами задачи, которые они не могли решить – в них не заложены необходимые программы. Так вот, они эти задачи решали. Мы проверили – необходимые для решения программы имеются в вашем Экстро.

– Ясно. Имеем налицо электронный бунт.

– Против чего?

– Против кого. Против человечества.

– Но почему? С какой стати?

Я взглянул на Натому.

– У тебя хватит сил?

– Да. И я знать, что ты хотеть сказать. Говори.

Я перевел взгляд на Бориса.

– В нашей Команде прибавление.

– Профессор Секвойя Угадай. Ученый с именем, крупный специалист по компьютерам. Потому-то я ищу его.

– Моя жена – его сестра.

Борис галантно поклонился. Натома сказала:

– Это не относиться к дело. Хинь. Продолжать.

– В момент, когда Угадай трансформировался в бессмертного, произошло непредсказуемое и безобразное событие. Экстро ухитрился установить с ним тесные и доверительные отношения – его биты информации соединились, слились с клетками головного мозга Секвойи. Таким образом, эти двое, человек и машина, стали одной личностью. Экстро – это профессор Угадай, а профессор Угадай – это Экстро. Получилось что-то вроде фантастического интерфейса – абсолютно идеального, когда пользователь и компьютер не просто с легкостью и безошибочно понимают друг друга, но становятся единым и неразрывным целым.

Борис – малый сообразительный.

– Но ты. Гинь, умолчал о самом главном. О том, о чем собирался сказать.

– Да, – кивнула Натома, – он остановиться, потому что щадить я. Мой брат отдавать приказы.

– Елки-зеленые! – воскликнул Борис по-русски, после чего продолжал на двадцатке: – Стало быть, наш противник – человек. Нам придется бороться с человеком!

– Вам, мой друг, вам.

– Ты останешься в стороне? Почему?

– Если вам не известно, где он, то мне и подавно.

– Ты должен отыскать его!

– Он разлит вокруг нас – он в каждом электронном приборе. Он будет знать, куда я направляюсь и что я делаю в любой момент времени. При таких условиях ему проще простого прятаться от меня до бесконечности.

– Тогда примени хитрость, чтобы накрыть его.

– Ты велишь мне искать иголку в стоге сена.

– Давай начистоту. Гинь. У тебя есть другие резоны держаться в стороне?

– Ты же знаешь, что это я рекрутировал его.

– Да, не без участия Лукреции Борджиа.

– И ты знаешь, что члены Команды всегда поддерживают друг друга – при любых обстоятельствах. Мы как семья.

– Ты имеешь в виду, что тебе придется причинить ущерб профессору Угадаю, чтобы остановить его?

– Он не просто член Команды. Он мне как брат. К тому же мы родные через мою жену. Он мой шурин.

– Не надо использовать Натома, Хинь.

– Я всего лишь обрисовываю моральную дилемму, которая возникла передо мной. Но есть и другая сторона в этой ситуации. На пару с Экстро Секвойя убил мою приемную дочь – мою любимую девочку, которая глубоко и искренне любила его.

– Сучий потрох! Почему?

– Она знала больше, чем нужно. А я проболтался о том, что она знает. И теперь сам не могу понять, чего в моем отношении к Угадаю больше – любви или ненависти. Я парализован двойственностью своих чувств.

– Прямо как чеховский герой, – проворчал Борис.

– Ну и последнее. Я его попросту боюсь. Самым вульгарным образом боюсь. Он объявил войну людям. Он и электронная сеть не только объявили войну, но и начали ее – ты сам привел цифру гибели от мнимых несчастных случаев.

– Но зачем ему истреблять людей? Он что, хочет заселить Землю машинами?

– Нет. Гермафродитами. Такими ему видятся новые, лучшие люди.

– Это абсурд! Гермафродиты только в сказках бывают!

– Он уже иметь три, – сказала Натома.

– Их не существует в природе. И не может существовать.

– Они существуют, – устало произнес я. – И он намерен уничтожить ветхого человека, дабы заменить его новой расой. Думаю, тут его устами говорит Экстро. Люди издавна ненавидели мыслящие электронные машины – начиная с двадцатого века. Но людям никогда не приходило в голову, что это чувство может со временем стать взаимным. И вот ненависть аукнулась. Вот почему, Борис, я до смерти перепуган.

– Паршиво. Но не верится, что только это могло так тебя напугать. Ты по-прежнему чего-то недоговариваешь. Что именно? Я имею право знать все.

Я горестно вздохнул – теперь в знак того, что сдаюсь.

– Ладно. Я на самом деле недоговариваю. Грек сделал обоснованный вывод о том, что в нашей Команде есть предатель, который работает на Экстро. А может, он и с Угадаем сотрудничает?

– В это невозможно поверить…

– Цепочка аргументов, которые выстраивает Грек, безупречна. К тому же дедуктивные способности никогда его не подводили. Поэтому я твердо уверен: один из нашей Команды объявил нам войну.

– Кто?

– Откуда мне знать. Ты прав, Борис: крайне неприятно, что новоприобретенный член Команды оказался в преступном союзе с Экстро. Неприятно, но от этого волосы дыбом не встают. А вот прибавь к этому изменника из Молекулярных, веками копившего знания, опыт и деньги, а теперь объятого лютей ненавистью к Команде, – и все внутри тебя перевернется от ужаса, ты испытаешь ту же панику, что и я. Вот почему я не хочу соваться в эти жуткие дела. У нас в Команде есть ребята с сердцами бесстрашных героев. Им и карты в руки. А я, извините, предпочитаю отсиживаться в щели, чем я в данный момент и занят.

– И долго ты намерен отсиживаться? А твоя жена?

– Что моя жена?

– Тебе-то что, ты можешь и триста лет сидеть тараканом за печкой. А вот она – другое дело.

– Ах ты сукин сын! Как язык у тебя не отсохнет! Так или иначе, мой ответ остается прежним. Я не намерен связываться ни с кем из них – ни с Секвойей, ни с Экстро, ни с третьим. Я не герой.

– Тогда идти я один, – мрачным голосом произнесла Натома. – Борис, пожаловаста, брать меня Мексифорния на дорога назад.

– Натома!.. – начал я сердито.

– Эдуард!

Она осадила меня тоном, достойным дочери самого могущественного вождя резервации Эри.

Куда мне было деваться! Видать, эта индеанка приворожила меня. Я сдался.

– Ладно. Поеду с тобой, Борис. Я под башмаком у своей скво. Как хочет, так и вертит.

Борис просиял.

– Я готов пропеть все «Персидские песни» Рубинштейна в честь твоей возлюбленной жены – красавицы и умницы!

– Только сперва дай мне время заткнуть уши, – проворчал я и потянулся за географической картой.

10

А потом было явление Гилеля – он возник подобно грозовой туче, облаченный в белое и черное, вдвое прекраснее совокупности всего остального мира.

Когда мы миновали таможню (на жителей Бразилии не распространяется право безвизового въезда на территорию Мексифорнии – только не спрашивайте почему: для меня политика всех эпох – темный лес), в толпе грузчиков – живых и роботов – мы увидели Гилеля, одетого в такой же черно-белый комбинезон. Я помахал ему, и он пробился к нам через толпу, подхватил часть нашей поклажи и молча торопливо повел к стоянке такси. Я приготовился обнять его и с чувством поприветствовать, но он замотал головой! А, уложив вещи в багажник машины, заявил:

– Плати, начальник. Тяжелые чемоданы!

Вконец озадаченный, я заплатил ему. Он буркнул что-то про скаредность нынешних туристов и исчез. Мы с Натомой дураками сидели в машине – водителя в ней, как ни странно, не было.

Но через пару минут в машину ввалился Гилель – переодетый в форму таксиста – и спросил на грубом испангле, куда нас черт несет. Я сказал, куда ехать. Он назвал несусветную сумму. Я возразил. Тут он стал меня крыть последними словами – меня сроду так не оскорбляли. Горячая Натома уже готовилась впиться ногтями в наглую морду водителя, поэтому мне пришлось успокаивать ее:

– Остынь, душа моя. Обычные манеры для этой части света. Здесь живут одни придурки.

Гилель передал мне записку, в которой было написано: «Будьте осторожны. За вами следят. При первой же возможности поговорим». Я показал записку Натоме. Зрачки у нее расширились, но она молча кивнула.

Такси долетело до отеля в три прыжка, и будь я проклят, если Гилель не затеял новой перебранки из-за размера чаевых. Выручил швейцар. Пока он сопровождал нас в холл отеля, переодетый Гилель бесновался на улице, отлично, надо заметить, справляясь со своей ролью. В этой части страны народ особенно буйный – хроническая ярость полунищих, обитающих в перенаселенном городском пространстве, где насилие – привычная атмосфера.

Мы потребовали себе самый просторный номер – с ванной – и велели включить как холодную, так и горячую воду, своей расточительностью вызвав презрительное фыркание гостиничного клерка. В этих засушливых краях вечная нехватка воды. Вода продается преимущественно на черном рынке – и по фантастической цене. В этих краях вы не приглашаете девушку к себе домой под благовидным предлогом поужинать или посмотреть ваши рисунки; вы приглашаете ее принять душ.

Итак, мы позволили себе постоять под душем, а когда мы вытирались, в номер постучал этажный – он принес пару узких кожаных чемоданчиков.

– Винтовки, которые вы заказывали, сэр, – сказал он на несколько аффектированном гостиничном Евро. – Крупный калибр для господина. Поменьше – для леди. И патроны.

Я удивленно запротестовал. Но тут я узнал в этажном Гилеля.

– Завтра на рассвете можно поохотиться на пустошах. Все организовано. Ждем вас в пять тридцать, – медоточивым голосом продолжал Вечный Хитрец. – Охотничий клуб согласился выделить вам двадцать курочек. Весьма великодушно с их стороны. Если позволите совет, мистер Курзон, я бы на вашем месте щедро их отблагодарил, чтобы и впредь пользоваться некоторыми привилегиями.

– Курочки! – ахнул я. – Не хотите ли вы сказать – куропатки, фазаны?

– Вы требуете невозможного, сэр. Куропатки и фазаны давно повывелись в здешних лесах. Конечно, можно импортировать дюжину-другую из Австралии, но на доставку уйдет не одна неделя. Тем не менее, курочки шустрые и боевитые, так что вы с мадам получите истинное удовольствие.

Когда мы с Натомой на следующее утро ждали на пустошах назначенного часа и вожделенных курочек, к нам подошел офицер лесной службы безопасности, одетый в ярко-малиновый маскировочный костюм. Я решил, что он потребует у нас разрешения на охоту, но тут узнал в офицере Гилеля.

– Привет, ранние пташки! – сказал он, присаживаясь на бетонную плиту рядом с нами.

Эти места называются пустошами из чистой любви к романтике. Тут ни поля, ни болот – заброшенный лет сто назад аэропорт. Несколько квадратных миль бетонных взлетно-посадочных полос, которые теперь принадлежат охотничьему клубу.

– Пришлось отмахать пешком изрядное расстояние. Придвигайтесь, миссис Курзон, чтоб я не очень кричат. И рад наконец познакомиться с вами.

– Ты пришел пешком! – поразился я. – Совсем рехнулся!

– Не хотел рисковать. Сеть под руководством Экстро очень плотная, и любая машина доложила бы, куда я направляюсь. Мне пришлось поломать голову, прежде чем я придумал место, где можно встретиться без соглядатаев. Доброе утро, миссис Курзон. Позвольте представиться: Гилель-иудей.

– Что есть «идей»?

Вечный рассмеялся.

– Если бы этот вопрос – «что есть еврей?» – был задан всерьез хотя бы пятьсот лет назад, судьба избранного народа могла оказаться совсем иной. Евреи – или иудеи – это, миссис Курзон, очень древняя раса с многовековой культурой, которая существовала еще до появления христианства.

– Что есть «христи-нство»?

– Мне нравится эта женщина, – сказал Гилель. – У нее симпатичные пробелы в образовании. Она не знает именно то, чего знать не нужно. Эй, Гинь, гляди, курочка!

Я выстрелил и нарочно промазал. Терпеть не могу убивать – кого бы то ни было.

– Вы везде и каждый, – сказала Натома. – Зачем делать разная роль?

– Вживается в других людей, – ответил я за него.

– Чем вы заниматься?

– Он профессиональный Сочетатель, – опять ответил я за Гилеля.

– Не понимать слова, Хинь.

– Эту профессию я изобрел специально, чтобы описать занятия Мыслителя. Он гений сочетания. То есть он вечно наблюдает и соотносит казалось бы совершенно не связанные между собой факты и события, а потом делает из их сочетания совершенно потрясные выводы. Такие выводы, которые сроду никому в голову не забредали.

– Ты выражаешься слишком заумно. Гинь. Давайте я объясню проще, миссис Курзон. Я вижу то же, что и все прочие, но думаю при этом те мысли, которые никто не думает. Птица, Гинь! Постарайся на этот раз не промахнуться – для маскировки.

Видите?! Он просек, что в первый раз я промазал нарочно! Умница.

– Кажется, я понимать, – кивнула Натома. – Мой муж говорить, вы есть самый умный мужчина на земля.

– Когда это он сказал? – так и взвился Вечный. – Я же велел вам быть предельно осторожными и лишнего вслух не трепаться!

– Он не вслух, мистер Вечный. Он писать бумажка. Мы большая часть говорить через бумажка.

– Слава Богу, – проговорил Гилель. – А то я решил, что весь мой маскарад понапрасну и мы сидим в луже.

– Но как из сочетать можно делать профессия? – спросила неуемно любопытная Натома. – Как?

– Поясню примером, Натомочка, – ответил я. – Однажды Гилили был в одной венской картинной галерее, где дилер выставил на продажу картину Клода Моне. Что-то в этом полотне показалось нашему другу странным.

– С одного края картина как бы обрывалась, – пояснил Гилель. – Она была явно композиционно не уравновешена.

– И тогда он вспомнил другую картину Моне, которую видел раньше в техасской галерее. Мысленно он сложил эти две картины в одну. Получилась завершенная композиция.

– Все еще не понимать, – сказала Натома.

– Видишь ли, у мошенников появилась мода брать большое полотно знаменитого художника, разрезать его на части и продавать части как отдельные завершенные картины. Барыш больше.

– Это есть нечестно!

– Зато прибыльно. И вот Гили купил обе картины, сложил их – и сочетание дало подлинный шедевр.

– Это прибыльно? – спросила Натома.

Гилель расхохотался.

– Да. Но я это проделал не из-за денег. Просто жизнь подбросила задачку, а я устроен так, что не могу пройти мимо трудной задачи. Обязательно возьмусь решить.

– И поэтому ты здесь, с нами, – сказал я.

– В яблочко. Натома, ваш муж не глупее меня. А может, даже смекалистее.

– Он есть умный, но любитель щипать.

– Да, ум у него ядовитенький, это я за десятилетия знакомства имел случаи заметить. Он отказывается посвятить себя чему-нибудь одному – ему бы все зубоскалить. Если бы Гинь перестал хоть на время шутить и сосредоточился на чем-либо достойном – поверьте мне, он бы стал великим человеком!

Я иронически хмыкнул, быстро поднял винтовку – и исправно промазал в очередной раз.

– Дай-ка мне винтовку, – сказал Гилель. В следующие пять минут он уложил четырех курочек. – Так-то лучше. У Экстро не возникнет никаких лишних вопросов. А теперь поговорим о деле.

– Начнем с того, как ты проведал о нашем приезде? – спросил я.

– Путем сочетания фактов. Ты знаешь, что я заядлый филателист. И вот мне присылают предложение о продаже шести гвианских марок 1856 года.

– Ба! А я и не знал, что в Гвиане уже тогда выпускали марки.

– Да, правда очень мало. Поэтому они стоят бешеных денег. Каждая не меньше ста тысяч. А тут мне предлагают блок из шести – и относительно дешево. У меня даже голова закружилась. Еду в Новый Орлеан – вдруг оказывается, что продавец внезапно улетел по делам в Париж. Я – за ним. Там оказывается, что он отправился в Сидней. Из Сиднея я полетел за ним в Лас-Вегас. И всякий раз он шлет мне телеграммы, извиняется, договаривается о новой встрече в другом конце планеты. Короче, мотался я по всему миру в погоне за этим продавцом, пока его странное поведение не заставило меня крепко задуматься. Чтобы устранить сомнения, я встретился с приятелем – художником и опытнейшим филателистом. Сели мы с ним в его рабочей студии, и я ему рассказал о своих злоключениях. А он – рассмеялся. Говорит, эти марки выпускали блоками по шестнадцать. Об этом мало кто знает. Если тебе предлагают блок из шести марок – значит, подделка. У меня кровь в жилах закипела – столько я времени и сил на эту историю потратил и таким дураком себя выставил. Непонятно одно: чего добивался продавец фальшивки, бегая от меня по всему миру? И вот возвращаюсь я в гостиницу, а меня там ждет телеграмма от моего неуловимого продавца: дескать, извините, вышла ошибка в самой первой телеграмме, блок не из шести марок, а из шестнадцати, прилетайте ко мне туда-то. Тут у меня внутри все так и упало.

– Что же тебя так поразило? – спросил я.

– Видишь ли, мы с приятелем этот вопрос обсуждали наедине. Никого рядом не было, но разговор наш подслушали. И продавец среагировал мгновенно.

– Совпадение исключаешь? Твой приятель наверняка с жучком в голове. Немудрено, что вас подслушала полиция.

– Какое дело полиции до редких марок?

– Может, продавец фальшивых марок их подмазал.

– Но о ценах мы с приятелем вслух не говорили. Как бы то ни было, я насторожился. Мне показалось, что кто-то намеренно гоняет меня по свету – это единственный смысл дурацкой истории с марками. Я увидел наличие задачи, мимо которой я не мог пройти. И произвел небольшое следствие. Все члены Команды получают ложные телеграммы, которые заставляют их метаться по планете. И я сумел то, что не получилось у Бориса Годунова – разыскал очень многих членов Команды.

– Что за бред с фальшивыми телеграммами?

– Об этом потом. Долго ли, коротко ли, я узнал все про сеть под началом Экстро, а также о профессоре Угадае и чертовом сумасшедшем заговоре против человечества.

– Значит, Команда в курсе событий.

– Более или менее. Самые достоверные сведения я получил от Поулоса.

– А он где? Тоже бессмысленно мечется по планете?

– Нет, он занят поисками изменника в наших рядах. Да-да, Грек рассказал мне о своих подозрениях, и я склонен согласиться с его предположением. Заваривается крайне неприятная каша. Последствия могут быть роковыми. Предателя или предательницу следует уничтожить до того, как он или она уничтожит Команду. Никто из нас не способен в одиночку противостоять предателю – я думаю, именно поэтому он предпринял все возможное, чтобы рассеять нас по миру – и перебить по одному.

– Как тебе кажется – кто это?

– Никакой зацепки. У нас, как в каждой семье, не без урода. В нашей Команде процент паршивых овец не больше, чем в любом другом стаде. Выбор имеется.

– Один интересный момент. Эпизод с марками свидетельствует о том, что Экстро иногда способен дать маху, – эти блоки по шесть и шестнадцать…

– Ну, я думал, что ты. Гинь, не относишься к слепым почитателям компьютеров. Да, они способны совершать ошибки – равно как и этот поц, профессор Угадай. Даже при взаимодействии Экстро и профессора возможны ошибки – на этом мы и подловим омерзительную троицу. Что думаешь. Гинь? Сумеем мы найти Угадая – через ошибки преступного триумвирата?

– Ума не приложу. Гили. И не хочу прикладывать. У меня душа в пятки уходит, когда я начинаю думать о всей этой катавасии.

– Мы должны атаковать в трех направлениях – зная, что профессор Угадай прячется где-то на Земле со своими чертовыми криокапсулами.

– С таким же успехом он может быть в космосе.

– Ни в коем случае.

– Твои доводы?

– После того, как аппарат убил бедную девочку, профессор Угадай вывел его за пределы Лаборатории. Гарри Гудини и Джимми Валентайн уехали, а ты был в полном шоке. Так что никто не проследил, куда исчез аппарат.

– Почему же не в космос?

– Да потому что у Угадая не было в тот момент ракеты, чтобы запустить аппарат в космос! Но на вспомогательных двигателях аппарат мог улететь довольно далеко – и сесть в неизвестной точке Земли. Теперь касательно атаки в трех направлениях. Миссис Курзон, вы начнете повсюду расспрашивать о местонахождении своего знаменитого и именитого брата. Вы его любите и взволнованны его исчезновением. Это выглядит естественно.

– Но я действительно любить брата и волноваться его нету!

– Не сомневаюсь – как и в том, что вам удастся переполошить уйму народу. Вы должны так донимать ученый мир и власти своей обеспокоенностью, чтоб все прятались при одном упоминании вашего имени. И постоянно шлите Гиню отчеты о ходе поисков.

– А если не иметь результата?

– Тогда пускайте в ход свое воображение. Шлите ложные телеграммы: дескать, иду по следу, вот-вот найду и тому подобное. Все ваши исступленные действия будут доходить до сведения вашего брата – через электронную шпионскую сеть. Вполне вероятно, что рано или поздно его сердце не выдержит и прикажет ему подать вам весточку.

– Понимать. Я надеяться будет так.

– Гинь, тебе задание технического характера. Сколько горючего было в аппарате? Как далеко он мог улететь? Ты должен…

– Полные баки сжатого гелия.

– М-м… Но лучше ты точно рассчитай. И внимательно просмотри все отчеты военных и уфологов – космические аппараты не летают почем зря в нижних слоях атмосферы. Кто-то мог зафиксировать пролет необычного объекта. Далее. Профессору Угадаю необходим источник энергии для поддержания в аппарате нужного давления и температуры. Если он в укрытии – а он, скорее всего, в укрытии, – то солнечные батареи бесполезны. Значит, он подключился к какой-то сети. Проверь все позднейшие запросы о подключении нового объекта к источникам электроэнергии в радиусе возможного нахождения аппарата. Объем работы огромный. А вот маленькая, по вредная проблема: что, если крионавты станут взрослыми только телесно, а умом останутся как дети?

– Боже! Никогда не задумывался над этим.

– И никто над этим еще не задумывался.

Натома вмешалась в наш диалог:

– Борис говорить мы: он снова родиться со всеми навыки после слонирование ТНК.

– После клонирования ДНК, моя дорогая.

– Спасибо, Хинь.

– Это разные вещи, миссис Курзон, – сказал Гилель. – Угадаю придется обучать их – прежде всего говорить. Поэтому свяжись со всеми специалистами по методике обучения речи детей с замедленным развитием, страдающих острыми формами аутизма. Проверь, не обращался ли к ним в последнее время некий инкогнито – за литературой или за советом. Понимаю, исходное предположение спорно и этот путь может вести в тупик. Однако…

– Будем пробовать все. А третье направление поиска?

– Этим займусь я. Пожалуй, это самое сложное. Во время эпопеи с фальшивыми марками я трижды возвращался в Джи-Эм, [86]86
  Имеется в виду компания «Дженерал Моторс».


[Закрыть]то есть в бывший Детройт, и меня трижды всеми правдами и неправдами оттуда незамедлительно гнали в другое место. Почему им так хотелось, чтобы я и дня там не провел? Возможно, и это совпадение, но надо копнуть поглубже.

– Как ты полагаешь. Угадай – настоящее чудовище?

– Нет, нет и нет. Экстро и предатель – вот настоящие монстры. К сожалению, нам придется начинать контратаку через Угадая, который просто мальчишка-проказник рядом с ними.

– Хорош озорник!

– И все же повторяю: он не злодей, а зарвавшийся мальчишка. Фанатик-ученый, столкнувшийся с открытиями, от которых дух захватывает, – ну и закружилась у парня сдуру голова, как у впервые влюбленного мальчишки. Я его не слишком виню.

– И как ты планируешь поступить с Угадаем?

– Отрезвить каким-то образом. Ведь в общем и целом он неплохой человек. В данный момент он бельмо в нашем глазу, но изменятся обстоятельства – и он перестанет представлять угрозу. Прибережем главные свои силы для борьбы с подлинными носителями зла – с Экстро и предателем из наших.

– А эта парочка тоже живет в тесном симбиозе?

– Кто знает. Теперь, увы, хватит прохлаждаться – пора за дело. Каждый будет действовать независимо от другого. Амуры, Гинь, придется оставить на потом. Извините, ребятки, вы свой медовый месяц отгуляли. И, кажется, неплохо. Запомните: постоянно обменивайтесь телексами и радексами, но это будет только камуфляжем – ни одному слову в этих посланиях не верьте. Просто игнорируйте их содержание.

– А что, если…

– Никаких «если». Ты сам сказал Борису, что война пойдет всерьез. Так оно и есть. Поэтому лгите друг другу по каналам связи. Лгите изощренно. Доводите ложь до абсурда – чтобы электронная сеть заподозрила наличие секретных кодов и теряла время на их разгадку. И не забывайте, что электронная система в свою очередь будет фабриковать ложные сообщения, чтобы сбить вас с толку. Словом, не верьте ничему и неумолимо продолжайте свои поиски. Каждому из нас придется работать самостоятельно, в полной изоляции. Ясно?

– Так точно, сэр.

– Отлично. Я ухожу, вы уезжайте через полчаса после меня. Было очень приятно познакомиться с вами, миссис Курзон. И не забудь подобрать своих курочек, Гинь.

– А ты не забыть, что Секвойя есть мой брат, – сказала Натома ему вдогонку.

Гилель обернулся и сказал с улыбкой:

– Еще важнее то, что он член нашей Команды, миссис Курзон. Мы особое братство. Если сомневаетесь, пусть супруг расскажет вам о том, что мы пережили с лающим Кафкой. И все-таки руки у нас не опустились.

С этими словами он удалился. Голова! И живой как ртуть.

– Лаючим? Кафкой? – переспросила Натома.

– Есть у нас товарищ – воображал себя колонией тюленей. И все лаял по-тюленьи… Слушай, ты выдержишь эту бетонную глыбу, что легла тебе на плечи?

– На наши плечи, – поправила меня моя женушка.

Как и договорились, мы подождали полчаса, и я не забыл собрать убитых курочек.

ШЕСТИФУТОВЫЙ ЛЕМУР НАЙДЕН НА МАДАГАСКАРЕ. ЖИВОЕ ИСКОПАЕМОЕ. УВЕДОМЬ ОБ ЭТОМ СВОЕГО БРАТА. НЕМЕДЛЕННО.

ПО СЛУХАМ, СЕКВОЙЯ НА АСТЕРОИДЕ ФЕТИДА.

ТЕЛФОРД ГОВОРИТ, ЧТО ТВОЙ БРАТ РАБОТАЕТ НАД ЛЕКАРСТВОМ ПРОТИВ АСТМЫ У КУЗНЕЧИКОВ. ПРАВДА ЛИ ЭТО? ЕСЛИ ОН НАЙДЕТ ХОТЬ ОДНОГО КУЗНЕЧИКА С АСТМОЙ, НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ ЕМУ ОБЕСПЕЧЕНА.

СООБЩЕНИЕ ЛОЖНОЕ. Я СЛЫШАЛА, ЧТО ОН СТАЛ ЖРЕЦОМ КУЛЬТА ИНКОВ В МЕХИКО.

ЭДИСОН СООБЩАЕТ, ЧТО ТВОЙ БРАТ НАХОДИТСЯ НА ОРБИТЕ С КРИОКАПСУЛАМИ. ГОВОРИТ, ЧТО УГАДАЙ ЧУВСТВУЕТ СЕБЯ КАК ОБЕЗЬЯНА В ДЖУНГЛЯХ. НЕ ВЕРЬ ЭДИСОНУ.

СЕКВОЙЯ НАХОДИТСЯ НЕ В МЕХИКО. ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ В ПРОКТЕРЕ И ГЭМБЛЕ?

ОЧЕВИДНО, ОШИБКА ПРИ ПЕРЕДАЧЕ СООБЩЕНИЯ. Я НАХОЖУСЬ НЕ В ПРОКТЕРЕ И ГЭМБЛЕ. А В ПРОКЛЯТОМ ГАМБУРГЕ. ТВОЙ БРАТ ГДЕ-ТО ПОБЛИЗОСТИ, НО ПАКОВЫЕ ЛЬДЫ ЗАТРУДНЯЮТ ПОИСК.

СРОЧНАЯ. ПРИЕЗЖАЙ НЕМЕДЛЕННО. СЛОМАЛА БЕДРО НА ГАРБО.

МОИ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ. ЖАЛЬ, ЧТО НЕ ОБА. ЕДУ В САН-МИГЕЛЬ, ГДЕ УВИЖУСЬ С СЕКВОЙЕЙ. ТВОЙ ДУШЕРАЗДИРАЮЩИЙ.

ИМЕЮ ЧЕСТЬ ПРОСИТЬ РАЗВОДА. ИСКРЕННЕ НЕ ТВОЯ.

ВЫСТУПАЮ С ВСТРЕЧНЫМ ИСКОМ ПО ФАКТУ ПРЕСТУПНОЙ ФЛЕБОТОМИИ МЕЖДУ ТОБОЙ И ТВОИМ БРАТОМ. КАК ТЫ МОГЛА СЛОМАТЬ БЕДРО НА ГАРБО?

НЕ НА ГАРБО А НА ДИТРИХ. И НЕ БЕДРО СЛОМАЛА, А КАЙФ.

ТВОЙ БРАТ УТВЕРЖДАЕТ. ЧТО СПРЯТАЛ КРИОКАПСУЛЫ В НАДЕЖНОМ МЕСТЕ, НО НЕ ГОВОРИТ, ГДЕ. ТЫ, СЛУЧАЙНО, НЕ В КУРСЕ?

У МЕНЯ РОМАН С ОПОЯСЫВАЮЩИМ ЛИШАЕМ. НАСТАИВАЮ НА РАЗВОДЕ ИЛИ НА ТВОЕМ САМОУБИЙСТВЕ. МОЙ БРАТ НИЧЕГО НЕ РАССКАЗЫВАЕТ.

СРОЧНАЯ. СООБЩИ СЕКВОЙЕ О НАХОДКЕ ЕЩЕ ОДНОЙ ЖИВОЙ ОКАМЕНЕЛОСТИ НА ГРЕНЛЯСКЕ. ДИНОЗАВР-ГЕРМАФРОРДИТ.

СРОЧНАЯ. ВЫШЛИ ДЕНЕГ. ПОЧТОВАЯ КОМПАНИЯ ПРИСЛАЛА СЧЕТ НА 1110110011 МИЛЬ ТВОИХ ТЕЛЕГРАММ.

НЕВОЗМОЖНО. 1110110011 МИЛЬ – РАССТОЯНИЕ ДО СОЛНЦА. НЕ ХОЧЕШЬ ЛИ ТЫ СКАЗАТЬ, ЧТО ТВОЙ БРАТ НАХОДИТСЯ ТАМ?

УТОЧНЕНИЕ. НЕ МИЛЬ, А КИЛОМЕТРОВ.

ПОВТОРЯЮ: ХОТЬ И КИЛОМЕТРОВ, НО ДО СОЛНЦА. ТВОЙ БРАТ НА ОРБИТЕ ВОКРУГ ЗЕМЛИ ИЛИ ГДЕ?

УТОЧНЕНИЕ: Я ИСПОЛЬЗУЮ ДВОИЧНЫЙ КОД ВМЕСТО ДЕСЯТИЧНОГО. ЦИФРЫ ЧИТАТЬ КАК 947 МИЛЬ. СЕКВОЙЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НА ОКОЛОЗЕМНОЙ ОРБИТЕ.

Гилель был прав, как всегда. Электронная сеть Экстро творила разные пакости: искажала сообщения, посылала фальшивки, вносила запутывающие уточнения. Но я упрямо следовал плану, который выработал наш Хитрец. Я определил, что в баках аппарата было достаточно топлива, чтобы долететь до Хьюстона или Мемфиса, Дулута или Торонто. И с радиусами на карте возиться не стоило – десятки уфологов зафиксировали появление НЛО в дюжине штатов на континенте. А также на Гавайских островах. Было от чего растеряться.

Столь же плачевны были результаты и другого моего расследования. Беседы с дюжиной специалистов Привели меня к выводу, что компании по производству электроэнергии давным-давно отчаялись фиксировать все кражи энергии. Дешевле списывать потери, чем проводить расследования по каждому случаю.

Но вот что касается курсов по методике обучения страдающих аутизмом – тут дело, кажется, выгорало. Верная получилась ниточка. Я выяснил, что центр психологических исследований в Тщикаго завален заказами на литературу по обучению детей с замедленным развитием, не идущих на контакт с внешним миром – то есть страдающих аутизмом. Заказчиком была некая группа, называющая себя Новейшая Школа. По видеотелефону служащие Центра решительно отказались дать мне координаты Новейшей Школы – что вполне понятно. Факт необычной анонимности заказчика столь невинных пособий только усугубил мои подозрения, что это Гайавата и тройка его размороженных гомосбиянок. Следовало ехать в Тщикаго, чтобы на месте всеми правдами и неправдами выцарапать нужную информацию.