Текст книги "С любовью, Майкл (СИ)"
Автор книги: Alexis Slytherin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
========== I. Элизабет. Часть 1. На краю ==========
Элизабет Уэсли крепко зажмурилась и закрыла рот ладонью, стараясь в голос не зарыдать. Конечно, в ванной бежала вода, заглушая ее слезы, однако Лисс не любила быть пойманной за этим занятием. У нее перехватывало дыхание, оно становилось рваным и слегка истеричным. Девушка полусидела на краю ванны под ярким светом явно не подходящей для столь маленького помещения лампы. Вода стучала по белому акриловому покрытию тугой струей, защищая ее от самых безжалостных врагов – ее семьи. Почему все неприятности свалились на нее прямо перед Рождеством? Будто Лисс попала в плохую постановку, где перед радугой на героиню выливается вся возможная грязь, да в таком объеме, что среди нее даже дождевых капель не разобрать. Ей потребовалось не меньше десяти минут, чтобы успокоиться. Девушка набрала в горсть холодной воды и умылась. Глаза опухли. И без того, не очень большие, теперь они казались щелками на круглом, сужающемся книзу лице, с острым подбородком и не выраженными скулами. Лисс положила ладонь на лоб. Временами ей казалось, что в свои двадцать семь она выглядела на все тридцать: темные круги под глазами от не утихающего уже несколько месяцев стресса, слишком выраженные носогубные складки, и щеки. Это было каким-то проклятием. Девушка вернула назад челку, прикрыв лоб и поправила собранные в косу светлые волосы. Нужно было выходить, иначе ее хватятся.
Лисс осторожно выключила воду и вынырнула из ванной. На кухне пили чай ее родители с парнем. Мать явно скучала, беседа отца с Максом ее совершенно не интересовала. Она сидела в телефоне с таким сосредоточенным видом, словно собиралась заключить многомиллионный контракт. Хотя, зная ее, это не удивительно. Работа в компании Ирис Уэсли не понравилась. В молодости женщина выдержала у нанимателя месяц и уволилась. Ей нужно было всем управлять самой, со временем деловая хватка и жесткость характера помогли женщине построить серию салонов красоты. Элизабет и не помнила, как часто видела мать, та всегда была занята делами. Появляясь дома, она только строила окружающих. Как только отец терпел такое к себе отношение? Лисс временами отказывалась понимать, как они вообще поженились. Мягкий и какой-то отстраненный от практической жизни Уэйд годился только, чтобы подхватывать брошенные Ирис дела. Мать часто в пылу скандалов говорила об отце, что он просто удобен. И девушку всегда передергивало от этих циничных слов. Разумеется, предрождественский визит не был данью вежливости и уже тем более тоской по любимой дочери. Лисс никогда ей не была. Ее всегда считали немодной, несимпатичной занудой. Когда она поступила в медицинский колледж по гранту, никто не удивился. Правда, корни по материнской линии все еще считали врачей обслуживающим персоналом с низкой зарплатой. Хотя в Детройте у нее не было проблем ни с практикой, ни с деньгами. Порой их было даже слишком много. Нет, Уэсли пришли в гости, потому что младший брат Лисс Лекс ввязался в плохую компанию. Родители были уверены, что всему виной его девушка. Она сразу им не понравилась, больно бесстыже та себя вела. И Ирис решила оградить сына от подобной охотницы за богатыми мальчиками. Женщина с первой встречи сказала подруге Лекса, что та не подходит ее сыну. Парень переругался с родителями, собрал вещи и ушел жить к Кейси (кажется, так ее звали, Лисс не помнила). И это в семнадцать лет! Лекс даже еще школу не закончил! Теперь родители могли видеть сына только на территории учебного заведения, и то парень всеми силами демонстрировал полное отсутствие интереса и к ним, и к их мнению. Он напрямую заявил, куда семья может его деть. А он останется с Кейси. Несмотря на истерики матери, угрозы, банковские карточки Лекса она не блокировала. Ирис была уверена, что сын ввязался в криминальную компанию. Ведь кем еще могла быть эта Кейси? Приличные девушки уличными танцами не увлекаются. Наверняка она еще и наркотики принимала. В последнюю попытку поговорить с сыном парень не выдержал и спустил в унитаз какую-то очень дорогую материну рыбу. Видимо, следом Лекс не отправился только благодаря своим габаритам. Слушая рассказы родителей, Лисс поначалу даже прониклась. В отличие от них с ней брат разговаривал и твердо стоял на своем: Кейси – та самая девушка, ему плевать, что вбила в себе голову мать, он возьмет их с отцом измором. Однако все закончилось обвинениями Лисс в пренебрежении своими функциями как сестры. Она так много времени уделяла учебе, не следила за собой, что у Лекса не было перед глазами примера правильной девушки. К тому же Лисс просто обязана была встать на сторону родителей и всеми правдами и неправдами отлепить Лекса от этой девицы. Девушка разве что головой не стукнулась от изумления. На фоне всего происходящего в ее жизни подобные обвинения звучали до ужаса несправедливо. Да еще и Макс ни слова не сказал в ее защиту. Их отношения в последнее время катились в бездну.
Они познакомились еще в школе на последнем году обучения. Лисс только-только рассталась с парнем и вообще-то не собиралась начинать никакие новые отношения. Все получилось само собой. Девушка пошла на свидание с приметившим ее Максом от скуки. И ей не очень понравилось. То ли сердце еще неокончательно восстановилось после разрыва, то ли просто человек был не ее. Она собиралась поговорить с парнем, возможно, извиниться и прекратить этот еще не начавшийся роман. Однако Макс пришел в школу с огромным букетом роз, и Лисс просто не смогла ему ничего сказать. Они начали встречаться. Сразу же после окончания школы парень сделал ей предложение и, изумленная, всю жизнь желавшая учиться, девушка отказалась. Бойфренд обижался на нее несколько месяцев. Она поступила в колледж, отношения продолжались, только со временем все больше портились. Макс всегда был склонен к жесткому юмору, порой его шутки задевали за живое. Временами Лисс казалось, что у нее не осталось чувств к Максу. Но порвать отношения она не решалась. Столько времени вместе! Около двух лет назад они решили съехаться. Девушка надеялась, этот шаг укрепит отношения, может, Макс даже сделает ей предложение. Все-таки за прошедшие десять лет она несколько переосмыслила свои взгляды на брак, и дело здесь было не только в окончании колледжа. Парень жениться не спешил. В последнее время он только и делал, что критиковал ее. Лисс плохо убиралась, неправильно резала продукты, готовя ужин, тратила много денег. Хотя с последним девушка уж никак не могла согласиться: все свои покупки она совершала на свою зарплату. К тому же Макс часто стал говорить ей, как девушка поправилась. Он увлекся штангой и регулярно после работы допоздна пропадал в спортзале, смотрелся в зеркало, любуясь своими бицепсами, а потом хватал Лисс за животик. Мать Элизабет его в этом полностью поддерживала и периодически напоминала, что если дочь не займется собой, то не видать ей ни кольца на пальце, ни вообще мужчины рядом. А потом, где она найдет себе нового с ее-то неухоженным видом и вредным характером? Накануне прихода родителей Макс обругал ее нижнее белье, сказав, что раз они планировали заняться любовью, можно было бы надеть что-нибудь поприличнее, хотя бы кружевной комплект. Усталая после тяжелой работы, Лисс была рада наличию сил просто для самой возможности уделить время парню. Но его такой расклад, похоже не устраивал.
В груди скреблось что-то неприятное. Хотелось встать и покинуть кухню, где Макс с отцом рассуждали о машинах. Да они бы уже могли накопить, если бы парень не упрямился и согласился делать это вместе, а не тащить все на себе. Лисс чувствовала себя чужой в собственной семье.
– Вы мне надоели! – Ирис бросила айфон в сумку и раздраженно глянула на замолкших мужчин. – О ерунде можете поговорить и потом. Элизабет, будь добра, передай Лексу все, что я сказала. Ему не место на съемной квартире.
– Мам, у него своя голова на плечах есть…
– Какая у него может быть голова, ему семнадцать! Я лучше знаю, что ему нужно.
У Макса зазвонил телефон, и он вышел из комнаты. Ирис тут же наклонилась к дочери.
– Детка, может, зайдешь в салон? Покрасим тебе волосы, сделаем пару инъекций с гиалуроновой кислотой.
– Мама, оставь меня в покое, меня все устраивает! К тому же у меня нет времени.
– Ну, разумеется. У тебя есть время только на работу и твоих сектантов.
Лисс сложила руки не груди и откинулась на стуле. На самом деле, ей хотелось побиться головой о стол. Несколько лет назад в один из тяжелых периодов жизни, когда родители находились на грани развода, и внутри у девушки расширялась черная дыра, она зашла в первую попавшуюся церковь и рухнула на колени. Лисс тогда впервые за несколько месяцев позволила себе заплакать. Она никогда не отрицала наличие Бога, но и к людям, постоянно посещающим церковь, не относилась. Тогда девушка молилась, как могла, и ситуация постепенно наладилась. Что-то вновь потянуло ее в храм, и Лисс не заметила, как прониклась верой, стала постоянной прихожанкой. Церковь оказалась православным приходом. Надо же, из стольких протестантских и католических ее занесло именно в русскую вотчину. Ей всегда нравилась русская литература, культура, а теперь еще и русская вера. На приходе было много иммигрантов. Все было так солнечно, только вот период неофитства имеет тенденцию заканчиваться. Проходит желание молиться, приходится себя заставлять. Бог словно уже не так быстро отвечает на просьбы, а порой и вовсе игнорирует. К тому же ее сожительство оказалось грехом. Но Лисс об этом узнала уже постфактум. При слове «блуд» ей всегда представлялась частая смена партнеров, а не стабильные хоть и внебрачные отношения. Макс ее веру, итак, не особенно одобрял. Как-то раз девушка попыталась заикнуться о свадьбе, потому что ее мучила совесть, она не хотела жить в грехе, но ее практически высмеяли, и больше она этот вопрос не поднимала. Вера чуть отошла на второй план. Все чаще в голове оседали мысли: а есть ли Бог? Если есть, почему люди такие злые? Почему ее постоянно критикуют и парень, и родители? Почему она несчастлива и неизменно хочет спрятаться от мира, а дыра в груди вновь разрастается? В детстве Лисс мечтала о семье и детях, теперь же она не знала, светит ли ей вообще замужество. Ведь сначала надо встать на ноги. Как долго они будут вставать, Макс никогда не уточнял. Вся жизнь для нее окрасилась в серый цвет безнадежности и скуки. Она даже подумывала выписать себе антидепрессанты, однако отмела эту мысль, испугавшись потенциальных проблем с лицензией.
Макс вернулся и, к удовольствию Лисс, сумел выпроводить ее родителей.
– Слушай, – сказал парень, когда девушка облегченно выдохнула, – они могут пореже приходить?
– Я только за.
– Вечно строят из себя экспертов. Хотя, может, ты прислушаешься к матери? Ну, там волосы покрасишь, имидж сменишь.
– Что не так с моим имиджем? – Нахмурилась Лисс.
Макс пожал плечами.
– Надоело. Хочется чего-то свежего, молодого, а ты… как будто тебе уже сорок.
– Ну, спасибо.
Парень, увидев, как на лице девушки проявилась обида, тут же поспешил отшутиться и ущипнуть ее за щеку. Весь вечер они провели в телефонах, обсуждая с друзьями, как будут праздновать Рождество. Все роли уже давно были распределены. Но куда же без форс-мажора?
– Ана не придет! В последний момент муж решил увезти ее к родственникам в Теннаси.
– Мне сразу не понравился этот тип, такой мрачный, неразговорчивый. Ана была классной девчонкой, пока с ним не связалась. Ты подумай, – Макс даже отвлекся от телефона, – она ведь нас с ним даже не познакомила, скрывала его, будто мы могли его съесть. Увидели этого парня только на свадьбе. И теперь он ее просто в плен взял! Ни к друзьям в гости, никуда не отпускает.
– Да, я полностью согласна. И Тори так думает.
Лисс как раз писала в общий чат, что не нужно обещать, если не можешь исполнить. Она и понятия не имела, как на нее накинутся друзья.
«Оставь Ану в покое, она только вышла замуж! Я прошу тебя не начинай скандал», – написала Тори.
«Я только сказала, что…»
«Ничего не говори лучше».
«Мне обидно, что ее не будет! Я хочу, чтобы она это знала!»
«Не смей. У нее тонкая душевная организация, она расстроится».
«А у меня, значит, не тонкая?»
«Переживешь».
Лисс так вымоталась, что полное пренебрежение друзей к ее мнению сломало ее окончательно.
«Не помню, чтобы вы хоть раз также поддерживали и защищали меня! Лицемеры! Не хватает смелости говорить в лицо то, что обсуждаете за пределами общей беседы?».
Ей хотелось свернуться пополам, забыть обо всем, особенно о несправедливости. Лисс попыталась втянуть Макса, но он тут же заявил, что не собирается высказывать социально не одобряемое мнение. Она его уже высказала, и что? Ничего… Ее просто проигнорировали. Никому не было дела до ее души, ее проблем и ее переживаний. Лишь бы тихоню Ану никто пальцем не трогал, а ее можно было и в грязи извалять, и вперед вытолкнуть с общим мнением, которое было, как правильно выразился Макс «социально не одобряемым».
– Ты мог бы меня поддержать! – Возмущалась Лисс.
– Я тебя поддерживаю, просто не хочу ссориться ни с кем накануне Рождества. И ты не ссорься. Ну кому какая разница, что Ана сейчас похожа на щенка на веревочке?
– Мне есть разница, я столько лет с ней училась вместе в колледже, я не хочу, чтобы она ломала себе жизнь не пойми с кем.
– Это не твое дело. Им плевать, с кем ты спишь, и тебе должно быть все равно.
Лисс ушам своим не верила. Может, она и утрировала ситуацию, но спускать отношения с друзьями на уровень «всем друг на друга должно быть плевать» – низко и отвратительно.
– Меня от тебя тошнит.
Девушка покинула спальню, громко хлопнув за собой дверью. Она устроилась на кухне и злилась на окружающих. Да за что ей это? Как можно быть одновременно плохой дочерью, плохой девушкой и плохим другом? В этот момент Лисс позвонила одна из начальниц и высказалась по поводу неправильно оформленного документа. Почему это нужно было делать именно вечером в субботу, девушка так и не поняла. Замечательно! Она еще и плохой врач! В глазах вновь встали слезы, на этот раз не только обиды, но и злости на ситуацию.
– Что тебе еще от меня нужно? – Не удержалась девушка, глядя в потолок, – я всем мешаю в этой жизни, у меня ничего не получается! Что ты еще от меня хочешь?! Я не могу больше!
В ушах зазвенело от звука собственного голоса, кроме него Лисс больше ничего не слышала. Какого вообще ответа она ждала? Бог, похоже, забыл о ее существовании. Или решил, что грешница его внимания недостойна.
«Что сейчас произошло в общем чате? Ты как?» – Дэйзи… хоть кому-то не все равно. По крайней мере, Лисс очень хотелось в это верить.
«Отвратно».
«Тебе надо отвлечься, пошли завтра на выставку «Физика будущего», я знаю, ты поклонница физики».
«Я в ней ничего не понимаю. И только Митио Каку* хоть как-то вносит в мой мозг научные данные».
«Тогда пойдем ради него, заодно все мне лично расскажешь».
«Они даже ничего не ответили, Дэйз»
«Знаю. Я видела. Давай, спи, завтра все решим».
Лисс рвано выдохнула и устроилась прямо на стульях на кухне. Макс за ней так и не пришел.
Интервью журналу Vogue 1993 г.
– Он рассказывал, что в момент вашего знакомства, вы были очень подавлены.
– Да, действительно. Это был трудный период, я бы даже сказала, черная полоса. И встреча с ним стала невероятным чудом. Я тогда даже не знала, какой он замечательный человек, очень добрый, непомерно добрый для этого мира. Одним своим присутствием он залечивал душевные раны, соответствуя словам собственной песни…
Комментарий к I. Элизабет. Часть 1. На краю
*– популяризатор науки, автор книг «Физика невозможного» и «Физика будущего»
========== Часть 2. Пространство и время ==========
– Ты ненормальная! – уверенно заявила Лисс, хлопая глазами.
Только это ей и оставалось, когда Дэйзи как бы между прочим сообщила ей, что выставка физики будущего, в которой принимал участие ее друг – молодой ученый-экспериментатор, проходила в Нью-Йорке. Подруга откинула за спину темные длинные волосы. Похоже, ее ничего не волновало.
– Да брось! Сейчас улетим, к завтрашнему утру вернемся последним рейсом. Еще время останется по городу погулять. Тебе надо сменить обстановку.
Лисс только головой покачала. Как Дэйзи умудрилась всучить ей билет? Она очень плохо спала, глаза просто слипались, наверное, поэтому спорить девушка не стала. Ночь на стульях давала о себе знать, к утру у Лисс затекла спина, и она кое-как смогла сесть. От воспоминаний хотелось передернуться. Макс появился на кухне почти сразу после ее пробуждения.
– Ты что здесь спала? – Девушка бросила на парня недовольный взгляд, Макс уже
занимался приготовлением кофе.
– Ты даже не заметил, что меня не было?
– Я решил не навязываться и дать тебе успокоиться.
Лисс поморщилась. Ей показалось, будто во рту разливался горький вкус обиды, перетекая к ней в грудную клетку. В то самое время, когда ей так нужна была поддержка, молодой человек решил игнорировать ее.
– Что происходит в чате?
– Ничего особенного. На твои психики никто не обижается.
– Психи? – Девушка даже замерла с бутылкой молока в руке.
– Да брось, Лисс, все давно привыкли, что тебя периодически заносит. И Тори
права, перебесишься и успокоишься…
– Что?! – Почти закричала она, руки сами сжались в кулаки, бутылка с молоком
ударила по столу.
Лисс хотелось кричать, бить посуду, попытаться хоть как-то обратить на себя внимание. Парень смотрел на нее устало и почти безразлично. Желание шуметь плавно перетекло в боль. Зачем она вообще жила? Девушка не стала завтракать, обогнула Макса, быстро оделась и позвонила Дэйзи, а та ее и ошарашила. Пока Лисс собирала сумку и вызывала такси в аэропорт, ее непреодолимо преследовало желание свеситься из окна и упасть. С двенадцатого этажа этот полет точно не завершился бы инвалидностью. Билет в один конец с переломом черепа и быстрой смертью. Только страх ада маячил на горизонте. Она и так в аду.
Дэйзи всеми силами отвлекала ее, просила не думать о друзьях. Они сами должны успокоиться, и только потом можно будет вести переговоры. Лисс кивала словам подруги, ей не хотелось об этом думать. Друзья всегда казались оплотом спокойствия, а в итоге периодически выталкивали ее вперед с опасным мнением, и сами же за него казнили. Идти на запланированную рождественскую вечеринку не хотелось. Что она будет там делать? Слушать, как калечит тонкую душевную организацию Аны?
На телефон вновь пришло сообщение, заставившее Лисс похолодеть. Настоятель их храма с женой заболели, подхватили гуляющую короновирусную инфекцию, вот уже два года терроризировавшую мир. Матушка болела тяжело, и их наконец-то положили в больницу. Однако несколько дней до госпитализации, женщина наотрез отказывалась ехать в клинику. Они лечились дома, и Лисс была их куратором, потому что оказалась единственным доступным врачом. Она до сих пор вспоминала, как бегала по Детройту в поисках дорогого препарата, и с каким пренебрежением на нее смотрели фармацевты. Будто она сама была инфицирована. Пришлось выложить кругленькую сумму за таблетки, но главное, она их нашла! И матушке стало легче, однако в больницу их все равно забрали. Ситуация не была бы такой страшной, если бы не ее сопутствующие проблемы со здоровьем. Женщина только недавно выкарабкалась из другой болезни, когда доктора пророчили ей чуть ли не смерть, и Лисс старалась быть на телефоне двадцать четыре на
семь. Она еще не скоро сможет забыть дрожащий голос настоятеля: «Скажи, что
ей поставить. Что угодно. Они говорят, она умрет…». Оставалось радоваться чудесному улучшению. Может, Бог не на всех забил, а только на нее, Лисс?
Весь полет доктор Уэсли проспала, лететь-то было всего два часа. Она не очень любила Нью-Йорк. Город был слишком большим и шумным, почти полностью состоял из бетона и стекла за исключением оазисов зелени в парках. Повсюду мелькала реклама на интерактивных щитах, люди даже в воскресенье спешили, машины сигналили. Именно в такие моменты среди людей Лисс чувствовала себя наиболее одинокой.
– Нам в отель «4 сезона». Дерек прямо там и остановился, где проходит выставка.
Даже разрешил нам передохнуть в его номере, если что.
– Как мило.
«4 сезона» был пятизвездочным отелем, достаточно дорогим, чтобы ночевать там за свои деньги, если ты не звезда Голливуда или не владелец крупной корпорации. Многоэтажное стройное здание чем-то напоминало Лисс башню. У стеклянных дверей стоял одетый в костюм человек, приветствовавший посетителей.
– Спасибо, – лучезарно улыбнулась ему Дэйзи, заслужив в ответ такую же улыбку,
только смущенную.
Холл отеля выглядел просто шикарно: высокие потолки, много стекла и зеленые растения, которые, по мнению Лисс добавляли типично мегаполисному зданию уюта. Холл был заполнен народом и больше походил на музей, разделенный для выставки на отсеки, в каждом из которых ученые представляли свои разработки. Какие-то из них были еще на уровне прототипов, какие-то уже вовсю внедрялись в практику.
Друг Дэйзи оказался на удивление маленьким парнем, скорее похожим на мальчишку, со светлыми волосами и в очках. Он обнял ее и с улыбкой кивнул Лисс. Подруга тут же ее представила.
– О, так вы пришли посмотреть на медицинские инновации. Значит, мои работы вас не
заинтересуют.
– Ну, что ты, Дерек, мы летели через половину штатов исключительно ради твоих
невыговариваемых изобретений!
– Тогда осмотритесь, а свои работы оставлю на сладкое.
Дэйзи так стреляла глазами, что Лисс еле сдерживала смех. Они отошли от одетого в фирменную куртку своего научного университета Дерека и медленно двинулись по выставке.
– Ты флиртуешь просто как танк!
– Да брось, ничего я не флиртую!
Лисс даже немного отпустило, словно узел в груди расслабился. Ей хотелось с такой же легкостью заигрывать, чувствовать себя желанной и привлекательной. Когда она влюблялась в последний раз? Помнится, в колледже… и тогда ее замучила совесть. Лисс бы бросилась в омут, если бы ее чувства были взаимны, даже не вспомнив о Максе. Сколько энергии приносила ей тогда эта влюбленность, как заряжала и вдохновляла на подвиги! Сердце давно уже не просило искры. Оно словно отвыкло от чувств и не хотело
растрачивать себя на очередную боль. А ведь любое увлечение в ее случае
закончится болью. Сил бросить Макса она в себе, скорее всего, не найдет. Да и
кому она понравится?.. Лисс поймала свое отражение в одном из изобретений: с
макияжем она выглядела куда свежее, даже несмотря на плохой сон. Пропали круги
под глазами, ставшими больше благодаря подводке. Светлые волосы девушка убрала
в высокий хвост и надела черное облегающее платье с вставкой из сетки на талии.
По правде говоря, ей не хотелось наряжаться. Дэйзи буквально заставила ее.
Выставка оказалась интересной. Здесь были и очки, способные мониторировать внутриглазное давление, и роботы для мелких и монотонных операций; маленькие модели адронных коллайдеров и видеоролики о теории струн и черных дырах. Лисс плохо понимала физику, однако ей было интересно абсолютно все. Дерек смог найти гостей только через пару часов и тут же потащил к своим творениям. Он накинул на Дэйзи куртку, похожую на спортивную. Лисс пыталась ее рассмотреть, но у нее вдруг стало резать глаза.
– Это оптические волокна, рассеивающие свет. Каждый раз, когда кто-то пытается
посмотреть на тебя, их взгляд словно соскальзывает, не давая сосредоточиться.
Большой военный потенциал. Правда, пока не доработано.
– Почему?
– Подобный камуфляж должен полностью скрывать солдат, а не вызывать у противника
растерянность.
– Она классная! Правда, тяжелая, Лисс, примерь, я тоже хочу посмотреть!
Дэйзи явно с усилием сняла куртку и накинула ее на плечи подруге, тут же слегка осевшей. В ней было не меньше 11 фунтов. Ткань казалась плотной и напоминала светоотражатели. Лисс подняла глаза и засмеялась. Дэйзи глядела на нее с растерянностью, словно не могла сфокусироваться. Она жмурилась, вновь пыталась сосредоточиться, терла глаза, но ничего не менялось. Поймать в ракурс Лисс у нее не получалось.
– Да ты просто гений!
– Стараюсь, – довольно улыбнулся Дерек. – Но это мелочи.
Парень загадочно улыбнулся и поманил их вглубь своей экспозиции. Там он с гордостью (Лисс показалось, ученый даже стал выше ростом) указал на небольшое устройство, чем-то напоминающее мобильный телефон.
– Изобрел телефон? – Подняла острые брови Дэйзи, – прости, но это сделали до
тебя, сколько там лет назад?
– Невежда! Это искривитесь пространства, проще говоря, прототип устройства для
телепортации.
– Да ну!
– Представь. Никаких пробок. Никаких самолетов. Надел приборчик на плечо – вот
так, – он закрепил изобретение, словно обычный телефон при беге, – набрал
необходимые координаты, и вуаля – ты там.
– Работает? – Глаза у Дэйзи загорелись неподдельным интересом.
– Нет, – тут же умерил пыл Дерек, – во-первых, это только прототип. Во-вторых,
телепортировать большой и живой объект невероятно сложно. Мы сталкиваемся с
целой горой в том числе и биоэтических проблем. Если тебя разобрать на атомы
здесь, пропустить через искусственно созданную кротовую нору и собрать в другом
месте, будешь ли это все еще ты? Или сигнал передастся другим атомам и прикажет
им воссоздать новую тебя? Плюс, как оказалось при математическом моделировании,
пространство не существует вне времени, поэтому, перемещая тебя, скажем,
обратно в Детройт, нельзя быть уверенным, что ты не попадешь, например, в
восемнадцатый век. Конечно, мы пытаемся и это предусмотреть. Я уже не говорю о
гравитации. Тебя может просто раздавить за время перемещения. Или будет как в
Интерстелларе*: перемещение длится секунду, а в реальности прошло десять лет.
– Типичный мужчина, – вдохнула Дэйзи, снимая с плеча телепортатор, – навесил на
девушку кучу проблем. Я, пожалуй, не буду пробовать. Хотя стой, сфотографируй
меня!
Лисс с удовольствием сделала пару снимков и долго сопротивлялась ответным кадрам. Проще было согласиться с Дэйзи. Теперь на ее плече был тяжеленький телепортатор, а сверху – куртка-невидимка. Чудеса. Волшебной палочки только не хватало для комплекта. Когда-то она мечтала трангрессировать, как в Гарри Поттере. Интересно, пропихивание через пространство-время сопровождалось
бы такими же неудобствами, как в книгах Роулинг?
– Ты обязан доработать свои изобретения!
Дерек принялся заверять подругу, что именно этим и занимается. Лисс блуждала взглядом по выставке, придерживая на себе амуницию. Нужно от нее избавляться, слишком тяжелая.
Девушка вскрикнула и прикрыла уши руками. В отеле зазвенела пожарная тревога, причем ее явно было слышно даже на улице. Лисс согнулась пополам от грохота, ее тут же толкнули бегущие и галдящие люди. Дэйзи крикнула, что надо уходить, а Дерек попросил не бросать его разработки, раз уже все они были на Лисс. Разумеется, она всегда любила бег с утяжелением. Выбраться из отеля оказалось довольно проблематично. Люди толпились, суетились и не слушали работников. Лисс бы и рада была поспешить, но не могла. Ее теснили к стене, не давая продвинуться к выходу. Еще и куртка мешала пошевелиться. Ее же не видно! Девушка попыталась избавиться от невидимки, но даже рук поднять не смогла в толпе. Сработала система пожаротушения, и с потолка полилась вода. Чуть освободившись из давки, Лисс накинула на голову капюшон и уже собиралась двинуться напролом. На этот раз ее почти сбили с ног, она не удержалась и влетела прямо в стену, вдавив себе в плечо модель телепортатора. В глазах потемнело, стало нечем дышать. Она словно теряла сознание от толпы. Нет, только не сейчас, нужно ущипнуть себя, открыть глаза. Тело ее словно не
слушалось, оно падало вниз, но в то же время в нем появлялось ощущение
небывалой легкости. Лисс теряла сознание.
Интервью журналу Vogue 1993 г.
– Как вы познакомились с ней?
– Случайно. Обычно я так не делаю, мне ужасно неловко самому подходить к девушкам, но в тот день все сложилось словно само собой. Мы столкнулись, не ожидая встретить живого человека. И она сразу же меня зацепила.
– Чем?
Мой гость загадочно улыбнулся и опустил глаза.
Комментарий к Часть 2. Пространство и время
*– научно-фантастический фильм, снятый Кристофером Ноланом по сценарию, написанному в соавторстве с Джонатаном Ноланом. Фильм повествует о путешествиях группы исследователей, которые используют недавно обнаруженный пространственно-временной тоннель, чтобы обойти ограничения полёта человека в космосе и покорить огромные расстояния на межзвёздном корабле.
========== Часть 3. Will you be there* ==========
Чувство реальности вернулось к Лисс вместе с тошнотой и головной болью. Она лежала на боку, явно не выдержав давления вокруг. Девушка на трясущихся руках приподнялась и поморщилась. Тело болело, словно она недавно поставила прививку от короновируса. А в тот вечер ее словно кто-то целенаправленно бил. Вокруг было тихо, отель словно умер. Лисс села и осторожно, придерживаясь за стену, поднялась на ноги. Она вроде падала в холле, а не в коридоре. Это неважно. Больше всего на свете доктору Уэсли хотелось добраться до номера Дерека и рухнуть на постель. Стрелки на часах указывали на пять вечера. У них еще много времени до самолета. Похоже, все гости эвакуировались. Сигнализация больше не гремела, вода с потолка не лилась, и это настраивало Лисс на отсутствие пожара. Значит, можно спокойно спрятаться и там дождаться Дэйзи. Девушка медленно, стараясь не тревожить голову, направилась в сторону лифта. Около него стояло табло с рекламой проходившей сегодня конференции по ревматологии. Лисс даже брови подняла. Не будь ей сейчас так плохо, она бы, пожалуй, наплевала на все и отправилась слушать доклад о… Метотрексате? Да что в нем нового можно открыть в двадцать первом веке? Тем более лучше потратить время на отдых. Лисс поднялась на лифте до своего этажа и вышла в коридор. Куртку-невидимку она сняла, больно тяжелой та была. Главное, сейчас найти нужный номер. Сердце вдруг стукнуло в груди, подбросив мозгу адреналина, головная боль на фоне такого коктейля даже отступила слегка и притаилась. Она скорее почувствовала, чем увидела, человека. Он, похоже, был удивлен не меньше ее. Лисс подняла голову. На нее насторожено смотрел еще совсем молодой мужчина, одетый в черные брюки, не достававшие до лодыжек добрые пару дюймов, белую футболку и красную вельветовую рубашку сверху. Последняя была ему явно велика. Мужчина рассматривал ее с неменьшим интересом. Лисс сама не знала, почему не могла ступить шага. Взгляд темных глаз был добрым, но в то же время пронзительным и настороженным, на лицо с острыми скулами, вздернутым, как у эльфа носом и игриво изогнутыми бровями падали пряди длинных, вероятнее всего ниже плеч черных кудрей. Мужчина чуть приоткрыл губы и прикусил нижнюю. Он сутулился и уже собирался сделать шаг назад и попытаться сбежать. Его лицо вдруг приобрело обреченный вид, будто ему снова предстояло пережить что-то неприятное.
