Текст книги "Свиток первый (СИ)"

Автор книги: Алескандер Зайцев

Соавторы: Константин Зайцев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 8

Как только очнулся, сразу ощутил, как к горлу подступает тошнота. Я только что впервые в жизни осознанно отнял чужую жизнь. Пусть это произошло во сне, но решение было именно моим, полностью осознанным. И сон тот – вовсе не сон, а вырванный из глубин памяти Бин Жоу кровавый срез.

Головой я, конечно, понимал, что никого я на самом деле не убил. Что всё это было во сне, хотя, скорее всего, произошло и в реальности, просто несколько лет назад. Но убивал тогда не я, а Бин Жоу. Хотя нет, голем был только оружием, приговорил всех, зашедших на манеж, Наставник. Но эмоции, эмоции у меня были самые настоящие.

Несколько минут приходил в себя, постепенно успокаиваясь. Я и так знал, что мир, в котором оказался, довольно жесток, тем более наглядно видел примеры этого за те четыре месяца, пока мой разум пребывал в заточении. Но этот сон что-то задел во мне, что-то глубинное, заставив не только «узнать», но и в полной мере прочувствовать эту жестокость.

Вспоминая тренировки голема, я сел в одну из привычных для Бин Жоу позиций и сосредоточился на дыхании, стараясь очистить мысли. Сначала ничего не выходило: сознание цеплялось за обрывки эмоций и образов. Но постепенно дыхание выровнялось, тошнота отступила, и примерно через полчаса во мне даже пробудилось обычное простое желание поесть.

Если я хочу выжить, мне совершенно точно придётся убивать. И не только духовных зверей, монстров или чудовищ, но и людей. Иллюзий по этому поводу у меня не было. А раз так, то, чем быстрее я приму эту истину, тем лучше для меня самого. Увы, принять подобное на словах легко, но как поведу себя в реальности, когда придётся убить именно человека, я пока не знал.

Неспешно перекусил сыром, орехами и сухарями. К тому моменту, когда я закончил с этим нехитрым завтраком, солнечные лучи уже пробились над вершинами деревьев. Внимательно осмотрев окрестности и не заметив ничего опасного, я спустился со скалы.

С точки зрения стратегической выгоды, следовало продолжить движение на восток, постепенно огибая границы влияния Тёмного Источника. Но ради получения тактического преимущества я решил вернуться к чудовищной иве и отработать навыки, которые успел приобрести в сегодняшнем сне. Да, это грозило потерей нескольких часов, но я посчитал подобный расход времени вполне оправданным.

Вспомнить обратный путь труда не составило, и вскоре я вышел на знакомую поляну. Дерево-монстр явно не теряло этой ночью времени зря: более половины ветвей, отрубленных мной вчера, уже отросли заново. Пусть они и не были столь толстыми, как я помнил, но факт их быстрого восстановления впечатлял. Трава под стволом стала ещё гуще – похоже, «ива» умудрилась даже в таком израненном состоянии кого-то сожрать.

Бросив сумку на землю, я перехватил гуаньдао поудобнее и шагнул навстречу лесному чудовищу. «Ива» привычно зашумела – зло, раздражённо, но при этом как-то неуверенно, будто с тенью сомнения. Монстр явно запомнил меня и теперь готовился не к нападению, а к обороне. Его ветви жались ближе к стволу, а аура заметно уплотнилась, словно пыталась меня оттолкнуть.

Алебарда в моих руках лежала куда увереннее, чем вчера. Я лучше чувствовал её вес, баланс, инерцию и возможности этого страшного оружия. Бойня, пережитая мною во сне, явно не прошла даром.

Для преодоления ауры монстра я выстроил вокруг своего разума прозрачную стену, в воображении сравнивая её с пуленепробиваемым стеклом. Более десяти раз подходил к «иве» на пятнадцать шагов, где её давление ощущалось особенно чётко, и возвращался обратно, достраивая «стену», пока наконец не остался доволен созданной мною ментальной защитой. Я всё ещё чувствовал чужую враждебную ауру, её настойчивые попытки оттолкнуть меня, но из-за воображаемой стены она воспринималась не более чем назойливый фон. Словно раздражающая музыка соседей, когда надел наушники с шумоподавлением.

Первое нападение ветвей лесного хищника я отразил куда увереннее, чем делал это ещё вчера. Мне даже не пришлось уклоняться, всё сделали мои руки с гуаньдао, легко остановившие атаку. Спустя полчаса ветвей, способных до меня дотянуться, у «ивы» не осталось, и я шагнул ближе, в тот радиус, где меня уже могли достать корни монстра.

Сразу стало значительно сложнее. Даже с учётом приобретённых во сне умений, я оказался не в силах не то что перерубить хотя бы один из корней, но даже нанести им сколько-нибудь ощутимый урон. Более того, когда удавалось достать лезвием алебарды до самого ствола, все раны на теле монстра почти мгновенно затягивались новой корой.

Очень быстро стало ясно: убить монстра, несмотря на рост моих навыков, у меня не выйдет. Тем не менее ещё примерно час я продолжал тренировку, отрабатывая парирования и уклонения, уже не пытаясь перерубить корни или повредить ствол.

Периодически я разрывал дистанцию, отходил на два десятка шагов. Не столько ради отдыха, выносливость тела голема была поистине поразительной, сколько чтобы придумать новые ходы и проверить их в бою.

Во время очередной передышки я уловил перемену. Аура хищного дерева внезапно исчезла. Его корни втянулись обратно в землю, а оставшиеся в кроне тонкие ветви словно застыли.

Застыл и я. Ещё не понимая, что происходит, не делая резких движений, принял низкую стойку «Скорпион перед нападением». Гуаньдао в моих руках опустился ещё ниже, параллельно земле. Одновременно с этим я попытался повторить вчерашний опыт с растворением сознания в окружающем пространстве.

Причину перемены в поведении дерева-монстра удалось заметить довольно быстро. Не прошло и минуты, как на поляну, с противоположной от меня стороны, вышел очередной ходячий мертвец.

Цзянши-мечник. Первая Ступень, ранг седьмой, возможно восьмой. И, судя по всему, одиночка. Хороший манекен для отработки ударов.

Улыбка тронула мои губы, и, выпрямившись во весь рост, я снял астральную маскировку. Упускать такой шанс для тренировки не хотелось.

Цзянши заметил меня почти сразу, стоило мне встать. Достав ржавый меч из прохудившихся ножен, он размеренно, словно автомат, зашагал в мою сторону.

А я на миг «завис», решая, что делать. Ведь ровно между мной и неупокоенным стояла хищная «ива». Чтобы сразиться с неживым мечником, мне нужно было сместиться к другому краю поляны. Но любопытство оказалось сильнее – и я остался на месте. Тренировку я ещё найду, в этом лесу с подобным дефицита точно нет. А вот взглянуть, что произойдёт, когда цзянши подойдёт к хищному дереву, мне, возможно, больше никогда не выпадет шанса.

Отражая нападения «ивы», я вчера предположил, что, поглощая неживых монстров, лесной хищник сумел перенять часть их умений и научился применять магию смерти. И сейчас это предположение частично подтвердилось прямо на моих глазах.

«Ива» подпустила цзянши довольно близко, на семь шагов, а затем земля под ногами неживого мечника словно взорвалась, высвободив несколько толстых корней, которые молниеносно метнулись в атаку.

Ходячий мертвец почти ничего не успел предпринять. Разве что его ржавый меч гулко звякнул об один из корней, не оставив на том даже царапины. С этим противником дерево-монстр не стало играть, как когда-то с зайцем или лисом. Корни спеленали неживого плотно, словно в смирительную рубаху, а затем сжались. Твёрдые, как сталь, кости цзянши не выдержали чудовищного давления. Пять секунд – и всё было кончено. Ходячий труп стал очередным удобрением для лесного хищника, а духовный кристалл цзянши впитался в грубую кору «ивы».

Внимательно наблюдая за процессом поглощения неживого монстра, я похвалил себя за то, что был достаточно осторожен и не подходил так, чтобы меня могли атаковать больше трёх корней сразу. Рискни я чуть больше – и, возможно, даже сил Бин Жоу и приобретённых во снах умений могло бы не хватить, чтобы отбиться от атак хищного дерева.

Когда «ива» закончила поглощение цзянши, её аура изменилась, стала ощущаться, словно на полтона темнее. Совсем немного, едва заметно, но я уже достаточно долго находился рядом с лесным хищником и сумел уловить это изменение.

Попробовал снова подойти ближе к дереву-монстру и ощутил, что давление его ауры стало значительно сильнее. Впечатление было таким, будто поглощение ходячего мертвеца придало «иве» дополнительные силы. Хотя, пожалуй, это не просто впечатление, скорее всего, именно так всё и обстояло.

Энергетика вокруг «ивы» теперь напоминала не просто враждебный фон, а голодный взгляд хищника, ощутимый даже кожей. Словно дерево не насытилось, а лишь раззадорило аппетит недавней жертвой, и теперь в каждом шорохе его изрядно потрёпанной листвы слышался предвестник очередной атаки.

Немного подумав, решил, что с меня хватит «общества» лесного хищника и, махнув рукой, направился прочь. С каждым шагом я слышал, как затихает волнение «ивы». А когда обернулся на краю поляны, то это существо уже совсем не напоминало прожорливую тварь, а выглядело вполне обычным, пусть и сильно потрёпанным деревом.

Не забывая пристально следить за всем, что меня окружает, я всё дальше погружался в лесную чащу. Старался выверять каждый шаг, чтобы ненароком не наткнуться на монстра, похожего на «иву», но более хитрого и терпеливого. Кажется, я даже приобрёл что-то вроде новой паранойи, так как буквально в каждом дереве мне мерещилось спящее чудовище.

Всё больше и больше мне начинало казаться, что первоначальная идея – как можно дальше продвигаться по этому лесу и как можно позже выходить к людям – таит в себе такое количество опасностей, что я могу банально не дожить до момента, когда снова увижу живого человека. Правда, и выходить из леса раньше, чем удалюсь хотя бы на пару сотен километров от места гибели каравана, мне не казалось правильным решением. В итоге пришёл к компромиссному варианту: пока буду двигаться всё же по лесу, постепенно смещаясь ближе к востоку, но при этом в случае опасности не постесняюсь выйти поближе к тракту.

Да, защита торговых путей далека от совершенства и во многом слабее той, что была хотя бы десятилетие назад, но всё же она существовала и нередко действительно отпугивала различных монстров. Правда, если те по какой-либо причине впадали в ярость, то могли попросту «не заметить» магию, которая должна была их отпугивать.

Выход к людям… Если признаться самому себе, этого я опасался даже больше, чем встречи с очередными монстрами. Увы, я не так хорошо знаю порядки в Империи, чтобы легко выдать себя за своего. Да и мой внешний вид, мягко говоря, сильно отличается от привычного для этих мест. Конечно, настолько крупные люди, как Бин Жоу, встречаются и в этих краях – очень, очень редко, но всё же встречаются. Но моё лицо слишком непривычно в глазах местных.

Тот же главный караванщик, убитый цзянши-лучником, как только мы вошли на имперские земли, надел на голема широкополую шляпу с плотной сеткой, закрывающей лицо. Такие шляпы иногда носят местные, спасаясь от жаркого южного солнца и сберегая кожу, ведь чем бледнее она выглядит, тем, почему-то, здесь считается аристократичнее. Подобной защитой от солнца не брезгуют как женщины, так и мужчины, причём мужчины даже чаще используют такие головные уборы. А я, как назло, забыл ту шляпу в одной из телег. Даже не подумал забрать её с собой – слишком заняты были мои мысли тогда другими проблемами.

Нет, конечно, и такие, как Бин Жоу, встречаются в Империи. Например, переселенцы с севера или пираты северо-восточных морей. Но их мало, да и не заходят они так далеко на юг страны, где нахожусь сейчас я. Так что появление белокожего гиганта определённо породит массу слухов и обсуждений в любом поселении, к которому я выйду.

Ещё ходили легенды, что личная гвардия самого божественного Императора состоит из белокожих гигантов. Но этим слухам, кажется, верили только бродячие менестрели да совсем необразованные крестьяне. Тот же главный караванщик искренне смеялся, когда их слышал, и ни на медный грош в них не верил.

Так что перед выходом к людям сперва надо было крепко подумать о том, как себя подать, чтобы меня ненароком не попытались сжечь на костре, как какого-то странного демона, принявшего облик человека. Очень уж странного, по меркам местных, человека. Нет, конечно, мои страхи по этому поводу, возможно, сильно преувеличены. Но я, и правда, всерьёз раздумывал над тем, чтобы не показываться на людях, пока, прошагав почти всю Империю, не выйду к её северо-восточным областям, там, где подобные мне встречаются более-менее часто. А это несколько тысяч километров пути. Раздумывал, пока не встретил эту хищную иву, а теперь вот думаю, что этот план требует масштабного пересмотра.

Вообще, насколько подсказывала память Бин Жоу, Империя – это огромное государство, по площади, наверное, не уступающее земному Китаю. Но при этом люди контролируют лишь малый процент этих гигантских владений. Все поселения и города расположены вокруг «чистых» Источников магии, словно островки света в бескрайнем море тьмы, и соединяются друг с другом трактами, растянувшимися паутиной дорог. За пределами этих нитей и островков цивилизации простирается дикая, хаотичная, опасная земля, где безраздельно властвуют монстры, чудовища и иная мерзость, по типу уже знакомых мне цзянши. В этих землях человек – всего лишь добыча, слабое чужеродное существо. В отличие от Земли, в этом мире человек не рискнёт назвать себя царём природы.

Впрочем, о выходе к людям пока думать рано. Не стоит забивать голову проблемами, которые возникнут точно не сегодня, и тем самым отвлекаться от наблюдения за окружающей местностью.

Всё больше смещаясь в сторону восхода, я с каждым пройденным километром чувствовал себя всё увереннее и спокойнее. Пару раз встречал похожих на «иву» монстров, но, заранее уловив знакомую хищную энергетику, предпочёл обойти их стороной. Ещё несколько раз замечал духовных зверей – они были довольно мелкими и явно боялись меня куда сильнее, чем я их, а потому спешили убраться с моего пути.

Со спокойствием у меня появилась возможность не только разглядывать каждую тень и до рези в глазах всматриваться в любое, даже мнимое, движение, но и просто смотреть по сторонам, подмечая детали, которые ранее ускользали от моего внимания.

В этом лесу обитали не только монстры и чудовища, здесь также произрастали духовные травы, ауру которых я иной раз мог ощутить даже с расстояния в десять шагов. Сбор подобных растений в Империи считался занятием опасным, но весьма доходным, особенно если сравнивать с работой крестьянина или не слишком умелого ремесленника.

Беда заключалась в том, что Бин Жоу совершенно не разбирался в травоведении. Он лишь знал, что некоторые духовные растения, если сорвать их правильно, могут принести огромную пользу, но столь же легко способны причинить непоправимый вред, если сорвёшь не то, что следует.

Конечно, пока караван путешествовал от города к городу, от поселения к поселению, я видел множество различных трав на рыночных лотках. Но засушенные до состояния гербария растения мало походили на живые, и потому даже приблизительно не мог представить, что за духовный цветок я заметил минуту назад.

Сладкий, пряный, с едва уловимыми нотками мёда запах ударил мне в ноздри совершенно неожиданно, словно лес сам решил бросить в лицо соблазнительную приманку. Я шёл, вдыхая тяжёлый, чуть влажный воздух чащи, и вдруг сквозь его густоту прорезался этот странно приятный аромат. Резко замерев, принялся оглядываться, уже зная по опыту, что в этих местах благоухание зачастую принадлежит вовсе не цветам, а хищным растениям, прячущим в аромате смертоносную ловушку.

Принюхался ещё раз, вслушался в собственные ощущения – и внутри, вместо лёгкости, что должен был дарить запах мёда, только усилилось напряжение. Вместе с ним ощутил энергию – плотную, живую, словно рядом дышал духовный зверь, достигший третьей ступени совершенствования. Ноги сами заняли стойку, гуаньдао взметнулось единым движением вверх, готовое рассечь угрозу. Но через несколько мучительных мгновений я понял, что сиюминутной опасности нет. Напротив, откуда-то совсем близко исходили невидимые волны, несущие странное спокойствие и глубокое, почти потустороннее умиротворение, будто сама чаща пыталась убаюкать меня, скрывая в себе неизвестное. Инстинкты подсказывали, что это может быть ловушка. За время, проведённое в лесу, мне пришлось научиться не доверять ничему, что выглядело слишком привлекательно или необычно. Слишком часто красота или что-то приятное на вид или запах здесь оборачивалось смертельной угрозой.

Но в этот раз ощущение казалось иным. Энергия, витавшая в воздухе, не несла угрозы. Напротив, в ней чувствовалось нечто целительное, очищающее, словно первый глоток родниковой воды после долгого пути по пустыне.

Тело Бин Жоу – нет, моё тело – реагировало на эту ауру, словно кот, заметивший оставленную на столе без присмотра сметану. Я ещё раз прислушался к своим чувствам и поймал себя на впечатлении, будто нахожусь рядом с Источником Жизни. Малым Источником. Очень похожие ощущения. Постоянное напряжение покидало мышцы, дыхание выравнивалось и становилось глубже, а пробуждённое Магическое Ядро словно само тянулось к источнику этого благотворного воздействия.

Только вот Источника Жизни рядом не было – о его присутствии сам лес подсказал бы мне гораздо раньше. Судя по всему, я наткнулся на одну из духовных трав, что зельевары используют для варки целебных составов. А алхимики, сплетая выжимку сока подобной травы с силой духовных кристаллов, создают зелья Возвышения, позволяющие легче и быстрее подниматься по Рангам.

При воспоминании об алхимии меня передёрнуло, будто по коже пробежал рой мелких жуков, готовых сожрать тебя заживо. Именно такими стимуляторами создатель мясного голема пичкал Бин Жоу, насилуя тело и душу до тех пор, пока от мальчишки осталась лишь оболочка, движимая чужой волей.

Прислушался к собственным ощущениям и понял, что ненавижу алхимию всей глубиной своего существа. Она растоптала душу Бин Жоу, выжгла её в обмен на силу и поспешное Возвышение. Но при этом, что странно, на обычные зелья, сваренные руками зельеваров, а не алхимиков, эта внезапная, но такая сильная жгучая ненависть не распространялась.

Осторожно осмотревшись и убедившись, что поблизости нет хищников, способных использовать растение в качестве приманки, я двинулся вперёд, ведомый запахом, не забыв накинуть на себя астральную маскировку, ту самую, что назвал «Вуаль Леса». Она пока выходила очень слабой и несовершенной, но позволяла мне хотя бы немного скрывать своё присутствие, что было проверено на хищной иве.

Источник аромата нашёлся в небольшой ложбинке между корнями исполинского кедра, чей ствол был столь широк, что его не обхватили бы и три человека. Древние корни, толстые, как брёвна, выступали из земли, образуя естественные ступени и укрытия. И там, в самом сердце этого природного амфитеатра, где корни сходились, образуя подобие чаши, я увидел цветок.

Растение было невысоким – в две ладони взрослого человека, – но каждый его листок словно был выкован из живого серебра. Эти листья мерцали в пятнах солнечного света, пробивавшегося сквозь плотную крону кедра, и отбрасывали на землю причудливые, танцующие блики. Стебель, тонкий и гибкий, имел цвет молодого нефрита, а на самой вершине распускался единственный бутон.

Цветок Серебряной Чаши…

Я хорошо запомнил это название: на одном из рынков, который посетил наш караван, за такой же цветок устроили настоящий аукцион, и итоговая цена правильно собранного бутона оказалась выше, чем у аметиста размером с этот же бутон.

От одного взгляда на цветок перехватывало дыхание – настолько он был красив. Лепестки, будто сотканные из утренней росы и лунного света, переливались всеми оттенками светлых пастельных тонов – от кремового до холодного, почти голубоватого. В глубине, у самого стебля, мерцали искорки, похожие на далекие звёзды. А в центре бутона пульсировала крошечная сфера чистейшего серебряного света, не больше ногтя мизинца. Она билась в завораживающем ритме, и я понял, что даже дыхание моё подстраивается под это биение.

Воздух вокруг растения, казалось, вибрировал от живительной энергии. Магические потоки поднимались спиралями, как невидимый дым от костра.

Минут десять я обходил по кругу гигантский кедр, опасаясь, что он окажется таким же хищником, как знакомая мне «ива». Но нет. Судя по всему, это было простое обычное дерево, разросшееся столь мощно благодаря подпитке духовного цветка.

Приблизившись на расстояние пяти шагов к стволу кедра, я сел в позу лотоса, положив алебарду на колени. Вдох, выдох, вдох, выдох. Каждый вдох наполнял тело ощущением лёгкости и силы. Энергетические каналы, особенно те, что пролегали ближе к коже, вибрировали от жадного желания впитать как можно больше исходящей от растения живительной силы.

Бин Жоу никогда не сталкивался с подобными цветами в пустыне. Там, конечно, встречалось нечто отдалённо похожее, но ни одно из пустынных растений – по крайней мере из тех, что видел голем, – не излучало настолько чистую энергетику Жизни.

Несомненно, этот цветок был чем-то редким, драгоценным, способным изменить судьбу того, кто сумеет правильно его использовать. А если найдётся умелец, который создаст сад, где будут произрастать подобные цветы, то это место немедленно станет желанной обителью для медитаций.

Духовные травы бывают разными, и некоторые из них ценятся выше духовных кристаллов, что можно добыть с тварей, идущих Путём Возвышения. В тех беседах караванщиков, которые мне довелось подслушать за четыре месяца невольного заточения, они упоминались, как основа искусства зельеваров, а также как необходимый ингредиент для алхимии высокого уровня. Говорили, что одно правильно приготовленное алхимическое снадобье из подобного растения, если к нему добавить растолчённый кристалл монстра Второй Ступени, может поднять практика Первой Ступени сразу на целый ранг Возвышения. Да и практикам Второй и Третьей Ступени оно заметно облегчит восхождение по Небесной Лестнице.

А ещё зелья, сваренные из духовных растений, способны исцелять раны, не поддающиеся обычному лечению. Или очищать энергетические каналы от скопившейся грязи и шлаков, позволяя достичь нового уровня мастерства. Но подобное искусство доступно только самым опытным алхимикам или зельеварам. Вторые готовят куда более слабые снадобья, но они воздействуют на тело и душу значительно бережнее. Если алхимию можно сравнить с тяжёлым допингом, то зелья, скорее, напоминали мощные витамины, питательные растворы или что-то в этом роде.

Я уже знал, что в этом мире во главу угла ставится сила, и если есть возможность повысить ранг, выпив алхимическое снадобье, то любой практик сделает это, решив, что с отрицательными последствиями столь стремительного Возвышения разберётся потом. Ведь для того чтобы достичь такого же эффекта при помощи зелий, их придётся выпить десяток, а то и больше, при этом не забывая о тренировках и медитациях. И даже в этом случае развитие не будет столь же стремительным, как от приёма всего лишь одного снадобья, приготовленного опытным мастером-алхимиком. Алхимия – жестокая приманка, от которой мало кто может отказаться. Жестокая и коварная. Почему коварная? Да потому, что далеко не все последствия приёма алхимических составов можно устранить. Пример Бин Жоу у меня навсегда останется в памяти.

Но духовные травы, даже самые безобидные на вид, вроде Цветка Серебряной Чаши, способны скрывать в себе смертельную угрозу. Говорили, что неправильное обращение с ними может убить даже опытного практика или, что ещё хуже, превратить его в монстра. Поэтому приготовление зелий из духовных растений не зря остаётся привилегией избранных мастеров, посвятивших всю жизнь изучению магической флоры.

Сидя у края ложбинки, уходящей в корни кедра, я долго не решался подойти ближе. Волшебное растение было так близко, но что-то удерживало меня на месте. Интуиция? Осторожность? Или врождённое чувство самосохранения, которое нашёптывало: «Не торопись. Подумай».

Ещё раз внимательно осмотрел корни кедра. Земля рядом с духовным цветком оказалась необычной – не привычный суглинок лесной почвы, а нечто среднее между чернозёмом и речным илом. Она казалась влажной, плодородной, словно пропитанной самой жизненной силой. Очень похоже на то, что я видел рядом с хищной ивой, только здесь аура была совершенно иной, без примеси затхлого «запаха» смерти. И всё же подобное сходство внушало определённые подозрения.

Встав на ноги, я поднял алебарду в боевую позицию, готовый отразить любой удар, а также возвёл вокруг разума прозрачную стену. И только после этого сделал шаг вперёд. Тут же почувствовал, как воздух словно стал плотнее. Энергия цветка, казалось, окружала меня со всех сторон: проникала через кожу, наполняла лёгкие, растекалась по венам тёплой волной. Это было похоже на погружение в целебный источник – каждая клетка тела напитывалась силой, уходила застарелая усталость, успокаивались нервы.

Тело словно требовало от меня приблизиться ещё ближе, положить ладони на драгоценный бутон, провести пальцами по серебряным листьям. Именно это ощущение и заставило меня насторожиться. Я присел на корточки, готовый в любой момент отпрыгнуть метров на пять назад и рубануть наотмашь по любой опасности. Этот лес успел отучить меня от беспечности.

Наверное, самое правильное и безопасное, что я мог бы сделать, – это плюнуть на волшебный цветок, встать, развернуться и уйти как можно дальше. Но если убегать от всего непонятного и непознанного, то в кого я превращусь? В загнанного зверя, который шарахается от любой тени и умеет лишь бежать от всего, что встаёт на его пути?

Столь близко от волшебного цветка я начал замечать новые детали. Духовное растение не просто росло, как обычная трава, оно словно жило собственной жизнью. Его листья едва заметно шевелились, хотя в ложбинке между корней царило полное безветрие. Серебряная сфера в центре цветка пульсировала ровно и размеренно, и с каждым её биением лепестки на мгновение становились чуть ярче, будто подсвечиваемые изнутри.

Я протянул вперёд руку, но не коснулся растения, лишь держал ладонь в нескольких сантиметрах от ближайшего листа. Энергия, исходившая от травы, мягко омывала пальцы. Ощущение было удивительным – словно тёплый, живой ветерок касался кожи, напитывал её и проникал глубже.

В моём разуме, в такт биению бутона, что-то отозвалось. Это напоминало едва уловимый, но при этом вполне различимый резонанс, словно краем уха слышишь знакомую, но давно забытую мелодию. Казалось, этот резонанс будто пытался пробудить во мне нечто, слишком долго дремавшее. Возможно, это была реакция на астральную природу растения – силы, к которой моя душа явно имела предрасположенность.

Представив, что мысленно тянусь к цветку, я убрал ментальную защиту и попробовал «коснуться» ауры растения своим сознанием. Помня «общение» с хищной ивой, приготовился к астральному удару, но результат оказался совершенно иным. Вместо сопротивления или враждебности я ощутил… любопытство? Словно растение тоже изучало меня, пытаясь понять, кто я такой и чего хочу.

Это открытие ошеломило. Получается, духовная трава обладала зачатками разума? Или просто реагировала на моё астральное прикосновение? А может, она подобна ментальному зеркалу и лишь отразила на меня мои же чувства и ощущения?

Осторожно, стараясь не спугнуть это едва уловимое касание чужого сознания, я попытался мысленно «представиться». Не словами, конечно, а образами, которые, вообразив, что моё внимание – это своеобразный проектор, я транслировал духовному цветку. Этими образами я показал своё желание бережно срезать один из листьев, не причиняя вреда остальной части растения.

Не бутон, не стебель, а именно один листок. Почему-то мне казалось, что именно эта часть цветка поможет мне лучше понять силу астральной магии. Откуда возникло такое ощущение? Не знаю. Но почему бы не попробовать?

Намерений сорвать цветок или причинить ему иной вред у меня не было. Я понимал: это духовное растение слишком сильно, и оно способно помочь мне в Возвышении на Третью Ступень. Но срывать такое чудо, убивать его – это казалось настоящим кощунством.

Если я не ошибаюсь и правильно помню подслушанные разговоры, легенды и прочие байки, то подобие самосознания может возникнуть у духовных растений, достигших аналога Пятой Ступени Небесной Лестницы. А на подобное Возвышение у них уходят не годы и не десятилетия, а целые века.

Ответ на мой ментальный запрос пришёл мгновенно. Не словами, прозвучавшими в моей голове, и не образами, как пытался «общаться» я, а волной эмоций, прокатившейся по сознанию: любопытство, смешанное с настороженностью. Казалось, этот цветок, и правда, прожил немало и успел встретить на своём веку жадных и алчных людей. И никто из них ни о чём его не просил. Все жаждали лишь одного: сорвать это чудо и изготовить из него алхимическую дрянь или просто продать подороже. Но это древнее растение по-прежнему росло, а вот о тех, кто приходил его сорвать, скорее всего, подобного сказать было нельзя. Это заставляло задуматься о том, а так ли беззащитен этот цветок, как кажется на первый взгляд.

Тем не менее мне показалось, что духовный цветок не возражает против моего намерения и даже сожалеет о том, что не может дать мне того, о чём я прошу. Причём не «не хочет», а именно «не может».

Наше «общение» было настолько странным, что, случись оно на Земле, я бы тут же поднялся на ноги, взял телефон в руки и записался на приём к психиатру. Я ему – образ, оно мне в ответ – волну эмоций и ощущений.

«Ты мне нравишься, ты красивый», – транслировал я.

«Ты Звёздный Свет», – почувствовал я обратный посыл.

Почему Звёздный? Почему Свет? Просто так показалось, когда эмоции ответа цветка слились с особенно яркими бликами на его листьях.

А может, дело в том, что в этом мире считается: астральная магия – это не только ментал и сила разума, но и энергия звёзд?

И ещё я понял, что цветок сам выбрал показаться мне, уловив вибрации моего сознания и души. «Увидел» во мне нечто, что его заинтересовало, и позволил себя заметить. Без подобного разрешения, чтобы увидеть этот цветок, мне нужно было бы достичь Пятой Ступени Лестницы.

Знания – или, вернее, их блики и намёки – тонким ручьём, отголоском ветра, вибрацией души проникали в мой разум.

Этот цветок не был разумным существом в полном смысле слова, но всё же явно умнее тех же лисов, которых мне довелось встретить в этом странном лесу. Совершенно точно, у него были свои желания, и временами ему даже бывало скучно. Ну, по крайней мере, мне так показалось.