Текст книги "Красная помада для бибабо (СИ)"

Автор книги: Алёна Воля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 26

– Нель, мне по ходу нужна помощь. – Набрав подружку, нервно сглотнула.

– Что случилось?

– Ты на работе? – еще толком не понимая, чем именно она сможет помочь, пыталась думать быстрее.

– Да. Через два часа заканчиваю.

– Скинь мне адрес, а то подзабыла. Я сейчас выеду в твою сторону. Ереванская тридцать?

– Почти. Ереванская три. Вход со двора. Сань, ты меня пугаешь. Что произошло? – Нелька понизила тон, и я услышала шаги. – Погоди, дай выйду, а то у меня слушателей больше чем надо.

– Я его боюсь. Он… он меня поглощает, понимаешь? Мне страшно, Нель…

– Не совсем. Как это? Что значит «поглощает»?

– Кира, мне надо срочно уйти. Остаешься за главную. – Прикрывая телефон, и чуть притормозив, огорошила своего зама и отправилась дальше, наращивая непроизвольно темп.

– Алло! Сашка! Саш!

– Тут я. Выхожу из пекла и молюсь, чтоб у въезда было хоть одно такси.

– Говори. Не замолкай только.

– Он хуже танка… продавливает меня… и я не могу… не могу ему сопротивляться… еще немного и от меня ничего не останется… я не хочу… не хочу быть ручной собачкой… я… я растворяюсь в нем, Нель… так нельзя… это что-то нездоровое…

– О, боже. Ты можешь нормально объяснить?

– Да… нет… не знаю! – услышав пробивающийся второй звонок, посмотрела на экран. Марк. Сердце екнуло. Прибавила шагу и свернула на аллею, ведущую к выходу из ворот клуба. Увидел меня из окна? Или это совпадение? Почему позвонил именно сейчас?

– Тебе еще далеко до выхода?

– Нет, уже рядом. Метров пятьдесят осталось. – Леденея от собственной храбрости, старалась не переходить на бег, чтобы не привлекать внимание.

– Как сядешь в машину, набери меня. Слышишь?

– Да…

На мое счастье, рядом с въездом стояло два автомобиля с шашечками по бокам.

– В город довезете? – спросила у водителя, что оказался ближе. В руке зазвонил телефон, и я дернулась так, что чуть не уронила его.

– Легко. – Кивнул мужчина. – Куда едем?

Я села на заднее сидение.

– Ереванская три. Только быстрее, пожалуйста. Как можно быстрее. – Убавляя звук, попросила умоляюще.

– Понял-принял. – Ответил шофер скороговоркой и завел двигатель.

Сердце замирало от вибрирующей мобилки. Я не знала, как поступить. Ответить? Или игнорировать дальше? Нервно покусывая палец, смотрела на экран и испытывала себя на прочность. А потом телефон вдруг перестал звонить, и это почему-то испугало еще больше.

Несколько длительных минут я провела в нерешительности. Подумав, разблокировала айфон и нажала на вызов.

– Марк…

– Солнце мое, ты где? Почему трубку не берешь? – спросил спокойным тоном, но меня это не обмануло.

– Не важно, я звоню, чтобы… чтобы… прости меня. Так будет лучше. И для тебя и для меня. Прости. – Сказала, пытаясь побороть сухость в горле, и хотела отключиться, но следующие его слова заставили замереть от страха.

– Саш, попроси таксиста припарковаться.

– Что?!

– Пусть притормозит у обочины. Ну же. – Ровным голосом повторил свою просьбу.

Я резко обернулась и увидела черную машину, следующую за нами. Сердце в груди сделало сальто.

– Марк, не надо, прошу тебя..! Не надо!

– И в кого ж ты упертая такая, а? – вздохнул устало, после чего в трубке раздались короткие гудки.

А дальше, как в кино, я проследила за тем, как мерседес плавно обогнал такси и стал замедлять скорость, заставляя нас остановиться.

– Что за?! – вначале возмутился водитель и выдал несколько нецензурных выражений. – Это за тобой что ли? – Разумеется, он слышал мой разговор, а потому быстро сложил два плюс два.

– Да. – Пискнула обреченно, наблюдая, как Вульф вышел из машины и направился в нашу сторону доставая на ходу портмоне. Подошел, вынул купюру, за номинал которой я бы смогла съездить домой и обратно, постучал костяшками пальцев в окно и протянул ее таксисту. После чего открыл дверь и взяв меня чуть выше локтя, потянул за собой.

– М-м-марк… по… погоди… по… послушай меня… – растерянно пролепетала, не зная как объяснить ему свой поступок. Мужчины ведь не понимают и не чувствуют тонких материй.

Он подвел меня к своему мерину и открыл пассажирскую дверь рядом с собой.

– Напомни мне, я просил не делать глупости?

– Отпусти меня. – Попросила из последних сил. – Пока еще не поздно… отпусти.

– Значит, просил… – покачал головой из стороны в сторону, разминая шею.

Объясните, как, какими словами можно разговаривать с человеком, который слышит только себя? В моей руке зазвонил телефон. Неля. Пальцем сдвинула зеленый квадратик.

– Я перезвоню. Все хорошо, не переживай. Да. Не могу сейчас.

Вульф взял меня за запястье и повернул экран к себе. Отпустил и кивнул на салон машины. После того как я уселась, он обошел ее и тоже сел, но заводить мотор не поспешил.

– Где ты была два дня? И почему отключила телефон? – вопрос-неожиданность заставил непроизвольно округлить глаза.

– Вот с этого и стоило начинать, Марк. – Проговорила глядя перед собой. – Ты мне не доверяешь. Интересно. А почему? Я повод когда-нибудь давала?

На самом деле для его ревности у меня было вполне разумное объяснение: неуверенность в себе, а она, конечно же, имела корни с детства. Изувеченное лицо в пубертатном периоде – это, знаете ли, очень и очень серьезно.

– Тебе нужна рабыня. – Продолжила излагать свои мысли. – Бесправное существо, которое не имеет право голоса.

– Где ты была? – повторил вопрос, чем вызвал вспышку гнева. Я что, сама с собой разговариваю?!

– На даче у Нельки. – Уже зная, что заострять ситуацию не стоит, ответила правду. – Подвези меня к метро, пожалуйста.

Он не отреагировал, задумался на несколько минут, потом сказал:

– Я после второго развода вообще не думал, что когда-нибудь кому-то предложу жить вместе. А уж тем более не предполагал, что это может вызвать такую реакцию. Объясни мне, чтоб я понял.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Внимательно посмотрев на него, засомневалась. Сказать? Момент как нельзя лучше. Господи, боже. Как же тяжело. Да и как буду выглядеть? Он меня что, замуж разве позвал? Сделав пару попыток открыть рот, так и не смогла выдавить хотя бы слово.

– Что не так? – не выдержал.

– Марк… я дважды обожглась. Третий не выдержу.

– Саш, обезопасить себя со всех сторон не получится. Ты не сможешь обложиться подушками везде, как бы ни старалась.

Конечно же, Марк был прав, но думать о том, что время уже упущено, мне не хотелось, а потому опять попросила:

– Так ты меня к метро подбросишь?

– Что у тебя со вторым… твоим случилось? Это из-за него столько страхов? – спросил с долей злости и презрения.

– Не важно. Марк, других отношений, чем у нас были, я предложить не могу. Тебе этого мало, сам сказал. – Перевела дыхание и продолжила более откровенно: – Ты единственный, кто умудрился дважды унизить меня, занимаясь со мной сексом. Но быть в твоих руках куском мяса я не собираюсь.

Он повернулся, внимательно глядя, потер подбородок кулаком и выдал:

– Я думал, что мы сегодня этот момент уладили. Или мне опять показалось?

Вспыхнув, отвернулась к окну, заметив его кривую улыбку.

– Пристегнись. – Отдал команду, потянувшись за ремнем безопасности. Завел машину и выехал на пустую трассу, набирая скорость.

У меня снова зазвонил телефон. Неля нервничала, и ее можно было понять.

– Успокой свою подружку. И скажи, что не приедешь.

Взглянув на экран, немного стушевалась, но потом выдохнула и ответила:

– Добрый день еще раз, Татьяна Денисовна. Не успела. Мне надо было срочно уйти. Завтра сделаю. Потому что дозвониться не смогла. Я у Марка Яновича отпросилась.

Вульф улыбнулся, но комментировать не стал. Выслушав поток недовольства и злости, распрощалась и набрала Нелли. Поговорила с ней витиеватыми фразами, пообещав, что еще позвоню.

– Почему кольцо не носишь? Не нравится? – спросил глядя вперед, на дорогу.

– Нет. В смысле нравится, просто сняла, чтобы не испортить, да так и… не знаю. Не привыкла я к кольцам на руках.

– Испортить?

– Ну, масло, растворитель. – Ответила, вспомнив о картине, и настроение тут же поползло вниз.

– Завтра заедем к тебе, заберешь все ценное… документы. Я вызову бригаду и за две недели они сделают квартиру. – Решив, что сказанное относится к ремонту, он мельком взглянул на мое вытянутое лицо и скривился. – Только не начинай. Лимит моего терпения на сегодня вычерпан. Ты уже по дну скребешь.

Такому умению любую ситуацию перевернуть в выгодную для себя сторону, можно было только позавидовать. И не важно, что я ни о чем таком не просила. Где я буду жить все это время? Вариант напрашивался аж один. И все мои слова о том, что съезжаться не хочу, одним махом были посланы в… сад. Как говорят: «Где села там и слезла».

Разумеется, он не высадил меня на остановке. Проехав мимо поворота в сторону моего дома, даже не удивилась, но когда поняла, что мы едем в центр, прервала молчание:

– Куда ты меня везешь?

– Чтобы тебе было комфортнее, купим одежду.

– Что? Какую еще одежду?

– Обычную. – Чуть пожал плечами. – Джинсы, футболки… не знаю. Обувь. Сама выберешь.

– Зачем? – понимая, что в каком-то месте туплю, но, не понимая в каком именно, продолжала смотреть на него, чувствуя как по спине, почему-то пошел холодок.

– Затем, чтоб ты успокоилась и могла с упоением и дальше почесывать свои галлюцинации о свободе.

– Н-не надо. – Почему-то от одной мысли, что он будет покупать мне вещи, стало не по себе. Прошивка, сделанная бывшим мужем по поводу денег, никуда не выветрилась. – У меня дома достаточно всего.

– Ну, вот пусть и лежит там.

Мы въехали на стоянку огромного торгового центра и припарковались. Марк, отстегнув ремень безопасности, повернулся ко мне:

– И еще. Ты ходишь, выбираешь, меряешь, если интересно мое мнение – спрашиваешь. На этом все. На ценники не смотришь. К кассовым терминалам не приближаешься.

– Я должна ответить: «слушаюсь и повинуюсь?»

– Схватываешь на лету. Умница. – Он дернул правой стороной лица в усмешке и потянулся ко мне. Поцеловал вначале очень нежно, потом сильнее, еще сильнее и… резко отстранился. Заметно сглотнул и провел пальцем по моим губам. – Идем.

Глава 27

Пытаясь выровнять дыхание и смущаясь от того, что меня ждет в магазинах, постаралась унять дрожь в теле. О том, что нас могут увидеть вместе, подумала, уже когда мы были внутри здания. Не то чтоб меня это сильно волновало, но небольшое напряжение по этому поводу все же появилось. И как оказалось не зря.

Предчувствие редко обманывало, просто за общими эмоциями, которые фонтанировали во мне, я пропустила тревожные внутренние звоночки. Нет, мы не встретились с кем-то из сотрудников «Софитэль», случилось гораздо хуже.

Видя мою нерешительность и скромность, Марк подключился к выбору одежды, и в итоге было куплено столько, что, наверное, соответствовало гардеробу, который был у меня дома. Глядя на пакеты мне становилось дурно. Так неловко я давно себя не чувствовала. Ну а взгляды продавщиц – это вообще отдельная история. Они были разные: надменные, безразличные, пренебрежительные, жалостливые, брезгливые, завистливые. Все эти улыбки приклеенные – фу! И если бы я не имела закалку, работая в сфере обслуживания, то, наверное, выскочила бы на улицу после первого же бутика.

– Давай я отнесу в машину все, а потом пообедаем здесь где-нибудь? – предложил Вульф, окинув взглядом покупки. – Надеюсь, ты не сбежишь?

– Нет. – Смущенно усмехнулась в ответ. – Я пока в аптеку зайду. Светка просила что-нибудь от аллергии.

– Какая Светка?

– Та, которая ногу сломала. – Пояснила спокойно.

– А-а-а, это третья из вашей святой троицы?

– Да. – Сдерживая смех, чмокнула его в щеку, и мы разошлись в разные стороны.

Выходя из аптеки, направилась к условленному месту встречи, и, не дойдя буквально пару десятков метров… остолбенела. Напротив входа одного из магазинов стоял Глеб Эдуардович Яснопольский. Мой первый мужчина. Первая любовь. Первый горький жизненный опыт. Человек, под давлением которого я сделала аборт. Он держал за руку мальчика лет пяти, поглядывая внутрь салона с нижним бельем, явно выискивая кого-то взглядом.

Меня словно ударили; чувства захлестнули. Казалось, что сердце сжалось до размера спичечной коробки. Набрав темп, свернуть в сторону уже не смогла, так как обратила бы на себя внимание. Хлипкая надежда проскочить незамеченной тоже мгновенно растворилась едва появившись, так как он повернулся лицом ко мне, сразу же узнал и смущенно заулыбался.

– Привет. Вот так неожиданность. – Судя по всему растерялся, не зная как реагировать и что говорить, но буквально через пару секунд, пришел в себя. – Сколько лет… а ты совсем не изменилась.

– Привет. Если это комплимент, то спасибо. – Ответила, чуть сморщившись от такой банальности.

– Как жизнь? Где ты? Чем занимаешься?

Разговаривать с ним не хотелось. Глаза бы мои его не видели больше никогда. А ребенок, повисший на его крепкой руке, заставлял испытывать такую горечь, что казалось, она из груди скоро доберется в черепную коробку. Если бы я тогда не взяла грех на душу, какая бы разница была у детей? Года два? Три?

– Жизнь? Не жалуюсь. Твой? – кивнула на малого.

– Да. – Кивнул в ответ Глеб, и, как мне показалось, немного стушевался.

– Поздравляю. – Еле выговорила и в эту секунду увидела Марка в метре от нас.

– У тебя все хорошо?

– Да, отлично. Извини, тороплюсь. – Сделала пару шагов и оказалась возле Вульфа. – Идем? – Спросила, просунув пальцы к нему в ладонь.

– Да. – Он внимательно смерил взглядом Яснопольского и спросил: – Это кто?

– Давний знакомый. – Ответила туманно и зашагала рядом.

Когда мы уселись за столик в ресторане, мой директор, сощурившись, уставился на меня.

– Что? – уже зная, что сейчас будет допрос с пристрастием, попыталась смириться. Его проницательность удивляла.

– Кто он? – спросил коротко, но так, что захотелось спрятаться под стол.

– Глеб Яснопольский. Бывший начальник. – Взяв в руки меню, постаралась закрыться.

Марк Янович одним пальцем нажал на заламинированный список блюд и заставил положить его на стол.

– И все?

– Мой служебный роман. Теперь тебе будет легче от этой информации? – вспылила, так как была напряжена из-за неожиданной, и, как оказалось, болезненной встречи.

Рассказать о том, что почву из-под ног выбил не бывший любовник, а его ребенок, не смогла. Пришлось бы поведать и обо всем остальном, чего делать не хотелось.

– Он еще тебя… волнует?

Мне аж дурно стало. Как говорит Елизавета Петровна (та, у которой похудевший кот удрал в поисках любви из-за весеннего обострения): «Та божэ збав!»

– Нет. Просто неприятно.

Марк взял меня за руку и поцеловал пальцы, после чего тоже начал рассматривать меню.

По дороге к дому Вульфа на меня вдруг нахлынула робость. Не смотря на наше с ним объяснение и перемирие после откровенной конфронтации, почему-то тревожила мысль о грядущей близости. Это смущало. Все точки над «і» мы так и не расставили, а потому чувство неудовлетворенности еще витало в глубине души.

– О чем думаешь? – отвлек от мыслей Марк Янович.

– О том, что покупать столько всего было вовсе не обязательно и мне очень неудобно теперь.

– Глупости. – Он притормозил на светофоре и повернулся ко мне: – Саш, заботиться о своей женщине должен любой нормальный мужик. У меня расклад по поводу взаимоотношений очень простой. Я вроде ж уже говорил. – Опять уставившись на дорогу, порулил дальше. – Все эти демарши по поводу равноправия – чистой воды недоразумение, продвигаемое неудовлетворенными фрау из запада. Патриархат – незыблемая и вечная основа. И только так.

– Скажи еще, что у женщин надо отобрать право голоса и на каждую надеть паранджу. Или лучше бурку?

– Было бы неплохо. – Хохотнул в ответ.

– Ты серьезно?! – задохнулась от возмущения.

– Тебе очень не хватает покорности. – Перестав усмехаться, взглянул в мою сторону. – Но это дело поправимое.

– Чтобы найти послушную овцу, советую съездить в одну из мусульманских стран. Там таких тьма. И перевоспитывать никого не придется. – Огрызнулась раздраженно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Марк не ответил, а только ехидно заулыбался снова, чем рассердил меня еще больше. Выходило, что все мои слова, сказанные вначале наших выяснений, не произвели ровным счетом никакого эффекта.

Злость вытеснила на какое-то время остальные мысли, но стоило войти в лифт, как смущение и неуверенность накатили с новой силой. Вульф почувствовал мое состояние, потому, что распахнул руки с кульками в приглашающем жесте, после чего обнял.

– Может тебе шампанского для храбрости? – пресекая мою попытку вырваться, прижал крепче. – Посмотри на меня. – Наклонился и поцеловал легонько в нос.

Возле двери вышла сумятица. Из-за вороха пакетов мне пришлось лезть к нему в карман брюк за ключами.

– Давай я лучше подержу это все. – Предложила вначале, потянувшись к покупкам.

– Что подержать, я тебе потом дам. – Пообещал с ухмылкой. – Ну же, откуда столько стеснения? Помню случай, когда ты забралась туда без зазрения совести.

Покраснев до кончиков ушей, спросила:

– Понравилось? Хочешь повторить? – достала связку и вставила один из ключей в замочную скважину.

– Тебя спасло только то, что ты меня закрыла.

– А что бы сделал, если бы не закрыла? – спросила усмехаясь.

– Тебе лучше не знать. Мои желания в тот вечер были очень далеки от джентельменских реверансов. – Подталкивая сзади, прошел в квартиру. – Иди сюда.

Он направился в гардеробную. Поставил кульки на небольшой диванчик, а то, что не поместилось, просто на пол. Осмотрелся и быстро переложил стопки вещей, освобождая место на полках.

– Чего застыла? Проходи. – Подошел ко мне и взял пакеты из рук. Отнес к остальным. – Разберешься сама, хорошо? Мне позвонить надо и отписаться кое-кому. – Чмокнул в голову и вышел, оставив в одиночестве хлопать глазами и ежиться от ощущения, что меня ловко обвели вокруг пальца.

Все еще помнят причину нашей ссоры? И что в итоге? Как вообще так вышло, что я очутилась в его гардеробной с заданием разложить вещи?!

Раздвинув в стороны шмотье, пристроила свою пятую точку между покупками и потерла виски подушечками пальцев. Если сравнивать людей с тяжелой техникой, то Марк соответствовал карьерному самосвалу БелАЗ, производства Белорусского автомобильного завода. Противостоять такой силе невозможно. Управлять, как оказалось, тоже. Он не прогнулся ни на йоту, несмотря на то, что наверняка мучился из-за нашей размолвки не меньше моего. Так, по крайней мере, хотелось думать. Меня же, промариновав как следует, все равно поставил в удобную для себя позу.

Такой себе чистой воды эгоизм, когда человеку что-то нравится, и он не в силах придумать, что с этим делать, кроме как положить себе в карман. В данном случае карманом служила его квартира, куда он умудрился-таки меня запихнуть.

Я долго не могла заставить себя переодеться во что-то из купленного, но с тем же понимала, что ходить в униформе по квартире было бы глупо. Медленно доставала и раскладывала вещи, каждый раз останавливаясь и опираясь кулаками о полки, делая передышки. Это была ломка. Чистой воды насилие над собой.

Собрала освободившиеся кульки в один из больших пакетов и отставила в угол. Опять села на диванчик и загрустила. Предстояло взять какие-нибудь спортивные штаны, срезать бирку и надеть их на себя. А это будет равносильно капитуляции.

Марк вошел неслышно. Остановился, расстегивая рубашку.

– Справилась? – спросил почему-то напряженно.

– Да…

– Идем.

– Сейчас. Возьму что-нибудь, переодеться. – Махнула рукой. Жест вышел каким-то жалким, безвольным.

– Тебе одежда сегодня не понадобится. – Сообщил, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки на груди.

И опять нахлынула неловкость. И страх какой-то безотчетный, как будто секс с ним мне предстоял впервые. Странные были ощущения в тот момент. Неужели за две недели можно настолько отвыкнуть от человека? Скажу вам по секрету: это от родного – нельзя, а от близкого очень даже.

Наша ссора немного остудила мой пыл и не дала чувствам поглотить без остатка. Плюс вспышки тихой агрессии с его стороны, когда заставлял подчиняться или отчитываться где ночевала – не давали расслабиться.

– Подойди. – Попросил без какой-либо интонации в голосе.

Подняться и сделать несколько шагов потребовало исполинских сил. Остановилась рядом, почти впритык, глядя неотрывно в глаза и пытаясь прочитать его чувства. Марк протянул руку и провел тыльной стороной пальцев от подбородка вниз по моему горлу. Опустился еще ниже, расстегнул первую пуговицу на блузке, потом вторую, третью.

– Скучала? – пальцами второй руки освободил волосы, стянув с них зажим.

– Да. – С трудом расклеила губы.

– Но ни разу не позвонила… – усмехнулся, а увидев мой непроизвольный шаг назад, обхватил руками и прижал к себе: – Ш-ш-ш…

Удерживал несколько минут, хоть я и не делала попыток вырваться, а потом жадно поцеловал, без всяких там нежностей и прелюдий, словно шанса такого уже никогда не будет. Стал исступленно сжимать меня руками, попутно раздевая и пытаясь освободиться от собственной одежды…

– На меня смотри. – Приказал, усаживая лицом к себе на колени, опустившись на мини-диван. Обхватил рукой затылок для надежности, и, не давая отвернуться, двинулся вперед, вбиваясь в мое тело. Он не позволял мне себя поцеловать, удерживая буквально за несколько сантиметров от своего лица и неотрывно следя за реакцией на каждый толчок, а стоило закрыть глаза, тут же рычал: – В глаза! В глаза смотри!

Было в этом что-то ненасытное, возбуждающее, остро-откровенное и невыносимо чувственное. И оргазм в итоге по силе умноженный на два: до остановки сердца, до потери пульса, до изнеможения, до слез, которые покатились по щекам и крика… того самого, который просто так никогда не повторишь, даже если сильно будешь стараться. Изнутри. Из самых глубин утробы…

Меня трясло еще минут пять. Марк шумно дышал, прижимая к себе, дойдя к финишу практически вместе со мной.

– Это… это что сейчас было..? – прошептала ошарашенно.

– Не знаю, но теперь мы будем начинать так всегда… – ответил, сбиваясь между глубокими вдохами, уткнувшись лицом мне в шею. Прикусил чуть кожу, заставив содрогнуться.

– Прекрати.

– Моя. И только моя. Слышишь? Попробуй еще хоть раз устроить мне голодовку… – продолжил легкое покусывание по ключице и вверх к уху.

– Ты ее сам себе устроил. Я лишь поддержала благородные порывы меня проучить.

– У кого-то очень длинный язык. – Отвлекаясь от шеи, улыбнулся: – И кто-то этим языком будет сегодня много работать…