Текст книги "Красная помада для бибабо (СИ)"

Автор книги: Алёна Воля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава 20

Так начались наши с ним отношения. Целых четыре недели практически полной идиллии. Были, конечно же, моменты, которые иногда портили общий антураж, но как по мне, они и яйца выеденного не стоили.

Например, я выдержала целый бой по поводу его нежелания высаживать меня у метро по дороге на работу, но тут моя непреклонность была таких масштабов, что хватило буквально пары часов, чтобы отстоять свои позиции.

Еще Вульф где-то дней через десять начал прессовать меня, чтобы я перешла работать менеджером в главный корпус. Мы пререкались несколько вечеров подряд, и ему пришлось смириться, что пока, по крайней мере, держаться на расстоянии будет правильнее. Не знаю, мои ли доводы его угомонили, или же просто не захотел портить и дальше настроение, но со временем успокоился.

Потом случился с ним приступ ревности из-за того, что на корпоративе в честь восьмого марта меня довольно часто приглашали танцевать. Все знают феномен, который происходит с женщинами, когда у них завязываются отношения? Самцы чувствуют запах чужих мужских феромонов, а это в свою очередь их очень бодрит и возбуждает. Не минула и меня сия участь. Зато после вечеринки содержательно выгребла по этому поводу.

Марк Янович особо не задержался на праздновании, но по ходу и того, что он увидел, ему хватило за глаза, так как буквально сразу после его ухода, прилетела смс-ка: «Через час тебя будет ждать такси». А потом, встретив меня, первым вопросом было:

– Натанцевалась? – подал руку, помогая выйти из машины. Заплатил водителю и повел за собой. – Уволю к чертовой матери.

– Вы как-то непоследовательны и противоречивы в своих решениях. – Отпустила комментарий, удивляясь сама себе, что смогла выговорить столь витиеватые слова, после изрядного количества выпитого вина, но в тот же момент ненароком оступилась.

– Ух ты. – Поддержав, помогая сохранить равновесие, Вульф сощурил глаза. – Да вы пьяны, Александра Анатольевна.

– Это все каблуки. Честно-честно! – Настроение у меня было шикарным.

В лифте он зажал меня в углу.

– Мне не нравится, когда к тебе прикасается кто-то, кто не я.

– Надо было надеть скафандр?

– Я тебя сейчас так натанцую, что завтра ходить не сможешь. – Мрачно пообещал глядя в глаза. – Чем от тебя пахнет? – Наклонился ближе, уловив запах чужого парфюма.

– Не знаю. – Пожала плечами в ответ. Рассказывать о том, что последний танец перед уходом у меня был с парнем, который все время шептал какую-то ерунду на ухо, не стала.

Он принюхался с одной стороны, потом с другой.

– Кто об тебя терся? И главное – когда?!

– Марк Янович, вы решили оправдать свою фамилию? Хватит меня нюхать. – Его реакция почему-то радовала и смешила. Я машинально повернулась тем боком, где никакого запаха не должно было быть, чем дала невольную подсказку.

Как только мы вошли в квартиру, мой любовник тут же обнял, сильно прижимаясь.

– Веселишься? – начал целовать и раздевать одновременно, а потом с какой-то момент одной рукой обхватил за плечи, а второй затылок, чтобы не смогла вырваться, и больно впился губами в шею. Мое хорошее расположение духа как ветром сдуло.

– Марк! – взвизгнула, дернувшись, что есть силы. – Нет, нет! Марк!

Но он не слушал. Припечатал к стене и начал насильно целовать, не обращая внимания на мои вопли и попытки вырваться. Остановился, только когда я окончательно выбилась из сил.

– Успокоилась? Так вот. Если еще раз увижу кого-то из этих танцоров рядом с тобой – посажу под замок. И я не шучу.

Это был первый звоночек. Повод задуматься. Но влюбленность пеленой закрыла не только глаза, но и окутала мой ум капитально. Его ревность очень льстила, а выпитое вино окончательно усыпили бдительность. Ну и секс. С ним он был просто феерическим. Анатомию тела Вульф отлично знал и за месяц близкого общения изучил меня основательно. Единственное что смущало на тот момент, это реальный отчет самой себе в том, что после того, как узнала вкус его пикантных и смелых ласк, меня просто ломало. А еще больше скручивало от понимания, что я начинаю к этому привыкать.

Следующие три дня мы практически не виделись. Я ночевала в «Софитэль», так как банкеты шли один за другим, а ресторан с утра до вечера был наполнен посетителями. Восьмого марта освободилась около двенадцати ночи. Вульф снова вызвал мне такси, и, не смотря на дикую усталость, мне пришлось отправиться к нему.

На самом деле я бы с радостью осталась на ночь в хостеле при клубе, так как могла там нормально выспаться. Марк Янович, странным образом за прошедшие недели в интимном плане не сбавил обороты, а мне, как оказалось, кроме оргазмов требовался еще и сон. Помимо обязательной «программы» утром и вечером, он еще и среди ночи часто будил. Нет, никто не набрасывался на меня с диким рычанием и не тряс за плечо. А просто без лишних слов и уговоров раздвигал ноги и брал. Уверенно и гладко. И просыпалась я, так сказать уже в процессе.

Вначале такой ход событий меня более чем устраивал, но со временем утомленность накопилась, а потому в предпраздничные дни я впервые оставалась в загородном комплексе с долей радости.

Поехала я скорее потому, что не хотела его обижать, ну и праздник, как-никак: понимала, что он хочет сделать подарок. И он сделал: пожалуй, единственный из всех, который смог меня расстроить. Помимо вкусного ужина среди ночи, подарил айфон последней модели.

Уже представляю, как кто-то крутит пальцем у виска.

– Спасибо. – Распечатав упаковку и увидев коробку, даже открывать не хотела. – Но… вы только не обижайтесь… это слишком дорого. Я не могу такое принять.

Вульф внимательно меня рассматривал и молчал, чем смущал еще сильнее. Мне и без того было тошно от мысли, что вот так, одним махом он преподнес извечный предмет вожделения барышень в обмен на секс. Сколько шуток по этому поводу в интернете и по телевидению? По-моему слова «айфон» и «насосала» уже звучат, как синонимы. Понимаю, конечно, что это какой-то личный заскок, но избавиться от этого ощущения не могла. Кстати. После «Омута» я ни разу не доставила ему такого удовольствия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Дорого для кого? Для меня? – прервал затянувшееся молчание.

– Марк Янович, – выдохнув, попыталась объяснить: – ну вот в апреле у вас будет день рождения. И что мне дарить, если я не смогу сделать равноценный подарок вашему?

– Саша, а ты и не должна делать равноценные подарки. Я же не подружка твоя, а мужчина.

– Понимаю, но…

– Где твой телефон?

– В сумке.

– Неси сюда. Я помогу тебе установить все необходимое. Или разберешься сама?

– Давайте не сейчас. – Попросила, потерев пальцами лоб. – Я очень устала.

Вульф поднялся и отошел в сторону, взяв свой мобильный с барной стойки.

– Принеси, пожалуйста. – Попросил ровным тоном.

Делать нечего, отправилась к входной двери, где оставила сумку. А там, не успев его вытащить, услышала звонок и с недоумением уставилась на экран. Повернулась. Марк Янович стоял в шаге от меня.

– Покажи мне. – Кивнул, а увидев, перевел на меня такой взгляд, что я непроизвольно побледнела. – Ух ты. Ожидал чего угодно, но такое вижу впервые. – Нажал на своем смартфоне отбой.

Все дело в том, что его номер я не завела в телефонную книжку, а потому высвечивался он у меня просто цифрами. Без имени и без фото.

– Саш, а я для тебя хоть что-нибудь значу? Или так, прохожий, для которого не то что имени нет, но и места в личном справочнике?

– Марк Ян… пожалуйста, послушайте… – прикусила язык и поправилась: – послушай. Мой телефон валяется где угодно. Я его вечно забываю: то на стойке, то в кабинете на столе, то еще где-нибудь. И он может попасть в руки любого официанта бармена или повара. Только поэтому я не стала… понимаешь? – подошла и обняла его, прижавшись.

Он какое-то время стоял, не шевелясь, но потом все же обнял меня в ответ.

– Теперь у тебя будет телефон, который разблокировать сможешь только ты. – Погладил по голове и поцеловал в волосы.

А потом, когда мы уже лежали в постели, и я, дважды прикоснувшись к вечности, вернулась в собственное тело и готова была отбыть в царство сна, Марк вдруг спросил:

– Саш… ты за все время ни разу не спросила, что с моим лицом. Тебе… не любопытно? Или… безразлично?

Мужчина, охочий до разговоров после секса – нонсенс. Да он и не был таким, если честно. Но, судя по всему, этот вопрос был для него важен, а потому, выныривая из дремоты, я перевернулась с бока на спину.

– Мне интересно только одно. Это несет какую-то угрозу тебе в будущем?

– В смысле? – Марк приподнялся, заглядывая мне в лицо, потом чертыхнулся и включил ночник.

– Ну… если это последствия инсульта, то он может повториться. Это меня напрягает и расстраивает одновременно. Но я стеснялась спрашивать.

Вульф вдруг улыбнулся:

– Ты не перестаешь удивлять. – Погладил по щеке, коснулся уха. – В четырнадцать лет меня ударила лошадь. Я пролежал пять дней в коме.

– О, боже..! – моя рука непроизвольно потянулась к его лицу, и прижалась к левой стороне.

– Чувствительность практически потеряна. – Он чуть повернул голову и поцеловал мою ладошку.

– Главное, что в других местах с ней все в порядке. – Укладывая голову ему на плечо, закрыла глаза.

– Более чем. – Хохотнул в ответ. – Ну что перевела дух? Поехали дальше?

Дремота исчезла в секунду.

– Ты издеваешься? – Отворачиваясь от его губ, простонала: – Давай завтра, а? Спасть хочу – умираю. Устала как собака сегодня: целый день на ногах…

– Будешь долго артачиться – переведу в офис насильно. – Пообещал, выключая освещение.

Через два дня случилось то, чего я совершенно не ожидала.

На его маниакальную нужду знать, где я и чем занимаюсь в личное время – вначале не обратила должного внимания. И если бы не Диана, к которой я наведывалась раз в неделю с кульком фруктов, витаминами и прочей помощью, все могло бы закончиться мирно. Но. Я не хотела затрагивать даже ее имя в разговорах с ним. Уж больно деликатной и неприятной для меня была эта тема.

Дважды мне удалось заскочить к сестре, вообще не ставя его в известность. Еще два раза объяснение «по делам» он вытерпел, на третий сказал, что отвезет меня куда надо и подождет.

– Спасибо, но я лучше сама. – Морщась от тяжелого молчания, попыталась вылавировать: – Мне к подружке надо. По чисто женским делам. – Добавила первое, что пришло в голову. Зря.

– И какие же это «чисто женские дела» существуют? А ну, просвети. – Марк Янович притормозил у обочины и повернулся ко мне, буравя взглядом.

– Например, эпиляция зоны бикини. – Выдала, не моргнув глазом. – Она в Египет летит. В отпуск.

Директор сощурился, всем своим видом показывая, что не очень-то мне верит, но слова об отпуске сбили его с толку. А все дело в том, что когда я в порыве какого-то душевного дисбаланса вдруг решила не отказываться от отдыха и все дела с ремонтом отложить на лето, он меня попросту не отпустил. Не то, чтоб я сильно расстроилась из-за этого (все, кто хоть раз был влюблен, прекрасно знают, что расставаться с объектом желаний не хочется даже на день), но тешить его самолюбие тогда не стала.

Марк Янович еще посмотрел внимательно какое-то время, после чего молча завел машину, и мы поехали дальше.

Если бы времени в пути тогда было больше, то, думаю, что попросила бы отвезти меня домой, так как напряжение никуда не делось и его молчание только добавляло тяжести и без того неприятной атмосфере.

Все случилось уже в квартире. Вульф помог мне раздеться, продолжая играть в молчанку. Я же, следуя за ним вглубь, не выдержала:

– Марк Янович, пожалуйста, дайте мне немножечко свободы. Ничего плохого я не делаю и многого не прошу. – Договорить не успела, так как была подхвачена и усажена на кухонный стол.

Он уперся руками по бокам и наклонился очень близко:

– Солнце, давай договоримся, что ты никогда не будешь мне врать. Хорошо? – от тона, которым были сказаны эти слова, по моей спине пошел холодок, а следующие заставили задеревенеть от страха: – Это была просьба. Надеюсь, ты еще помнишь, что я не люблю повторять их дважды?

В одну секунду мир треснул и перевернулся.

Глава 21

В его глазах светилась ярость, и от этого по плечам вдоль рук прокатился жар, пощипывая. И мне в один момент захотелось оказаться как можно дальше от него. Наш разговор в его кабинете, когда я писала заявление на отпуск, не забуду до конца жизни. И сейчас ощущения были точь в точь как тогда.

– Помню. – Прошептала в ответ каменными губами.

– Вот и отлично. – Управляющий провел рукой по щеке, коснулся подбородка. – Так куда ты завтра собираешься? – спросил ласково и удушающе неприятно.

– К Диане.

– И почему это секрет?

– Потому, что не хочу говорить с вами о ней. – Мне было так плохо от ужаса, который испытывала, что казалось, сейчас свалюсь на пол.

Вульф задумался ненадолго, потом спросил:

– А в прошлые разы ты где была?

– У нее.

– Вы… так близки?

– Она моя сестра.

– У меня тоже есть сестра, но я не вижусь с ней каждую неделю.

– И что? – «Ого! Откуда это моя храбрость вдруг вылезла? Из какой щели?» – мелькнуло в голове.

– Просто удивительно для меня. – Он усмехнулся, и дышать вдруг стало легче. Опять провел рукой по щеке, только в этот раз я отклонилась в сторону, чем заставила исчезнуть улыбку с его лица. – Это необычно: в обязательном порядке – встреча с ней на выходных.

– Диана беременна. Я помогаю, как могу. – Объяснила ровным голосом.

Управляющий чуть застыл, потом спросил:

– Давно?

– Пять месяцев.

Почему я тогда не обратила на его реакцию внимание? Не знаю. Скорее всего, потому, что была напугана, и мне до жути хотелось домой. А с другой стороны, даже узнай правду, это уже ничего бы не изменило. Разве что самоуважение пострадало бы меньше. Но, обо всем по порядку.

– Я завтра отвезу тебя и подожду столько, сколько будет нужно. – Марк Янович легонько коснулся губами моих губ.

– Хорошо. – Согласилась, ощущая тошнотворный беспомощный трепет.

Он хотел поцеловать, но я непроизвольно стиснула зубы и начала отклоняться назад.

– Не делай так. – Сказал после недолгой заминки, – и меня окончательно поглотила паника. В этих трех словах было все: просьба, угроза, мольба, злость, горечь и призыв. – Пожалуйста, не делай.

– Я… я домой хочу. – Выдавила, когда наскребла по сусекам последние крохи смелости, и одновременно поражаясь, как в течение пары минут отношение к нему изменилось. Разница состояла в том, что если раньше он вырабатывал во мне эстрогены, то сейчас – адреналин. В какой-то момент пришло грубое, холодной отрезвление.

Увидев, как его ладони сжались в кулаки – сердце больно дернулось, а когда он качнулся вперед, ко мне, вздрогнула и сжалась одновременно.

– Саш, чего ты? – спросил, обнимая. – Я тебя напугал? – теплый воздух его дыхания коснулся макушки.

Не имея сил отвечать, кивнула.

– Не бойся меня. – Попросил, поглаживая руками спину, потом немного отстранился, заглядывая в глаза и твердым тоном произнес: – Запомни. Я ни разу в жизни не поднял руку на женщину и никогда этого не сделаю. Поняла?

– Да. – Сказать вслух, что его слова в тот момент не играли особой роли, не достало силы. Страх по отношению к нему был комплексным. Он не касался именно физического аспекта.

– Иди сюда. Поговорим. – Подхватил и перенес на диван, где посадил на колени лицом к себе. Поза, как по мне, была провокационной и не подходила для серьезных разговоров, но вырываться я не стала.

Марк Янович взял мои руки и по очереди поцеловал ладони:

– Послушай меня. – Запнулся на секунду, собираясь с мыслями, и продолжил: – Одной из причин моего второго развода была ложь. И с тех пор я ее чувствую на невербальном уровне, понимаешь?

– Да.

– Не ври мне. Никогда. – Провел руками по плечам. – И все у нас будет замечательно. – Зацепил резинку в моих волосах и стянул ее; пропустил освободившиеся пряди сквозь пальцы. – У любого нормального мужчины есть две стороны. Светлая – для своих, темная – для чужих. Тестостерон так работает, физиология. И есть грани, переступать за которые не стоит, если не хочешь узнать мою изнанку. Хорошо?

– Да. – Происходящее почему-то напоминало триллер. Каждое сказанное им слово было пропитано предостережением. Это не только не успокаивало, а наоборот, заставляло конечности окаменеть окончательно.

Фридрих Ницше сказал: «… если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя». Так вот я в тот вечер заглянула в глаза монстру и почувствовала откат. В его зрачках была пропасть, на дне которой колыхались хтонь мрак и жуть. Застывший взгляд кобры. И движения. Такие же страшные: плавные и предупреждающие.

Мне очень хотелось уйти от него, но инстинкт самосохранения заставлял замереть и не двигаться.

Марк Янович всегда поражал тем, что очень тонко определял мое настроение. И то, как он смотрел, только подтверждало это. Ему не нравился мой страх, но и остановить показательную порку уже не мог. А стоило мне открыть рот, и прошептать: «Я хочу домой», мои губы тут же накрыл его указательный палец.

– Солнышко, иди, набери ванну. Мне надо сделать пару звонков, и я присоединюсь к тебе через пять минут. – Распорядился, давая понять, что его слова не подлежат обсуждению. Потом снял меня с рук и поцеловал в висок.

Словно во сне, отправилась выполнять его «просьбу», стараясь даже не концентрироваться на том, что происходило. Меня словно рывком отбросило в октябрь прошлого года. Ощущения были точно такими же.

Вульф вошел ко мне спустя какое-то время с бокалом шампанского в руках и поставил рядом. Присел на бортик ванны, стянул через голову галстук, стал расстегивать рубашку.

– Саш, скажи: тебе хорошо со мной?

– Да. – Ответила, непроизвольно прикрывая грудь, так как вода до нее пока не доставала. То, что все было отлично и испарилось четверть часа назад, – сказать побоялась.

– Выпей. Это поможет тебе немножко расслабиться. – Он поднялся и ушел в душ. Вернулся минут через десять, не вытираясь и совершенно не заботясь о том, что с него ручьями стекала вода. Забрался в ванную и сел за мной в классическую позу – раскинув ноги и усадив меня между ними. Взял бокал и поднес ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Я не хочу, спасибо. – Внутри у меня образовалась горечь, которая заняла все ниши и требовала разрешения. Делать вид, что все в порядке не могла.

Марк Янович подержал шампанское какое-то время, а потом отпил сам. Приподнял мою голову за подбородок и поцеловал, выпуская вино мне в рот. То, что пролилось – слизал. Это было настолько интимно и завораживающе, что я не нашла сил для сопротивления, и все же, проглотив, прошептала:

– Если ты еще раз включишь со мной режим «Дарта Вейдера» – мы расстанемся.

Он не ответил и снова потянулся к бокалу…

Почему я тогда проглотила обиду? Хотелось бы придумать красивое объяснение, чтобы выглядеть не как все остальные бабы, а типа я вся такая в белом, – но не стану этого делать. Извечные женские мотивы: это было недоразумение, все наладится, он хороший, мне с ним защитно/комфортно/спокойно (нужное подчеркнуть) и главное – не одна. Хоть и понимала, что будущего у нас нет, но иллюзия о возможном счастье не отпускала.

Конечно же, этот эпизод не исчез из памяти бесследно, но со временем страх и горечь заилились где-то на глубине души, уступив место примитивным радостям. А их мой директор насыпал не скупясь.

– Завтра напишешь заявление на отпуск. – Сообщил будничным тоном, отставляя ноутбук, на котором работал несколько часов кряду. Я отвлеклась от книги, которую читала с телефона и подняла брови. Конец марта месяца. Куда можно поехать в такое время? В Египте – лотерея с погодой, в Европе – холодно. Азия? Индия? Или, может, Магадан?

– Скоро начнется сезон, а там не до отдыха будет. – Пояснил он, поглаживая мои ноги, которые я примостила на его колени.

– Хорошо.

И только вспомнила про «Омут», как Вульф спросил:

– У тебя с загранпаспортом все в порядке? Не просрочен?

– Нет. Я в Шарм собиралась, если помните. – Не смогла удержаться.

– Заедем с утра к тебе за документами. – Улыбнулся, прекрасно поняв мой посыл. – В Доминикане была когда-нибудь?

– Нет…

Если честно, неделю до путешествия мандражировала полным ходом. Во-первых, никогда так далеко не летала. Во-вторых, у меня был печальный опыт поездки в Турцию с бывшим мужем. Мы оказались совершенно разными в плане предпочтения вида отдыха. Он признавал лишь валяние на лежаке в отеле где «все включено», я же хотела хоть что-нибудь посмотреть. В итоге взяла себе две экскурсии – в Памуккале и обзорный тур Демре-Мира-Кекова, чем испортила весь отпуск. Артем обиделся так, что дело дошло чуть ли не до развода. По большому счету, он был прав. Это сейчас я понимаю, что жена не должна себя вести подобным образом, но тогда была юна и глупа, а потому на пустом месте нашла причину для вечных укоров в будущем.

Ну и в-третьих – ощущать себя любовницей на выгуле мне было неприятно. Тут поймут не многие, так как процент меркантильности у каждого свой, заложенный природой. Находясь дома, мы были на равных условиях, понимаете? Встречи по обоюдному согласию. Подобный же отдых за его счет царапал сознание. В моем представлении экзотический тур содержанка потом отрабатывает каждый день всем известным способом. Вернее способами. В благодарность так сказать. А я не хотела делать это в знак признательности, потому как считала это ниже своего достоинства. Но финансовый момент сам собой диктовал правила игры, и от этого нельзя было никуда деться.

Попытка узнать стоимость путевки провалилась с треском. Марк Янович посмотрел на меня с таким выражением лица, что на душе вмиг стало муторно.

– Зачем тебе?

– Ну… я бы могла возместить хотя бы часть какую-то…

– Саш, ты считаешь, что я не в состоянии оплатить отдых для нас двоих? – совершенно неожиданный вопрос заставил меня подключить дополнительные шестеренки в мозгах. Как странно и по-разному мыслят мужчины и женщины.

– Нет, нет. Дело не в этом. Мне просто неудобно от того, что… – о том, что мне сейчас прилетит, поняла, еще не закончив говорить.

– Что у тебя в голове, а? – он повернулся ко мне, убавив звук в телевизоре до минимума. Долго и томительно давил взглядом, но, не дождавшись ответа, сказал: – Если ты еще не поняла, то озвучу вслух: со мной не надо быть супер-женщиной. И равноправия со мной не будет. А если у тебя присутствует порча под названием «феминизм» – могу провести обряд и излечить. Пару сеансов и результат гарантирую.

– Не надо. – Окончательно стушевавшись, выдавила из себя. Не рассказывать же ему о том, что оба отпуска, которые мы провели с бывшим мужем за нашу короткую семейную жизнь – оплачивали поровну! И Гена, с которым два года прожила, никогда не отказывался от моего финансового участия. Рассуждения о том, что не хочу, чтобы он считал меня корыстной, озвучивать не стала. Кто его знает, что за ритуал от «порчи» у него на уме.

Он протянул мне руку и посадил себе на колени.

– Иди сюда. – Поцеловал легонько в губы. – Все, о чем ты сейчас должна думать – это выбор купальника и крема от загара. Все остальное – только моя забота. Договорились? – Вульф не спрашивал и не договаривался, несмотря на слова, которые произносил. Он ставил перед фактом, что будет так. Мне это напомнило цитату из книги Дюма о графе Монте-Кристо: «Дорогая моя, занимайтесь своими колибри, собачками и тряпками и предоставьте вашему будущему мужу делать свое дело».

Покачавшись еще пару дней на чашах весов и призвав всю смелость – покорилась ему и переместила свой зад в колыбель под названием «доверие». И вы знаете, испытала полный кайф от этого.

Как же это здорово, когда тебе не надо держать в голове тысячу мелочей и переживать о прочих вещах! К какому терминалу идти; где найти сим-карту местного провайдера для хорошей интернет-связи или переходник в розетку, чтобы подзаряжать телефон с планшетом; купить новые солнцезащитные очки, так как свои я забыла дома и еще уйма разных моментов, которые он решал мимоходом, даже не концентрируясь особо – просачивались бальзамом в мою душу и грели, словно солнце.

Кстати о нем. Едва сошли с трапа самолета – оказались в бане. Жара и повышенная влажность ударной волной окатили тело после привычного весеннего холода. Солнце там вообще жесткое. Сгореть – раз плюнуть и кремом надо наяривать себя с утра до вечера.

Рассказывать о Доминиканской Республике можно много и долго, но я не стану занимать ваше время. Чтобы прочувствовать всю атмосферу, там надо побывать лично. Кто-то увидит лишь нищету местного населения, грязь на улицах и водоросли на пляже с уборкой которых не справляются служащие. А кто-то, как я, будет наслаждаться картинкой из всем известной рекламы жуя манго с ананасами и поражаясь разным мелочам.

Помимо нереально красивых пейзажей, меня восхитил песок. Во-первых, он белый, а во-вторых, не нагревается под солнцем в отличие от нашего и по нему можно спокойно идти босиком в любое пекло. Еще очень удивили морские звезды. Марк достал одну и позвал меня посмотреть. Так вот, – она колючая! И вовсе не мягкая, как мне почему-то до этого представлялось. Или кокосы. Они отличались от тех, к которым мы привыкли: по размеру гораздо больше и не шероховатые, а гладкие, зеленого цвета. Внутри не молоко, а сок, – необычный на вкус, кстати. Нечто среднее между арбузом и огурцом.

Еще все поголовно там пьют кофе ром и местную настойку на щепках под названием «мамахуана», а по вечерам танцуют где угодно меренге или бачату, добавляя изрядную долю сексуальных флюидов в возбужденную атмосферу.