Текст книги "Сообщники поневоле (СИ)"

Автор книги: Алёна Снатёнкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Фил, – коротко и по делу.

– Девчонки, что заказывать будете? – Обашкин листает меню, а сам на Настю смотрит улыбаясь.

– Мне только салатик, – отвечает ему девушка, а у меня глаза на лоб лезут.

Мать вашу, пять пирожков у меня захомячила, а сейчас диетчицу включила. Влюбленные все такие странные?

– Попросить, чтобы тебе вилок капусты принесли, Ма-ру-ся?

Фу, как он имя мое растянул, будто обслюнявил, честное слово.

Погоди… Отмотаем. На что намекает этот противный тип?

– Нет, мне, пожалуйста, твой мозг, в кляре. А то он мне в сыром виде не понравился.

Шах и мат. Теперь достаем карты, начинаем играть в дурака.

Не получилось. Не успела я обыграть его, с погонами из шестерок оставив. У Обашкина телефон завибрировал, и уже через несколько минут они с Настей подскочили с места. Тот, кто ему звонил, видно, умеет убеждать. Вон как запрыгали. Будто не голубки, а кузнечики.

– Марусь, никуда не уходи, мы быстро.

– Эй, вы куда?  Сами позвали и сами же бросили.

– Фил, развлеки Марусю, мы скоро вернемся.

– Настя!

– Пожалуйста, – одними губами говорит она, скрываясь за колонной.

И резко стало тихо. Именно такая тишина, от которой неловко. Или меня смущал человек, рядом сидящий, и я была готова поспорить, что он улыбался. Такой заряд позитива в левый бок меня бил, что пришлось повернуться и убедиться.

– Ну-у, – не сдерживаюсь и нарушаю эту тишину, – развлекай, раз попросили.

Чего сидим-то?

Глава 5

– А ты всегда такая дерзкая?

Фил откидывается на стуле и оценивающим взглядом сканирует меня с ног до головы. Знаете, он будто на рынок пришел и курицу выбирает. Еще носом вертит, мол, сомневается, брать или не брать.

– Нет. По настроению. Но ты везунчик, второй раз под него попадаешь.

– Так себе везение, – бурчит под нос и палец вверх поднимает. Я думала, он у него затек, ну или парень решил проверить, дует ли ветер в помещении, ан нет, он официанта подозвал.

Если я так дома сделаю, мама мне палец этот с корнями вырвет и в форточку выбросит.

– Ну, что, салат? – выгибает бровь и внимательно смотрит. – Или просто водички попьешь?

Э-э-э, нет, парень.

Без понятия, с какими девчонками ты общаешься, но я листьями питаться не собираюсь. А если сэкономить на мне решил, то сейчас офигеешь от моей наглости.

– Зависит от того, кто платит.

Что?

Надо за хвост халяву ловить. Желудок мне не простит, если я его пустым отсюда вынесу.

– Вперед.

Типа, заказывай, что душеньке хочется, а я сегодня побуду твоей пищевой феей? Это я удачно его малинкой залила. Кстати, вот да, целая банка на него ушла. Пусть расплачивается.

– Так-с, – листаю меню и обращаюсь к парню, у которого блокнот в руке трясется. Он будто чувствует, что писать ему сейчас много придется. – Мне, пожалуйста, сашими с лососем, мидии, японскую устрицу, императорскую устрицу, морского ежа, осьминога…

– Что-нибудь еще?

Мне показалось или Карлосон смеется? Он разве умеет?

– Крем-брюле, – дарю ему самую милую улыбку и отдаю официанту книгу. – Ой, и яблочный сок.

– Может, вина? – спрашивает паренек, продолжая записывать все, что я сказала.

– Нет, спасибо. Я после алкоголя чудной становлюсь. – Эх, наивная душа, взяла и разболтала все.

– Только после? Сейчас, значит, все нормально?

– Так, Филимон, у нас перемирие.

По крайней мере, пока я не попробую все, что заказала.

– Мне воды, – отдает приказ, и парень испаряется. – Какой еще к черту Филимон?

– Фил. Филимон. Нет?

Эй, не нужно на меня паром из носа дышать. И смотреть так, будто на фарш пустить хочется.

– Филипп, – рычит и кулаки сжимает. Эй, тише, тише, бычок, я больше не буду. Наверно.

– Киркоров? – Простите, но как тут сдержаться?

– Довлатов.

– Вот и познакомились, – бесцеремонно пожимаю его руку, которую он на столе вытянул. – Могу сказать, с фамилией тебе повезло больше, чем другу. Хотя и у тебя она странная.

– Никогда не слышала?

– А должна? Я бы запомнила.

– Мне кажется, что ты врешь. Но могу списать на короткую девичью память. Так зачем ты сюда пришла?

Че-го-о?

– Ну, уж точно не потому, что тебя увидеть надеялась. А вообще, твой друг и пригласил.

– Или подруга твоя настояла? Ладно, забей, вон твоего морского ежа несут.

И правда, несут. А также половину из того, что я попросила.

М-м-м. Аппетитно.

Потираю руки, забывая о том, что Довлатов начинал говорить о Насте. Сначала устрицу съем, а потом и приступлю к расспросам.

Беру ее в руки, как в фильмах, поливаю лимонным соком и с нетерпением запихиваю себе в рот.

Наверно, на моем лице отразился весь ужас того, что я чувствовала.

Фу-у-у, что за противное рыбное желе? Мне это проглотить нужно, а я не могу, оно наружу просится. Так и кричит из моего рта: «Выплюнь меня, Марусенька». Как мне это сделать, когда хамоватый гад пристально смотрит и выжидает?

– Вкусно?

Мотаю головой, пальцем класс показываю. Даже умудрилась улыбнуться, словно говоря, что в жизни ничего вкуснее не пробовала.

– Выплюнь в салфетку. – И он протягивает мне ее. Хотелось, конечно, на принцип пойти и включить железную леди, но… Пошел он, этот принцип, куда подальше.

– Мог бы предупредить, – бурчу на него, залпом выпивая стакан воды. Его воды.

– Зачем? Весело же было.

Он прав. Я бы тоже о таком не предупреждала.

– Ежа хочешь?

– Нет, спасибо. – Угу. Хватило мне еды экзотической. – Фу. Гадость.

– Никогда не пробовала?

– Что ты? Каждый день на завтрак ем. У вас, наверно, несвежие просто. Экономите на клиентах и на черном рынке закупаетесь?

По мне разве не видно, что я любитель котлет и картофельного пюре? Да на лбу написано. Эх, надо было стейк заказывать.

– Тише ты. – Ого, он аж подскочил. – Между прочим, мы здесь не одни. Кто-нибудь услышит, проблемы будут.

Ой, и правда. Я голову повернула, а на меня Матрена с огромными губами смотрит.

– Приятного аппетита, дамочка, – стаканом салютую ей и ухмыляюсь, как она зеленеет на слове «дамочка».

Похоже, я здесь как попугай среди белых лебедей.

– Так куда будущие молодожены свалили? – спросила и отодвинула от себя поднос с морскими чудовищами. – Эй, Карлсон, прекрати взглядом раздевать силиконовую долину и ответь на вопрос.

На меня снова посмотрели как на сумасшедшую. А что такого я сказала? Я тут с ним разговариваю, а он на фифу уставился, подбородок почесывая. Кто так делает?

– Ты поела? – задает он свой вопрос и встает со стула. – Я с тобой посидел?

Киваю головой.

– А теперь извини, у меня дела. Славику передай, что меня отец вызвал, он поймет.

Эй, куда он уходит?

Я тут одна сидеть должна, что ли?

Ну, нет. Я сваливаю.

– Сам передай. – И обгоняю его, дух соперничества, чтоб его.

– Ты куда? Сказал же, чтобы сидела и ждала.

Ой, ой, командир нашелся.

– Я тебе не сторожевая дворняга. И Обашкина твоего ждать не буду. Давай, гудбай. Надеюсь, больше не увидимся.

Так, и чего мы встали друг напротив друга?

Маруська, ты знаешь, где выход, беги к нему, пока не нарвалась на неприятности. Но как бежать, когда неприятности умоляют, чтобы я их здесь подождала?

– А уж как я на это надеюсь. Потому что…

Не суждено мне было узнать, что он там сказать хотел. Впрочем, кажется мне, ничего хорошего я бы не услышала. Потом бы ему ответила, он мне, и так до бесконечности. Но нас отвлекли. Женский голос:

– Фил, я вас везде ищу.

Нет, не подумайте, кричала не девушка с ногами от ушей и волосами, как у Рапунцель. Скорее всего, в нашу сторону шла ее мама или молодая бабушка.

–Слава... Сволочь.

Ой, у меня от его тона волосы на голове зашевелились. Вот надо было бежать, когда возможность мимо летала. Хотя... Я и сейчас могу всем пятки показать.

– Они поэтому свалили.

– Слушай, я тебя не настолько хорошо знаю, чтобы с полуслова понимать. По-нормальному можешь сказать, кто эта женщина и почему она бежит так, словно за ней кто-то гонится?

– Галина Аркадьевна. Мама Славы.

Так вот как выглядит Обашкина. М-да, совсем не такой я ее представляла. -А-а-а. Приятного вам общения. Обашкины-это твоя забота. Разворачиваюсь, но меня тут же за руку хватают.

– Ты остаешься со мной. С этой женщиной я один не справлюсь. Здесь твой колючий язык пригодится.

Кажется, меня сейчас втянут во что-то плохое.

Глава 6

– А вы что здесь делаете, дорогуша?

Танк с именем Галина Аркадьевна подъехал и направил на меня свое дуло сотого калибра.

Самой бы знать, тетенька. Думаете, мне в радость стоять здесь и слушать, как вы меня дорогушей называете? Не-а. Если сравнивать, то я бы выбрала съесть ведро устриц противных, чем напротив вас стоять.

Понимаете, да, силу моего желания откланяться и домой уйти?

– Вы это мне? – Хоть бы не мне. Хоть бы не мне. Пальцы скрестила и по сторонам огляделась.

Ну, мало ли, вдруг у нее зрение офигенное, и она в конце улицы знакомую заметила и решила спросить, что она там забыла.

Так, я не поняла, а какого черта кучерявого Карлсон все еще держит мою руку? Вцепился в нее как в родную. Будто, если отпустит, его черная дыра вместе с ботинками дорогими засосет и волоска не оставит.

Ой, да я сегодня в ударе.

Не получилось только себя за искрометный юмор похвалить. Пока я в оловянного солдатика превращалась и мысленно награду забирала, тетка продолжала бухтеть:

– Фил, дорогой, объясни мне, зачем ты стоишь рядом с той, которая стала причиной раздора в нашей семье?

Смирнова, Смирнова, с виду аленький цветочек, а на деле -кактус. Это что же такого она натворила, что все семейство Обашкиных потрескалось?

– Женщина. – Ну и пусть я не Фил и в этот раз не ко мне обращались. Бочка-то в мою сторону катится, надо спасаться. – Послушайте…

– Я не отдам тебе моего Славика! – я аж на месте подпрыгнула от ее визга.

– Да я его сама не возьму, – одну руку вперед выставляю, мол, даже если он на распродаже появится со стопроцентной скидкой, то все равно не куплю.

– Тогда дело в деньгах?

Ну, здрасьте, приехали. Почему богатенькие люди все сводят к наличке?

– Вы ведь понимаете, что я не допущу, чтобы вам даже рубль достался из моего кармана? – женщина небрежно поправляет прическу и тяжело вздыхает. – Неужели сложно понять, что Славе нужна девушка из его окружения? А вот такие, как вы, жаждущие прискакать на все готовое, не нужны никому. Филипп, ну поддержи же меня. Может, я на каком-то другом языке говорю, раз барышня меня слышать не хочет? Скажи ей, что она не ровня таким, как ты со Славой.

Эй, я ведь и обидеться могу. Перестану мебелью притворяться и как зажгу, как воспламенюсь. Но…

В мою голову начали пробираться безумные идеи. Одна из них уловила важную интонацию из монолога женщины. С каким же трепетом она обратилась с Довлатову. Будто он царь, бог и предводитель в ползунках. Другая идея  подбросила вариант красивого выхода из этой ситуации.

Интересно, Фил меня сразу убьет или мы с ним вместе потом посмеемся?

Зеленею, пытаясь вспомнить, что там говорится после слов «Да святится имя Твое», и выдаю:

– Фил так не скажет, – момент, и моя свободная рука ложится на локоть парня. – Разве он может говорить такие жуткие слова… – с трепетом смотрю на парня и чувствую, как он напрягся. – Своей девушке?

Страйк!

Маруська – победитель, Маруська – победитель!

Я даже не засмеялась, а так и продолжила смотреть на всех, будто они вруны, а я Святая Дева Мария.

Еще умудрилась Довлатова толкнуть немного, мол, чувак, я, конечно, понимаю, что ты своему счастью не веришь, но сейчас не самый подходящий момент.

– Девушке? – переспрашивает тетенька и шаг назад делает, будто ей половником по темечку врезали. Глазеет на нас и только сейчас обращает внимание на наши руки.

– Ну не мальчику же, – вырывается у меня, и приходится применить всю силу богатырскую, чтобы не дать Карлсону отцепиться от руки.

Не уйдешь!

Не отпущу!

Пока моё-ё-ё.

– Филипп, но как же так, я ведь думала… Что ты…

– Галина Аркадьевна, вам не нужно обо мне думать. А еще не стоит устраивать сцен. Наш администратор после прошлого раза никак не может прийти в себя.

Жестко и без эмоций Фил ее утихомирил. Хм, зауважать его, что ли? И он даже не попытался вырваться из моей мертвой хватки. Ноздри напряг, горлышко прочистил, глазками сверкнул, чтоб я не расслаблялась и продолжил:

– И вообще, с чего вы решили, что Слава здесь?

– Про меня скажи, чтоб не орала, – шепотом добавляю я, вставая на носочки, чтоб до уха достать.

Это он зарычал сейчас или мне причудилось?

Какие все нервные, только посмотрите.

– Так мне позвонили и сказали, что Слава с девушкой пришел. Я в машину – и вперед. А тут ты… с…

– Со своей девушкой, – как-то совсем не радостно заканчивает он.

Эй, улыбнись, не каждый день в твоей жизни такие события происходят.

– И мы пойдем, и так задержались. Надеюсь, вы понимаете, что орать, тем более оскорблять ее – запрещено.

– Я же подумала, что она со Славой.

– Да никогда в жизни.

Это я ей уже через плечо сказала. Фил меня уводил, и с каждым шагом его рука все сильнее и сильнее сжимала мои пальцы. Ой, а выход же с другой стороны.

Глава 7

– Слушай, Фил, это я только с виду такая вся бойкая и смелая. На самом деле внутри меня живет ма-а-аленькая Марусенька, которая сейчас забилась в уголочек и не понимает, почему какой-то парень тащит ее в неизвестном направлении и при этом дышит как медведь.

Ну да, пришлось поныть. А что делать, когда меня молча в лифт затолкнули с таким видом, будто не на десятый этаж едем, а в чистилище, на вечеринку к чертям, где главным десертом стану я? Тут хочешь не хочешь, а вертеться начнешь, шкурку родимую спасая.

– А-у-у. Фил, тебя не слышно. По глазам вижу, что ты сейчас мне что-то говоришь, но у тебя либо динамик сломался, либо звук пропал. Где кнопка перезагрузки?

Эх, скучный он человек. Как так можно? Взял бы и похвалил за отличное чувство юмора. Нет же, играть в молчанку ему в разы интереснее.

Сухарь.

– Я сдаюсь, – поднимаю одну руку вверх, мол, все, бери меня в плен, чертяга. Почему одну только руку? Так вторую мне никто и не отдал. – Начинайте лекцию, господин учитель.

– У тебя мозги есть или ты их вместе с устрицей выплюнула? Кто тебя за язык тянул, Обашкиной такие вещи говорить? Весь день, куда ни глянь, везде ты и проблемы. За что? Где я мог так накосячить?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – На гусениц не наступал? Говорят, после этого карма портится.

– Ты помолчать можешь?

– Тише, тише, я же рядом стою, зачем так орать? Может быть, случилось что-то плохое. Возможно, ну, есть маленькая вероятность, что из-за меня. Но разве это повод так расстраиваться?

– С тобой невозможно общаться.

– Ой, а ты у нас прям великий болтун.

Все-таки он мастерски умеет глазами сверкать. Ей-богу, если б не зажмурилась вовремя, ослепла бы.

– В конце концов, никто не умер. – М-да, сглаживать углы – совсем не мое. – Хочешь, я тебе на забаву съем еще какую-нибудь гадость? Тогда мы будем квиты?

Он точно Фил? Видела я по телевизору одного Филиппа, так тому рот не закроешь. Монтажная пена не поможет.

– Слушай, я люблю игнорировать людей, но не люблю, когда игнорируют меня. Проорись, что ли, обещаю не перебивать.

– Не собираюсь я на тебя орать. Просто пытаюсь понять, для чего ты это сделала?

Хм, и правда не орет. Берите выше, он и руку мою отпустил. Рано радовалась, лифт остановился, и в меня снова вцепились железной хваткой и потащили по коридору.

– А для чего ты меня в номер тащишь?

И не надо так удивляться. Нормальный вопрос в такой-то ситуации. Девочка пошутила, а злой и страшный серый волк шутку не оценил, поэтому и решил ее спрятать в своем чулане.

В шикарном чулане, я вам скажу.

Номер – огонь.

Тут и плазма есть, почти во всю стену.

Ладно, волчонок, готова я в плену твоем посидеть.

– Чтобы ты еще больше проблем не создала.

Я уже успела сесть на диван, схватить пульт и включить телевизор, когда он очухался и объясняться начал.

– Не стесняйся, чувствуй себя как дома. Впрочем, ты уже освоилась. Кстати, ты всегда такая ненормальная?

– Почему сразу ненормальная? Я просто разговорчивая. А когда та тетка визжать вздумала и на тебя смотреть как на папу римского, я решила немного утереть ей нос. Согласись, у меня это отлично получилось.

– И не поспоришь.

Ого-о. Не знаю, что он имел в виду, но я расценю его ответ как самую настоящую похвалу.

– Но это ничего не меняет. Сейчас Обашкина всем растрезвонит, что моя девушка разговаривает так, как будто всю жизнь на рынке носками торговала. Улавливаешь неприятный момент?

– Ты имеешь что-то против носков?

Ляпнула и улыбнулась, сделав вид, что вовсе и не обидчивая. Но на самом деле… я мысленно связывала его носками и выкидывала в форточку.

– Я против, когда меня во что-то впутывают.

– Ничего, что ты виноват? – Не, нормальный? Сам виноват, а делает вид, будто ни при чем. Так только я могу делать. Терпеть не могу, когда меня копируют.

– Я виноват?

– А кто меня не отпускал? В руку вцепился, будто тебя призрак за ногу схватил, и держал. Между прочим, я домой уйти хотела. Но это ты: «Спаси меня, Марусенька, я без тебя с этой женщиной не справлюсь, не бросай меня». Вот… Пожалела на свою голову. Видишь, до чего сочувствие доводит?

– Надо было тебя сразу домой отправить, чтобы…

– Замри, – взмахом руки даю ему знак заткнуться, а сама за телефоном в карман лезу. Мама звонит. – Мысль не теряй, я с мамой поболтаю, а потом разрешу тебе выговориться.

Ох, каким же он взглядом на меня посмотрел.

Бу-у-у. Страшно немного стало.

Честное слово, будто Медузе Горгоне в глаза заглянула.

– Привет, мам. Только-только о тебе вспоминала.

Ага. Не вру. Когда меня Довлатов к лифту тащил, я так и подумала: «Ой, мамочки». Небось, моя маман в этот момент икнула.

– Марусь, я быстро, не буду мешать. В комнату твою зашла и увидела, что ты зарядник от телефона забыла.

– Так это твой. Я свой и не брала.

И мама об этом прекрасно знает. Сколько раз за лето ругалась, что я на место ее вещи не возвращаю.

– Ясно. Все хорошо?

Любопытная моя Варвара, то есть мама Вера.

– Угу.

Отвечаю, а сама Фила взглядом ищу. Куда он свалить умудрился за две секунды? Только что перед глазами маячил, моргнуть не успела, а его и след простыл.

– Не можешь разговаривать?

– Угу.

– Ясно. Ты, когда дома будешь, набери, хорошо?

– Слушаюсь, большой босс.

Сбрасываю и с дивана пятую точку поднимаю. Мне ж интересно, куда Карлсон улетел. Может, он там варенье ест и без меня.

Вау, номер и правда шикарный. Но он какой-то неправильный. Откуда здесь кухня с посудой? Ага, я двери открывать начала. Ох, гардеробная, забитая мужскими шмотками. Мой любопытный нос не видел преград. Когда еще появится возможность в таком месте походить? Да и повод есть: надо срочно найти парня. Поэтому в последнюю дверь я влетала, предвкушая, что там единороги будут на феях кататься, а там…

Прикройся.

Зажмурилась и отвернулась.

Единорогов нет, зато голый торс Довлатова есть. Хорошо еще, что парень в штанах, не то бы девичье сердечко Маруси не выдержало такого зрительного удара.

–Стучать не учили?

– Я ж не думала, что ты раздеться вздумаешь, когда у тебя гости. Фу. Карлсон, это неприлично ведь.

– Значит, по чужому номеру разгуливать прилично, а в своем переодеваться неприлично. У тебя с логикой проблемы, малыш.

Нет, ну это уже слишком. Я терпела, когда он меня ненормальной обзывал. Но малыш... будто плюнул, честное слово.

– Довлатов, ты нарываешься.

Разворачиваюсь, а он стоит во всей красе и до сих пор срам не прикрыл. Хотя... Будь я парнем и имея такой пресс, серьезно, ходила бы голой.

– Пока я остаюсь Карлсоном, ты будешь малышом. Понятно?

Какие мальчишки нынче обидчивые пошли. Мне бабушка рассказывала, как она с дедом моим познакомилась. Он ее за косичку дернул, а она его за это ведром огрела. И ведь не обиделся. Замуж после такого взял. Тут же...

– К моей радости, мы с тобой больше не увидимся.

– Надеюсь на это. И чтобы ускорить процесс расставания, сам отвезу тебя домой. Пока ты своим присутствием отель не разгромила.

Отель не разгромила. Бла-бла-бла. Нет, все-таки он меня бесит.

Глава 8

– Одобряю суть, а вот подача подкачала. Но все равно я согласна, Довлатов.

Парень нахмурился, но я слишком люблю свое одеяло, чтобы с ним делиться. Нет уж. На себя его перетяну.

– Разрешаю побыть моим водителем. Собирайся, Филька, жду тебя у двери. И это… Оденься. Не позорь мою голову перед дворовыми бабульками. У меня репутация, знаешь ли, не хочу ее портить, разъезжая в тачке со стриптизером.

Да пошутила я. Господи.

Где огнетушитель? Тут у человека из ноздрей пар валит. Люди добрые, вызывайте МЧС, мои перышки хотят подпалить.

– Брысь отсюда, мелочь. И только попробуй подруге рассказать, что я тебя в свой номер привел. Язык твой длинный садовыми ножницами отрежу. Поняла? Кивни, если да, а потом беги в другую комнату, пока я тебя…

Что он меня?

Нет, ну вот кто так делает? Кто замолкает на самом интересном? И это он на стриптизера обиделся? Нашел на что обижаться. Может, я комплимент сделала? Или он имеет что-то против красавцев, которые танцующими копилками подрабатывают? Тогда это не мои проблемы. Со своими комплексами пусть сам справляется. Меня втягивать не нужно.

– Нет, погоди. – Клянусь, я когда снова на парня посмотрела, зубы сами в губу вцепились. Это чисто рефлекс. Не больше. – Договори сначала. Я ж потом зависну на неделю в попытках догадаться, что ты хотел со мной сделать. Связать? Выбросить в окно? Накормить осьминогом? Закопать в лесу? Поцеловать?

Фу-у-у. Чего его лицо вытянулось, будто я была близка к правде?

– Целовать меня нельзя, даже если сильно хочется. Что неудивительно, между прочим.

Вы когда-нибудь видели, как бегают гуси? Шея вперед, крылья в разные стороны, а лапы…

Если видели, значит, представляете, как Фил сорвался с места, взлетел на кровать так стремительно, что я даже моргнуть не успела, как он надо мной навис и медленно так вперед двинулся. Шаг, еще шаг, он идет, а я назад отступаю. И главное, молчу. Знаю, что должна орать, будто меня заставляют таракана живого проглотить, но я и не пискнула.

Я выстраивала в голове логическую цепочку: если он положит руку мне на плечо, то тут же его пах пострадает от встречи с моей коленкой. Фил согнется, и другая коленка познакомится с его носом. Ну, и зачем орать, если ничего плохого не случится?

Вообще, может, все и обойдется.

Эй, почему я дальше не иду?

Какой идиот на этом самом месте вздумал стену поставить? Я в нее уперлась и почувствовала себя мышкой, которая от любопытства решила посмотреть, как выглядит мышеловка изнутри.

– Я еще никогда не встречал таких наглых, вредных, противных…

– Спасибо. Приятно быть первой.

На лице парня отразилась вся степень его раздражения, которое он испытывал в данный момент. Честное слово, мне его жалко стало. Ну, вот правда. Жил он себе, кубики на прессухе увеличивал, устриц поедая, а потом где-то наступил на… на белую полосу, и все… думается, если я не заткнусь, он поседеет. Да все телки этого города не простят, что из-за меня эта шикарная шевелюра пеплом покрылась.

– Только попробуй еще раз открыть рот.

Влетит мне сейчас. Вот точно влетит.

– Прикинься немой. Ты же любишь играть, твой шанс продемонстрировать талант.

– Это да, такой уж я уродилась.

Ну сложно мне молчать, практически невозможно. Я даже во сне разговариваю. Когда к бабе Вале жить переехала, она ночью услышала мой бубнеж и подумала, что и не сплю вовсе. Так, по ее словам, она со мной целый час разговаривала и даже не заметила подвоха.

Нет, надо парня поторопить. Не то домой меня привезут в разных мусорных пакетах.

– Я…

Понять ничего не успела, как мне на лицо наклеили что-то липкое и неприятное, а потом то же самое сделали и с руками.

Скотч.

Ах он гусь ощипанный.

– М-м-м-м-м. – Перевожу: Карлсон, тебе не жить, если не отпустишь.

– Вот, – обмотав лентой мои ладони, он с довольным видом смотрел на свои труды. – Сейчас ты похожа на человека, с которым можно нормально разговаривать. Чем-то смахиваешь на адекватного собеседника.

– М-м-м-м. – Пытаюсь оторвать со рта мерзкий скотч, а потом понимаю, зачем он пальцы перевязал. Чтобы я ничего ими сделать не могла. Продуманный гад. – М-м-м-м.

– Что говоришь? Рада знакомству со мной? Не скажу, что счастлив сам, но вот именно сейчас мне тоже приятно.

Да он издевается.

– М-м-м-м. – Такими темпами я чечетку выучу в рекордно короткие сроки. Хоть какая-то польза будет от того, что я как дура на одном месте прыгаю.

– Танцевать хочешь? Не проблема. Включу музыку, пока одеваюсь. А то, знаешь, наверно, в соседнем номере теленка держат. Мычит кто-то.

Даже пошутить смешно не смог, извращенец комнатный.

В критических ситуациях в голову приходят разные воспоминания. Например, как я над мамой смеялась, которая захотела йогой заняться. Я по полу каталась, когда она становилась в позу льва, садясь на коленки с выпученными глазами и языком на прогулке. Город слышал не ее рык, а мой гогот. После этого маман решила стереть ухмылку с моего лица и попросила, как самую умную, продемонстрировать свои таланты. Думаете, я сдрейфила? Со словами: «Сажины и не такое умеют» с легкостью закинула ногу за голову, правда, после этого маме пришлось разматывать меня. Но это не важно. Маленькие погрешности.

Если я год назад так смогла, почему бы сейчас не попробовать?

Подловила момент, пока Карлсон скрылся в другой комнате, плюхнулась на пятую точку и приготовилась…

Вдох-выдох.

Я смогу.

Во-о-от, еще чуть-чуть, пальцами ноги уже касаюсь подбородка. П-ф-ф, да я прирожденная гимнастка. Осталось всего ничего. Подковырнуть скотч и отодрать его. Как же я сейчас радовалась, что в джинсах из дома вышла. В юбке я бы постеснялась так ноги задирать. А тут…

Свобода.

И гордость. Маруська – молодец.

– Нехило. Не ожидал. Со второй можешь так сделать?

Да чертову бабушку, что за подстава?

Эй, там, наверху, оборзели совсем? Не могли землетрясение вызвать, чтобы Фила задержать?

Подскочить попыталась, но фиг там. Коленка, на которой сидела, затекла. Подняться вообще без вариантов. А этот ржет стоит, будто клоуна увидел. М-да, нормальные мужики вместе с динозаврами вымерли.

Права была бабушка.

– Наверно, моя помощь тебе не нужна.

Будто он хотел помочь. Оперся на комод и руки скрестил. Не удивлюсь, если ведерко попкорна закажет в номер. Он может, создание бесчувственное.

Не буду его просить. Не-а. Скорее, мамину позу льва повторю, чем к нему обращусь.

Смотрю на парня с таким лицом, словно каждый день пяткой нос чешу, и с легкостью отрываю скотч. Не зря ж корячилась-то.

Ой, как вовремя он зааплодировал.

– Обойдусь, – бурчу и зубами освобождаю руки. – Знаешь что, Кудрявый?

– Я весь во внимании.

– Я тебе это припомню.

И с поднятым подбородком продефилировала мимо него к двери. Пошло оно все. Сама до дома доберусь. А всякие мажоры пусть в лес идут за волчьей ягодой.

Я сказала, сама?

О, не-е-е-ет.

Стоило только из номера выйти, как сразу же увидела Обашкину в конце коридора. Тетка по сторонам оглядывалась и по телефону разговаривала.

Этот день когда-нибудь закончится?

– Фил, – прикрываю дверь и ору парню. – Там опять она.

– Кто?

– Твоя человечность, – огрызаюсь и силой толкаю его в проем. – Уводи меня отсюда, не то я ей скажу, что не просто твоя девушка, а невеста, которая вот-вот родит. Сам потом будешь объясняться.

Что, серьезно повелся? Слабак. Я бы на такое не купилась. А этот же глаза закатил, пальцами дал знак молчать и звонить кому-то начал.

– Серег, на моем этаже мать Славяна. Устрой пожар, потоп, перестрелку, но выведи ее отсюда. Жду.

Что там за Серега, который на такие подвиги способен?

Ну-ну.

Но не прошло и двух минут, как возле Обашкиной нарисовался парень и, рукой показывая на лифт, увез женщину с нашего этажа.

– Молодец, Филь… Фил. Хотя это не ты сделал. Передай Сереге, что он молодец.

– Все сказала? А теперь двигай, нет у меня времени с тобой возиться.

Первый раз с момента нашей встречи я была полностью с ним согласна.

– Гад.

– Что?

– Говорю, слуховой аппарат купи. Сама уеду.

И он даже не попытался возразить. Не кинулся на меня со словами: «Маруся, Марусенька, пожалуйста, разреши отвезти тебя домой. Для меня это будет честью» и бла-бла.

Он просто взял и дверь перед моим носом захлопнул. Эх, не сдерживала я себя, когда захотелось ногой по деревяшке шарахнуть. Двинула и ринулась к лифту. Успела, не поймал. Жаль, что он и не пытался.

Конечно, весь вечер я пыталась дозвониться до Смирновой. Еще бы, столько новостей. Например, рассказать о том, какую чокнутую в скором времени ей придется называть мамой. Но нет. Не получилось. На звонки она не отвечала, а утром история повторилась.

В итоге достав из сумки тапочки, пришлось тащиться в соседнюю квартиру,  будить спящую красавицу.

– Марусь, прости, пожалуйста. Славе знакомый позвонил и попросил срочно приехать. Я была уверена, что мы назад вернемся.

– Смирнова, когда не надо, ты без конца названиваешь, а когда надо было, даже смс написать не смогла. Что за подстава? Оставила меня с этим гоблином и на звонки не отвечала. Подруга, называется. Тебя сейчас не смущает, что жениху твоему позвонили, когда его мать на подходе была? Ты с ней, вообще, знакома?

– Нет пока. Слава говорил, что ей нездоровится. Решили, что сначала к моим поедем, а потом только к ней.

– Поверь, та тетка своим здоровьем может с городом-миллионником поделиться.  Врет твой Слава, неужели не понимаешь?

Мы сидели на кровати в Настиной комнате, и после моих слов она резко встала.

– Не врет. Мы и правда ездили за город к его другу. У него что-то с машиной случилось, и Слава запчасти возил. А сообщить не могла, потому что телефон где-то оставила. Не злись на меня. Я себя очень виноватой чувствую. Фил что-нибудь говорил?

Подруга и правда раскаивается. По глазам вижу.

– Да что он сказать мне может? Это я зажигала. Кстати, когда Обашкина спутала меня с тобой, мне пришлось ляпнуть, что я к ее сыночку никакого отношения не имею, а являюсь девушкой Довлатова. Ты бы видела ее глаза. Серьезно, тетку нервный тик накрыл. Сказать толком ничего не могла.

– А Фил?

– Что – Фил?

– Подтвердил. Разве я ему выбор оставила? Хотя была уверена, что он меня в шахту лифта скинет.

Подруга смеется, руками рот прикрывая.

– Марусь, ты мой герой. Честно. Я бы никогда в жизни не смогла так с Филом разговаривать. Серьезно, я при нем дышать боюсь.

П-ф-ф-ф. Карлсона бояться – варенье не любить.

– Он еще смотрит так… Как на мышь. Будто деньги его отца позволяют ему людей унижать.

Эй, мы сейчас об одном человеке говорим?

– А кто его отец?

– Ты чего? Анатолий Довлатов, великий бизнесмен. У него своя сеть отелей и ресторанов. Помнишь, мы в кафе с тобой ходили после сессии? Ты еще возмущалась, что нам кредит взять придется, чтобы воду там оплатить. Это кафе Довлатова. Слава им восхищается. Говорит, дядь Толя – мировой мужик. Я его видела несколько раз. Даже и не скажешь, что у него есть взрослый сын.