Текст книги "Сообщники поневоле (СИ)"

Автор книги: Алёна Снатёнкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Только вот отойти так и не получилось. Довлатов хватает мою руку и притягивает к себе. Ох меня и тряхануло, когда он пальцами провел по пояснице.

Это вам не мамкин слезами выпрошенный массаж. Это разряд тока, секундная передышка, и все по новой.

– Мне и здесь хорошо, – шепчет в губы, перед тем как впечататься в меня.

Показалось, что я отчетливо услышала, как замерло мое сердце. Черт, легкие сжались, и было сложно вспомнить, как дышать.

Фил прижимает меня к себе так, будто это единственное, что ему сейчас нужно. А я и рада стараться оказаться ближе. Ага. Еще и руки распустить, пока возможность есть, и положить их на его плечи. Пальцами сжимать его кожу через рубашку и до конца понимать, что эта реальность на самом деле происходит со мной.

– Маруся.

И плевать, что стоим мы на парковке. Пофиг. Я обо всем забыла, стоило почувствовать его дыхание на своей коже.

Сегодня Довлатов завладел не только моими губами, но и чувствами.

Но мы оба понимали, что не сможем вечно стоять возле машины. Реальность требовала нашего возвращения, поэтому нам ничего не оставалось, кроме как отлипнуть друг от друга.

Сердце все еще продолжало бешено стучать. Щеки горели, а губы покалывало, будто мы только что… нет, меня еще не отпустило. Я продолжаю где-то летать.

– Если скажу, что это один из лучших дней рождения, я выставлю себя эмоциональным идиотом? – спрашивает и переплетает наши пальцы, заставляя меня снова подпрыгнуть на месте.

– Правда?

– Правда, Марусь. С тобой по-другому быть не может. Я…

– Фил! Куда ты пропал?

Рядом послышался женский голос, но мне не хотелось поворачиваться и видеть ту, которая помешала нам. Филу, кстати, тоже.

– Напомни, почему мы не уехали отсюда?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Я сейчас задаю себе этот вопрос.

Мы улыбнулись друг другу, и Фил первый повернул голову.

– Тебя все ждут. Народ переживает, куда пропал именинник. – Оксана становится напротив и всем своим видом дает понять, что не замечает меня.

Странно, но мне не хочется доказывать ей, что я не невидимка. Просто хочется так же стоять, крепче сжимая пальцы Фила. Наверно, я и правда не отошла от нашего умопомрачительного поцелуя.

Ой, хоть бы у меня на лице было написано, чем мы здесь совсем недавно занимались. Пусть Ксюха позеленеет от зависти. Она-то в этот момент торчала в клубе и ждала моего Карлсона, когда он…

– Мы сейчас придем. Оксан, не жди. Возвращайся.

Ы-ы-ы. Он сказал «мы». Вслух. Пришлось нос кверху задрать, мол, поняла, Оксана?

– Не-е-ет, так не пойдет. Мне приказали, без именинника не возвращаться. – Она делает шаг вперед, но, когда замечает наши руки, цепенеет. – Фил, ты что творишь?

Не спрашивает, она визжит.

А я почувствовала, как Фил сжал пальцы.

– О, вот вы где? – За спиной блондинки появляется Барашкин с моей подругой. – Настя переживать начала, когда ты долго не возвращалась.

Кто следующий?

Кто еще припрется на эту дурацкую парковку? Баба Валя? Мама с дядей Жорой? Давайте. Здесь для всех места хватит.

– Я просто… – начинает Смирнова, но Славик перебивает ее:

– Оксан, чего кричишь? Оу. Какие новости.

Хочу выдернуть ладонь из Довлатовского захвата, когда Обашкин посмотрел, но Фил не позволяет мне этого сделать. Наклоняется и говорит:

– Пусть смотрят. Тебе не плевать?

Пф-ф.

Еще как плевать.

На Обашкина.

Вообще не волнует, что он думает. После ядреного сока, которым он нас угощал, даже хорошо, что Фил меня держит. Не то я бы уже давно с места сорвалась и с разбега врезала этому гаду между ног.

–Дружище, ты мне не рассказывал, что начал мутить с подругой моей девушки. Поделился бы с другом.

– Зачем? – спокойно отвечает Фил. – Ты и так об этом знал. Вопрос, когда успел понять?

– Я? Откуда? Даже не догадывался.

– Уверен? Получается, ты просто так решил ее напоить? Сомневаюсь. Что за звук?

А-а-а, это у Барашкина сердце упало и пятку сломало. Перевела взгляд на Настю, а на ней лица не было.

– Что? – Она смотрела то на меня, то на Фила. – Слава, объясни. Я ничего не понимаю.

– Настен, не обращай внимания. Фил, как обычно, прикалывается. Чувак, поосторожнее, не все понимают твои шутки.

–Так я и не шучу.

–Да заткнитесь вы! – срывается блондинка и, как ребенок, топает ногой. – Достали! Фи-и-ил, какого хрена ты держишь ее за руку? Ты же говорил, мы поженимся. Ты говорил.

Глава 42

Эй, а чего она на меня смотрит, будто я ЗАГС сожгла, в котором она планировала Фила окольцевать?

Плохи дела, раз я на расстоянии слышу, как она дышит. Девчонка прям еле сдерживается. За минуту несколько раз на месте подпрыгнула, небось, высчитывала, с какой стороны лучше подлететь, чтоб меня без волос оставить. С трудом, но я старалась не улыбаться.

– Кому я это говорил, Оксан? С тобой последний раз мы виделись несколько недель назад. И об этом мы не разговаривали.

Да-да, я свидетель. Мне под кроватью было все слышно. О свадьбе там даже не заикались. Ишь удумала.

– Раньше, – объясняет Оксана, отступая на шаг назад. – Ты говорил об этом до того, как под твою кровать залезла эта лохматая выскочка.

Стоп, она про меня, что ли?

Во дает баба.

Топит и топит себя.

– А раньше мы с тобой без разговоров обходились.

Почему мне эта фраза какой-то двусмысленной кажется? Чем они там занимались, гады? Так-с, если человеку с низким болевым порогом воткнуть ногти в ладонь, он заорет? Или…

– Кстати, не стоит называть мою девушку выскочкой. Да и лохматой тоже не надо. У нее удар тяжелый, а ты нарываешься. Потом мне придется разбираться и искать место, чтобы спрятать твой труп. Оно мне надо?

Че-го?

Нет, я не про труп. С этим всегда помогу, если потребуется. Фил сказал «девушка»?

– Я не твоя девушка, – на всякий случай говорю шепотом, чтоб никто не услышал. Зачем им правду знать и облегченно выдыхать, когда мне так понравились их позеленевшие физиономии после Филькиных слов.

– Конечно, ты моя девушка, – сказал как отрезал.

Когда успела-то?

Ну, Маруся. Да я саму себя умею удивлять.

Краем глаза вижу, как зашатало Оксанку с Обашкиным. В шоке, да? Не поверите, и я офигела.

– Моя, – одними губами добавляет Фил.

Он правда так думает или это все последствия встречи его головы с сотейником? Потому что если второй вариант, то я снова организую им ночное рандеву.

– Сначала со свадьбой разберись, женишок. Я второй женой в твой гарем не пойду, не надейся, – комментирую я, намекая, что пора бы уже разогнать всю толпу.

М-да, рядом стоящие уже стали напрягать.

– Оксан, так кто тебе сказал?

– Фил, что ты…

– Кто сказал? Слав, а ты куда собрался? Подожди, сейчас и до тебя очередь дойдет.

– Чувак, ты рехнулся? Какая на фиг очередь? Я не собираюсь в твоем цирке клоуном подрабатывать. Насть, пойдем. Отвезу тебя домой.

Барашкин уж было хотел развернуться, но, слава русалке Ариэль, Оксанка заговорила:

– Обашкин мне и сказал. Не только мне, но и моим родителям, между прочим.

– Ты гонишь, что ли? Горбачева, не неси бред. На фиг ты мне сдалась, чтобы я тебе о таких вещах рассказывал?

– Да пошел ты,  – раздраженно рявкает она. – А ты, Фил, покажи ему дорогу.

Ох, ничего не скажешь, уходила Оксанка как королева, с гордо поднятой головой.

– Хих. – Смотрю на удивленную физиономию Довлатова. – Тебя только что послали. Еще прикольнее, что в одно место с Обашкиным.

– Ничего не говори.

Похоже, с ним такое впервые происходит.

Оттого и смешнее.

Бедненький.

– Вряд ли я это забуду. Кстати, если мы о баранах заговорили, вернемся к Славику. Ты зачем меня напоить хотел, придурок? Насть, обрати внимание, за этого человека ты собралась выйти замуж.

– Ты кого бараном назвала?

– Тебя, – вместо меня отвечает Фил. – И я все еще не слышу ответа. Давай, Слав. Не тяни. Мы все ждем.

– Отстаньте от него, – выкрикивает Смирнова, хватая парня за руку. – Это был мой коктейль! Сажина, ясно тебе? Мой. Официантка – дура, перепутала. Теперь все успокоились?

Она врет.

Настя защищает своего идиота. Но зачем?

Я же знаю, что она не стала бы пить.

– Насть, зачем ты так? – Отпускаю руку Фила и делаю несколько шагов в сторону подруги. – Мы ведь обе знаем, что официантка ничего не путала.

Смирнова зажмурилась.

– Ты с самого начала невзлюбила Славу. Вечно придиралась к нему и подкалывала. А сейчас вообще…

– Что «вообще»? Я же не сама такой коктейль заказала.

– Может, и сама.  – Прищуривается, смотря на меня как на муравья. – Специально, чтобы потом обвинить Славу во всех грехах. Ты ведь никогда не признаешься в своих ошибках. Сделаешь все, чтобы выставить виноватыми других, а сама, как обычно, отойдешь в сторону и будешь ржать над своими проделками.

Из меня будто весь воздух выкачали. Было так мерзко слышать эти слова от подруги, с которой столько времени близко общались.

Может, я и не ангелочек, читающий прозу, держа свечку, но на подлость я точно не способна.

– Я за тебя переживаю.

– Не надо за меня переживать. У меня все хорошо. О своей личной жизни подумай. Благодаря мне она у тебя появилась.

– Что?

– Настен, пойдем. – Барашкин ловко вклинивается между нами и, глядя на меня… скалится. – Я тебя предупреждал насчет нее. Теперь мы будем умнее. Пересмотрим список гостей на свадьбу.

Кто сказал, что девочки не должны парней бить? Покажите мне этого ненормального.

Я бы сначала ему врезала, а потом и Обашкину леща отпустила.

– Пусть идут. – За спиной становится Фил.

– Нет. Он врет ей,  – уже прикрикиваю. – Настя, да включи ты голову. Он даже вчера тебе наврал насчет квартиры. Я сама видела, как он вместе с матерью вещи перевозил. Не было там никакого потопа. И эта свадьба… Да он за Филом, как псих, все повторяет.

– А ты?

– Я?

– Ты повторяешь за мной, но я тебе ничего не говорю. У меня появился парень, и ты себя быстренько пристроила. Даже фантазию не включила, приклеилась к первому, с которым тебя познакомили. Себя ты психом считаешь?

– Себя она считает самой умной, – качает головой Барашкин. – Сажина, зря стараешься. Настя мне верит.

– Слав, закрой рот, – бросает Фил. – Мне плевать, кому там верит твоя Настя. И всегда было пофиг на твои заскоки, но не переходи за грань, а то…

– Что? Чувак, неужели ты пойдешь против друга ради этой…

Договорить он не успел.

Я и сама понять не могла, как Славик так быстро оказался на земле, держась за нос.

Фил ему врезал.

Да мой молодец.

– Рука болит теперь, да?

– Сажина! Не порть момент.

Что? Чего сразу Сажина? Я же переживаю. Знаю, как он к обычному щипку относится, а тут прямой удар в нос.

Ух.

Защитник.

Так и хотелось крикнуть: «Это мой парень, поняли?»

– Слава. Славочка, – кудахчет Смирнова. – Довлатов, ты что делаешь? Думаешь, тебе все дозволено? Достал! Сколько можно издеваться над ним? Не надоело? А от тебя, Сажина, я такого не ожидала. Теперь хватай своего ненормального и валите отсюда.

Бабы – дуры. Влюбленные бабы – хуже дур.

И вот какой смысл с такими разговаривать?

– Пойдем? – пожимаю плечами и смотрю на Фила.

Он кивает и снова берет меня за руку.

Не знаю, что в этот момент делает подруга, потому что я не стала оборачиваться.

Мы пошли к машине, но домой ехать я не планировала. Блин, а может, Смирнова права? Может, я все это придумала и испугалась, что подруга в скором времени отдалится от меня? Я до такой степени эгоистка?

– Я ошиблась? Могла ошибиться?

– В Обашкине? Нет.  – Рука Фила перемещается на мое плечо. – Он… такой.

– Ты специально так про свадьбу сказал? Чтобы проверить?

– Раньше я не обращал на это внимания. Одинаковые игрушки, компьютеры, телефоны. Что в этом странного? Дальше больше. Квартира, машины, отдых. Копировалось буквально все. Его мать первая заметила и пришла ко мне.

– Зачем?

– Не знаю, – ответил он. – Несла какую-то чушь о тяжкой роли быть на втором плане. Одним словом, бред. Но мне захотелось приколоться. Честно, не думал, что он и правда соберется жениться.

– А почему именно Смирнова? Стоп. Надеюсь, на нее ты пальцем не показывал? Типа, хочу ее взять в жены. Заверните и упакуйте.

Чуть не засмеялась, представляя это.

Эй, и чего он замолчал?

– Так, Довлатов, отвечай: хотел взять Смирнову в свой гарем или нет?

Нет, я точно сейчас отберу у него тачку и по-быстрому сгоняю за сотейником. Что-то мне подсказывает,  двух ударов будет достаточно, чтобы Карлсон заговорил. Конечно, после того, как придет в сознание. Уж я-то постараюсь, чтобы он отключился и встретился с апостолом, который объяснит ему, что с Сажиной лучше не связываться.

– На фиг она мне нужна?

– Да кто ж тебя знает? Может, ты фанат Есенина. Общие интересы, один сборник на двоих и томные разговоры под кактусом, – пожимаю плечами, мол, без понятия, что творится в твоей голове, но, если ты сейчас скажешь, что запал на Смирнову, я тебя прибью.

Другими словами: я тебя, гад, вареньем кормила, на груди пригрела, поэтому ты не имеешь права любить мою подругу.

– Филька, не заставляй тетю Марусю тебя пытать. И знай, терпение – не мой конек. Я сначала творю и только потом думать начинаю.

– Я заметил, – не особо весело отвечает он, доставая ключи из кармана. – Кстати, можешь не ревновать. С твоей Смирновой я познакомился в тот же день, что и с тобой. Никогда не думала, что я мог забыть около твоего дома?

– За углом продают вкуснющие чебуреки.

Ради них я бы и в другой город смоталась.

А вообще, я и правда не задумывалась, что Филимон делал на моей территории. Был и был, мне-то какая разница?

– Ради чебуреков только ты готова рвануть неизвестно куда. Я – нет. И… Короче, я думал, что Славик встречается с тобой.

Чего?

Шок. Шок. Шок.

– Со мной? Фил, если ты считаешь, что можешь вывалить мне на уши тонну китайской лапши, а я буду стоять с вилкой и прыгать от счастья, то скажу сразу, ты зря стараешься. Не прокатит. Я – королева отмазок. Меня не проведешь.

– Я и не отмазываюсь, – возражает Фил. – Когда Обашкин сказал, что нашел девчонку, которая разнесла кафе из-за цены на воду, а потом еще и меня стулом прибила, я, конечно, подумал на тебя. Что неудивительно, ведь Смирнову я тогда и не заметил.

Стоп!

Из-за воды?

Этот день я помню. Настя потащила меня в кафе праздновать окончание сессии. Помню, как посмотрела на цены в меню и начала возмущаться. Черт. Хоть убейте, не помню, чтобы Довлатов где-то на горизонте бегал. Уж я-то его бы заметила.

– Не помнишь?

– Как била тебя стулом? Не-а. Наверно, я на такие вещи не обращаю внимания.

– А я обратил.  Сидел, никого не трогал, ждал отца. Потом влетела ты и переорала даже музыку со словами: «Если это кафе для пижонов, то и хомячить тут должны одни пижоны. А нормальные люди могут и пирожки на лавочке поесть».

– Ты запомнил?

– Не поверишь, тебя запомнили все. Нам даже пришлось цены сбить, чтобы Сажинское нашествие не повторилось.

Пффф. И где людская благодарность? Никто и спасибо не сказал. А я старалась, между прочим. Наверно.

– А Смирнова здесь при чем?

– Не знаю. Говорю же, не видел ее. Славик появился в тот момент, когда я собирался подойти к тебе и разобраться в ситуации.

– Но не подошел.

– Не успел. Ты шорох подняла и убежала до того, как я очухался. Проходя мимо, стул задела, который на меня и свалился. До сих пор палец синий. Показать?

Издевается? Почему он смеется? Да я сейчас…

Ой, получается, он в меня еще тогда влюбился?

Прям с первого взгляда?

Пф-ф. Я так и думала. Небось, когда я орала, он стоял и думал, как назвать нашего пятого ребенка.

– Аркашей.

– Что?

Вслух сказала? Позор тебе, Маруся. В такой важный момент ты тупишь.

– Спрашиваю, дашь порулить?

– Доставала меня с вопросами, а сейчас неинтересно стало?

– Ага. Все с тобой понятно, Филька. Так что гони ключи.

– Обойдешься. – Закатывает глаза и открывает для СЕБЯ дверь.

– В смысле? Я же твоя девушка. – Должна же для меня быть какая-то польза от такой роли.

– Поэтому и не дам.

– Жадина.

– Зато живой.

Он смеется и пристегивается, дожидаясь, когда я сяду на свое место. Эх, не дал порулить. Впрочем, сидеть рядом с ним мне хотелось больше, чем ногой на педаль давить.  Это же мне пришлось бы на дорогу смотреть, а сейчас я могу смело пялиться на Фила.

Уф, Сажина, о чем ты только думаешь?

– Что там насчет моего подарка? Раз с друзьями я так и не встретился, тебе одной придется меня развлекать и отдуваться.

В смысле? С каких это пор целовашки подарком не считаются? Во дает. Да мужики раньше за женский платок на дуэль выходили, а он же…

– Вообще-то я планировала поехать домой. Думаю, ты и сам с отдуванием справишься.

Давай, Филька, не подведи. Пойми, что я просто цену себе набиваю, и не вези меня домой.

– Хорошо, – он кивает.

Хорошо?

Фил реально так сказал или у меня со слухом проблемы?

Черт.

Надо что-то срочно предпринять. Вспоминаю про сумку, которая на коленках лежит, и расстегиваю замок.

Открытка. Тут же запихиваю ее обратно, потому что если Фил сейчас от меня избавится, то и подарка ему не видать как своих ушей.

– Ой, представляешь, – включаю режим кота из «Шрека» и жалобно смотрю на парня. – Я ключи не могу найти. Точно помню, что в сумку их кидала. Может, Обашкин стырил?

Фил останавливает машину и удивленно смотрит на меня. Секунда. Другая. И ничего не меняется.

– Не парься. Моя связка лежит в бардачке.

Ну-у-у. Мы переходим на другой уровень. Если что, Довлатов, ты сам напросился. Меня потом не обвиняй.

– Ты мой спаситель, – пропеваю в ответ и тянусь за злополучными ключами от моей темницы. – Где они? О, нашла.

Пока восклицаю от радости, мол, не придется девчонке спать на улице, параллельно жму на кнопку, опуская стекло.

– Подаришь брелок? Красивый такой, а у меня… Ой. – Одно движение, и ключи покидают пределы Довлатовского танка. – Даже не знаю, как это получилось. Эх, придется тебе, Филька, уступить мне свой диван. Я слишком стара, чтобы спать в подъезде. Спина больная, давление. Еще и…

– Ну, Сажина… Я ведь и так не собирался отвозить тебя. Блин. Взяла и выбросила.

Не собирался? Так это же меняет дело.

– Случайно, Фил. Они сами как-то из рук вылетели. На свободу им захотелось. Пойми их и прости.

Я кивнула. Оставалось надеяться, что он не станет поднимать шум из-за такой мелочи. Иначе мне придется сознаться, что я сама ничего не теряла и мои ключи лежат в сумке. Ох, вот краснеть от стыда совершенно не входило в мои планы.

Моя романтическая душенька требовала продолжения вечера.

– Что будем делать?

– Торт. Я хочу торт.

– Ваше желание для меня закон.

Кто же знал, что мы не в магазин поедем его выбирать, а нагрянем в кухню отеля.

Божечки, я и не представляла, как на Довлатове будет шикарно смотреться обычный фартук. Я же в своем утонула и была на грани позора. Я ведь не запомнила рецепт, которым со мной мама поделилась. Пока краснела, собирая слюни, пыталась спросить совета у гугла, но он отказывался мне помогать.

Чертов оператор со своим долгим интернет-соединением.

Я запрыгнула на стол, думая, а не позвонить ли мне снова любимому повару?

Точно нет.

Если бы мне кто-нибудь пару дней назад сказал, что я буду готовить, да еще и рядом с Филом, я бы от души посмеялась над этой тупой шуткой и послала юмориста в далекое пешее за бананами. Блин, может, я еще не отошла от сока, которым меня Обашкин напоил, и все происходящее – это всего лишь мой кошмар? А на самом деле я сейчас валяюсь где-нибудь под столом клуба?

Так, надо себя ущипнуть.

Не успела.

Фил в этот момент пристроился напротив, положив руки на мои колени. Затаила дыхание, боясь выдать свою реакцию. Или боясь спугнуть его. Мало ли что он сделает, когда я начну дышать как паровоз.

– С чего начнем?

– Н-не знаю.

– Что нам нужно?

– Не знаю.

Чего пристал? Я сейчас с трудом могу вспомнить свое имя, а он с тортом меня достает и не останавливается:

– Чего ты хочешь?

– Тебя.

Черт. Черт. Черт.

Глава 43

– Поздравить я тебя хочу, Довлатов. Поздравить. Улавливаешь разницу между тем, о чем я говорю, и трансляцией Камасутры в твоих глазах? Фу, извращенец. А с виду ведь приличный человек.

Спрыгиваю со стола и с выражением лица, будто меня только что пчела в задницу укусила, начинаю забег по огромной кухне, по пути открывая каждый ящик.

– Тогда и ты выключи свой прямой эфир. Знаешь, он меня отвлекает.

Фил щурит глаза и подходит сзади.

– Не любишь фильмы ужасов?

А что еще он в моих глазах увидеть мог? Конечно же, сцену, как Карлсон остается без пропеллера. Пусть не врет, именно это я и представляю.

– С твоим участием?

На что он намекает?

Быть скромной, скажу я вам, чертовски сложно.

Хочется же съязвить и выкрутиться, а не могу. Леди внутри меня уже натянула на руку длинную перчатку и ищет веер.

– Так, держи себя в руках, Филимон. – Выставляю ладонь вперед, типа, не суйся, чувак, в мою клетку, не то наброшусь, и делаю шаг в сторону. – Я понимаю, влюбился, чувства и прочая ванильная фигня, но у всего же есть предел. А вообще, тебя не поймешь. То ты торт хочешь, то меня на грех склоняешь. Определись уже.

– На грех склоняю? – ржет Довлатов на весь отель. – И как? Получается?

Пришлось трусливо закрыть глаза, чтобы не спалиться так по-глупому. Думаете, удалось? Вряд ли. Фил знает, что по верному пути идет. Стоит рядом, не прикасается. Но этого и не нужно. Я и так его чувствую. Его одного, забыв про Обашкина, про подругу, которой помощь моя и не требовалась. Просто ощущаю его дыхание на своих волосах. Слышу, как бьется сердце. А еще тепло… Как только я начинаю думать о нем, становится нереально жарко, будто сам сатана меня в кипящий котел закинул.

– Конечно…. НЕТ. – Хотели посмотреть на Сажинскую реакцию? Смотрите. – Да и вряд ли получится. Знаешь, какой синоним у моего имени?

– Катастрофа?

– Нет.

– Стихийное бедствие?

– У тебя пятерка по ОБЖ была, что ли?

– Угу, – качает головой, протягивая ко мне свою руку. – Не отвлекайся. Рассказывай, что там насчет грехов? Я за пару часов уложусь перетащить тебя на темную сторону?

– И не надейся. У меня принципы.

– Даже так? – комментирует он, обходя стороной, чтобы зажать меня в угол. – А с силой воли как обстоят дела?

Фил пальцем дотрагивается до моей щеки.

Эй, это запрещенный прием. Нельзя так делать. Могу ведь и не сдержаться.

– М?

– Все отлично. Можешь не переживать.

Пришлось присесть, чтобы выскочить из Довлатовской ловушки. Ага. Обложил, гад, еще и издевается.

– Хорошо, не буду.

Минут через десять, когда я уже порхала по кухне, кидая на стол все, что на глаза попадалось, я поняла, почему Фил не стал со мной спорить. Он ждал удобного момента. Ага, дал мне время на передышку, чтобы потом атаковать. Мою выдержку проверяли на прочность, легкими, но будто случайными прикосновениями.

Вам смешно, а мне вот не особо.

Из рук и так все валилось, а тут еще он со своими касаниями. Не жалел девчонку, добивал, неблагодарный.

– С тобой все нормально?

Его рука скользнула по моей спине и замерла.

А-а-а, кислорода мне, срочно. Спасайте Маруську, пока не поздно.

Какой к черту торт, когда хотелось развернуться и уткнуться в мужскую шею.

– Ага.

– Я не мешаю?

Сходить с ума? Он об этом?

– Не-а. Чем ты можешь мне мешать?

Блин, зря сказала. Да я будто перед разъяренным быком в красных труселях пробежала. Язык мой – враг мой. Надо бы уже запомнить.

Повернулась, чтобы посмотреть на его реакцию, и тут же пожалела. Потому что все, финал. Это как перед худеющим человеком поставить коробку конфет. Мало кто сдержится и не накинется.

Я не сдержалась.

Бросила на пол банку с мукой и сама к Филу потянулась, обвивая шею руками. Не было мыслей, что он оттолкнет и посмеется над этим порывом. Наоборот, складывалось ощущение, что Сажинская стена разрушена и Маруська вышла на свободу, чтобы тут же попасть в мужские объятия. Притягивала парня ближе к себе, не сопротивляясь, когда он посадил меня на стол, чтобы тут же накинуться на мои губы жарким поцелуем. Я лишь закрыла глаза, пытаясь сохранить в памяти этот сумасшедший момент.

Поцелуй с каждой секундой становился все откровеннее, пробуждая во мне внутренний голод, который требовал продолжения.

Со звоном на пол летели тарелки, разбиваясь на маленькие осколки, но, кажется, даже Фил не обращал на это никакого внимания.

– Почему рядом с тобой я не могу себя контролировать? Марусь, ты меня с ума сводишь. Понимаешь это? – Он гладит мои губы, пристально вглядываясь в лицо.

Я ответить не могу, лишь головой качаю. Мне дышать нечем от такого признания. Смотрю в его глаза и вспоминаю нашу первую встречу. Кто бы мог подумать, что парень, которого я малиновым вареньем облила, станет для меня таким важным. От которого будет сносить крышу. Которого я…

– Dieu! Сe qui se passe ici? ( Боже! Что здесь происходит? Прим.автора) – слышу я мужской крик за спиной Фила. – Ma cuisine! Dieu!  (Моя кухня! Боже!)

Отталкиваю от себя Фила и вижу в дверях незнакомого мужчину, который орет на французском, кидая на пол поднос с профитролями.

Довлатов спокойным голосом отвечает ему, а я чувствую себя дурой, потому что ничего не понимаю. Ясно только одно –  истеричного мужика зовут Леон и его явно кто-то разозлил.

О, еще моя задница, которая собралась уходить на пенсию, чтобы больше не нарываться на приключения, требовала взять ноги в руки и бежать.

И я хотела. Только Фил не хотел. Переплел наши пальцы и собой прикрыл, пока с французом разговаривал. Теперь пришла моя очередь стоять с открытым ртом, потому что Фил владел этим языком так, будто всю жизнь прожил под Эйфелевой башней.

Когда за мужчиной громко хлопнулась дверь и мы остались одни, Фил засмеялся.

– Кто это был? – немного отходя от шока, спросила я. – И почему он орал так, будто мы съели всех его лягушек?

– Наш временный повар. Отец лично летал за ним в Париж, уговаривая поработать на него.

– И? Кричал-то он почему?

– Потому что мы съели всех его лягушек. – И снова смеется.

А мне не смешно. Чувствую себя старой девой на свадьбе подруги.

– Леон считает кухню своим домом. А мы здесь немного…

Смотрю по сторонам и краснею. На полу нет чистого места, все в муке и разбитых яйцах. Это мы?

Не-е-е. Точно не я. Между прочим, я хрупкая девочка. Да и тем более на столе сидела. Фил. Он во всем виноват.

– В чем проблема? Сейчас мы все быстро приберем. Мне не впервой, – намекаю ему на тот бардак, который я развела в его квартире. – Что смешного?

– Леон отказался. Заявил, что ноги его не будет в этом отеле. А завтра здесь проходит банкет, ради которого отец его и привез. Соберутся партнеры, организатор я.

– У-у-у.

Меня накрыло такое гадкое чувство, будто это я француза выгнала.

Фил тянется ко мне и крепко прижимает.

– Останешься со мной, пока я буду искать нового повара? Не хочу тебя отпускать.

Не сдерживаюсь и сама целую его в щеку, обнимая.

– Зачем кого-то искать? Разве в отеле нет своих поваров?

– Все должно быть на высшем уровне. Специальные блюда. Другое меню. Лучший штат. Тот официант, над которым ты издевалась, взял выходной.

Испугался, что я снова устриц попрошу?

М-да, странный у них персонал.

Стоп! Повар нужен?

– О, у меня идея.

– Может, не надо?

– Ты мне доверяешь?

Ответ Фила означает многое. От него зависит все. Я трусливо закрыла глаза, ожидая услышать «нет».

– Да, – выдыхает он мне в рот.

И вот все. Это вам не «выходи за меня». Это покруче будет.

Меня снова подхватывают и опускают на стол, но я ловко уворачиваюсь от поцелуя и под вопросительным взглядом Фила иду к сумке за телефоном.

Опять придется разбудить маму среди ночи. Эх, на что только не пойдешь, ради парня своего.

– Катастрофа! – кричит в трубку баба Валя, и я от испуга падаю с кровати. – Маруська, срочно дуй домой.

Непонимающим взглядом я смотрю на телефон, на пол, в который я лицом впечаталась, и только потом начинаю подниматься на ноги. Самое удивительное, упала я с грохотом, а Фил даже не проснулся.

– Маруся!

Ой, там же хозяйка ждет.

– Баб Валь, что случилось? – зеваю и стараюсь говорить как можно громче.– Неужели ремонт закончился? Так быстро? Значит, я возвращаюсь в свою комнату?

Оп-па, кто у нас так резко проснулся? Бедненький, в пледе запутался, когда пытался встать. Прям не Карлсон, а русалочка.

Ы-ы-ы.

– Какой там закончился. Мне Фроська сейчас звонила, говорит, работнички черт-те что в квартире устроили. Дед с первого этажа разбираться приходил, так лодыри дверь ему даже не открыли. А он им полицией угрожал. Езжай домой, ради бога. Только Фила с собой возьми. Набери ему и скажи, что я попросила. Одна не вздумай, поняла? Мало ли что у этих на уме.

Судя по взволнованному голосу, бабулька моя не шутит. А то промелькнула в моей голове мыслишка, что она меня таким образом решила к спорту приобщить.

– Может, обойдемся без Фила? Я и сама справлюсь.

Баба Валя умная. Если бы я сразу согласилась Филу звонить, она бы тут же обо всем догадалась. Знает, что не в моем стиле кого-то о помощи просить.

– Не вздумай, – ругается женщина. – Запрещаю одной. Слышишь? Фила бери. Мне так спокойнее будет.

– Ну-у-у, ладно. Если вы настаиваете. – Блин, сдалась как-то слишком быстро.

– Настаиваю. Поторопись, моя хорошая. Не нужны нам проблемы с соседями.

Откидываю телефон в сторону и смотрю на Фила. Пробегаюсь взглядом по его телу и замечаю, что на парне надеты одни лишь шорты.

Руки так и тянулись, чтобы прикоснуться. Но я скала, сдержалась.

– После обеда приезжает твоя мама. Ты помнишь об этом?

– Угу.

Как я могу забыть офигевший взгляд Фила, когда он узнал, что ему на помощь выдвигается тяжелая артиллерия в лице Сажиной старшей?

Ух, это было нечто.

– Но мы все равно поедем разбираться с гастарбайтерами?

– Угу. Не бойся. Если что, я спасу тебя от перфоратора с дрелью.

Ох, зря сказала.

Уже через секунду меня вдавили в матрас, зажав руки над головой. Не скажу, что я особо сопротивлялась этому. Так, чисто для приличия несколько раз дернулась. Нечего Филу знать, как на меня действуют его прикосновения.

– Значит, спасешь? Уверена?

– Конечно. Собой прикрою. Это лучше, чем потом неделю в больницу мотаться и слушать, как тебе больно.

Зря сказала, номер два.

Но не успела я и губы облизнуть, как на них накинулись с долгим поцелуем, который грозился лишить меня памяти. Я потянулась к нему, но получилось только приподнять голову, но даже этого хватило, чтобы Фил отпустил мои руки и у мне удалось вырваться.

– Довлатов, имей совесть, не издевайся ты над человеком.

– Это я издеваюсь?

Ой, а чего он вздумал пледом укрыться? Неужели замерз? Бедный, но греть точно не буду. Опасно, знаете. Да и на грелку я не особо похожа.

– Подъем! Мне еще в универ попасть надо, между прочим. Поэтому едем на квартиру, потом ты везешь меня на учебу. Что? Не смотри так. Сам назвался моим парнем, тебя за язык никто не тянул.

Пока я по номеру бегала в поисках резинки для волос, Фил даже не начал собираться.

– Вставай.

– Не могу.

– В смысле? Отпусти ты этот плед. Чего вцепился в него как в родного?

А-а-а-а. Дошло! Маруська не дура и не наивная девочка. Сразу все поняла и отвернулась, чтобы психику свою не калечить.