Текст книги "Ключ (СИ)"

Автор книги: Алёна Моденская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Именно этой бритвой Василиса тогда перерезала его верёвку, чем спасла заодно и Лету от той же незавидной участи. И вообще-то эта штука сейчас должна лежать у Василисы дома.

Сунув бритву обратно в карман, Василиса достала телефон и отправила маме сообщение, где написала, что добрались они благополучно и уже скучают на молебне. Заодно, как бы невзначай, спросила, как дела. Мама в ответ прислала целую простыню жалоб на отца, который снова отказывался копать пруд, который необходимо было расширить.

Вот и славно. Значит, дома всё в порядке. Откуда тогда взялась бритва? Вася наверняка подбросил. Ну, один из них. Который там теперь ходит по окрестностям в костюмчике.

После молебна стал накрапывать прохладный дождик, и вся Покровская компания вернулась в дом Октябрины Леонардовны. За исключением Антона, чьё отсутствие было замечено и старостой, и её подругой. И почему-то вызвало лютое возмущение.

Свои претензии пожилые дамы озвучили Антону ночью, когда он соизволил появиться.

– Я тебе сколько раз говорила, чтобы ты завязывал с этим, а? – рычала под окном Василисы Ядвига Мстиславовна.

– Правда, ну неужто тебе не стыдно? – с упрёком говорила Октябрина Леонардовна.

– Слушайте, какое вам до нас дело? – начал было Антон, но его оборвал звонкий стук. Антон ойкнул. Видимо, огрёб бабулиной клюкой.

– Ещё раз узнаю, огрею так, что вся хотелка отвалится, понял? – угрожающе проговорила Ядвига Мстиславовна. – А ты Любке внушение сделай.

– Это завсегда, – с готовностью произнесла хозяйка дома. – Завтра же к ней пойду и навтыкаю. А ты – живо спать! И чтобы завтра никуда отсюда не выходил! А то ты нас знаешь!

Антон что-то бурчал про мораль, пока его толкали к дому. Скоро звуки с улицы переместились в избу. Василиса лежала за шторкой на кровати и делала вид, что спит, пока Ядвига Мстиславовна и Октябрина Леонардовна укладывались.

Кажется, про какую-то Любку она уже когда-то слышала в связи с Антоном. Только никак не могла вспомнить детали. Вообще-то хорошо, что появился повод поразмыслить о чём-то, кроме дурацкой идеи разгадать сон с ключом и Зоей в ящике.

По двору снова прошли шаги, кажется, слышались приглушённые голоса Антона и Гаврила.

– Полей мне на руки, – разобрала Василиса голос Антона. Дальше раздался плеск воды.

– Кто это тебя так? – усмехнулся Гаврил.

– Да бабки. Прямо до всего им есть дело. Тоже мне, полиция нравов. У самих уже никакой личной жизни нет, так они в чужую лезут.

– Это всегда так. – Некоторое время слышался только плеск. Потом Гаврил нерешительно спросил: – А правда, чего ты к ней бегаешь? Она же замужем.

Вот это поворот. Зазноба Антона-то, оказывается, несвободна. Василиса даже придвинулась поближе к приоткрытому окну, чтобы лучше слышать.

– Ну и что, – вяло произнёс Антон. – Хотя ладно, я же больше тебе не учитель. Вот как тебе объяснить. Понимаешь, для меня другие женщины как бы существуют, а в то же время нет. Они вроде как все одинаковые. А она отличается. Понимаешь?

– Понимаю, – тихо ответил Гаврил.

– Вот я смотрю на неё, – продолжал Антон, уже громче и будто вдохновенно, – и я же вижу, что она уже постарше стала. Морщинки, там, лишний вес. У неё же двое детей. А всё равно тянет. Как магнит. Тянет. Ничего поделать не могу.

Парни помолчали.

– Почему она к тебе не уходит? – наконец спросил Гаврил.

– У них же двое детей.

– Не боишься, что её муж узнает?

– Он как-то раз уже узнал. Приезжал, скандалил. Даже подрались.

– И ты всё равно к ней бегаешь? – удивлённо усмехнулся Гаврил.

И тут раздался голос то ли Ядвиги Мстиславовны, то ли хозяйки дома:

– Вот я сейчас кому-то уши надеру! Кому сказано – спать!

Парни виновато поплелись в дом. А бабуля шипела им вслед:

– Сам дурак дураком, а ещё этого с панталыку сбиваешь!

Вряд ли Антон научит Гаврила плохому, – про себя улыбнулась Василиса. Не тот случай. Хотя кто знает.

А вот ей самой их разговор открыл глаза на одну простую вещь. Наверное, хорошо, что она случайно это услышала от другого человека. Понятнее стало.

Ведь Гаврил для неё – как та женщина для Антона. Мама говорит, что есть много других парней. Есть. Только Василисе все они не интересны. Для неё их как бы не существует.

Приехали.

Глава 16. Снова там

Следующее утро началось с того же дождя, который зарядил ещё вчера во время молебна. Антон снова исчез. Судя по тому, как громко возмущались Ядвига Мстиславовна и её подруга, он снова отправился к своей замужней подруге. Ведь вполне мог бы найти себе свободную хорошую девушку. Но его тянет в другую сторону. Что поделать.

Сама Василиса бесцельно болталась по дому и двору. Кажется, она просто зря приехала, и эта деревня с её сном ничего общего не имеет.

– Можно я пойду погуляю? – спросила Василиса у Ядвиги Мстиславовны, суетившейся на кухне вместе с хозяйкой.

– Иди, – махнула рукой бабуля. – Только смотри по сторонам и далеко не забредай. А то кто тебя потом вертать будет.

– Может, с ней пойдёшь? – услышала Василиса из сеней голос хозяйки дома. – Тут же Ведьмина пустошь совсем рядом.

– Эта сама кого хошь укокошит, – проворчала Зоина бабушка.

Отлично, можно смело отправляться на прогулку без сопровождения. Только бабуля-то права – далеко уходить не стоит.

Оказавшись на улице, Василиса увидела вдалеке отца Павла, спешащего куда-то с чемоданчиком. Ну да, он же ещё вчера сказал, что сегодня ему надо успеть посетить всех, кто его приглашал. А это, наверное, абсолютно все жители Ключа.

Уже дойдя до калитки, Василиса услышала, как её окликнул Гаврил:

– Эй, ты куда? – И он сам появился из-за угла избы.

– Просто пойду погуляю. – Василиса отвернулась и вышла за калитку. Ночью она поняла, что из всех парней ей, похоже, нужен только он. А утром вспомнила, что ему-то она совсем не сплющилась. Поэтому лучше бы им видеться пореже. Чего зря расстраиваться.

– Я с тобой. – Гаврил, оказывается, её догнал.

– Это ещё зачем? – как можно более мрачно спросила Василиса.

– Просто чтобы тебе одной здесь не шататься.

– Может, я как раз хочу побыть одна.

– Я всё равно пойду с тобой, – упрямо заявил Гаврил. – Если хочешь, буду идти в десяти метрах, чтобы тебе казалось, что ты одна.

– Ерунда какая-то. – Василиса развернулась и зашагала по деревне.

Обычная глухомань. Половина домов – с заколоченными ставнями, у некоторых даже крыши провалились, а сады заросли. Кажется, когда-то отец сказал Василисе, что здесь всего десять жилых дворов. Нет, кажется, всё-таки побольше. Но всё равно – улица пустынная, никого не видно. Небо серое, сырость. Дорогу развезло. Если так пойдёт и дальше, они тут застрянут, потому что просто не смогут уехать по распутице.

Василиса дошла до церкви. Деревянное строение. Краска давно облупилась, стены, похоже, начали разваливаться. Где-то рядом должно быть кладбище.

– Слушай, зачем мы всё-таки сюда притащились? – спросил Гаврил, подходя. Он натянул на голову капюшон толстовки и засунул руки в карманы.

– Не мы. Я приехала за одним…, а ты – не знаю. Сам у себя спроси.

– Я-то как раз знаю, зачем приехал. За тобой.

– Ты думаешь, я тут ищу ключ ко всей этой истории с Зоей? – иронично спросила Василиса и тут же поняла, что проговорилась. Резко отвернулась.

– А что ты здесь ищешь? – не отставал Гаврил. Про ключ он, кажется, не понял. Вот и славно.

Василиса повела глазами и направилась в обход церкви. Гаврил шагал рядом.

– Ты думаешь, тут есть что-то, что поможет Зое? – спрашивал Гаврил, вслед за Василисой продираясь сквозь кусты.

– Достала твоя Зоя, – процедила Василиса. Собственно, оба они поднадоели. И как это Зоя умудряется действовать на нервы, даже просто лёжа у себя дома.

– Слушай, почему ты до сих пор к ней так относишься? – бурчал Гаврил, с хрустом ступая по сухим веткам. – Даже если она и была в чём-то виновата, то её всё равно уже наказали.

– Даже если, – фыркнула Василиса. – Кому знать, в чём она виновата, как не тебе.

– Я за это зла на неё не держу. – Гаврил помолчал, обходя травяной холмик. – Кстати, если ты тоже всё отпустишь, то увидишь, что станет легче.

– Легче? – снова сыронизировала Василиса. – Мне и так не тяжело.

А вот это ложь. Очень даже тяжело постоянно находиться рядом с человеком, к которому тебя, как выразился Антон, тянет. И понимать, что ему до тебя дела нет. Хотя не совсем так. Гаврил в Василисе вообще-то очень заинтересован. Как в человеке, способном выручить его прекрасную Зою. Видимо, он догадался, что она что-то знает и никому не говорит. Но ей-богу, не пересказывать же кошмарные сны.

Василиса поднялась на мягкий холмик и быстро спустилась. Обернулась и насмешливо спросила:

– Может, тебе стоило её просто поцеловать?

Гаврил глянул на неё так мрачно, что сразу стало ясно – он об этом подумал сразу же, как Зою перекорёжило.

– Фу, гадость какая, – непроизвольно скривилась Василиса, представив... ну, вот это самое с окоченевшей посеревшей Зоей в главной роли.

Гаврил побледнел и смотрел на Василису с отвращением и яростью.

– Я имею в виду, что я, кажется, во что-то наступила. – Василиса смущённо опустила взгляд и приподняла ногу. Оказалось, подошвы кед, и правда, хлюпали в чём-то коричневатом. – А мы, собственно, где?

Василиса стала осматриваться. Со всех сторон – кривые кусты и высокие травы, покрывающие холмики. А церкви, которую они давно должны были обойти кругом, совсем не видно.

– Мы что, заблудились? – слабо спросила Василиса.

– Похоже на то, – тихо отозвался Гаврил, тоже глядя по сторонам. – Они, конечно, заметят, что нас нет. Только деревня маленькая, на поиски идти особо некому, да и зачем – мы же не местные. А пока наши сюда доберутся…

– Может, тут хоть ягоды есть, – произнесла Василиса, чувствуя, как участился пульс и вспотели руки. Потом быстро достала смартфон. Разумеется, связи не было. И дата стала несуществующей. Как тогда, в Ведьминой пустоши. Они что, снова там?!

Гаврил тоже печально глянул на свой телефон и быстро убрал его в карман.

– Да, здесь всё очень рядом, – со вздохом пробормотал Гаврил.

– Что будем делать? – спросила Василиса, не особенно рассчитывая на вразумительный ответ.

Но Гаврил вообще не успел ничего сказать – земля под ними на миг приподнялась, потом осела и пошла волнами. Василиса схватилась за сухое дерево, под которым они в этот момент стояли, но оно тут же стало опасно крениться.

Гаврил, держась за крепкую на вид иву, подал Василисе руку, потом подтянул к себе и ухватил за талию. Василиса вцепилась в его куртку, пытаясь не упасть. Земля под ногами ходила ходуном и, кажется, собиралась развалиться на части. Из-под подошв вылетали мягкие куски, оставляя после себя сыпучий песок и трясину.

Василиса ближе прижалась к Гаврилу, так что даже почувствовала, как часто у него билось сердце. Так же, как и у нёе самой. Наверное, именно этого бы ей и хотелось – быть вот так близко к нему и чувствовать синхронность пульса. Только, кажется, этому счастью не бывать. Надо было раньше думать.

А сейчас они начали потихоньку увязать в колышущейся трясине – ноги медленно, но верно затягивало вниз. Кажется, это конец.

Земля кругом трескалась и выворачивалась, открывая корни деревьев, влажную чёрную землю, кишащую червями и почему-то острые обломки гнилых деревяшек. Василиса, уже повиснув на шее Гаврила, присмотрелась. Один из холмов, составлявших рельеф, оказался рассохшимся гнилым ящиком, когда-то заросшим землёй и растениями, теперь сползающими с него в болото.

Вода снизу вытолкнула ящик, он будто бы подпрыгнул, потом улькнул обратно, и на поверхности осталась лишь мокрая потемневшая деревянная крышка.

– Как там это называется, – еле выдохнула Василиса, уже вовсе не находя опоры под ногами.

– Чумокарго, – прошептал Гаврил над ухом, крепче прижимая её к себе. – Только это уже не важно.

В паре метров от них из трясины вынырнул ещё один ящик, за ним стали появляться и другие. Старые, почти истлевшие, они каким-то чудом сохраняли целостность, оставаясь на плаву. И отовсюду слышались стоны и плач.

Один короб отличался от остальных. Он плавал метрах в десяти от островка, на котором постепенно уходили в трясину Гаврил и Василиса. Тот ящик, раскачиваясь из стороны в сторону, разворачивался в воде, вращаясь по часовой стрелке. Чёрный, лакированный, с коваными углами и блестящей защёлкой, он был опутан какими-то лианами.

Василиса мигом узнала этот сундук. Это в нём Зою унесли из её дома.

– Давай пробираться вон туда! – указала Василиса, нацелившись в сторону сундука.

– Да ты что, это же трясина. – Гаврил только сильнее прижал её к себе.

– Всё равно тонуть. – Василиса вывернулась и прыгнула в холодную воду. Ноги достали до рыхлого дна. Приходилось их с силой вытаскивать. Выяснилось, что можно всё-таки как-то брести к ящику, который грозил совсем утонуть, опутанный гибкими травами.

Сбоку раздался плеск. Это Гаврил тоже спрыгнул в воду и теперь двигался рядом. По пояс в воде, они добрались до ближайшего старого ящика, в котором кто-то плакал. Василиса упёрлась в него обеими руками, чтобы убрать с пути. Доски развалились в труху, а из ящика в трясину булькнуло нечто, похожее на гору старых тряпок.

Через силу перебирая ногами, Василиса дошла-таки до чёрного сундука. Он был весь опутан крепкими стеблями, как толстыми верёвками. Эти упругие волокна, мощные и зелёные, сдавили ящик так, что он чуть не трещал. А изнутри что-то громко стучало.

– Что там? – еле слышно спросил Гаврил, двумя руками держась за сундук.

– Спорим, там твоя любимая Зоя, – просипела Василиса, шаря по карманам.

– Что? – удивлённо скривился Гаврил.

Василиса наконец нащупала в кармане куртки бритву. Достала, открыла и стала кромсать лианы. Они плохо поддавались, но потихоньку стебли распадались на части и тонули в мутной воде. Гаврил, как мог, пытался отрывать их руками, и вдвоём они кое-как освободили крышку. Которую ещё открыть надо.

Держась за ящик, чтобы не упасть, Василиса кое-как лезвием бритвы поддела защёлку. Она легко отошла. Вдвоём Василиса и Гаврил взялись за крышку и дёрнули её вверх.

Треск, визг, стон. В сундуке, опутанная верёвками, лежала Зоя в сером платье, покрытом бурыми пятнами. Прямо из тела Зои росли травы. Они протыкали ткань платья, и по ней расползались кровавые разводы.

Зою скрутило верёвками так, что на коже образовались багровые потёртости, и всё тело было будто изломано перетягиванием пут. Даже между челюстями был зажат серый жёсткий трос. Что-то подобное Василиса уже когда-то видела. У Вражьей горы. Но сейчас не вечер воспоминаний.

Василиса попыталась достать верёвку бритвой, но ящик накренился и зачерпнул краем воды.

– Туда, – почти неслышно произнёс Гаврил, указывая куда-то подбородком.

Василиса глянула в ту сторону и рассмотрела что-то, похожее на островок. Она уже видела такие в Чарусах и знала, что кочка может оказаться обманкой. Но выбора не было. Вместе с Гаврилом она навалилась на сундук, и он потихоньку поплыл к островку. Брести через трясину, да ещё толкать тяжеленный ящик было неимоверно тяжело – тело отказывалось слушаться, руки занемели, даже дышать получалось с трудом. Но скоро ящик ткнулся во что-то твёрдое. Отлично, островок настоящий.

Гаврил обошёл сундук и вылез на сушу, потом подал руку Василисе. Еле двигаясь, она, пытаясь не упасть, тоже выбралась. Одеревеневшими руками стала кромсать бритвой верёвку, стягивающую Зою. Пару раз попала по самой Зое, отчего та громко взвыла, а на платье прибавилось бурых пятен.

– Извини, – прохрипела Василиса, пытаясь поаккуратнее надрезать верёвку. Гаврил убирал ошмётки пут руками, и толку от этого было куда больше, чем от Василисы с её бритвой.

Наконец Зоя смогла сама шевелиться. Она стала активно двигаться, даже попыталась сесть, из-за чего ящик опрокинулся, и она с плеском шлёпнулась в воду. Но быстро вылезла, вся мокрая, с прилипшими к лицу волосами. Платье стало чёрным и облепило тело, из которого так и торчали травы.

– Спасибо, – прошелестела Зоя, убирая с лица налипшие волосы.

Василиса чуть отстранилась, чтоб её осмотреть. Потому что ей вдруг показалось, что это опять вовсе не Зоя.

– Ты как туда попала? – обеспокоенно спрашивал Гаврил.

– Уложили. – Зоя упёрлась руками в кочку и пыталась отдышаться.

– За что? – медленно спросила Василиса.

– Детей главврача уморила. Думала, он от жены ко мне уйдёт. А он не ушёл.

– Какие дети? Какой главврач? – Гаврил тоже немного отстранился.

– Зоя, – тихо позвала Василиса.

– Я же вам уже говорила, что я – никакая не Зоя!

Василиса и Гаврил переглянулись. Стало ясно, что они оба её узнали – это была медсестра из санатория Скиркудово. Удивительно похожая на Зою.

– Ладно. Что теперь? – спросила Василиса сразу у обоих. Гаврил пожал плечами.

– Мне надо идти дальше. – Не-Зоя провела руками по грязному мокрому платью. – Теперь полегче будет. А вам – туда.

Василиса повернулась в сторону, куда указывала тощая бледная не-Зоина рука, измазанная тиной и исполосованная багровыми следами от верёвки. Между деревьями мелькнула шатровая крыша старой церкви.

– Ясно. Спасибо, – кивнула Василиса. Сил, чтобы подняться, не было.

– Это вам спасибо. – Зоя кокетливо улыбнулась Гаврилу, выдохнула, упёрлась руками в землю и встала на ноги. Её повело в сторону, но она не упала. Поковыляла куда-то вглубь болот.

Василиса убрала бритву обратно в карман куртки. Откинулась на травяном островке и упёрлась локтями в землю. Небо стало тёмно-серым. Кажется, откуда-то доносились раскаты грома.

– Ещё грозы не хватало, – пробормотал Гаврил, поднимаясь. Он протянул руку Василисе: – Давай, пойдём.

Василиса взялась за его ладонь, и он помог ей встать. Правда, Василиса тут же чуть не упала, но Гаврил её вовремя подхватил.

– Ничего, тут уже рядом, – проговорил Гаврил, придерживая Василису за спину.

Ноги всё ещё плохо слушались, но ступать по твёрдой поверхности было куда проще, чем ползти по трясине. Василиса старалась не упускать из вида крестик на макушке церкви, мелькающий среди ветвей.

Не сразу сообразила, что они с Гаврилом так и шли, держась за руки. А ведь когда раньше они так ходили, это казалось обычным, нормальным. Будто бы всё правильно, так и должно быть. Поздновато до Василисы дошло, что она на самом деле к нему чувствует.

Василиса вытащила руку и засунула в карман, где схватилась за Васину бритву, как за поручень при качке.

Только оказавшись на месте Зои и девиц, на неё похожих, поняла, что они чувствовали, и почему так поступали. Но ведь у неё самой совести не хватит кого-то к себе привязать против воли. Пусть уж лучше Гаврил останется с Зоей, зато будет живым и здоровым. Не прикапывать же его в саду под маминым прудиком.

Будто в насмешку над этой мыслью по небу прокатился громовой раскат. Как оглушительный хохот. По лицу потекли холодные дождевые струи. Смех сквозь слёзы.

Порывы ветра гнули болотные деревца в дугу, срывая с них листья. В лицо летели колючие травинки и пыль.

– Надо где-то переждать, – произнёс Гаврил, поворачиваясь спиной к ветру.

Василиса, прикрывая руками лицо, осматривалась. Они уже дошли до церкви, но она наверняка заперта. Не зря же молебен служили на улице.

– Давай туда! – махнул рукой Гаврил.

Следом за ним Василиса побрела к старым тёмным деревянным стенам, видневшимся среди деревьев. Ветер хлестал в спину потоками холодной дождевой воды и швырял оторвавшиеся от деревьев ветки. Не чувствуя ног, Василиса топала, как робот. Очень хотелось принять горизонтальное положение и хоть немного расслабиться. Желательно, чтобы при этом вокруг было сухо. И никаких стонущих живых мертвецов.

Наконец они добрались до какого-то бревенчатого строеньица. Обошли кругом, и Гаврил толкнул старую дверь. Та легко отошла и впустила их в тёмные сени, приятно пахнущие прелой древесиной и землёй.

Только войдя, Василиса сразу же опустилась на пол, уперевшись руками старые помягчевшие от времени доски. Даже легла на бок, подтянув онемевшие ноги и руки. Снаружи шумел ветер, громыхали раскаты и во всю хлестал ливень.

А здесь хотя и темно, и прохладно, зато сухо и нет трясины. И никаких связанных Зой тоже нет. Некого спасать.

Глава 17. Салки с покойниками

Василиса открыла глаза. Она так и лежала на боку в каком-то тёмном деревянном доме. В открытую дверь проникал серый блёклый свет. Что-то громко шуршало. Ах да, это же дождь. Так и льёт, как из ведра. Ну и прекрасно.

Кругом темнота. Ну, кроме дверного проёма. И непомерная усталость. Они, кажется, спасли очередную Зою. А толку? Их-то знакомая так и лежит в Покрове в состоянии чёрствого пряника. Хотя всё ведь ради неё затевалось.

Да, всё ради Зои. Столько народу для неё одной старается. Остолбеневшей красавицы. Ну, не то чтобы прямо уж красавицы, скорее на любителя.

Хотя любитель-то как раз нашёлся. Кстати, где он?

Василиса приподнялась на локте. Повернулась. Гаврил сидел на полу, обхватив руками колени, и смотрел на дождь. Затрещал Василисин телефон. Гаврил обернулся на звук.

Кое-как сев, Василиса достала смартфон. Оказалось, звонила мама.

– Ну, как у вас там дела? – спросила мама, явно что-то скрывая за кажущимся спокойствием.

– Нормально, – сходу солгала Василиса. Хотя в последнее время беготня по болотам и игры в салки с покойниками стали нормой, так что никакого вранья тут нет. – А у вас что нового?

– Там Зоина бабушка рядом?

– Нет, – протянула Василиса, ощущая странное волнение. Если с Зоей что-то стряслось, скандала не миновать. А то и чего похуже. – Я не знаю, где она. Ушла куда-то.

– Жаль, мне бы лучше с ней поговорить.

– Да что случилось-то? – потеряла терпение Василиса.

– Чего ты кричишь, – с упрёком произнесла мама. – Всё в порядке. Даже лучше.

– Это как? – удивилась Василиса, почувствовав стыд за пустое раздражение.

– Ладно, тебе первой расскажу. Бабке потом передашь. В общем, я тут зашла к ним, как и обещала. Ну, осмотрела Зою. – Мама хмыкнула. Понятно, осматривать Зою в таком состоянии мало кому приятно, даже опытному врачу. – Так вот, я ей на палец надела сатуратор, и он кое-что показал. У неё пульс появился. Правда, очень редкий, всего пара ударов в минуту, и те еле прослушиваются. И не каждый раз. Да, ещё она, кажется, задышала. Но слабо и очень медленно.

Мама, очевидно, ждала реакции.

– Ну, это круто. Наверное. – Василиса вообще не ощущала никаких эмоций.

– Н-да, лучше-то и не скажешь, – сухо заметила мама.

– Да я просто устала.

– Это чем ты там таким энергозатратным занимаешься? – подозрительно спросила мама.

– Ну, мы этой, господи, как её… – Василиса даже зажмурилась, чтобы вспомнить сложное имя. – Октябрине… этой…

– Леонардовне, – шёпотом подсказал Гаврил.

– В общем, по дому ей помогали. Она же одинокая.

– Вот видишь, как трудно в одиночку тащить целый дом, – поучительно произнесла мама. – А ты к бабушке лишний раз не съездишь.

– Я съезжу. Обещаю.

– Ладно, – примирительно сказала мама. – Вообще-то хорошо, что вы там без дела не сидите. Глупых мыслей меньше будет. И Зоиной бабке всё передай. Пусть она мне позвонит. А лучше – возвращайтесь-ка.

– Так там, наверное, дороги развезло, – печально проговорила Василиса. Она бы с удовольствием домой, хоть сейчас же.

– Это да, – вздохнула мама. – Ладно, давай там повеселее. Не кисни.

– Пока, мам.

Мама тоже попрощалась, и Василиса завершила вызов. Стало быть, не такая уж бессмысленная поездка получилась.

– Зое полегчало, – произнесла Василиса, косо глядя на Гаврила. – Мама говорит, она уже дышит. И сердце бьётся. Правда, пока слабо.

– Это же круто! – Гаврил сразу повеселел, даже румянец появился, а то у него был цвет лица, как у старого пододеяльника.

Наверное, и у самой Василисы такой же. Только у неё от новостей о Зое воодушевления не прибавилось.

– Надо Ядвиге Мстиславовне сказать. – Гаврил энергично вскочил на ноги и выглянул во двор, где серела сплошная ливневая стена. Повернулся к Василисе: – Пойдём? Или ещё подождём? Вообще-то тут рядом.

– Ты можешь идти, если хочешь. Я пока посижу. – Василиса упёрлась руками в пол, вытянув ноги в грязных кедах и мокрых джинсах. Больная нога начинала поднывать.

– Где-то я это уже слышал. – Гаврил сел рядом с Василисой на корточки. – Нас потом непонятно куда забросило.

– Как раз понятно, – вздохнула Василиса, прикрыв глаза. – Мы же там встретили эту… медсестру, которая как Зоя.

– Интересно, кто она всё-таки.

Василиса приоткрыла глаза и глянула на Гаврила, который снова смотрел на дверь. Ему, видимо, нравились даже девицы, всего лишь похожие на Зою. Ну, скоро настоящая Зоя полностью придёт в себя, и всё наладится. У них.

Пора и о себе подумать. Начать лучше бы с вопроса о том, где они, собственно, находятся.

– Как думаешь, это жилой дом? – спросила Василиса, оглядываясь. В сенях не было вообще никаких вещей – только стены, пол и потолок.

– Вряд ли, – покачал головой Гаврил. – Дверь нараспашку, стёкол в окнах нет. Всё наперекосяк.

Василиса подтянула ноги и села прямо. Раз хозяев нет, за вторжение их, наверное, ругать никто не станет. Однако лучше бы здесь не задерживаться. Хотя на улице такой ливень. С другой стороны, они и так уже насквозь вымокли.

– Хочешь, пойдём, посмотрим, – предложил Гаврил, поднимаясь на ноги.

Он снова подал Василисе руку, но она смогла встать и без его помощи. Не стоит привыкать к тому, что скоро закончится.

В доме пахло мокрым деревом, прелыми листьями и травами. Приятный запах. Правда, сама обстановка не слишком привлекательная – совершенно пустые комнаты, пыльные полы, поломанная печка. Даже обоев на стенах нет.

– Давненько тут никого не было, – пробормотал Гаврил, подсвечивая фонариком на смартфоне путь сквозь тёмные комнаты.

– Интересно, кто здесь вообще жил. – Вообще-то Василиса солгала. Ей совсем это не было интересно. Ну, обитал кто-то в доме. Так или иначе, во всех домах кто-то когда-то живёт. А деревня полузаброшенная, так что подобных изб здесь, наверное, полным полно.

– Смотри, какая дыра. – Гаврил посветил в огромный провал, образовавшийся прямо посреди пола одной из комнат.

Василиса, опасаясь провалиться, близко подходить не стала, а Гаврилу, кажется, стало любопытно. Он добрался почти до самой кромки отверстия в полу и посветил во тьму фонариком. Постоял так немного, потом деловито спросил:

– И где здесь люк в подпол?

– Тебе зачем? – вяло поинтересовалась Василиса.

Но Гаврил не торопился отвечать – он осматривал комнаты, пока не нашёл квадратную крышку с железным кольцом. Положил телефон, потянул за кольцо двумя руками. Люк и не думал открываться.

– От меня здесь толку мало, – сразу сказала Василиса. Она так устала, что даже если бы попробовала помочь, то только бы помешала.

Но Гаврил не сдавался – продолжал тянуть за кольцо с разных сторон. Наконец раздался скрип, Гаврил дёрнул сильнее, и люк открылся.

– Мог бы и в дыру спуститься, – очень вовремя заметила Василиса.

– Здесь лестница есть, а там прыгать надо. – Гаврил стал потихоньку погружаться во тьму подпола.

Василиса осталась наверху. Ещё не хватало по подвалам шариться. Вдруг там крысы.

– Иди сюда, – позвал снизу Гаврил.

– Ещё чего, – буркнула Василиса. – Мне и здесь хорошо.

Она смотрела в окно, где сплошная пелена дождя скрывала всю деревню.

– Пошли, там кое-что интересное. – Из люка показалась лохматая голова Гаврила.

– Что там может быть… – Договорить Василиса не успела, потому что Гаврил уже снова скрылся в подполе.

Мысленно тяжко застонав, Василиса села на край люка. Посмотрела вниз, туда, где резкий луч фонарика Гаврила выхватывал из тьмы то стены, то клубящуюся пыль, то металлическую ковку на углах. Что?

Василиса спустила ноги на лестницу и, держась руками за пол, стала потихоньку пролезать вниз.

– Давай, помогу. – Гаврил снова подал ей руку, но она снова справилась сама.

Ощутив под стопами твёрдую поверхность, Василиса достала свой телефон и включила фонарик. Подошла поближе к тому, что темнело в углу.

– Что-то напоминает, правда? – тихо усмехнулся Гаврил.

Василиса сделала ещё пару шагов и остановилась прямо у огромного тёмного сундука с ковкой по углам и металлической защёлкой. Совсем недавно они на болоте достали из такого же ящика Зою. Только тот был новеньким, лакированным, ни одной царапины. А этот зарос пылью и паутиной и сплошь покрылся потёртостями.

Присев на корточки, Василиса осмотрела защёлку. Попыталась её отогнуть. Удивительно, но замочек открылся сразу. Встав на ноги, Василиса примерилась к крышке.

– Может, не надо, – опасливо произнёс Гаврил.

– Ты как всегда вовремя, – съязвила Василиса. На миг подумала, что он прав. Но с другой стороны, они же уже залезли в подпол и уже почти заглянули в короб. Ну и ладно.

Василиса попыталась приподнять крышку, но та оказалась слишком тяжёлой. Гаврил встал рядом, и вдвоём они смогли-таки открыть сундук. Фонариками подсветили старые пожелтевшие газеты, прикрывавшие содержимое ящика.

Осторожно убрав бумаги, Василиса стала водить лучом внутри сундука. Книжки, листки, альбомы, открытки.

– Наверное, от хозяев осталось, – пробормотал Гаврил и потянулся за книжкой, лежавшей сверху. Меленькая книжица в тёмном потёртом переплёте, несмотря на покрывало из газет, сплошь обросла толстым слоем пыли. Который Гаврил сдул прямо Василисе под нос.

– Ну спасибо! – воскликнула Василиса, отплёвываясь.

– Извини. – Гаврил потёр книжку о толстовку и, подсвечивая фонариком, прочитал название: – Псалтырь.

Василиса не поняла, что это значит, но ассоциация почему-то вызвала в памяти отца Павла. Тогда Василиса примерилась к сундуку и вытащила здоровенную книженцию, тоже старую и с болтающимися корочками.

– Библия, – произнёс Гаврил, склонив голову, чтобы рассмотреть название. – Тут, наверное, кто-то верующий жил.

– Угу. – Василиса за длинную сверкающую цепь вытащила из сундука большой крест размером с ладонь. – Священник.

– Точно, это дом священника. Он же совсем рядом с церковью стоит.

– Я вот чего не понимаю, – произнесла Василиса, задумчиво глядя, как крест поворачивался и отбрасывал искры в луче фонарика. – С какой стати Зоя оказалась именно в этом сундуке? И при чём здесь священник?

– Может, ни при чём, – пожал плечами Гаврил. – Совпадение.

– Серьёзно?

– Согласен, вряд ли это совпадение. Знаешь что, давай-ка книжки и крест отнесём отцу Павлу. Или пусть он с бабульками сам сюда придёт.

– Ну да, что может быть лучше для священника, чем покопаться в чужом старом барахле. – Василиса положила крест на крышку сундука и стала подсвечивать остальные вещи. Книжки, коробки. Ничего особенного. Потом достала большую книгу и прочитала: – Фотоальбом. Вот что. Ты посмотри, что в коробках, а я по фоткам пробегусь.

– Ладно. – Гаврил сел рядом с сундуком, а Василиса устроилась на углу и положила фотоальбом на колени.

Стоило его открыть, и в лицо взлетело облако пыли, так что Василиса даже закашлялась. Пока Гаврил швырялся в ящике, Василиса медленно переворачивала плотные картонные страницы и рассматривала чёрно-белые фотографии.