Текст книги "Ключ (СИ)"

Автор книги: Алёна Моденская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 8. Не-Зоя

Василиса всё осматривалась, стараясь не привлекать внимания. Ну, люди как люди вокруг. Лёгкие летние платья, панамки.

– Как-то тут странновато, – пробормотал Гаврил, прикладывая ладонь козырьком над глазами. – Что-то не то.

– Да ну, не может быть, – вяло съязвила Василиса. И вдруг заметила знакомое лицо за цветочной изгородью. Подвинулась поближе к Гаврилу и тихо проговорила: – Вон туда посмотри.

Гаврил обернулся и уже собрался было во весь голос привлечь внимание прошедшей мимо медсестры, но Василиса двинула локтем ему под рёбра.

– Ты чего? – охнул Гаврил, скрючиваясь.

– Не ори. Пошли. – И Василиса осторожно обогнула изгородь и двинулась следом за медсестрой, стараясь держаться метрах в десяти, не ближе. На всякий случай. Гаврил, продолжая демонстративно кряхтеть, ковылял рядом, держась за бок.

Виляя между отдыхающими, Василиса и Гаврил следом за медсестрой дошли до большого светлого здания. Медсестра остановилась поболтать с группкой таких же молоденьких девиц в светлых платьицах.

– Это Скиркудово и есть, – проговорила Василиса, глядя на открытые окна, в которых надутыми парусами белели занавески. – Только не сейчас, а раньше. Когда тут был санаторий.

– И как мы сюда попали? – Гаврил, продолжая страдальчески морщиться, тёр бок.

– Как-как. Не знаю. Хотя… – У Василисы мелькнула догадка. – Наверное, мы в чьём-то сне.

– В чьём, например? – снисходительно спросил Гаврил. – И как мы вообще тут оказались, если обряд ещё не проводился?

– Не знаю, – резко ответила Василиса. Он и своих идей не предлагал, и её критиковал. Это раздражало. – Скиркудово – заколдованное место. Может, это вообще сон самого дома, а мы сейчас просто дрыхнем там в саду. Ты что последнее помнишь?

– Ну… – Гаврил забыл про страдания и почесал затылок. – Мы прыгали через костры. Потом пришли к этому дому, ты стала канючить, что устала…

Василиса бросила на него грозный взгляд. Он подобрался и быстро договорил:

– Ты села на лавку, я всё ждал, что мы пойдём, потом и сам тоже сел рядом. Наверное, ты права. Мы сейчас спим там. Ночью. У заброшенного проклятого дома. В саду с привидениями.

– Тем лучше. Идём. – И Василиса снова пошла следом за медсестрой, оставившей своих подруг у большой клумбы.

– Что мы собираемся делать? – тихо спросил Гаврил.

– Подождём, пока она останется одна, и подойдём, – просто ответила Василиса, обходя беседку, в которой двое играли в шашки, а ещё человек десять их шумно поддерживали, давая советы.

– И что мы ей скажем?

– Ты. Ты будешь говорить.

– Я? – Гаврил даже остановился посреди дорожки.

– Ну не я же. Ты всё это затеял, тебе и разгребать.

Медсестра тем временем обошла главный вход и направилась куда-то за санаторий по узкой дорожке. По обеим сторонам прикрытой густыми кустами.

– Ну, давай, иди! – Василиса обернулась, потянула Гаврила за рукав и толкнула вперёд. – Сейчас хороший момент.

– Да что я ей скажу-то, – мямлил Гаврил, спотыкаясь.

– Раньше надо было придумать.

Но Гаврил всё что-то блеял, топчась на месте. Тем временем медсестра уже почти прошла всё здание. Василиса мысленно застонала и обогнула Гаврила. Прочистила горло и крикнула:

– Эй, Зоя! Подожди!

Девушка замедлила шаг и стала осматриваться. Наконец обернулась и заметила идущую к ней Василису.

– Вы это мне? – улыбнулась Зоя, слегка склонив голову набок. Выглядела она прекрасно – свеженькая, румяная, с хорошей осанкой. Сама на себя не похожа.

– Да, тебе. – И тут Василиса пожалела, что и сама не придумала, как завести разговор. Пришлось импровизировать. – Разве ты тут работаешь?

– Прохожу практику от медучилища. Только я не Зоя.

– Ой, извини. Я, наверное, что-то перепутала. Но ты же из Покро… то есть, из Покрышкино, да? В крайнем доме живёшь?

– Ну да, – снова мило улыбнулась не-Зоя. – Только я тебя не помню, извини.

– Ничего, – изобразила дружелюбную улыбку Василиса. – Мы совсем недавно переехали.

Не-Зоя кивнула и с интересом глянула на Гаврила.

– Это мой брат, – протараторила Василиса, не дав ему и слова вставить. – Он у нас дурачок, умственно отсталый, не обращай на него внимания.

– Ну спасибо, – буркнул Гаврил.

– Ребята, вы извините, но у меня очень маленький перерыв, – с улыбкой произнесла медсестра. – А я хотела искупаться.

– Ой, а можно с тобой? – нагло напросилась Василиса. – А то мы тут первый день, ещё ничего не видели.

– Конечно, пойдёмте, – кивнула Зоя. – У вас купальники и полотенца с собой?

– Ага, всегда с собой.

– Тогда пошли. – Зоя снова улыбнулась, причём во время разговора смотрела она в основном на Гаврила. Разговаривала с Василисой, а пялилась на него.

– У тебя есть купальник? – шёпотом спросил Гаврил, когда они по тропинке обходили санаторий.

– Ну да. Мы же во сне, – шёпотом произнесла Василиса. – Надо просто представить, и вот он. – И она показала ему сплошной фиолетовый купальник, который только что материализовался в руке. У неё такой в детстве был.

– Круто. А какой у нас вообще план? – продолжал тихо выспрашивать Гаврил.

– Не знаю. Подождём, пока эти ведьмы нас вытащат. Только вот… – От мелькнувшей мысли Василиса даже шаг замедлила. Во сне ведь время идёт по-другому. – А что, если мы тут на несколько лет застрянем? Или вообще на всю жизнь?

– Поженимся, дом построим. Корову заведём. И поросят. – Гаврил бормотал, блуждая взглядом по сторонам.

– Вы идёте? – Этот звонкий вопрос не-Зои, кажется, спас его от оплеухи и второго тычка под рёбра.

– Да, идём. – Василиса нагнала не-Зою. – Извини, мой брат не очень понимает, что происходит. Я же говорю – дурачок.

Гаврил недовольно цыкнул и повёл глазами.

– Тогда ему купальня в самый раз. – Медсестра снова кокетливо таращилась на Гаврила. – Там вода целебная, да ещё сегодня день такой, когда обязательно надо купаться. Иван Купала.

– Разве советские люди в это верят? – скептически спросила Василиса.

– Ну… – Не-Зоя, кажется, растерялась. Потом указала куда-то за плечо. – Там мужская раздевалка.

Гаврил кивнул и поплёлся к арочному входу.

– Он точно отсталый? – спросила не-Зоя, неподвижно глядя ему вслед.

– Врачи так сказали, – соврала Василиса. – А где женская раздевалка?

Медсестра, похожая на Зою, встряхнулась и направилась в другую сторону. За ней Василиса прошла под аркой, потом через двойные деревянные двери. По коридору, и в просторную комнату с полками вместо шкафчиков.

Не желая переодеваться на виду у толпы женщин разного возраста, Василиса просто сосредоточилась и представила себя в купальнике. Щёлк – и она уже как бы переоделась. Не-Зоя на этот фокус внимания не обратила. Она вообще будто забыла про Василису, стала болтать с какими-то девчонками. Ну и хорошо. А вот самой Василисе не мешало бы хорошенько поразмыслить.

Она вышла из раздевалки и двинулась на голоса. Через широкий коридор без окон пришла в просторную купальню, которую раньше видела только разрушенной. Крыши нет, по краям бассейна – скамейки, занятые отдыхающими. Хорошее всё-таки место было.

Родниковая вода, нагретая солнцем, оказалась тёплой, плескаться в ней – одно удовольствие. Проплыв туда-сюда по бассейну, Василиса вылезла и села на тёплый каменный бортик, прогретый солнечными лучами.

Что-то Лариса не торопится их возвращать. Если это вообще по её милости они тут оказались. А если нет? И они, действительно, просто спят на лавке в заброшенном саду? И что теперь делать? Чего ждать?

Василиса наблюдала за плывущей над поверхностью воды не-Зоиной головой с серыми волосами, завязанными в пучок. Гаврил говорил, надо её найти во сне. Пожалуйста, вот она. Только не помнит, кто она есть. Ну, во сне такое случается.

Отлично, полдела сделано. Теперь её надо как-то вернуть в реальность. Интересно, как? Если даже сама Василиса плохо представляет, как отсюда выбираться. Может, просто привести её в дом на окраине, где в реальности они живут с бабушкой?

Как всё сложно. Хорошо бы ещё с Гаврилом посоветоваться, да от него толку как от кирпича варенья. К тому же, он куда-то запропастился.

Василиса подняла голову и щурилась на солнечные лучи, падающие в купальню из-за высоких стен.

– Хочу дождь, – пробурчала Василиса себе под нос. И представила, как в бассейн льются дождевые потоки. Тут же послышался раскатистый гром, и солнце скрылось за громадной чёрной тучей.

Отдыхающие повылезали из воды и побежали под крышу. В купальне осталась одна Василиса. Крупные капли падали в воду, которая пузырилась и расходилась кругами. Василиса оттолкнулась от края бассейна и широкими гребками поплыла к лесенке, но выбираться не стала, а развернулась и под тёплыми струями ливня поплыла в другую сторону.

Хорошо, когда в бассейне так свободно. Никого не заденешь, ни с кем не разругаешься. Да ещё дождь. Так здорово. Ещё бы ночью тут поплавать, при луне.

Дождь прекратился, и сразу стало темно. Прямо над купальней взошла большая круглая голубоватая луна, отсветы которой искрами играли по волнам и подсвечивали мраморное дно. Прямо магия какая-то.

Василиса подумала, что грех не пользоваться такими возможностями, раз уж они сами в руки идут. Вот и решила ещё поплавать в купальне при луне. Навернула несколько кругов, потом нырнула, сделала пару больших гребков.

Вынырнула, достала ногами до дна. И пешком дошла до ступеней. Но вылезать снова не стала, а просто села на лестницу, так что ноги остались в воде. Глянула на здоровенную сиреневатую луну.

Как-то всё неправильно. Всё не так. Зоя с её закидонами. Гаврил, рвущийся её спасать, но напрочь не знающий, как это сделать. И Василиса. Она, конечно, предпочла бы, чтобы с Зоей этого остолбенения не случилось. Но раз уж так всё равно вышло, то… что? Пусть так и остаётся? Нет, конечно. Только пусть это не будет проблемой Василисы. У неё и своих сложностей через край.

По волнам к Василисе приближалось что-то небольшое и бесформенное. Первым порывом было выскочить из купальни, но штука оказалась в светлых лучах луны. Да это же венок. Вроде того, что Василисе водрузили на голову у костров.

Василиса снова спустилась по пояс в воду, достала венок. Розы, лаванда, какие-то травы. Красиво вообще-то. Покрутила венок в руках и надела на голову. Снова села на ступеньки.

Не Зоя она. Конечно, так Василиса и поверила. А на Гаврила вот пялилась ну прямо как самая настоящая Зоя. Кстати о Гавриле. Где его носит?

Василиса поднялась и осмотрелась. У колонны, опираясь на неё плечом, стоял Гаврил. Только выглядел он чуть иначе, чем обычно – постарше, прилизанный и в старомодном костюме.

В памяти пронёсся старый сон про бассейн, когда Гаврил беспардонно подглядывал за купающейся Василисой. И тогда он, кстати, тоже был в смокинге.

– И где тебя носило? – Василиса постаралась вложить в голос как можно больше недовольства. – Чего застыл?

Гаврил таращился на неё, будто впервые видел. Но судя по расширенным зрачкам и отвисшей челюсти, ему нравилось то, что он видел.

– Я спрашиваю, где ты ходишь? – Василиса вылезла из купальни и завернулась в белое махровое полотенце, оставленное кем-то из отдыхающих не шезлонге. – Опять искал Зою, а подсматривал за мной?!

– Я… подсматривать… боже упаси, – промямлил Гаврил, скользя по Василисе масляным взглядом. – Прошу покорнейше простить моё появление, но… разрешите узнать, кто вы?

– Я… – И тут до Василисы, кажется, дошло. Зоя-не-Зоя, Гаврил-не-Гаврил. Её, видимо, утянуло в следующий сон, и без него. А этот, в костюме, тогда кто?

– Вы – нимфа? – вдруг обрадовано спросил как-бы-Гаврил. – Вас мой папаша вызвал?

– Вроде того, – промямлила Василиса, краем глаза пытаясь отыскать пути отхода. Гаврил – хоть и дурачок, но знакомый. А этот может оказаться каким-нибудь маньяком вроде того Савельева, который… Господи. Да ведь это он и есть. Отпрыск этих Савельевых, построивших Скиркудово, и один из которых всякую нечисть тут вызывал.

– Разрешите представиться, Василий Савельев. – Парень наконец полностью вышел из-за колонны, вытянулся в струнку и кивнул.

– Очень приятно, – вяло улыбнулась Василиса, пятясь.

– Не извольте беспокоиться. – Василий сделал большой шаг навстречу Василисе, она снова опасливо попятилась. – Никто не причинит вам вреда. Мой папенька – большой оригинал и мыслитель.

Василиса, остро не желающая иметь никаких дел ни с папенькой-мыслителем, ни с его сыночком, ещё попятилась. Зашла за колонну.

– Вам не нужно беспокоиться, – наклонился сбоку колонны Василий. – Я бы сопроводил вас к папеньке, но у меня, изволите ли видеть, дельце…

– Идите, идите, занимайтесь вашим дельцем. – Василиса изо всех сил растягивала лицо в улыбке. – Я подожду. Всё хорошо, хорошо.

Василий, всё ещё улыбаясь, кивнул и потихоньку стал двигаться прочь от Василисы. Бочком, продолжая нагло пялиться на её голые ноги.

Василиса же снова зашла за колонну и глупо лыбилась Савельеву оттуда. Наконец он прошёл весь бассейн и, кивнув на прощание, исчез в ночном саду.

Шумно выдохнув, Василиса привалилась спиной к колонне. Нет, приятно, конечно, когда мужчина называет тебя не «крошка», «чика» или «тянка», а нимфой. Вдруг стало смешно.

Василиса изо всех сил старалась не хохотать в голос, вспоминая похотливые глазки Васи Савельева. Он, наверное, не так уж часто видит полуголых девиц, плещущихся у них в купальне. Хотя, учитывая репутацию папаши… Кто знает.

Отсмеявшись и почувствовав облегчение, Василиса прикрыла глаза. Провела рукой по волосам. Пальцы нащупали мокрые стебли и цветы. Ну точно, нимфа. В купальнике и венке. Эх, Вася, Вася. Или кто ты там на самом деле.

Дело. Дельце. А что у него за дела, интересно, ночью в саду? Вот Василисы это точно не касается.

В любом случае, бегать тут в купальнике – так себе затея. Надо приодеться. Уже зажмурившись и приготовившись представить себя в обычной одежде, Василиса выдохнула и открыла глаза.

Это сейчас какой век, интересно? Может, девятнадцатый? Или начало двадцатого? Так или иначе, джинсов женщины тогда не носили. Надо придумать платье. А фасон?

Господи, что за бред. Фасоны ещё продумывать. А если её увидят в чудно́м платье? Что сделают? На костре, что ли, сожгут? Да нет, вряд ли, это ж не средневековая Европа.

Но и лишнего внимания тоже лучше не привлекать. Василиса прикрыла глаза и представила себя в простом длинном платье с рукавом. Открыла глаза, вышла на лунный свет. Окинула себя взглядом. Жемчужно-серое платье в пол. Рукава-фонарики до локтя. Кажется, она такой наряд видела в каком-то фильме. Вроде неплохо. О, волосы.

Быстро распустив волосы, Василиса завязала их в узел на затылке. И нахлобучила венок. Если что, она – нимфа. Или призрак горничной. Есть тут такая? А то нет. В любом замке есть привидение.

Лучшая защита – нападение. И если что – надо кричать «бу-у-у!», таращить глаза и растопырить пальцы. Ага, а потом ей будут рассказывать сказки про местных призраков. Вот они, оказывается, откуда берутся, эти легенды.

Ладно. Куда идти? И зачем? Когда там этот сон закончится?

Василиса вышла из купальни в сад. Окинула взглядом огромный спящий дом. Как ты всё-таки прекрасно, Скиркудово. И как тебя жаль.

Стараясь держаться поближе к кустовым изгородям, Василиса брела по саду. Снова всё изменилось, но не так уж сильно. Скамейки в порядке, беседки, мостики, многоуровневые клумбы. Всё на месте.

Услышав приглушённые шаги, Василиса вжалась в колючую изгородь. Метрах в десяти от неё прошёл мужчина с деревянной тачкой. Да, это тот самый садовник, что и во времени Василисы ухаживает за садом. Уже будучи привидением.

Вздохнув о загадочной судьбе садовника, Василиса пошла дальше. Услышав, как кто-то шёпотом позвал Васеньку по имени, замерла. Подкралась к большому раскидистому кусту и осторожно выглянула.

В лунном свете у беседки стояла и оглядывалась Зоя. Только снова чуть изменившаяся – в историческом платье и с забранными в причёску волосами.

Глава 9. Сны Скиркудово

Василисе в выдуманном длинном платье оказалось не очень-то удобно шпионить в саду за очередной Зоей и Васей Савельевым, удивительно похожим на Гаврила. Вася появился у беседки почти сразу после Зои, но о чём они там шептались, Василиса не разобрала, потому что побаивалась выходить из-за кустов.

До неё доносились лишь приглушённые голоса да Зоино хихиканье. Когда Василиса уже решилась обойти изгородь и подобраться к беседке с другой стороны, оттуда вполне отчётливо донеслись весьма недвусмысленные звуки. Пытаясь мысленно сосредоточиться на чём-нибудь более или менее приятном, Василиса пошла вокруг розовых кустов.

Представляя бескрайний синий океан или хотя бы пруд с кувшинками, Василиса медленно брела вдоль высоких роз, подсвеченных луной. Где-то рядом шебуршил садовник.

Словно в лабиринте, вернувшись к прежнему месту, и вновь оказавшись за беседкой, только с другой стороны, Василиса всё-таки решилась подобраться ближе, чтобы расслышать, о чём там шептались Вася и его подружка. Присев, даже сумела кое-что рассмотреть между косыми клетками пергол. Вася в расстёгнутой белой рубашке лежал прямо на дощатом полу, а рядом, положив голову ему на грудь и прикрывшись измятым платьем, разместилась Зоя.

– … разве я виноват, что папенька так велел? – вздохнул Вася, подложив руку под голову и глядя вверх.

– Так откажись, да и дело с концом, – заявила Зоя, поглаживая его руку на своей груди и покачивая выглядывающим из-под мятого платья коленом.

– Как же откажусь? Ведь он мой родитель, ему и решать.

Василиса понятия не имела, о чём шла речь, однако Вася не звучал слишком удручённо, на что, видимо, рассчитывала Зоя. А у неё, похоже, были на него свои далекоидущие планы.

– Так давай сбежим! – Зоя перевернулась на живот, уткнувшись губами в Васину ладонь. – Ночью сядем на коней, только нас и видели! Пока папаша твой спохватится, да кинется нас искать, мы уж обвенчаемся. А там уж пусть что хочет делает – всё, мы венчаны!

– Нет, так не годится, – протянул Вася. – Он же мой папенька. А Сонечка – дочь его друга. Если я сбегу, так они рассорятся.

Зоя села на колени, подтянув платье к груди.

– Ты ж говорил, что тебе дороже меня нету! – выпалила Зоя. – Что любишь, что жизнь отдашь, если надо будет! Говорил ли нет?! А ну, отвечай!

– Люблю я тебя, голубушка моя, – потянулся к ней Вася, но получил звонкий шлепок по руке.

– А раз любишь – так беги на конюшню и седлай коней!

– Да не могу я без благословения, – мямлил Вася, тоже садясь. – Да и разве помешает нам женитьба моя?

– Как же не помешает! – воскликнула Зоя. – Когда ты мне в любви клялся, обещался, что мы вместе будем!

– Но папенька…

– Да пропади он пропадом, твой папенька, – злобно прошипела Зоя. – Старый подонок. Вся дворня от него воет. И ты не лучше.

Зоя зашуршала платьем, на прощание отвесила Васе звонкую оплеуху и скрылась в тумане сада. Вася посидел немного на полу, потом поднялся, застегнул рубашку, и вышел из беседки. Поднял лицо к лунному свету. И вдруг Василисе привиделось, что вместо обычного человеческого лица у него остались лишь кости черепа.

Вася постоял так немного, потом побрёл к дому. И лицо у него оказалось на месте.

А Василиса вошла в беседку и уселась на скамейку. Какой-то странный сон. А главное – непонятно, чей и зачем. То есть, она-то здесь зачем? Почему-то всё настойчивее повторялась мысль о том, что происходящее – это сновидения Скиркудово, но разве могут дома видеть сны? А почему бы нет? Может, это и не сны вовсе, а воспоминания.

Тогда зачем здесь Василиса? И кто эта девица, что уговаривала Васю с ней бежать? Это Зоя или нет? А как это вообще может быть Зоя? Время-то совсем другое. Хотя ситуация похожа. Вася, как и Гаврил, наобещал ей всякого, а потом бросил. Да ещё врёт, что женитьба им не помешает. Ну, ему-то, может, и не помешает. А о невесте кто-то подумал? Каково ей будет? Она – жена, у них дети, дом, хозяйство. При этом её, с позволения сказать, муж где-то на стороне каким-то девицам обещания раздаёт. Вот она обрадуется, если узнает.

В саду что-то громко и неприятно звенело. За своими размышлениями Василиса даже сразу не заметила, что пространство наполнилось звуками и криками. Кажется, радостными. Прокравшись между изгородями, Василиса осторожно выглянула из арки и увидела, как к дому двигалась длинная процессия.

Вернее, двигались-то двое – жених в тёмном и невеста в белом. А остальные стояли двумя колоннами и держали руки поднятыми вверх. С одного людского ряда к другому были перекинуты украшенные цветами прутья, создающие арочный тоннель, через который и прошли Вася и его невеста.

У дома их встретили мать жениха и отец. Только вместо каравая, который ожидала увидеть Василиса, родители держали что-то другое. Молодые встали на колени перед отцом, который возложил каждому на голову венок из цветов, а мать в это время ходила вокруг них, опутывая пару длинными нитями.

Пока шёл чудной обряд, все приглашённые встали полукругом и ритмично повторяли какие-то слова на незнакомом языке. Затем вся процессия вошла в дом.

Только двор опустел, как туда прокралась Зоя. Воровато оглядевшись, она юркнула к тому месту, где на коленях стояли молодые. Плеснула на землю воды, что-то пробормотала, потом махнула руками, и места, где стояли Вася и его жена, на миг полыхнули алым пламенем, так что от неожиданности Василиса даже вскрикнула, тут же прикрыв рот руками.

К счастью, Зоя её то ли не услышала за радостными песнями, доносившимися из дома, то ли просто не обратила внимания. Она села на корточки и стал сгребать в платочек пыль и землю, на которой несколько минут назад стояли новобрачные. Платок спрятала под платье, отошла от дома. Яростно глянула на светящиеся окна и плюнула в сторону особняка. Лицо её приобрело какое-то звериное выражение, которого Василиса никогда раньше не видела ни у одной из Зой.

Кажется, она задумала какую-то гадость. Зоя быстро уходила в туман садового лабиринта. А Василиса не могла решить – то ли бежать за ней, то ли ввалиться на свадьбу и попытаться донести до гостей или самого Савельева, что дело грозит скверным оборотом.

Но на свадьбе её никто не знает. Ещё примут за сумасшедшую или вообще за ведьму. А там и до рукоприкладства недалеко. Вряд ли с умалишёнными в то время церемонились так, как сейчас. Уволокут да в подвале запрут. Это в лучшем случае.

Значит, надо попытаться узнать, что затеяла Зоя. Она, конечно, пострадавшая сторона, но если эта Зоя ничем не уступает той, которую знает Василиса, то ничего хорошего не жди.

Василиса, стараясь ступать неслышно, побежала следом за Зоей, уже почти скрывшейся в тумане. Та петляла между изгородями. Потом завернула в одну из арок и пропала. Василиса вышла на круглую полянку с многоуровневой клумбой в центре. В разные стороны убегали три дорожки. И которую выбрала Зоя?

Послышались шаркающие шаги. Откуда-то появился садовник в старой соломенной шляпе. Он невозмутимо указал на одну из дорожек и пошаркал дальше. Василиса кивнула в знак благодарности, подобрала жутко неудобный подол и побежала по тропинке. Узкий проход, повороты. А потом арка.

И Василиса мигом узнала открытую площадку, на которую её вывела тропинка. Она тут уже бывала. Правда, во сне, но что это меняет.

Посреди площадки из тумана уже знакомо выглядывал каменный постамент с резьбой. В прошлый раз на нём лежала мумия Гаврила, а теперь на жертвеннике, о котором как-то упомянула Ядвига Мстиславовна, распластался Вася Савельев. Закинув руки за голову, он лежал на спине, слабо шевелясь. Рядом с ним, перетирая что-то в руках и бормоча, стояла Зоя.

Продолжая бубнить, она измазала Васе щёки и лоб. Расстегнула белую рубашку и изобразила на коже какой-то знак. Вася дёрнулся и тут же получил пощёчину.

– Я же тебе говорила, – процедила Зоя голосом Фаврелии. – Или ты будешь мой, или не жить тебе вовсе. А ты не послушал. Папенька тебе дороже, чем я. Ну так получай что заслужил.

В руках Зои сверкнул клинок. Не касаясь Васи, она провела над ним остриём. На белой рубашке расползлись алые линии. Вася выгнулся и застонал.

Василиса бросилась было к ним, но вдруг оказалась не в саду, а в тёмной спальне, заполненной людьми и пропахшей чем-то едким.

На большой постели метался человек с перевязанной головой, в кресле плакала женщина.

– Это горячка, – окая, бубнил кто-то рядом с Василисой. – Как Сонечка пропала, так он уж как её искал, аж с ног сбился. Самого, вишь, егерь принёс. А всё эта девка беспутная. Окрутила…

Вася в горячке метался по кровати. И одновременно стонал на жертвеннике, истекая кровью, пока Зоя, мерзко улыбаясь, водила над ним клинком. Его рубашка стала полностью красной, а по постаменту вниз потекли тонкие тёмные струи.

Парень изгибался и выл, так что уши закладывало. Не в силах больше этого слышать, Василиса стала оглядываться. Под рукой ничего не было. Разве что… Из-за изгороди выглядывала тачка садовника. Осторожно ступая и стараясь мысленно отгородиться от рёва Васи, Василиса добежала до тачки. Рядом лежала оставленная садовником мотыга. Пойдёт.

Схватив инструмент, Василиса, пригибаясь, обогнула площадку. Зоя так увлеклась истязаниями бывшего возлюбленного, что даже не заметила, как Василиса подкралась к ней со спины. Вдохнув поглубже, Василиса замахнулась, зажмурилась и просто отпустила тяжёлую мотыгу.

Раздался хруст. Василиса открыла глаза и увидела, как Зоя, глухо ойкнув, повалилась прямо на Васю. Спихнув её на землю, Василиса глянула на парня, и у неё сдавило горло. На нём живого места не осталось – вся кожа была исполосована, одежда промокла от крови.

Оказалось, руки и ноги Васи были туго перетянуты верёвками. Попытавшись снять их, Василиса только ощутила резкую боль в пальцах, как от содранной кожи.

Осмотрелась. Из стелющегося тумана выглядывала Зоина спина. Пихнув её, Василиса села на колени и стала быстро шарить руками по траве, пока Вася еле стонал, всхлипывая и тяжело дыша. Наконец пальцы ощутили что-то холодное.

Нащупав рукоятку, Василиса подняла Зоин окровавленный клинок. Быстро перерезала верёвки. Вася, прерывисто дыша, наконец согнул руки.

– Давай, вставай, – процедила Василиса, пытаясь его приподнять.

Он вроде попытался сделать какое-то движение, но завалился на бок и скатился с жертвенника, упав прямо на Василису. Мало того, что её прижало к земле его тяжестью, так ещё в лицо и даже в рот попала тёплая густая солёная кровь.

Кое-как, уперевшись в него обеими руками, Василиса сумела-таки спихнуть Васю с себя. Глубоко вдохнула, села. Сплюнула его кровь. Очень хотелось ему наподдать, ведь, по совести, это он всё устроил.

Но Вася, слабо поскуливая, лежал на боку, подогнув руки и ноги. И истекал кровью. Стало его невыносимо жаль.

– Я побегу, позову кого-нибудь. – Василиса уже привстала, но заметила Зою, так и лежавшую в тумане серым комом. Нет, если она очнётся, то точно Васю добьёт. Что же делать?!

Василиса закрыла ладонями лицо, но почувствовав их липкую влажную поверхность, резко отдёрнула руки.

Вася приподнял голову и, распахнув глаза, куда-то таращился. Но Василиса, проследив его взгляд, ничего особенного не увидела. Разве что небо становилось сиреневым.

– Рассвет, – прохрипел Вася. И с его черепа съехала половина лица, обнажив испачканные кровью кости.

Василису чуть не вырвало. Вася кое-как перекатился на живот, упёрся локтями в землю и приподнялся. Часть рубашки, кожи и алой массы осталась на земле. У Василисы потемнело перед глазами.

Вася сел на колени, и с его костяной руки съехала плоть. Влажно шмякнулась на землю, растёкшись густой массой. Василиса, забыв, как дышать, старалась отползти хоть куда-нибудь, только чтобы этого не видеть.

Не судьба. Вася, оставляя за собой следы из частей собственного тела, упрямо полз к Василисе.

– Уйди! – вырвалось из горла, когда на её запястье сомкнулись ещё влажные и тёмные от крови кости.

Половиной лица с глазом Вася глянул туда, где начинало светлеть небо. Потом резко встал на ноги, вскинув за собой и Василису. Она подпрыгнула, неудачно приземлилась, подвернула больную ногу и повалилась на него. И зря, потому что пришлось автоматически уцепиться за его плечо, и оно осталось влажной расползающейся мякотью у неё в пальцах.

Брезгливо отбросив его плоть с куском рубашки, Василиса попыталась вырваться, но хватка у него оказалась просто каменная. Вася изящно развернулся и легко зашагал прочь от постамента, у которого осталась лежать Зоя. Василису волок за собой, так что она еле успевала перебирать ногами.

Они довольно быстро миновали сад и оказались где-то за заводью, у широкого ручья. Вася тащил свою спутницу за руку, теряя по пути ошмётки тела, на которых Василиса поскальзывалась. В очередной раз чуть не упала, но Вася её не выпустил, а лишь прибавил шаг.

Краем глаза Василиса заметила какое-то движение у воды. Обернулась и на мгновение увидела, как Зоя упаковывала что-то в большой ящик. Приколачивала крышку, из-под которой выглядывало нечто белое. Вроде свадебной фаты.

Видение исчезло, да и Вася здорово прибавил шаг. Чем меньше на нём оставалось плоти, тем проворнее он двигался, да ещё умудрялся тянуть за собой Василису так, что казалось, это не она перебирает ногами, а земля сама собой движется под ней.

Вася обернулся черепом и остатками кожи. И снова прибавил шаг. Василиса тоже оглянулась. Небо начинало розоветь. Они неслись по полям, ивовым зарослям и лугам, потом вдоль ручья и ближе к посёлку.

Солнце поднималось и догоняло их первыми лучами. Оставаясь на краю ночной тени, они во весь Васин дух домчались до крайнего дома, где жили Зоя и её бабушка.

Вася впихнул Василису во двор и толкнул к колодцу, так что она не удержалась на ногах и упала. Солнце встало, догнав Васю лучами. Теперь он медленно шёл, шатаясь, словно пьяный, к Василисе и постепенно рассыпался в чёрную пыль.

Поднял руку с исчезающими фалангами пальцев и ткнул в колодец. Рука обратилась в прах.

– Здесь, – слабо донеслось из отвалившейся нижней челюсти.

Солнце встало, Василиса зажмурилась и закрыла голову руками. Миг – и ничего не произошло. Посидев так немного, Василиса опустила руки. Проморгалась. Мир обрёл чёткость. Рассвет – розовое небо, золотистые верхушки деревьев. Ранние птички щебечут. Она сидит у каменного колодца, заросшего барвинком.

Серое платье, заляпанное Васиной кровью. Куча чёрного пепла, оставшаяся от самого Васи Савельева.

Силы, кажется, закончились. Прижав руки к животу, Василиса согнулась и беззвучно заревела. Всё не так, всё бессмысленно, помощи ждать неоткуда.

Совсем ослабев, Василиса уткнулась лицом в утреннюю траву. Почувствовала влагу на коже. Росой кое-как размазала по щекам Васину кровь.

Провела руками по волосам. Да она же до сих пор в идиотском венке! Сорвала его и бросила прямо в кучу Васиного праха. Поднялась тёмно-серая пыль.

Василиса всхлипнула. Осмотрелась.