Текст книги "Хроники Алталеона. Возвращение."

Автор книги: Алёна Дмитриева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Придя в шок от такого зрелища, Анна Николаевна плавно начала сползать по стене.

– Бабушка, что с тобой?! – в один голос, закричали девочки.

– Видишь, как она напугалась? Говорила же, давай потом. Нет, тебе все сейчас подавай! – отчитывала Вика старшую сестру, которая от страха, опять начала рыдать. – Ну, что ты опять ноешь? Принеси лучше нашатырный спирт.

– Я не знаю где он, – всхлипывала Маша.

– В аптечке, где же ему еще быть! – рявкнула Вика на недогадливую сестру. – Ладно уж сиди тогда тут. Все равно не найдешь, – скомандовала она и побежала за нашатырем.

И только Вика успела выйти из комнаты, как услышала повелительный голос бабушки:

– Вернись сейчас же!

– Бабушка, тебе уже лучше? – подскочила к ней внучка.

– Да, мне уже лучше и будет совсем хорошо, если вы объясните, что здесь происходит. Откуда у вас эта огромная зверюга? – ворчливо пробормотала Анна Николаевна, осторожно поднимаясь с пола. – И где же она? Куда вы ее спрятали? – удивленно спросила бабушка, обнаружив, что животного в комнате нет.

Сестры молча переглянулись. Наступила долгая пауза.

Заметив их нерешительность, Анна Николаевна рассердилась:

– Ну и долго я буду ждать? Рассказывайте, что у вас тут за цирк! Зачем вы притащили в дом этого зверя? И где вы его прячете? – требовала объяснений бабушка, начиная обыскивать шкафы, кровать и даже ящик письменного стола.

– Хорошо, я расскажу, – ответила Вика. – Только я уверена, что мой рассказ тебе не понравиться. И ты будешь опять, ругать нас.

– В честь чего мне вас ругать? Подумаешь, ваша мама всего лишь выгонит меня из дома вместе с этим монстром. Но это же мелочи. Разве это повод, чтобы ругать детей?

– Не бойся, не выгонит. Его уже здесь нет, – успокоила Вика.

– Не надо меня обманывать. Где животное? – не унималась бабушка, продолжая искать зверя по всей комнате.

– Я же сказала, что его здесь нет!

Младшая внучка с детства отличалась, прямо-таки патологической честностью, особенно на фоне двойняшек. И вспомнив об этом, бабушке стало немного стыдно за недоверие.

– Тогда, где же этот зверь? – ничего не понимая, спросила Анна Николаевна.

– Этим зверем была я, – глубоко вздохнув, ответила Вика.

– А-а! Так это был маскарадный костюм? Что же вы сразу-то не сказали, – засмеялась бабушка.

– Нет. Ты не поняла. Это был не маскарадный костюм ...

– Ну, продолжай, продолжай. Я тебя внимательно слушаю.

– Я в него превратилась, – выпалила на одном дыхании Вика.

– Как это? Что значит, превратилась? – опешила Анна Николаевна. – Вика прекрати сочинять. Ты никогда не была врунишкой.

– Ничего я не сочиняю! – возмутилась девочка. – И легко могу это доказать. Только боюсь, что тебе опять станет плохо.

Анна Николаевна уставилась на Вику так, словно та была, призраком отца Гамлета.

– Так значит, мне все-таки не померещилось, – тихо пробормотала бабушка, медленно присаживаясь на край кресла. – И как такое вообще, может быть?

– Не знаю, – виновато пожала плечами внучка.

– То есть ты по собственному желанию можешь превратиться в любого кота?

– Не только в кота, – фыркнула Виктория, – я могу превращаться в любое животное.

– Да-да! – радостно закивала Маша, заметив, что бабушка больше не сердится, – она может превращаться в кого угодно. В насекомых, птиц и даже в разных людей. Правда иногда не очень похоже получается. А иногда, прям, не отличишь.

– В людей? – вопросительно взглянула на Вику бабушка. – То есть ты даже в меня можешь превратиться, если захочешь?

– Запросто, – кивнула внучка.

И тут Анну Николаевну осенило:

– Так вот почему вы с Машенькой так похожи! – открывшаяся правда, настолько поразила впечатлительную женщину, что было совершенно не понятно, рада она или сердиться. – Ну, конечно же. Ведь ты родилась совсем другой. И вы стали похожи, когда тебе исполнилось годика три, – тихо бормотала себе под нос, Анна Николаевна.

– Да-да. Вы нам уже все уши об этом прожужжали, – поддакнула Маша.

– Как только попадаемся вам на глаза, так сразу начинается, была не похожа, стала похожа, – кривлялась девочка. – Сто раз уже слышали.

– Невероятно! – не слушала ворчание Маши, Анна Николаевна. – Подумать только! Хоть в кота, хоть в собственную бабушку, – фантазировала она, разговаривая, сама с собой. – За всю жизнь, ни разу не слышала, о чем-либо подобном. А почему ты раньше, ничего нам не говорила?

– Не хотела вас пугать и расстраивать, – ответила Вика. – Вы и так, всегда косо на меня смотрите. Все-то вам странным кажется. А после этого не удивлюсь, если шарахаться от меня начнете.

– Скажи, а вот раны залечивать, ты как научилась? – попыталась вернуться к утреннему разговору Анна Николаевна.

– Бабушка, так это то же самое. Мне достаточно представить, что раны или, например, простуды нет, и она быстро проходит.

– Здорово! – Невольно восхитилась Лаврентьева, – мне бы так, – машинально потерла она хронически больную поясницу. – Так значит, об этом секрете никто кроме Маши не знал?

– Нет. Никто. Просто люди почему-то боятся моих превращений.

– Откуда же ты знаешь, что они боятся, если никто не видел твои метаморфозы?

– Ну, вообще-то несколько человек, все-таки видели.

– Несколько человек? Каких человек?

– Ну, помнишь, когда мы были маленьким, от нас толпами увольнялись няни и гувернантки?

– Конечно, помню! Сидеть-то с вами мне приходилось.

– Так вот я всего лишь пыталась скопировать их лица. Думала, что им понравиться, а они в панике разбегались, наверно думали, что сходят с ума. Вот тогда-то я и поняла, что лучше не смущать людей своими превращениями.

– Теперь понятно, – засмеялась бабушка, – а мы-то гадали, что же им не нравиться? А как же ты Машенька не испугалась?

– Бабушка, ну ты же знаешь, что я очень смелая, – сразу принялась нахваливать себя, Маша. – Я даже не испугалась, когда Вика попробовала превратиться в стрекозу. Ты не представляешь, как ужасно это выглядело, но я храбро выдержала это зрелище.

– Что?! – возмутилась Вика, – ты же сказала, что получилось прикольно и очень красиво!

– Наверно ты не расслышала мой сарказм, – ехидничала старшая сестра.

Оставшиеся дни до приезда Екатерины прошли бурно и насыщенно. Анна Николаевна, как женщина активная устраивала ежедневные марафоны по гостям, по магазинам. Посетив все ближайшие аквапарки, зоопарки и просто парки с аттракционами, девочки настолько перегрузились эмоциями и впечатлениями, что последние два дня перед приездом матери, решили тихо посидеть дома. Посмотреть мультики, поиграть с котенком.

За все это время, Анна Николаевна, ни разу больше не спрашивала Вику, о ее необычном таланте. Но девочка с того дня стала замечать, что бабушка смотрит на нее толи настороженно, толи уважительно.

Екатерина приехала рано утром отдохнувшая, посвежевшая и очень довольная, результатом переговоров. С собой она привезла кучу подарков и впечатлений, которыми делилась до обеда. Затем, собрав документы в кейс, полетела в свой офис.

– Бабушка! Она даже Маркиза не заметила! – воскликнула Маша.

– Да уж, – вздохнула Анна Николаевна, – неприятный разговор, переносится на вечер. И, к сожалению, он неизбежен.

– Не переживай бабулечка, сваливай все на нас. А мы подтвердим, – утешала ее Маша.

– Хорошо, так и сделаю, – улыбнулась бабушка.

С работы Екатерина вернулась, как обычно очень поздно. Но видимо, поездка настолько благотворно подействовала на нее, что усталой Катя не выглядела. Накормив дочь ужином, и выслушав все новости, произошедшие в компании за последние две недели Анна Николаевна очень осторожно издалека начала свой рассказ.

На удивление, новость о котенке Екатерина восприняла совершенно спокойно. И даже призналась, что и сама давно хотела предложить детям, завести кошечку или собачку. После недолгого обсуждения положительного влияния домашних питомцев на детей Анна Николаевна, решилась наконец-таки завести разговор на тему, которая ее действительно беспокоила. О маленькой Вике, а точнее о ее большой тайне.

Катя слушала молча, но с каждой секундой ее брови поднимались все выше, а глаза становились все круглее. Когда Анна Николаевна закончила свой рассказ, дочь выпалила:

– Мама! Да ты, что с ума сошла?! Что ты такое говоришь?! Она же твоя внучка!

– Катенька мужайся. Это все, чистейшая правда. К тому же Викуся, может подтвердить мои слова. Если согласится, конечно.

– Хорошо. Я хочу увидеть доказательства, – твердо заявила Катя.

– Викусенька! Пойди-ка сюда мама зовет, – крикнула бабушка.

Вика, догадавшись о чем пойдет речь, робко зашла на кухню где уже часа полтора, шушукались мама с бабушкой.

– Я рассказала маме, о той истории... ну, когда ты превратилась в тигра или котенка, – нервно скручивая салфетку в трубочку, сказала бабушка. – Так вот, твоя мама требует теперь доказательств.

– Вы хотите, чтобы я прям сейчас, превратилась в Маркиза?

– Ну, вообще-то да. Иначе твоя мама будет считать меня сумасшедшей.

– Ну, хорошо я попробую, – растерянно пообещала Вика.

– Полностью можешь не превращаться, – поспешила успокоить, бабушка. – Будет вполне достаточно, если ты сможешь изменить, только одну часть тела. Например, руку... в общем сама выбери, что тебе удобней. Ты же вроде говорила, что так даже легче.

– Ладно, руку так руку. Только убедительно прошу, в обморок не падать, – глядя на бабушку, сказала Вика.

Сев напротив матери она положила правую руку на стол. Катя с Анной Николаевной впились в нее глазами. Несколько секунд ничего особенного не происходило. Из своей комнаты тихонько пришлепала Маша и молча застыла, в дверном проеме.

Вдруг маленькая ручка Вики стала покрываться густой, животной шерстью. Пальцы начали укорачиваться, а вместо ногтей появились длинные, острые когти.

– Прекрати это немедленно! – в ужасе завизжала Екатерина, вскакивая со стула.

Вика вздрогнула от неожиданности.

– Но ты же сама просила! – возмутилась дочь.

– Я не думала, что это будет так страшно, – начала оправдываться Екатерина. – Прости, что напугала тебя.

Шерсть и волосы, стали быстро исчезать и уже через пару минут, рука приняла свой обычный вид.

Заметавшись по комнате, хватаясь за голову, Катя воскликнула:

– Что это?! Откуда такое?! Ведь у нас даже знахарей в роду, отродясь не было! Что же делать-то теперь?

– Мам! Да, что ты так распереживалась-то? – зевая, спросила Маша. – Кому, какое до этого дело? Если никому не рассказывать, то никто и не узнает. А если и рассказать, то все равно не поверят.

Катя рассеянно взглянула на дочь.

– А ведь ты права, – обрадовалась она. – А я-то думаю, как мы отцу об этом скажем? Действительно ведь можно просто не говорить. Но я надеюсь, что вы меня не подведете?

– Мам если б не бабушка, то ты до сих пор бы ничего не знала, – снисходительно глядя на мать, ответила Маша. – Неужели ты думаешь, что мы сейчас же, побежим на улицу показывать фокусы?

– Конечно, я так не думаю. Но все же прошу тебя моя дорогая Вика больше никогда, ничего подобного не делать.

– Ты хочешь запретить мне, превращаться в зверей? – разочарованно спросила дочь.

– Да. И очень прошу, чтобы ты сама пообещала мне, что больше никогда не превратишься в какое-либо животное. Ведь не известно даже, как это отразиться на твоем здоровье.

Вика посмотрела на мать исподлобья.

– За мое здоровье не беспокойся. Превращения на него не влияют.

– И все же.

– Хорошо! Если для тебя это так важно, то я обещаю!

– Что именно обещаешь? – прицепилась мать.

– Что не буду никогда, превращаться в животных! – раздражено ответила Вика и вылетела из кухни.

– Вот так-то лучше, – сразу успокоилась Екатерина. – А теперь иди Машенька нам с бабушкой, еще надо немного поболтать.

Глава 8.

Лерочка Листаева.

Прошло пять лет. Двойняшкам исполнилось пятнадцать. Миша великолепно играл в теннис, принимая участие почти во всех юниорских турнирах России, а также ближнего и дальнего зарубежья. Владимир колесил вместе с сыном, став незаметно для себя, его тренером, психологом и фанатом.

Маша хорошо, но не без помощи младшей сестры, окончила девятый класс.

Тринадцатилетняя Вика так же, как и двойняшки завершила обучение в девятом классе, но в отличии от Маши окончила его не просто хорошо, а блестяще.

Лето пролетело, как один день. Сестры вместе с бабушкой объехали пол Европы, вернулись счастливые и отдохнувшие к самому началу учебного года.

Встретив на улице своих подруг, Вика узнала неприятную для себя новость – к ним в класс из параллельного перевели Леру Листаеву. С этой девочкой Вика и Маша были знакомы с самого детства. Она жила в том же доме где жили Одинцовы только в другом подъезде. Не понятно, по какой причине, но Лера невзлюбила сестер с первого взгляда. Нет, причина, конечно же, была, но на взгляд сестер Одинцовых не такая уж и уважительная.

При первой их встрече, когда Листаевы только переехали в дом, где жили Одинцовы маленькая Лера, ей тогда было около шести лет, вышла с мамой во двор, дабы покопаться в песочнице. В это же время Маша и Вика качались на качелях, не обращая никакого внимания на новенькую. Мальчишки, игравшие на площадке в футбол среди которых был и Миша, пнули свой мяч, он пролетел несколько метров и приземлился в луже возле качелей. После долгих уговоров вперемешку с угрозами закинуть им драгоценный спортинвентарь обратно на площадку, Маша не на шутку рассердилась на грубых и ленивых пацанов, которые не могут сами, подойти и забрать свой дурацкий мяч, и сгоряча пнула по нему, что есть силы. К огромнейшему изумлению зрителей, наблюдавших за этой сценой, злополучный мяч, высоко пролетев над футбольным полем, изогнул траекторию своего полета столь немыслимым образом, что попал прямиком в ту самую песочницу, где маленькая Лерочка, вдохновенно лепила куличики. Увидев свой разрушенный шедевр и испачканное песком платьице, Листаева взвыла так, что даже слабослышащая баба Зина с шестого этажа высунулась в окно проверить, за кем это скорая приехала.

После той истории родители Одинцовых долго извинялись перед родителями Листаевой и, конечно же, самой Лерой приносили торт, коробки конфет в знак примирения, но видимо, по мнению Леры, этого было не достаточно.

С тех пор Листаева считала своим долгом без особых на то причин оскорблять сестер. Вика старалась не реагировать на разнообразные колкости в свой адрес, а менее сдержанная Маша с первых же слов, готова была разорвать обидчицу в клочья. И возможно когда-нибудь, ей бы это удалось, но хитроумная Лерочка никогда не гуляла одна.

Искренне считая себя королевой, она всегда старалась находиться в окружении своей свиты состоящей как минимум из парочки подруг и друзей, которые подхалимски хихикали над каждой ее шуткой, а оскорбления окружающих и вовсе принимали на ура.

По странному стечению обстоятельств Вику угораздило попасть с Лерой в одну школу, которая находилась довольно-таки далеко от их дома. В том районе, где жили девочки, было огромное количество хороших школ и гимназий, в том числе и элитных, но родители Вики и Леры, конечно же, не сговариваясь, выбрали почему-то именно эту.

Девочки с первого класса учились в параллели, но, перейдя в десятый мать Леры, попросила перевести дочь в класс с углубленным изучением иностранных языков, где и училась Вика.

На дворе была уже середина сентября, когда Лера наконец-то, объявилась в школе. Каждый учебный год у Листаевой начинался на неделю, а то и на две позже, чем у всех остальных.

– Рыжая! И ты тут? – встретив Одинцову возле школьного кабинета, не здороваясь, начала хамить Листаева.

Вика равнодушно промолчала.

– Ты уже наверно в курсе, что тебе крупно повезло? – не отставала вредина.

– В чем именно? – почуяв подвох, спросила Вика.

– В том, что теперь мы с тобой одноклассницы. И у тебя наконец-то появилась возможность каждый день наблюдать, как должна выглядеть настоящая девушка, – намекая на себя, хвастливо заявила Листаева.

– Да? И где же эта девушка? Хотелось бы посмотреть.

– Она перед тобой! Тупица! – разозлилась Листаева. – Как тебя с такими куриными мозгами взяли в эту школу?!

В класс зашла Вера Андреевна преподаватель русского и литературы. Увидев ее Листаева в ту же секунду, приняла ангелоподобный вид. Именно такой привыкли видеть Лерочку учителя, считая ее, очень доброй и милой.

– Вера Андреевна, как вы отдохнули? – запрыгала вокруг нее Листаева.

– Какой красивый загар! В Италии наверно были?

– Да, нет Лерочка. На даче в Подмосковье все лето грядки полола, – честно призналась Вера Андреевна.

– Ой, а мы с мамой на Сейшелы летали, потом на Мальдивы, в Хорватии были две недели и ...

– Лера, извини, что перебиваю. Но урок уже начался. Садись, пожалуйста, на свое место.

– А я еще не выбрала себе место, – обиженно оттого, что ей не дали похвастаться, ответила Листаева. – Я же здесь новенькая.

– Ах, да действительно. Я и забыла об этом. Ну, тогда поскорей выбирай и садись.

Лера хищно обвела взглядом класс и уставилась на парту, за которой сидели Вика с Максом Колесниковым. Ни для кого не было секретом, что Макс нравился девчонкам, чуть ли не всей школы. Высокий, красивый, умный к тому же, с ярко выраженными качествами лидера. Он с детства привык быть в центре внимания.

Не устояла перед его очарованием и сама Листаева. Уже года три или даже больше кокетничая с Максом при каждой встрече. Многие поговаривали, что Лера перешла в этот класс именно из-за него. Но, самое ужасное для Вики и других девчонок было то, что она ему тоже нравилась.

Конечно, Листаева и сама была очень красивой, и стройной девочкой. С блестящими, прямыми волосами до талии, большими карими глазами и ровными, ослепительно белыми зубами. По этой причине и у самой Леры поклонников было предостаточно и некоторым из них даже позволено было, состоять в ее свите.

– Но как Макс-то мог на нее позариться? Ведь он же умный парень. Неужели он не замечает ее злобность и лицемерие? – возмущались подруги Виктории.

Несмотря на то, что свободных мест в классе было предостаточно, Листаева не задумываясь, направилась к парте Одинцовой и Колесникова.

– Вера Андреевна можно я сяду здесь? – спросила она, бесцеремонно указав на место, где сидела Вика.

– Что? – рассеянно спросила учительница, чертившая на доске, какую-то таблицу.

– Я спросила, можно я сяду здесь? – любезно повторила, свой вопрос Листаева.

– Да-да, конечно, раз Вика не против. Только поскорее.

Наивная Вера Андреевна решила, что Листаева уже договорилась с Одинцовой и та уступила ей свое место.

Вика уже хотела, было возмутиться и высказать нахалке все, что о ней думает, но, посмотрев на Макса, замерла от удивления. Колесников не сводил глаз с Леры и при этом смущенно улыбался. Почувствовав себя преданной, Вика молча собрала с парты свою канцелярию и с гордо поднятой головой пересела на свободное место.

Впервые в жизни Вике хотелось разреветься от обиды. Как он мог?! Возмущенно думала она. Даже не попытался остановить меня! Даже ничего не сказал! Еще и улыбался этой мерзавке!

Вика не была влюблена в Макса. С первого класса они были хорошими друзьями. К Одинцовой он всегда относился очень уважительно, искренне восхищаясь ее умом и сообразительностью. Но обида разбудила в ней какое-то неведомое ранее чувство. Вика вдруг поняла, что дико ревнует Макса к Лере.

Весь урок она просидела в состоянии аффекта. Совершенно не понимая, что говорит учительница. На перемене к Вике подбежали подруги и с жаром принялись обсуждать произошедшее событие. Одинцова сидела отрешенно, не принимая никакого участия в их разговоре. Из этого они сделали вывод, что ей абсолютно безразлично, что с Максом теперь будет сидеть Листаева.

Дома, немного успокоившись у Вики, созрел план страшной мести. Вытащив из ящика компьютерного стола огромную пачку журналов, она внимательно принялась изучать их, что-то, при этом вырезая и откладывая в сторону. Через час, посмотрев на проделанную работу, она довольно пробормотала себе под нос:

– Ну, Листаева держись. Тебя ждет большой сюрприз.

На следующее утро, зайдя в класс перед самым звонком, Вике сразу же бросилось в глаза, как Макс очень оживленно и радостно размахивая руками, что-то рассказывал Лере. Вика с досадой отметила про себя, что таким счастливым давно его не видела.

Заметив появление Одинцовой, Листаева на несколько секунд, потеряла дар речи. А затем удивленно, но достаточно громко произнесла:

– Похоже, наш конопатый бегемотик сбросил пару центнеров за ночь.

Услышав реплику Леры, Викины подружки сидевшие тесным кружком на задней парте и о чем-то тихо шептавшиеся, увидели, наконец Одинцову.

– Привет! – подошли они, с округлившимися от удивления глазами. – Что это с тобой? Ты так похудела! Как это тебе удалось? – разглядывали они ее.

– Да, кажется, мне удалось сбросить немного, – довольная произведенным эффектом, ответила Вика.

– Ничего себе немного! Да ты размера на три стала меньше. Вон пиджак висит, как на вешалке.

Тут к счастью прозвенел звонок, который избавил Вику от необходимости

оправдываться перед подругами. Но на следующей перемене они, конечно же, не упустили шанса снова попытать Викторию, как это ей удалось так быстро

преобразиться.

Особенно интересовались Настя Титова и Олеся Добрынина, у которых, тоже были проблемы с лишним весом и уж эти-то особы точно не отстали бы просто так. Поэтому Вике срочно пришлось придумывать, какую-то нереальную диету, которую Настя с Олесей тут же кинулись, записывать в свои блокнотики.

Глава 9.

Все очень просто.

Дома Вика снова принялась разглядывать фотографии моделей. Ей уже не терпелось, стать сногсшибательной красоткой, но сегодняшний день показал, что торопиться не стоит. Мало того, что быстрые перемены во внешности могут вызвать ненужные слухи и подозрения, так ее могут просто не узнать и о, ужас! выгнать из школы. Родители этого не перенесут. Особенно мама. Поэтому надо запастись терпением и действовать очень осторожно.

Образ, на который она решила стать похожей, был собирательный. Глаза ей нравились у одной, нос у другой, фигура у третьей. Сев за компьютер, Вика скачала фотографии звезд шоу-бизнеса, внешность которых ей нравилась и с помощью фотошопа, составила себе тот идеал, которым собиралась стать. В этот момент в комнату забежала Маша.

– Привет. Что делаешь? – спросила она, плюхнувшись в кресло и заглядывая в монитор. – Кто это? Такая красивая, – восхитилась сестра.

– Это я, – ответила Вика.

– В смысле? – напряглась Маша.

– Это я в ближайшем будущем, – пояснила Вика.

– То есть, как это? – опешила Маша. – Ты, что снова собралась превращаться? Но ты же обещала маме, что не будешь!

– Я обещала, что не буду превращаться в животных, а об изменении имиджа речи не было.

Маша посмотрела на сестру, взглядом побитой собаки.

– Вика. Скажи, что ты пошутила.

– Машуль не обижайся, пожалуйста, но я действительно собираюсь измениться. И очень сильно.

– Но почему? – чуть ли не рыдая, спросила сестра.

– Из-за Листаевой. Я хочу отбить у нее Макса, – призналась Вика.

– Да! – возмутилась Маша. – Теперь ты будешь у нас писаной красавицей, парней отбивать у всех. А я уродкой должна оставаться? Причем, единственной в семье! – кричала она.

– Вообще-то ты на маму похожа. А она далеко не уродка.

– Вообще-то ты тоже пока что на нее похожа. Тем не менее, тебе это почему-то не нравиться! Имидж, видите ли, она собралась менять! – кривлялась сестра.

– Машуля, – начала оправдываться Вика, чувствуя себя виноватой. – Ну, ты же знаешь прекрасно, что если б я могла, то и тебя бы превратила в красавицу. Но, к сожалению такой возможности, у меня нет.

– Вот именно! Раз нет такой возможности, то и самой тогда нечего превращаться, – эгоистично заявила Маша. – К тому же, я смотрю, ты уже потихоньку двигаешься к своей целе.

– О чем это ты?

– О том, что ты уже килограмм пятнадцать сбросила. И ведь даже ничего мне не сказала, – продолжала пилить сестра.

Вика действительно не хотела говорить ей о своей затее, потому что догадывалась, что Маше это очень не понравиться. Прошлым вечером они сидели по своим комнатам, делая уроки, а утром Вика раньше ушла в школу, поэтому Маша не видела сестру и даже не подозревала, о ее внезапной стройности. Да и сейчас, просидев в комнате уже минут десять, она только что заметила перемены.

– Я думала ты сразу заметишь,– удивилась Вика.

– Ой, извините пожалуйста, королева красоты, что не смотрю на вас с открытым ртом, – обиженно ехидничала Маша. – К тому же, как интересно знать, ты собираешься ходить в школу? По документам у них числиться маленькая, жирненькая дурнушка. А ходить будет небесное создание.

– Вообще-то этот вопрос и волнует меня больше всего. Поэтому меняться придется очень медленно, чтобы не вызвать подозрения. Так что такой я смогу стать, – кивая на картинку в компьютере, – наверно только через год. Ну, может чуть раньше.

– Бедняжка! Целый год еще мучиться! У меня, аж слезы на глаза наворачиваются. За, что же такое испытание?

– Маша прекрати. Все равно твое паясничество ничего не изменит, – попыталась она, угомонить сестру.

– Знаешь что? – гневно ответила Маша. – Если ты все-таки сделаешь это, то я буду считать тебя самым большим предателем на свете. Понятно?!

Вика молчала.

– Ты слышишь меня? После этого я с тобой даже разговаривать не буду! – сказала Маша, и громко хлопнув дверью, вышла из комнаты.

Вика была очень расстроена этим разговором. Ей совершенно не хотелось ссориться с сестрой, но от своей цели, она решила не отступать.

Разговор с матерью состоялся в этот же вечер. Екатерина, как и все остальные, сразу же заметила отсутствие нескольких килограмм на теле дочери. Подробно рассказав матери о своих планах, Вика ожидала от нее реакции пострашнее Машиной. Но та, как ни странно одобрила ее идею.

На следующий день Вика явилась в школу без веснушек и выше ростом, сантиметров на пять. Многие заметили, что Одинцова меняется, но какие это перемены, точно сказать не могли. Уж слишком они были малозаметными.

Лера больше не цепляла ее. Так как кроме Макса никто с Листаевой общаться не желал, поддержки у нее не было и вскоре, она совсем притихла. А через некоторое время Вика даже заметила, что Листаева смотрит на нее с плохо скрываемой завистью, например, когда Виктория отвечает на уроках и преподаватели, чуть ли не аплодируют ей. Лера, конечно, была наслышана о том, что Вика очень хорошо учиться, но наверно не подозревала, что настолько.

Макс продолжал общаться с Викой, но с того дня, как к нему подсела Листаева, он почувствовал явный холод со стороны Одинцовой.

– Вик, у тебя лишней ручки не найдется? – обращался он к ней под разными благовидными предлогами. – А то моя уже совсем сдохла.

– К сожалению, нет, – не глядя на него, отвечала одноклассница.

Если бы Макс обратился с подобной просьбой к любой другой девушке в классе или школе, то к его услугам в ту же секунду нашлись бы ручки всех цветов и оттенков. Сколько он не пытался, наладить отношения с Одинцовой, ничего у него не получалось. В чем он провинился перед ней, Макс не понимал или, скорее всего, делал вид, что не понимает. А Вика не считала нужным, что-либо объяснять ему.

Но ближе к новогодним праздникам их дружба все же стала немного налаживаться. Лера часто болела зимой, и когда ее не было в школе, Макс садился с Викой за ее парту. Чтобы загладить свою вину, он изо всех сил старался рассмешить и развеселить подругу. А однажды даже сказал Вике, что она стала очень хорошенькой. К тому времени подобный комплимент она слышала уже от многих. Но услышать его от Макса, было очень непривычно и крайне приятно. В тот день Вика поняла, что она на верном пути и первые результаты ее стараний уже появились.

Перевоплощение Виктории из гадкого утенка в прекрасного лебедя происходило, как она и задумала медленно, но верно. И к окончанию учебного года от прежней Одинцовой уже не осталось и следа. Где бы она ни появлялась, окружающие с восхищением или завистью смотрели на нее. Вика действительно стала просто необыкновенно красивой. Высокая, стройная, с длинными вьющимися, белокурыми волосами, с легким оттенком платины и огромными синими глазами. Помимо этого, чистая, атласная, немного загоревшая кожа и по-детски пухлые губы. Все кто знал ее раньше не понимали, как можно всего лишь за несколько месяцев, измениться до неузнаваемости.

Конечно же, рассказывать всем о своем секрете она не могла. Поэтому ей приходилось говорить, что она просто становиться похожей на отца. А учитывая ее подростковый возраст, в котором большинство детей очень сильно меняется, ни у кого подозрение этот факт не вызвал. Отец Виктории тоже решил, что его «сильные» гены все-таки взяли свое. По крайней мере, так ему объяснила Катя. О настоящей причине он так и не узнал.

Но больше всего Вику радовала реакция Листаевой, которая возненавидела

Одинцову пуще прежнего. Причем раньше она презирала Вику, за ее скромные внешние данные, а теперь вдруг стала завидовать. К тому же Макс явно переключился в своих симпатиях с Леры на Вику. Листаеву это дико злило, и она ежедневно ссорилась с ним. Однажды не выдержав очередного скандала, он собрал свои тетрадочки, как когда-то это сделала Одинцова, и пересел к ней.

Вспомнив тот день, когда Листаева вторглась на ее территорию, отняла у нее, законное место и дружбу Макса, Вика злорадно улыбнулась про себя и подумала:

ну, надо же, как все просто. Достаточно, стать сногсшибательной красавицей и все мечты мгновенно сбываются одна за другой.

Просидев неделю в тоскливом одиночестве, Листаева уговорила мать, перевести ее обратно в параллельный класс, где она училась раньше. В этом подружиться ей ни с кем не удалось в прочем, она особо и не старалась. А после ссоры с Максом и сильной обиды на него Лера решила удалиться восвояси.

В последний день учебного года Макс сказал Вике, что она стала самой красивой девочкой в школе. А после этого, впервые, пошел провожать ее до дома. Они долго гуляли, так как погода была отличная, а дорога длинная. Затем, сидя на скамейке возле ее дома договорились все лето созваниваться, потому что оба уезжают на каникулах.

Счастью Вики не было предела. Нет. Скорее всего, это была всего лишь радость оттого, что поставленная задача выполнена блестяще. Но были моменты, которые ее огорчали. Она немного разочаровалась в Максе, ведь получалось, что он обратил на нее внимание, только когда она стала красавицей. Следовательно, если б не ее способности к перевоплощению, то сидеть ей до выпускного одной-одинешенькой на дальней парте. Листаева продолжала бы отпускать колкости по поводу ее внешности, а Макс с обожанием глядеть на Лерочку, не вмешиваясь в их конфликты. К тому же Вика вспомнила, что когда Макс бывал у нее в гостях он, как и многие не различал их с Машей. И это после стольких лет дружбы! То, что их с сестрой не различают посторонние люди, мало имеющие отношение к ним и их жизни Вика воспринимала, как норму. Но только не Макс!