Текст книги "Лайк за любовь (СИ)"

Автор книги: Алёна Черничная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Глава 45

– Ты когда уже съедешь? Я, конечно, все понимаю, но месяц – это перебор, – Гера пнул коленкой в бок распластавшееся на диване тело Егора.

– Я сплю. Четыре часа тренировки… Отвали по-братски, – послышался голос из недр диванных подушек, в которые Егор уткнулся лицом.

– Да ты только и делаешь, что тренируешься, дрыхнешь, тренируешься. От тебя хлоркой фонит уже. Посоветовал на свою голову. Вставай, ужин готов, – и снова легкий толчок коленкой в блондина.

Егор медленно оторвал лицо от дивана и принял вертикальное положение, отметив про себя, что мышцы уже не изнывали напряжением после тренировок, как месяц назад, когда он снова в прямом смысле этого слова ушел с головой под воду.

Проспавшись после последней встречи с Кирой, вспомнив все, что он говорил, как ее взгляд поглощал отвращение к нему, Егору хотелось прямо на коленях ползти, вымаливая прощения. Но разъедаемый стыдом и собственной слабостью оставалось лишь упиваться жалостью и раздражением к самому себе. Особенно после того, как он так и не отыскал ни грамма совести молча встать за ее спиной, давая понять, что она не осталась одна. Страх, что его прогонят и отвергнут, боязнь увидеть в ее глазах бездонную ненависть оказался сильнее. Поэтому в тот день, когда он должен был поступить, если не по-мужски, то хотя бы по совести, Егор просто мучил по трассам побережья машину, не давая спидометру опуститься к значениям ниже ста тридцати километров в час. Реальная жизнь, реальные поступки оказались сложнее, чем делать селфи в инстаграм.

Он почти сутки провел за рулем, пока не оказался перед дверьми квартиры Геры. Тот, не задавая никаких вопросов, просто отдал свой мягкий уютный диван в длительную аренду. Егору не хотелось возвращаться ни в дом к отцу, где то и дело теперь слышались скандалы, ни в свою квартиру, в которую он так хотел привезти Киру.

К удивлению Геры, Королев не забрасывался литрами алкоголя или чем-то поэффектнее. Он просто неделю безмолвно лежал, смотря то в потолок, то утыкался лицом в диван, пока сам же Гера не ляпнул наугад про тренировки по плаванию, как повод не дать зачаткам депрессивного состояния глубоко пустить корни.

И сработало. Только изнурительные часы, проведённые в рассекании ровной глади хлорированной воды, помогали не думать хотя бы это время о ней и о том, что лучше бы он сдох, чем повел себя, как трус.

Этот сентябрь так и остался в памяти Егора с привкусом хлорки и с ощущением ямы в душе.

– Егорыч, имей совесть. Я хочу пожрать уже и лечь спать. Мне твои шорканья по квартире в два часа ночи к холодильнику на хрен не сдались. Ты ходишь, как слон. Это тебе никуда не надо завтра, – недовольный крик из кухни заставил блондина закатить глаза и лениво подняться с дивана.

– Ты еще хуже, чем сварливая жена, – усмехнулся Егор, наконец усевшись за стол напротив Геры и пододвигая тарелку с сосисками и каким-то овощным салатом.

– Не нравится – съезжай, – цокнул татуированный, дожевывая свою порцию.

– Потерпи недельки две еще. И я непросто съеду, я улечу от тебя.

Гера перестал перемалывать зубами ужин и вопросительно уставился на Егора, сведя брови к переносице.

– Ты что? Все-таки согласился на предложение тренера?

– Угу, – кивнул Егор своей тарелке.

– Когда?

– Сегодня…

– Егор, да не гони, – ошарашенно воскликнул Гера, искренне недоумевая смотря на друга, который всего за месяц словно выцвел. – Зачем тебе это надо? Когда я говорил, что ты можешь уплыть от депрессии, то немного не это имел в виду.

Королев напряженно перебирал вилкой салат, кусая губы.

– Гер, – он вдруг со звоном выронил столовый прибор и запустил ладони в уже прилично отросшие волосы, опираясь локтями о стол, – ну что меня здесь держит? – Егор мучительно простонал. Одна мысль о ней, и по сердцу прошлись ядовитым лезвием, которое снова разрезало еще незажившие раны в недрах сознания.

– Разговор с Кирой, например…

Блондин кинул исподлобья взгляд на Геру:

– Издеваешься? Почти через два месяца? И что я ей скажу? «Привет. Как дела?».

– Ну так ты вообще дождешься, что с мужем ее когда-нибудь увидишь, – хмыкнул Гера, откидываясь на спинку стула.

Взгляд Егора загорелся злостью, а в душе все натянулось до предела.

– И не надо на меня так смотреть, – спокойно произнес Гера, скрестив татуированные узорами руки на груди. Его совершенно не пронимало напряжённое выражение лица друга, сидящего напротив, а скорее раздражала такая амебная позиция. – Посамобичевался и вперед, – он указал подбородком в сторону двери. – Чем дольше ты оттягиваешь разговор, тем глупее он будет выглядеть. А если собираешься лететь в Питер, так и не увидевшись с Кирой, то ты, Егор, реально дебил.

Блондин устремил взгляд куда-то за панорамное окно на кухне, где уже который час дождь полировал стекло каплями. Грубо потирая виски пальцами, он вздохнул, теряясь в собственных мыслях: ему хотелось и сбежать, и лелеять даже саму возможность, что у него еще есть шанс хотя бы просто поговорить с ней.

На столе вдруг запрыгал в вибрации телефон Геры. Заметив незнакомый номер, он нахмурился и потянулся за мобильным.

– Слушаю.

– Гера? – в трубке раздался очень мягкий женский голос, но так было ровно секунду, пока Герасим угу-кнув, не подтвердил, что это он. – Значит, так, мне нужен номер Королева. Срочно! – твёрдо заявила девушка по ту сторону динамика, словно сейчас она потребует еще миллион долларов и личный вертолет на крышу.

Гера чуть не подавился воздухом от наглого тона неизвестной ему мадам.

– Ты вообще кто? Откуда у тебя мой номер и с чего взяла, что я свяжу тебя Королевым? Может, тебе еще ключ от сейфа, где деньги лежат?

Егор тут же встрепенулся, услышав свою фамилию, и изумленно уставился на друга. Тот лишь недоуменно пожал плечами и вернул телефон на стол, включив в нем громкую связь.

– Это Маша, – девичий голос теперь разлетался легким эхом по огромной кухне. – Номер нашла на сайте твоей клетушки, мне нужен твой друг по личному вопросу, и шутки свои засунь в задницу.

Егор и Гера продолжали смотреть друг на друга в недопонимании, но в груди блондина сердце надсадно застучало – Маша не стала бы звонить просто так, да еще и искать его самого.

– Не хочешь давать номер телефона, – продолжала Маша голосом, который уже стал терять остатки самообладания и переходить в звонкие, высокие тона, – то позвони ему сам. Мне надо знать – может ли Кира быть у него?

– Ее нет рядом со мной, – тут же хрипло выпалил Егор, резко склонившись над телефоном, а внутри все скрутило холодным узлом. – Где она?

Секундная тишина в трубке.

– Я пока не знаю, но она целый день не отвечала на звонки, и уже несколько часов мобильный просто отключен.

– Где и когда ты ее видела в последний раз? – широкая ладонь Егора сжала край стола до белых костяшек.

– Сегодня утром мы вместе приехали на работу, все было, как обычно, потом пришла какая-то женщина к ней, – затарахтела Маша в трубку без лишних отступлений, – и походу, это была ее мать, и…

– Мила? – Егор опешил, перебивая голос из динамика, а разноцветные глаза округлились, метая взгляд с экрана на Геру, который вообще мало понимал происходящее.

Но было ясно одно – подруга разыскивала Киру не просто, потому что она могла где-либо загулять.

– Да, я думаю, что это была именно она. И после их недолгого разговора женщина ушла, а Киры уже не было на рабочем месте. Я решмла, что, может, ей надо побыть одной, прийти в чувство, подумать, но через пару часов она так и не вернулась в ресторан. Я стала звонить, – Машка громко перевела дыхание и продолжила, – никто не брал трубку, а к вечеру телефон вообще оказался отключен…

– Может, она просто домой поехала? – осторожно встрял в разговор Гера. – Или решила прогуляться в одиночестве?

– Прогуляться? В одиночестве? – Казалось, девушка начинала терять терпение. – Учитывая ее моральное состояние – это плохой вариант. Я ее вообще старалась одну не оставлять. Она могла сказать мне об этом, но исчезла молча. Меня это и пугает. В общем, я буду дома через пятнадцать-двадцать минут, если ее там нет, то идти ей больше некуда. Из близких знакомых у нее только я и… – Маша запнулась, словно не хотела произносить это вслух, – и Егор…

– Она могла поехать еще в одно место, – вдруг прошептал Королев и мгновенно подорвался со стула, но опять склонился над столом, произнося фразы четко и быстро. – Позвони Гере, как будешь в квартире. Не важно, там она или нет. Я еду в дом ее бабушки.

– Поняла. Надеюсь, что все-таки она у нас, – голос Маши уже не скрывал отчаянное беспокойство. – Егор, если что, найди ее. Пожалуйста. Боюсь, что все ее наигранное спокойствие лишь вопрос времени…

Стиснув зубы, Королев кивнул, будто бы Машка могла видеть его жест. Не теряя больше ни минуты на слова и мысли, Егор ринулся вниз, находу натягивая поверх футболки фланелевую рубашку. Он даже не стал дожидаться лифта, а просто перескакивал ступени с этажа на этаж. Не чувствуя тяжёлых капель, которые тут же вгрызались в кожу, пропитывая холодом плотную ткань рубашки и футболки, Егор летел через двор к своей машине.

Гера успел заскочить в салон черного кроссовера за мгновение до того, как он рванул, взвизгнув шинами по бликующему от фонарей и горящих окон мокрому асфальту.

Егор выжимал из машины запредельные для нее обороты, отчего мотор издавал металлический скулеж. Но страх, исходивший от ее владельца, был чуть ли не единственным источником силы, который уверенно держал автомобиль на дороге в такую дождливую погоду.

Королев успел уже выехать из города, когда экран телефона Геры замигал светом. Ответив на звонок, он напряженно замолчал, слушая собеседника. Егор не слышал о чем говорила Маша, но нутром ощущал, что звонила она не для того, чтобы развернуть их машину обратно.

– Я понял, – вздохнул Гера, кинув косой взгляд на друга, который тут же заставил стрелку спидометра отвешивать поклон вправо. – Мы уже едем, – и, сбросив вызов, на всякий случай потянулся к ремню безопасности.

Егору с трудом удавалось сдерживать бешеные скачки сердца, но ему нужно было сохранять спокойствие, хотя бы для того, чтобы хладнокровно изводить машину на трассе, пока она не затормозит возле знакомого дома. А дальше ему было все равно. Он был готов дать сердцу выпрыгнуть, расколотиться, известить на клочья в ударах, лишь бы увидеть ее в целости и сохранности. И пусть была велика вероятность, что ему могут плюнуть в лицо равнодушием – это было не важно. Узнать, что с ней все в порядке и снова исчезнуть.

Эти двадцать километров дороги казались растянутыми по экватору. Тревога паутиной оплетала остатки самообладания и окончательно опутала разум, когда кроссовер с визгом затормозил у зелёной калитки, которая попросту оказалась закрытой.

Егор остервенело дергал ручку замка, но тот даже не дрогнул. Небольшой кирпичный домик, освещенный лишь светом одного фонаря, тонул в шуме дождевых капель и темноте, которая исходила из его окон.

– Может, ее тут и нет? – стоящий рядом Гера также подергал калитку и, приподнявшись на носки кроссовок, попытался заглянуть за забор. – Что-то не видно, чтобы в доме кто-нибудь находился… Думай, куда еще она могла пойти или поехать?

Егор смахнул ладонью с лица назойливые капли и растерянно огляделся вокруг. Думать? Не было времени думать. Он делал это и так слишком долго…

Повернувшись к забору, блондин ухватился ладонями за его верх и резко подтянулся на руках. Пара мгновений, и он приземлился по другую сторону. Отщелкнув замок для Геры, Егор в два шага оказался перед входом в дом.

Мокрой, дрожащей ладонью он сжал ручку, опуская ее вниз. Дверь легко поддалась, открывая проход вовнутрь, как зверь открывает свою пасть. Только в этом случае перемалывали до боли не клыки, а звенящая тишина, бездонная темнота и затхлый запах, ползущие из глубины дома.

Егор попытался осветить пространство, нажав на выключатель, но тщетно. Не прислушиваясь к звукам, не давая привыкнуть глазам к сумраку, он сразу ринулся вглубь по коридору.

Была надежда, что сейчас в едва заметных очертаниях интерьера будет видно знакомый образ, который преспокойно сидел бы, попивая чай, а потом изумленно похлопал ресницами с вопросом: «Вы зачем сюда приперлись?». Но свет от фонарика на телефоне Геры быстро рассеял эти надежды.

Сердце Королева колотилось так, что от его ударов вибрировало дрожью все тело: от мозга до кончиков пальцев. Он собирался уже выкрикнуть ее имя, но смог издать лишь свистящий вдох, когда взглядом уловил в гостиной лежащий девичий силуэт в черных джинсах и футболке.

Светлые волосы закрывали лицо и безвольно свисали с дивана, как и тонкие руки девушки.

А под расслабленными пальцами стояла полупустая бутылка спиртного, вокруг которой было рассыпано что-то, что в темноте казалось белоснежными жемчужинами.

Глава 46

Что-то очень холодное и влажное прикоснулось к моей щеке, слегка похлопав по ней. Ужасно не хотелось выкарабкиваться из такого глубокого, спокойного сна, и я попыталась опять нырнуть в тишину своего сознания, но глухие голоса в голове магнитом тащили к пробуждению.

«Ну, что вам надо?».

– …. слышишь? Очнись… Кира…

«Отвалите», – Попытка заговорить не увенчалась успехом, вышло лишь мычание.

– Просыпайся, родная… Давай же, – голос слышался уже ближе и, казалось, что он очень знаком. – Вроде бы, она в сознании ещё… – моего лица снова коснулась прохлада.

«Не хочу быть в сознании. Хочу спать», – я напряглась, старательно погружая себя в сон, но черта с два.

Кто-то гладил мой лоб, щеки, нос, губы в хаотичном порядке, вдобавок начиная трясти меня и за плечи.

– Она дышит… – мужской голос, тембр которого был пропитан бархатом, раздался уже над самым ухом. Голос, который я не могла спутать ни с одним другим среди миллионов других.

«Да ладно? Неужели до белки допилась? Быстро, однако…» – я опять простонала, ощущая, как подступает тошнота.

– Не тряси меня… – наконец, мои связки смогли выдать набор понятных букв и, собрав себя воедино, я села.

– Живая, – рядом раздался облегчённый выдох, а холодные пальцы прикоснулись к лицу, убирая спутавшиеся волосы. – Посмотри на меня.

Решив, что лучше подчиниться, дабы избежать вечной тряски, я распахнула глаза. Проморгавшись, выловила взглядом очертания двух фигур в полумраке комнаты. Одна стояла в дверях гостиной, держа в руках фонарик, а другая сидела прямо передо мной на коленях, крепко схватив меня за плечи. Сделав глубокий вдох, мои легкие наполнились ароматом… Его аромат. Это была не ошибка. Это был Егор.

– Зачем ты здесь? – на выдохе прошептала я, ощущая, как мерзко сушит во рту, а в мозг тихо крадутся болезненные спазмы.

Но он будто бы не слышал вопроса, всматриваясь в мое лицо так, словно видел перед собой привидение. Продолжая удерживать одной рукой в вертикальном положении, другой Королев поднял с пола что-то белое и крошечно-круглое.

– Что это? И сколько ты выпила? – с надрывом спросил он.

Сощурив глаза, я внимательно вгляделась в предмет, зажатый в его длинных пальцах. Узнав белую горошинку, я хмыкнула и просто забрала ее у Егора, положив себе в рот.

– О, спасибо. А то такой мерзкий привкус после этого виски. Бе-е-е, – скривилась я.

Королев ошалело уставился на меня, а через секунду вцепился пальцами в мою челюсть, пытаясь разжать ее.

– Ты что творишь? – зарычал он.

– Отвали, – зашипела я, отбиваясь от его цепких рук. – Тебе конфеты жалко?

Егор замер, хлопая округленными глазами, но все еще держал пальцами мой подбородок. Резко дернувшись, я сбросила со своего лица его ладонь и отползла в другой угол дивана:

– Придурок.

– Конфеты? – прохрипел он шокировано.

Закатив глаза, я опустила руку к полу, подняла круглую конфетку и просто без разговоров запихнула несопротивляющемуся Королеву ее в рот.

– Да! Мятные. Закусывать виски больше нечем было, – фыркнула я, смотря на ошарашенного Егора с конфетой во рту.

За его широкими плечами раздался тихий смех.

– Ой, ребята-а-а. Смешные вы. Отменю-ка я вызов неотложки, – силуэт в дверях отключил фонарик и исчез с телефоном где-то в коридоре, погружая пространство в темноту.

– Ты и Геру с собой притащил, – хмыкнула я, слыша его голос за стенкой.

Егор лишь молча пересел с колен на пятую точку, оперевшись спиной об угол дивана. Было слышно, как он пытается восстановить свое дыхание, делая поочередно глубокие вдохи и выдохи.

– Я думал ты… – тихо произнёс Егор, потирая дрожащими ладонями лицо.

– Что? Погоди… Ты думал, я тут решила таблеток наглотаться? Из-за тебя? Мания величия у вас, Королев! Во, видал, – я придвинулась к нему и чуть ли не в лицо тыкнула сжатый кулак в виде кукиша, – не дождешься! – и презрительно фыркнув, отодвинулась обратно в другой конец диванчика.

Я было потянулась к полупустой бутылке виски, но по коридору послышался быстрый стук каблуков и возглас.

– Кира!

– Чудно, ты и Машку приволок, – недовольно пробубнила я, откидываясь обратно на спинку дивана.

Маша влетела в тёмную комнату вихрем и тут же кинулась вперед, усевшись на колени передо мной.

– Боже, Кира! Живая! – ее ледяные руки стали прощупывать мои конечности, как детектор.

– Конечно, живая, – меня передернуло от холода. – Вы сговорились? – я с укором уставилась на подругу.

– Ты не могла хотя бы позвонить? – запричитала она, убрав наконец свои пальцы-ледышки от меня. – Мало ли что тебе в голову пришло в твоем состоянии. Мы переживали.

– А что с ним не так? Ну, подумаешь, – наигранно пожала я плечами, – мать бросила меня дважды за девятнадцать лет, единственная душа, что действительно заботилась обо мне, теперь покоится в сырой земле, а человек, которого я любила, рассказывал всем и вся, как и где меня трахал… Кстати, о чем ты там сейчас пишешь? А? Егор? – я вытянула ногу и слегка толкнула его в спину.

Королев даже не дернулся, продолжая молчать. Я усмехнулась, закатив глаза:

– Тоже мне… Немой.

Машка вдруг засопела носом, как ищейка, принюхиваясь и осматриваясь вокруг.

– А, – ее взгляд остановился на бутылке виски, – у нас тут кто-то не совсем трезвый. Ясно. Отставить разговоры. Сейчас пойду лучше тебе чай сделаю, – поднявшись на ноги, она указала пальцем на сидящего возле меня Егора и Геру, вновь появившегося в дверях с единственным источником света в руках. – Так, ты и ты… Спасибо, что откликнулись, но можете быть свободными, поезжайте.

– Да нет, – вдруг заговорил Гера. – Поедем отсюда не я и Егор, – он уставился на Машку, буравя ее взглядом.

– В смысле? – в полумраке от фонарика, я не видела ее выражения лица, но она явно не мило улыбалась.

Гера вздохнул и шагнул вперед, став у Машки за спиной.

– В прямом, – его татуированные ладони легли на ее плечи, подталкивая к выходу. – Эти двое останутся здесь, а мы с тобой поедем. Им надо бы поговорить…

Я удивленно приподняла брови, услышав подобные высказывания и искоса посмотрела на блондина, который словно попал под взгляд Горгоны. Машка резко дернула плечами, сбрасывая татуированные руки с себя.

– Ага. Размечтался. Твой милый Егор уже много чего наговорил в инстаграме. Дуйте вы отсюда оба!

Не произнося ни слова Гера, сгреб Машу в охапку, потянув ее из гостиной.

– Эй, руки убрал свои зэковские! – крикнула она, от чего мои виски прострелила такая боль, что я была уже и не против, чтобы ее утащили отсюда.

– Чего это они зэковские? – оторопел Гера, замерев в полумраке.

– Потому что нормальному человеку не придет в голову все тело херней забивать, – она уличила момент и отстранилась от держащих ее рук.

– Чтоб ты в этом понимала, – ответил он чуть ли не с обидой. – Тут ни одного партака нет!

Перепалка этих двоих меня начинала накалять. От громких звуков, с одной стороны и от молчания с другой, моя голова стала наливаться огненной тяжестью. Хотелось стать букашкой и нырнуть обратно в недопитый виски. Как же было прекрасно пару часов назад… Я просто купила три бутылки спиртного, просто села в такси и приехала в свой родной дом, решив просто напиться в одиночестве и поплакать. И почему они просто не могли оставить меня в покое?

– Маш, – просипела я, – поезжай. И ты тоже, – мой взгляд задержался на Гере, а потом перешел на светловолосый затылок. – И этого забирайте.

– Я никуда не поеду, – вдруг твёрдо заявил Егор.

Я с трудом подавила в себе желание двинуть по его крепкой шее своей ногой. Будь во мне еще немного алкоголя, то так бы и сделала.

– Кир… – начала было Маша.

– Обещаю, что включу телефон и буду отвечать на каждый звонок. Мне нужно побыть здесь одной, – я устало вздохнула. – Пожалуйста…

Подруга недовольно поджала губы, смотря на меня в упор, а я всеми фибрами души умоляла ее уехать. Гера опять приблизился к ней, осторожно положив ладонь на спину.

– Поехали, – он подтолкнул Машу вперед, – доброе дело сделаешь. Меня до города довезешь.

– Еще чего, – фыркнула она, дернувшись от Геры, и перевела взгляд снова в мою сторону. – Кир, я на связи каждую секунду. Если что, звони, – недоверчиво покосившись на Егора, который и правда никуда не собирался, словно приросший к полу.

Я закивала так уверенно, насколько смогла. Маша хотела высказать еще что-то, но Гера, наконец, вытолкнул ее из гостиной, а через пару секунд их недовольный бубнеж исчез со звуком хлопнувшей входной двери.

В доме, наполненным темнотой, остались я и Егор. А его присутствие никак не входило в мои потребности.

– Ты…

– Никуда не поеду. Я больше тебя не оставлю, – монотонно произнес он.

– О, ну началось, – простонала я и резко подскочила с дивана на ноги.

Учитывая, что выпитый виски еще свободно кружил в венах, мое тело слегка закачалось в воздухе. Егор тут же вскочил следом и протянул ко мне руки, не давая упасть, но я резко оттолкнулась от него. Хоть между нами стеной стояла темнота, я очень надеялась, что мои глаза сверкнули злобой так, что смогли ослепить не хуже искр сварочного аппарата.

– Отцепись, – процедила я и, слегка пошатываясь, двинулась на кухню.

Мятная конфета давно растворилась во рту, оставив лишь липкое ощущение горечи. Взяв стакан, попыталась наполнить его водой хотя бы уже из-под крана, но мне была выдана порция шипящего воздуха.

– Черт, – выругалась я, совершенно забыв, что перед отъездом дом был полностью обесточен и обезвожен.

Мне ничего не оставалось, как потянуться к запечатанной бутылке виски. Жажда тисками держала мое горло, да и было все равно, как и чем ее утолять. Но виски был тут же выхвачен из моих рук.

– Тебе хватит уже, – невозмутимо произнёс Егор, незаметно подкравшись ко мне со спины.

Я обернулась и, не успев настроить себя на то, что он может оказаться ближе, чем следовало бы, мгновенно встретилась с разноцветными глазами уже вне мрака. Света фонаря с улицы, проникающего через окно на кухне, хватило, чтобы четко разглядеть знакомые черты. Легкие сжались, а сердце…

Мое сердце оказалось самым гнусным предателем. Оно взвилось, как лопасти вертолета. Егор стоял в полуметре от меня, но даже так ощущалось, что от его тела невидимыми потоками шло тепло.

– Не тебе решать, – с трудом ответила я, чувствуя, как в глотке вертится липкий ком.

– Где ты взяла деньги на такое дорогое поило? – блондин вдруг на секунду переключил свое внимание на бутылку, повертев ее в руке.

– Любимая мамочка оплатила.

– В смысле? – изумление застыло на лице Егора.

– В коромысле, – огрызнулась я, но рука сама схватила конверт, лежащий возле еще одной бутылки спиртного, и швырнула его на кухонный стол.

Купюры с тихим шелестом, напоминающее шушуканье, разлетелись по кухне.

– Это моя мать принесла. Хочет помогать финансово, но делать вид, что меня не существует… – проговорила я раньше, чем Егор успел еще о чем-либо спросить. – А хочешь поржать? Она весь разговор ласково наглаживала свой беременный живот.

Шумно сглотнув, он поставил бутылку на стол и сделал шаг ко мне, но я тут же отшатнулась назад, боясь сократить расстояние между нами.

– Кир, – мягко начал Егор, гипнотизируя взглядом, – ты поэтому сюда приехала и скрылась ото всех?

– А мне некуда идти, – на моих губах заиграла горькая усмешка. – И у меня больше никого нет.

– У тебя есть я.

Меня ударили раскаленным молотом, выбив дыхание. Я отвернулась от разноцветных глаз, оперевшись ладонями о столешницу.

– Егор, оставь меня…

– Больше никогда тебя не оставлю.

Не знаю на что он рассчитывал, произнося эти слова: радость, счастье, прощение? Но злость вьюнком поползла откуда-то из глубины души, крепко-накрепко оплетая меня изнутри. Стиснув зубы, я потянулась к идеально выставленным еще бабушкой стаканам, сцепив пальцы вокруг одного из них.

– Серьезно? – мои губы растянулись в усмешке, и я медленно развернулась к Егору. – Не оставишь? А где ты пропадал, когда был так нужен мне? А? Я тебя спрашиваю… Где. Ты. Был. – Последнее слово разлетелось по дому криком в унисон со звоном осколков от стакана, который легко рассыпался, совершив полет в противоположную стену. – Вали отсюда. Ты мне не нужен больше.

Мои руки сковало дрожью, а дыхание участилось, заставляя грудную клетку вибрировать, равно как и пульс. Егор не сводил с меня взгляда полного отчаяния и боли, но он снова сделал уверенный шаг вперед.

– Я никуда не уйду. А тебе нужно успокоиться сейчас, – его голос казался мне неестественно уравновешенным.

– Успокоиться? Мне? Ты лучше прикажи моим мыслям успокоиться вот здесь, – я постучала дрожащим указательным пальцем по виску. – Они каждый гребаный день грызут мой мозг и чувства, как крысы, не давая забыть мне о том, что если бы не я… – глубокий болезненный вдох, – то бабушка была бы жива, – эти слова вылетели хрипом на выдохе.

Егор отрицательно затряс головой:

– Нельзя так, Кир. Есть вещи, которые не зависят от нас.

– О-о-о, – хохотнула я, ощущая, что от каждого его слова, под каждой секундой его взгляда, во мне подобно цунами нарастает то, что так долго молча душило меня изнутри, – только не начинай тут исповедь у психолога. Если бы я тогда не уехала, если бы была здесь в тот день, то могла хоть чем-то помочь, могла раньше вызвать скорую. Но меня тут не было. Она умерла, думая, что я не люблю ее. Она умирала, пока я выла в подушку о тебе. О тебе, Егор!

Моя ладонь неосознанно схватила еще один стакан, и он яркими стеклянными каплями разлился прямо перед нашими ногами.

– Не подходи, или следующий стакан полетит тебе прямо в голову, – прошипела я, нащупывая рукой на столешнице новую стеклянную жертву.

– Ты можешь всадить меня все ножи, но я отсюда не уйду, – прошептал он, а разноцветные глаза решительно подтверждали эти слова.

– Да что ты заладил одно и то же? Что это теперь изменит? Ты нужен был мне тогда, а не сейчас, – мой крик эхом раскатывался по воздуху. – Я ждала тебя, готовая простить все что угодно. Боялась осознать, что я действительно осталась одна. А что сделал ты?

– Я струсил, Кира, – Егор смотрел прямо на меня без тени наигранности.

Это не было оправданием, не звучало, как попытка вызвать к себе сочувствие. Это был его искренний ответ. Ответ, в который он сам действительно верил.

Не выдержав прямого и пронзительного взгляда, я отвернулась, уставившись в окно и не заметив, что щеки уже были пропитаны слезами. Позади меня тихо захрустело стекло по кухонной плитке.

– Не подходи… – Вдох. – Прошу… – Выдох. Поворот.

Я оказалась загнанной в угол. Гнев, злость, отчаяние затягивали все сильнее, и контроль надо мной взяли эмоции. Мои руки одним движением смахнули на пол целую стопку тарелок, аккуратно стоящих на столешнице. Оглушительный звон врезался в тишину дома.

– Убирайся отсюда. – Мой ор можно было услышать и за тысячу верст от нас.

– Никогда.

Бездна боли разноцветных глаз мучила меня сильнее, чем нужно было. Перестав держать себя в руках окончательно, я просто без разбора скидывала на пол все, что плохо лежало и находилось в зоне досягаемости моих рук. Звон разлетающегося стекла, керамики, хрусталя давал возможность глушить подступающие крики к горлу и звук его голоса, который пытался докричаться, умоляя остановится. Я не видела ничего перед собой, я хотела слушать только ноты бьющейся посуды, пока Егор не обхватил меня руками, крепко прижимая к себе.

– Остановись… Я здесь… Я с тобой… Моя… – широкие ладони, бережно обхватили мое лицо.

Прикосновения, ощущение тепла, запаха, дыхания – меня парализовало, остался живым лишь голос.

– Сука! Ты обещал сдохнуть, если потеряешь меня! Это ты во всем виноват! Ты! Ты! Ты! – я изошлась в диком крике, цепляясь за мягкую ткань его рубашки и чувствуя, как начинаю захлебываться от собственных слез.

Дальше я совсем не контролировала происходящее. Помнила лишь свой истошный вопль, взорвавшийся во мне. Вопль, который раскол в щепки, все то, что держало меня на плаву эти месяцы.

И помнила дрожащие теплое дыхание Егора, омут сильных объятий и его тихий убаюкивающий шепот.