Текст книги "Лайк за любовь (СИ)"

Автор книги: Алёна Черничная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 33

Сжатые губы, каменные скулы, застывший стальной взгляд, который он не сводил с дороги – все это не предвещало ничего хорошего. Даже рычащий мотор машины напряженно крутил обороты под стать внутреннему состоянию своего водителя, заставляя кроссовер стрелой лететь по трассе с запредельной скоростью. Я видела, как при каждом сжимании кулака на руле, по всей руке от запястья до плеч натягивались жилы и мышцы. Вопросов было много, а спросить язык не поворачивался, поэтому я молча притаилась на сидении, вздрагивая от каждого нового скоростного оборота мотора. Егор не проронил ни слова до ворот той самой клиники.

Мы несколько минут сидели молча, когда он остановил авто на парковке перед медицинским центром. Егор не сводил глаз с вывески над входом в здание. Это молчание в эфире уже начинало накалять нервы. По крайней мере, мои точно.

– Егор…

Он резко откинулся спиной на кресло, а рука достала из кармана в двери пачку сигарет. Одним ловким движением пальцев, Егор вытащил ее и тут же зажал губами. Чиркнув зажигалкой, он вдохнул никотин полной грудью, с наслаждением прикрыв глаза. Нахмурив брови, я повернулась к парню, смотря, как он осторожно выдыхает серый дым.

– Ты куришь? – недовольно заворчала я, не ожидая, что могу увидеть его с сигаретой в руках.

– Да, курю. И чтобы не было больше вопросов на эту тему, говорю сразу – курю на постоянной основе и бросать не собираюсь, – Егор напряженно выпустил дым изо рта.

Мне пришлось молча проглотить и едкий запах никотина, и наглое высказывание про то, что он собирается курить и дальше, так как ругаться на эту тему сейчас было бы бессмысленно.

– Ты мне ничего не хочешь сказать? – тихо спросила я, наблюдая, как быстро тлеет сигарета в его пальцах.

– Хочу, – он выкинул окурок, освобождая свои легкие от остатков дыма, – сиди здесь. Я скоро, – дверь кроссовера распахнулась, и Егор выскользнул на улицу.

– Но…

– Я сказал, жди в машине. И чтобы не как в прошлый раз, Кира, – он предостерегающе сверкнул глазами, прежде чем оставить меня в полном недоумении.

«Прекрасно», – промелькнуло в моей голове, пока я провожала взглядом широкую спину в серой футболке. Егора не было от силы минут десять, но за это время я успела пересчитать все машины на парковке, рассмотреть до мельчайших подробностей здание клиники. Я делала все, чтобы не пытаться загружать свой мозг мучительными вопросами и ответами, зачем мы сюда приехали. Когда Егор вернулся, то его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций, а крупные губы были сжаты так, что выглядели как одна тонкая линия. Только трясущийся белый конверт в руках говорил, что парня изнутри бил сильнейший озноб.

– Что это? – еле слышно произнесла я, взглядом показывая на конверт.

Меня, как и Егора стала пробирать дрожь, которая потихоньку вытряхивала воздух из легких.

– Это? – он задумчиво повертел в руках конверт. – Это правда, Кира.

– Правда?

– Знаешь что общего между пулей в висок и ложью? – его разноцветные глаза прожгли меня пристальным взглядом.

Я сглотнула ком в горле и отрицательно повертела головой.

– И то и другое может убить. Только пуля в висок убьет тебя за секунду, а ложь – мучительно и медленно. Что выберешь ты? – такой холодный и вибрирующий тембр его голоса, и меня тут же настигло чувство, что передо мной вот-вот все поплывет.

– Ты пугаешь меня. Можешь не играть со словами сейчас? – воздуха говорить мне уже не хватало, а в голову упорно лезли самые страшные варианты ответа, которые нереально было бы и озвучить.

Видя, как меня начинает накрывать паника, Егор молча вытащил какой-то листок А4 с мелкими буквами и таблицами – это все, за что успели зацепиться мои перепуганные глаза, перед тем, как он повернул лист к себе. Я замерла в холодном страхе, пока Королев напряженно скользил взглядом по бумаге, а разум выдавал такие картинки, что меня затошнило.

– Блять… – Егор закрыл глаза, задышав с надрывом.

– Что! – чуть ли не истерично воскликнула я и уже была готова выдрать этот листок из его рук, но он сам протянул его мне.

– Читай. Внизу. Вслух.

Я выхватила бумагу, а мои глаза беспорядочно забегали по буквам.

«Исходя из результатов исследования, полученных путем анализа перечисленных локусов ДНК, вероятность того, что тестируемые лица имеют обоих общих родителей, составляет 0,3 %. Данные результаты основаны на предположении, что предполагаемые братья/сестры имеют одну общую мать».

– Чьё это ДНК? – я подняла взгляд на Егора, который судорожно втягивал мгновенно тлеющую сигарету.

– Мое и Даши, – прохрипел он, отрешенно смотря на меня в упор.

– Но… как?

– Вот так, Кира. Моя мать родила Дашу не от моего отца, – его голос дрожал, а пальцы снова доставали сигарету.

Я открыла рот, но ничего не произнесла, лишь переводила взгляд с напечатанного текста на Егора, глотающего дым, и обратно. Несколько минут мы просто молчали. Я пыталась уложить услышанное в своей голове, но оно упорно сопротивлялось.

– Как ты вообще додумался до этого?

Он затушил окурок. Дрожащие руки, не давали ему вытащить очередную сигарету из цветной картонной коробочки. Егора колотило с невероятной силой. Аккуратно забрав пачку, я сама вытащила сигарету, передавая ее в ледяные мужские пальцы. Он удивленно хмыкнул, вскинув свои брови, но тут же чуть ли не с благодарностью посмотрел мне в глаза.

– Знаешь, что спасло меня от неуда по биологии? – Егор приподнял уголки своих губ в усмешке, не сводя с меня взгляда, но не дожидаясь моего ответа, продолжил, делая затяжку. – Знание, что у родителей с первой группой крови вероятность рождения ребенка с такой же равна ста процентам. У Дашки третья отрицательная, – уже натянуто добавил он.

– Ты как это провернул? Стащил у Даши ее волос?

Егор закатил глаза, нервно посмеиваясь:

– Все гораздо проще. Сестра месяц назад была в летнем лагере, и перед тем как туда поехать, нужно было сдать анализы. Отвозил ее в эту клинику я. – Очередная сигарета была докурена, а бычок спрятан в пепельницу под приборной панелью. – В медицинской карте увидел группу крови. Было два варианта: или врёт запись, или моя мать. Меня сразу что-то дернуло сдать кровь на ДНК, а «Хабаровск» в количестве пяти штук быстро обеспечил анонимность, – он кивнул подбородком на лист у меня в руке.

Егор замолчал. Я опять ошарашенно уставилась на результы ДНК. У меня не было даже подходящих слов, чтобы хоть что-то сказать вразумительное. Егор запустил ладони в свои волосы и издал тяжкий вздох:

– Представляю лицо матери, когда я ткну ей этой бумажкой. – В его взгляде промелькнула что-то мерзко-зловещее.

– Не вздумай, – я встрепенулась на сидении, отодвигаясь от него чуть дальше, крепко держа листок.

Он замер на мгновение, сузив свои разноцветные глаза:

– Кира… – его широкая ладонь капканом потянулась ко мне, – отдай.

– И не подумаю, – мои пальцы еще сильнее вцепились в бумагу, – пока не придешь в себя.

– Кира, – зашипел парень и, замерев на секунду, резко дернулся к моей руке своей лапищей. – Отдай по-хорошему.

– Этот документ останется у меня до тех пор, пока ты начнешь размышлять адекватно, а не эмоциями, – я снова умудрилась ловко увернуться от его рук в тесном пространстве автомобиля.

Егор буквально навалился на меня всем свои телом, практически уже вплотную прижав к двери машины, обдавая едким запахом табака. Его глаза неадекватно горели, а по лицу заходили желваки.

– Сейчас жалею, что вообще дал тебе это в руки, – не осознавая, что начинает делать мне больно, он цепко держал меня за запястье, сжимая его все сильнее, пока наши свободные руки боролись между собой за листок с анализом ДНК. – Мне очень интересно послушать оправдания матери на этот счет.

– Егор, успокойся! Ты сейчас можешь сотворить какую-нибудь дичь и пожалеть потом об этом. Зачем тебе это надо?

– Да за тем! Она раздражает меня! – Голос Егора сорвался до крика, а глаза полыхнули таким зверским взглядом, что я неосознанно отпрянула от него.

В машине повисла идеальная тишина. Было слышно, как он нервно вдыхает и выдыхает воздух. На несколько секунд мы молча сцепились взглядами.

– Раздражает кто? Дашка? – тихо переспросила я.

– Нет, Кир, – он замотал головой, отодвигаясь от меня на свое сидение. – Моя мать.

По его растерянному виду можно было понять – Егор сам не ожидал, что скажет подобное. Он грубо потер свое лицо ладонями, потянулся опять к сигаретам, пока я ошарашено хлопала глазами.

– А из-за чего? Что произошло между вами?

– Ничего, – хмыкнул он. – В прямом смысле этого слова. Между нами никогда и ни-че-го не происходило.

Заметив на моем лице все то же недопонимание, Егор сделал длинную затяжку и заговорил:

– Матери никогда особо не нужны были ни я, ни моя сестра. Она просто удачно женила на себе моего отца, забеременев мной. Это в бизнесе он жесток и непоколебим, но за пределами всего этого… – на его лице промелькнула тень разочарования. – Он настолько слеп в своей любви, что мне даже жаль его. А этот документ быстро откроет ему глаза.

– Ты хочешь устроить грандиозный скандал? – я в недоумении нахмурила лоб.

– А почему бы и нет, – холодно произнес Егор.

Я буквально опешила от его слов. У меня давно проскакивали мысли, что его отношения с матерью, мягко говоря, лишены тепла и заботы, но даже предположить не могла, что настолько.

– Егор, но она же твоя мать, как ни крути.

– Боже, Кира, – он нетерпеливо закатил глаза, а сигаретный дым клубом вырвался из его лёгких, – не всем быть такими святыми, как ты и прощать направо и налево. Моей маме не плевать только на кредитные карточки и дорогие отели, в которых она, как выяснилось, трахается за спиной моего отца. Эта женщина жила всегда только для себя. Она лишь при отце мило сюсюкала с нами а стоило ему уехать, то все, что мы получали с сестрой – это сухой поцелуй в лобик. Она за все годы моей спортивной карьеры ни разу даже не была на соревнованиях. Я, конечно, и отца мало видел дома, но любую свободную минуту он всегда проводил со мной и Дашей.

Он сделал последнюю глубокую затяжку, что сигарета дотлела практически до его пальцев, и выкинул окурок в окно. Выпустив дым через ноздри, Егор полез за следующей уже бессчетной сигаретой. Мне очень хотелось его остановить, но то, сколько напряжения держал в себе его взгляд, как сжаты были его скулы, просто побоялась.

– А что будет с Дашей? – осторожно спросила я. – Ты подумал о ней? Каково будет узнать отцу и Даше, что они по факту никто друг другу? Когда я смотрела на них в беседке, то мне показалось, что роднее их на свете никого нет. Ты уверен, что им нужна твоя правда?

Разноцветные глаза озлобленно потемнели, а такие любимые черты лица исказились. Боже, сколько же в нем было обиды. От него исходили такие отталкивающие волны, что мне захотелось вжаться в сидение.

– Это твой эгоизм, основанный лишь на детских обидах. Этот листок – просто способ выместить злобу, вот и все, – я покачала головой, стараясь не оставлять в своей памяти этот взгляд.

– И что я должен делать, Кир? – он подался вперед ко мне, окутывая сигаретным дымом. – Молчать и знать, что моего отца дурили все двенадцать лет? – Бархатный голос наполнился сарказмом.

Преодолевая неприятное ощущение от ядовитого взгляда разноцветных глаз и запаха сигарет, я осторожно приблизилась к Егору.

– Как бы тебе ни нравился этот ответ, но да, – мои пальцы прикоснулись к скулам и спокойно очертили ее напряженный контур. – Сейчас у твоей сестры есть замечательный, любящий папа, а у твоего отца любимая дочь. Ты готов взять на себя ответственность за то, что произойдёт, когда громогласно заявишь об измене своей матери? Ведь тебя не просили озвучивать эту правду.

Егор замолчал, отстранённо смотря куда-то мимо меня. Затушив недокуренную сигарету о пепельницу, он закрыл глаза и взъерошил рукой свои волосы.

– Кира, но моя мать…

– Посмотри на меня, – я буквально заставила его повернуться ко мне, придерживая ладонью за подбородок, – Не разрешай своим эмоциям и обидам взять вверх. Одно наказание уже и так настигло ее…

– И какое же? – он иронично хмыкнул.

– Озлобленность собственного сына, – тихо произнесла я, ища в его взгляде хоть какой-то отклик на произнесенные мною слова и надеясь, что они были поняты правильно.

Он должен был понять. Егор замер, а я продолжала аккуратно водить пальцами по его щеке. Он судорожно сделал вдох и выдох, соприкоснув наши лица лбами.

– Кир, это сложнее, чем кажется… – прошептал Егор, и в каком-то секундном моменте его голос дрогнул.

– Сделай это ради Даши, – я как можно крепче сжала его ладонь. – Она и отец, правда, очень любят друг друга, а ты можешь все эгоистично разрушить. Твои родители должны разбираться в этом сами.

Он ничего не ответил, лишь через несколько мгновений согласно закивал, а я облегчённо выдохнула. Его губы, пропитанные вкусом сигарет, показались мне каким-то чужими, но стоило лишь коснуться их, мигом забыла про то, что терпеть не могу запах табака. Егор углублял поцелуй все настойчивее, а руки уже потянулись к моей талии, чтобы перетащить меня к себе на колени, но всем всегда очень нравится встревать в наше личное пространство на самом интересном месте. Очередной телефонный звонок – и мы оба разочарованно простонали друг другу в губы. Не убирая своей горячей ладони с моей талии, свободной рукой Егор потянулся к телефону.

Я уткнулась блондину в шею, начиная привыкать, что теперь от него пахло не только древесно-морскими нотами, но и никотином.

– Сын, я же сказал – документы срочно. – даже без громкой связи можно было легко услышать голос Александра в трубке.

– Да едем уже, – запричитал Егор, прижимая меня еще крепче к себе.

***

Но одно дело сказать, другое – сделать.

Лицо Егора непросто предупреждало о том, что сейчас может произойти что-то очень нехорошее, оно напрямую это показывало. Глаза снова заволокла злобная пелена, а ноздри нервно вздрагивали, когда мы оказались в гостиной его дома, где Дашка и отец весело резвились в раскорячку на полу, играя в твистер.

Его мать сидела на диванчике, расслабленно листая какой-то глянцевый журнал, совершенно не проявляя интереса к гоготу прямо под ее ногами. Она-то и на нас внимание не обратила, лишь коротко кивнула головой на мое приветствие.

Мне не привыкать, да и было не до обмена любезностями: я запускала свои когти в руку Егору, чтобы хоть как-то отрезвить его и не дать сделать то, о чем он пожалеет.

– Вот документы, – прохрипел он отцу.

Папка со звонким хлопком упала на журнальный столик, четко попав звуком между смехом Королева старшего и Даши. Лиза подняла голову, невольно вздрогнув, а отец и дочь замерли в смешных позах на цветных кружках.

– Спасибо, мои детки-конфетки, – улыбнулся Александр, поднимаясь с пола и отряхиваясь, но его взгляд с недоумением задержался на лице сына. – Егор, все нормально? Ты как будто ежа проглотил.

– Все отлично… пап, – медленно произнес он, играя с матерью в гляделки.

Мне кажется, если бы глаза умели говорить, то сейчас бы взгляд Егора откровенно вопил бы на весь дом, заставив все стеклянные предметы в округе разлететься на мельчайшие острые осколки. Елизавета, озадаченно прищурившись, смотрела на нас. Ее голубые глаза забегали от лица Егора к моему. Она как будто знала, что именно я могу понимать о чем говорит взгляд ее сына. Но я лишь сильнее вцепилась в напряженную руку Егора, напоминая ему о нашем уговоре, и посмотрела на Дашку, которая забавно перебирала руками и ногами по цветному полотну, не замечая троих взрослых, странно переглядывающихся в гостиной.

– У Егора просто очень голова болит, – я придала своему лицу максимально обеспокоенный вид, начиная толкать почти двухметровое тело в сторону лестницы. – На погоду, наверное…

– О, у мамы тоже так бывает, – Дашка отвлеклась от игры и расстроено покачала головой.

– Может, таблеточку? – отец все еще подозрительно косился на нас.

– Саш, да его сейчас и без таблеточки быстро убаюкают, – язвительно хмыкнула Едизаветта, утыкаясь носом обратно в журнал.

Здесь уже и мне пришлось стиснуть свои зубы, продолжая уводить Егора из гостиной.

«Знали бы вы, мама, что я сейчас же вас и спасаю, так бы не ядом не плевались», – пронеслось в голове.

Только оказавшись за закрытыми дверями нашего убежища, я смогла выдохнуть, но лишь на сотую долю секунды. Не успев толком закрыть дверь за нами, Егор со всего размаху врезал рукой по напольной вешалке. Проехавшись по полупустой комнате до противоположной стены, она с грохотом впечаталась в нее с такой силой, что весящие на ней плечики с одеждой слетели на пол.

От громкого звука я инстинктивно зажмурилась, вжимаясь в дверь.

– Егор… тише… пожалуйста.

– Отдай документ, Кира, – тихо процедил он, стоя ко мне спиной и сжимая кулаки, а на его шее стали выступать вены.

– Наш уговор, помнишь? Ты обещал.

– Ты не понимаешь… Отдай.

Я осторожно приблизилась к нему. Руки заскользили по его широким плечам. Мне до безумия хотелось избавить его мысли от гнева, невыносимо видеть в таких пленяющих меня разноцветных глазах эти всполохи злобы. Подойдя еще ближе, прильнула к мужской спине, уткнувшись носом в шею, а мои ладони оказались на его груди. Я трепетно прижалась к Егору, обнимая его со спины и едва касалась губами невероятно пахнущей кожи.

– Любимый мой…

Под моей ладонью бешено заколотилось его сердце, да и я сама ощутила, как замираю, произнося эти слова.

– Это запрещенный прием, – буркнул Егор, повернув голову, и искоса взглянул на меня через плечо.

Но я чувствовала, что его тело перестает быть каменным в моих объятиях. Я сильнее скрестила руки впереди него, ласково целуя в шею.

– Черт, – он окончательно выдохнул напряжение и накрыл своей горячей лапой мои две ладошки у себя на груди, – скорее бы уже завтрашний вечер.

– А что завтра? – я продолжала ластиться к Егору, наслаждаясь его ароматом и теплотой, а руки крепче сжимали его в объятиях.

– Завтра только ты и я в этом доме. И ты не представляешь, как сильно мне это нужно.

Глава 34

Только я и он. Во всех смыслах. И это действительно было, как нельзя, кстати. В тот день Егора все равно периодически потряхивало, а взгляд то и дело косился на мою сумочку с секретом. Думаю, останься в доме кто-либо, он дал бы волю своему желанию хоть как-нибудь, да сцепиться с матерью. Правда, Королев все равно поступил эгоистично, только теперь в мой адрес.

– Если ты собираешься свалить от меня на сегодняшнюю ночь, то я могу не сдержаться и что-нибудь да ляпнуть. Случайно так. Не в твоих интересах оставлять меня сейчас без присмотра, – шептал он, медленно опуская поцелуи по моей обнажённой спине.

– Мне нельзя оставаться у тебя каждую ночь. Бабушка… она… – я мучительно закусила губы, сильнее прижимая подушку к лицу и глуша стон, чувствуя, как вздрагивают мои бедра, под ласками его горячих пальцев.

Егор легко перевернул меня с живота на спину. Его широкоплечий силуэт мощно навис надо мной в темноте. Он бережно заправил мешающие пряди мне за ухо, развратно сверкнув глазами, а его язык, заигрывая, скользнул к моим губам.

– Никуда тебя не отпущу, и завтра можно будет уже не сдерживать стоны, – отстранившись, Егор раздвинул мои ноги и опустился к низу моего живота. – А ты будешь стонать, можешь не сомневаться…

– Его-о-р… – я прогнулась в спине, давая полную свободу его языку и пальцам, которые, ловко чередуя друг друга, рисовали узоры, изматывающее лаская меня.

В ту ночь я так и не попала домой. Как и в последующие тоже. Мы буквально не могли оторваться друг от друга. Нас магнитило, притягивало, цепляло между собой. Несколько дней подряд я возвращалась уже утром под сердитые взгляды бабушки.

– Это не нормально, Кира, – качала она головой.

– Почему? Все так же помогаю тебе с огородными делами, просто остальное время провожу не дома, – я в очередной раз недовольно закатила глаза, встретившись с ней на пороге.

– Вот именно. У тебя, вообще-то, есть дом. Что же ты так вешаешься к нему на шею? Имей хоть немного совести, потому как о гордости и женском благоразумии уже и речи не идет, – холодно процедила она, смотря на меня чуть ли не с разочарованием.

– Ба, я не хочу ругаться. Хватит. Ничего такого не происходит. Мне девятнадцать, в конце концов, – я проскользнула мимо нее вверх по лестнице, стараясь больше не встречаться с бабушкиным тяжёлым взглядом.

– А ведёшь себя, как подросток. Глупо и на эмоциях. Кира! – долетело мне в спину, прежде чем я закрыла дверь своей комнаты.

Почему она даже не пыталась понять меня? Куда вообще делось нашей с ней взаимопонимание? Мы всегда были близки. Может, мне просто казалось, что мы прекрасно ладим друг с другом. У меня до этого никогда не было своих реальных желаний и планов. Бабушка все время вкладывала в мою голову, что нужно учиться, много работать над собой, чтобы добиться чего-то в жизни. И я хотела именно этого: учёба, достойная профессия, стабильное будущее.

А были ли это мои настоящие мысли? Теперь эти жизненные установки были каким-то чужими. Вроде все правильно, вроде мое, но… Настоящим и нужным казалось теперь другое – я и он. И все, что происходило между нами – это была моя реальность.

И разве было возможо объяснить это бабушке? Она бы и не попыталась выслушать. Как рассказать, что, когда он не рядом, то меня будто бы начинало ломать. Даже несколько часов проведенные без него в какой-то момент становились истязающими. Я с трудом выдерживала то время, которое проводила вне его объятий. Головой я понимала, что это уже зависимость в своем истинном понятии, но моя душа, сердце, тело поступало по-своему. Мне нужно было оказаться в руках Егора.

И он не отпускал меня. Каждая секунда рядом с ним – и я оживала. Мы легко разгоняли свои чувства от сумасшедшей нежности, когда начинало ныть сердце, до дурной страсти, при которой становилось невыносимо дышать.

Иногда это был настолько тонкий и чувственный секс, что сознание и подсознание растворялись на пару, погружая меня в эйфорию. А иногда Егор в прямом смысле брал меня так жестоко и грубо, что дрожал каждый сантиметр моего тела, а мужская спина и плечи были в ярких следах от впивавшихся в его кожу моих пальцев.

Я засыпала в кольце сильных рук. Просыпалась, чувствуя пьянящий запах его кожи и тепло. Порой сквозь сон я ощущала, как Егор осторожно целовал мне шею, как горячими пальцами скользил по изгибам моего обнажённого тела, едва прикасаясь ко мне, как он дрожал, когда прижимал к себе.

– Любимый мой, родной… – шептала я ему, пока губами хаотично прикасалась к его лицу, а ноги крепче обвивали узкие бедра. Мы уже бессчетное количество времени сидели на смятых простынях в вечерних сумерках, пытаясь, наконец, насладиться близостью наших тел. – Ты даже представить не можешь, как я люблю тебя.

– Могу, Кир, – мужские пальцы чувственно скользили по моей спине, спускаясь к ягодицам, а глубокое дыхание обжигало шею и ключицы.

– Это, наверное, ненормально…

– Почему? – тихо спросил он, оставляя дорожку из влажных поцелуев от моей шеи к подбородку.

– Когда я говорю, что люблю, то каждый раз внутри что-то ноет. Даже сейчас.

Егор протяжно вздохнул, запуская пальцы в мои волосы и приближая меня за затылок ближе к своим губам.

– Моя, веришь или нет, но не у одной тебя подобное чувство. У меня ломка от этого слова, – он слегка прикусил и втянул мою нижнюю губу. – Я хочу, чтобы ты была только моей…

– Я и так твоя, Егор.

– Мне и этого мало… – прошептал он, не отрываясь от поцелуя. Сжав мои бедра, слегка приподнял их над собой.

Я с тихим стоном втянула воздух, чувствуя, как он входит в меня. Начиная дуреть от горячего ощущения внутри себя, моё тело само подалось вниз, а возбуждение заставляло отключаться разум.

– Черт, – прошипел Егор, впиваясь пальцами в мои ягодицы, – начни пить таблетки, пожалуйста. Это невыносимо. Я хочу кончать в тебя каждый раз.

По мне прошлась волна дикой дрожи, замерев где-то внизу живота. Я мучительно стиснула зубы, понимая, что сейчас мы опять не предохраняемся. Это были слишком разные ощущения: ярче, острее, горячее. Соприкоснувшись лбами, мы оба нервно дышали. И продолжать было опасно, а останавливаться не хотелось ни на секунду.

– Ты доверяешь мне? – прохрипел Егор, крепче прижимая к себе.

– Да… – я нервно сглотнула, начиная медленные движения.

Горячими ладонями он скользил по моему телу, а ласковые прикосновения языка заставляли растворяться пространство перед глазами. Я то наращивала свой темп, то испытывающее замедляла его, кусая мужские губы с привкусом сладкой мяты и едва ощутимым ароматом сигарет. Егор смотрел на меня, не отрываясь помутневшими от вожделения, глазами.

– Девочка моя… – Его бархатный шёпот разгонял пульс до предела.

Егор легко перевернул меня на спину, начиная двигаться во мне так плавно, что ощущения в низу живота заставили мучительно выгибаться под крепким телом и хватать ртом воздух. Переплетя наши пальцы, он вдавливал меня в прохладные простыни, двигаясь все так же медленно. Уткнувшись мне шею, Егор выводил языком влажные узоры. Мои бедра стали непроизвольно приподниматься навстречу плавным толчкам внутри. Мягкие, теплые губы слегка дернулись, оставляя свою ухмылку на моей шее и тут же ненасытно втянули кожу на ней. Очередной синяк был обеспечен.

Несмотря на мои вздрагивания и просящие стоны, Королев и не думал ускоряться. Если он дышал ровно, то я извивалась и стонала, вжимая свои пальцы в его широкую ладонь. Меня начинало накрывать жгучим ознобом, мои ноги, скрещенные на мужских ягодицах, пытались прижать их как можно сильнее к себе, давая возможность чувствовать все еще глубже. Ровное дыхание Егора стало сбиваться, а тело напряглось.

Он еле держался, пытаясь не прийти к разрядке первым. А у меня уже не было сил. Резко выгнувшись под накаченным влажным телом, я неконтролируемо задрожала, впиваясь ногтями в мужскую ладонь.

– Моя… – зарычал Егор, начиная двигаться все быстрее.

Несколько мгновений, и он резко дернулся, прижимаясь дрожащими бедрами к моему животу. Я трепетно обвила своими руками его широкие рельефные плечи, расслабленно целуя в мягкие губы. И, как всегда, мы оба потеряли счет времени, пока находились в объятиях друг друга. Если секс начался в сумерках, то закончился от уже в полной темноте.

– Ты со мной в душ? – я шутливо взъерошила копну волос блондина.

– А можно я сначала покурю? – спросил он, отрываясь от меня и откидываясь спиной на простыни.

– Егор, ты куришь при мне уже который раз, и только сейчас решил спросить? – усмехнулась я, приподнимаясь на локтях.

– Это был риторический вопрос, – улыбнулся он, потянувшись к лежащим на полу джинсам.

– Ты что, собрался курить прям здесь? – округлила я глаза, наблюдая, как достаётся пачка сигарет из кармана.

Потянувшись куда-то своей длиннющей рукой за соседний коробок, Егор выудил оттуда стеклянную пепельницу.

– Угу, – промычал он, озаряя свой силуэт вспышкой зажигалки. – Дома все равно никого, – с нескрываемым наслаждением им была сделана глубокая затяжка и тут же выпущены серые клубки дыма.

– Тебе и правда так это нравится?

И судя по расслабленному дыханию, ему непросто нравилось – он получал своеобразное наслаждение.

– Ты никогда не курила? – разноцветные глаза тут же распахнулись.

– Нет… И даже не пробовала.

Егор резко сел и повернулся лицом в мою сторону:

– Иди ко мне.

– Что ты хочешь? – я недоумевающе нахмурилась, но почему-то послушно приподнялась и села напротив него.

Сделав глубокую затяжку, он, гипнотизируя меня взглядом, положил свободную ладонь на мой затылок и приблизился к моим губам:

– Смотри на меня и вдыхай, – прошептал Егор, держа затяжку в себе, и тут же его язык скользнул ко мне в рот, а вместе с этим, он медленно выдохнул сигаретный дым.

Послушно сделав глубокий вдох, я чувствовала, как мои лёгкие наполняются чем-то горячим и горьким.

– Выдыхай, – разноцветные глаза вызывающе смотрели на меня.

Я выпустила серое облако из своих лёгких, изумленно уставившись на Егора. В груди и в горле все еще жгло. Не давая мне опомниться, он снова затянулся сигаретой и смял мои губы жарким поцелуем. Не знаю зачем, но я вдохнула в себя сигаретный дым, чувствуя, как начинает кружиться сознание от какого-то лёгкого тумана. Оторвавшись от любимых губ, я выпустила серое облако.

– Ну как? – улыбнулся Егор.

– Странные ощущения, – пролепетала я, пытаясь сконцентрировать взгляд на его лице.

– Голову ведет, да?

– Да… и в груди горячо.

– Считай, что вдохнула мою душу. И теперь ты знаешь, как она горит, когда ты рядом, – произнес Егор, нежно проведя пальцем по моей щеке. – Я люблю тебя.

– У меня такое ощущение, будто бы все это не со мной происходит, – прошептала я, соединяя наши лбы.

– Почему? – Дразнящие губы, пахнущие сигаретами, касались моих.

– Потому что это безумие. Когда ты рядом, я чувствую себя абсолютно по-другому. И поступки совершают другие. Я не ночую дома, пробралась с тобой в чужой сад, мой первый раз произошёл в машине, потом этот спонтанный секс в офисе твоего отца… А самое непонятное для меня то, что мне это нравится.

– Значит, тебе нравится жизнь. Потому что это и есть жизнь. Настоящая, с драйвом, – Егор бережно поправил растрепанные пряди волос у моего лица. – Не все время же тебе грядки поливать.

– Может, ты и прав, но я даже не представляю, что будет дальше. Может, мне вообще в голову придет тату набить, чтобы уже совсем… – усмехнулась я, проведя пальцем по рисунку на его ребрах, чувствуя, как Егор поежился от щекотки.

– Иди в душ уже, – он чмокнул меня в губы, и снова потянулся к тлеющей сигарете в своих пальцах.

На секунду даже показалось, что на его лице промелькнуло именно то выражение, с которым ему обычно и приходят странные идеи. Но нет, не показалось. Вернувшись из душа в комнату, мне в руки тут же были кинуты мои же футболка и юбка, а Егор уже стоял одетый в дверях.

– И куда на этот раз? – оставалось только хмыкнуть и закатить глаза, так как я уже больше ничему не удивлялась.

– Слабо поехать со мной без вопросов? – загадочно улыбаясь, он подпер плечом дверь, наблюдая, как я натягиваю на свои бедра юбку.

– Не слабо, – и в этом не было и капли лжи.

Чтобы он теперь не придумал, я буду с ним в любом случае.

– Тогда поехали, – сверкнув глазами, он протянул мне свою руку.

***

– Я, конечно, обещала ни о чем не спрашивать, но за окном ночь и мы уже почти час едем по трассе… – мои глаза пытались выловить из темноты хоть какие-то знакомые повороты, подсвеченные огнями фар, но нет.

Егор многозначительно улыбнулся, не сводя взгляда с дороги, и сжал наши сплетенные пальцы.

– Ясно… – пробубнила я, пытаясь прикинуть в голове хоть какие-то варианты, куда он меня везет.

Долго насиловать себя вопросами не пришлось. Машина свернула с трассы на узкую асфальтированную дорогу и через несколько минут в темноте среди деревьев замелькали огни домов.