Текст книги "Отверженный VIII: Шапка Мономаха (СИ)"

Автор книги: Алексис Опсокополос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

– Я не собираюсь так долго держать траур, – спокойно сказал Карим. – Я хочу жениться до нового года. Меня никто не осудит. Я каган!

– Меня осудят! Поэтому я собираюсь держать траур. И с чего ты вообще решил, что я пойду за тебя замуж? – вызывающе спросила Дана, общаясь с Великим каганом с глазу на глаз, она не особо следила за соблюдением протокола и могла себе позволить небольшую дерзость.

– Потому что так будет правильно! – отрезал Карим. – Абылай всегда был мне как старший брат, ты знаешь, что я ему обязан всем, что у меня было, есть и будет. И после того, что произошло, раз уж я взял на себя ответственность за страну, то я должен взять и ответственность за семью Абылая: за тебя и Айсулу. Я должен гарантировать вашу безопасность.

– А при чём здесь женитьба?

– При том, что только она гарантирует и вашу безопасность, и спокойствие в стране.

– Каким образом?

– На первом же совете старейшин встанет вопрос о моей женитьбе. У кагана должен быть наследник – это не обсуждается. Мне начнут предлагать невест самые уважаемые роды каганата. Всем, кроме одного, я буду вынужден отказать. И кого бы я ни выбрал, остальные затаят обиду – посчитают оскорблением, что я не выбрал их дочь. Кто-то и между собой может начать враждовать на этой почве. Зачем нам это? Разве нам нужны новые потрясения?

– Не нужны, – согласилась Дана, ей пришлось признать, что логика в словах Карима присутствует, но вот идти замуж за него ей категорически не хотелось.

– А вот если я женюсь на тебе, никто ни слова против не скажет, – продолжил рассуждать Карим. – Никто не осудит, никто не обидится. Полный совет старейшин состоится через две недели. На нём планируют поднять вопрос женитьбы. Я даже знаю, кто это собирается сделать, но я сыграю на опережение – в самом начале я объявлю о нашей с тобой свадьбе и приглашу всех на неё в декабре!

– Пожалуйста, Карим, не в декабре! – взмолилась Дана. – Я готова пойти за тебя, если нет другого выхода, но я должна держать траур по Абылаю не меньше года.

– Ты хорошо сказала, другого выхода у тебя нет, – ухмыльнувшись, произнёс Карим. – Только вот ты не продержишься год.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Дана. – Ты мне угрожаешь?

– Нет, что ты! – театрально всплеснул руками Карим. – Как ты могла подумать такое? Я лишь хотел сказать, что старейшины не дураки. Ты ведь понимаешь, что значит для любого из них выдать дочь или внучку за меня?

– Догадываюсь.

– Это значит – приблизиться к кагану. Ради этого многие пойдут на что угодно, вплоть до ликвидации конкуренток. А ты главная конкурентка им всем.

– Всё же ты мне угрожаешь.

– Нет, я лишь говорю, как всё обстоит на самом деле.

– Но я должна держать траур, – стояла на своём Дана.

– Если это так важно для тебя, то у нас есть ещё один вариант, при котором мы избежим проблем, – сказал Карим. – Я женюсь на Айсулу.

– Карим, нет! – воскликнула Дана.

– Почему? Что за реакция? Ты считаешь, что я её недостоин? Великий каган недостоин твоей дочери?

– Достоин, но она ещё совсем юная. Ей рано замуж. Всё же традиции традициями, но у нас не средневековье.

– Вы эту юную недавно сватали за русского.

– То были лишь смотрины. Мы не собирались делать свадьбу в ближайшие пару лет. Девочке надо ещё повзрослеть.

– Дана, ты уже определись, – недовольно пробурчал Карим. – Тебе надо траур держать, Айсулу надо повзрослеть. А вот мне надо жениться! У тебя есть две недели, чтобы решить, кто из вас станет моей женой и родит мне наследника. На совете старейшин я должен объявить, на ком женюсь в декабре! Или, может, ты не хочешь со мной породниться?

Карим, не скрывая недовольства, посмотрел на Дану.

– Мы и так родня, – возразила Дана и тут же, решив не обострять ситуацию, добавила: – Но выйти замуж за тебя будет большой честью и для меня, и для Айсулу, мой каган!

– Ну я вот тоже так думаю, – уже добродушно произнёс Карим. – Иди и думай! Или вместе думайте. Через две недели я жду ответ.

Дана преклонила голову, подтверждая, что будет думать, но не ушла.

– Ты что-то ещё хотела? – спросил Карим.

– У меня есть предчувствие, что Алихан жив, – сказала Дана.

– Нет, он погиб.

– Но мне кажется, что мой сын…

– Тебе кажется! – прервал Карим невестку. – Я видел, как он погиб! Забудь! Ты родишь ещё сына, если выйдешь за меня. И не одного. А за гибель Алихана и Абылая мы отомстим.

– Отомстим? Ты обещаешь?

– Да. Это я тебе обещаю!

– Но когда?

– Скоро.

– Мне больно жить, осознавая, что убийцы моего мужа и сына ходят по земле, – вздохнув, произнесла Дана.

– Им недолго осталось ходить, – сказал Карим. – Мы отомстим, и месть эта будет неотвратимой и ужасной.

– Я очень на это надеюсь, мой каган.

*****

Дорогие читатели!

Прошу прощения за то, что вам пришлось долго ждать главу.

Не люблю оправдываться, да и не нужно это особо никому, но тем не менее, сегодня решил объясниться, ибо причина уважительная и связана непосредственно с книгой.

Подойдя ко второй части тома – к приключениям Романа в Стамбуле, я вдруг понял, что ранее расписанный план меня не устраивает. Такое бывает: вроде бы всё хорошо, но чувствуешь, что чего-то не хватает. И внезапно вдруг понимаешь, чего именно не хватает. И понимаешь, что всё надо переделать. И начинаешь переделывать.

Уверен, что делаю это не зря. По окончании тома, возможно, расскажу об этом – что на что поменял. Сейчас не могу – будет лютый спойлер. В общем, сегодня выложил главу с завершением истории со спасением семьи Милы и с небольшим спойлером, а уже со следующей, думаю, выдвинемся за шапкой Мономаха. Уж потерпите немного. Но надеюсь, как составлю новый подробный план, пойдёт побыстрее.

Глава 16

Сразу же после спасения Ольги и её мужа я позвонил секретарю кесаря и сообщил, что освободился и могу в любой день прибыть к Александру Петровичу. Секретарь попросила приехать как можно быстрее. Разумеется, спрашивать, чем обусловлена такая спешка, я не стал – всё равно мне бы никто ничего по телефону не объяснил. Поэтому я лишь поинтересовался, сможет ли Александр Петрович принять меня через два часа, и, получив утвердительный ответ, сразу же отправился в столицу.

Прибыл в резиденцию кесаря я немного раньше запланированного, но Александр Петрович был не занят, поэтому ждать мне не пришлось.

– Можно тебя поздравить с успешно проведённой операцией? – спросил меня Романов, когда я вошёл к нему в кабинет, и жестом пригласил за стол.

– Можно, – не без гордости ответил я, усаживаясь на стул.

– Ну тогда поздравляю!

– Благодарю!

– Теперь ты у нас не только убийца кагана, но ещё и разрушитель Лондона, – пошутил Александр Петрович, но прозвучало это как-то не очень весело.

– Получается, что так, – согласился я.

– Неплохо ты там порезвился. С размахом. Наверное, непросто было снести под ноль офис магического отдела МИ-6?

Мне очень не хотелось рассказывать Александру Петровичу про свои приключения в Лондоне, точнее, мне не хотелось ему рассказывать про свой меч.

– Это создало Вам большие проблемы? – спросил я, переводя разговор на другую тему.

– Ну, если честно, больше, чем есть, создавать уже некуда, – ответил кесарь. – Поэтому не переживай, всё нормально. Главное – ты спас семью своей подруги.

– Да. Мы спасли. С бабушкой.

– Ну и хорошо, – резюмировал кесарь. – И раз уж ты прибыл сюда, то, как я понимаю, теперь тебе ничто не мешает выполнить мою просьбу.

– Ничто не мешает, – подтвердил я. – А у Вас что-то случилось?

– С чего ты взял? – искренне удивился Александр Петрович.

– Секретарь попросила меня приехать как можно быстрее. Обычно без причины спешки не бывает.

– Ничего не случилось. Но спешка есть. Впрочем, давай обо всём по порядку. Чай-кофе будешь? Разговор, боюсь, нам предстоит долгий.

Не дождавшись моего ответа, кесарь дал секретарю задание принести нам кофе, после чего спросил:

– Ты читал книги, которые я отправил тебе?

– Не успел, – признался я. – Собирался сегодня начать.

Это была правда – я действительно собирался приступить к чтению книг в этот день. Александр Петрович отправил их мне на адрес съёмного дома, оттуда Хеду переслал их в бабушкин замок, и они лежали у меня в комнате на столе, ожидая своего часа. Но пока не дождались. Стало неловко.

– Сейчас я расскажу тебе о шапке Мономаха то, чего не написано в книгах, – сказал Романов. – Главное, что надо о ней знать – она не имеет никого отношения к Мономаху. К тому, который Константин – император Византии. Эту шапку сделали в начале шестнадцатого века для государя всея Руси Василия Третьего. Но мы сначала поговорим о его отце – Иване. Тоже Третьем. Будучи Великим князем всея Руси, Иван Третий в тысяча четыреста семьдесят втором году женился на Софье Палеолог – племяннице последнего византийского императора. Тоже, кстати, Константина. Благодаря этому браку, Иван Третий породнился с древней династией византийских императоров и объявил себя чуть ли не наследником Византии. Москву стали называть Третьим Римом, на герб поместили двуглавого орла и ещё много чего сделали. Но об этом ты в книгах почитаешь.

Я кивнул, соглашаясь с Александром Петровичем, и мне снова стало неловко за то, что я не притронулся к присланным мне книгам.

– А мы углубимся в историю ещё дальше, – продолжил кесарь. – В конец двенадцатого века. И обратим внимание на монгольского юношу по имени Тэмуджин. Смелый воин, оказавшийся к тому же сильным одарённым, уже в молодом возрасте смог собрать вокруг себя отряд таких же талантливых и смелых магов и буквально за несколько лет превратить его в серьёзную армию. Но помимо смелости и уникального дара было у Тэмуджина кое-что ещё.

Александр Петрович заговорщицки улыбнулся, выдержал паузу и произнёс:

– Золотой шлем! У него был Золотой шлем – один из Великих артефактов.

– Шестой? – не удержавшись, спросил я.

– Один из пяти известных нам, – ответил Александр Петрович и, проигнорировав моё удивление, продолжил рассказ: – О Золотом шлеме известно немного, никто не знает, как он попал к Тэмуджину. На этот счёт есть много легенд, но нас они не интересуют. Нам интересно другое – благодаря этому артефакту пусть и высокоодарённый, но всё же обычный боевой маг Тэмуджин стал великим Чингисханом, собрал вокруг себя огромное войско из одарённых и создал великую империю, простиравшуюся от моря до моря.

Я внимательно слушал Александра Петровича, но пока не очень понимал, к чему он клонит. И больше всего меня удивляло, почему шлем Чингисхана он назвал одним из пяти Великих артефактов, ведь ранее он мне называл пять совершенно других.

– Считается, что после Чингисхана Великим артефактом владел его внук Батый, но железных доказательств этому нет, – сказал Романов. – Батый никогда не появлялся на публике в Золотом шлеме и не говорил о том, что он ему принадлежит. Впрочем, тогда вообще считалось лишним рассказывать о таких вещах. Некоторые источники упоминали, что Золотой шлем Чингисхана видели у хана Золотой орды Узбека. Потом у Мамая. Но был ли это тот самый Великий артефакт или просто похожие шлемы, никто не знает.

Александр Петрович сделал небольшую паузу, в это время открылась дверь и вошла секретарь с кофе. Кесарь дождался, пока секретарь поставит чашки на стол и покинет кабинет, после чего продолжил:

– А теперь мы с тобой вернёмся к Ивану Третьему. К моменту его правления уже не существовало Великой империи Чингисхана, и западная её часть, известная нам как Золотая орда, тоже уже развалилась на несколько обломков и доживала свои дни. И одной из причин падения и развала орды называют утерю наследниками Чингисхана его Великого артефакта. Но, как это обычно бывает, если у одних что-то убыло, то у других прибыло. Никто не знает, как Иван Третий получил Золотой шлем Чингисхана. По одной из версий купил у Крымского хана, который был неодарённым, по другой – шлем выкрали русские послы во время визита в ставку хана Большой орды. Но так или иначе, Иван Третий получил Золотой шлем Чингисхана, и это в корне изменило историю нашей страны. Дела у Великого князя пошли в гору – он выиграл почти все битвы, в которых участвовал, смог собрать вокруг Москвы большую часть русских земель и положить конец власти ордынского хана над Русью. И в итоге стать государем и Великим князем Всея Руси.

Александр Петрович сделал паузу, давая мне осознать смысл сказанных им слов, отпил кофе из чашки и продолжил:

– О том, что ему принадлежит Великий артефакт Чингисхана, Иван Третий особо не распространялся. Некоторые современники указывали, что у князя был некий золотой шлем, но в официальных летописях это не отражено. Шлем тщательно скрывался. От Ивана Третьего Великий артефакт перешёл его сыну – Василию Третьему. А вот Василий решил его не прятать, а сделать из артефакта символ великокняжеской власти. Но сам понимаешь, спустя тридцать с небольшим лет после свержения ордынского ига делать символом русской государственности монгольский шлем было политически не очень грамотно, поэтому лучшие московские артефакторы того времени разобрали Золотой шлем Чингисхана на пластины и на их основе сделали совершенно новый головной убор – царскую шапку. Это был рискованный шаг, но Василию повезло – Великий артефакт сохранил свою силу. А у русских государей появился символ власти, который, по придуманной по случаю легенде, достался им от византийских императоров.

– Хитро, – сказал я, наконец-то поняв, почему кесарь называл Золотой шлем Чингисхана одним из пяти Великих артефактов.

– Но справедливости ради стоит заметить, что Василий Третий имел полное право считать себя наследником Византии – он был наполовину Палеолог. И тот самый Константин Мономах был его предком. В любом случае это был очень умный ход – страна получила символ власти, и следующего князя всея Руси – Ивана Четвёртого короновали уже шапкой Мономаха.

Не согласиться с кесарем было трудно – ход действительно был хороший.

– Иван Четвёртый, он же Грозный, был сильным одарённым и вовсю использовал Великий артефакт для дальнейшего собирания земель вокруг Москвы, и в итоге он стал первым русским царём, – продолжил Романов. – Но, как это обычно бывает, нашлось много желающих заполучить шапку Мономаха, как бы тяжела они ни была. К тому времени все поняли, что Великий артефакт даёт невероятные преимущества тому, кто им владеет. Больше всех старались поляки. Очень уж они хотели империю «от можа до можа». Да и литовцы со шведами от них не сильно отставали. Но про смуту да про то, как в итоге Русь возглавили мои предки, ты и без меня должен знать, если, конечно, учил историю.

– Учил. Но сейчас понимаю, что нам много чего не рассказывали на уроках.

– В том числе вам не рассказывали, что почти сразу же после изготовления шапки Мономаха была сделана её копия, которую отправили в дар Вселенскому патриархату Константинополя. Зачем – не знаю. Возможно, Иван Третий хотел таким образом дополнительно выразить связь Третьего Рима со Вторым, либо были ещё какие-то причины. Иеремия Первый, бывший в ту пору Константинопольским патриархом, дар принял, и копия шапки Мономаха пятьсот лет хранилась в кафедральном соборе. И в тысяча девятьсот двадцатом году, во время посещения Константинополя Великим князем Андреем Владимировичем она всё ещё была там. И Андрей Владимирович, скорее всего, произвёл замену.

– Но зачем?

– Полагаю, он опасался, что по пути во Францию его могут ограбить. Или арестовать и конфисковать шапку. Времена были непростые: Константинополь был оккупирован войсками Антанты, турецкие националисты воевали с греками в Малой Азии, случиться могло всё что угодно. Видимо, Великий князь решил, что безопаснее оставить настоящую шапку в Константинополе, а потом, когда ситуация улучшится, вернуться за ней.

– Но почему-то не вернулся.

– Потому что шапка пропала. Была украдена и долгое время считалась утраченной. В начале двадцатого века тем, кто её украл, намного проще было продать отдельно камни и отдельно золото, переплавив его. Однако этого не случилось. Как оказалось, шапка всё же была продана целиком какому-то коллекционеру и хранилась в частной коллекции почти двести лет. А пять лет назад её вместе с некоторыми другими ценностями преподнёс в дар Стамбульскому Государственному музею пожелавший остаться неизвестным меценат. Сам понимаешь, я сразу же начал искать варианты, как мне до неё добраться. Три года мои люди выходили на директора музея, ещё год они уговаривали его продать шапку. В итоге он сдался. Ты даже не представляешь, во сколько мне это обошлось. В итоге мои люди передали директору музея полную копию шапки Мономаха, чтобы он мог осуществить замену, получили у него оригинал и доставили его мне.

Романов замолчал, вздохнул и грязно выругался в адрес директора музея. Очень грязно, я даже и не думал, что он так умеет. Затем кесарь ещё раз вздохнул и сказал:

– Извини, вырвалось. Но меня аж выворачивает от негодования, когда я вспоминаю, как меня обвели вокруг пальца.

– Вам вернули Вашу же поддельную копию? – предположил я.

– Нет, мне вернули другую копию. Свою я пометил. Если бы мне вернули мою, было бы проще – можно было бы предъявить претензии. А так не к чему придраться – невозможно доказать, что пять лет назад музей получил не ту шапку, что привезли мне. Директор уверяет, что это она.

– А если это действительно так? Вы не допускаете такой вариант?

– Допускаю, – согласился Александр Петрович. – Но всё же больше я допускаю, что за тот год, что мы уговаривали директора музея, он смог сделать копию, а настоящая шапка Мономаха всё ещё находится в Стамбуле.

– А проверить никак нельзя? – спросил я.

– Можно. И вот именно этим ты и займёшься.

– Я?

– Ну ты, вроде, дал согласие помочь, если память мне не изменяет.

– Дал. И помогу. Просто я думал, что мне придётся как-то добывать эту шапку, а оказывается, надо всего лишь узнать, она это или нет.

– Для начала узнать, – поправил меня Романов. – И если она окажется настоящей, то придётся добывать, но сначала надо проверить.

– Как скажете. Я готов. Но как это сделать?

– Сейчас объясню, если прекратишь меня перебивать.

Я замолчал, а Александр Петрович сказал:

– Внешне определить подлинность шапки невозможно. Для этого нужно взять её в руки. А сделать это непросто – шапка находится под стеклянным колпаком, под сигнализацией и под присмотром охраны музея.

– Но видимо, не совсем невозможно, раз Вы меня туда отправляете, – в очередной раз перебил я Александра Петровича, сам того не желая.

Но Романов не обратил на это внимание и продолжил рассказывать:

– Музей открыт для посетителей шесть дней в неделю – со вторника по воскресенье. Понедельник у них выходной, в этот день доступ в музей имеют учёные и студенты. Не все, конечно, студенты, а лишь те, что изучают искусства, историю или археологию. И вот в роли одного из таких студентов тебе и предстоит выступить.

– А студентам можно брать экспонаты в руки? – спросил я.

– Ага. И домой уносить на ночь, – съязвил Александр Петрович. – За студентами следят ещё сильнее чем за обычными посетителями, потому как они слишком любопытные. Но у тебя будет возможность взять шапку в руки. И эту возможность обеспечит тебе помощница директора музея. Она встретит тебя в Стамбуле и расскажет обо всех деталях операции.

– Помощница директора? – переспросил я.

– Да. А что тебя так удивляет?

– Я с радостью выполню Ваше задание, но не совсем понимаю, зачем рисковать и отправлять туда меня, если Вы наладили контакт с помощницей директора. Почему она не может проверить шапку?

– Ты предлагаешь рассказать турчанке, которую мы толком и не знаем, что в том музее, возможно, находится Великий артефакт?

Я понял, что спорол несусветную глупость, и мне стало стыдно.

– Никто не знает, что именно нас интересует в этом музее, – сказал Романов. – Помощница директора должна тебя провести внутрь и дать возможность взять в руки несколько предметов. Что это будет, она не знает. И тебе придётся там импровизировать, чтобы она не догадалась, какой именно предмет является твоей целью. По легенде ты едешь туда по заданию крупного промышленника – выбрать что-нибудь интересное для его частной коллекции.

Александр Петрович достал из ящика стола большую фотографию и протянул её мне. Я бросил взгляд на снимок – с него меня смотрела очень красивая молодая женщина с чёрными волосами и большими голубыми глазами.

– Не похожа на турчанку? – прочитал мои мысли Александр Петрович.

Я кивнул.

– У неё отец – турок, а мама – немка, – пояснил Романов. – Зовут её Айше, и она отвечает за гуманитарные программы, проводимые музеем, и курирует сотрудничество с университетами. Айше встретит тебя и поможет во всём.

– И когда мне надо выезжать в Стамбул? – поинтересовался я.

– Завтра.

– Завтра?

– Иностранных студентов допускают в музей не так уж часто – не более пяти групп в течение года. И лишь студентов из дружественных Турции стран. Их немало, но ты можешь ехать лишь в составе группы немецких студентов. В любой другой тебя вычислят из-за незнания языка. Группа студентов Берлинского университета должна была отправиться в Стамбул через неделю, но из-за какой-то там внеплановой выставки музей сдвинул сроки, и группа выехала вчера. Завтра они будут в Стамбуле. Конечно, в идеале тебе стоило прибыть берлинским поездом, но вариантов нет. Отправишься телепортом, а на вокзале присоединишься к группе.

Мне понравилась эта идея. Ехать два дня в поезде не хотелось.

– А как именно я попаду в Стамбул? – спросил я.

– Завтра в десять утра ты должен быть здесь. Отсюда и отправишься. Телепортом. С тобой пойдёт наш проверенный агент – Ефим Копылов. Ты с ним знаком, он помогал тебе выбраться из Москвы в своё время. В Стамбуле вас встретит представитель нашей резидентуры. Но никто из них не знает цели твоего визита. Их задача помочь тебе сойтись с Айше и быть готовыми прийти на помощь, если потребуется. И даже если вам придётся похищать шапку, до последнего никто не должен знать, что именно вы будете похищать. Никому из них я не доверяю так, как тебе!

– Благодарю Вас за доверие, Александр Петрович, я сделаю всё, чтобы его оправдать. Но как мне проверить шапку?

– А вот это проще всего, – сказал Романов, он встал из-за стола, подошёл к шкафу, достал из него копию шапки Мономаха и, указывая пальцем на один из двух рубинов, расположенных на тулье, добавил: – Обрати внимание на этот камень. Если в музее выставлена та копия, что я отправил директору, то на внутренней стороне этого рубина есть небольшой скол на одной из граней. Подковырни камень и посмотри. Если не получится, то просто попробуй согнуть одну или две пластины. Золото – мягкий металл, ты согнёшь их довольно легко.

Александр Петрович взял шапку и немного согнул одну из пластин, из неё сразу же выпала жемчужина и покатилась по столу. Кесарь поймал жемчужину, вместе с шапкой вернул в шкаф и сказал:

– Если там копия из настоящего золота, пластины погнутся. Если из другого металла с позолотой – сломаются. А если там оригинальная шапка Мономаха – ей ничего не будет. Великий артефакт невозможно сломать руками, на нём слишком много различных защит, в том числе и от физического урона. В музее стоят подавители магии, но на защиту артефакта они не влияют.

– Но что мне делать после того, как я проверю? – спросил я. – Что делать, если это настоящая шапка, и что – если подделка?

– Если подделка, то возвращаться, – ответил Александр Петрович. – Но в этом случае было бы неплохо добыть рубин с меткой. Ну или без метки, если там не моя копия. А если шапка настоящая, то вам нужно будет её выкрасть. Но это вы уже на месте с Ефимом будете думать, как это сделать. Айше в этом деле вам уже будет не помощница. Мы заплатили ей много, очень много, но не столько, чтобы она согласилась принять участие в ограблении музея. Разработаете с Ефимом план, если не получится, вернётесь сюда, будем вместе думать. Но для начала надо понять, что там выставлено: настоящая шапка Мономаха или очередная её копия.

– А может, если она настоящая, мне просто схватить её и убежать? – предложил я.

– Убежать? – переспросил кесарь и рассмеялся.

– Ну а что? Уйду в сдвиг, отбегу подальше, потом активирую телепорт. Что я теряю? Если меня будут считать не только убийцей кагана, но и расхитителем музеев, я не сильно расстроюсь. Терять мне уже особо и нечего. Или этим мы подставим Айше?

Романов снова рассмеялся, после чего сказал:

– На самом деле, это был бы идеальный вариант, но в музее и вокруг него действуют сильные подавители магии – метров на сто вокруг, а то и больше. Поэтому, чтобы уйти в сдвиг или поставить защиту от физического урона тебе придётся пробежать стометровку по открытой местности. Как бы ты быстро ни бегал, пуля летит быстрее, а все охранники музея вооружены карабинами. Поэтому замечательный план под названием «хватай и убегай» придётся забраковать.

– Жаль.

– И ещё! – Александр Петрович снова стал очень серьёзным. – То, что ты не убивал Абылая, мы рано или поздно докажем. Обязательно докажем, и те, кто убил моего друга и обвинил в этом нас с тобой, понесут заслуженное наказание. Поэтому не стоит открыто грабить музей. Бывают, конечно, ситуации, когда ставка столь высока, что уже неважно кто и что подумает, но давай не будем забегать вперёд. Сначала надо выяснить, что же там выставлено. Поэтому жду тебя завтра ровно в десять. Но до этого нам нужно решить один важный вопрос – сделать тебе документы. Мы не могли их подготовить заранее, так как у нас не было твоей фотографии в новом образе.

– В новом образе? – переспросил я. – Это в каком?

– Не знаю, это не моя забота, – ответил Романов. – Но ты же понимаешь, что в ситуации, когда тебя разыскивает интерпол, ты не можешь выбираться за границу, не изменив внешность?

– Понимаю.

– Поэтому сейчас с тобой поработают наши специалисты, после чего сфотографируют на документы.

– А нельзя мне самому внешность поменять? – спросил я. – Думаю, бабушка сможет с этим делом справиться.

Кесарь рассмеялся и ответил:

– С тобой будут работать не маги, а гримёры. Парик, линзы, немного грима – вот, собственно, и всё. Поэ тому не переживай. Иди к секретарю, она тебя проведёт дальше куда надо. А завтра в десять жду.

Я допил остывший кофе, попрощался с Александром Петровичем и покинул кабинет.