Текст книги "Круиз на корабле дураков/"

Автор книги: Алексей Лавров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

И никуда мы не денемся потому только, что без нас нихрена не выйдет у всей банды, вот причина-то, ёпрст! Видите ли, мудрецы будут изучать и преподавать командостроительство, управление и манипулирование. Но без наших невзрослеющих зверёнышей, с нашим искренним личным отношением и неугасимым интересом к людям и жизни, команды будут нежизнеспособны, типа, нужны ещё какие-то команды, кроме SC! А SC за это позволят крышевать весь игорный бизнес стаи – а мы боялись, что не позволят! SC получит приоритет во всех текущих разработках и право их заказывать за свой счёт – испытателей суки нашли! И мы сможем оставлять у себя мальчишек по их желанию, кого и сколько сочтём нужным. Типа мудрецы планируют поручить нам с ярлом отсев и подготовку вообще всех пригодных к пиратству ребят.

Мы одинаково зло придавили взглядами Пушка к стульчику, он бы кофе подавился, да выпили уже всё. Вот значит кто мы для них! Гопники-затейники, мать их интеллигенцию! Невзрослеющие зверёныши! Чтоб мы, б..., с ярлом решали – слать ребёнка в драку насмерть или пожалеть! За них, сука, за всех ё..., решали! Хотелось что-то сказать, но в глотке лишь забулькало, или заклокотало. Только Захар как-то душой прислонился, что ли. Мол, пусть их, им всё равно не понять, не надо никому рассказывать, это только наше...

–Что за фашизм вы там ещё придумали? – ровным голосом спросил Плюш. Он сдержанней, справился быстрее.

–Фашизм? Ты, наверное, из-за "Гестапы" спросил?

–Ещё из-за Черныша, – добавил Плюш.

–Я ж говорил, спросите у Командора и..., – но оценив наши взгляды, Пушок внёс разъяснения. – Господи, да какой фашизм, парни?! Он у нас просто невозможен! Вы хоть представляете себе, что это такое?

–Теория расового превосходства? – вспомнил я, кстати, что-то из школьного курса. -Какое ж, вашу пробирку, клоны недорощенные, превосходство, тем более расовое, на корабле дураков?!!!

Глава 36

Пушок, конечно же, был прав. Прав, как Командор, а он в свою очередь был прав как всегда. То есть, почти как всегда, озвучил приказ и послал нахрен. Длинный Джек, лордский сыночек, в многомудрии своём повелел:

1. Учредить должности старшин SC и утвердить на них Сбитого Грегори и Зака без клички. (Вот радость-то! На Плюша стоило посмотреть – явно не ожидал столь быстрого успеха своей хохмы!)

2. Старшинам SC организовать открытый чемпионат по игровым видам спорта (список прилагается) с призовым фондом из собственных средств и средств спонсоров. (Ага, кроме нас ещё кто-то сыщется!)

3. Старшинам SC составить списки команд, обеспечить их объективный рейтинг и справедливое судейство встреч. (Ну, уж это само собой!)

4. Для беспристрастного судейства и объективности рейтингов бойцам SC запрещается участие в тотализаторе, старшинам SC поручается сей тотализатор организовать и следить за своими (Блин, спирт, что ли, жрёт втихую?!) бойцами.

5. Старшинам SC организовать открытый чемпионат в единоборствах. (Тоже нехилый такой список)

6. Опять бла-бла про тотализатор.

7. Бойцам SC разрешить в свободное время (Это где ж такое видано?!) стажировку в медпункте "Бродяги". (Опа! – самоволки в мастерские узаконил!)

8. Старшинам SC изыскать свободное время (Вот он опять, блин!) для посещения богослужений и воскресной школы на "Подарке" бойцами SC по возможности (Ага, ага!), старшинами в обязательном порядке. (Чего?!!! Хотя самоволки на "Подарок" тоже легализовал.)

9. Старшинам SC разрешить за счёт своих долей и средств SC заказывать любые новые разработки путём объявления конкурсов. (Инновациатор пиратской! Вот пусть первым делом мне вечный двигатель изобретут! И компьютер с интернетом!) Предоставить SC нулевой приоритет в любых разработках всех мастеров без исключения (а нулевой – это высокий?), первый приоритет в материальном и техническом обеспечении (а у кого, блин, нулевой?!)

-Что-то неясно? – заботливо спросил Руда, озвучив циркуляр.

–Так мы на самоокупаемости? – удивляется Плюш, – и до каких пор?!

–Пока воровать не прекратите, и добыча не кончится, крохоборы! – скривился Руда.

–Значит – навсегда, – загрустив, вздохнул Плюш.

–Э... Пушок что-то про фашизм говорил, – попытался я продраться сквозь бюрократический туман к главному.

–За фашизмом идите к Чернышу, – улыбнулся было Командор, но замялся и как спохватился, – хотя лучше не надо! Понимаете, Черныш сам просил... э... в общем, он говорит, что это вы ему всё объяснили...

–Когда?! – опешил Плюш.

–Всегда, блин, – раздражился Руда, – я сам не всё понимаю, чего вы ему объяснили, или дали понять, или он понял из-за вас... Короче, он просил ничего вам не говорить пока. Они уже работают с ребятами, вот, если он ошибся...

–Его убьют, – просто констатирую факт.

–Да, и он согласен – настолько это ему важно! – сказал Командор торжественно печально.

–А если ошибутся ребята? – Плюш испугался за Черныша.

–Всё равно это будет его ошибкой, – сухо подвёл черту Командор, – так вот он просил, чтобы вы, когда вам покажется, что вы что-то поняли...

–Так уже, вроде, – не врубился я сразу в этакую заумь, – ты ж сам только что сказал!

–Когда своё понимание выразите словами!

–А! – кивнул Плюш, – точно не доживёт!

–Хотя проживёт долго, – согласился я с братцем.

–Идите нахрен! – милостиво отпустил нас Командор.

–Ай-ай, сэр! – браво ответили мы дуплетом.

Вышли на палубу, проржались уже не переглядываясь, и вернулись к делам. Как и положено начальству, на шлюпке, не доводя суда до столкновения. Нам нынче официально многое положено, хотя не больше того, что мы и так себе позволяли. Гм, в этой мысли есть какое-то зерно, и вообще, хватит выглядеть недорослем при уже большом ребёнке. Вот пусть Захар взрослеет, осваивается, а я, значит, буду мудреть, как Плюш. Он, похоже, тоже задумался над словами Командора, судя по его застывшей морде – явно ругается с Грегори на чате. Ну, у нас, как у всех гениев, мысли сходятся, и мы будто по команде направили шлюпку к "Д"Артаньяну". Сами направили, сами и погребли, ещё не хватало кого-то просить вёслами махать – не баре какие.

Нашли близнецов, объявили первый конкурс и сразу подвели его итоги. Они, победители, как хотят, но не позднее трёх суток, делают нам школьный автобус. То есть баркас с парусом, чтобы смог хотя бы «Бродягу» обогнать. И гараж для него вместо кормовой надстройки «Забияки», ярл без каюты и мостика перебьётся. Крепление и буксировка баркаса методом частичной погрузки, только бы штормом не сорвало. И нефиг кивать на Стужу, мы сами никому пока говорить не будем, даже их обожаемым печенькам Китти с Кэтти – вот будет девчонкам сюрприз! Ведь будет, правда? А насчёт оплаты их Фреди навестит, ага – тот самый, Прилизанный... И не надо так орать, половину по счёту оплатим наличными. Вот и ладушки, тепло с братцами попрощались и... ушли в отпуск.

Вот так нарочито сделали все важные визиты, поставили жирную промежуточную точку – заказали школьный баркас. Мы, конечно, понимали... да что там – задумывали его оружием, тактическим элементом, но специально подали как чисто мирный проект из одной лишь заботы о детях. А дальше мы просто заархивировались, остальное дети уже сами. Я даже сигнальные свои утилиты вживил в Захаркины приложения в виде спящих вирусов. Оставил лишь ощущение доброжелательного присутствия. И вовсе не «старший брат смотрит за тобой», наоборот, старший брат настолько в тебе уверен, что неглядя знает – всё у тебя получится, парень. Ведь это его жизнь, не так ли?

А сам занялся поиском заявленного в ней смысла. Причём это было даже не нашей идеей, так сказал Командор: – «Ничего не пытайтесь понять, просто слушайте мой голос, думать не нужно, всё дойдёт само». А для этого достаточно остановить мысли, перестать чувствовать, чего-то желать, просто умереть, ведь это жизнь Захара. Что ему важно? Что его тревожит? На что он надеется? Чтобы понять то, что пытаются привить мальчишкам мудрецы, его мальчишеским умом. Ведь они, хоть и умники, но балбесы! И только я и Плюш можем понять своих пацанов напрямую так, как они сами всё понимают. Ну, потом понятно сформулировать и доложить руководству, как и просили, в общем. Ничего особенного или, гм, личного, простое дело.

Первые дни «мёртвого» существования дались непросто, Захар решил, что это игра такая или блажь, пройдёт скоро. Всё чаще пытался заговорить со мной, провоцируя порой иезуитски изощрённо. Кидался в истерики, переходящие в бесконтрольную ярость, терзался стыдом и снова звал – пытка какая-то, простое дело, ага. Но морская жизнь жёстче досок гроба, прочнее корабельного дерева – моряку не свернуть с дороги, как не догнать горизонт. В оглоблях обязанностей старшины SC особо не забалуешь, да и устал малыш дёргаться. Мы уже смогли научить ребят экономно расходовать силы, рассчитывать их.

И началась для меня нескучная жизнь камеры наружного наблюдения, с той лишь разницей, что писал я не только изображение, а весь комплекс ощущений и переживаний. Получается скорее бортовой самописец. Скучно действительно не было, мы уже научились контролировать свои эмоции, их у нас вообще уже затруднительно вызвать, а тут и сдерживать не было нужды – достаточно просто разделять чувства Захара. И первой моей общей безэмоциональной мыслью стала – какая же я всё-таки эгоистичная сволочь! Неинтересного не существует, блин. Вот теперь и взаправду его нет, миру безразлично, насколько он нам интересен – второе мудрое моё наблюдение. Чтобы им обладать, нужно его познавать, а без любви это мука. Вот мы без конца трепали о корабле дураков, и у меня перед глазами постоянно маячили его пассажиры, а я продолжал повторять глупости о фашизме.

На «Подарке» я уже спокойно рассмотрел всех наших деток. Включая тех, кто был мне «неинтересен», кто не мог попасть в SC или колледж, кого не гнали на реи, кому даже в мастерских делать было нечего. Они плохо говорили, некоторые вообще молчали. Мальчики едва могли запомнить простейшие последовательности элементарных движений, и повторяли их бесконечно. На кораблях не бывает лишних рук, как нет лишнего сухаря или глотка воды. Но и эти ребята, и покалеченные нами французы, и просто все больные в материальном и техническом обеспечении имели нулевой приоритет. У SC сразу после них. А штрафники вместе с детьми пленных пели для них псалмы по воскресеньям в нашей пиратской корабельной церкви без крестов и священников, но под руководством добрых тётушек и их мужей.

И это сам Захар, без меня, своим решением оплатил обучение детей пленных в колледже. Не в долг, не бесплатно по блату, заплатил монетой из собственного кармана. Ну, вскладчину с Грегори и Фредом, но идея была его. Замаливали вину? Да ни разу он не чувствовал себя виноватым, даже в медпункте «Бродяги», ассистируя на операциях без наркоза. Нынче все операции без анестезии. Благодаря Руде и его медицинской стажировке ребята очень хорошо узнали, на что способно оружие в их руках, но мы абсолютно уверены – в руках у них не дрогнет ни кортик, ни ланцет.

И доли матросов-санитаров им не помешают, как и судовой врач не откажется от своих трёх паёв. Ведь у мальчишек появились семьи! Семьи тех самых несчастных гражданских с М-ки. Ведь просто жить – это поесть вкусного хотя бы изредка, помыться, постричься, одёжку постирать, починить, а мамки нету. В смысле без взрослой опеки никакой жизни. Пленных захватили много, было кого заставить, но мальчишки не могли серьёзно относиться к бытовой стороне жизни, им бы напротив кому-нибудь покровительствовать, защищать, в самоутверждении называя своими. Тимуровцы доисторические сами не заметили, как стали чьими-то. Глупо было бы просто запретить парням обижать женщин и деток. Ещё следить потом, как запрет соблюдается. Велел Командор мальчишкам охранять их, оберегать от всего, что самим покажется опасным. По-сути друг от дружки, но в детали руководство не вдавалось, мальчишки, что требовалось, сами нафантазировали. И произошло всё из естественной благодарности, человеческого участия, простой симпатии. Заштопала добрая тётка штаны приятелю своего сынули, а сыночков у нынешних тёток в среднем много больше одного, и приятелей у них нормально набралось. Первыми, конечно, были обаятельные пролазы, прирождённые любимчики, талантливые манипуляторы. Но такая уж на дворе стояла многодетная эпоха, что долго пользоваться привилегиями означало сильно рисковать здоровьем. Перераспределение заботы прошло опять же по естественной для нынешних больших семей схеме надзора старших за младшими. И помощи старшим, вот что интересно – малолетние каторжане в бытовых вопросах добровольно признали старшинство пленных баб! Ведь единственный источник всего хорошего в жизни – это женщина. И никого не удивил приказ Командора о полной и немедленной выплате паёв мальчишек их приёмным родительницам, по их желанию, конечно.

Даже те представительницы древнейшей профессии, что способствовали захвату «Забияки», оставшись к собственному удивлению в живых, ну не видели ребята прямых и срочных причин их прикончить, вот они чудесным образом исправились. В условиях диктатуры вообще расцветают добродетели, да и библейские истории о кающихся грешницах в основе своей документальны. А тут небо приблизилось на дистанцию одного шага за борт и полуслова Командора. Хотя он обычно лишь улыбался, когда приходилось...

В то хмурое утро ребята застыли на палубе в строю, в уже привычном идеальном порядке, гражданские столпились на баке. Командор отчётливо произнёс слова приговора и проводил Мадлен к доске. Сколько брала она с пацанов за любовь? И было ли дело только в деньгах? Но любовь была – следом за ней прыгнули двое ребят, спасать несчастную. А корабли шли, не меняя курса, никто не отдал никаких команд, парусники лишь с берега выглядят тихоходными. Мы в наступившей тишине отчётливо слышали их крики, недолго, целую вечность. Они же видели, как штрафники спасали пленных офицеров, и надеялись... но Командор держал ребят в строю, пока слышны были вопли несчастных, не говоря ни слова. Наконец перед ними мелькнули наши паруса среди высоких волн Атлантики последний раз... и без слов всем стал ясен выбор – кто считает, что Джек неправ, скатертью дорога. Но если останется, полностью с ним согласится. Захару не было жаль, никого, он повторял – никого не жаль, но по щекам предательски текло. И ему было плевать, что он – Весёлый Ник, грозный старшина SC, приятель самого ярла.

Только не надо предвкушать и воображать всякие ужасы – бунт пленных был в принципе невозможен просто потому, что мужики считали крепкую беспощадную власть естественной и единственной основой безопасности их драгоценных семейств. Народу хватило мозгов понять простенькую идейку – власть, чтобы быть эффективной, обязана быть беспощадной. Да чтобы просто быть, ей нужна примитивная, предметная наглядность. А основание власти мужики увидели в собственной готовности порвать за неё кого угодно, ну прям как пацаны, начиная с Командора, консенсус короче.

Они долго ждали каких-то условий и угроз. Типа, вы будете делать то и это, и тогда вашим близким не сделают худого. Нефига они не дождались, хоть и воочию убедились на паре предметных примеров в близости пиратского руководства к народу, но и без фамильярности – не короче удара ножом. Народ такую к нему близость только приветствовал и даже немного гордился крутизной руководства. Ведь она, крутизна, была вполне обоснованна его, народа, личными качествами и ярко их характеризовала. Любой коллектив достоин своего начальства, ну и наоборот, конечно. Но людям и присниться не могло, что пацаны просто стесняются. Одно дело врезать кирпичом по башке незнакомца в однозначной ситуации, другое – приставать к приличным людям. Мне стало смешно и грустно, когда Захар это себе уяснил. Ведь мы с Плюшем могли легко разрулить ситуацию, как с провизором и агентом, но теперь-то мне ясно, как они к нам относятся – как к зверятам. И для них не было разницы – поручить общение с пленными нам, или врезать приличным, знакомым людям кирпичом по башке. Смех и грех, близнецы, в М-ке азартно составлявшие целевой список потерпевших, в океане обратились к сэру Грегори, чтобы он попросил у мастеров содействия в ... – это они так специалистов привлекали!

Вот только когда мужики, отчаявшись или устав бояться, стали способны вынуть нож ради защиты своих семей... а их благоверные увидели, как у нас защищают семейные ценности, они сами заявили Командору, что им пофиг любые угрозы, и чтоб не обижали их близких, они будут делать это и то. Вот так Командор впервые столкнулся с демократией, настоящей, прямой, народной, хоть в учебник помещай. Пока и если мужики тряслись за свои шкуры или им было на них плевать, администрация позволяла себе всё, что могло прийти в её рыжую конопатую голову. Парадокс – ответственность сделала пленных действительно свободными людьми, основой нашего пиратского племени. Мне даже кажется, что мы бы так и блуждали в океане, пока главы семейств не решились на поход к Командору. Они долго сомневались, вправе ли Командор решать такие вопросы, да и вообще быть Командором. Потом думали, имеют ли они право к нему обращаться хоть с какими вопросами, и есть ли у них вообще какие-нибудь права. Нет бы просто спросили рыжего долговязого пацана! Как это сделали девчонки с М-ки, те подружки несчастной Мадлен. Захомутали девоньки матросиков, бедолаг-счастливчиков, и потащили их к Командору благославляться. Чтоб за борт не выбросил, если нельзя. Серийный наш Длинный Джек, ни мало не смутившись, в торжественной обстановке дал им право называться семьями, повелел им жить долго и счастливо и умереть в один день, дату он объявит позже.

Смешно, но не смешней нашей, моей и Плюша, торговли с Рудой за добычу, права... Нам уже привычно насмехаться над людьми, даже над собой уже привычно, будучи в мёртвом, виртуальном состоянии. Как меня веселили человечки в оранжевых касках, маленькие такие, если смотреть со стрелы портового крана. Мне же нечего бояться – я надёжно застрахован! Ну, обвязка надёжная, уже проверенная, страховочный ус, правда, кажется, пора заменить, и карабин не муфтуется. Да и кран бы уже пора на лом, к чему тут пристёгиваться? Всё это важно, конечно, но всё это – фигня. Главное не щёлкать, не теряться, просчитывать каждый шаг, движение, и верить в своё умение, ловкость, счастливую судьбу, всё будет хорошо... Господи, пусть всё будет хорошо! Вот оно! Ведь мы уже сладили ребятам обвязки, сделали страховку, но ни один не страхуется на авралах – некогда. Они говорят – некогда, и совсем не бравируют. Ведь страх это неуверенность, неверие. А когда на спине твоей «God is with us!» и в душе спокойная вера – Он с нами – просто глупо тратить силы и время на лишние движения. Как кошке на карнизе никогда не приходит в маленькую её отважную голову, что она может упасть. С чего бы вдруг, ведь она же не собирается это делать.

И какие им ещё нужны слова на реях? Отчётливо ощущаю насмешливое отношение Захара, мальчишки, к правам и праву. А ведь он не уголовник, обычный, ну, слегка неуправляемый ребёнок. Все они никогда вслух не подвергнут сомнению чьи либо права, особенно Командора. Но ни один всерьёз не скажет «положено». Либо есть, можешь, достоин... либо ничего тебе не положено. Даже просто жить, даже Командору. Отец их дал им жизнь и весь мир Свой и силы взять его. Вся сила, вся власть – от Него. Ведь на захаркином наречии сила и власть – power. И знание – сила и власть, и все они дар Его, а самообман, обман, право – уловки слабых и ленивых, от лукавого.

Припомнились мне разрозненные, в контексте разных предисловий, упоминания раннего христианства. Массово нам навязывалась версия подпольной секты римских рабов, но прорывается иное – официальные верования воинских демократий, где каждый меч значил вечевой голос. И совсем по-другому зазвучали Слова Спасителя, что долго смущали меня при жизни «Не мир я принёс, но меч», и «...сказано – не убий. Я же говорю вам – сказавший ближнему своему „рака“ достоин геены...» Если что, «не убий» уже не актуально, обзываться не надо. Тогда и убивать будет не за что.

И не коробило меня больше от слов про другую щёку – надо быть полным придурком, чтобы получать в одно и тоже место, хочешь жить, умей вертеться. Пусть сказано «прощайте», но и сказано также «начни с себя». Вина – вторая сторона фальшивой монеты врага. Ибо она требует оправданий. Ну, подпихнуть под свою жизнедеятельность салфеточку, сплетённую из лживых слов. Казалось бы, зачем нам оправдания? Просто – «я чувствую, закрывая глаза, – весь мир идёт на меня войной!» Мы ни в чём не виноваты, как ни в чём и не перед кем не могут быть виноваты палачи, солдаты и их жертвы. Но я упорно называл всех нас подонками и находил нам десятки оправданий. Что пленение фактически уже рабов, рабов присяги, обстоятельств, сословных предрассудков, означало лишь смену хозяев, без которых рабы в рабских своих душонках и жизни не мыслят. Что убийство врагов в бою, казнь непокорных, насилие и грабёж населения без веры в божественное происхождение королевской власти ничем не отличается от таких же безобразий во имя и славу «закона» или «законных прав». Что насилие и угроза насилия делают из любого обормота нечто похожее на человека...

Но эти оправдания годятся лишь для рабовладельцев, мародёров, палачей и сержантов, счастливо всё в себе сочетающих. Беда всех оправданий в том, что они – оправдания, необходимые действительно виновным. Пацаны же были правы потому только, что и подумать не могли перед кем-то оправдываться. Они никогда б не сказали, – «не мы такие, жизнь такая». Наоборот спокойно объясняли салагам, – мы такие крутые, потому и выбрали нашу замечательную жизнь. Они адекватны их жизни, ещё круче свыше не дано, роптать на промысел Божий – гневить судьбу, а оно надо? С судьбой полагается смиряться, с кроткой детской верой в Провидение следовать ей, даже если она – нападать, убивать и грабить.

И дело не в смирении, напротив – в гордыне. Ведь никого никогда не убили за что-то. Даже мы заклятых своих врагов, конвоиров и палачей не убивали и не мучили, чтобы только поквитаться. Это «за что-то» – самообман, просто психологический приём, накручивание гнева, чтобы легче и быстрей проскочить трудный момент – люди боятся смерти во всех её обличьях. Мальчишкам стали не нужны эти психологические костыли. Они чётко знают, что на самом деле большинство нормальных убивают «потому что»... то и это и ещё целый комплекс причин. Просто «потому, что работа такая» убивают немногие – профессиональные солдаты и палачи. Их условно ещё тоже можно назвать нормальными.

Пацаны к ним снисходительны, ведь только они, как и все благородные психи, делают это зачем-то, лишь для них убийство – средство для (или во имя) чего-то. Один лишь Бог даёт и отнимает жизни по своему Божественному замыслу, и пока они, созданные Богом по образу и подобию Его, равные богам, следуют правде Его, они просто орудие Его воли. Ничего личного, только бизнес... Бога.