Текст книги "За кулисами в Турине (СИ)"

Автор книги: Алексей Зубков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Кокки отступил задом и вышел из дома.

Фуггер стоял в стороне у облетевших кустов.

– За мной, в лодку! – приказал он, и сам первым побежал за кусты по дорожке, спускавшейся к берегу.

Кокки рванулся за ним. Из дома выскочили трое миланцев, огляделись и побежали следом.

Лодка стояла здесь не просто так, а наготове. Весла в уключинах, узел развязывается одним рывком. Когда Кокки спустился, Фуггер уже сидел на скамье с веслами в руках. Рядом с ним лежала та самая кожаная сумка, в которой секретарь держал важные бумаги.

Уф! Второй лодки рядом нет. Арбалетов у этих троих нет. И богач неплохо гребет.

– Они сейчас вернутся к своим лошадям, обгонят лодку по дороге вдоль ручья и расстреляют нас из арбалетов, – сказал Кокки, сидя на задней банке, – Или заставят сдаться.

– Не успеют, – ответил Фуггер.

Лодка проплыла под низкой аркой каменного моста. Финансист приткнул ее к мосткам и выскочил. Кокки последовал за ним. Он так и держал в руке трофейный меч, который не влез в ножны.

Мостки были поставлены для прачек, которые полоскали белье в речке. Здесь же на берегу стоял дом, где прачки занимались всей остальной работой. Фуггер, здороваясь и раскланиваясь во все стороны, дошел до старшей женщины и заговорил с ней. Та несколько раз кивнула и провела их с Кокки в маленькую комнату в глубине дома.

– Служба Обеспечения заранее просчитывает пути отхода, – сказал Фуггер, – Ты не ранен?

Кокки ощупал себя. Меч не лезет в ножны. Левый рукав висит лоскутками. Берет потерялся, плохо. Приличные люди простоволосыми не ходят. Обе руки в крови. В чужой. От рук отмоется легко, от рукавов может и не отстираться.

– Не ранен, но выгляжу как разбойник с большой дороги, – ответил он.

– Сейчас приведем себя в порядок. Когда стемнеет, пойдем к Дино и Джино.

– Сеньор? – удивился Джино, не называя имени.

– Да, черт возьми, – ответил Антон Фуггер.

Джино посторонился, пропуская старшего. Следом за Фуггером вошел Антонио Кокки. Оба без плащей, в одних дублетам. На головах у обоих вместо подходящих по стилю беретов – местные фетровые шапки простолюдинского серого цвета. В темноте сойдет. У Кокки левый рукав заштопан на скорую руку, и на костюме многовато мокрых пятен.

– Что-то пошло не так? Сеньор, Вы не ранены? – Дино вскочил навстречу.

– На мне ни царапины, а наш ценнейший друг Антонио чуть было не ранен за восьмерых, – ответил Фуггер, – Как там наши? Марта, Бонакорси, де Круа?

– Тони недавно заходил, – ответил Дино, – Герр и фрау де Круа переехали во дворец епископа. Марта с ними. Викарий еще до мистерии попросил герра де Круа сходить к королеве-матери и объяснить, что это не Медичи причастны к пропаже ее золота, а генуэзцы сами его украли. Сказал, что будет следить за дворцом епископа снаружи.

– Прекрасно! – обрадовался Фуггер, – И как?

– Тони сказал, что к началу мистерии герр де Круа еще не вернулся из замка Акайя. И не смотрел мистерию ни из окон, ни с трибуны. Фрау де Круа Тони видел в окне с викарием. Он сказал, что будет следить дальше.

– А совсем недавно, не успела мистерия закончиться, прибежал мальчишка и сказал, что горят дома, где остановились генуэзцы, – добавил Джино.

– Не ожидал такого от Луизы Савойской, – удивился Фуггер, – Она, конечно, местная, но жечь гостей у себя в городе как-то слишком жестко даже для нее. Нипочем бы не подумал, что герр де Круа такой мастер риторики. Еще новости есть?

– После мистерии приходил Фредерик фон Нидерклаузиц, племянник герра де Круа. Сказал, что должен помочь магистру алхимии Иеремии Вавилонскому, у которого люди Ночного Короля украли невесту.

– И что? Просил помощи? – поинтересовался Кокки.

– Нет. Спросил адрес и ушел. Трактир «У Жабы», что в Гадюшнике, если вам интересно. Заведение Ночного Короля, но легальное.

– А вы что?

– Защищать племянника де Круа у нас указаний не было, а Ночной Король и без нас может постоять за себя.

– Антонио, ты никуда не идешь, – сказал Фуггер, глядя на Кокки, который явно куда-то собрался на ночь глядя.

– Генуэзцам будет не до меня. Я знаю герра Фредерика, и он крайне небрежно относится к побочному ущербу, – ответил Кокки, – Он единственный известный мне дуэлянт, который пришел на поединок с отравленным мечом. Вчера он на ровном месте нарвался на дуэль с Фернандо Пичокки, и я не удивлюсь, если это он поджег генуэзцев, чтобы получить более выгодные условия для поединка.

– Герр Фредерик сказал, если вдруг случайно встретит ночного короля, то не будет его убивать, а просто поговорит, – сказал Джино.

– Он не настолько мастер риторики, насколько мастер побочного ущерба. С ним еще и алхимик наверняка с какими-нибудь колдовскими штуками. Вы не представляете, что в Генуе говорили про Иеремию Вавилонского! Им только Марты не хватает с ее многостволками.

– Ты никуда не идешь, – сказал Фуггер.

– Если кто забыл, моя жена – дочь Ночного Короля, – ответил Кокки.

– Подождите! – воскликнул Дино, – Я ведь днем еще вам передавал. Мэтра Антонио Кокки декурион объявил в розыск по запросу генуэзского правосудия. Дон Убальдо советует сеньору Антонио погулять за пределами Турина хотя бы до окончания каникул. Или сдаться декуриону добровольно и сесть под арест официально, с правом на защиту и справедливый суд. Но это более опасно для жизни. Завтра днем городской глашатай объявит награду в сто дукатов за сеньора Антонио живого или мертвого. Вы забыли?

– Я не забыл, – ответил Кокки, – Все, кто меня здесь знает, за сто дукатов предадут родную мать. И дона Убальдо давно бы предали. Просто он умный и не ссорится с людьми, которые дадут за него целых сто дукатов. Они побегут искать меня у тестя и возьмут в заложники Филомену и детей. Тем более, я должен идти!

– Еще дон Убальдо просил передать, что Филомена и дети в надежном месте. В гостях у отца Жерара, – продолжил Дино.

– С этого и надо было начинать, – выдохнул Кокки и сел.

Фуггер поморщился, но удержался от замечания, что Кокки не пошел к дону Убальдо вовсе не потому, что наниматель приказал не идти.

– Надеюсь, у вас тут есть не совсем сухой колодец и не совсем пьяная пожарная дружина, – сказал Кокки, – И заряжайте все стволы. Я не уверен, что герр Фредерик и магистр Иеремия изменят ландшафт, но историю они точно изменят.

Часть 4
Котики и злодеи не связаны сословными ограничениями

Изначально никто не знал, какую часть от четырехсот тысяч дукатов, которые обманом выманила королева-мать у казначея де Самблансе, сложил в сундук Рыцарь Королевы, покойный Андре де Ментон. Приблизительно триста тысяч в монетах и африканских золотых слитках, потому что около ста тысяч в ценных бумагах сразу уехала к королеве.

Потом золото украли разбойники. Сколько прилипло к их рукам до того, как Фредерик фон Нидерклаузиц взял на абордаж «Пегас», могли бы сказать только сами грабители. Но их не спросили.

Распределив добычу в четыре телеги, дядя Максимилиан не приказал вывести точное деление по четвертям. Да и не смог бы без весов. В каждую телегу легла условная четверть от примерно известной суммы.

Фредерик знал судьбу двух четвертей. Одну он довез до Пьяченцы и сдал на хранение епископу. Епископ, конечно, хотел прибрать золото к рукам, а Фредерика посадить под замок. Но ловкий оруженосец сбежал и прихватил с собой опись, по которой ювелиры и менялы Пьяченцы приняли груз. Теперь епископ не сможет отвертеться, когда с этой описью к нему придет верный рыцарь короля или верный рыцарь Папы. А кто-то точно придет.

Вторую четверть Фредерик волей случая подобрал в Тортоне. После Пьяченцы он вернулся в Геную к молодой жене, Кармине фон Нидерклаузиц, урожденной Ладри. Узнал, что она похищена и пустился в погоню за алхимиком Иеремией Вавилонским.

Кармину Фредерик догнал. Ее заколдовал злой алхимик, и пришлось ее расколдовывать. По всем легендам, простолюдинским и рыцарским, от колдовства хорошо помогает поцелуй. И последующие действия, про которые легенды стыдливо умалчивают.

Ученик алхимика Симон, чтобы сохранить себе жизнь, рассказал, что они с Иеремией Вавилонским везли из Генуи еще и золото. Ту самую условную четверть королевского золота, которую дяде Максимилиану пришлось бросить по пути из Генуи, и в нее уже позапускали руки кто попало. И на дороге напротив Борго-Форнари, и в Генуе, и в Тортоне. Самого же магистра алхимии Иеремию Вавилонского только что убили другие охотники за золотом.

Покойный алхимик заколдовал не только Кармину, но и золото. Оно теперь выглядело как свинцовые слитки, из которых без колдовства золотую составляющую не выцепить. Фредерик повертел в руках разрубленный пополам совершенно однородный слиток, лично разрубил еще один, любезно предоставленный Симоном, и пришел к выводу, что вместе с сотней слитков по десять ротолло надо тащить с собой в Турин и Симона.

Чтобы Симон не сбежал и не сделал еще чего-нибудь предосудительного, Фредерик взял в заложницы его невесту Маринеллу. Чтобы везти в Турин золото, ему понадобилась телега с возчиком, а чтобы везти девушек пришлось нанять и карету. Одному, конечно, за всеми не уследить, но ему помог Пьетро Ладри, брат Кармины. Кулинар из Генуи, в прошлом разбойник. В относительном прошлом, потому что Пьетро, приобретя кулинарные навыки, разбойничьих не утратил.

1. Глава. 24 декабря. Как Бог послал

Вечером 23 декабря Фредерик и Симон верхом, карета с дамами и телега с наследством Иеремии Вавилонского остановились на постоялом дворе в Тестоне. До Турина оставалось совсем немного, но уже темнело, и все устали.

Фредерик хлопнул об стойку золотым дукатом и потребовал всего самого лучшего.

– Вы в Турин? – спросил хозяин постоялого двора, внимательно глядя то на молодого дворянина, то на новенький, только что из монетного двора, дукат.

– Да, – ответил Фредерик, – С супругой, свитой и обозом.

– В Турине сейчас все безбожно дорого. Город переполнен. Вы оптимист или реалист? Едете к высокому покровителю, или рассчитываете на собственный кошелек?

– На собственный.

– О! Ответственные молодые люди большая редкость в наше время. Я бы не советовал ехать дальше, особенно с обозом. Если Вам понадобится в Турин, то верхом Вы будете в городе меньше, чем за час. В самом Турине проживают гости, говорящие по-итальянски, но этот язык для Вас не родной?

– Не родной.

– Еще в Турине расселился по родственникам весь высший свет из Шамбери и Пьемонта. Даже королева-мать Луиза Савойская и сводный брат нашего герцога Рене де Виллар. Они живут в замке Акайя, если Вам это важно. Но Вы, как я понимаю, не местный?

– Не местный.

– Ваш родной язык, похоже, немецкий. От императора прибыла Ее Высочество Маргарита Австрийская. Она живет в замке Кастельвеккьо, совсем недалеко отсюда. А в замке Монкальери наш славный правитель Карл Добрый принимает короля Франции Франциска. Отсюда до Монкальери ближе чем до Монкальери от Турина. Нет, Вы можете поехать в сам Монкальери, но там рыцари спят друг у друга на головах, а слуги и вовсе по очереди.

– Предлагаешь нам уже никуда не ехать, и пользоваться твоим гостеприимством на все каникулы?

– Раз уж у Вас есть достаточно таких красивых дукатов, почему бы не получить за них больше удобств в Тестоне, чем в Турине?

– Согласен. Но это должны быть удобства, которые стоят дукатов.

– Любой каприз за Ваши деньги. Две пароконных телеги, славный конь и два добрых мула. Рыцарь с супругой – одна комната с комнатой для прислуги. Верно?

– Нет. Я беру комнату с комнатой для прислуги, но там разместится моя свита, – Фредерик решил, что Маринелла будет жить с Симоном, а Пьетро и возчики-генуэзцы в смежной комнате для прислуги, чтобы Пьетро присматривал за всеми, – И нам с женой отдельная хорошая комната рядом.

– Сей момент, мессир. Платить будете вперед?

– За неделю.

Хозяин просиял. Золотом вперед за неделю за пять человек, семь лошадей и две телеги. И люди-то приличные, не компания разбойников, не бедные дворяне, живущие в долг, и не какие-нибудь простолюдины.

На следующее утро, 24 декабря, все встретились за завтраком.

– Симон, нам срочно нужна литейная мастерская, – сказал Фредерик, – Отделяешь золото от свинца, я отсчитываю тебе сто дукатов и на этом расстаемся. Ты бывал в Турине?

– Всего сто? – спросил Симон.

– Ну, двести, – Фредерик пожал плечами, – Но можешь поторговаться с Карминой.

– Торговаться не буду. В Турине бывал.

– Маринелла останется здесь под охраной Пьетро. С литейкой могу помочь договориться.

– Каким образом помочь?

– Постоять рядом для солидности. Алхимик на службе у рыцаря, который на службе у короля, выглядит серьезнее, чем алхимик сам по себе. А еще я тебе все равно не доверяю, а деревенским кузнецам не доверяю тем более. Бабушка говорила, деревенские кузнецы через одного колдуны и чертознатцы.

– Да я и не пойду к деревенским, – ответил Симон, – На церковных подворьях тоже есть кузни.

– Кто же тебя туда пустит?

– У меня есть рекомендательное письмо от епископа Турина и Генуи Инноченцо Чибо к викарию Турина Пандольфо Медичи. Только там упоминается алхимик Иеремия Вавилонский, а не ученик Симон. Так что я с Вашего позволения представлюсь Иеремией. Я попрошу у викария пустить меня в кузню в каком-нибудь аббатстве, чтобы я мог сделать фейерверки на Рождество.

– Какие еще фейерверки?

– Магистр знал, что на Рождество в Турин приедут большие люди. Епископ тоже туда собирался, если бы не конклав. Когда оказалось, что епископ не поедет, а Магистр поедет, Магистр попросил рекомендательное письмо. Мы с Магистром собирались в Турине обосноваться на какое-то время, пока в Генуе все не успокоится. Епископ письмо написал, но взамен попросил сделать для викария фейерверки. Магистр взял с собой основные реактивы, они легкие. Только порох надо будет на месте купить и еще по мелочи.

– Ты сумеешь без Магистра?

– Конечно. Чистое ремесло и никакой магии. И как раз помещение нужно, которое огня не боится. За дрова, за уголь отдельно заплатим.

– Постойте, а свадьба? – спросила Маринелла.

– Сначала работа, потом свадьба, – ответил Фредерик, – До свадьбы жить будешь здесь.

– Эээ… – начал Симон.

– Верно, – сказала Кармина, – Ты повезешь золото в какую-то кузню. Не своди с него глаз. Ты что, собирался ездить сюда каждый вечер и обратно каждое утро? Поселить в аббатстве любовницу тебе не разрешат.

– Невесту! – вспыхнула Маринелла.

– Жену может быть, разрешили бы. Незамужнюю точно нет, даже не спрашивай, не позорься, – сказал Пьетро, – И я на ней присматривать не буду, потому что ты скажешь, что я твой подмастерье. Я буду сторожить золото.

– Не нужно мне ваше золото, – сказал Симон, – Я не разбойник и не рыцарь. Я просто хотел лечить людей, а меня втянули в вот это вот все. Просто заплатите мне за работу, и расстанемся друзьями. Мне еще предстоит объясняться с разбойниками, которые это ваше золото украли у рыцаря, который отбил его у вас.

– Если ты их встретишь, просто скажи мне, – предложил Фредерик, – Я отлично умею объясняться с разбойниками.

Сразу после завтрака Симон и Фредерик верхом отправились к викарию. Тот искренне обрадовался, будто мастера фейерверков ему Бог послал. Оказалось, что коннетабль Франции Шарль де Бурбон желает поставить для своего короля мистерию про Московию и Рождество.

Фредерик спросил, не приезжал ли в Турин рыцарь из этой самой Московии, и узнал, что действительно приезжал. Мессир Юстиниан, симпатичный иноземец, с хорошими манерами, которые ему как от Господа даны при рождении. При нем монах-переводчик по прозвищу Книжник. А живут они сейчас в аббатстве Санта-Мария-ди-Карпиче, настоятель которого, отец Августин из славного рода Сансеверино отвечает за постановку мистерии.

Упомянутое аббатство находилось к югу от Турина чуть в стороне от дороги, ведущей из Турина через мост в Монкальери и далее в Тестону.

По пути к аббатству Симон и Пьетро догнали пеших музыкантов Барабана и Трубу, которые играли в Генуе на свадьбе Фредерика и Кармины.

– Здорово, маэстры! Какими судьбами? – спросил Пьетро.

– Вашими молитвами, – ответил Барабан, – В Генуе успели подсобрать серебра, пока нас местные не поперли. До Милана хватило.

– В Милане все сидят по норам надутые и злые, – подхватил Труба, – Кто что успел захватить, то и сторожат. Пока перемирие, никому военные музыканты не нужны. Но мы умные и нашли попутчиков до Турина. Здесь, говорят, весело будет.

– Где? – удивился Симон, – В аббатстве? Вы тоже на мистерию подрядиться хотите?

– Конечно, – ответил Труба, – Говорят, заплатят больше, чем за любую свадьбу. И не только за саму мистерию, а еще за три дня репетиций.

Привратник сразу провел пришедших к аббату. Наверное, помогло письмо от викария. Аббат отец Августин с викарием согласился.

– Идем, – сказал он и направился во внутренний двор.

Там толпилось множество монахов, среди которых Симон с удивлением узнал Книжника, который должен был уехать с мессиром Максимилианом.

– Музыканты нужны? – спросил Книжника отец Августин.

– Нужны, – обрадовался Книжник, – Мы вчера совсем забыли про музыкантов.

– Сегодня двое постучались в ворота, и я сразу вспомнил. Принимайте.

Из за спины аббата вышли Барабан и Труба.

– Мне тут еще наш викарий любезно порекомендовал алхимика, – продолжил аббат, – Не шарлатан. Рекомендательное письмо к викарию от епископа Генуи и Турина. Обещает знатный фейерверк. Взамен просит всего-то разрешения в кузнице поработать. Нужен нам фейерверк за счет коннетабля Франции?

– Думаю, пригодится, – ответил Книжник, – Я был на площади, там можно на стене запалить. Как раз над сценой получится. Самое безопасное место.

– Тогда прошу любить и жаловать. Магистр алхимии Иеремия Вавилонский. С ним ученик Пьетро и телега личного имущества.

Симон встретил удивленный взгляд Книжника. Монах точно знал, что Иеремия Вавилонский – совершенно другой человек, а Симон его ученик. И еще пара человек в толпе повела себя так, будто узнала и удивилась.

Тодт и Мятый! Откуда в Турине взялся худший экипаж Средиземного моря, который три недели назад покинул Геную, чтобы отвезти золото короля в Кремону или в Монцу. Но ученик алхимика по дороге обсуждал с мессиром Фредериком возможную судьбу золотых слитков, и они в числе прочих рассматривали вариант, что если рыцарь привезет слитки не на базу снабжения в Кремоне, а непосредственно в Монцу, где стоит французская армия, то армейским казначеям придется менять слитки на монету в Турине, потому что ближе крупных городов нет.

– Вы из Монцы? – между делом уточнил Симон у Тодта.

– Да, – скромно ответил тот, не уточняя детали.

На этом Симон сделал вывод, что все золото, кроме той части, которая гремела у него в телеге, залитая оловом, было довезено до места назначения. Надо бы узнать, как там фрау Марта и мэтр Кокки, которые пустились в погоню. Догнали? Живы?

Оказалось, что монахи собрались во дворе на первое занятие по строевому рукопашному бою. Симон очень удивился, когда увидел, что монахи собрались бить рыцарей кулаками. Совершенно безнадежное дело. А может, и не совсем. Какой-то иностранец, перемежая итальянские слова с немецкими, при посредничестве Книжника объяснял, как правильно ставить строй для рукопашного боя.

Интересная штука. Есть, оказывается, место в мире, где честной народ по господним праздникам бьется просто ради забавы просто кулаками, но в строю.

В аббатстве, как и следовало ожидать, была своя кузня и свой кузнец из монахов. Брат-кузнец сказал, что прямо сейчас у него срочной работы нет, и господин магистр алхимии может работать хоть до конца каникул. Но кузня может понадобиться, если придется срочно подковывать лошадь или чинить что-то железное.

Двадцать четвертого Симон после занятия по строевому бою поехал с отцом Августином и Книжником в город. Посмотрел, как плотники размечают место под декорации. Прикинул, где поставить фейерверки, чтобы ничего и никого не поджечь. На счастье, декорации ставились у каменной городской стены. Если выставить на стене, то и стену не испортишь, и всем все будет видно. Даже если пулять с небольшим уклоном за стену, чтобы уж точно искры в актеров и зрителей не летели.

Пьетро в это время вернулся на постоялый двор и дождался Симона там. Вдвоем они выгрузили из «алхимической» телеги все лишнее, кроме слитков.

Кармина сказала, что когда золото отделят от свинца, в свите рыцарей, которая заполонила соседний Монкальери, найдутся покупатели на свинец. Но она одна, конечно, не пойдет.

Фредерик сказал, что сходит вместе с ней. В лицо его вряд ли кто вспомнит, потому что оруженосец невелика фигура, да и костюм на нем не по французской моде, а по генуэзской. Кстати, костюм по придворным меркам очень и очень скромный. Так что можно будет поговорить с интендантами и управляющими, не привлекая лишнего внимания.

Тем временем, стемнело. Все возблагодарили Господа Иисуса Христа за удачное стечение обстоятельств и пошли на мессу.

– Котик, что мы будем делать с золотом? – спросила Кармина, когда они с Фредериком вернулся из церкви на постоялый двор.

– Отдадим его королю, – сказал Фредерик.

– Прямо самому королю? Он правда здесь?

– Нет. Если отдадим королю, будет большой скандал. Он поссорится с мамой.

– Понятно. Всем, из-за кого влиятельный человек поссорился с любимой и не менее влиятельной мамой, лучше будет бежать подальше. И никакой награды вы с дядей Максимилианом не получите.

– Верно. Ты у меня умная.

– А какую награду вы могли бы получить? Ну так, в мечтах. На какой процент с оборота в триста тысяч вы с дядей можете рассчитывать? Или вы просто перевозчики? Тогда на какой тариф вы договорились?

– Ну, мы уже точно привезли не всю сумму, – вздохнул Фредерик.

– Начнем с того, какую сумму вы приняли у отправителя, пересчитали и обязались довезти.

– Мы вообще ничего не принимали. Ты сама знала с самого начала. Лис Маттео ограбил де Ментона, а мы ограбили Лиса Маттео. И ничего мы не пересчитывали, некогда было.

– Ты понимаешь, что Лис Маттео мог погрузить на галиот не все золото, которое он взял в доме Абрама? Может быть, он не успел выгрести все до дна, и остальное присвоил де Ментон. Может быть, Лис на берегу рассчитался с какими-то подельниками.

– Да все я понимаю.

– И вы с дядей неплохо так потратились на дорожные расходы. Двадцать три тысячи дукатов на охрану, которая не справилась!

– Всегда есть риск, что противников будет больше… – начал Фредерик.

– А та часть, которую мы сейчас везем, насколько усохла? – перебила его Кармина, – Дядя Максимилиан начал раскидывать монеты, потом толпа налетела на телегу. Потом де Ментон тоже наверняка запустил руки на дорожные расходы. Потом те, кто отбил золото у него. Потом Симон щедро так тратил на подготовку к свадьбе. Магистр Иеремия наверняка сколько-то присвоил.

– Деньги, которые мы взяли у Магистра и Симона, лежат в этой комнате. К чему ты клонишь?

– У меня есть несколько вопросов.

– Давай.

– Вы с дядей не обязались привезти какую-то определенную сумму. Верно? И тот, кто попросил дядю об этом, или приказал, не знаю, тоже не знал точную сумму. Вы ведь собирались сами украсть это золото у де Ментона?

– Стой-стой. Это уже не один вопрос. Никто не знал, что Лис Маттео украдет золото первым. Мы должны были украсть это золото. И должны были привезти его достаточно много, чтобы овчинка стоила выделки.

– Что ты должен делать с золотом, если окажется, что дядя Максимилиан не довез до армии ту часть, которая у него осталась на переправе? Ведь если он даже отбился, то у него всего примерно половина. Вы говорили об этом?

– Не говорили.

Фредерик задумался. Кармина села рядом и обняла его.

– Если дядя мертв, то лучше мне вообще о себе не напоминать, – сказал Фредерик, – Он попытался и погиб. Де Ментон назовет его грабителем. Массимо, который помог мне в Пьяченце, наверняка уже доложил, что меня ограбил епископ. После этого меня даже искать не будут. И тем более, ни меня, ни тебя не свяжут с тем золотом, которое у нас.

– Ага. А если дядя жив?

– Если он жив, но сидит где-то там в тюрьме, потому что не довез золото или довез мало, то в принципе то же самое. Тогда надо сдаваться тете Шарлотте, чтобы она помогла правильно использовать это золото для восстановления дядиной свободы и репутации.

Фредерик подумал еще немного и добавил.

– Это значит, что нам с тобой надо будет ехать в Круа через перевалы. Зимой. Если мы пристроимся в хвост королевской свите, то проедем нормально.

– Что, если дядя Максимилиан жив-здоров и довез золото? – спросила Кармина.

– Тогда просто спросим у него, какие расклады в армии и что делать с нашей частью.

– И он сможет отдать в армию короля и эту долю?

– Наверное. Это же королевское золото, а не наше. По справедливости нам за это воздастся.

– Армия короля это такое место, где решают по справедливости?

– Для рыцарей да.

– Хотелось бы верить, – вздохнула Кармина, – Потому что в том мире, где я жила раньше, никто ничего не отдает под гарантии справедливости. Только на заранее оговоренных условиях.

– Как нам с дядей, так и получателям во главе с коннетаблем совершенно не нужна огласка, – сказал Фредерик.

– Ты не думал, что вас проще убить, чтобы этой огласки точно не было? – спросила Кармина.

– Так никто не делает. Во всяком случае, я не знаю прецедентов.

– Может быть, ты не знаешь прецедентов, потому что всех болтунов своевременно поубивали?

Фредерик подумал еще немного.

– В любом случае, я не буду высовываться и что-то делать с золотом самостоятельно, – сказал он, – Или дядя в порядке, тогда он приедет в Турин ради поединка с Маккинли, и мы подумаем вместе. Или дядя не в порядке, тогда мы забираем золото и уезжаем к тете Шарлотте.

– Хорошо. Но будь очень осторожен, если встретишь дядю. Вдруг за ним следят. Не бросайся ему на шею. Лучше, может быть, я к нему подойду? Или передадим записку?

– Согласен. Ты у меня умная.

– Люблю тебя, котинька.