Текст книги "Корона Меднобородого (СИ)"

Автор книги: Алексей Зубков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

– Не уйдем! – крикнула старшая овечка, – Выходим наверх!

Резкий поворот. Подъем. По глазам ударил солнечный свет.

– Ай! Не вижу! – Радуня вцепилась в какую-то ухватистую деревяшку.

– Отстал! – крикнула овечка, оглянувшись, – Эти лошади днем наверх не выходят!

Овечки замедлились и тоже остановились.

– Распрягай нас быстрее, – сказали они, – По колдовским дорогам мы карету утащим, а по нормальным она слишком тяжелая для нас.

Чуть-чуть приоткрыв глаза и закрываясь ладонью от солнца, Радуня распрягла бедняжек.

– Ой, а здесь горы, – удивилась она.

– Это Альпы, – сказали овечки.

– Какие высокие, – удивилась Радуня, – Нам теперь через горы идти?

– Да. Чем дальше от подземных вод, тем меньше силы у Меднобородого.

– А мы сможем перейти горы?

– Конечно. Копытца маленькие, им любой выступ в горе – ступенька. Ты за наши бока крепче держись, не дадим тебе пропасть. Оглянись, там не Меднобородый?

Вдалеке на дороге появился толстый силуэт в короне.

– Он самый. Догонит нас?

– На своих широких лапах он даже ходит как утка, бегает еще хуже, а уж по горам лазать и вовсе не сможет. Мы быстрее него на ту сторону перелезем.

– А если он под землю спустится, там проскачет по черной дороге и нас на той стороне встретит?

– Плохо. Давайте тогда бежать не слишком быстро, чтобы он думал, что нас догонит.

Что-что, а бегать на длинные дистанции Радуня никогда не умела. Овечки повели ее по дороге, уходящей вверх в горы, и с бега очень скоро перешли на быстрый шаг. По пути пару раз попадались местные крестьяне и принимали девушку с овечками за пастушку. Правда, Радуня не говорила по-немецки и не понимала, о чем с ней заговаривают. Крестьяне же не говорили по-польски. Скорее всего, они пытались понять, что за странная дурочка в дорогом, но не праздничном, городском, но не местном платье гонит в бедные горные деревни пять красивых овечек неместной породы и ни одного барашка. К кому она там может идти и не заблудилась ли?

Меднобородого крестьяне и вовсе не замечали, как будто он им глаза отводил. Он сильно отстал, и за поворотами горной дороги потерялся из виду. Но овечки все еще слышали, как он шлепает по дороге, и чувствовали его запах.

– Нам на юг, – сказала старшая овечка, – Дорога слишком плохая, если пойдем по ней, попадем в конце концов в тупик. Там будет деревня с людьми, а мы и на пустой дороге привлекаем внимание. Срежем через горы.

Свернули в узкую долину между горами. Слева пологий склон, справа крутой, и под ним течет ручей. Кажется, оторвались. Поворот, долина заканчивается крутым обрывом, с которого в ручей ниспадает водопад.

На небе откуда-то сбежались тучи. Пошел мелкий дождик.

– Меднобородый колдует, – сказали овечки, – Вода придает ему сил. Бежим быстрее.

Первая овечка без труда поднялась по склону, который Радуня посчитала непроходимым для человека.

– Я тут все пальцы до крови обдеру, – сказала Радуня.

– Не бойся. Мы встанем на уступы, а ты цепляйся не за камни, а за нас, – ответили ей.

Овечьи ноги намного удобнее, чем скользкие камни. Девушка полезла наверх, не портя руки. Хорошо, что обрыв не такой уж высокий. Чуть выше трехэтажного дома.

На середине пути она услышала внизу громкий бульк и оглянулась. Из ручья под самым водопадом высунулась жабья морда с медной бородой и в короне.

– Попались! – крикнул подземный король.

– Быстрее! – шепнули овечки.

Радуня полезла быстрее, но Меднобородый опередил ее. Он собрал водопад в водяную веревку, полез по ней на руках, цепляясь клешнями, и одновременно с беглянками достиг плоского верха горы, откуда стекала вода.

– Все тут, – сказал он, – Сейчас я вас в такое превращу! И тебя тоже, глупая девчонка!

Старшая овечка с разбегу прыгнула ему в лицо. Радуня и не думала, что овцы умеют так ловко прыгать. Король отмахнулся от нее клешней, овечка отлетела в сторону.

Остальные напали на Меднобородого как стая собак. Молча, с разных сторон. Укусили за ноги, ударили копытами по широким ступням. Радуня так и стояла как дура, не зная, что делать. Как можно нападать с голыми руками на противника, у которого клешни длинные и острые как рыцарские мечи. Где взять какое-нибудь оружие, желательно, колдовское.

Подземный король отбил первую атаку, ловко отпрыгивая жабьими лапами и щелкая клешнями. Две овечки отползали, оставляя за собой кровавые следы.

Мелкий дождик, который начался еще на дороге, превратился в ливень. В небе прогремел первый гром. Радуня вспомнила, что что-то колдовское или похожее на оружие у нее есть. Перстень, который она сняла с коралла. И неизменный атрибут ключницы – связка ключей на поясе, к которой она привыкла за эти месяцы.

– Вам не победить владыку подземных вод в его стихии! – крикнул Меднобородый.

Трое оставшихся на ногах овечек отступили от него, но еще не сдались.

– Это не твоя стихия! – сказала одна из овечек, – Под землей нет дождя.

– Какая разница. Любая вода добавляет мне сил.

Радуня расстегнула пояс и хлестнула поясом со связкой ключей Меднобородого по голове. Овечки напали снова. Ни первая, ни вторая атака не прошли зря. Они оттеснили врага ближе к краю обрыва, и тот не видел, что в паре шагов за спиной – пропасть.

Подземный король отбился от овец клешнями, а в связку ключей выстрелил своим липким жабьим языком и втянул ее в рот. Радуня не успела выпустить пояс, ее дернуло вперед, она оступилась и упала на раненую овечку.

Перед глазами оказалась левая рука с перстнем. Радуня зачем-то повернула его. Овечки превратились в веретенца. В воздухе, несмотря на дождь, запахло как после грозы. Меднобородый успел улыбнуться, и тут его ударила молния. Прямо в корону.

– Уф. Бодрит, – сказал он, пошатываясь, как пьяный, и прикоснулся рукой-клешней к короне.

Радуня схватила с земли веретено и ткнула острым концом пониже ребер между разошедшимися в бою полами кафтана. Может быть, простая деревяшка, даже острая, не пробила бы толстую шкуру под рубашкой тонкого полотна. Но колдовские предметы куда сильнее таких же обычных. Веретено вонзилось до середины.

Меднобородый сделал шаг назад, к обрыву, и удивленно квакнул, скосив глаза вниз. Но жабья голова на жабьей шее не дала ему увидеть, чем в него попали.

Радуня поняла, что веретено не нанесло такой уж серьезной раны, и что король-чародей восстанавливался после любых ранений. Вот дура. Может овечки смогут найти слабое место, когда он уже ранен?

Девушка повернула перстень на пальце, и веретенца снова превратились в овечек. Даже то, которое она до середины воткнула в грудь Меднобородого.

Кощей треснул во все стороны, когда у него в груди вместо тонкой деревяшки оказалась половина овцы. Из зеленого стал черным, потом пепельным, сделал два шага назад и упал на уступ посередине обрыва. Корона еще в полете сорвалась и зазвенела о камни внизу.

Радуня перекрестилась и прочитала «Отче наш». Дождь прекратился.

На краю обрыва стояла наполовину перемазанная кровью овечка с кровавым куском мяса в зубах.

– Тьфу! – овечка выплюнула мясо и несколько раз с отвращением наступила на него копытцами, – Я, конечно, воспользовалась возможностью и вырвала ему сердце, но ты-то как до такого додумалась?

– Не знаю.

Радуня посмотрела на овечку и растоптанное сердце, взглянула с обрыва на убитого, отвернулась, и ее стошнило.

– Мы тебя боимся и к себе домой не поведем, – сказали другие овечки.

– Хоть куда-нибудь меня отведите, – попросила Радуня.

Овечки переглянулись.

– В Вену отведем. День пути под землей, дальше сама.

18. Глава. Что такое Особый Департамент Службы Обеспечения

Долго ли, коротко ли, прошла неделя занятий с Рафаэллой и Элефантом.

Ничего не предвещало опасности, когда вечером после занятий на пороге комнаты на постоялом дворе появился Фредерик фон Нидерклаузиц. Или предвещало? Не потому ли Вольф вышел, что услышал шаги и учуял запах?

– Как я когда-то сказал твоему отцу, мне нужна помощь, – сразу начал Фредерик, едва поздоровавшись, – Не работа, не служба, а помощь. Как там у Рафаэллы с Элефантом?

– Хорошо. Еще неделька и не стыдно будет сказать, что сработались.

– Она тоже так говорит. Поэтому, раз она не готова к самостоятельной работе с огнедышащим конем, то я бы попросил тебя поучаствовать.

– В чем?

– Мышка на хвосте принесла, за что Кощей Меднобородый исчез и возможно погиб. Его корону никто не подобрал.

– Тот самый?

– Тот самый. Говорят, что в Париже у него убили сына. Он, как узнал, разозлился и поспешил туда через Подземье.

– Через что?

– Потом. Пока короля не было во дворце, оттуда сбежало несколько не то пленниц, не то наложниц. Разное говорят. Вернулся Меднобородый быстро, и успел поскакать в погоню по горячим следам.

– Сам король поскакал в погоню? Один? Некого послать было?

– Говорят, он был в ярости. Настолько, что один сорвался в погоню, без свиты перешел из подземного мира в наш и там пропал без вести.

– Его не опознали по жабьей голове и рачьим клешням? – Ласка вспомнил описание, которое дал Станислав Болцевич.

– Наверняка отводил глаза. Непонятно, что с ним случилось. Сущности такого уровня чрезвычайно живучи. По классике, если бы с ним пришлось сражаться кому-то примерно равной силы, то голова, сердце, огонь. Но говорят, что он гнался за девчонкой и овечками.

– Мышка не ошибается? Может быть, Меднобородый где-то отлеживается раненый?

– Нострадамус по понятным причинам не мог посчитать гороскоп на Меднобородого, но в его прогнозы на обозримое будущее идеально укладывается смерть короля Подземья и борьба за корону. На моей памяти он еще никогда не ошибался. И судя по тому, как зашевелились другие значимые фигуры Подземья, похоже, что король мертв. Сто к одному, что так и есть, но один шанс оставляем на то, что рано или поздно ошибаются все.

– А разведка что говорит? Шпионы там, бабы на базаре?

– В Подземье традиционно пренебрегают живыми лазутчиками. Предпочитают гадать, составлять гороскопы, смотреть в волшебные зеркала и все такое. Тамошние обитатели или слишком глупые, или слишком преданные. И там нет такой плотности населения, как наверху. Все на виду.

– Ладно, им виднее, – Ласка пожал плечами, – Нам нужен труп или доказательства смерти?

– Нам самим не нужно ничего, но один наш друг, которому мы давно должны услугу, просит помощи в поисках короны. Сам понимаешь, корона для подземных жителей реликвия уровня…

– Шапки Мономаха. Понимаю.

– Верно. У меня сейчас остро не хватает людей. Золотая компания разбежалась на половину Европы, а нужны вот прямо сегодня. Элефант вроде есть, но Рафаэлла говорит, что для серьезного дела они еще не сработались, а я не хочу рисковать дочерью.

– Далеко надо ехать на поиски?

– В Альпы.

– Альпы большие. Сколько дней от Вены?

– День пути через подземный мир до выхода на поверхность, у которого Меднобородый оставил коня. Про черные дороги подземного мира не говорят, но ты прошел достаточно много колдовских приключений, чтобы открыть тебе Подземье. Элефант и так там будет наполовину местный.

– Не думай, что я боюсь. Просто мне надо к Адвенту быть в Кракове. Если вместо занятий, то пожалуйста. У нас по договору осталась неделя.

– Вместо занятий. У тебя тут есть какой-то ловкий помощник и какая-то умная птица. Насколько ты им доверяешь?

– Вольфу полностью, а птица… Думаю, Доминго не предаст и не сбежит.

– Бери обоих.

– Так просто?

– Жизнь учит, что друзьям друзей доверять еще можно. Но не дальше. Экзамена не будет, пятьдесят талеров я тебе уже выдал вперед, из-за Рафаэллы задержаться не попрошу. Насколько успели, настолько успели, дальше пусть сама справляется. Плюс хорошо заплачу за работу.

– Хорошо. Я согласен.

– Выезжаем завтра утром, на конюшне я уже договорился.

Фредерик ушел. Вернулся Вольф.

– Ты не хотел с ним встречаться? – спросил Ласка.

– Абсолютно. И тебе не советую.

– Поздно. Если ты вдруг забыл, то мы с тобой уже неделю работаем с его дочерью.

– И к ней не надо было близко подходить. Я предупредить не успел.

– Почему?

– Ты знаешь, кто он?

– Чиновник?

Вольф рассмеялся.

– Государственный служащий? – уточнил Ласка, – Я не знаю, как правильно называется эта должность у немцев. Он служит Императору, но не на военной службе. То есть, все рыцари служат Императору, но обычно они занимаются своими делами и приходят только на войну, когда он зовет. А некоторые занимают должности в мирное время. Что тут смешного?

– Фон Нидерклаузиц служит, как ты выразился, в Службе Обеспечения.

– И?

– Эта контора не входит в вертикаль власти Императора.

– Как это?

– Служба Обеспечения это подразделение банковского дома Фуггеров. Частная лавочка, как говорят на Руси.

– Но он же рыцарь. Как он может служить купцам?

– За деньги, вестимо. У вас в Новгороде было то же самое. Кого купцы наняли, тот и князь.

Про славный город Новгород батя много рассказывал. Обычай приглашать князей там остался в далеком прошлом. Закончился он тем, что заезжие новгородские полководцы проиграли несколько войн подряд московским князьям, после чего купцы проголосовали кошельками за победителя, Новгород ушел под руку Москвы, и править там стали наместники Великого Князя Московского.

– Но там богатейший город Руси, а не один купец.

– Но там и князь был, а не просто рыцарь.

– Странно. Но ладно. Ты намекаешь, что сын боярский не должен служить немецким купцам?

– Нет. Я не намекаю, а прямо говорю, что если фон Нидерклаузиц просит помощи, то придется лезть в самое пекло.

– Отец в свое время согласился. И не пожалел. Смог вернуться домой. В чем подвох?

– Заплатить-то он заплатит.

– Мы о деньгах не говорили.

– Он заплатит больше, чем ты ожидал. Но сначала попробуй, выживи.

– Он жив-здоров. А взялся за меч, когда я еще не родился.

– Если вспомнишь наше с тобой путешествие, то ты ни разу не предлагал взять что-то штурмом и забрать силой то, что нужно.

– Да.

– А когда у нас не получалось по-тихому, ты вывозил переговоры, чтобы нам оставили жизнь, свободу, деньги и оружие.

– Почти.

– Кроме крымского хана. Но в Крыму нам могли снести головы прямо там, на рынке, а ты попытался поймать хана на слове и выиграл три дня.

– Ладно. Ты к чему это все?

– К тому, что Нидерклаузиц – не ты. Он начинает переговоры сразу с главного калибра, а если не прокатило, то увеличивает плотность огня. Его тактика – расставить в ключевых местах немногих верных людей, а в остальном положиться на любых случайных наемников, которых не жалко. Плюс, конечно, обеспечение. Кони, пушки, боевая алхимия. Все, что можно купить за золото.

Ласка пожал плечами.

– Тебя, смотрю, не пугает, – сказал Вольф.

– Когда у кого-то есть верные люди, это уже характеризует его с хорошей стороны. Если еще и снабжение не подводит, тогда кампания, считай, почти выиграна.

– Не убедил, – вздохнул Вольф.

– Скажи лучше, что такое Подземье?

– Нидерклаузиц упомянул? Да, точно. Ну ладно. Вообще, это большая тайна, покрытая мраком. Но раз ты уже знаешь…

И Вольф начал рассказ.

В Подземье есть колдуны, феи, змеи и неведомые чудовища. Еще крестьяне и рыцари. Но это мир не для людей. Понятия не имею, что и как там устроено. Я просто случайно знаю, нет, не знаю, а имею представление о тех, кто там ведет дела.

Не надо спрашивать меня, знает ли Император. Скорее всего, нет. Император Карл – добрый католик и приказал бы заколотить все двери в колдовской мир. Наверное. Может быть, он уже знает и закрывает глаза, потому что Фуггеры ему много отстегивают. Они же занимаются для императора разведкой. То есть, он знает про Подземье вряд ли больше, чем ему считают нужным сообщить.

Фуггеры поднялись на том, что стали вести дела с подземным миром. Два поколения назад. Сговорились с семьей Косса, которая со времен антипапы Иоанна Двадцать Третьего держала торговлю пряностями с Подземьем у венецианцев. Потом понемногу отжали много разных дел у тех, кто с Подземьем торговал раньше.

Подземный мир не особенно торгует с наземным. Туда не ходят длинные обозы, не плавают каравеллы. Есть тайные проходы на черные дороги, которыми пробираются знающие люди. Есть опасности по ту и по эту сторону земли. Самые большие деньги дает торговля пряностями. Собственно, потому они так дорого и стоят в нашем мире, что значительная часть уходит под землю. Там, как ты сам можешь догадаться, нет солнца. Вся еда, которая там растет, невкусная. Растет там много чего, но на вкус оно все дрянь, даже если посолить. Поэтому каждый мужик понимает, что ему для более-менее нормальной жизни нужна не только земля, лошадь и корова, а еще надо чем-то платить сеньору даже за чеснок и мед, не говоря уже о перце.

Службу Обеспечения создал Антон Фуггер немногим больше двадцати лет назад, когда еще не был главой семьи. До этого филиалы торгового дома Фуггеров решали свои местные вопросы своими местными средствами, а сбором информации занимались и вовсе случайные люди. Антон Фуггер наладил настоящую паутину по сбору тайных и открытых сведений.

По легенде для простаков, Служба обеспечения просто поддерживает работу распределенной сети коммерческих операций. Включая охрану, курьерскую доставку, аудит, розыск похищенного, наказание виновных, закручивание винтов в хитрые жопы. По легенде для умных, это тайная разведывательная служба для императора.

На самом деле эта служба действительно всем перечисленным занимается, но в первую очередь она – прикрытие для Особого Департамента, который ведет дела с Подземьем. Про колдовской мир даже сам Антон Фуггер не знал до смерти Якоба Богатого. Тот, кстати, рановато умер, но про это не говорят. Умер и умер.

У Якоба Богатого были свои верные люди для работы с Подземьем, про которых не знал даже его племянник и наследник Антон. Антон унаследовал этих людей и присоединил их к своей Службе Обеспечения под названием «Особый Департамент». Новичкам он обоснованно не доверял, и поставил присмотреть за ними «золотую компанию» Фредерика фон Нидерклаузица.

Того самого «дяди Фредерика», который, ты говоришь, друг твоего отца. Ходит слух, что он ограбил на очень большую сумму короля Франциска. Судя по тому, как он тебе доверяет, и по тому, что он знал твоего отца, твой отец мог тоже в этом участвовать.

Мог, Ласка, мог. Арман де Виллар – его сын, будешь спорить? Ты говорил, что отец попал в плен к татарам, а вернулся через Новгород. Я знаю, где Новгород и где татары. Он ведь богатым вернулся? В каком году? 1522? Вот видишь. Судя по Арману, Устин Умной бывал в Савойе примерно зимой 1521−22 года. Деньги, которые тебе дал отец на микстуру для глаз, это генуэзские золотые дукаты, не бывшие в обороте. Монетки-близняшки, одна к одной. Вряд ли он копил их двадцать лет по монете в год.

Какой хороший вопрос. Откуда я могу знать про то, что было почти двадцать лет назад и должно держаться в большой тайне. Я скажу, откуда. Когда в 1526 году Нидерклаузиц возглавил Особый Департамент, всем стало очень интересно, кто он такой и откуда взялся. Копнуть на пять лет назад не так сложно, как на двадцать. Тем более, что он не какой-то подкустовый выползень, а происходит из рыцарского рода и в то время был оруженосцем у своего дяди.

Правда, когда копаешь на пять лет назад, а не на двадцать, можно случайно откопать такую тему, где убивают просто за проявленный интерес. В Генуе, например, семья Ладри очень не любит вопросы про добрую тетю Кармину.

На самом деле, направление, куда копать, невольно дал сам Антон Фуггер, когда назвал Нидерклаузица и его верных людей «золотой компанией». Без этого мы нипочем не вышли бы на золото короля Франциска. Отслеживали жизнь Нидерклаузица и смотрели, не было ли рядом с ним каких-то событий, связанных с золотом, и не пересекался ли в это время его путь с путем остальных. Кто «мы»? Подловил, молодец. Мы, оборотни.

Волчьи роды живут в верхнем мире. Ведьмы в основном тоже. Такие простенькие ведьмы вроде Оксаны или Колетт. Да, Ласка, Колетт это простенькая ведьма, судя по тому, что ее уделали такие, как мы, а не такие, как святой Роман Руанский или Фредерик «Плотность Огня» фон Нидерклаузиц.

Есть сущности, которые живут как бы на два мира. Наверху ты можешь прочесать лес с болотом частым гребнем и никого не найти, а как только отойдешь на шаг, тебе в спину будут смеяться всякие кикиморы, русалки и прочие мавки. Куда, по-твоему, они деваются зимой? Водяные опять же. Откуда текут реки? Все ручьи текут из-под земли. Лешие где живут? Не в гнездах, в пещерах под корнями.

Внизу обитают легендарные колдуны и колдуньи, змеи, драконы, василиски и прочие редкие твари, которые иногда вылезают в верхний мир через пещеры и подземелья. Твари, о которых ты слышал в сказках, бывают разные, но одно неизменно – они приходят из глубин. Что руанская горгулья, что вавельский живоглот, что драконы из легенд, живущие неизменно в пещерах, что василиски, встречающиеся в подземельях.

Колдуны и колдуньи, да. Не могу сказать почти ничего, кроме того, что они там есть. А еще они частенько бывают в верхнем мире. По договору с Подземьем Служба Обеспечения обеспечивает безопасность выходцев из колдовского мира наверху и заметают следы, если они попались.

Безопасность не в смысле сохранения жизни, а в смысле сохранения тайны личной жизни и деловой репутации. Колдуны очень долго живут и не стареют. Им нужна легализация в верхнем мире. Им, конечно, хватит ума самим сделать себе легенду, но они брезгуют вникать в детали нашего мира. У каждого колдуна или ведьмы есть деньги. Для всех серьезных колдунов, легализованных в католическом мире, счетные книги держат Фуггеры.

Да, это все большая тайна. Но после того, как ты согласился на предложение фон Нидерклаузица поискать корону Меднобородого, тебе уже можно кое-что узнать. Так бы я не рассказал. Я на самом деле немного знаю о колдовском мире и не тороплюсь болтать лишнего.

Откуда? Еще люди Якоба Фуггера нанимали нас, оборотней, когда понадобилось гасить вампиров. Не знаешь, кто такие вампиры? Выходцы из Подземья, такие колдуны, которые пьют человеческую кровь. Как их можно терпеть? Да можно. В нашем мире как война, так реки крови впустую в землю стекают, и ничего, всем нормально. Просто берега терять не надо. Не надо упиваться кровью до такой степени, что мир вокруг начинает косо поглядывать. Почему нанимали нас? Потому что обычные солдаты не справились бы. И потом бы разболтали. Ты слышал про Влада Цепеша, валашского господаря, известного как Дракула? Наша работа. Я тогда пешком под стол ходил. Кто из наших выжил – те озолотились.

Папы, думаю, про колдовской мир что-то всегда знали. Или догадывались. Павел Третий, скорее всего, знает. Он не ангел, но его уважают. В Риме раньше был тайный орден по зачистке верхнего мира от монстров. Раньше точно был, сейчас не знаю. И не уверен, что про него знали все Папы. Из Пап в кого ни ткни, то коммерсант, то разбойник. Ты слышал про Бальтазара Коссу? Потом расскажу. Конечно, я не уважаю римских пап, я же лютеранин.

Думаю, Ученый монах Игнатий отправится в этот орден на усиление, если он еще существует. Перстень нам с тобой руки не прожег, а ему прожег. Это что-то значит.

Почему сомневаюсь, что существует? При разграблении Рима в 1527 году как бы толпа пьяных ландскнехтов как бы случайно нашла штаб-квартиру ордена. И вывезла весь архив на нескольких телегах и много ценных предметов. После такого, думаю, им сложно было восстановиться.

Откуда знаю? Я там был. Что-то я разболтался сегодня. Хватит с тебя.

– Боевые монахи? – хихикнул Ласка.

– Не смешно. Монашеская сутана делает человека невидимкой. Они тихо приходят, тихо убивают и тихо уходят. Гнаться не за кем, мстить некому.

– Они бы могли всю нечисть и все колдовство в мире извести.

Вольф фыркнул от удивления.

– Ты представляешь, сколько в мире всякого колдовского?

– Нет.

– Сказал человек с даром Ужиного короля.

– Ладно, сглупил. Но священников в мире полно.

– Не путай колдовской мир и слуг дьявола.

– Не понял.

– У вас на Руси считается, что в лесу леший, в реке – водяной, в овине – овинник, в бане банник и даже в доме домовой. Никто с чертями их всех не равняет, даже священники.

– Бес это бес, а водяной это водяной.

– Дьявол завлекает к себе на службу волшебных существ и сущностей, но соглашаются далеко не все. Как и люди, кстати. Вот Оксана на шабаше не была и не торопится. Ян-мельник, хотя и колдун, но не чертознатец. Тот же Ужиный король. Люди, которые принимали его дары.

– Ну да, это все я знаю.

– Священники говорят, что любое чародейство не от Господа, но борются только с тем, что исходит от нечистого. Им и этого по уши хватает. По правде говоря, добрые христиане наносят друг другу несравнимо больше ущерба, чем нечисть. На фоне разбойников и бытовых ссор, погибших от лап нечисти настолько мало, что их обычно списывают на злых людей или превратности судьбы. Для того, чтобы по твою душу пришли тайные монахи, надо стать легендарным живоглотом и в своем живоглотстве превзойти и разбойников, и сеньоров.

Вольф вздохнул.

– Но твоим родичам все-таки доставалось, – утвердительно сказал Ласка.

– Угу.

– Вы же сильные и на рану стойкие. Не представляю, как кто-то еще выжил бы после Двора Чудес.

– Я бы там сдох к чертям, если бы не ты. А другому вервольфу ты же сам и снес голову. Ты и мне не так давно два ребра сломал. Головой. Помнишь, почему?

– Благословился.

– Ты всего-то попросил благословения. А за орденскими монахами сам Господь Бог. И им неважно, ведьма или оборотень уже стакнулась с дьяволом или еще в пути, как Оксана или Амелия. Страшные люди. Раньше, говорят, колдунов было больше, и они были смелее, а Папы сидели в своем Риме и боялись за стену высунуться. Но, когда начались Крестовые походы, Рим понял, что в христианском мире полно желающих убивать и умирать во имя Господа. Рим, он, знаешь, большой. И авторитетных людей там много. И знания о мире там в библиотеках копятся. Не так уж сложно укрепить и направить добровольцев, которые уже есть.

– У нас на Руси с чудищами всегда богатыри боролись, – сказал Ласка.

– Русь в некоторых вопросах пока не доросла до европейского уровня. У вас государственных-то служб толком нет. Не говоря уже о купеческих. Если только Новгород скинется и наймет, и то вряд ли. У вас там даже понимания нет, что такие специальные службы. Князь сажает всех ближних за стол, тут же новости докладывают, тут же совещаются, тут же охотников спрашивают, а не находят, так назначают. Так богатырями и становятся. Один раз победил чудовище – тебе почет и слава, второе чудище появилось – уже сразу к тебе побегут, а за третье с тебя еще и спросят, почему сам не уследил, почему за тобой бегать должны.

– А у немцев как?

– У немцев в этой их империи полсотни субъектов со своими законами. На уровне императора только-только что-то появилось. Вот у Папы порядок и у французов более-менее. Не говоря уже об османах.

– Я приметил, что Рафаэлла фон Нидерклаузиц что-то знает про Подземье.

– Шила в мешке не утаишь. Она единственная дама, из-за которой в Подземье снесли замок.

– Кто снес?

– Отец и его золотая компания, кто же еще.

– Колдовством?

– Говорят, что алхимией.

– Это не одно и то же?

– Плотнику скажи, что он столяр.

Ласка смутился. Он отлично знал, что в христианском мире каждый честный труженик с гордостью отличает свой род занятий от всех остальных, даже и родственных. Стоило ожидать, что в воровском и в колдовском мирах устроено так же. Но иногда для обозначения рода занятий может использоваться несколько слов и все правильные. Значит, надо запомнить, что алхимия и колдовство не одно и то же.

– Так на тебя не рассчитывать? – спросил он, – А Доминго стоит пригласить?

– Попррробуй не пррригласи! – крикнул Доминго, который все это время тихо сидел на сундуке, приподняв клювом брошенный туда плащ, чтобы не попасться на глаза.

– И я поеду, – сказал Вольф.

– Почему? Ты же не хотел?

– Пока тебе все это рассказывал, вспомнил, что с тобой удача, а Нидерклаузиц хорошо платит.