Текст книги "Я убийца (СИ)"
Автор книги: Алексей Поворов
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
– А что делать-то теперь, Серега?!
– Не дергаться! И не лезть, куда тебя не просят! Я почти все подготовил, подвел этого Пименова под якобы Санитара! Завтра возьмем его, и все, дело с концом. Все на этого дурака и повесим! Десять лет все было идеально. Десять лет! Господи, какое дело ты чуть не запорол этой выходкой! Десять лет я выдумывал несуществующего маньяка, списывая на него все убийства. А ты, сука, прошляпил момент, когда нам прислали этого москвича из СКР! А ведь это ты должен был всякими способами не допустить его приезда! А мне пришлось работать с ним неделю, не зная толком, что он за тип, так как его дело засекречено. Да, я в курсе, что оно придет завтра, но теперь-то какой от него толк?! Ты хоть понимаешь, какие люди стоят за этими убийствами?!
– Не знаю и знать не хочу!
– Правильно. Чертов ты комуняка! Твой сын учится в Лондоне, у тебя счет в банке, недвижимость за границей, и все потому, что я кормлю тебя! Я! Понимаешь?! Я!! Людям с деньгами, да и мне иногда, нужно развлекаться. И они за это хорошо платят! Да ты и сам не безгрешен! При всем при этом от тебя только и требовалось, что прикрывать меня и оповещать о таких ситуациях, как приезд этого Пименова! А теперь ты, старый дурак, умудрился упереть из моего кабинета дела! И главное, тогда, когда я уже почти все уладил!
– Так я… – начал было полковник, но Сергей прижал палец к губам.
– Т-с-с-с-с. Теперь я буду сам действовать, а ты давай-ка надавливай на свои рычаги власти, чтобы я был бел и пушист, как котенок, и вне всяких подозрений.
– Так я просто… – опять попытался оправдаться Громов, но Сергей вновь его перебил.
– Заткнись! Знаю, что зассал, когда я сообщил тебе о том, что этот выродок откопал дело Головина. Тебе же захотелось поиграть с его дочерью. И я сделал так, как ты хотел. Ты хоть знаешь, каких усилий мне стоило заставить этого докторишку потом молчать?! Не знаешь, старый ты похотливый баран! А теперь давай подписывай ордер на арест!
– Чей?!
– Чей нужно. Очередной жертвы. Так сказать, сакральной. Нужно кого-то угробить, чтобы другим жилось хорошо. Слава Богу, каким-то чудом нам подвернулся этот Максимов. Прямо в точку с ним попали. И этот камень, ха… Откуда он там взялся? А потом еще Сашок удивил, притащив такие же. Надо же, какие случаются совпадения. Я уже и забыл про него, а тут на тебе, как манна небесная. И, главное, все по делу. Бывает же такое? – рассуждая вслух, Сергей заходил по кабинету. – А вообще, по-хорошему, его убирать нужно.
– Максимова?
– Дурак ты старый! Пименова.
Глава XL
Не учащай входить в дом друга твоего,
чтобы не наскучил тобою и не возненавидел тебя.
Притчи 25:17
– Уверен, что готов? Что пришло время?
– Ты говоришь, как один из моих знакомых. Он священник.
– Может быть. У меня был богатый опыт общения с апостолами, – смеется воин и разминает шею до хруста в позвонках.
Я стою в ванной комнате, человек в римских доспехах находится за спиной. Я вижу его в отражении зеркала. Что же, пора начинать то, что я так долго планировал, к чему так стремился. Включаю воду и беру машинку для стрижки волос в руки, провожу ею по голове, длинные пряди падают в раковину. Воин с улыбкой мертвеца наблюдает за моими движениями. Дальше в ход идут ножницы. Состригаю бороду и усы, потом начисто сбриваю все бритвой. Набираю в ладони горячую воду и резким движением омываю лицо. У человека, стоящего позади меня, и у меня теперь одно лицо. Еще мгновение, и его волосы отрастают до плеч, а лицо покрывается бородой и усами. На меня смотрит Петр, он удрученно качает головой.
– Не надо, Максим, все еще можно остановить.
Его лик дрожит в зеркале и вскоре растворяется, будто туман. Резко оборачиваюсь. Никого. Провожу по лицу рукой: гладкая кожа – странные ощущения пятнадцатилетней давности. Я готов. Подхожу к шкафу и вытаскиваю семейный фотоальбом. Сажусь за стол, долго настраиваюсь, чтобы открыть его. Такая простая вещь и одновременно такая трудная. Иногда прошлое гораздо страшнее будущего. Протягиваю руку, чтобы дать волю воспоминаниям.
Тук-тук-тук.
Замираю. У меня нет друзей, которые могли бы прийти ко мне в гости. Свет я стараюсь не включать вечером, чтобы не привлекать внимание. Горит только несколько свечей на столе, да и те не видны снаружи благодаря задернутым наглухо плотным шторам. Я-то знаю: сам проверял. Звонка на калитке нет, а я точно ее закрывал. Стучат в дверь.
Тук-тук-тук.
Осторожно поднимаюсь с места, подхожу к ноутбуку. У меня по периметру расставлены камеры. Перед входом стоит девушка. Та самая, которая подсаживалась ко мне в кабаке. Она одна. Переводит взгляд на камеру, улыбается и показывает рукой в объектив неприличный жест. Ее нахальство и настырность забавят меня. Что же, посмотрим. Открываю дверь и осматриваюсь по сторонам. Кроме нее никого.
– Как ты меня нашла?
– Войти-то можно? – с усмешкой спрашивает она и делает шаг вперед.
Преграждаю проход рукой.
– Ты не охренела ли, подруга?!
– Фу! Как грубо, – из темноты, будто ее ангел-хранитель, вылетает огромный ворон и садится на мою калитку. – Так позволишь мне пройти, или у тебя есть секреты?
– Да пошла ты! Убирайся, – с силой отпихиваю ее, так что она чуть ли не падает. Ворон громко каркает, расправляя крылья в стороны. Захлопываю дверь и щелкаю замком.
– Я знаю, куда делся Петр! – орет она мне через дверь, и мое отношение к ней меняется в одночасье.
Приоткрываю дверь. Смотрю какое-то время в это ангельское личико, в котором не вижу ничего хорошего. Жестом головы показываю, чтобы входила.
– Ты не меняешься. Как был солдафоном, так им и остался.
Она проскальзывает в дом. Ворон, как преданный пес, пристально следит за каждым ее движением. Или моим?
– Живешь, как в пещере. Свет бы включил.
– Тебя не спросил. Откуда ты узнала мой адрес? Ты следила за мной? Что с Петром? Где он?!
– Сколько у тебя вопросов. Вопросы, вопросы, вопросы. Знаешь, я когда-то давно тоже искала ответы на свои вопросы, – она говорит со мной, как давнишний приятель. Странно, но зверь внутри меня смиренно молчит, и я удивлен этому. – Это твое? Можно взглянуть? – она протягивает руку к фотоальбому.
– Тронешь, и я тебе пальцы переломаю! – сквозь зубы угрожаю я.
– Ой! Наверное, личное? Прости, не знала. Перстень на мизинце в память о дочери? Жена, наверное, подарила?
Я кидаюсь к ней, но она по-кошачьи ловко перепрыгивает через стол. Голубые глаза сверкают в полумраке, отражая свет свечей. Она смотрит на меня и улыбается.
– Гнев – это хорошо, – произносит мягко и ласково.
– Ты понятия не имеешь, кем я могу быть. Давай лучше ты расскажешь мне про моего друга, если ты вообще что-то про него знаешь. А заодно объяснишь, как нашла меня, и тогда, может быть, я позволю тебе уйти.
– Максим, Максим. Ты понятия не имеешь, что с тобой произошло и что я знаю. А пугать меня, малыш, не стоит. Я такое пережила и повидала, что твои проблемы – это так, скучная мелодрама.
– Ты называешь гибель моей семьи мелодрамой?!
Делаю шаг в ее сторону, она делает два от меня вокруг стола, не прекращая улыбаться.
– Давай не будем нервничать и просто поговорим, если ты не против.
Указываю на стул и сам сажусь, она делает то же самое.
– Я слушаю. Давай, говори.
– Ты – больной психопат, который думает, что убивает людей во благо.
Она разводит руки в стороны и начинает заливисто смеяться. Выдерживаю паузу. Даю ангелочку с демоническим характером успокоиться.
– Не удивила. Я знаю, что я и кто я. А вот откуда это знаешь ты? Откуда знаешь про Петра?
– Ты забыл еще упомянуть Луция.
– Кого?
– Луция Корнелия Августа. Ну, это римский генерал. Твой цепной зверь, – она подмигивает и делает невинное лицо.
Прекрасная бестия. Я понимаю, что ее стоит опасаться. Девочка непроста.
– Сколько раз ты умирал, Максим? Ты думаешь, простой человек может выжить после такого? Смерть порождает новую жизнь. Один уходит, другой приходит. Твое тело, твой разум должны были умереть, а на твое место должен был прийти другой. Но случилось то, что случилось. Теперь в тебе живет часть от тебя и часть от того, кого мы так хотели вернуть в этот мир.
– Что с Петром?!
– Ты меня не слышишь! Нет никакого Петра! Нет твоего зверя! Есть ты! – она встает из-за стола, смотрит хищно и пристально. – Ты объединяешь в себе все! Доброе – от твоего Петра, человеческое – от тебя самого, звериное – от Луция. Твое тело воплощает сразу три сущности. Ты должен был умереть. Понимаешь?!
– Ты больная. Такого не бывает. Я знаю, что у меня проблемы с головой после аварии, но не до такой же степени.
– Эврика! Гениально! Но где тогда сейчас твой Петр? На кого он похож? Как он выглядит?
– Как священник.
– Длинные волосы, борода и усы. Я знаю, как выглядят священники. Мой отец был одним из них. А как выглядел ты до того, когда состриг и сбрил с себя все? Я же говорю, а ты не слышишь. Мы давно следили за тобой, с самого начала. Направляли тебя, учили.
– Что за бред ты несешь?
– Если я начну тебе рассказывать, что весь этот мир – только маленькая верхушка айсберга, ты ведь все равно мне не поверишь. Сейчас в твоей голове каша. Сейчас ты смотришь на меня пустыми глазами и не понимаешь того, что происходит. Твоя человеческая часть, подстрекаемая зверем, жаждет мщения, и ты уже все подготовил. Мы не будем тебе мешать. Делай, что хочешь. Но если ты желаешь знать правду, почему все так произошло и кто ты есть на самом деле, я могу тебе дать ответ. Точнее, я знаю того, кто сможет тебе все разъяснить. Он вообще многое может.
– Видишь ли, я уже обещал Петру познакомиться с таким же умником.
– Ты меня не слушаешь! Петр отведет тебя к такому же малахольному, как и он сам. Ты не найдешь ответов у него. Следуй за мной и ты многое сможешь понять, – она гневно бьет ладонью по столу, ее глаза вспыхивают адским пламенем. Хотя, может, мне все это кажется.
– Если тебе дорога твоя жизнь…
– И что ты сделаешь? – она смеется.
– Убирайся.
– Я-то уйду, а вот с кем останешься ты? Со своей больной фантазией? С этим фотоальбомом? С кулончиком на шее? Максим, это уже не твое, ты – тень в этом мире. Ты умер. Тебя нет. Пойми это. Пойдем со мной, и я докажу тебе.
– Убирайся, – привстаю из-за стола.
– Хочешь отомстить ему? Ну, убьешь ты его, убьешь себя, а что дальше? Ты ведь хочешь исправить мир, а самоубийством этой цели не достигнешь. Ты все сделал, чтобы они нашли тебя, не так ли? Ты кидал им приманку за приманкой, пока они не попались на крючок. Да, ты прав. Она будет страдать оставшиеся дни и сойдет с ума от горя, думая о том, что ее сын все еще жив и что ты все еще издеваешься над ним. Она будет мучиться так же, как и ты, даже больше. Но это не сделает твою смерть более осмысленной и полезной. Зачем тебе прерывать свою жизнь? Ты ведь отличный инструмент. Скальпель, удаляющий злокачественную опухоль человечества. Пойми: однажды ты уже остался в стороне. Долгое время ты боролся с тем, кто тебя создал. Теперь он хочет получить тебя обратно. Не стоит отворачиваться от его протянутой руки. Прими ее, и мир станет гораздо интереснее. Он станет таким, каким и должен быть: без фальши, без покровительства, без идеологии неравенства. Мир станет таким, каким мы захотим его сделать. Мир станет нашим.
– Ты больная. Не знаю, кто тебя послал и зачем ты меня преследуешь, – достаю из-за спины нож и кладу его на стол, – но тебе пора уходить.
– Максим, Максим… – она склоняет голову на плечо, смотрит на меня своими бездонными голубыми глазами. – Ладно. Доделывай свои мерзкие дела. Все равно ты захочешь узнать о себе и о том, что происходит. Найдешь меня после праздника. Мой учитель не особо жалует это время. Я буду там, где ты меня встретил впервые.
– И не надейся.
– Я не буду больше приходить к тебе. Ты сам придешь. Сам.
– Счастливо, Татьяна. Надеюсь, больше не увидимся.
Она выходит, я защелкиваю замок и подхожу к ноутбуку. Девушка медленно идет по мощеной дорожке. Ворон, плавно взмахивая крыльями, делает круг и садится ей на плечо. Теряю их из вида. Голова начинает раскалываться и я, обхватив ее руками, заваливаюсь на кровать. Неужели я и вправду живу в другой реальности? Кое-как дотягиваюсь до пульта от телевизора. По нему идут местные новости.
– Самым громким происшествием недели стал взрыв пиротехнических снарядов и последовавший за ним крупный пожар. Что именно случилось и кто чиркнул спичкой, неясно до сих пор. К другим новостям. Ужасную находку обнаружили слесари коммунальных систем, спустившиеся для устранения протечки в канализационный сток. Три полуразложившихся тела, предположительно мужчин средних лет, пролежали там несколько месяцев. На телах обнаружены следы насильственной смерти. По данным нашего источника в правоохранительных органах, убийства могут включить в дело Санитара. Вести его будет следователь Сергей Борисович Самойлов. Вот его комментарии по этому поводу.
– Мы предполагаем, что это дело рук серийного убийцы по прозвищу Санитар, и ведем расследование в этом направлении. Единственное, что я могу добавить, так это то, что мерзавец будет пойман! А теперь все, мне нужно работать!
Привстаю с кровати, из подвала доносятся стоны, боль отступает.
– Не бойся, Славик, я про тебя не забыл. Потерпи, скоро все закончится. А с тобой, следователь Сергей Самойлов, я в скором времени встречусь. С тобой у меня свои счеты. А пока красуйся, строй из себя великого сыщика. На тебе я и закончу свое возмездие! Каждому по заслугам должно воздаться!
Глава XLI
Все тайное рано или поздно становится явным.
Сократ
12 апреля 2015 года. Пасха. 6 часов 00 минут.
Яркий свет солнца прорезал щель между шторами. Солнечный зайчик медленно пополз по кровати и вскоре достиг лица мирно спавшего Сергея. Он повернулся на бок, пытаясь спрятаться от вездесущего лучика. Некоторое время он лежал неподвижно, затем приоткрыл глаза и взглянул на часы. Шесть утра. Он лежал в кровати один, жены рядом не было, а из кухни доносились веселые голоса. Натянув на себя штаны, он тихо вышел в коридор и замер в дверном проеме. За столом Юлия шутила с детьми, чей радостный смех наполнял квартиру. Стояли кулич и пасха, лежали освященные яйца. После завтрака она собиралась поехать на кладбище. Сергей молча наблюдал за домочадцами. Вдруг его жена обернулась. Дети тоже приметили отца, и всеобщее веселье сменилось гробовой тишиной.
– Ты поешь? – словно разговаривая со стенкой, спросила Юлия.
– Только кофе выпью.
Она беспрекословно встала и пошла готовить мужу завтрак. Дети, опустив глаза и насупив носы, тихо сидели за столом. Сергей еще не знал, что его жена уже подала на развод и лишь выжидала момент, когда он уйдет на работу, чтобы забрать детей и вещи и уехать от него. Это решение она приняла после беседы с неким отцом Петром ровно полгода назад. Юля узнала про него от одной из подруг матери. Та рассказала, что этот священник строит церковь в глухой деревне и что он обладает даром открывать людям глаза на происходящее. Юля ездила к нему несколько раз, пока в один прекрасный момент, когда вся работа была почти закончена, не обнаружила обитель брошенной. Куда и почему пропал Петр, никто не знал. Говорили, что церковь так и осталась без служителя.
– Ты сегодня будешь ночевать дома или снова уедешь на работу? – наливая кипяток в чашку, поинтересовалась она у мужа.
– Уеду. У меня сегодня ответственный день, будем осуществлять задержание. Когда вернусь, не знаю. Так что сегодня без меня.
– Как обычно, – Юля поставила чашку на стол.
12 апреля 2015 года. Пасха. 9 часов 10 минут.
Сашок, засунув руки в карманы, быстро взбежал по ступенькам и столкнулся у входа в кабинет с Пименовым, который разговаривал по сотовому, отчитывая кого-то за плохую работу.
– Здорово, – Александр подал руку коллеге, но Пименов поднес указательный палец к губам, сказал своему собеседнику напоследок нескольких крепких словечек, убрал телефон и только после этого пожал протянутую ему ладонь.
– Привет, Саш.
– Ты что это с утра адреналин в кровь пускаешь?
– Да звонил в Москву, чтобы мое дело быстрее к вам переслали. Должны сегодня скинуть. А то Сергей психует. Еще я отправил рапорт о том, что пропали материалы. Работа есть работа, Саня, ничего личного. Дерьмо будете сами расхлебывать, притом большой ложкой. Ясно?
– Да ясно. Если честно, – Сашок скривил рожу, – я их не брал, так что это Серегины проблемы, а не мои.
– Если честно, – Пименов слегка улыбнулся, – мне плевать.
– Вот и поговорили, – Александр открыл двери и жестом показал Пименову, что тот может пройти первым.
12 апреля 2015 года. Пасха. 10 часов 15 минут.
Сергей вылез из машины, взглянул на часы, достал сигарету и закурил. Мирному приему никотина помешал телефон. Пришло смс от Шрека: «Меня сегодня не будет. Рули всем сам. Мне не звони, я занят».
– Вот урод! – отшвыривая в сторону окурок, выругался Самойлов и набрал Громова, но абонент оказался недоступен. – Старый идиот! – пробормотал Сергей и поспешил в участок.
Проходя мимо дежурного, он встретил крепкого телосложения мужчину в камуфляже.
– Давно ждешь? – протягивая ему руку, поинтересовался Сергей.
– Да нет, только пришел.
– Ну что? Твои цепные псы готовы?
– Да нам только отмашку дай, когда начинать. Шрек звонил, сказал по всем вопросам к тебе обращаться. Странно, на этого комуняку непохоже. Обычно он сам держит бразды правления.
– Да, старый черт сдает позиции.
– Может, приболел?
– На голову если только, – злобно усмехнулся Сергей.
– Ха-ха-ха! Это точно! Ладно, жду твоей команды. Мои ребята готовы, так что только скажи когда, и начнем.
– Я понял тебя. Спасибо, Вован!
– Всегда пожалуйста! – здоровяк хлопнул Самойлова по плечу и ушел.
– Сергей! Постой! Серег! А, Серег! – раздался голос дежурного, когда следователь проходил мимо него.
– Чего тебе?
– Слушай, тут с Москвы звонили. Так вот, они сказали, что запрос по Пименову Станиславу Владленовичу тебе вышлют сегодня после трех.
– А кто звонил-то?
– Так майор… Да я что-то не записал даже.
– Твою мать! А какого хрена тогда ты тут сидишь? Понаберут из-под сохи всяких…
12 апреля 2015 года. Пасха. 11 часов 05 минут.
Самойлов и Пименов сидели за столом друг напротив друга, разложив перед собой документы, различные фотографии и свидетельские показания. Сашок с кружкой чая ходил взад-вперед мимо них.
– Я думаю, пререкаться будем после того, как возьмем это гада, согласен? – перевернув страницу и вчитываясь в документ, спокойно произнес Стас.
– Согласен, – сдержанно ответил Сергей, не глядя в его сторону.
– Итак, давайте еще разок взвесим все «за» и «против», – начал Пименов и поднялся из-за стола. – Максимов Максим Юрьевич, тихий, спокойный, малоприметный человек. Работал с погибшей, Ледовских Светланой. Также был знаком с Комаровым Кириллом, которому, судя по данным вскрытия, был вколот препарат миорелаксант, после чего его замотали стретч-пленкой и утопили в собственной ванной. Также наш подозреваемый был связан и с другими жертвами. Связь эта прослеживается от аварии, в которой погибла его семья и из-за которой он имел явные основания мстить тем людям, которые проходили по этому делу.
– Конечно, я бы тоже мстил, если бы такое произошло, – усмехнулся Сашок, но, взглянув на коллег, откашлялся и добавил: – это я так, теоретически.
– Ладно. Вроде все сходится на нем. У парня явно были все шансы распрощаться с крышей, отчего он и мог начать убивать. Когда будем его брать, чтоб никто не лез. Не нужно строить из себя супергероев и мечтать о лишней дырочке на погонах, а то дырка может появиться в другом месте. Позвольте спецназу сделать свое дело. Все вопросы к этому парню только после того, как он будет у нас. Никакого ему адвоката в первые дни. Никакого права на звонок, пока не перетряхнем весь его дом. Что говорит наружка?
– Он не выходил. Даже на кладбище не был, – закуривая, ответил Сергей.
– Странно. Сашок, а ты что узнал? Съездил, куда я тебя просил?
– Да. Этот полупьяный смотритель погоста его тоже долго не видел. Хотя говорит, что за могилами кто-то ухаживает. Может, он как-то проходит мимо него? Там площадь огромная, а этот пьяница вряд ли за всем усмотрит.
– Значит, он дома. Ордер готов?
– Да, подписан. С парнями из СОБРа я договорился, они ждут команды.
– Отлично. Тогда еще пара часов, и выдвигаемся. Пускай наши парни с его дома глаз не спускают и, если что, сразу сообщают. А так доклад каждые полчаса. Да, кстати, а нужно проинформировать Громова о начале операции?
– Не нужно. Он позвонил мне с утра и все руководство по этому делу переложил на меня. Он занемог что-то, так что командую этим парадом сегодня я.
– Ну, как скажешь. Я тут только для помощи. Тогда действуй, раз Громов передал тебе свои полномочия.
– Ждем, как ты сказал. Потом, если все без изменений, едем.
12 апреля 2015 года. Пасха. 16 часов 33 минуты.
Яркое солнце, когда выходило из-за кучевых бледно-серых облаков, ощутимо припекало и било по глазам. Пименов жмурился, сидя на переднем сиденье машины. Сашок с кем-то трещал по телефону, по всей видимости, со своей подругой. Сергей молча скрипел зубами, не одобряя игривый настрой молодого напарника. Для проведения операции время было рассчитано правильно. Частный сектор, расположенный на городской периферии, был малолюден: народ праздновал Христово Воскресение. Блуждающих по улицам было немного, основная масса сидела дома за столами. Щебет воробьев заглушал детские крики, доносящиеся издалека. Где-то под самыми облаками одиноко кружил черный ворон.
Вереница машин быстро проехала меж коттеджей и остановилась неподалеку от небольшого дома. Из ПАЗика стремительно выскочили бойцы СОБРа в полной боевой экипировке и взяли дом в оцепление. Несколько полицейских УАЗов заблокировали дорогу вдоль квартала. Из подъехавших жигулей четырнадцатой модели вылезли сначала Сергей, за ним Стас и Сашок. Пименов встал, опершись на автомобиль, и скрестил руки на груди.
– Командуй, – серьезным голосом произнес Станислав и пристально посмотрел на Самойлова.
К Сергею подбежал крепкий и высокий боец в черной балаклаве.
– У нас все готово, можно, в принципе, и начинать. Ждем только твоей отмашки.
Подтянулись первые зеваки с мобильниками, готовые запечатлеть интересное. Если бы кого-нибудь еще и убили, день для них выдался бы просто отличным! Казалось, что ради рейтинга на YouTube они готовы пожертвовать даже собственной безопасностью. Святой праздник уже был давно позабыт: разворачивалось шоу.
– Эй, вы, чего стоите?! Уберите этих раздолбаев подальше! Им тут что, театр что ли?! – заорал Самойлов стоящим в стороне сотрудникам полиции, и те мигом помчались исполнять приказ.
Полицейские пытались оттеснить образовавшуюся толпу.
– Санек, помоги мне! Да убери ты свой чертов самотык! Хоть ты-то к этим папарацци не присоединяйся!
Пименов застыл у машины, наблюдая за происходящим без каких-либо эмоций. К Сергею подбежал человек из толпы. Это был переодетый в гражданское сотрудник полиции, один из тех, кто вел наблюдение за домом.
– Ну, чего скажешь?
– Он дома. Как вошел, так и не выходил оттуда.
– Ничего подозрительного не заметил?
– Да нет, ничего. Девка только тут крутилась, красивая, как ангел, – словно с картинки. И птица у нее на плече сидела, то ли грач, то ли ворона. Здоровая такая. А так… – он пожал плечами.
– Ясно. Ладно, Вован, спускай своих парней с цепи! Но пусть живым берут! Не дай Бог шкуру попортят, я тогда с них самих ее спущу!
Спецназ пошел на штурм. Но как только бойцы подошли ближе к коттеджу, раздался взрыв. Столб огня вырвался из окон дома, черный густой дым повалил вверх. Повсюду завыли автомобильные сигнализации. Сверху посыпались осколки стекла и стройматериалов, поднятых в воздух. СОБРовцы отступили назад. Зеваки заметались в панике. Станислав закрыл уши и опустился на корточки, Сергей и Сашок упали на асфальт, прикрыв головы руками. Сверху продолжал падать мусор. Повсюду царили шум и непонятная суета, народ разбегался, кто куда. Некоторые, наоборот, выскакивали на улицу посмотреть, что произошло.
– Твою Бога душу мать! – поднимаясь, выругался Сергей и, шатаясь, направился к Сашку, который все еще лежал на асфальте. – Эй! Эй! Ты живой?! – он присел на корточки и растолкал парня.
– Чего?! В ушах звенит, я не слышу! Чего ты говоришь?! – проорал ему в ответ Александр.
– Живой! Это хорошо! Скидываться на похороны не придется!
– Чего?! – Сашок показал на уши пальцами. – Чего говоришь-то? Плохо слышу!
– Нормально все! Нормально!
Бойцы СОБРа отошли к автобусу, между ними бегал Вован, интересуясь, нет ли пострадавших. Станислав Владленович, обхватив голову и медленно покачиваясь из стороны в сторону, поднялся, опираясь спиной о машину. Сергей шаркающей походкой подошел к нему.
– Вот это бабахнуло! Вот тебе все и прошло без сучка и задоринки! Какого черта-то случилось?!
– Да пес его знает! А-а-а-а! Как же уши заложило! Звенит все!
– Это да! – Пименов медленно и неловко отряхнул свой костюм.
– У тебя крестик выскочил, ты бы убрал, а то болтается как невесть что.
– Это не крестик, это паук, – отвечаю я.
– Чего?
– Паук! Подарок моего сына, – выпрямляюсь и пристально смотрю в глаза Самойлову.
– Ну, понятно. Ладно, пойду, узнаю, что произошло.
– Давай!
