355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алексей Ручий » Живодерня (СИ) » Текст книги (страница 13)
Живодерня (СИ)
  • Текст добавлен: 19 сентября 2016, 14:32

Текст книги "Живодерня (СИ)"


Автор книги: Алексей Ручий



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Июль

 Ее нет. Она уехала. А я остался. Здесь.

 Круглые сутки идет дождь, он катится серой волной со стороны залива и обрушивает на стекла свои слезы. А я пью. Уже несколько дней. От одиночества, от бессмысленности этого мира и еще черт знает чего. Пью и сру. Сижу на унитазе и листаю страницы порножурнала. Руки трясутся. Я достаю член и начинаю мастурбировать. Без нее мне плохо. Но я не могу мастурбировать на нее, не знаю почему, но это так.

 Кончаю прямо на страницу журнала. Пахнет спермой и фекалиями. Я выбрасываю журнал в мусорное ведро. Вытираю задницу и иду на кухню. Из холодильника достаю банку крепкого пива. Открываю ее и залпом выпиваю, даже не чувствуя вкуса. К горлу подкатывает дурнота.

 Скоро начнутся галлюцинации. У мужчин так часто бывает, что черная меланхолия сменяется белой горячкой. Мы – слабый пол.

 За окном люди прячут под зонтами свои бесформенные тела. Через лесопосадку в сторону промзоны тянется линия электропередачи. А у меня кончилась выпивка.

 Я роюсь в карманах, нахожу какую-то мелочь, оставшуюся с последней зарплаты. Зарплаты, которую я получал на вонючей работе в вонючей конторе с вонючим менеджером, лицо и шея которого были покрыты крупными багровыми чирьями. Эти деньги не грех и пропить.

 Я не одеваюсь, а прямо в домашней футболке, шортах и тапочках иду на улицу. Один черт все промокнет. А мне плевать. Люди смотрят на меня как на сумасшедшего. И к черту вас, думаю я.

 Я вспоминаю, как мы прощались. Она сказала, что я слишком самоуверенный и самовлюбленный тип. Единственное мое занятие – строить воздушные замки. Наверное, она права. И все же она дала мне себя поцеловать.

 Нет, я просто подыхаю без нее. Как человек, которому вырезали поджелудочную железу. Переломали все кости и бросили на съедение собакам.

 Я покупаю две бутылки дешевого вина. Продавщица смотрит на мое небритое лицо и трясущиеся руки. Кажется, мы с ней учились в параллельных классах. Плевать.

 Вернувшись домой, сразу открываю первую бутылку. Делаю глоток с горла. Вино воняет мертвечиной. Мне все равно. На кухне нахожу немытый стакан, споласкиваю его в раковине, и наливаю вино в него.

 Включаю телевизор. Пью и смотрю в тупые лица с экрана. Это не мы делаем их, это они делают нас. Уже сделали. Поимели в задницу.

 Телевизор быстро надоедает, и я выключаю его. Первая бутылка заканчивается. Я открываю вторую и продолжаю пить. По стенам плывут мутные пятна. Скоро они начнут улыбаться. И это уже точно будут галлюцинации.

 Короче, перед вами законченный параноик. Человек, который ненавидит весь мир, потому что боится его. Боится намечать цели и двигаться к ним, боится создавать семью, боится рожать детей среди этой грязи и разврата. Боится остаться один. В особенности, боится остаться без Нее.

 В дверь звонят. Я никого не жду и не хочу ее открывать. Но звонят долго и настойчиво.

 В итоге я нехотя встаю с табуретки, икая. Иду в прихожую. Из-за двери слышу знакомый голос:

 – Открывай, затворник. Я знаю, что ты дома.

 Это Владимир, аспирант с философского. Раньше мы были приятелями. Думаю, мы и сейчас приятели. Я открываю ему дверь.

 – Бог ты мой, на кого ты похож, Леха! – восклицает он, протягивая мне руку. Я жму ее.

 Владимир смотрит в кухню и видит пустые бутылки.

 – Бормотухой балуешься? Нехорошо!

 Я же просто уставился на него. Я хочу знать, зачем он пришел и чего хочет.

 – Давно пьешь? Ладно, вижу, что давно. Облик человеческий совсем потерял. Собирайся.

 Я не спрашиваю куда. Я тупо смотрю на него. В голове пустота.

 – Говорю же тебе, собирайся! Тебя нужно срочно эвакуировать из этого чистилища. – И он подталкивает меня в комнату.

 Я беру со стула джинсы и свитер, в голове все те же вопросы, но я отмахиваюсь от них и в тупом трансе переодеваюсь. Может, оно и к лучшему.

 – Херово мне, Вован, может не надо?

 – Надо. – И он, открыв входную дверь, выводит меня из квартиры, по дороге прихватывая с вешалки зонт.

 Мы выходим из парадной и идем в сторону автобусной остановки. Почти всю дорогу молчим. Дождь нудно молотит по куполу моего зонта.

 У остановки лужи и грязь, люди жмутся под навес, но все не помещаются. Автобус долго не хочет приезжать. Владимир что-то говорит, задает мне какие-то вопросы, я плохо слушаю, в основном молчу, лишь изредка отвечая невпопад. Мне реально плохо и я хочу прочь отсюда, хочу забиться в самый дальний угол своей комнаты и там в ужасе умереть.

 Я вспоминаю строчку из Крученых: «Уехала! Как молоток влетело в голову отточенное слово…». На этой мысли из-за завесы дождя выезжает автобус, окатывая нас грязью. Кто-то матерится. Они не читают Крученых.

 Мы едем через полгорода, в давке, все едут с работы, мокрые, усталые, злые. Я чувствую, что меня сейчас может вывернуть на головы остальных пассажиров. Скорей бы мы уж приехали.

 Выходим в центре, и Владимир ведет меня в бар. Это довольно-таки приличное заведение с приятной атмосферой. Мне почему-то становится лучше. Он берет нам по кружке пива и графин водки с закуской.

 Я сразу выпиваю водку. Две или три рюмки. Крепкий алкоголь приободряет меня. Потом мы пьем пиво и разговариваем.

 – Вот ты сходишь с ума без нее, – говорит Владимир, – но это только потому, что тебе, как любому человеку на этой планете, нужен кто-то или что-то, чем бы ты мог обладать и боялся бы потерять, правильно? Он делает глоток и продолжает – ведь, по сути, ты любишь не конкретного человека, а свою любовь к нему. Да, она красива, умна, что там говорить, она – порядочная женщина. И только. Таких, согласись, много, но ты выбираешь почему-то именно ее. Хотя можешь выбрать и другую, это не важно, в данном случае ты любишь, как я уже сказал, только свою любовь к ней, сечешь? И так происходит с каждым. Мир слишком протух, чтобы в нем могла существовать настоящая любовь. Я если честно…

 Я его прерываю. Все это я знаю и сам. Проблема в том, что смириться с одиночеством невозможно. Оно губительно, оно – плесень, которая съела колумбийский поселок Макондо в «Сто лет одиночества» Маркеса. Одиночество заставляет нас искать, находить, а потом страдать.

 Конкретный человек с его проблемами, комплексами и заморочками нам, действительно, не нужен, по существу, нас интересует лишь присутствие такого человека рядом – и это уже наши проблемы, комплексы и заморочки. Но, так или иначе, хоть я и понимаю это, без нее я схожу с ума. Она – моя идея-фикс. И ничего тут не попишешь. Лучше уж выпить.

 Мы выпиваем весь заказанный алкоголь, и заказываем еще графин водки. Владимир что-то постоянно говорит. Он говорит, что свобода выбора – это как раз тот фактор, который якобы должен спасти нас от одиночества. Но, как и любой из факторов этого прогнившего насквозь мира, он лишен всякой надежды; он – только миф, иллюзия.

 Я смотрю вокруг. Люди тоже пьют, какие-то студенты шумно что-то отмечают. В углу сидит спившийся человек с почерневшим лицом, дрожащими руками он подносит рюмку ко рту. Еще один одинокий пьяница. Еще один одинокий человек.

 Вскоре мы набираемся, и Владимир зовет меня на улицу. Пошатываясь, мы выходим из бара. Дождь, слава богу, кончился, но над ржавыми крышами по-прежнему висят плотные тучи, похожие местами на разодранную стекловату.

 Владимир предлагает пойти погулять по крышам, тут неподалеку он знает отличное место, откуда открывается прекрасный вид на город. Что ж, может, это и не совсем плохая идея. В моем-то состоянии…

 Мы берем еще четыре бутылки дешевого вина и, пройдя пару кварталов, сворачиваем в двор-колодец. Заходим в парадную, как и всё в этом городе пропахшую блевотиной и экскрементами, поднимаемся наверх по лестнице, потому что лифт не работает. Ни одной лампочки не горит. Люди живут в темноте. Во всех планах.

 Мы залазим на чердак через люк со сбитым замком, а затем и на крышу. Небо придвигается, оно похоже на сапог эсэсовца, готовый раздавить, втоптать в грязь белорусского мальчишку.

 Открываем вино и пьем. Город внизу похож на только что искупанного котенка. Такой же мокрый и продрогший.

 – Знаешь, еще один признак приближения гибели мира – это отчужденность людей. Обществом правит энтропия, оно распадается на мелкие части, которые вскоре канут в небытие. – Говорит Владимир, глотая из бутылки и морщась. – Всем насрать друг на друга. Всем и каждому. Им даже насрать на себя. Мы не сдвигаемся с места, мы тупо ждем цунами и уже видим первый вал: еще довольно спокойный, но, тем не менее, настырно накатывающий, и каждую секунду готовый превратиться в волну, которая подомнет под себя все. Любви нет. Да и не может быть в мире денег и чистогана. Так что не парься, приятель…

 Возможно, он и прав. За разговорами проходит ночь. Под утро начинает накрапывать мелкий дождичек.

 Я смотрю, как в фарватере реки скользит тяжелый сухогруз. С глазами иллюминаторов, полными тоски и одиночества. Владимир прав: мы все сдохнем от этой болезни. От маркесовского одиночества.

 Мы спускаемся с крыши. Первые трамваи громыхают сквозь влажную пыль по грязным ржавым рельсам. Они идут кругами, и можно прямо сейчас сесть в один из них и ездить весь день. Думаю, мне это поможет.

 Я прощаюсь с Владимиром, говорю ему, что он мне здорово помог. Он отвечает, мол, все это ерунда, приятель, что-то в таком духе. И устремляется к метро, у него сегодня какие-то дела на кафедре. Я не раскрываю зонта, просто иду сквозь эту сырость навстречу трамвайной остановке.

 На остановке народу немного, большинство с заспанными лицами. Они ежатся и раскрывают зонты. А мне плевать.

 Минут через десять приходит трамвай, и я сажусь в него. Покупаю билет и, заняв место у окна, смотрю на серый город, плывущий мимо. По стеклу ползут крупные капли. В этом году очень дождливый июль.


GSM. Gay Sado-Mazo

 Это будет крутая вечеринка!

 Самая лучшая. Так сказал Макс. А Макс клубится давно. Почти все городские диджеи – его друзья, а девчонки на вечеринках к нему так и липнут. Кстати, именно с Максом Витек впервые закинулся колесом экстази. Это было очень круто. Полный улет!

 Поэтому Витек сегодня в приподнятом настроении. Там будут лучшие диджеи, лучшие из лучших. Проходки было не так-то просто достать. К тому же есть немного деньжат, на наркотики и бар хватит. И на презервативы. Нужно только дождаться вечера.

 Время – пять, они с Максом договорились встретиться в восемь. Витек валяется на диване и смотрит телевизор, в руке у него банка пива.

 По ящику ничего интересного не показывают, все как всегда. Периодически в спокойное русло телевизионных программ волной информационного геноцида вторгается реклама, истошно вопящая о новых и не совсем товарах и брендах, которые, если ей верить, на голову выше всех конкурентов. Стиральные порошки и прокладки.

 Витька привлекает только реклама телефона новой модели. Хороший дизайн, очень компактный корпус. Эксклюзивная вещь.

 Что тут сказать? Классная трубка, правда, и цена немаленькая, но оно того стоит. Крутая трубка – то же самое, что крутые шмотки или крутая тачка, это определенный статус. Последнему дураку понятно.

 В шесть приходит мать. Начинает с порога пилить Витька. За беспорядок в комнате, за пиво, за всякую лажу, короче. Витек нехотя отвечает ей в ответ, стараясь сильно не конфликтовать. Вечно его учат. Надоело. Он уже не маленький.

 Витек допивает пиво, и выбрасывает пустую банку, потом выключает телевизор и идет одеваться.

 Мать спрашивает, куда он собрался. Витек говорит, что уходит в клуб на ночь. Мать опять начинает причитать. Какого черта! Витек срывается и начинает кричать на мать. Что он уже вырос, что в институте у него все в порядке, до сессии еще далеко и вообще он хочет быть таким же, как все: клубиться, тусоваться, отдыхать.

 В итоге мать сдается и говорит только, чтобы он поел перед уходом. Витек соглашается.

 Ужинают они молча, мать иногда спрашивает его о чем-то; о походе в ночной клуб ни слова. Витек доедает, выпивает чашку кофе. И идет к себе в комнату.

 Ни фига тут не беспорядок. Так, немного одежда раскидана, и диски валяются большой грудой возле музыкального центра. Но это ведь фигня полная.

 Витек надевает джинсы-трубы, футболку в обтяжку и накидывает стильную клубную куртку. Он готов покорять мир. Витек смотрит в зеркало, поправляет челку и выдавливает прыщ на носу. Не, а он ничего, надо будет сегодня обязательно познакомиться с какой-нибудь девчонкой.

 Он берет бумажник с деньгами, ключи и идет обуваться. Обувшись, он прощается с матерью и говорит, что придет утром, чтоб она его не ждала и ложилась спать. Мать молча кивает. Ничего она не понимает в современной жизни.

 Захлопнув за собой дверь, Витек испытывает облегчение. Вечно она со своими нравоучениями. Думает, что так он пойдет по стопам своего отца-алкоголика. Бред какой-то. Ладно, черт с ней, Витьку надоело уже об этом думать. Сегодня в отрыв!

 На улице тепло, из-за домов светит красный диск солнца. Во дворе играют дети, Витек встречает знакомых пацанов из школы, которые пьют пиво. Он здоровается с ними и идет мимо. Они не знают, как правильно развлекаться. Только бухают и тусуются вечно во дворе. Вот Макс – тот знает. И Витек тоже знает. Поэтому они и идут на крутую вечеринку.

 Витек доходит до ларька и берет банку пива и пачку «Парламента». Закуривая на ходу, он направляется к остановке.

 Поймав маршрутку, едет в центр. В маршрутке открывает пиво и пьет его небольшими глотками, растягивая удовольствие. Какая-то бабка хмуро косится на него, но ему плевать на бабку – она так же давно и конкретно отстала от жизни, как и его мать.

 Витек смотрит в окно. Мимо несутся каркасы строящихся домов, универсамы, иногда проезжают дорогие тачки.

 Витек давно уже о такой мечтает. Но на стипендию и на материнскую зарплату хорошую машину по любому не купишь. Нужно прорываться по жизни, нужны знакомства с нужными людьми. С такими, у которых есть дорогие машины. И Витек это обязательно сделает. Так он давно решил. Ему нравится красивая жизнь, а не прозябание в двухкомнатной квартире вместе со стареющей матерью.

 Маршрутка выруливает в центр, и движение становится плотнее. Здесь хорошие машины попадаются еще чаще. Витек разглядывает их; в них, наверняка, едут правильные люди, которые не вкалывают тупо на заводах, которые знают, как делать бабки.

 Он выходит на ближайшей остановке и смотрит на часы. Половина восьмого, время есть. Витек достает мобильник и набирает Макса. Слышатся гудки, потом Макс берет трубку. Говорит, что немного опоздает, застрял в пробке.

 У Макса своя машина, среднего класса, подарок родителей. Отец у него фирмач, так что может позволить. Витьку такого не дано.

 Витек идет по проспекту, заходит в магазин и покупает еще пива. Сворачивает в ближайшую аллею и садится на скамейку. Кругом много народу, в основном молодежь. Тоже пьют пиво, смеются. Кто-то пришел с девчонкой. У Витька девушки нет, но это в принципе фигня, считает он, были бы деньги, а бабы найдутся.

 Он достает сигарету и закуривает. Из аллеи выруливает грязный бомж и подходит к нему, просит денег. Витек его посылает. С чего это вдруг он должен давать деньги всяким придуркам, которые их все равно пропьют?

 Через несколько минут подходит волосатый парень в косухе, типа неформал, и тоже просит денег на пиво. Витек и его шлет куда подальше. Достали, уроды. Пива спокойно нормальному человеку не дадут попить.

 Мимо проходят две симпатичные девчонки в коротких юбках, Витек смотрит им вслед. Неплохо было бы трахнуть одну из них, думает он. А лучше обоих.

 Внезапно звонит мобильный. Витек достает его из кармана. Макс. Он нажимает кнопку приема вызова. Из динамика слышится голос Макса:

 – Здорово, братан! Ну че, ты где?

 Витек объясняет, где он, и они договариваются встретиться у кафе неподалеку.

 Витек встает и закуривает еще одну сигарету. Потом идет в сторону места встречи.

 Макс стоит у входа в кафе, рядом с ним какая-то девчонка, Витек ее не знает. Подходит, здоровается с Максом и кивает девушке.

 – Здорово, Витек, – Макс протягивает руку, – ну че, оттянемся сегодня? – он подмигивает. – Кстати, знакомься, это Марина, – и указывает на девушку.

 – Привет. Я Витя. – Витек здоровается с девушкой.

 – Привет.

 – Ну че, пойдем в кафешке посидим, – и Макс направляется в сторону входа, Марина с Витьком за ним.

 Они сидят в кафе за столиком, Макс с Мариной рядом, Витек напротив. Они пьют пиво и общаются.

 – Ну, как учеба? – спрашивает Макс.

 – Да так, идет.

– А ты где учишься? – это уже Марина обращается к Витьку. Она симпатичная и красиво улыбается.

 – В политехе.

 – И как, нравится?

 – Да так, не жалуюсь.

 – А я в медицинском.

 – А тебе нравится?

 – Не-а, меня родители туда отправили.

 Они немного молчат. Потом Витек снова спрашивает у Марины:

 – А что тебе нравится?

 – Ну, клубы нравятся, рейвы.

 – Мне тоже.

 – А кому не нравятся, – вмешивается Макс. – Интересней только кокаин.

 – У тебя есть? – Марина прижимается к Максу.

 – У меня все есть, – уверенно говорит Макс, – это у студентов вон ничего нет. – Он, посмеиваясь, кивает в сторону Витька. Тот смущается.

 – Да ладно, Витек, я шучу. Сегодня нормально коксом носики попудрим. Будешь?

 – Буду, конечно, какой базар. – При упоминании о кокаине Витька пробирает приятная дрожь, кокса он сам еще ни разу не пробовал, но слышал, что кайф от него – полный улет.

 – Слушай, а можно мне сейчас, ма-а-ленькую такую дорожечку, – Марина смотрит на Макса.

 Тот смеется:

 – Ну а почему нельзя? Мне не жалко, на всех хватит. Только до клуба доживи.

 – Доживу, доживу, ну так как?

 Макс оглядывается по сторонам, потом достает из кармана своего кожаного пиджака маленький целлофановый пакетик, наполненный белым порошком.

 – Держи.

 – Ой, спасибо тебе, Максимчик, – Марина берет пакетик и целует Макса в щеку. – Я сейчас.

 Она направляется в сторону туалета.

 – Только по-быстрому, – кричит ей вслед Макс.

 Сам он берет свой бокал с пивом со стола и делает большой глоток.

 – Ну, а мы с тобой лучше перед клубом вштыримся, о-кей?

 – Ну да. – Витек тоже отпивает свое пиво.

 Они сидят и общаются. Через пять минут к ним подлетает Марина. Видно, что она сильно возбуждена, глаза ее блестят.

 – Классная штука! – сходу бросает она. – Накрывает – просто пиздец!

 – А ты думала? Я говна не беру никогда. У меня барыг знакомых много, они мне всегда говорят – обломный товар или нет.

 Они допивают пиво и встают из-за столика. Идут к выходу. Макс рассказывает, как он недавно тусил с одним из клубных промоутеров и они унюхались кокаином.

 Выходят на улицу и садятся в машину. Макс включает зажигание и трогается.

 Они едут по вечернему городу – просто покататься перед вечеринкой. Рядом с Максом на переднем сиденье сидит Марина, иногда они целуются. Витек сидит сзади.

 Мимо несутся вечерние проспекты и улицы, реки с мостами, дворцы и парки. По тротуару шагают люди.

 Макс предлагает заехать еще в один бар, неподалеку от клуба. Никто не протестует.

 Они сворачивают на одну из небольших улочек и через несколько минут подъезжают к бару. Макс на улице здоровается с несколькими ребятами, Витек их не знает. Похоже, что они тоже идут на вечеринку.

 В баре ребята пропускают еще пива, время от времени к ним подсаживается кто-нибудь из знакомых Макса.

 Витек смотрит на часы – половина одиннадцатого. Почти тут же Макс говорит ему:

 – Ну что, пойдем вштыримся? – и он встает из-за стола.

 Они поднимаются и идут на улицу к машине. Садятся, и Макс отъезжает в сторону от бара. Паркуется в темном безлюдном месте – тупичке между двух металлических ангаров, пристроенных к кирпичной стене жилого дома.

 Затем Макс являет на свет содержимое своих карманов: несколько маленьких пакетиков с белым порошком. Аккуратно высыпает порошок на пластиковую банковскую карточку. Другой карточкой делает ровные дорожки. Следом выуживает из бумажника стодолларовую купюру и скатывает ее в трубочку.

 Вставляет трубочку в одну ноздрю, закрывая пальцем другую, и вдыхает порошок. После этого передает трубочку Марине: та тоже быстро вдыхает порошок, и трубочка оказывается в руках у Витька. Витек повторяет за ними и всасывает свою дорожку носом. Почти моментально его накрывает.

 Да, это обалденный кайф. Это самый незабываемый кайф в его жизни! Он чувствует, как моментально немеет нос, а по телу проходит теплая приятная волна и легкие мурашки. Это круто! Это бесконечно круто! Он обнимает Макса и Марину, он очень благодарен им за то, что они рядом, за то, что ему хорошо, за то, что им хорошо вместе с ним.

 Они сидят в машине минут десять-пятнадцать и расслабляются. Макс целуется с Мариной. Потом та отпускает Макса и приближает свое лицо к Витьку. Он тянется к ней, и они тоже целуются. Он чувствует ее губы, как свои; ему даже кажется, что они – одно целое.

 Как же хорошо, бля, до чего же хорошо!

 Потом Макс говорит:

 – Все, пора идти.

 Они встают, выходят из машины и идут до клуба пешком.

 Идти легко и приятно. Витек чувствует каждую клетку своего тела, ему кажется, что оно идеально – да, оно и не может не быть идеальным! Так ему кажется.

 Ребята подходят к клубу. Возле него стоят хорошо одетые красивые люди: как молодежь, так и люди постарше. Витьку кажется, что он их всех любит. Ведь они так красивы. И они идут в тот же клуб и на ту же вечеринку, что и Витек.

 Оказавшись у входа, они проходят фейс-контроль, Макс здоровается за руку с охранниками. Видно, что они – старые знакомые.

 Охранники тоже нравятся Витьку. Ему вообще нравится все. Да, он лучше бухающих пацанов со двора, во много раз лучше. Он – почти король мира. По крайней мере, сегодня.

 Потом они оказываются в зале. Играет музыка в стиле хаус, самая лучшая музыка на свете. Закрепленные на стенах лазерные проекторы чертят в воздухе над танцполом цветные геометрические узоры. На высоком помосте танцует обнаженная девушка-танцовщица. Мимо проходят красивые девчонки. Надо обязательно одну из них подцепить сегодня!

 Макс берет в баре пиво. Они садятся за столик и пьют его. Марина много говорит, Витьку нравится слушать ее голос. Макс курит. Витек тоже достает сигареты и закуривает. Его начинает понемногу отпускать, но приятное ощущение все еще остается.

 Через некоторое время Макс пересаживается за другой столик – там сидят его знакомые. Он здоровается с ними и что-то обсуждает. Потом встает и уходит с высоким худощавым парнем в куртке от «Гуччи» и больших темных очках. Витек с Мариной снова целуются.

 Вскоре появляется Макс. Он предлагает съесть по таблетке экстази. Никто не протестует.

 Макс раздает каждому по красному кругляшку с выдавленным на нем значком «Калвин Кляйн». Витек проглатывает свое колесо сразу же, запивая пивом. Макс с Мариной целуются, передавая таблетки изо рта в рот.

 Потом они идут танцевать. Рядом с ними тоже танцуют ребята, у всех красивые и счастливые лица.

 Через некоторое время Витек начинает чувствовать действие экстази – его он уже знает. Танцевать становится еще приятней.

 Макс куда-то снова исчезает, и Витек танцует рядом с Мариной. Народу прибавляется и вскоре заполненным оказывается весь танцпол. Светомузыка и лазеры рисуют причудливые световые картины под потолком. Танцовщиц на помосте уже трое и все они обнажены.

 Потом Марина встречает в толпе подружку, и они уходят поболтать. Витек высматривает в толпе девчонок. Он танцует рядом с двумя красивыми девушками, они ему улыбаются. Он их любит! Он любит экстази! Он любит клубы! Он любит такую жизнь!

 Витька кроет по полной. Он берет еще пива в баре и садится за столик, чувствуя, как по телу ползут горячие возбуждающие волны. Наслаждаясь этой наркотической прострацией, он пьет пиво и смотрит, как на танцполе ритмично пляшут парни и девушки, самые лучшие парни и девушки на свете.

 К нему подсаживается мужчина лет сорока. Он представляется Павлом и спрашивает нельзя ли просто пообщаться с Витьком. Витек соглашается. Разговаривать под экстази очень приятно – кажется, что ты понимаешь собеседника с полуслова.

 Между ними завязывается беседа. Павел тоже пьет пиво, он выглядит очень приятным и интересным человеком. Когда у Витька заканчивается пиво, он покупает ему еще.

 Павел говорит, что хорошо знаком с хозяином клуба и может познакомить с ним Витька. Потом предлагает ему экстази, Витек сразу же соглашается.

 Они закидываются колесами и продолжают говорить. Макса с Мариной по-прежнему нет. Но Витьку и так хорошо, ему нравится этот мужчина. Они берут еще пива.

 Музыка льется безумной позитивной волной, лазеры и прожекторы неистовствуют. Люди танцуют, обнимаются, мир прекрасен.

 Потом Павел предлагает Витьку поехать к нему домой. Он говорит, что у него квартира в центре неподалеку от клуба и есть кокаин. Витьку настолько нравится с ним общаться, что он соглашается.

 Это замечательный человек! Красивый и богатый. Красивый, потому что богатый. Потому что он этого добился. Потому что он может позволить себе квартиру в центре и кокаин. Потому что он может угостить его, Витька.

 Они идут на выход. С Павлом здороваются все охранники. Видно, что он бывает здесь часто.

 Когда выходят на улицу, у Павла начинает звонить мобильный. Он достает его из кармана, и Витек замечает, что это та самая модель, рекламу которой он сегодня видел по телевизору. Эксклюзивная и дорогая.

 Павел бросает в трубку несколько фраз, до Витька долетают слова «эксклюзив», «акцепт» и «завтра». Затем убирает телефон в карман, улыбается Витьку, приносит извинения.

 Они идут к машине Павла, тот нажимает на брелке кнопку сигнализации. Машина пиликает, как будто приветствуя своего хозяина.

 У Павла «Крайслер», большой, удобный и красивый. Машина мечты Витька. Витьку хочется дружить с Павлом. Потому что он является воплощением той жизни, о которой мечтает Витек и к которой стремится.

 Он садится на переднее сиденье рядом с водителем, Павел заводит машину, и они выезжают с клубной парковки. Откуда-то Павел достает еще пиво и протягивает Витьку. Они пьют пиво и едут по слабоосвещенной улице, потом выезжают на проспект.

 Они проезжают квартала два, и Павел сворачивает в охраняемый двор. Охранник приветствует его и открывает шлагбаум, перегораживающий проезд. Павел паркует машину во дворе, и они идут к парадной.

 Витька накрывает новая волна кайфа. Они входят в парадную, поднимаются по лестнице, стены вокруг плывут. Потом заходят в лифт и едут на четвертый этаж. Когда лифт останавливается, Павел пропускает Витька вперед, сам идет следом. Он указывает ему на большую металлическую дверь. Они подходят, и Павел открывает ее.

 Внутри квартира выглядит шикарно, сразу видно, что ее хозяин – очень богатый человек. Они раздеваются и проходят в комнату.

 Огромная телевизионная панель на полстены, дорогая мебель и техника. Павел открывает бар и достает бутылку шампанского с бокалами. Он разливает, а Витек расплывается в большом кожаном кресле. Затем Павел включает музыку на музыкальном центре.

 Они пьют, разговаривают ни о чем. Кажется, Павел спрашивает у Витька, чем он занимается. Витек отвечает. Ему очень нравится квартира Павла. Ему вообще все нравится.

 Когда шампанское кончается, Павел достает из бара большой пакет с белым порошком. Кокаин. Это сразу понятно. Они делают дорожки прямо на ковре и нюхают кокаин с него.

 Уносит моментально. Кокаин у Павла во много раз сильнее, чем у Макса. И его больше.

 Витек откидывается на ковре, испытывая незнакомое ему прежде чувство безграничного счастья. Это чистый экстаз! Кажется, словно он летит по огромному тоннелю навстречу яркому свету. Навстречу любви и радости. Навстречу хорошей жизни. Это запредельное ощущение!..

 Потом Павел тянется к нему и целует в губы. Это очень приятно. Гораздо приятнее любого поцелуя, случавшегося в жизни Витька до этого. Как будто всю прежнюю жизнь он целовался только с кочаном гнилой капусты.

 Они целуются взасос, очень долго. Витька пронзает горячая волна. Павел обнимает его и начинает ласкать.

 Они гладят друг друга, каждое прикосновение доставляет безумное удовольствие. Яркие вспышки пронзают сознание Витька, это похоже на солнечные зайчики: они красивые, очень красивые, кажется, что этот миг блаженства продлится вечно.

 Витек плывет по реке удовольствия, и она несет его невесомое тело все дальше и дальше за горизонт – туда, где всегда сбываются мечты. И он отключается, наполненный ощущением невыносимой легкости, растаявший от нежных прикосновений Павла.

 Он очнулся голым и привязанным к кровати, лежа на животе. В теле чувствовалась слабость, во рту пересохло. Воспоминания были обрывочными и расплывчатыми.

 Витек попытался пошевелиться, но его руки и ноги были закреплены на спинках кровати. Правда, все же несильно. Он немного повертелся и ощутил, что путы его ослабли.

 Зато внезапно появилась резкая боль в заднем проходе. Словно там находилось какое-то инородное тело. Пронзаемый нехорошими догадками и связанным с ними стыдом, Витек принялся вертеться энергичнее, и вскоре смог освободить ноги. Однако боль в заднице значительно усилилась.

 Превозмогая боль, он подтянул ноги к груди и подполз к спинке кровати, на которой были закреплены его руки. Веревки на запястьях ослабли. Он вывернул ладони, и веревки спали. Теперь он был свободен.

 И тут все его тело пронзила жутчайшая боль, по прямой кишке пошли волны вибрации. Витек невольно застонал.

 Вместе с его стоном в комнате раздался звонок мобильного телефона. Он был глухим, словно доносился из глубин сшитого из плотной ткани мешка. Боль в заднице стала просто невыносимой. Витек понял, где находится телефон.

 Он засунул руку себе между ягодиц и вытащил из заднего прохода вибрирующий мобильник Павла, весь в крови и коричневой слизи. На нем были следы засохшей спермы. Он все еще звонил, Витек тут же сбросил вызов и выключил телефон.

 Это казалось нереальным. Это не могло уложиться в голове. Черт, во что же он вляпался!

 Вслед за страшной догадкой Витек сразу же почувствовал гнетущую слабость, в животе похолодело, тело размякло – казалось, что оно перестало его слушаться.

 Сильно хотелось заплакать. Еле-еле Витек сдержался. Прежде всего, нужно было выбраться из логова извращенца.

 Он обнаружил свою одежду на полу. Оделся. Каждое движение при этом причиняло боль в заднем проходе.

 Потом на цыпочках выскользнул в коридор. Павла не было видно, возможно, он куда-нибудь вышел из квартиры. Витек быстро одел ботинки, открыл дверь и выскочил в парадную.

 Спустился на лифте и вышел во двор. Было раннее утро. Прихрамывая, он прошествовал мимо вчерашнего шлагбаума с охранником и оказался на проспекте.

 Только сейчас до него дошло, что он до сих пор сжимает в руках трубку Павла. Ту самую, из телевизора, эксклюзивную и дорогую.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю