Текст книги "Страшнее Зомби (СИ)"

Автор книги: Алексей Мезозой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Так заряжай быстрее.

Крутя, как проклятый винты поворота башни, которая, на ручном приводе, к его сожалению, работала очень медленно, подполковник выцеливал в оптику очередное место для нанесения удара. Он намеривался последний выстрел положить ровно там, где он может положить как можно больше противников.

И, наконец, такая возможность представилась. Несколько машин бандитов, переоборудованных для борьбы с техникой и большим количеством зомби, наконец выехали из парка, и несмотря на все старания пылавшего БТРа и снайперов, выехали, выстроившись в колонну, в створ ворот. Вот тут то по просевшему под тяжестью самодельной брони междугороднему автобусу, трактору Беларусь и легкобронированной легковушке ударил последний выстрел танкистов, разворотив бок автобуса, сместив его с дороги в кювет и разметав остальные машины так, что трактор, вмиг лишившийся двух из четырех колес, перевернувшись в воздухе, приземлился на крышу легковушки.

Иван Денисович, мы это сделали.

Повернул чумазое от копоти лицо Андрей. Ему приходилось орать на пределе возможности, так как оглушенные выстрелами, они едва слышали друг друга.

Что за черт…

Только и успел ответить подполковник, когда увидел, как из-за поваленного бетонного блока поднялся бандит и с его плеча к тягачу устремилась дымная звездочка, быстро увеличивающаяся в размерах.

Блин, рули, рули!

Баранов тянул руль на себя, пытаясь уйти из-под удара гранатомета, но было видно, что тяжелая махина этого просто не успевала. За их спиной раздался грохот, когда перегретая струя направленного взрыва прожгла толстую броню и куммулятивная энергия превратила все внутри в пар, а затем в спинки кресел на большой скорости врезались острые осколки брони. Тут же еще два выстрела противника устремились в их сторону. Последним усилием Баранов пустил машину под откос. Разрушенный, горящий тягач устало, как умирающий кит, съехал с обочины передними колесами и завалился на бок, поднимая вверх покалеченные оси колес.

В этот момент задние ворота, про которые все забыли, были сорваны мощным таранным ударом первой машины колонны, которая в пылу боя подошла совершенно незамеченной. Створки ворот слетели с петель, взвились в воздух, и упали в тылу, в самой гуще поднявшихся в атаку врагов, разрывая позвоночники и отрывая головы осмелевших бандитов. Давя в панике друг друга, бандиты бросились врассыпную, в полной неразберихе командиры грозя оружием заставляли подчиненных выполнять противоречивые приказы.

Несколько бульдозеров, цепью стоящие вдоль дороги, завелись, но их водители, пытавшиеся бросить всю цепь вперед падали под выстрелами снайперов и под боковой огонь колонны, частые попадания десятка стволов буквально превращали в решето кабины вместе с водителями, отлетали куски сидений, стекла падали вниз, из превращенных в решето радиаторов хлынули ручьи еще не успевшей нагреться воды, усилие бульдозеристов утянуть вперед своей другие, замершие машины приводили к тому, что они рыли под собой землю траками, не в силах сдвинуться с места, их двигатели переклинивало, водители через секунду гибли или спасаясь бегством, удирали под прикрытием тяжелых машин.

Как горячий нож сквозь масло, колонна не снижая скорости, прошла сквозь укрепления, со спины расстреливая гранатометные расчеты противника, и лишь последняя машина подхватила отступающих снайперов. Малышкин и двое разведчиков, пока колонна проезжала сквозь разрушенные ворота, подбежал к горящему перевернутому тягачу, пытаясь спасти хотя бы Баранова и водителя, но от машины шел такой жар, что приблизиться к ней было невозможно. Им не удалось запустить и гоночную машину, на которой они приехали. Поэтому, огрызаясь огнем, БТР запылив по обочине, занял последнее место в уходящей колонне.

Подавив сопротивление противника, они уходили все дальше и дальше. Но противник был не полностью уничтожен. Семь модифицированных и забронированных автомобилей бандитов, ревя моторами, рванули было за ними, но небо над ними вдруг ослепила яркая вспышка, и как при замедленной съемке повернувшие в стороны взрывов бандиты увидели, что пять двухсоттонных цистерн с нефтью начали одна за другой раскрываться как гигантские зловещие цветы, выплескивая на них горящие реки нефти, поглотившую погоню и весь промышленный комплекс в считанные секунды. Взлетевшее на высоту многоэтажного дома пламя создало пожар такой силы, что еще спустя три месяца руины промзоны Отрадного горели. Немногие спасшиеся от пламени были сожраны в тот же день хлынувшей навстречу огню толпы зомби.

25 мая 1993 года, Вторник 16:20. День шестой.

г. Отрадный (зачеркнуто, прим. нету такого) Отрадненского района Самарской области

Косолапов готовился к проезду через Кинель – Черкасы. Малышкин доложил, что перекрытая ранее дорога освобождается. Вооруженные люди, завидев выезжающие со стороны закрывавшего полнеба зарева с черным дымом закопченные машины и мотоциклы выбросили белые флаги и в спешном порядке начали деблокировать дорогу. Они убирали бетонные блоки и сматывали колючую проволоку. Под прицелом угрюмых и злых разведчиков, бандиты поднимали руки и в таком виде опустив глаза, стояли вдоль дороги до тех пор, пока последняя машина колонны не прошла. Затем разведчики погрузились в свою машину и также выехали вслед за колонной. Со стороны горящего Отрадного в сторону так и замерших с поднятыми руками Кинель -Черкасских орлов ковыляли закопченные, с горящей одеждой зомби, в некоторых из которых они с изумлением узнавали бывших еще утром живыми и здоровыми товарищей.

Вертушка, которая была последним резервом, и находилась на месте ночной стоянки, так и не была использована. Тяжелая победа далась потерей десяти бойцов, погибших под вражескими пулями прямо в машинах по ходу движения. Сгорел тягач и четыре человека, Косолапов очень сожалел о гибели Баранова. Была брошена машина разведки. Недавно приобретенный БТР почернел, часть его обгоревшей краски облезла, колеса его дымили, но машина была на ходу. Двухсотпроцентный запас прочности позволил ему выйти из боя и спасти Малышкина. Через полчаса, когда уже колонна миновала Кинель – Черкасск, ее догнала машина диверсантов – Козулькин блестяще справился с заданием, погоня была уничтожена, бандитское гнездо разрушено. Но самое главное – диверсанты вернулись без потерь. Теперь каждый человек был на вес золота. Но никакое золото не могло вернуть дядю Вике и Погарышу.

И у Алексея не было никаких слов, чтобы объяснить что случилось его племянникам.

Через два часа колонна проехала поселок Ерзовка, вид стоящих без движения вертолетов, которые не могли теперь пригодится никому угнетающе действовал на вертолетчиков, которые пролетели эти места еще до утром. Словно болея сердцем за замерших без движения собратьев, завыл на высокой ноте двигателями и двинулся дальше вдоль дороги.

Следуя трассой Р-225, колонна проехала пустынные холмы и посадки, не встречая на пути ни одной живой души. Вблизи поселка М.Толкай и не доезжая до Подбельска, колонна остановилась на небольшом пригорке, затем следую указаниям летчиков, повернули по второстепенной дороги и проехав три километра, оказались в небольшом, окруженном со всех сторон местечке, возле которого протекала речка. Лес отстоял от полянки на порядочном расстоянии, так что охрана места стоянки не представляла сложной задачи. Вертолет стоял посредине полянки, его винты печально опустились вниз. Из кабины навстречу машине разведчиков шагнул пилот, убирая пистолет в кобуру. Издалека он помахал рукой и снял с лица большие солнцезащитные очки. Место последней ночевки перед целью было достигнуто.

25 мая 1993 года, Вторник 20:50. День шестой.

Возле пос. Толкай Подбельского района Самарской области

Значит, думаешь, будет этой ночью темно?

Козулькин указал на медленно садящееся за деревья солнце.

А то, старшина, новолуние ведь, как-никак!

Малышкин вынимал из смятой формы сигареты, расплющенные в тонкую труху и с горестным вздохом опускал каждый раз руки. Зажатые между телом и бронежилетом, скрытым под толстым кожаным плащом, сигареты полностью пропитались потом и потеряли былую форму. Понюхав содержимое бумажной пачки, Малышкин скривился.

Александр, друг, угости командира халявными цигарками.

Обратился он к Козулькину, с невозмутимым видом разглядывающем разворачивающуюся перед его глазами пантомимой. Неодобрительно нахмурил брови, покачал головой и полез в карман за недавно засунутой туда пачкой. Сигарету зажал в зубах, отчего едкий дым лез в слезящиеся глаза.

– Что, так есть охота, аж переночевать негде?

Задумчиво поскреб невесть откуда появившуюся недельную щетину он, протягивая пачку Малышкину.

Я когда курю, забываю про многие проблемы. Делаю это в поисках психологического расслабления, слежу за горением огонька, срывающимся пеплом и выдыхаемым дымом. Это как-то помогает на секунду забыть где мы и что мы. И тебе, Саш, советую совмещать приятное с полезным.

Да нахрен мне эти заморочки? Я вообще бросать решил. Как товарищ Косолапов бросит, я в тот же день.

Хохотнул старшина.

Окружающий их лагерь совершенно не соответствовал этой благодушной беседе. Люди, завидев наступление темноты, начинали суетиться, дрема, навеянная ужином, тут же исчезла. Психологический шок и привычка к немотивированной агрессии зомби, которая усиливалась по ночам на подсознательном уровне заставляла людей готовиться к обороне. Никто уже не верил в спокойные места и добрых мертвецов, которые позволят отстреливать себя поодиночке.

Косолапов отчасти поощрял такое шизофреническое настроение – это повышало боеспособность, не давало бойцам застать себя врасплох. Но с другой стороны, постоянное умственное и физическое напряжение доводило их же до нервных срывов. Стычки и мгновенно вспыхивающие, впрочем, также быстро и кончавшиеся драки были обычным делом, что расшатывало дисциплину. Посоветовавшись с главным медиком, спящим на ходу с открытыми глазами, начальник экспедиции попытался уточнить вопрос о возможности подмешивать успокаивающих препаратов в пищу или принудительного лечения наиболее невоздержанных бузотеров. Но медик развел руками, его запасы были неизмеримо меньше необходимого количества, и, к тому же, находящиеся под воздействием седетативных препаратов бойцы были очень уязвимы в бою, снижалась скорость реакции.

Несколько близко расположенных могилок у края леса ненавязчиво напоминали выжившим о том, что жизнь – это лотерея, в которой зачастую выигрывает не самый красивый и умный, а самый живучий и везучий.

Бабка после выхода из ступора, в котором он находился с изумлением обнаруживал, что люди изменились. Они не стали лучше или хуже, но теперь в их глазах пропала радость. Боль и страх поселились в них. Улыбка стала исключением, люди предпочитали не спорить, то ли опасаясь вспышки ярости собеседника, то ли тщательно скрывая свое мнение. Теперь настала очередь Бабки заботится о Вике и ее непутевом братике, который до конца не свыкся с потерей и зачастую в своих разговорах ссылался на дядю, как до сих пор живого человека.

Совершенно не понимающий чувств Вики Семен, наоборот, заметив ее подавленное состояние, активизировал свои попытки сблизиться и завязать более тесные отношения с приглянувшейся ему девушкой. Бабка вступился, слово за слово, разгорелся спор, закончившийся скороспешной стычкой, в которой Бабка изрядно отлупил Семена, а он, не потерпев поражения, бросился к своей шашке и замахнулся ей на Бабку. Бабка от этого совсем озверел и не давая противнику ничего сделать, повалил его на землю, вырывал оружие из его рук. Бабка сам не ожидал от себя такого финта. Еще немного, сабля отлетела в сторону, и он вцепился Семену в горло. Вика и Погарыш едва расцепили противников. Чем бы закончилось эта драка, если бы их не было? Окружающие смотрели на ставшую привычной картину драки безучастно и просто отворачивались в сторону. Растрепанный, с подбитым глазом Семен вырвался и убежал дальше к лесу, а Бабка обработал свои царапины и плеснул себе на лицо воды. Адреналиновый шторм сошел, и теперь его немного колотило. Подумать только, его мог зарубить друга!

Караульные теперь не спали на посту. Зачастую они не могли уснуть и после окончания службы. Огонь открывали по малейшему шороху. Заведенный генератор исправно подавал ток на лампы прожекторов, установленных на треноги.

Семен так и не вернулся, Бабка поудобнее устроился, лег спать, повернувшись спиной к храпящему Погарышу. Вика прикорнула у стенки быстро остывающей в ночной темноте кабины. Через несколько минут забрался Семен, забрал свой спальник и покинул машину. Просыпаясь от одиночных выстрелов, Бабка бросался к амбразурам, смотрел на лица замерших, с оружием наготове караульных. Один раз за ночь сам заступил в караул, засыпал, просыпался и видел дергающиеся брови и сжатые на цевье оружия руки других людей. Под утро ему даже показалось, что на карауле стоит один и тот же человек, что он ни разу не менялся, настолько было похожи напряженная поза и выступившие пятна пота на одежде.

Косолапов также не мог заснуть. Теперь, когда до конца их путешествия оставалось меньше суток пути, его начали охватывать сковывающие разум стальными щипцами безумия полные безнадежной горечи безумные подозрения. А что, если карты подложные, а секрет расположения комендант унес с собой в могилу? Не позволяющий себе до этого и тени сомнения Алексей все больше и больше изводил себя кошмарными подозрениями. Ходил из угла в угол своей тесной кабины, подолгу прикладывал горящий лоб к ледяным стальным стенкам и радиоприборам. Слушал сопение связистов, разговоры у костра не спящих бойцов, пытался забыться на узкой и жесткой, застеленной сине-черным полосатым одеялом кушетке. Но во сне ему являлся мертвый комендант, пытался его душить, заставлять есть зомби-крыс. Косолапов просыпался с колотящимся сердцем, тер поседевшие за несколько дней виски и пил воду. Затем выходил проверять караулы, хотя никакой в этом необходимости не было, курил у костра, заходил и вновь пытался заснуть.

Но все волнения ночи остались позади. Из полной темени никто не вышел, стрельба была ложной. Недобрый рассвет сырым промозглым туманом окончательно доконал спящего под машиной Семена, который, стуча зубами подошел на сведенных дрожью ногах к костру и заставил его практически обнять едва теплящийся в остывающих углях огонек.

Через полчаса прозвучала команда подъем, и не выспавшийся, хмурый и шатающийся лагерь начал готовиться к дороге. Застучали топоры, завыли пилы, недоваренная, несоленая каша обжигающе горячей была съедена за рекордное время. Чай был без сахара, но на ропот людей повара не могли найти ответа – запасы подходили к концу и если через три дня не будет найдено продовольствие, все восемьсот девяносто два человека начнут голодать. Был еще НЗ, но его Косолапов распорядился не выдавать.

Летчики готовили свою пташку в последний полет. Они протирали стекла, осматривали двигатель, проверяли приборы. Вряд ли теперь будет найдено топливо к вертолету.

26 мая 1993 года, Среда 06:30. День Седьмой.

Возле пос. Толкай Подбельского района Самарской области

С первыми утренними лучами солнца разведчики, наскоро пожевав безвкусную ячневую кашу на комбижире с ужасного качества самодельным кулинарным чудом повара под названием “лепешки несоленые из муки и воды”, забрались в заскорузлые и холодные сиденья. Заправившись от передвижной, на две трети пустой автоцистерны, они покинули место ночевки лагеря, который кишел, словно муравейник молчаливыми измученными людьми. Автоцистерну Малышкину поручили в течение дня по возможности заправить.

Если это будет невозможно сделать, цистерну бросим.

Косолапов сказал, будто отрезал. Малышкин пожал плечами, мол, раз будет бесполезна, то и смысла нет с собой везти.

Надвинув на лоб солнцезащитные очки, спасаясь от бьющего в глаза поднимающегося солнца, он скомандовал приказ выдвигаться. Взревели двигатели мотоциклов, выхлопные газы окутали автомобили, разведка двинулась вперед. Через полчаса после выезда автомобилистов, вертолет, разгоняя мусор и подняв пепел едва ли не на высоту деревьев, поднялся с истоптанной и обезображенной следами костров поляны. К этому времени колонна, основываясь на данных, которые передавали разведчики, уже уехала на порядочное расстояние. Но со временем, вертолет догнал, а затем и обогнал вытянувшуюся в длинную пыльную нить автомобили колонны, а позже и гонящие на полной скорости мотоциклы разведки. Он пролетел над брошенной сельскохозяйственной техникой возле безымянного поселка, над долиной, на дне которой не спеша поднимался дым над полностью сгоревшем селом Среднее Аверкено. Пилот наблюдал за битвой на нефтеперекачивающем заводе возле с. Венера, на секунду зависнув над двумя враждующими группировками, которые крошили друг друга почем зря так, что район битвы буквально был завален трупами со стороны оборонявшихся и наступающих. Тут же кормились, как ни в чем не бывало, одинокие зомби, привлеченные звуками стрельбы со всех окрестностей. При любом исходе боя в выигрыше оставались только они. Подняв свои окровавленные морды, они взирали на зависший вертолет. И горстка обороняющихся и внушительная но слабовооруженная группа атакующих также вслед за зомби заметили вертолет и тут же принялись его обстреливать. Пилот вовсе не собирался вмешиваться в местные разборки, а редкие залпы в белый свет как в копеечку ничем не грозили хорошо бронированной машине.

Сань, смотри, судя по этой картине, в следующей мировой войне в ход пойдут камни и палки.

Штурман указал на плохонькое вооружение огрызающихся из дробовиков людей. И сделав на прощанье атакующий заход на позиции оскотинившихся до состояния полного маразма людей, отчего те буквально вжимались в укрытия, разбегаясь с линии возможного поражения как тараканы. Не открывая огня, вертолет прошел на большой скорости в двух метрах над землей и сделав крутой вираж, продолжил следовать маршруту, докладывая Косолапову о наличии боя по пути следования. Рассеявшиеся ряды уронивших оружие людей провожали глазами одинокий вертолет, и гадали что это было – сбой в системе вооружения и коварных ход врагов, ведь открыв огонь из пулеметов, этот летающий колосс запросто смешал с землей мелкие кусочки тел оборонявшихся или нападающих без малейших проблем превратив их в такие отбросы, которые даже зомби не стали жрать. Лидеры вооруженных сторон отдали приказы к отступлению, битва сама собой на время затихла. Только зомби продолжали жрать поверженные трупы. Их вовсе не волновали проблемы мирового господства – мир уже лег к их ногам. Через двадцать минут из вертолета сообщили, что они пересекли границу Оренбургской области.

26 мая 1993 года, Среда 10:45. День Седьмой.

Возле г. Похвистнево Похвистневского района Самарской области

Заправка была разграблена, разрушена и сожжена, впрочем, как и три предыдущие. Козулькин с негодованием сплюнул на грязный, покрытый копотью асфальт. Сильный жар сделал так, что местные мертвецы не воняли. Обуглившиеся, высохшие и покрытые слоем копоти они засохли, закоптились, пропитались запахом резины. С одной стороны, они потеряли практически всю воду, поэтому еле передвигали ноги, но с другой, процессы разложения их гнилой плоти резко замедлились. Глядя на эти медленно, будто они находятся под водой или на другой планете с иной степенью гравитации, плавно переползающие живые трупы, можно было себе представить, что еще замедлись их движения еще немного, и запросто можно не заметить движения и принять их за неодушевленные предметы. Что грозило неосторожному путнику тут же получить укус разом активизировавшейся твари. Причем процесс преобразования был практически незаметен глазу. Козулькин наблюдает, как еще секунду назад прикинувшийся шлангом черный как негр, высохший как палка и медленный как смертельно опасная рептилия, морщинистый мертвец с разорванным ртом секундой позже оскаливает черные зубы и кидается со скоростью товарного поезда на замершего человека, растопырив скрюченные пальцы и шипя как змея. Полив тут же пулю из Макарова в голову, тварь медленно осела на асфальт, прислонившись к сгоревшему ободу брошенного автомобиля так, будто собралась передохнуть. Александр поставил оружие на предохранитель и, засунув оружие в кобуру, повешенную поверх обмундирования справа на груди, запустил мотор мотоцикла, и правой рукой бросил рычаг сцепления. Мотоцикл изрыгнул, выплюнув сизое облачко дыма, рванул между ящиков в направлении выезда, напарники также поспешили покинуть слишком сильно облюбованное мертвецами место. Те, словно, почувствовав, что добыча ускользает, тщетно пытались догнать скоростные японские машины.

Следуй в ад, приятель.

Злорадно заметил Козулькин, выбивая подставку из-под ног забравшегося на высокий ящик пытавшегося таким образом достать ускользающую добычу упыря. Нелепо взмахнув разорванными на ленты рукавами, пытаясь сохранить равновесие, тот рухнул вниз, с хрустом уронив прогнивший череп на асфальт, который тут же лопнул.

То-то же, приятель, попробуй-ка это.

Мотоциклы не спеша вырулили на широкую дорогу трассы Р-225.

В окрестностях оставалось еще одна заправка, если и там будет пусто, то придется бросить слишком прожорливые машины и добираться своими ногами, отмахав еще более двадцати километров. В это время пешая колонна будет доступна для нападения любого количества зомби, будет невозможно выбрать дорогу, будет потрачено слишком много времени и останется слишком мало боеприпасов и продуктов. Все тяжелые предметы придется бросить. Голодранцами добравшись до ворот рая, им даже нечем будет срезать замок. Малышкин распорядился разбиться в лепешку, но найди горючее. Если без пищи колонна проедет неделю, без воды может прожить еще день, то без горючего, у них очень мало шансов встретить завтрашнее утро. Без горючего не будет ни воды ни пищи.

Оставалась маленькая вероятность того, что на ближайшем аэродроме возле села Карповка остались емкости с керосином, который на некоторое время использовать как горючее для машин. Октановое число у него ниже, чем у бензина, но больше, чем у солярки. Дизельные двигатели выйдут из строя через одни – двое суток использования этой адской смеси, но доехать до места на нем можно будет.

Такой же, но только учебный аэродром был возле с. Красноярка, в более чем двадцати километрах от Карповки, и Малышкин рванул туда. Кто-нибудь да и найдет горючее. Козулькин направил свою мотокавалерию на дорогу к Старому Похвистнево, свернув с трассы и углубившись в окружающие это место леса.

26 мая 1993 года, Среда 13:30. День Седьмой.

Возле г. Похвистнево Похвистневского района Самарской области

Летчики час назад сообщили, что место назначения найдено, они на последних каплях горючего ищут место для посадки и возможной обороны летающей винтокрылой машины. Через десять минут они доложили, что место найдено на вершине Михайловской горы, но внизу замечена бронетехника без следов присутствия людей, они заходят на посадку, а через минут последовало последнее сообщение с матюками и криками о том, что вертолет обстрелян ракетами земля-воздух, подбит и они идут на экстренную посадку. После этого связь прервалась. Косолапов тут же отменил остановку на обед и передал сообщение на волне летчиков, что они идут на помощь, и будут на месте, как только представиться возможность. Ответа не последовало. Колонна добавила скорости.

Козулькин заорал, перекрывая шум ветра.

Ребята, давайте поднажмем, у нас теперь совсем мало времени, если колонна через час не получит бензин, надежда остается только на Малышкина.

Есть, командир.

Несущиеся на большой скорости стволы деревьев исчезали за спиной, подвеска мотоциклов мягко амортизировала ямы и кочки, которыми была богата дорога на Карповку. Вскоре дорога привела к большому селу, в которое Козулькин решил объехать, через овраг было видно летное поле. Оставалось только найти проезд на другую сторону, поиск этой дороги занял достаточно много времени, и вскоре, через поля, через трясину у ручья и через заросли кустов они наконец вырвались на взлетное поле, предварительно оборвав колючую проволоку. Проезжая бесконечные ряды выстроившихся в ряд небольших самолетов, по бетонке они миновали диспетчерскую вышку и вскоре выехали к хранилищу ГСМ, находящуюся в отдалении от взлетной полосы по причине пожарной безопасности. Пара одиноких шатающихся зомби лишала Козулькина надежд на встречу с живыми.

Бинго!

Козулькин вытер пот со лба замусоленной замшевой перчаткой, оглядел близко подступающие к ограде кусты. Керосин был. И был в таком количестве, что его было достаточно для чего угодно. Оставалось только его отсюда забрать. Проблема заключалась в том, что бензовоз не смог бы проехать по дороге, которой попали сюда разведчики. Был путь еще через Бугуруслан, но теперь следовало проверить его. На всякий случай осмотрев гараж и найдя только два неисправных заправщика, Козулькин решил встретиться с цистерной на дороге в Саловку.

Малышкин, группа которого даже не успела доехать до второго аэродрома резко свернула с трассы и направилась через Бугуруслан в село Михайловку. Другой дорогой было бы ехать слишком долго.

Автомобиль скорой помощи, от былого назначения которого оставались только воспоминания, проехал указатель с названием города. Проехать по улицам практически целого города, в котором не было войсковых частей, не велось боев было приятно. Но нетронутые здания не могли дать представления о том, что представлял собой город раньше – шагающие по улицам зомби мешали этому. Уже возле железнодорожного вокзала их ждала первая засада.

Поваленный ствол дерева, лежащий посредине проезжей части не давал возможность проехать в узком месте, где с одной стороны виднелась железнодорожная насыпь, а с другой стороны к дороге подходили близко расположенные здания складов. Никого поблизости, кроме зомби, не наблюдалось. Сбросив скорость до десяти километров в час, автомобиль Малышкина подъехал к препятствию, поехал вдоль ствола к небольшой щели, которая давала возможность протиснуться.

Но в это время в броню переднего правого окна ударил заряд дроби. И тут же переднее колесо было пробито таким же выстрелом. Не видимые в зелени подсохших веток дерева неприятели безнаказанно обстреливали машину, методично пытаясь найти слабое место в броне. Между тем, разведчики спокойно выцеливали супостатов, просунув концы стволов в бойницы, прорезанные в бронелистах.

Огонь, ребята.

Тихо скомандовал Малышкин, его УЗИ тут же выплюнул магазин, буквально срубив всю зелень с дерева, и уложив на асфальт пару кровавых нашпигованных свинцом подарочка людоедам, которых не сильно волновало слишком большая концентрация свинца в мясе. Выжившие после ответного огня бандиты скрылись за деревом. Они вовсе не ожидали такого отпора и теперь пытались спасти собственные задницы, скрывшись бегством. Но вот только, как на зло, едва они высовывали нос за дерево, из машины их обстреливали беспокоящим огнем. Установилось равновесие – машина не могла заехать за дерево, а бандиты не могли спокойно улизнуть. Зомби начали сползаться на выстрелы, и маячили перед машиной, мешая прицеливаться, но засевшим бандитам они мешали еще сильнее. Перезарядившись, Малышкин попросил чтобы его прикрыли, и вздохнув, ощупал рубчатую рубашку Ф-1, вздохнул, приоткрыл дверь, и бросил ее в сторону засады, при этом машина на полной скорости, виляя пробитым колесом уходила от взрывной волны из разброса осколков.

Ствол дерева превратился после взрыва в кусок размочаленного бревна, его отбросило с дороги, так что теперь можно было спокойно проехать. От бандитов осталось только мокрое место. Искореженные охотничьи вертикалки и куски еды для зомби – вот и все что осталось от злополучных любителей халявы.

Но до города оставалось еще порядка пяти километров. И кто мог их встретить там, было неизвестно.

26 мая 1993 года, Среда 16:25. День Седьмой.

Возле г. Бугуруслан Бугурусланского района Оренбургской области

Вот ведь незадача, теперь мы лишены возможности скоростного маневра.

Малышкин цыкал зубом и задумчиво осматривал рваную покрышку модифицированной машины разведки, из которой торчали острые осколки корда и жеванная резина. Заряд картечи порвал ее как тузик грелку. А запаски как назло не было – в наступившие времена гораздо скорее можно было найти личную алмазную шахту, чем работающую шиномонтажную автомастерскую.

Товарищ командир, может снимем с первой попавшейся машины?

А до этого момента пешочком будем путешествовать? Умный, ты, как я погляжу.

Раздосадованный Малышкин с горя пнул пыльным ботинком в виновницу всех несчастий, которая, в отличии от медленно, но верно подбирающихся со всех сторон зомби местного разлива была мертва окончательно и бесповоротно.

Разведчики беспокойно поводили стволами в разные стороны, определяя, какая тварь доберется до них быстрее. При этом они бросали беспокойные взгляды за спину, на раздосадованного командира. Пастушкин и Закиров, посланные осмотреть ближайшую подворотню, доложили, что бандиты были безлошадными или очень хитро спрятали свое средство передвижения. Выбора для Малышкина не оставалось.

По коням! Никитин, давай жми по направлению к городу, там найдем запаску, нас тут сейчас живьем начнут жрать.

Раздосадовано плюнув на землю, он забрался в салон и захлопнул поведенную прямым попаданием крупного калибра скрипучую ржавую дверь.

Высекая из асфальта искры ободом и отчаянно виляя на ровном месте, карета скорой помощи разведки медленно, с натугой набрала скорость, с трудом переехала парочку зомби, и покинула район железнодорожного вокзала, повернув на север и объезжая сожженные автомобили, которые почему-то попадались на их пути чаще обычного.

Пиротехники гребанные!

Буркнув, заметив это обстоятельство Закиров.

Не иначе тут банда пироманов развлекалась – все машины почти сожгли. Здесь не только запаски с горючим не разжиться на халяву, но и даже куска пластика целого не найдешь.

От нещадной болтанки разведчики держались за все что можно, опасаясь вывалиться из сиденья на вираже.

Тем временем, машина перестала разгоняться, стрелка спидометра замерла на отметке сорок и не росла больше. Водитель с трудом удерживал машину от фатального крена в одну сторону, рыскающий маршрут движения был похож на конспект спящего студента.

Не доезжая до этого места двадцатью километрами позже по маршруту к Бугуруслану продвигалась запыленная, воняющаяя сгоревшей резиной и соляркой, усталая колонна. Многодневный марафон на выживание выматывал не хуже кулачного боя, может быть не так быстро, но так же верно. Косолапов то и дело останавливал колонну для профилактики случаев сна за рулем. Водители, делали упражнения для глаз, выходили из ставшими похожими на душегубки раскаленных наглухо закрытых кабин и жадно вдыхали свежий воздух, с их полностью мокрых спин стекали ручейки пота. Быстрее пятидесяти в среднем двигаться не удавалось. Они никак не успевали на помощь вертолету, практически лишились поврежденной разведывательной машине, которая двигалась на свой страх и риск в опасную неизвестность. О группе Козулькина не было слышно, до сих пор они не присоединились к колонне и не смогли передать информацию о том, нашли ли они горючее.