Текст книги "Страшнее Зомби (СИ)"

Автор книги: Алексей Мезозой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

23 мая 1993 года, Воскресенье. 14:35. День четвертый.

Где-то на дороге у села Троицкое Сызранского района

Дорожный указатель сообщил, что начинается граница Самарской области.

Слышь, Вик, ну ты не обижайся, ладно? И не смотри так серьезно. Ладно? Вот и чудненько. А мы с Семеном мертвых зомби – кур видели. Правда, Семен?

Угу.

Семен переживал. Вика, впрочем, как и все девушки, поддерживающие отношения с неугодными им парнями только из личной выгоды, по возвращению к своей машине закатила Семену скандал с полным разрывом дипломатических отношений и полным бойкотом, а брату влепила несколько оплеух и с чувством выполненного долга отправилась обедать. Семен, являя собой обиженную и брошенную сторону сейчас прекрасно понимал Отелло и Джека-Потрошителя. В его груди горел горделивый огонь непримиримой войны со всем женским полом. Он точил свою саблю и в воображении его создавались сценарии планов мести один ужаснее другого.

Семен, ты бы убрал свою железяку, пока не поранил кого ненароком.

Обратился к тому Алексей Косолапов.

Семен нехотя, не проронив ни звука, убрал саблю в самодельные ножны из проволоки. Вместе с Погарышем они соорудили эти весьма простые и удобные ножны из сталистой проволоки, обмотанной вокруг лезвия наподобие спирали, кольца которой были соединены с двух сторон этой же проволокой. Получилось, что кольца фиксировались двумя кусками проволоки, что не давало спирали распрямляться.

Куры птицы глупые.

Погарыш блеснул эрудицией

– Если у одной пятнышко крови увидят – вся толпа налетит, пока эту птицу на куски не порвут. Ну, кровь на других летит, они давай друг друга клевать. Тут и без зомби аля-улю, гони гусей !

Мы недавно из разведки вернулись. Путь до Троицкого свободен. Видели в Троицком очень медленных зомби-собак. Мелкие уже не ползают, а крупные еще силы не потеряли. Но догнать они смогут только безногого инвалида.

Вике вспомнилась картина, где зомби догнали-таки инвалида возле ЦУМа. Она поежилась, но спросила:

А живые там есть?

Майор вытер руки от ружейной смазки о тряпицу, убрал автомат за спину и нехотя ответил:

Живые несколько человек есть, но в основном все село инфицировано. Я посоветовал генералу там не только не останавливаться, но даже и не снижать скорости.

Че, правда там капут сколько зомбей? Я то думал на вторую ночь у периметра – вот это толпа!

Погарыш раскрыл шире рот и развел пошире руки, показывая какая необъятная стая зомби была во вторую ночь у периметра УВВИУС. При этом он нечаянно задел тут же зарычавшего на него Семена.

Нет,

Косолапов не хотел распространяться на эту тему, и желая побыстрее закончить разговор, добавил

Жутковатая была поездочка, пока вы тут обед уминали, мы кое-что настолько мерзкое видели, что вам даже слушать про это не с руки.

О, и что же это было?

Даже не участвующая в разговоре Вика заинтересовалась

Видели мы целый зомб-детский сад. Представляете – за цветным заборчиком перемазанные кровью детские лица и мутно-белые глаза. Цепляются за решетку обгрызенными обрубками, мяукают, пускают гнойные слюни. Видно, что пару дней как обратились – ножки при ходьбе подтаскивают, падают иногда. Один при нас запнулся и черепком о качельки – хлоп! Ну, думаем, не встанет. А он встал как ни в чем не бывало… Вот так-то. А теперь дядя Леша поспит часок другой, пока до Троицкого не доехали.

Косолапов демонстративно отвернулся и чуть после уже храпел.

Семен, а позже и Вика последовали его примеру. Так они на своем опыте подтверждали, что привычка спать в любых условиях при любой компании приходит где-то на третьи сутки бессонных адреналиновых приключений.

23 мая 1993 года, Воскресенье. 16:50. День четвертый.

С. Троицкое Сызранского района

Еще одна машина сельских жителей присоединилась к колонне. На этот раз это был старенький микроавтобус РАФ, едва не волочивший по дороге свое брюхо – так сильно он был загружен. После проведенной беседы Бати с водителями и пассажирами РАФ занял свое законное последнее место в хвосте колонны.

Через минуту, за оврагами, поросшими невысокими кривыми деревцами показалось Троицкое. Несколько колоколен, как разрушенных, так и выглядевших достаточно хорошо сохранившимися отличали это населенный пункт от десятков других, встреченных до и после него. Бывшие местные жители, вступившие на путь пожирания свежей плоти видимо, уже были изрядно выведены из себя мародерством доехавшей до этого места группы Косолапова.

А может быть зомби поумнели и вышли встречать наш конвой делегацией и хлебом-солью?

Косолапов глянул из окна на заполонивших всю дорогу на сотню метров медленно шагающих навстречу зомби.

Баранов, сидевший слева от водителя тоже сквозь прорези в бронелистах увидел манифестацию зомби против пришельцев.

Баранов и водитель переглянулись и водитель поддал газа, чтобы побыстрее проскочить опасный участок дороги. Из-под ножа брызнули кишки, нескольким зомби удалось повиснуть на первой и второй машина. Один допрыгнул до ручки двери и болтался сбоку от закрытого броней листа. Водитель выматерился, пытаясь сбросить прыгуна, но тот держался как клещ. Баранову пришлось опустить стекло и сквозь прорезь в бронелисте заостренной арматурой проткнуть череп уверенно держащегося одной рукой зайца.

Это что-то новое, ты так не думаешь? Массированное нападение на большой дороге раньше не были интересны этим тварям.

Сказал Баранов, вытирая заостренный кол о ветошь, лежащую под ногами.

Мне кажется, что зомби на дорогу выгнали. Вряд ли они сами бы на это пошли. Вы же знаете – зомби тупые до ужаса.

Забавное предположение, но если и так, то я хотел бы знать, кто это мог сделать.

С каждой секундой грязных брызг на стекле тягача становилось все больше, видимость все хуже, а дворники не работали. Проехав километр, пришлось останавливаться и из бутылки с водой ополаскивать смотровые щели и затем щеткой на длинной палке драить их от остатков зомби. Весь корпус машины был покрыт бурыми брызгами, разводами, провонял зомбятиной, вне пределов досягаемости, на фильтре воздухозаборника прилип чей-то скальп, но приходилось ехать в таком жутком виде дальше, так как промедление больше пяти минут нарушало график движения.

Что за напасть, тьфу!

Баранов брезгливо скидывал с окна лоскуты налипшей человеческой кожи, надеясь, что мухи не сожрут его раньше, чем он немного прочистит обзорные стекла. Наконец, тяжело дыша ртом, он забрался на сиденье и захлопнул дверь, чем слегка оградил себя от зловония, которым, казалось пропитался каждый квадратный сантиметр корпуса автомобиля.

Поехали, когда в движении, вонь хотя бы немного сдувает, дышать легче. И поаккуратней в следующий раз – один порез и ты инфицирован. Видишь – я всегда одеваю рукавицы.

Предупредил водителя еще раз Баранов.

За эти пять минут Косолапов, Пирогов, Малышкин вновь оказались в машине разведки – карете скорой помощи, которую водители подобрали на повороте на Чекалино.

Впереди их ждал участок пути, который должна пройти колонна до ночи. Батя распорядился, чтобы было найдено место для безопасной ночевки.

Ну, что, приступим?

Осведомился слегка выспавшийся, но все же не чувствующий себя посвежевшим Косолапов.

Малышкин расстелил на коленях, норовившую слететь на очередной кочке карту и ткнул где-то в районе Ивашевки обломанным ногтем с траурным ободком грязи и сгоревшего пороха.

Предлагаю проверить вот этот район, здесь и до Сызрани еще достаточно далеко, и до Октябрьского доехать можно меньше чем за четыре-пять часов.

Потянувшийся к карте Косолапов едва не уронил на пол салона лежащий на коленях вычищенный автомат, но вовремя подхватил его.

Посмотрим, посмотрим, что тут у нас…

Карета скорой помощи вырвалась далеко впереди колонны, все увеличивая и увеличивая скорость.

Сзади раскиданные словно кегли в кегельбане пронесшейся как ураган колонной, зомби медленно поднимались на ноги и медленно вышагивали за ней вслед.

23 мая 1993 года, Воскресенье. 18:00. День четвертый.

С. Ивашевка Сызранского района Самарской области.

Через десять километров появились первые домишки, которые выглядели так, будто их бросили десятки лет назад. Некоторые из них были обрушены, некоторые сожжены. Всюду меж куч мусора, бывшего раньше чьим-то жилищем. Зомби, поверженные и размочаленные, награжденные ужасающими ранами, все же зачастую были активны, сожженная до состояния угля кожа осыпалась на землю, открывая зеленую гнойную плоть мертвецов, когда разбуженные от тяжелого транса ее хозяева поворачивались вслед за проходящей колонной. Следовательно, до этого момента они так и были в состоянии неподвижности, в которое впали после всех событий, разрушивших это село практически до основания. Дорога местами отсутствовала, колонне пришлось съехать на объездные грунтовые дороги, которые шли еще ближе к домам, поэтому ад разрушений предстал перед путешественниками еще реальнее и непригляднее, чем это казалось издалека.

Нет, ну Вы посмотрите, товарищ подполковник, что твориться, какой черт здесь устроил разруху?

Невпопад, словно сам с собой разговаривал водитель тягача, разглядывая открывающуюся слева по курсу пейзаж разверзнутой бездны. Аккуратно объезжая попадающиеся то там, то тут воронки, он старался не снижать скорости, так как несмотря на то, что в селе отчаянно бушевало пламя, очищая этот населенный пункт от мерзких созданий, все же зомби оставалось слишком много, и знакомиться с ними поближе ни у одного из следующих в колонне не было никакого желания.

Как же я уже устал от этих зомби.

Баранов отодвинулся от смотровых щелей и опустил на колени фуражку, вытирая выступивший пот.

Всего три дня прошло с того момента, как вся эта чехарда заварилась, а я уже кажется всю жизнь тем и занимаюсь, что убегаю, стреляю, убегаю и снова стреляю. Зомби животные, зомби птицы, зомби люди, и я уверен, что в глубинах морей плавают зомби рыбы. Они не спят ночью, не едят иной еды, кроме сырого мяса и их очень трудно убить. Когда я прикрываю глаза, то они вновь передо мной. Когда я заглядываю в смотровую щель, я вижу зомби. Когда я, черт побери, вспоминаю своих знакомых – они запросто могут явиться в образе зомби прямо перед моим носом. Но несмотря на это, когда я заглядываю в их глаза по моим жилам пробегает ледяная волна первобытного ужаса, и я ничего не могу с этим поделать. Хочется бросить борьбу и покончить жизнь как те бедолаги, которые не нашли в себе сил жить дальше, встретить завтра, каким бы ужасным оно не было. Я очень хорошо их понимаю.

Наш почтальон ротный позавчера после того, как стало ясно, что он свою семью не увидит, на проволоке повесился.

Добавил проникшийся речью Баранова водитель.

Похоже по Ивашевке нанесли ракетный удар.

Заметил Косолапов. Малышкин неодобрительно покачал головой.

Думаете провести разведку? Что могло быть в селе такого важного, чтобы крошить сельские дома “Градом”?

Отставить, товарищ старший лейтенант. Нет необходимости рисковать нашими жизнями в данной ситуации. Если Батя только не решит, что это следует сделать незамедлительно. Сколько раз за последние сутки мы выезжали в рейды? Пять, нет семь раз. А ведь еще ночь не наступила. Пускай группа Логинова и Пирогова немного поработают.

Впереди все в порядке?

Не стоит расслабляться, наступает вечер, ты же знаешь, что ночью зомби более активны. Но как бы то ни было, до самого аэродрома “Сызрань-2” дорога свободна. На развилке М-5 нас обещали ждать.

Что там еще произошло.

Едва поймал слетевшую при разком точке фуражку Малышкин, когда их машина начала резко тормозить. В облаке поднявшейся пыли застыли машины колонны, и в течении нескольких секунд ничего не было видно вокруг.

Походу, дышите глубже, колхозники померли, стали зомби, сгорели, стали пеплом и мы сейчас ими дышим.

Заметил глубокомысленно Погарыш, отчего Вика с Семеном напряглись, и разом пожалели о том, что не надели респираторов.

Не, Погарыш, огонь вирусу кирдык делает. Не боись, что у них отвалилось и обгорело – не опасно.

Где-то спереди колонны раздались выстрелы.

Что, стоит посмотреть?

Погарыш глянул на старшего машины. Косолапов отбросил фуражку, достал каску и вскинув оружие, выпрыгнул на пыльную, лишенную нормальной растительности обочину грунтовки. В пяти метрах левее чернело полотно куска асфальтированного двухрядного шоссе. Погарыш, не дожидаясь разрешения, схватил свой автомат и выпрыгнул следом.

Всегда смотри под ногу, выходя из автомобиля, особенно если он долгое время стоял на месте и ты не имеешь понятия, что могло заползти под него в то время как ты дрыхнул.

Проинструктировал Погарыша Косолапов. Следом выскочили Вика, Семен, и курсанты. Дверь водителя была открыта, проходя мимо Погарыш, следующий за Косолаповым заметил испачканные в глине сапоги водителя, который не спускаясь на землю, расширил свой обзор открытием обшитых железными листами двери.

23 мая 1993 года, Воскресенье. 18:10. День четвертый.

С. Ивашевка Сызранского района Самарской области.

Люди добрые, помогите, не дайте безгрешным душам пропасть.

Седовласый предводитель делегации выкручивал руки, закатывал глаза. Остальные мужики, в составе пятерых дюжих одетых в ватники дядей прятали глаза и руки, не зная чем их занять.

Вы не понимаете, мы не можем отдать вам оружие. Мы не можем дать вам людей. Ни одного. Единственное, что мы можем сделать – это взять желающих пойти с нами.

Христа на вас нет! Это же не по человечески – бросать их там. А если бы ваши родственники были в беде? Нужно просто отбить их у Кошелевских. Да они же бросятся прочь, едва завидев вас.

Седой, назвавшийся Никитичем, попытался надавить на совесть.

Моя семья погибла в первые часы, когда никто не мог толком понять что произошло. Идите с нами или оставайтесь.

Отрезал Батя и повернулся, чтобы уйти, показав, что разговор закончен.

В этот момент Никитич выхватил из-за пазухи пиджака обрез, взвел курки и направил на Батю.

Ах, ты ирод…А-а-а!

Докончить он не успел. С удивлением посмотрел на свою грудь, где только что находился обрез расплывалось небольшое пятно крови. Он вдохнул, а затем из груди рванул кровавый фонтан, обрызгавший всех присутствующих. Косолапов опустил дымящийся ствол. Мужики в панике отшатнулись от упавшего как куль с картошкой на пыльную дорогу трупа Никитича.

Эта..

Просипел один из них.

Косолапов мотнул стволом, уходите, мол. Те, сглотнув, растворились в пылевом облаке от колонны, которое ветерком уносило в сторону разрушенной деревни, таща за руки труп Никитича.

По машинам, продолжить движение.

Распорядился Батя. К нему с докладом подбежал дежурный выставленного охраннения.

Крупное стадо зомби, рогатый скот, лошади, люди, быстро двигаются к нам, зашли сзади.

Можно двигаться дальше, дорога свободна.

Отрапортовал сержант, чье отделение закончили разбор баррикады, поставленные по указке Никитича в этом узком месте, между двумя воронками. Слева лежали руины домов, справа дорогу преграждала широкая полоса вспаханной земли, огороженной знаками с начертанными на них от руки предупреждением о том, что территория заминирована.

Проверить правдивость надписей желающих не было.

23 мая 1993 года, Воскресенье. 18:22. День четвертый.

С. Ивашевка Сызранского района Самарской области.

Теперь стрельба раздалась сзади колонны. Тягач, выехавший из колонны, направился на полной скорости навстречу быстро подбирающих пассажиров и стартующих один за другим грузовиков.

По узкой дороге разъехаться было очень сложно, и пропуская одну за другой машины, Баранов грязно вспоминал по матери всех родственников водителей до седьмого колена.

Ну кто же так водит! Шустрее, шустрее, ну что вы как гусеницы!

Наконец, тягач оказался в месте остановки последних трех не уехавших машин. Первый, Урал с будкой, в которую сейчас спешно грузилось охранение, за исключением пулеметчика, который едва не угробил свою машинку – от ствола поднималась гарь горящего масла, облаком окутывающая стрелка, мешая тому видеть все, что было перед ним. Идущий вторым РАФ, и так перегруженный принимал на борт еще нескольких пассажиров из числа гражданских. И как только слабый ветерок согнал чад в сторону, Баранов увидел всю картину боя. Идущий последним легковой заслуженный трудяга на колесах не мог сдвинуться с места. Видимо в автрухляди в самый неожиданный момент что-то не сработало, водитель, не пожелав бросить своего железного коня, всеми силами пытался заставить его тронуться с места. Но было понятно, что это все лишено смысла. Потому что за спиной увлеченного своим делом водителя легковушки колыхалось живое море зомбированных коров, свиней, лошадей и людей – всей живности, жившей в округе, собравшейся в одно скопище, гонимое одной единственной целью – получить на ужин свежего мяса.

Да вам каждому даже и укусить не достанется, твари вы безмозглые!

В сердцах крикнул водитель, поворачивая машиной разворачивающейся башней к стаду.

Наконец, пулемет переклинило или кончился боезапас, пулеметчик запрыгнул в отъезжающий автомобиль, РАФ, в панике загребая под себя пыль и рвя покрышки о камушки грунтовки бешено улепетывал с места остановки.

Вот теперь я начинаю жалеть, что у нас нет установок залпового огня. А то бы мы раскатали эту мразь в лепешку.

Иван Денисович, с кажущейся безумной, для незнакомого с танкистским бытом постороннего наблюдателя, скоростью вращающий рычаги ручных приводов движения башни, не отвлекался от своего дела, позиционируя ствол по направлению к цели. Промахнуться по ней было невозможно – от горизонта до горизонта весь холм покрывал живой ковер из сбившихся в одно стадо десятков тысяч особей. Причем, двигался передний край очень быстро – видимо самые свежие обгоняли медленных.

Куда будем ложить залп?

Заорал Андрей.

Иван Денисович ему не ответил, он и сам не знал. Лидера в орде мертвецов не наблюдалось. Толпа шла независимо, но при этом очень слаженно обходя препятствия, так словно ими управлял опытный кукловод.

Андрей, я не знаю, нас тут сейчас со всей нашей броней сожрут.

Заработал огнемет, установленный над водительской кабиной. Огненная струя упала на спины передним созданиям, но те, объятые огнем, даже не сбавили скорости. Тут же раструб пулемета уставился в небо – водитель, понявший напрасность своих усилий сосредоточил все свое внимание на управлении автомобилем.

Перепрыгивая через трупы подкошенных очередями пулеметчика самых шустрых, подошедших секундами раньше сородичей, зомби коровы атаковали водителя и легковушку, пробив первым же ударом могучих рогов стекло и тело понявшего безрезультатность своих попыток водителя, нахлынувшая волна уродов перевернула машину, несколько рогатых фигур, на полном скаку споткнувшиеся о исчезающий в гуще тел корпус, взвились в воздух, и тут же толпа бросилась к тягачу. Десяток ударов в корму ощутимо тряхнули многотонную машину

Газу! Отрываемся.

Баранов отвернулся от смотровой щели слева.

В этот момент задняя левая покрышка, пронзенная рогами, начала стравливать воздух, по всему левому борту послышался скрип рогов по броне – стая подбиралась все ближе к водительской кабине. Один бык забрался передними копытами на площадку под башней, но соскользнул в гущу вздымающихся грязных спин, и безобразно разинутых ртов.

Тягач рванул вперед, в резину его колес впились несколько пар рогов, но беспощадные колеса скручивали и отрывали головы тем, кто так неосмотрительно погрузил свои рога во вращающиеся детали. Включились режимы автоподкачки шин, отработанный воздух из двигателя проходя по каналам в колесах, попадали в шины, но через пробитые рваные дыры со свистом вырывался наружу. Вся левая сторона тягача в движении дымилась, тем не менее пол ощутимо пошел вверх, крен на левый бок понемногу сошел на нет. Сзади бесновалась степное стадо зомби, рыло землю копытами, блеяло и мяукало вслед удаляющейся добыче. Постояв несколько секунд, не сбавляя темпа, при котором любое живое животное неминуемо падет от усталости через день, вся эта силища продолжила движение.

Стадо видело добычу. И эта добыча пока ускользала от него. Но это пока.

23 мая 1993 года, Воскресенье. 20:40. День четвертый.

С. Ивашевка Сызранского района Самарской области.

Товарищ генерал, Вас вызывают по триста пятой неопознанные летуны.

Прервал хрупкий сон, качающегося в такт движения машин прикорнувшего офицера голос дневального.

Откуда здесь летуны?

Продирающий глаза, в словно полные песка, генерал спустился к связистам

Которая?

Осведомился он у дежурного смены.

Сто первая у нас отключена была, пробовали по своим частотам, вот теперь по танкистским вышли.

Снятая в качестве трофея с подбитого танка радиостанция в итоге для чего-то пригодилась.

Батя надел танкистский шлем, прижал к горлу хвост ларингофона, потом убрал, прокашлялся, вновь прижал

Генерал Савин слушает, кто его вызывает?

В наушниках раздался хриплый голос, тон которого скрадывался статическими помехами.

Майор Демичев – командир эскадрильи вертолетов МИ 24, со мной еще два борта. Связи с командованием и ближайшими соединениями не имеем два дня. Окружены этими…м.. тварями. Полчаса назад видели ваши грузовики на горизонте. Генерал, я, конечно понимаю, что это, скорее всего, не мое дело, но расскажите цель вашего движения. У нас семьи на бортах, продукты и вода на исходе.

Говорит Савин, согласны вас принять, при переподчинении вашей группы лично мне. Цель движения, как вы правильно сказали, не ваше дело, но обещаем, что найдем безопасное место. Так что вас и семьи берем с собой. Демичев, как у вас дела с оружием и горючкой. Как состояние машин? Запас хода позволяет вам следовать за нами?

Голос в наушниках угрюмо рассмеялся.

Оружие табельные только пукалки. Весь боезапас кассетных и напалмовых бомб расстреляли еще вчера по крупным скоплениям тварей, которые в нашу сторону направлялись у деревни Ивашевка. Есть правда три тысячи патронов к четырехствольным пулеметам ЯкБ 12,7 но только на одной машине, на других навешены Р-60, боеприпасов к ним нет. Баки полные, пару раз запускали винты – рубили бошки тварям, которые слишком близко подходили. В основном это свои были, техники инфицированные, да с КДП диспетчер был. За колючкой ЭТИ еще не додумались столбы свалить.

Видели это крупное скопление, порвали на тягаче нам все покрышки.

Устало добавил Савин.

Где мы вас можем подобрать? Движемся вокруг Сызрани к Октябрьскому на мост. Нужна информация о том, цел ли мост и можем ли по нему проехать.

Не вопрос, командир, проверим, сейчас один борт слетает, потом на дозаправку встанет, а после этого встретимся после моста – там есть слева, не доходя до деревни Тростянки хорошая поляна. Если будет необходимость – прикроем чем сможем с воздуха.

У Савина отлегло от сердца. Ему отлично представлялось, как эти воздушные бронированные крокодилы очередями из крупнокалиберных пулеметов могут разрезать всю колонну вдоль на две части – левую половину грузовиков и правую, порванных посередине словно мятая бумага.

Демичев, запаситесь горючем – дорога будет неблизкой. Семьи можете на машину пересадить – выйдет на взлетное поле через десять минут, мы постоим, подождем пока на развилке М5, возле указателя “Сызрань”.

Знаем где этот указатель, поворот на поле сразу за ним, запасемся чем сможем, летную технику обслуживать теперь некому, и что-то подсказывает мне, генерал, что это наш последний полет. Данные разведки будут через полчаса. Пошел запускать двигатели. Конец связи.

“Вот, теперь мы нежданно-негаданно обзавелись воздушными союзниками”, думалось генералу, который снял танкистский шлем и провел рукой по седым волосам. Савин положил шлем на радиостанцию и смерил взглядом дежурного

Кузьменко, Косолапова ко мне, пусть срочно гонят разведкарету скорой помощи, забирают гражданских у летунов – нечего керосин жечь, поднимать лишний груз, пусть лучше пару тонн про запас возьмут горючего.

Есть, товарищ генерал.

Группа Косолапова только что заняла свое место в строю, до этого прикрывая от возможного нападения ремонт колесной базы тягача, который сам совсем не пострадал, не считая оторванных циркулярных пил, которые и до этого показали свою неэффективность. Однако заделка дыр в скатах, практически на ходу, без длительной остановки было занятием действительно увлекательным. Перекинули два колеса с правой стороны на левую, заклеили кусками резины самые большие прорехи, но сохнуть им еще долго…

К счастью, все проблемы были на прицепе, по дороге предстояло просто снять подходящие колеса с практически первого попавшегося грузовика. Но пока тяжелая танковая башня прижимала прицеп к земле, отчего он тащился практически на ободах.

23 мая 1993 года, Воскресенье. 21:10. День четвертый.

Недалеко от с. Октябрьск Сызранского района Самарской области.

Разведка борта летунов доложила, что мост цел, но полностью забит машинами, по разведчику с земли открыли огонь из стрелкового оружия. Пришлось им погрубить в ответ. Все же идя на стопятидесяти метрах, было ощутимо попадание – могли вывести из строя приборы, да и лопасти повредить. Стрелки в Октябрьске окопались и перестали беспокоить. Но без серьезной поддержки лучше к мосту не лезть. Сейчас со стороны Сызрани идет пара грузовиков и БМП. Будут в Октябрьске через пару часов, примерно в то же время как и колонна.

Савин, выпрямил сгорбленную спину, отодвинулся от карты, разложенной на его “столе” – кожухи от оборудования гордо звались этим словом.

Не имея серьезного калибра, в сумерках, на незнакомом участке, да еще при форсировании водной преграды – идти вперед явное массовое самоубийство по законам тактики и здравого смысла, но деваться им было некогда. Савин готов был на карачках ползти до самого убежища, но делать это очень быстро. Шесть часов назад прошло последнее сообщение от пресловутой Красной Армии, которые застряли в брошенном Ульяновске, сражались с переменным успехом, несколько раз переходили от одного безопасного места в другое, понесли серьезные потери. По их словам, мертвяки брали измором, нападали массово ночью. Савин догадывался, что красноармейцы не могли никак допустить того, что он от них ушел окончательно. Все посланные на его поиски отряды пропали. А сегодня к обеду на них обрушилось огромное количество зомби, которое просто смяли их оборону. Передача обрывалась внезапно. Возможно вышло из строя передающее оборудования. Но, как бы там не было, больше до связистов Савина передачи не проходили. Это, да еще встреча с зомби-фермой заставило генерала действовать быстро и даже в спешке.

На посту появления колонны явно не ждали.

С ходу, залетевшая на пятачок перед складами, пробив обложенный мешками с песком самодельный блокпост, карета скорой помощи начала медленно сдавать назад, в то время как выбравшиеся из задних дверей бойцы под прикрытием рассыпающихся стеклянным дождем

стекол опасно накреняющейся “буханки”. Фортепьянная партия в восемь стволов штурмового отряда отбила у упавших за мешки одетых в разномастную форму молодых людей всякое желание отстреливаться. По одному, перебежками они бросились наутек, теряя запасные магазины и оружие. До складов добежал только один. Навстречу ему из темноты бросились три зомби и утянули его внутрь прежде, чем он смог поднять оружие.

Из здания, находившегося на противоположной стороне улицы выбежала группа из тридцати-сорока весьма посредственно вооруженных мужчин в слишком легкой для такого времени года одежде.

Простудитесь, ведь, куда лезете, заболеете и упадете.

Крошил столпившихся в дверях горе-воителей Малышкин, не выпуска изо рта зажженной сигареты. Охранники в караулке, видимо, до конца не проснувшиеся мешали друг другу. Одна часть их, выбежавшая на улицу и в полной мере оценившие мощь приближающегося тягача с танковой башней на прицепе, пытались вернуться в покинутое по неопытности столь заманчивое своей защищенностью помещение. Другая часть толпы, на ходу натягивая обувь, как были, в труселях и помятых майках, с двустволками, у которых было только два патрона, да и те в стволах, распахнув глаза, перли на своих же товарищей. Группе Косолапова эта заминочка была очень кстати. Три длинные очереди вдвое проредили толпу, которая не обладая живучестью зомби-отродья легко становилась лакомым кусочком для крошечных свинцовых злюк. Пули рвали их на куски.

Наконец, часть либо очень сильно паникующих, либо образцово дисциплинированных войск (хотя откуда им там взяться?) отступили вглубь коридора, и даже раздалось несколько неприцельных очередей из темноты в ответ. Преследовать скрывающуюся охрану никто не стал – пусть зомби ими поужинают. Главное, это было разметать оборону и не допустить потерь личного состава, что группа Косолапова замечательно и выполнила.

Батя прекрасно понимал, что подкрепление подойдет с минуты на минуту, поэтому необходимо было немедленно начинать переправу. Автомобильный мост отметался сразу – даже за сутки тягач не успеет сбросить все машины в воду, чтобы освободить проход. А ведь два грузовика с пехотой и БТР им не осилить.

Что там с железнодорожным мостом?

Запросил по радио у уехавшей дальше, под прикрытием боевиков Косолапова группы Пирогова

Все чисто, можем проехать. Мы доехали до середины, т-т-рясет только сильно, не разгонишься.

Пирогов отвечал кратко, но не привыкший к военному построению фраз жаргон резанул по ушам старого офицера. Батя поморщился

Держи оборону на той стороне, Пирогов, сейчас первые машины пойдут.

В то время, как неполный батальон развернул оборону, перекрыв дорогу из Сызрани, первые грузовики с гражданскими, разведкой, соляркой и тыловым обеспечением начали пересекать мост через Волгу, трясясь по шпалам на черепашьей скорости, водители следили, чтобы их не выкинуло в виднеющуюся прямо под колесами реку, ширина которой достигала в этом месте нескольких километров.

Через пять минут в переулок Октябрьского ворвался на полной скорости карательный отряд, приехавший на помощь гарнизону из Сызрани, но БТР тут же застыл пробитыми правым и левым бортами, из машинного отделения повалил дым, пассажиры и водитель пытались выбраться через задние люки. Ракетометчики отходили из засады, но по ним ударили все стволы из рати, находящейся в тентованных Уралах. Отступая, через заброшенный завод, через пути, на которых стояли составы с нефтью взвод затягивал противника все ближе и ближе к мосту. Осмелевшие Сызранцы, стреляя на ходу, от бедра, широкой шеренгой приближались к замершим у высокого обрыва цепочки машин. Бойцы Бати залегли за кучами и насыпями, отбивались в здании заброшенного завода, но силы пока были на стороне наступающих. Первая же взлетевшая на воздух машина колонны лишила беглецов половины запаса хлеба. Пулеметчики Сызранских повстанцев крошили обшивку тягача, пули десятками отскакивали от бронелистов Урала.