Текст книги "Ходок-4. Война (СИ)"
Автор книги: Алексей Григорьев
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
«Рогатые», и даже простые заражённые, все, как один, пропитались дрянью. Для них освященное богиней шакти стало смертельно. Слай же выгодно отличался. С помощью необычных техник он полностью купировал гадость в отростке на лбу. Таким образом, его организм оставался чист и первозданен.
По этой причине Ходок и не беспокоился. Он позволил торнадо подхватить себя, мимолётом отметив, как слезла с него личина, наведённая техникой полиморфа золотого тела.
Юноша вернул свой привычный вид, а облик Митьки Дорофеева ошкурился с него, как с лука кожура. Немного расстроившись, парень осознал, что больше не сможет повторить превращение. Божественная техника золотого тела открылась с неожиданной стороны. Оказалось, что использовать чужое обличие можно было лишь однажды.
– «Плевать, мне уже прятаться не надо!»– успокоил себя Слай.
Параллельно с наблюдениями, юноша испытывал истинное удовольствие глядя, как Старицкий с ужасом старается избежать столкновения с белоснежным монастырским куполом. Однако порождённый взрывом напор был столь велик, да к тому ещё и поддерживался извне, что любые попытки противодействия пропадали втуне.
Что Бес, что не менее паниковавший Маринин, в конце-концов вляпались в белую, как первый снег, пленку. По сравнению с их двухголосым ором, минулые хрипы Эфима показались детским лепетом. Бояре вопили так, словно их режут живьём, и даже хуже. Оба старательно трепыхались, силясь выбраться из прогнувшейся в месте столкновения двух противоположных начал среды.
Проклятие давило со страшной силой, защита Септонии не уступала. Две сверхэнергии будто желали расплющить мутантов об несокрушимый на протяжении трёх лет барьер. Слай же подобных проблем не испытывал. Лишь трёхрогий нарост на лбу пульсировал, но за неимением в нем нервных окончаний, на этом негативные эффекты для него закончились.
На всякий случай, чтобы не упустить из виду противников, Ходок сместился к двум попавшим впросак. То ли от того, что кокон не выдержал тройного напора, то ли по какой-то другой причине, но когда вихрь притянул к друг другу три тела, пелена неожиданно прогнулась ещё больше и пропустила прилипал вовнутрь. Если бы кто-то увидел такое чудо, то не поверил бы. Никому доселе не удавалось проскользнуть в последнее пристанище монахов.
Таран проклятия лишь злобно ударил в точку, в которую провалилось трио, а потом потек над поверхностью кокона, явно выискивая лазейку. Отпускать намеченных жертв так просто, злая сила не собиралась.
* * *
В глазах от яркого света заплясали пятна. Видимость упала практически до нуля. Тело почувствовало прохладу и небольшую вязкость воздушного пространства. Затем данные ощущения прошли, и Слай осознал, что падает.
Приземление не выдалось жёстким. С высоты примерно пятнадцати-двадцати метров Ходок плюхнулся в обжигающе холодные воды подземного водоема. Рядом раздались два увесистых бултыха – это приводнились и враги.
До того юноша полагал, что громче орать невозможно. Однако сейчас было ясно, что это не так. Прежде бояр окружала концентрированная святая шакти, теперь же провалившаяся неизвестно куда троица очутилась в самом сосредоточении могущества Верховной.
Чём-то священный пруд напомнил Слаю собственный бассейн первородного шакти в аримии. Вот только энергии здесь плавало куда больше, а ещё она была недоступна и морозила кровь, подобно куску приложенного к коже льда.
С трудом проморгавшись, Слай заметил на берегу небольшую толпу. А затем ему стало не до досужих наблюдений. Двое стенавших, как новорожденные, верзил ринулись прочь из озера. Ходок кинулся за ними и вцепился одному в руку, второму в ногу, не выпуская из погибельной западни. Поначалу ему сдалось, что удержать беглецов не выйдет, и они найдут убежище в неизвестном подземелье.
Неожиданно пришла подмога. В спину мягко ткнулась волна тепла – это громадный каменный монолит по центру лагуны поделился с ним энергией. Мышцы налились невиданной силой, а перед взором появилось сообщение подзабытой в последнее время Септонии:
– Как лицу с положительной кармой степени Превознесенный, Вам доступна группа связанных заданий «Помощь Храму». Убейте проникших в святое место заражённых, чтобы запустить вторую часть цепочки. Награда: избавление от мутации и частичный иммунитет от воздействия проклятия;
– Убить? Да не вопрос! – внутренне рассмеялся Ходок. Также он порадовался, что в своё время прикончил целого бога, что получить максимальную плюсовую карму. Как заправский борец, парень усилил захват, подключив к рукам ещё и ноги.
Выполнить задуманное удержание подсобили две вещи: крикуны мало что соображали, а Септония на удивление щедро распахнула свои закрома. Поставляемая ее артефактом мощь просто-таки выпирала наружу.
– «Любопытно, какова же будет следующая задача?!»– гадал Слай, наблюдая как с угодивших в капкан бедолаг, кусками слазит плоть.
Глава 42. Неожиданный поворот
Существует теория, что Ходок – это обязательно пришедшая извне фигура. Странников не может быть много, а вот Аватар – многолик. Задача последних, по идее, сглаживать последствия Слияния для нашей группы миров. Однако, судя по шевелениям приспешников темных сил, не все согласны с таким мнением. Потому настоятельно рекомендую побыстрее найти Ходока и не допустить влияния на него отпрысков небожителей. В противном случае лучше убить столь опасный персонаж. Проникновение инфополей началось, и его уже не остановишь, изменения неизбежны. Неконтролируемый же и плодящий дополнительные «дыры» межпланетный путник нам совершено ни к чему.
Из доклада специалиста аналитического отдела имперского Университета;
Агония великанов продолжалась целых пять минут. Без заемной силы Слай ни за что не удержал бы бояр, сходивших с ума от боли. Кощей затих первым. Все же сказалась его более хлипкая конструкция. Но и Старицкий пережил коллегу по несчастью не на долго. Через пару десятков секунд после гибели Маринина перестал двигаться и Бес. Ходок с удовлетворением отметил, что смерть убийцы родных не была лёгкой.
– Поздравляю, первая часть задания «Помощь Храму» выполнена. Перейдите к духовному монолиту, чтобы получить награду и запустить следущий этап! – отрапортовала богиня, косвенно подтвердив тот факт, что неприятели отправились в иной, как понадеялся юноша, худший мир.
Делать было нечего. Не идти же на берег, где бесчинствовал знакомый парню монах. Игумен зачем-то раскидал подопечных и стоял на коленях, глазея на Слая.
Ходок узнал церковника. А ещё он помнил, как Иппатий с одного удара прикончил посланника Императора, потому и не горел желанием возобновлять знакомство. В памяти Ивана Полудуба глава церкви Велграда отложился, как закостенелый, опасный и очень упрямый фанатик.
Вот почему, особо не раздумывая, Слай направил пенаты к исполинскому булыжнику. По пути механически отметив, что шакти от убийства бояр ему не досталось. Посмертную силу обоих затянуло куда-то вверх. Туда, где трепетал защитный купол. После чего непонятные волнения в том месте улеглись.
– «Похоже, Касуми получил-таки свое!»– выдвинул предположение Ходок и прикоснулся к прохладной поверхности ключ-камня.
Неожиданно, рог притянуло к монолиту, как магнитом. А самого парня окутало золотистое сияние. Отросток на лбу вибрировал и уменьшался в размерах. Одновременно с данным процессом, юноша наблюдал, как новые структуры впитываются в покровы кожи и образуют не видимую обычным зрением защитную плёнку.
Прошло совсем не много времени и Слай лишился украшения промеж глаз. Странно, но после смены личины оно у него осталось. Наверное, казус произошёл потому, что юноша не раз прошёл обряд приобщения на арене.
– «Верховная-то не солгала!»– довольно заключил Ходок и замер в ожидании продолжения цепочки.
В голове кольнуло, а затем перед взором возникла картина натурального побоища. Приглядевшись повнимательнее, Ходок понял, что ему транслируют происходящее наверху. А посмотреть там было на что. Вся площадь вокруг храма обвалилась. А в глубоченном котловане сражались изрядно вымахавшие в размерах Мстислав и Тадао.
Туловище князя окончательно срослось со змеиным и больше не выглядело, как инородный элемент. Облачен владыка Велграда был в уже виданные Слаем черные доспехи, которые плавно перетекали в покрытые чешуёй кольца. В руках Вяземский сжимал увесистый посох с алым оком на оголовье.
Касуми изменился ещё больше. От бывшего щуплого телосложения самурая не осталось и следа. Рост воина превысил десять метров, а мышцы напоминали стальные канаты, заставляя трещать шелковые нити его непривычной для русского взгляда экипировки.
Японец лихо орудовал катаной, ловко отражая удары шеста, норовившего проломить череп. Однако было заметно, что азиат лишён своего главного преимущества – подвижности. Змеиные кольца оплели Тадао по пояс и не давали свободно перемещаться. Призванный же на помощь туман не действовал на Мстислава от слова вообще.
Было ясно, что самурай постепенно проигрывает схватку. Осознавал печальную для него ситуацию и сам Касуми. Иначе как объяснить, что он разыграл припасенный козырь. В громадной ручище японца возникла Мирослава. Азиат что-то требовательно проорал противнику, а потом видение пропало.
– Доступна вторая часть задания «Помощь Храму»: «Укрепление обороны». Заручитесь поддержкой игумена Иппатия, используйте наличные божественные силы и восстановите повреждённый духовный монолит. Иначе виденные вами заготовки аватаров злых небожителей выберутся наружу. Срок выполнения: две недели. За это время достигнете статуса Повелителя Жизни и верните ключ – камню изначальное состояние. Награда за выполнение: увеличение защиты от воздействия проклятия до максимального уровня, возвышение до стадии Единого Тела. Штраф за провал: гибель сотен тысяч людей и падение кармы до низшего значения Отверженный.
Выданное задание было совсем не таким, каким ожидал Слай. Он-то думал, что поручат спасти княжну. А выходило, что ему продемонстрировали потенциальных конкурентов, чтобы он впечатлился врагами и последствиями от их освобождения.
Также Ходока попытались купить с потрохами. Призы пообещали существенные. Дело заключалось даже не в противодействии заразе. Перескочить через высшую инфосферу и сразу войти в следующую стадию – вот что являлось главным соблазном.
Да и наказание было для парня очень весомым. Его техники базировались на позитивной репутации. В случае ее падения в минус, они бы перестали работать. Тем не менее, Слай не дрогнул и не прельстился на щедрые посулы.
– Иди на хер! – показал наглец дулю предположительно находившейся на небесах богине и потребовал, – Эй, ты, Септония, давай-ка, выпускай меня наружу!»
Однако Верховная промолчала. От чего Слай окончательно взбесился и совершил страшнейшее святотатство: плюнул с досады в чистейшие воды пруда. После чего потёр ладони и призвал верную дубину, начав крошить и так надтреснутый монолит.
Ходок чувствовал, что надо поторапливаться, иначе Мира погибнет. Потому и нервничал, раз за разом опуская дарованный инопланетной богиней Даной инструмент на действительно пострадавший монумент. Повреждения были хорошо заметны вблизи. Вот в них-то Слай и долбил со всего маху.
Гневно заорал на берегу и забесновался старец. Кажется, священник даже хотел приголубить еретика чём-то зубодробительным, но не успел.
Повинуясь интуиции и разумея, что собственными силами сломать предвечный булыжник быстро не выйдет, Слай задействовал свое самое полезное умение «Баловень Удачи» и провозгласил:
– Да, лопни ты уже, наконец!
Никогда не подводивший навык сработал на ура. Пожелание исполнилось – духовный монолит развалился на куски. А поддерживаемая им оборонительная формация рухнула. Ради такого не жалко было и потратить навык с двухмесячным откатом.
– Вами найден альтернативный вариант завершения цепочки, «Все или ничего». Спасите Мирославу, а также убейте сторонников Чернобога и бога Эмма. Срок выполнения: до разрушения внешней рамки. Наказание за провал: смерть, – мигом переобулась ушлая небожительница, выдав новые вводные.
После чего оставшаяся от разрушения монолита энергия стала вливаться в Слая неудержимым потоком. Самого же пребывавшего в эйфории юнца поволокло наверх, по всей видимости, к эпицентру событий.
– «Вот за это, я тебя и выбрал!»– раздался в голове довольный голос Припегала. Затем притихший последнее время покровитель придурковато захихикал.
Глава 43. Былое
Иногда прошлое лучше не ворошить, а иногда о нем и вовсе лучше позабыть навсегда.
Реплика потерявшего память оптимиста.
Лысый, как полено, старец, в чудом сохранившей свежесть и белоснежность рясе, плакал. Разрушение святая – святых доверенной ему церкви больно ударило по и так расшатавшимся нервам. А тут ещё и потоки гадости полезли внутрь, кружа возле перепуганного молодняка, как снежные вихри.
До вынужденного затворничества Иппатий выглядел иначе, а сейчас лишился волос и усох, превратившись в развалину. Слёзы текли по морщинистому лицу, но в душе у монаха не было зла к совершившему крамолу парню. Ведь Верховная распорядилась помочь сумасброду.
Игумен просто прощался со своим прошлым, настоящим и будущим. Он вспоминал, как безусым юнцом его привели к ключ – камню для посвящения. Припоминал и то, как сопровождал к святыне других ищущих силы уже в качестве наставника. Последней из приобщенных являлась Мирослава. А ещё священник понимал, что ничего подобного уже никогда не произойдёт. Равно как и исчезнет и сам Храм.
– «Все или ничего…»– мысленно повторил старик выданное Септонией задание и развернулся к едва не прикончившим его вьюнцам.
Отроков корежило. Концентрация проклятия в районе монастыря зашкаливала. Битва титанов привлекла гадость отовсюду. Словно оголодавший пёс, вся эта дрянь ринулась в пробоину, на «свеженькое мяско», и сполна полакомилась им. Парни, девушек среди иноков не было, мелко затряслись. А затем накинулись друг на друга. Ни один из них не поборол воздействие иномировой жути.
– «Напав на меня, они пустили в свою душу зло…»– по– своему трактовал падение служек Иппатий и решил оказать им последнюю милость – не позволить стать убийцами перед смертью. Не назовёшь же жизнью звериное существование.
Привычно осенив себя крестом с полукругом, старик поднял два из множества оброненных во время недавних событий кинжалов: использовать святую магию для убийства ни в чем не повинных людей показалось кощунством.
– Ну, что ж, пришло время вспомнить молодость… – выпустил воздух из лёгких игумен, перехватил ножи обратным хватом и прыгнул в толпу.
Никто и никогда бы не подумал, что монах способен на такое: клинки мелькали с неимоверной скоростью. Будто умелый ассасин, старик резал молодёжь, как стадо баранов. Темное прошлое Иппатия впервые за долгие годы вылезло наружу прилюдно.
Священник кромсал обратившихся походя, а перед глазами висело любимое лицо единственной женщины, которую он боготворил даже больше покровительницы, и которая погибла по его вине. Причём сгинула зло и не добро, так, что не пожелаешь и врагу.
**********
– Любава, ты уверена? – голос сидевшего на тахте юноши подрагивал от волнения. Увидев подобную нерешительность, наставники Чёрного Тюльпана очень удивились бы.
Иппатий по прозвищу Два Кинжала был сиротой, а столица по праву считалась жестоким городом. Брошенный в городскую канализацию младенец вряд ли бы выжил. Но сыну, скорее всего, путаны повезло. С миссии, через тайные ходы, как раз возвращался один из членов организации убийц. Пожилой мастер давно подумывал уйти на покой и передавать опыт молодежи.
Найденного младенца ассасин посчитал провидением судьбы и забрал с собою. Он научил найденыша всему, чему умел. И не только престарелый душегуб выступил сенсеем, совсем недавно выросший в ловкого и хищного парня малыш сдал финальный экзамен в школе Чёрного Тюльпана, став полноправным членом братства преступников.
Кличка выпускника говорила сама за себя, а достигнутая к шестнадцати годам средняя инфосфера свидетельствовала о не малом магическом таланте. Беспринципный и жестокий, с детства не наученный ничему, кроме как причинять боль, Иппатий, несомненно, превратился бы в отъявленного злодея и кончил бы с перерезанной глоткой в подворотне. Но жизнь распорядилась иначе.
На одной из множества учебных вылазок паренёк встретил ее, Любаву. Шестая дочь булочника была чудо, как хороша. Тогда ей было пятнадцать, а ему четырнадцать. Девушка задержалась на рынке, и ее в темном углу зажала шайка голытьбы. Быть беде, но тут вмешался Иппатий.
При виде сжавшейся от страха, худенькой и ладной, словно куколка, девушки у прежде безразличного последователя темных искусств защемило сердце. А когда она умоляюще взглянула на него своими васильковыми глазами, парень понял, что пропал.
Без труда, лучший ученик «тюльпанов» избил потенциальных грабителей и насильников. Мог и отправить в мир иной, на его счету уже был с десяток трупов, но не решился. Не хотел очернять себя в глазах полюбившейся красотки. От чего-то ему показалось, что она не оценит зла, даже в отношении ублюдков.
После побоища юный спаситель провёл девчонку домой. Так они и начали встречаться. Год пролетел, как в сказке. Иппатий даже подумывал о том, чтобы отринуть полное мрака будущее и поступить на службу в армию. К примеру, в особый взвод разведчиков, где с обретенными умениями, его ждала бы отличная карьера.
Ослеплённый любовью он даже поделился этими планами с приемным отцом. А ведь старшие и так уже искоса поглядывали в его сторону. В общем, опосля откровенного разговора пришло несчастье.
Любаву Рюмцеву сосватали. И не абы кто, а сын главы купеческой артели, отец которого входил в сотню богатейших людей Гипербореи. Правда слыл двадцати пяти летний недоросль тем ещё кутягой и бабником. А ещё о нем ходила недобрая слава – две жены похоронил.
Конечно, владельцу небольшой сети лавок сдобы не по чину было отказывать столь могущественному свату. Потому-то сейчас влюблённые и гадали, что делать. Девушка первой предложила кардинальный выход. Парень же боялся поранить ее чувства и сомневался.
– Уверена! – упрямо кивнула Любава и спустила лямки девичьего сарафана. Затем и вовсе повела ладонями вниз и уже обнаженной ступила из лежавшего на полу платья. Нижнего белья она не одела, – Я навела справки. У жениха имеется странный бзик – ему девственниц подавай. Каждую из жён проверял у лекаря. Лишусь невинности – авось и откажется от меня. Кроме того, я тебя люблю. Хочу, чтобы ты был моим первым…
От такого признания Иппатий воспарил в небеса. Парень уже имел опыт общения с женщинами. «Тюльпаны» водили молодёжь в публичные дома для практики. Однако после встречи с ненаглядной, сама мысль об измене стала кощунством. А предложить плотские утехи любимой юноша стеснялся. Перед ней он испытывал странную робость. Дальше поцелуев и прогулок за руки с несмелыми ощупываниями друг друга, у них не зашло.
Теперь же долгое время сдерживаемая страсть захлестнула Иппатия с головой. Двое влюблённых с удовольствием познали друг друга, а их чувство ещё сильней расцвело. А дальше все напоминало незабываемый сон. Вот только конец у истории был печальный.
Свадьба и впрямь сорвалась. В назидание Любаву выгнал из дома отец. Иппатий же забрал женщину всей своей жизни в купленное им на награбленные средства жильё и повенчался с ней. Для чего он порвал с Черным Тюльпаном и принёс присягу Императору. Тронуть чету военного, под покровительством Виссариона, побоялись даже убийцы. Вот и вышло, что зажили молодята вместе душа в душу, без горя и печали. В неге и блаженстве прошли три месяца. Но в одну из ночей месть настигла голубков.
Сын богатея проплатил, а бывшие соратники с радостью взялись за заказ. Иппатия не тронули, связали и насиловали у него на глазах Любаву, пока у той не остановилось сердце.
От такого зрелища, а ещё от чувства вины, парень сошёл с ума. Он собственноручно оскопил себя и сбежал невесть куда. Очнулся юродивый на другом конце империи, в городке под названием Велград. Как потом узнал будущий игумен, он скитался по закоулкам полиса пару недель.
Возле Главного Храма ему явилось видение. В нем Любава поведала, что с ней все хорошо, запретила мстить и попросила встать на путь добра. Иппатий внял, как посчитал, последней воле любимой, ведь не даром же ум вернулся к нему подле монастыря. Парень принял постриг и дал зарок хранить верность супруге до конца дней, хотя способы возвратить мужское начало и были.
Септония высоко оценила праведный пыл нового послушника. Со временем Два Кинжала стал тем, кем являлся и поныне. Иногда Иппатий жалел лишь об одном, что не может расправиться с врагами, вскрыть им горлянки, прервать род до седьмого колена.
***********
Тело двигалось автономно. Старая наука никуда не пропала, хоть и минули десятилетия. К тому же старик частенько тайно практиковался: орудовать ножами ему всегда нравилось.
Со спокойной от хорошо выполненного дела душой, Иппатий остановился и отогнал грустные думы, а последний заражённый отошёл в мир иной. На какой-то миг игумен замер. Затем запрокинул голову вверх и воспарил над землей. В предвкушении продолжения битвы, монах пролевитировал в ту же дыру, в которой минут десять назад скрылся разрушивший ключ– камень паренёк.
