Текст книги "Ходок-4. Война (СИ)"

Автор книги: Алексей Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Глава 25. Поводырь прокаженных

Бороться или плыть по течению – дело твоё. Вот только потом не жалуйся, что заплыл не туда.

Мотивашка профессионального революционера;

Похищение княжны взбесило Слая, но пока у него наличествовала куда более насущная проблема. Рядом с ним умирал друг. Если Мирославу ещё можно было возвернуть, то вот побледневшего от потери крови Сидора выдернуть из лап костлявой не получилось бы. Ходок покамест не стал реаниматором жизни и не мог возвращать в бренный мир усопших.

Потому юноша остервенело боролся за жизнь товарища, однако у него ничего не получалось. Лишившийся возлюбленной отрок впал в хандру, его тело не принимало энергию жизни, которую вливал в пострадавшего Слай.

Снова выручил Скалозуб. Рыжий увидел бесполезность потуг компаньона, превратился в нежить и куснул Лукошко за шею, впившись клыками в яремную вену. Кожа раненного посерела, кровь мгновенно свернулась, а из своеобразного лекаря так и валил серый пар, жадно впитываемый раззявившим рот умирающим.

– Долго он все равно не продержится! День – максимум два! И то мне нужно будет делать постоянные «вливания», – после завершения процедуры слегка охрипшим голосом проговорил Трой.

Слай задумался. Перед ним возникла дилемма: либо сосредоточиться на спасении Лукошко, либо отправиться искать Святую. Каждый из вариантов попахивал предательством и не нравился парню.

– Делай, что нужно для его спасения и жди меня здесь, – обратился Ходок к Троекурову, указав на страждущего, – А твой питомец, Эфим, пусть охраняет их.

Призыватель кивнул головой и спорить не стал. Скалозуб и вовсе привык полагался на Золотого.

Отметив, что спутники вняли распоряжениям, Ходок двинулся к опушке. Парень решил убить одним выстрелом двух зайцев: провести разведку и заодно поискать пути восполнения энергии в личном пространстве. В аримии он бы вылечил Лукошко в два счета.

* * *

Видавшая виды магическая платформа неспешно плыла к месту, которое когда-то именовалось Пустошью Даждьбога. До проклятия данная территория отличалась крайне высокой температурой и негостеприимной средой. Однако теперь лишь слегка выбивалась из общей картины земель Велграда.

На металлической повозке, в привинченном по центру удобном кожаном кресле с железной основой, сидел высокий, худощавый мужчина в плаще и глубоком капюшоне. Вид он имел в целом унылый и задумчивый, словно сомневался в чем-то важном.

Кручиниться Димитрию Дорофееву и впрямь было от чего. Совсем скоро его ждало третье приобщение, а силы, чтобы противостоять заразе, он в себе не чувствовал. А откажись – мигом пополнишь ряды прокаженных или мясников. Вот и маялся от безнадеги рядовой служивый не ведая, как поступить.

Внезапно мимо пронёсся трёхрогий азиат. Выскочка волок на плече здоровенный и почему-то белый баул. Сраного япошку неизвестно по каким причинам обласкал князь и признало новое божество. А уж как ирод пережил пять приобщений подряд и вовсе стало для Митьки загадкой.

– «Любопытно, что же он такое нашёл и куда так торопится?»– проводил Дорофеев завистливым взглядом мчавшегося со скоростью доброго скакуна самурая.

На отсутствие лошадомордой свиты инф не обратил внимания. Он продолжил направлять воздушное шакти в контуры из охрейна*. Подотчетное транспортное средство было старым и убогим, содержание драгоценного металла в нем не поддавалось критике. Согласно накладной оно составляло не более пяти процентов. Вот и приходилось адепту пика средней сферы пыхтеть, чтобы тарантачка не грянулась оземь. А уж когда на платформе лежал груз и вовсе рвались жилы.

Сконцентрировавшись на подотчётном деле, Димитрий рулил колымагой, как мог. Ходовыми качествами допотопная машина не отличалась. Обогнать даже быстро идущего человека на ней не удалось бы.

Минут через пять показалась Первая Рамка. Всего их было две: внутрення и внешняя. Одна отделяла полис от окрестных земель и пропускала лишь практиков прошедших минимум два приобщения. Вторая же ограждала Велград от остального мира и, насколько знал Митька, не выпускала вообще никого.

Рог на лбу привычно защипало. Отросток словно погрузили в тёплую, щекочущую водицу. Одновременно с этим серая хмарь прогибалась, а платформа, как сквозь желе, протискивалась наружу.

Там Димитрия поджидал сюрприз. Неизвестной породы ящер, да ещё и везший на себе зомби, тыкался в преграду и рычал. Димитрий недаром служил в Отстроге: туда отбирали наиболее тупых и исполнительных. Вот и сейчас он сначала стрельнул, а лишь потом подумал.

От заклятия косы рваного облака чудесный тандем попросту испарился: подернулся дымкой и исчез, словно и не бывало.

– Вроде и не пил вчера! – протер для верности баньки Дорофеев, затем по привычке осенил себя крестом с полукругом и отвлеченно подумал, – И чего только Верховная допускает подобное непотребство? Бросила нас, отдала на поталу сатане, но задания присылает. Да и в поиск ходим исправно…

Многое в городе осталось прежним, но ещё больше изменилось. Митька предпочитал не забивать голову новшествами понапрасну. Он просто жил и хотел делать это, как можно дольше и лучше. Похвальное в общем-то желание, но сегодня ему не повезло.

Ранее инф полагал, что людей, не подвергшихся в той или иной мере трансформе, в пределах ограниченных внутренней рамкой уже не сыскать. Однако ему предстояло убедиться, что он заблуждался.

В Пустошах Даждьбога ещё имелись остатки прежде убийственной, сиреневой, а теперь едва сизой, взвеси. Когда-то смертельная гадость ныне лишь ограничивала видимость и сейчас зачем-то проворно стекалась к центру территорий. Туда-то и направил транспортное средство Димитрий, которому поручили порыться в складах подземной лаборатории отделения воздуха. Даже ключ доступа на прежде секретный объект выдали.

Туннели ведущие на базу после катаклизма заполнила вода, вот и пришлось добираться пехом. Несмотря на изрядно уменьшившееся количество жителей и их поубавившийся аппетит, проблема пропитания встала в полный рост. Провизию-то взять было неоткуда: животина подохла, растения расти отказывались.

– Скоро мясников жрать начнём. Их для того и выращивают, поди, злыдни..– недовольно пробурчал Дорофеев, силясь побороть возникшее в душе беспокойство.

Внезапно воздушные струи ускорились. Сизые потоки сгустились и потекли гораздо быстрей. Обозрение вокруг сразу улучшилось. Настолько, что вдалеке Димитрий разглядел, куда более немыслимую, чем прежде, картину. Исчезнувший мертвяк и ящер нервно курили в сторонке.

Незнамо откель взявшийся, молодой паренёк стоял посреди поля, широко раскинув руки. К нему отовсюду устремлялись дымчатые нити, которые бесследно растворялись в притянувшем их отроке. Более того, выглядел юнец совершенно нормальным: ни тебе горба приобщения, ни рогов, ни других стандартных мутаций.

– «Вот он – мой шанс пройти сучий обряд без проблем!»– обрадовался не слишком умный Митька.

Парню не было и двадцати, вот Дорофеев и посчитал, что тот не представляет угрозы. Наивный пленитель резко посадил платформу и приготовился к захвату юноши.

– «Сдам найденыша в отдел исследований и получу пилюлю адаптации. С нею я точно пройду несколько посвящений без труда! А там, может, и японца обгоню!»– мечтательно потрогал рог на лбу дуралей и под прикрытием заклинания плаща осеннего ветра стал подкрадываться к вожделенной добыче.

Охрейн*– особый магический металл, имеет пористую структуру, используется для перелетов;

Глава 26. Метаморфоза

Иногда чтобы остаться собой, нужно изменить свою суть.

Слепой прорицатель.

Лес был по-прежнему пустынен и искалечен. Серый прах под ногами, дикая чёрная, вывернутая наизнанку, чащоба. Новоявленный мастер жизни даже без доступа к личной зоне чувствовал, что все вокруг мертвее-мертвого.

Однако гнетущая атмосфера не действовала на Ходока. Ведь у него были две равновеликие и очень важные задачи: не дать умереть Лукошко и вызволить Мирославу. Почему-то за судьбу девушки Слай переживал даже сильней, хотя логика говорила об обратном.

– «Чай ее папенька здесь главный монстр. Не обидит же он собственное чадо!»– успокаивал себя отрок, но гадкие коты устроили в душе немалый цап-царап. Интуиция кричала о том, что княжна подвергается куда большей опасности, чем умирающий Сидор.

Вновь встретиться с патриархом полевиков и матерью полуденниц не хотелось, потому парень забирал в противоположную сторону.

Лес Искажений рос подковой, затрагивая три из четырёх возможных направлений. Идя по нему, Слай держался настороже, тем неожиданнее прозвучал в голове знакомый, но слегка подзабытый голос.

– «Тот человечек понравился мне. Я ощущаю с ним родственное начало*», – сообщила Ассоль, – «Иди в мою бывшую вотчину, там должна быть нужная тебе энергия.»

Татуировка в виде солнечного диска на груди потеплела, сквозь превратившуюся в лохмотья одежду вылетела маленькая золотистая горошинка. Эдакий светлячок целенаправлено полетел вправо, указывая направление.

Дорога заняла полдня. Суточный цикл на землях Велграда нарушился. Солнца видно никогда не было, а по небу плыли черные облака. Природа погрузилась в вечные сумерки, которые иногда сгущались до непроглядного мрака. Ориентироваться во времени приходилось основываясь на внутренних ощущениях.

Пустошь Даждьбога поприветствовала Слая такими же потёмками. Зашёл он сюда с совершенно другого направления, чем при поисках ныне покойного отчима. Когда-то в этом районе находилась станция отделения света. Ранее же Ходок исследовал подконтрольную порядникам часть.

От стандартного строения остались лишь руины. Да и сама территория полностью преобразилась: исчез ранее нестерпимый жар, а сиреневая разрушительная взвесь висела жалкими клочками.

Золотая искра продолжала плыть вперёд. Слай следовал за ней, как по нитке, замечая, что поредевшая мгла постепенно приходит в движение. Словно змеи сизые струи проникали сквозь поры под кожу. Одновременно с этим жжение под сердцем нарастало.

Концентрация нестерпимо горячего шакти в организме увеличивалась до тех пор, пока Ходок не ощутил связь с аримией. Тату послужило своеобразным якорем, через который заемная энергия хлынула в личную зону. Все новые и новые потоки взвеси устремлялись к Слаю, чтобы быть переработанными магическим знаком.

От удовольствия юноша прикрыл веки, но даже так он прекрасно видел, что происходит. Сера мгла вливалась в него с неудержимой силой, а ещё к нему подкрадывался знакомый погонщик летающей платформы.

– «Митька Дорофеев, кажется так его величают», – мигом припомнил Ходок, имя и фамилию приказчика прокаженных и мясников. Эту информацию мельком упоминала Мирослава, когда отряд ходил на разведку.

Прерывать процесс поглощения разлитой в мире мощи юноша не посчитал нужным. От кравшегося, словно тать, инфа особой угрозы не исходило. Даже когда недозлодей попытался накинуть путы ветра, те лишь бессильно соскользнули со Слая.

– Атака адепта одной с вами инфосферы заблокирована! – решила напомнить о себе Септония.

Подобный казус не удивил, подстатус Аватара, вместилище бога, гарантировал стопроцентную защиту от нападений более слабых практиков и пятидесятипроцентную от равных. Хмыкнув, Слай продолжил бездействовать. Ему стало интересно, на что же способен посягнувший на него не пойми кто.

Добрых пять минут рогатый неудачник бомбардировал юношу арсеналом своих умений, преимущественно воздуха и земли. Результат был нулевой.

– «То ли я чего-то не понимаю, то ли вероятность успеха чужой атаки зависит ещё от чего-то!»– заключил юноша и направил в наглеца око познания жизни. Ему стало любопытно, сможет ли он прочесть данные атакера.

Эффект от техники оказался совсем не таким, как предполагал Ходок. От череды неудач противник вошёл в раж и прозевал заклинание. Зелена сфера прилепилась прямо по центру лба, после чего бедняга дико заорал и рухнул наземь, вмиг лишившись чувств.

* * *

В себя Митька пришёл от грубого тычка под ребра.

– Чего разлёгся, вставай давай! – вздернула сильная рука его на ноги, для верности отвесив тумака, – Ну-ка, соглашайся на переход, я спешу!

Новый подзатыльник заставил не слишком храброго Дорофеева втянуть голову в плечи.

– Кка… ккой пп… ереход? – промямлил Димитрий.

– Много будешь знать – скоро состаришься, душегуб! Просто изъяви внутреннее согласие последовать за мной! – прозвучал отнюдь не вежливый ответ.

Митька вздрогнул. Хоть факт о том, что для приобщения требовалось убивать и был в Велграде общеизвестен, однако откуда об этом знать ни разу не приобщенному к обряду чужаку.

Димитрию повезло. Его признали полезным и позволили убить дважды. Таким вот, гаденьким образом он и получил защиту разума от проклятия. Жертвами воздушника становились светляки, тех сразу пустили под нож. Однако сейчас «бесполезных» практически не осталось. Ценность обычного погонщика повозки была не слишком большой, потому при следующем ритуале хочешь не хочешь, а пришлось бы сражаться.

Да и субстанцию полученную после подобия побед Митька усваивал с трудом. Особенно во второй раз. Вот Дорофеев и боялся, что или не осилит соперника на дуэли или сойдёт с ума после.

Димитрий привык подчиняться приказам. Он делал это всю жизнь, поэтому без пререканий и борьбы выполнил требуемое. Незнакомец прочел покорность в его глазах и сразу же ухватил за руку. Сознание адепта помутилось. А когда ясность мысли пришла в норму, выяснилось, что они перенеслись в личное пространство захватчика.

– «Я ещё удивлялся, что моя магия на него не действует! Он же, как минимум, сферы Единого Тела! Неужто кто извне пожаловал? А что? Вполне может быть… Ведь проник же сюда узкоглазый!»– Дорофеев жутко завидовал азиату и потому возненавидел. Мелочность, алчность и желание выжить любой ценой являлись превалирующими чертами характера ублюдка.

– Уважаемый, я в вашем полном расположении, пожалуйста, выведите меня отсюда! – залебезил бухнувшись на колени Митька.

Ответом на столь подобострастную мольбу стал презрительный взгляд.

– Мне пока некогда с тобой возиться. Посиди здесь, но ничего не трогай, иначе пожалеешь! – с такой отповедью могущественный практик исчез, а Димитрий сел, поджав ноги. Сама идея о том, чтобы ослушаться, вызывала у него ужас.

– «Несомненно, все случившееся – к лучшему. Нужно втереться в доверие, а там посмотрим!»– успокоил себя Дорофеев и прикрыл веки, приводя в порядок расшалившиеся нервы.

* Сварог по одной из версий является сыном Даждьбога, от которого и произошла Ассоль;

Глава 27. Приобщение

Дурного набраться легко, попробуй научиться чему-то хорошему!

Увещевание матери непутевому чаду.

Центральная арена Велграда, как и раньше, была переполнена. Несколько тысяч людей присутствовало в местном колизее, но на этом сходство с минулым заканчивалось. Не было слышно шума и гама, не ходили лоточники, не суетились букмекеры, призывно не улыбались дамы легкого поведения, в поисках денежных мешков, обычная толпа не неистовствовала снаружи, просматривая пузыри-трансляторы. Много, очень много, таких вот «не» мог выхватить наблюдательный глаз при сравнении. Однако где же взяться независимому, незамутненному оку в поражённом проклятьем полисе.

Изменилось и вип-ложе. Когда-то тут посиживали представители, пусть и не действующей, Городской Думы, а также особо удачливые торговцы и влиятельные служащие. Теперь же на весь стометровый объём роскошной части стадиона приходилось всего пять человек. И все же ощущение полноты трибун такое количество вполне обеспечивало. Дело заключалось в том, что тутошние властители претерпели существенные метаморфозы.

Центральное место по-прежнему занимал князь. Вот только государь кардинально преобразился. К человеческой части здешнего повелителя добавилось метров двадцать толстых, покрытых крупной чёрной чешуёй, колец.

Вяземский походил на исполинского удава, к которому кто-то по недоразумению прилепил голову и торс когда-то в расцвете сил мужчины. Да и видно было, что людское начало постепенно уходит из тела правителя: на лбу и верхней части черепа росло аж шестеро рогов, а за лопатками трепетали полутораметровые кожистые крылья.

Не уступали предводителю и остальные. Прямо на полу, справа, сидел Фёдор Клеванский. И ранее могучий, теперь он напоминал волота *. Даже в сидячем положении его макушка на три метра возвышалась над поверхностью каменных плит, а ширина и вовсе вдвое превышала предыдущее значение. Дородный боярин покрылся шерстью и не носил одежд. Ворс рос столь густо и был так колюч, что в этом отпала необходимость. Главным отличием от мифического великана являлось наличие такого же, как и у Мстислава, украшения между глаз. Только отростков было пять, да вместо крыльев за спиной колыхалась масса овеществлённого мрака. Такое вот воспоминание осталось от общеизвестной клички вельможи*.

Игорь Старицкий, по прозвищу Бес, размещался позади сюзерена и превратился в однорукого черта – переростка. Отрубленная конечность так и не восстановилась, что придавало фигуре некую угловатость и скособоченость. Размеры бес – гигант имел поскромней: около сажени ввысь и всего аршин вширь*. Зато пространство вокруг также пятирогого бороздили тени. Лики боли и страданий сгущались за затылком колдуна, расплескиваясь вокруг и создавая зловещую ауру.

Слева от Вяземского на худых костлявых ногах покачивался Костя Маринин. Кощей окончательно превратился в своего сказочного теску увеличенного в несколько раз. Хотя если судить о нем в целом, то он «сохранился» лучше всего, но и смотрелся слабее коллег по цеху.

Даже новое действующее лицо в триумвирате правящих градом темных выглядело поопасней. Низенький, особенно на фоне настоящих титанов, азиат держался сбоку. Он пока ещё не трансформировался столь рьяно: горб не вырос, а пятирожье отлично гармонировало с вычурными и непривычными для русского уклада доспехами. Издалека нарост можно было принять за шлем. Тем более, что предыдущая деталь экипировки также имела схожую деталь.

Разговаривали хозяева города мало и без утайки. Им здесь не от кого было таиться. Людские привычки ещё не покинули преображенных, потому диалог, хоть и не слишком активно, но велся.

– Что здесь делает этот маломерок? – зло зыркнул на японца Старицкий, а тени попытались шугнуть приблуду, но лишь бессильно соскользнули с казалось щуплого человечка.

Боярин не утратил жёлчного и завистливого нрава. Ему претил такой быстрый взлёт инородного выскочки.

– Заткнись, – как из бочки прозвучал голос князя, – Или тебе напомнить, что из выдержавших пять приобщений, только он может переходить через внутреннюю рамку? Воров кто устранил? Ты что ли?

Мстислав резко отбрил завистника, но скрыл истинную причину приближения пришлого.

– «Может прикончить болвана? Толку от него… Надломлен после того, как обидчик сыночка покалечил и его», – хмуро взглянул Вяземский на Беса не мигающим взором.

От недоброго взгляда потянуло настолько явной угрозой, что Игорь на секунду заменжевался. Лики стянулись к нему, ощущая волнение господина.

– Меня интересует другое! Долго мы тут торчать будем? Ещё год и мне снова нужно будет проводить обряд, а я и предыдущий-то еле пережил. Думал голова лопнет! Что за несправедливость такая – чем ты сильней, тем тебе сложней сохранить разум! – погасил неловкость прямолинейный Мрак, словно гигантская горилла заговорила.

– Расскажи это адептам низшего инфа. Они все, как один, стали прокаженными и мясниками! – возразил Кощей, но тоже вопросительно взглянул на Мстислава.

– Вот потому «сёгун» нам и нужен. Да, Касуми? – наконец приоткрыл завесу тайны Мстислав.

– Слуга рад служить повелителю. Приказ господина скоро будет исполнен. Воля тенно* – закон для меня, – не по– нашенски отрапортовал Тадао. Никто и не заметил, что его глаза при этом хитро блеснули. Из-за увеличившихся габаритов чувствительность к эмоциям и наблюдательность у здешней элиты явно понизились.

Ботал* ушлый чужак на одном из распространённых наречий Лоска, которое князь и бояре хорошо понимали. После пришествия Септонии практики с богатым опытом посещения Лоскутного мира превратились в истинных полиглотов.

– Вот и отлично! А теперь давайте посмотрим, может кто ещё прибавится к когорте избранных? Тогда и взламывать храм не придётся, так внешнюю рамку разломаем! – подвел черту под беседой владыка града и собравшиеся уставились на поле грядущей дуэли.

Пока там не происходило ничего интересного. Сражались двурогие. Причём из тех, кого признали бесперспективными. Неудачники в скором времени неминуемо пополнили бы ряды утративших себя инфов. Таких изгоняли за внутреннюю рамку. Там они постепенно превращались в опасных монстров. Мстислав собирал армию. Вяземский и сам был не уверен, что находится в добром здравии, но сдаваться и не помышлял.

События на ристалище не вызвали интерес власть придержавших. Старый конферансье, который тоже уцелел и не обратился в безумца, по привычке объявлял пары. Бои князь каждый раз устраивал специально, цепляясь за остатки прошлого. Да и хоть кое-какое развлечение на фоне всеобщего уныния.

– Димитрий Дорофеев, погонщик повозок, против Сергея Пальцева, чистильщика канализации, двурогие! – без эмоционально прокричал пожилой глашатай.

Однообразие вызывало скуку. Даже такое противостояние на минутку приковало взгляды толпы. Криков и приветствий не последовало. Слабейшие таращились особо внимательно, ведь перед ними мог выступить их будущий соперник.

– Поедим пока! – заключил Мстислав, и множество калиток распахнулись. Вереница двурогих лакеев тащила корзины со снедью. Гигантам требовалось обильно питаться, чтобы поддерживать жизнь в громадных тушах.

* Воло́ты (веле́ты) – восточно-славянские мифологические персонажи, известные из фольклора и из некоторых средневековых рукописей;

* Федор Клеванский носит прозвище Мрак, более подробно в книге Ходок. Новый Мир;

* Са́жень, или саже́нь (сяжень, саженка, прямая сажень) – старорусская единица измерения расстояния, приблизительно равна 213 см; аршин – старорусская единица измерения длины, приблизительно равна 0,71 м;

* тенно– японский император, тут явная лесть Мстиславу;

* ботать– разговорное «говорить»;