Текст книги "Хитроумный советник"

Автор книги: Алексей Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Лавора воодушевленно щелкнул пальцами – конфигурация интриги довольно четко предстала перед его внутренним взором. Поднявшись из-за стола, сэр Алан аккуратно повязал шейный платок, поправил камзол и вышел из кабинета, оставив деньги за трапезу, вкупе с солидными чаевыми, на столе.

Выйдя из «Единорога» советник огляделся, чуть щурясь от лучей жаркого солнца, и подозвал местного конюха.

– А что, милейший, кареты во дворе есть? – поинтересовался у него сэр Алан.

– Как не быть, Ваша Доблесть, – конюх сдвинул на затылок шляпу и почесал лоб, – есть. Парные на две и четыре персоны и открытая четверка на две особы. Желаете ли заказать?

– Да, пожалуй, четверка вполне подойдет. А еще, позовите курьера и велите взять ему чернила, перо и пергамент.

Пока конюх запрягал в карету лошадей, первый советник набросал записку для Дорина троцера, запечатал ее личной печатью и отправил ее с мальчишкой-курьером в свою Канцелярию, присовокупив к ней мелкую монету и легкий подзатыльник. Курьер ринулся выполнять поручение так, что пятки засверкали.

После сытного, и, что самое главное, вкусного обеда, сэр Алан решил махнуть на все рукой, и отправиться к леди Дихано.

Как любой уважающий себя дворянин, сэр Алан имел любовницу. Если быть точнее – у Лаворы было две любовницы. А если уж быть совсем точными в формулировках, две благородные леди официально причисляли себя к любовницам первого советника, хотя тот появлялся у них хорошо если два-три раза в месяц, да и то, большой удачей было, если он появлялся именно как любовник, а не трепался в салонах о последних новостях политики или литературы.

Дамы, впрочем, не обижались (или, по крайней мере, были достаточно умны, чтобы делать вид, будто не обижаются), поскольку статус официальной любовницы первого советника стоял на почетном третьем месте, после фаворитки герцога и коронала.

Леди Таши Дихано, к которой поехал Лавора, была женщиной не столько красивой, сколько очаровательно-женственной. Сочетая остроту ума и языка с редкостным обаянием, она содержала весьма модный, в молодежных кругах аристократического Айко, салон. Она нравилась сэру Алану не только как женщина, но и как человек, и порой, изредка, советник ловил себя на мысли, что вот на такой женщине он, пожалуй, вполне не против жениться. Лавора, считавший себя закоренелым холостяком (ему хватило пяти свадеб своего папеньки, чтобы проникнуться отвращением к самому институту брака), эти мысли успешно отгонял и на матримониальные проекты леди Таши не поддавался, полагая, что любовниц имеют все, но нельзя же на них жениться!

Несмотря на довольно ранний час (светская жизнь в Айко начиналась около девяти-десяти часов вечера), у леди Дихано уже было несколько посетителей, прибывших с визитами.

– Всем мое почтение, – произнес Лавора, входя.

– Сэр Алан, – встретил Лавору на пороге гостиной глубокий, насыщенный и глубоко порочный голос Таши, – Вы совсем забыли меня, негодяй. Подите сюда немедленно, я вас обниму.

Леди Дихано полусидела, полувозлежала в мягком кресле у дальней стены. Темно-сиреневое платье из настоящего шелка, отороченное по краям золотом, подчеркивало все прелести ее гибкого стройного тела.

– Как я мог вас забыть, Таши, – улыбаясь, произнес советник, подходя к хозяйке, – Забыть вас невозможно, пренебрегать вашим обществом преступно.

– Значит вы преступник, Лавора, – леди Дихано протянула руку для поцелуя и потянулась как кошка, – Я непременно попрошу сэра Брего вас арестовать.

– Помилуйте! – рассмеялся первый советник, – И вы туда же! Сегодня меня собираются бросить в темницу уже второй раз. Это не к добру.

– И кто же покушался на вашу свободу первым? – промурлыкала Таши, – Надеюсь не леди Арилино?

– О, нет, всего лишь сэр Язь Корзуна со своей децией, – произнес сэр Алан, касаюсь губами кончиков пальцев дамы.

Леди Эль Арилино была второй официальной любовницей Лаворы, и лучшей подругой Дихано.

– Что вы такого натворили? – Таши капризно поджала губки и легонько стукнула советника в грудь сложенным веером, – Немедленно рассказывайте, иначе я умру от любопытства.

– Боги, да ничего особенного! – всплеснул руками сэр Алан, – Столкнулся сегодня на улице с этим безмозглым хамом, Понерой, он вызвал меня на дуэль, но едва мы обменялись парой ударов, как появился сэр Язь со своими преторианцами и потащил Даина в темницу за нарушение эдикта. Я же, в силу должности, арестован быть не мог, поэтому он отправил меня на службу под конвоем своего младшего брата.

– Которого? – оживилась Дихано, – Я слышала, что "Великолепная пятерка" стала шестеркой.

– Самого младшего, сэра Каа, – усмехнулся Лавора, – Мы с ним премило побеседовали по пути.

– И как он? – оживилась леди, – Хорош собой?

– Хм, пожалуй, что да. Вполне.

– Умен?

– Весьма.

– Образован?

– Очень хорошо. К тому же у него недурной вкус.

– Лавора, – леди Дихано откинулась на спинку кресла и мечтательно закатила глаза, – вы непременно должны нас познакомить.

– Всенепременно, – сухо произнес первый советник.

– Это что, ревность? – Таши шлепнула сэра Алана по бедру веером – Не наглость ли это с вашей стороны – появляться раз в кои-то веки, да еще и ревновать?

– Я готов искупить свою вину, – чарующе улыбаясь проговорил Лавора, извлекая на свет бархатный футляр, – Закройте глаза, миледи, вас ждет небольшой сюрприз.

По дороге к леди Дихано, сэр Алан посетил лавку ювелира, Айви Рабена, где приобрел дивное колье из золота с сапфирами. Камни имели насыщенный темно-синий цвет, и безупречно гармонировали с платьем Таши.

Надев колье на шею своей любовницы, Лавора отступил в сторону, а один из присутствовавших, молодой сэр Октин Валетта из дома Энги, поднес к ее лицу небольшое зеркало, снятое по такому случаю со стены.

– Прелестно… – прошептала Дихано, чуть касаясь украшения кончиками пальцев.

– Я прощен? – Лавора иронично приподнял одну бровь.

– Не вполне, – ответила Таши не отрываясь от зеркала, и машинально поправила прическу – Но вижу, что вы активно идете по пути исправления. Лучше расскажите нам последние придворные сплетни. Говорят, что на днях сэр Брего отправляется на поимку дракона. Кстати, дракон не выдумка?

– И правда ли, что он похитил Оррку? – смеясь спросил сэр Кас Финдарта, невысокий жизнерадостный толстячек, чуть за сорок.

– Дракон – не миф, и благородный Йагона действительно на днях отправляется за его головой. А что касается Оррки, – советник хитро прищурился, – Я сам только сегодня узнал. Не смейтесь, но она приняла постриг и стала монахиней.

От богатырского хохота пяти присутствовавших сэров со стен едва не попадали все картины.

– Это не шутка, – заметил сэр Алан, когда смех поутих. Ответом на его фразу стал новый приступ всеобщего веселья.

Леди Дихано изящным отточенным движением поднялась с кресла и мило улыбнулась окружающим.

– Прошу всех простить, господа, но я еще не показывала сэру Алану свои новые имладонские ковры. Не могу удержаться, чтоб не похвастаться. Прошу вас не скучать – мы скоро вернемся.

– Показала б она мне хоть аазурский половичек… – негромко вздохнул Валетта, когда дверь за Таши и первым советником закрылась.

Глава одиннадцатая

Харчевня «Три ласточки» пользовалась более чем сомнительной репутацией. Если днем там бывало еще сравнительно тихо и безопасно, то к вечеру в зале собирались представители городского дна – воры, убийцы, проститутки, скупщики краденного и прочая мразь.

Хозяйничал в "Трех ласточках" невысокий коренастый мужик, со шрамом через всю физиономию. Был он человеком возраста неопределенного, характера молчаливого и прозывался Папашей Фико. Купить у Папаши можно было все – от чашки воды до имладонской Серой Травки. Нраву он был довольно крутого, пользовался у окружающих уважением, поэтому особых драк и погромов в его заведении не учиняли, хотя прирезать и обобрать втихую вполне могли – Фико не возражал, чтобы посетители немного подзаработали на случайном чужаке или свели счеты между собой. Папаша гарантировал клиентам только сытную пищу, неразбавленную (ну, почти) выпивку и девок без дурных болезней, но на этом его гарантии и заканчивались. О своих жизни и кошельке клиент должен был заботиться сам.

Когда вечером, еще не затемно, но уже и не засветло, в дверях "Трех ласточек" появился сэр Даин Понера, зал замер. Кто-то (человека два или три) посочувствовал такому молодому, но уже фактически покойному сэру, кто-то прикидывал стоимость одежды и украшений, а кто-то смекал, что будет лучше – перерезать благородному глотку, или же всадить нож под ребра.

И скупщиков, и душегубов ждало разочарование. Едва Понера переступил порог и презрительно оглядел залу, как перед ним появился Папаша Фико.

– Ты и есть, почтенный Фико? – брезгливо поинтересовался сэр Даин.

– Совершенно верно, сэр, вас уже ждут, – спокойно произнес Папаша и указал на дверь за стойкой, – Вам туда, прошу.

Не удостоив трактирщика даже кивком Понера, едва заметно прихрамывая, пересек зал и скрылся за дверью, а Папаша занял свое обычное место за стойкой. Зал ожил.

– Почтенный… – здоровенный бугай за одним из столиков буквально катался от хохота, – Папаша, а когда тебя произведут в благородные сэры?

– Вас уже ждут, – сидевший рядом со здоровяком мужчина, больше всего похожий на крупную крысу, встал, и изобразил приглашающее движение, указывая, впрочем, не в сторону стойки, а на дверь ведущую на задний двор, к отхожему месту, – Возле параши, сэр.

Папаша ухмылялся на шуточки, но привычно молчал.

– Че за фраер, Папаша? – на стойку облокотился Красавчик, главарь одной из мелких банд, промышлявшей в этом районе, – Че он тут?

– Меньше знаешь, крепче спишь, дружок, – ласково улыбнулся Фико, любуясь изуродованной шрамами и переломами рожей Красавчика.

– Я не понял, – набычился бандит, – Ты че, значит, скурвился? Тебе западло фартовым пацанам за это чмо брякнуть? Ты нас че, не уважаешь? Или этот фраер расфуфыренный тебе родня? Я тему не догоняю, Папаша.

– Мальчик, – Папаша улыбнулся еще ласковей, и чуточку подался вперед, – ты даже не представляешь к кому он пришел. И лучше даже не пытайся представить.

– Я не понял, ты че за туфту нам тут прогоняешь? – еще больше набычился Красавчик, – Я чисто реально тебя спрашиваю, че это за чмо к нам приперлось, че по чем и вся фигня. Ты че, реально по человечачьи пояснить не можешь, я не понял?

– Какой же ты трудный, Красавчик, – покачал головой Фико, – Мой тебе совет: отвали и забудь про этого чела. Сам он пыль, туфта, но те с кем он сейчас общается очень серьезные люди.

– Ладно, не хочешь базару – не надо, – процедил бандит отходя от стойки бара. Папаша Фико вздохнул, и покачал головой еще раз.

А благородный Понера, пройдя в дверь, оказался в маленькой грязной комнатке, где за старым замызганным столом, сидя на колченогом табурете, расположился закутанный в плащ с капюшоном человек. Рядом с ним стоял крупный, коротко стриженый, коренастый мужчина с пудовыми кулачищами, одетый в добротно сшитую, но дешевую рубаху, полотняные брюки и высокие сапоги.

Кроме уже указанного стола и табурета, в комнате из меблировки присутствовал еще один стул, по другую сторону стола от человека в плаще, а также глиняный подсвечник с одной, нещадно чадящей, свечей.

– Это все, Каэль? – спросил человек в плаще у своего собеседника.

– Так точно, – по военному четко ответил тот.

– Хорошо, идите. Я вам весьма признателен.

Мужчина коротко поклонился и покинул комнату через заднюю дверь.

Сэр Даин со скучающим видом прошелся по комнате, подошел к столу, презрительно поглядел на свободный табурет, отошел в сторону и прислонился к стене.

– Кто вы, и что это за маскарад? – брезгливо кривя губы произнес он.

Человек откинул капюшон и его длинные, соломенного цвета волосы, рассыпались по плечам.

– Лавора… – процедил Понера, – Мне следовало догадаться.

– Следовало, – согласился первый советник, – Но раз вы не догадались, значит вам еще рано в Тайную Канцелярию.

– Давайте по существу, Лавора, я тороплюсь.

– У-у-у-у-у, – протянул сэр Алан, – А вот спешить вам уже больше некуда.

– Что вы имеете в виду? – положил руку на меч Понера.

– Для вас – ничего хорошего, – усмехнулся сэр Алан, – Вы внимательно прочли тот документ, что прилагался к письму? А хотите еще с полсотни подобных?

Первый советник извлек пухлую папку и кинул ее на стол.

– Извольте, читайте, – произнес он, – Это все копии, так что можете даже забрать себе.

В комнате повисло напряженное молчание. Ни Лавора, ни Понера не шевелились.

– Что вы хотите? – наконец произнес сэр Даин.

– Ответы на несколько вопросов. Если вы ответите мне на них честно, я скажу, что мне еще от вас надо. Если нет… – советник красноречиво помолчал.

– Спрашивайте, – сдался Понера.

– Какие у коронала отношения с шутом?

– Что? – удивился сэр Даин, – Никаких. Ну, в смысле, тот всех смешит, ну и Варда тоже. То-есть, я хотел сказать, Его Светлость.

– Это точно? Вы уверены?

– Абсолютно.

– Плохо… В смысле – очень хорошо, – задумчиво произнес сэр Алан, – Ну, а у вас лично…

– Вообще никаких, – отрезал Понера, – Этот наглец постоянно пытается выставить меня на посмешище. Я, было, попытался вызвать его на дуэль, но Массена так забавно разобиделся, что все пришлось свести к шутке.

– Храни вас небеса от таких шуток, сэр Даин, – вздохнул Лавора, – Тревор один из лучших клинков в Айко. Ладно, про сегодняшнюю дуэль… Вы действовали по приказу барона Тайра?

– Я…

– Не пытайтесь врать, – погрозил пальцем первый советник, – Он сдал вас с потрохами. Откуда, по-вашему, у меня все эти документы?

– Да, – вздохнул сэр Даин, – Это он велел. Он… шантажировал меня. Велел навязать вам поединок в черте города, если получиться, то убить или тяжко ранить, но главное – навязать бой. Поймите, Лавора, я не имею ничего лично против вас, но… вы же читали документы.

– Понимаю, он вас шантажировал, – сэр Алан хмыкнул, – Теперь вас буду шантажировать я. И не надо такой кислой физиономии – я гораздо более приличный человек, нежели барон. Кстати, о баронах… Тайра обещал вам дать возможность поквитаться с Мезагучи?

На скулах сэра Даина заиграли желваки.

– Да! – почти выкрикнул он, – Обещал!

– Можете об этом забыть, – спокойно ответил первый советник, – И не надо так орать, я вас отлично слышу. Да, кстати, расслабьтесь, этот разговор никто не записывает.

– Так я вам и поверил, – мрачно буркнул Понера.

– Вы в своем праве, – развел руками сэр Алан, – Но это правда. Хорошо, а что еще вам обещал Тайра?

– Больше ничего. Он поймал меня на крючок и изредка давал небольшие поручения. Встретиться с кем-то, забрать бумаги, отнести бумаги, сказать в нужное время и в нужном месте какую ни-будь фразу, чтобы слова второго советника приобрели нужный эффект…

– Логично, никто и не подозревал, что вы – его человек.

– Я не его человек! – вспылил Понера.

– Его-его, – успокоил сэра Даина Лавора, – Были. Теперь мой. И последний вопрос. Планирует ли коронал свергнуть своего отца, и действует ли он при этом вместе с сэром Рэндомом?

– Вы с ума сошли, Лавора?!!

– Мне повторить вопрос? – ехидно поинтересовался сэр Алан.

Понера ненадолго замолчал.

– Ну, хорошо, – вздохнул он, – Около года назад Витара и впрямь намекнул Варду на такую возможность, да только тот совсем не такой идиот, каким вы его считаете.

– Да? Это ценное открытие, – усмехнулся советник.

– Не считайте его глупцом, сэр Алан. Предложение звучало весьма заманчиво – корона в обмен на графский титул. Вард отказался.

– Не удивительно. Один граф у нас в герцогстве уже был, и закончилось это весьма плачевно для тогдашнего герцога.[16]16
  Примерно за 150 лет до описываемых событий, герцог Рихар I Легор Айко присвоил своему младшему брату Келсону сначала титул барона, выделив из коронных земель надел, а потом назначил Графом Северных территорий, фактически отдав под его управление половину Айко. Впоследствии Рихар I был вынужден отказаться от престола в пользу Келсона, грозившего поднять бунт, а затем был умерщвлен.


[Закрыть]

Знаете, ответы меня вполне удовлетворили. Теперь о том, что вы должны будете сделать…

– Не буду я ничего делать, – буркнул Понера.

– Будете, сэр Даин, еще как будете. От вас требуется всего-навсего мелкая услуга. Так, ерундовинка. Если все выгорит, то я отдам вам подлинники документов.

– Не отдадите, – тоскливо произнес Понера.

– Отдам. Клянусь честью, отдам, – серьезно произнес первый советник, – Правда, через пару дней вы расхвораетесь, и отбудете к себе в поместье на годик, но документы я вам отдам. По возвращении.

Даин Понера зло сверкнул глазами на сэра Алана и сцепил зубы.

– Хорошо, – процедил он, – Чего вы желаете?

– Ничего особенного. Завтра вечером вы вытащите Его Светлость в салон леди Дихано – это модный салон, и ничего удивительного в этом нет. Да и Тимману туда вхож, так что никаких подозрений это не вызовет.

– И? – угрюмо поинтересовался сэр Даин.

Лавора лучезарно улыбнулся.

Четверть часа спустя благородный Понера вышел из комнаты, не глядя по сторонам прошел через зал, и растворился в ночной темноте. Несколько теней скользнуло за ним по пятам

Папаша Фико ничуть не удивился, когда утром, буквально в квартале от "Трех ласточек", нашли Красавчика и четверых его подельников. У всей пятерки были аккуратно перерезаны глотки.

* * *

Ну-с, и как вам служба в преторианском легионе? – поинтересовался Лавора.

– Тоже мне – легион. Пять сотен благородных бездельников, – фыркнул дракон.

Каах только сменился после ночного караула во дворце и теперь отчаянно зевал, несмотря на то, что яркое утреннее солнце к мыслям о сне никак не располагало.

– Да, легионы нынче измельчали, – вздохнул сэр Алан, – В Империи легион состоял из пяти тысяч, преторианские – из двух. В Айко легион насчитывает едва две тысячи бойцов, ну а преторианцы… – первый советник развел руками, – Зато все – благородные.

– Благородство так и прет через край, – скривился дракон, – Пьют денно и нощно, да юбки девкам задирают. Орлы! Опора государства!

– Вы несправедливы, – заметил Лавора, – Преторианцы вполне боеспособны, и тренировкам уделяют немало внимания. Ну, а поведение… Чего еще вы ожидали от заскучавших благородных сэров? Диспутов о современной поэзии?

– Да хотя бы, – буркнул Каах, – Я уже почти сожалею, что поддался на ваши уговоры.

– Ну, диспуты о поэзии и литературе я вам могу обеспечить, – рассмеялся Лавора, – Приходите сегодня вечером в салон леди Дихано, развейтесь. Там собирается весь свет.

– Вы тоже будете? – лукаво покосился в сторону сэра Алана дракон.

– Всенепременно, – расхохотался Лавора, – Это даст пищу сплетням о моей возможной женитьбе.

– Что? – не понял Каах, – Вы о чем?

– Благородные сэры о таких вещах не распространяются, – лицо у Лавора было как у кота, наевшегося сметаны.

– Даже так… – пробормотал дракон, и лицо его приобрело странное выражение, – Хорошо, я приду.

– Ну, вот и славно, значит до вечера, – сказал сэр Алан, – А сейчас, прошу извинить. Саагорский посол Соэза изволили испросить аудиенцию у Его Сиятельства, а поскольку я догадываюсь, о чем будет идти речь, мое присутствие там просто необходимо.

– И о чем же будет речь? – вяло поинтересовался дракон.

– О вас! – расхохотался первый советник, и, оставив дракона стоять с выпученными от удивления глазами, прянул вверх по лестнице.

Малый тронный зал был заполнен придворными и иностранными дипломатами. Его Сиятельство сидел на троне в довольно небрежной позе и негромко разговаривал с бароном Тайра и аазурским послом. Кречмер при этом выглядел слегка смущенным и раздосадованным, а благородный Витара, казалось, вот-вот начнет источать мед и молоко.

Благородный Соэза вошел в зал почти одновременно с сэром Аланом и сразу же направился к герцогу. Не доходя до трона несколько шагов, он остановился и коротко поклонился.

– Ваше Сиятельство, я приветствую вас от имени короля Саагора.

– А, барон, мне доложили, что вы испросили аудиенцию, – небрежно махнул рукой герцог, – Как здоровье брата нашего, Маэро?

– Его Величество изволят здравствовать, чего и вам искренне желают, – судя по тону, которым говорил посол, Маэро Саагорский мог пожелать Арину III только страшной и мучительной смерти.

– Это славно, – произнес герцог, – Мы рады слышать, что брат наш в добром здравии. Что же он велел передать нам?

– Государь, в великой милости своей преклонил слух к словам своего вассала, маркграфа Итори, который неисчислимые бедствия претерпевает.

– Печально слышать об этом, – герцог почти мурлыкал.

– Беда пришла в Иторскую марку. Пришла из Айко! Королю Маэро ведомо, что ужасный дракон несущий гибель и опустошение всей марке, набеги свои совершает с территории Айко, укрываясь на ваших землях от праведного гнева Саагора. Его величество требуют немедля прекратить эти бесчинства, иначе он вынужден будет окоротить чудовище сам!

По тронному залу пробежал шепоток – ультиматум был весьма наглым.

– Даже так? – усмехнулся герцог, – Что ж, барон, вы можете довести до сведения нашего брата Маэро, что мы не укрываем мерзкое чудовище и всеми нашими силами боремся с ним. Недавно нам удалось узнать, где дракон устроил свое логово, и завтра же мы направим войска, дабы изгнать чудовище с наших благословенных земель или убить его.

– Это радостная весть, Ваше Сиятельство, – произнес Соэза Ини, – но мой король повелел мне сказать и еще следующее: коль дракон действительно укрывался на землях вашего герцогства и безнаказанно творил беззакония в Итори. справедливым будет, что Айко возместит убытки маркграфу Итори, которые составили пять тысяч империалов.

В зале повисло напряженное молчание – столь наглых требований не ожидал даже Лавора. Сумма, которую назвал барон Ини, была просто ошеломляющей – не всякое государство могло выплатить такую контрибуцию.

– Об этом не может быть и речи, – нахмурился герцог Арин, – Вся Иторская марка не стоит таких денег, да и не могу понять, почему мы должны оплачивать чужую беспомощность.

– Это ваше последнее слово, государь? – спросил аазурец.

– Да, посол.

– Очень жаль, – благородный Соэза пожал плечами, – Правда, король Маэро предполагал, что в Айко окажутся глухи к чужой беде, и дал мне надлежащие инструкции на сей счет. Его Величество повелел мне передать, что если к празднику середины лета Ваше Сиятельство не примет его условий, Саагор будет вынужден пойти на вас войной.

– Сколько угодно, – махнул рукой Арин III, – Я своего решения не изменю. Витара, вы, кажется, разбираетесь в варварских праздниках? Когда там эта середина лета?

– Завтра, государь.

Герцог иронично усмехнулся, и слегка стукнул ладонью по подлокотнику трона.

* * *

К вечерним приемам в салоне леди Дихано и так-то нельзя было применить эпитет «обычный», но этот выдался просто из ряда вон. Вначале гости были ошеломлены появлением первого советника, который особой тягой к светской жизни не отличался, хотя по здравым размышлениям общество пришло к выводу, что попавший в немилость Лавора просто приехал развлечься и развеять дурное настроение. Таши при его появлении широко распахнула свои бездонные глаза, но, после непременного выражения почтения хозяйке, позволила сэру Алану покинуть свое общество, удовольствовавшись компанией сэра Октина Валетта, который не отрывал от нее влюбленного взора.

Гости окружили советника, пытаясь выудить из него последние новости по поводу грядущей войны с Саагором (а именно этой теме были посвящены все разговоры). Сэр Алан отшучивался, что он де приехал к леди Дихано с серьезными намереньями, а со всякой саагорской швалью пускай, мол, разбирается благородный Карено. Люди недалекие у официальной любовницы первого советника не появлялись, а потому сделали вполне обоснованный вывод о том, что отставка третьего советника отнюдь не за горами. Новость была не то, чтобы до невозможности удивительной, но все же менять главу военного ведомства накануне боевых действий – это, знаете ли… Посетители салона разбились на небольшие группки, обсуждая новость.

Чуть позже салон опять всколыхнулся – к леди Дихано пожаловали братья Корзуна в полном составе. Бравых преторианцев осторожно попытались прощупать на тему, не знают ли они чего о смене в высшем командном составе, однако те ничем не смогли развеять недоумения гостей, что привело всех к выводу о том, что решение принято на самом высоком уровне.

Братья, тем временем, представив своего младшего хозяйке салона, рассредоточились по залу, где, потягивая вино, присоединились к обсуждению будущей кампании. Впрочем, сэра Каа Таши удержала при себе, заведя ничего не значащую беседу. Благородный Валетта при этом поглядывал на юношу с плохо скрываемой враждебностью. Лавора машинально отметил, что у дракона, судя по всему, появился недруг.

Еще немногим позже в салоне появился сэр Кэвин Эспата, барон Насу, что повергло всех, в том числе сэра Алана, в настоящий шок – глава опального Великого Дома очень давно не появлялся в столице. Впрочем, леди Дихано, бывшая отдаленной родственницей супруги барона, встретила благородного Эспата более чем радушно, чем породила новую волну пересудов – на сей раз о возможном прощении для членов Дома Насу и возвращении барона в свет.

Никто не любит, когда в составленный им план проникают внезапные помехи, или просто возникают неожиданности, грозящие срывом. Не любил этого и Лавора. Извинившись перед собеседниками, он присоединился к разговору четверки Дихано-Валетта-Эспата-Корзуна. Речь у тех шла о приближающемся совершеннолетии коронессы Софии и грядущем, в связи с этим, большом герцогском бале. Первый советник, с которым Арин III намедни делился соображениями по этому поводу, оказался для всех неисчерпаемым источником информации. Гости искоса поглядывали на мирно, и с видимой приязнью, общающихся сэра Алана и сэра Кэвина, делали поспешные и далеко идущие выводы, порождая огромную кучу сплетен (в том числе и о возможности скорой женитьбы первого советника, чему сам Лавора в немалой степени поспоспешествовал, несколько раз томно поцеловав ручки леди Дихано), которым завтра предстояло растечься по всему Айко.

Уверенным в том, что сюрпризы на этот вечер закончены, гостям, предстояло удивиться еще раз. Едва часы на храме Лёра Пресветлого гулко, на весь город, пробили полночь, дверь вновь отворилась, и дворецкий доложил о том, что их просят принять "Его Светлость, коронал Вард Легор со свитою". Количество отпавших челюстей на душу населения превысило все мыслимые и немыслимые статистические выкладки.

Коронал появился в сопровождении Тимману, Понера, Пимену и Тревора Массены собственной персоной. Таши, которая перед этим очень ловко перевела разговор, вначале на традиции праздников в имладонской сатрапии, а, затем, на имладонские ковры, надолго стало не до охмурения юного Корзуна. Лавора мысленно посочувствовал дракону, которому теперь нескоро предстояло познать, насколько имладонские ковры бывают страстными и неутомимыми в любви.

– Что она от меня хотела? – спросил Каах, когда они с советником отошли чуть в сторону, освободив хозяйку для вновь прибывших гостей (барона Насу наследник тоже задержал при своей персоне, чем еще больше огорошил присутствующих).

– Странный вопрос, – усмехнулся первый советник, – Чего вообще может хотеть женщина от мужчины? Тем более молодого и привлекательного.

– Вот так, да? – Каах погрустнел, – И что я теперь должен делать? Мне совершенно не улыбается удовлетворять чужую похоть.

Лавора поперхнулся.

– Она вам что… НЕ НРАВИТЬСЯ?!! – поразился он.

– Да при чем тут это… – вяло отмахнулся юноша, – Нравится-не нравится…

– Хм, но хоть с мечем-то вы как управляетесь? Хорошо? – поинтересовался сэр Алан со слегка отсутствующем выражением лица.

– Язь считает, что скоро мне предложат стать доместиком, – ответил дракон, – А почему вы спросили?

– Сейчас поймете. И, кстати, постарайтесь не убить этого молодого идиота.

– Что?!! – не понял Каах.

Недоумение его разрешилось очень быстро.

– Сэр Каа, мне необходимо срочно с вами переговорить, – произнес подошедший Валетта, – Наедине.

– Как вам будет угодно, сэр Октин, – дракон переводил недоуменный взгляд с Валетты на Лавору и обратно, – Прошу извинить, сэр Алан.

Благородные сэры отошли к одному из окон и сэр Октин начал о чем-то горячо и импульсивно говорить дракону. Каах поначалу слушал весьма доброжелательно, затем безуспешно попытался вклиниться в монолог Валетты, затем закусил нижнюю губу и положил руку на рукоять меча. На скулах и щеках юноши начали проступать багровые пятна, но он упорно молчал.

– Что там происходит, сэр Алан? – поинтересовался бесшумно подошедший Кас Корзуна.

– Ничего особенного. Вашего брата вызывают на дуэль.

– Не завидую этому хлыщу, – усмехнулся кентурион, – Братец бьется на равных с Зимом. Или мне стоит вмешаться?

– Да нет, пожалуй, не стоит, – задумчиво проговорил первый советник, – Парню надо завоевывать репутацию.

– А что там за повод для поединка?

– Таши собралась показать сэру Каа новые имладонские ковры, – хмыкнул Лавора.

– Надо же, как брату повезло…

Ссора меж тем достигла своего логического завершения. На очередной фразе сэра Октина терпение Кааха закончилось, и тот бросил какую-то резкую и отрывистую фразу. Настала очередь Валетта побагроветь. Судорожно сдернув с руки перчатку, он с яростью бросил ее в лицо дракону.

Зал замер – за ссорой все наблюдали давно и пристально, хотя виду старались не показывать.

Каах вздохнул, огляделся, и громко произнес:

– Кас, мне нужен секундант.

– Ничем не могу помочь, Каа, – отозвался старший Корзуна и развел руками, – Братьям никак невозможно. Впрочем… Сэр Алан, окажите честь моему брату.

– Со всем моим… – начал было Лавора, но был прерван сэром Даином.

– Позвольте мне, благородный Корзуна. А секундантом сэра Октина, – Понера поднял перчатку и небрежно помахал ей, – пускай побудет сэр Рихар. Мы лица незаинтересованные, все будет честно и благородно. Что скажете, господа?

– Не возражаю, – буркнул Валетта, а Каах кивнул в знак своего согласия. Тимману пожал плечами и отвел Понера в сторону, дабы обсудить условия предстоящего поединка.

Братья Корзуна собрались вшестером в одном из углов и стали что-то горячее обсуждать. Первый советник вновь остался в одиночестве, и вновь ненадолго.

– Дуэль, – произнесла леди Катарина Нархи, невысокая и миловидная фрейлина герцогини, подходя к сэру Алану, – Как это романтично. Вы не находите, благородный Лавора?

– Вполне, – тот вежливо поклонился, мысленно обозвав фрейлину набитой дурой.

– А вы? Часто деретесь из-за нас, женщин? – Катарина обольстительно улыбнулась.

– Я миролюбив, не ревнив и не женат, – советник улыбнулся в ответ и выругался про себя. Благодаря Генкору он знал, что леди Нархи являлась глубоко законспирированным агентом барона Тайра, и внезапно проявленный интерес с ее стороны мог означать что угодно, но исключительно плохое.

– Лучше скажи: труслив, глумлив и похотлив, – Массена, как всегда, подкрался незаметно.

– Тревор, как давно ты начал судить об окружающих по себе? – вздохнул Лавора, вступая с шутом в перепалку. Это не делало ему чести, но давало возможность не разговаривать с Катариной.