Текст книги "Хитроумный советник"

Автор книги: Алексей Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Судорожно всхлипнув, сэр Алан запустил в морду мантикора обломком пики. Деревяшка ударила зверюгу в плече, даже не оцарапав кожу, но тот недовольно – мол, не сопротивляйся – мявкнул и прибавил шаг. Глаза зверя светились недобрым зеленовато-красным огнем, завораживая и лишая воли. Лавора, на чистом упорстве, отползал от мантикора, все так же лежа спиной на земле, и отчаянно шаря вокруг, в поисках того, чем еще можно швырнуть в этот приближающийся кошмар. Про меч и кинжал на поясе он даже не вспомнил.

Внезапно рука наткнулась на что-то мягкое. Лавора инстинктивно сжал это «нечто», и запустил в мантикора. Нечто, которое оказалось всего-навсего беретом сэра Алана, ударило животное прямо в морду, и тут случилось чудо – иначе это не назовешь.

Больше всего это напоминало то, как если бы мантикора хлопнули по морде старым пыльным мешком, и вся пыль на ней и осела. Вот только была она золотой.

Позолоченная морда зверя приняла озадаченное выражение. Он сел и начал тереть глаза и нос передними лапами, отчаянно при этом чихая, напрочь забыв, что только что он собирался перекусить одним из самых влиятельных дворян герцогства Айко.

Оцепенение, владевшее сэром Аланом до этого, мигом прошло. Вскочив на ноги, он извлек из ножен меч, и ринулся к ошарашенному, ничего вокруг не замечающему мантикору. Перехватив оружие за рукоять двумя руками, Лавора прянул к зверю и с размаху вонзил клинок в нижнюю челюсть чудовища. Тот взревел, взмахнул лапами, взметнулся в воздух, в невероятном прыжке и рухнул наземь. Тело его дернулось несколько раз и затихло, и лишь хвост метался разъяренной змеей, тщетно пытаясь поразить убийцу. Меч пробил мантикору нёбо и вошел в мозг, намертво застряв в теле.

Сэр Алан, которого зверь отбросил далеко в сторону легким касательным движением лапы, вскочил на ноги, и выхватил из ножен кинжал. Постояв с оружием наизготовку несколько мгновений, и поняв наконец, что его жизни больше ничего не угрожает, первый советник истерически хихикнул, убрал кинжал обратно в ножны и, тяжело привалившись к дереву, сполз на землю.

– Жар-птица, говорите? – пробормотал он, трясущимися руками пытаясь открыть флягу с вином, – Х-ха!

Зараз Лавора осилил около половины фляги. Наконец мандраж прошел, и советником овладело усталое оцепенение – у него не было даже сил пошевелиться. Он провел прислонившись к дереву около четверти часа, пока относительно не пришел в себя.

Поднявшись Лавора подошел к мертвому мантикору, поднял свой берет и водрузил на голову. В этот миг ветви деревьев расступились, и из чащобы выехала леди Нархи, ведущая в поводу его Шмеля.

– Сэр Алан, вы живы? – спросила Катарина.

– А что, есть основания предполагать обратное? – вопросом на вопрос ответил Лавора.

– Я отстала от остальных, заблудилась, а тут ваш конь, – сбивчиво начала объяснять фрейлина, спешиваясь, – Один, без всадника. Я перепугалась за вас.

Благородная Нархи подошла к сэру Алану вплотную, и взглянула на него снизу вверх.

– Какой необычный у вас цвет глаз… – задумчиво произнесла она, – Я раньше и не замечала этого.

– Родился таким, – буркнул советник, – А как вы меня разыскали?

– Сама не знаю, – пожала плечами Катарина, – Сказала вашему коню, чтобы отвел меня к хозяину, а он понял.

– Шмель у меня умница, – улыбнулся советник, – Что ж ты, поганец, сбежал?

Конь выразительно покосился на тушу мантикора, и смущенно стукнул передним копытом землю.

– Ой, а что это? – поразилась леди Нархи.

– Мантикор, – нехотя ответил Лавора.

– И… вы его сразили? Насмерть?

– Как видите, – пожал плечами сэр Алан, – Мертвее найти будет трудно.

Катарина задумчиво перевела взгляд с туши мантикора на Лавору, вновь приблизилась вплотную, практически прижимаясь к нему всем телом, и провела указательным пальчиком ему по груди.

– А вы, выходит, герой, а? – интонация явно говорила о том, что сейчас благородному Лаворе придется доказывать, что мужчины не только мечами махать умеют.

– Выходит, что так, – сэр Алан склонился к миниатюрной Катарине, решив, что агент она там Тайры, или не агент, но нечеловечески привлекательна.

И в этот момент на сцене появились новые действующие лица, в виде злых донельзя герцога, второго советника, барона Микуса и в высшей степени смущенного сэра Гая Пимену.

– Ну, и где этот ваш секач, я спрашиваю?!! – раздраженно поинтересовался Арин Легор Айко у своего лесничего, – Да меня жена опять засмеет!!!

– Сам ничего не могу понять, государь, – оправдывался сэр Гай, – Вся дичь как сквозь землю провалилась.

Сэр Алан и леди Катарина отпрянули друг от друга.

– А, благородный Лавора, благородная Нархи, вот вы где, – обратил внимание на первого советника и фрейлину герцог, – Ну хоть вы-то что ни-будь добыли?

– В некотором роде, государь, – ответил сэр Алан, указывая в сторону туши мантикора, – Хотя есть это не рекомендую.

– Что там у вас? – сэр Элвин Аэсто, барон Микуса, пожилой уже мужчина, давно передавший все интриги и управление баронством в руки сына, и появляющийся в свете только в таких вот торжественных случаях как большая охота, подошел к туше и присвистнул, – Ничего себе… Да еще мечем!!! Лавора, примите мои извинения – я всегда считал, что вы слабак и ничтожество, но теперь вижу, что глубоко заблуждался.

– Да что там такое? – заволновался герцог.

– Вы не поверите, Ваше Сиятельство, – торжественно ответил барон, – Это надо видеть лично.

Герцог, Тайра и сэр Гай спешились и подошли к сэру Элвину. Повисла мертвая тишина.

– Я глазам своим не верю, – наконец произнес сэр Гай, – Матерого мантикора, да еще мечем…

– Ну, что делать? – пожал плечами сэр Алан, – Пика сломалась, пришлось так вот…

– Да уж, – задумчиво произнес сэр Рэндом, – Теперь понятно, куда все зверье подевалось.

– Сэр Гай, немедленно приведите егерей, – распорядился Арин III, – Пускай тотчас доставят добычу благородного Лаворы в лагерь. И если повредят – лично шкуры с них поспускаю. Такой трофей бывает раз в сотню лет, если не реже!

– А удачное предзнаменование, – заметил Микуса, – Вы не находите, государь?

– Более чем! – герцог был возбужден так, будто бы именно он недавно дрался с мантикором, – Сэр Алан, вы признанный герой сегодняшнего дня. Я прикажу сложить балладу о вашем подвиге и исполнить на всех площадях всех городов нашего герцогства.

– Благодарю за честь, Ваше Сиятельство, – Лавора поклонился Арину III.

– Леди Катарина, а вы…

– Я, увы, подъехала позже, государь, – вздохнула фрейлина, – Чудовище уже лежало бездыханным у ног сэра Алана.

– Лавора, – герцог хлопнул советника по плечу, – Я вами горжусь! Можете перерисовывать герб, с сего дня ваш дикий кабан будет попирать копытами мантикора.

Благородный Витара скривился – сложносоставной герб во всем Айко имели только семь семей, и ни одна из них не была баронской. Спесивого сэра Рэндома покоробило то, что Лавора опять его обошел. Впрочем, глянув на мантикора он призадумался. Видимо барон не был уверен, что хочет славы такой ценой.

Герцог и оба барона вновь отошли к туше поверженного зверя, что-то там замеряя и горячо обсуждая, оставив советника и леди Катарину наедине.

– Мы еще встретимся с вами? – спросила она негромко.

– Непременно, – ответил он.

– Я буду ждать, ведь вы миролюбивы, не ревнивы и не женаты, – шепнула она, и, вскочив на свою лошадку, скрылась в чаще леса.

* * *

Охота, как и всегда, закончилась грандиозным пиршеством на свежем воздухе. Кабаны, олени, лани и косули, добытые благородным обществом, целиком готовились на вертелах, наполняя воздух ароматами жареного мяса. Чуть в стороне свежевали мантикора (сэр Алан решил сделать из него чучело и подарить герцогу, коллекционировавшему всяческие диковинки) и медведя, лично взятого на рогатину герцогиней Констансой. Благородные сэры распускали перед дамами перья, словно павлины, похваляясь своей удалью на охоте, чуть поодаль играла музыка и шли танцы. Часть благородного общества потихоньку выпивала в отдельных шатрах, ожидая пока будет готов большой павильон для пиршества. В центре внимания, конечно же, был благородный Лавора. Неудивительно – мантикоров в Айко не встречали уже добрых полторы сотни лет, а такого, чтобы выйти на этого зверя в одиночку и победить, здесь, пожалуй, что никогда и не бывало.

– Ну полно, полно, – пытался несколько утихомирить всеобщие восторги сэр Алан, – Вон, в Иторской марке шериф, благородный Дарки, тоже в одиночку на мантикора ходил, и ничего, никто ему осанну не поет. Право, что вы как дети, благородные, это всего лишь зверь.

– Зато какой! – внушительно ответил ему кто-то из окружающих, – Самый опасный на свете.

– Увы, нет, – усмехнулся первый советник, – Самый опасный зверь, это человек.

– Совершенно согласен, – поддержал советника барон Мезагучи.

– Ах, сэр Алан сейчас и на нас начнет охотиться, – с притворным испугом произнес Тревор Массена, бывший тут же, и, закатив глаза, попытался изобразить потерю чувств от испуга.

– Ну, уж нет, – расхохотались в толпе, – Твоя наглая морда и так всем надоела. Благородный Лавора не выдержит, если над его камином появится твоя башка.

– Ой, ну надо же, какие мы нежные… – надулся шут.

– Сэр Алан, сэр Руджер, – Робер Пимену, одетый в ливрею герцогского пажа пытался выглядеть поосновательнее, – Вас немедленно жалеет видеть Его Сиятельство.

Под конец фразы голос молодого человека снова "дал петуха", и сэр Робер густо покраснел.

Первый и третий советник переглянулись, извинились перед обществом, и отправились к герцогскому шатру. Юный Пимену гордо шагал впереди.

В герцогском шатре, кроме Его Сиятельства, уже был сэр Рэндом Витара. Лавора и Карено, коротко поклонились герцогу, и, повинуясь его жесту, сели за походный столик.

– Учитесь, благородные сэры, – сказал Арин III, – Наш барон Тайра даже предаваясь забавам, не забывает о делах. Изложите суть проблемы, сэр Рэндом.

– Господа, – начал тот, – Вы, вероятно помните, что в Верхнем Городе орудует шайка воров, похищающих старинные предметы. Из достоверных, – второй советник подчеркнул это слово, – источников мне стало известно, что эти негодяи намерены завтра проникнуть во дворец. Если помните, будет бал-маскарад, и они надеются затеряться среди гостей. Нам неизвестна их цель, но были получены приметы, по которым мы сможем их вычислить и обезвредить.

– Откуда, вы говорите, такая информация? – поинтересовался сэр Руджер.

– Оперативная информация получена сотрудниками Особого Межканцлерского стола.

– Интересно куры квохчут, – возмутился сэр Алан, – И почему это вам о такой ситуации докладывают, а нам с бароном Мезагучи – нет?!!

– Потому, что я озаботился приказать канцелярскому советнику Зитана уведомлять меня о всех новостях немедленно. Гонец прибыл всего четверть часа назад.

– Не будем ссориться, господа, – поморщился третий советник, – Давайте решать, что делать будем.

– Будем брать, – сказал Лавора, – Если, конечно, Его Сиятельство не возражает.

– Мое Сиятельство не только не возражает, оно настоятельно требует схватить мерзавцев. Не хватало еще, чтобы меня обокрали. Да я же посмешищем при всех дворах мира стану!

– Мы этого не допустим, государь, – барон Тайра почтительно склонил голову, – Воры будут пойманы – мои сотрудники обладают достаточными навыками по аресту людей, без привлечения ненужного внимания окружающих.

– Мои тоже, – заметил первый советник.

– А мои – нет, – усмехнулся Руджер Карено, – К тому же, если поручить это дело почтенному Вассе…

– Не надо! – в один голос сказали Лавора, Витара и Арин III.

– Вот и я о чем. Преторианцы, конечно, подстрахуют оперативных сотрудников, но только в качестве оцепления. Так, значит, чтобы ни одна мышь не проскочила наружу, до конца операции. Стражу я поставлю во внешний периметр, но, надеюсь, что до этих охламонов дело не дойдет.

– Разумная мера, барон, – согласился сэр Рэндом.

– Полагаю, – лениво проговорил герцог, – что раз первым информацию о готовящемся преступлении получил барон Тайра, то э-э-э-э-э, ему и следует поручить поимку воров. Вы согласны, Лавора?

– Как будет угодно Его Сиятельству, – кротко ответил первый советник, – Но, полагаю, что в качестве резерва необходимо привлечь сотрудников Четвертого стола моей Канцелярии. Во избежание неожиданностей, так сказать.

Тайра посмотрел на сэра Алана долгим испытующим взглядом.

– Не возражаю, – наконец произнес он, – Вероятность неудачи остается всегда, а у вас работают крепкие профессионалы.

– Ну, вот и славно, – герцог улыбнулся, – Теперь давайте обсудим детали.

План операции родился за полчаса. Неудивительно, если учесть, что основные пункты Лавора и Тайра оговорили еще днем раньше, а лучшие специалисты барона готовили его в деталях всю прошедшую ночь.

Покончив с работой и покинув своего монарха, благородные сэры вновь погрузились в водоворот развлечений. Мезагучи отправился послушать менестрелей, Тайра растворился под руку с молоденькой фрейлиной, а Лавор двинулся в сторону танцующих. На большой, освещенной множеством факелов площадке танцевали быстрые, довольно фривольные танцы. Музыканты буквально рвали струны своих инструментов, вокруг царило веселье и смех – танцевать отправилась в основном молодежь. Сэр Алан, который стариком себя отнюдь не считал, решил присоединиться ко всеобщей феерии. В конце-концов, не так уж и часто он мог позволить себе так вот расслабиться не думая ни о чем, отложив все дела и заботы. Сегодня – мог. Все фигуры для чатуранги были расставлены, оставалось лишь дождаться хода благородного Витара и поставить ему мат. Злорадствовать, впрочем, сэр Алан не спешил – все еще могло повернуться самым немыслимым образом.

Лавора подошел к площадке для танцев и огляделся, выбирая себе пару. Выбор, мягко говоря, был. Присмотревшись повнимательнее к танцующим парам, он заметил коронала, танцующего с леди Дихано. "Мои аплодисменты, милая Таши, – чуть грустно подумал он, – Мне будет вас недоставать".

– Сэр Алан, – леди Нархи появилась рядом незаметно, – вы пришли потанцевать?

Лавора улыбнулся, глядя на Катарину. Вся он была раскрасневшаяся от танцев, пылкая, юная, веселая, с ямочками на щеках. Волосы в прическе чуточку подрастрепались, и несколько непослушных прядей упали ей на лоб.

– Именно. Не составите мне пару, на следующий танец?

– С удовольствием, – расхохоталась она, и повлекла советника к площадке, – Сейчас будет "Зеленая горка".

Музыка предыдущего танца стихла, и танцоры освободили площадку для следующих пар. Лавора и Нархи встали в первоначальные позиции для "Зеленой горки" – он, заложив левую руку за спину, а правую опустив вдоль тела, чуть отставив одну ногу и склонив голову; она, бочком к нему, уперев руки в бока. Громко затрещали трещетки, набирая ритм. Казалось, сейчас они рассыплются в руках музыканта, но достигнув наивысшего предела, трещеточник замер. Грянула залихватская музыка, и танец начался.

Во время "Зеленой горки", танца изначально крестьянского, и лишь затем слегка облагороженного, для разговоров не бывает ни времени, ни дыхания. Единственное, что можно себе позволить, это громко крикнуть «хоп», да и то, на выдохе. Первому советнику столь рискованные и пикантные танцы, вроде бы как возбранялись, но он решил махнуть на все рукой. Не каждый день он избегал верной смерти, в конце-то концов. Да и поплясать любил.

Водоворот танца, его веселость, энергетика, закружил сэра Алана, он полностью отдался чувству незамутненной радостности, кружась с заливисто смеющейся Катариной, один из всех, такой же как все. Недурной танцор, он не задумывался о порядке, и правильности движений, иногда даже импровизируя. Но все кончается, кончилась и "Зеленая горка". Пришло время освободить площадку для остальных желающих поплясать, и Лавора вновь превратился в себя самого – открытого и веселого с виду, замкнутого и подозрительного внутри.

– Хотите пунша, прелестная Катарина? – спросил он, склонившись к ручке леди Нархи в галантном поцелуе.

– С удовольствием, – ответила она и начала отчаянно обмахиваться веером, – Это то, что мне сейчас нужно больше всего.

– Я принесу, – Лавора широко улыбнулся, и отправился за напитком.

Пунш выдавал дородный толстяк, ливрея на котором, казалось, вот-вот лопнет. Багровый, потный, усатый, он выглядел настоящим воплощением праздника. Приняв у здоровяка пару кружек пунша, сэр Алан развернулся, и встретился глазами с леди Дихано.

– Алан, нам, наверное, стоит поговорить, – сказала она.

– Действительно? – удивился советник, и вручил ей кружку с пуншем.

Они отошли немного в сторону от шумной праздничной толпы, и остановились у шатра.

– Алан, я надеюсь ты не в претензии на меня? – спросила Дихано.

– Таши, милая… – сэр Алан улыбнулся, – Ну почему я должен быть в претензии? Ты поймала удачу за хвост, так держи ее крепче.

– Спасибо, – улыбнулась она в ответ, – Я знала, что ты поймешь и не станешь устраивать сцен ревности.

– Ревности? – Лавора рассмеялся, – Ревновать можно того, кто тебе принадлежит. А ты никогда не была ничьей собственностью.

– Мне будет немного не хватать тебя, – вздохнула Таши, – Но… Хорошо, что расходимся миром. Знаешь, я хочу сделать тебе небольшой подарок на прощание. Вот, – леди Дихано извлекла массивный перстень-печатку белого золота, на котором были выгравированы кожистые крылья летучей мыши и оковы, – Этот старинный перстень издревле передавался в моей семье. Говорят – он волшебный. Я, правда, не знаю, в чем его магия заключается, но тебе он принесет удачу. Я чувствую.

– Спасибо, Таши, – советник принял перстень и надел его на палец, – Удача мне в ближайшее время ой как пригодится.

– Сэр Алан, я вас в-везде ищу, – послышался молодой мужской голос, – М-можем мы п-п-переговорить?

Лавора обернулся к говорившему.

– Конечно можем, сэр Виктор, – ответил он, – Прошу извинить, благородная Дихано.

Сэр Виктор Ясиму, баронет Рокухара, был молод, горяч и безумно вспыльчив, виной чему, судя по всему, было его небольшое заикание.

– Чем могу служить, благородный Ясиму? – спросил Лавора, когда они отошли в сторону.

– С-сэр Алан, вам известно, что я имею че-есть ухаживать за леди Катариной Нархи? – в лоб и без обиняков спросил сэр Виктор.

– Да, – вздохнул советник, – Мне это известно.

– Я с-собираюсь на ней жениться, и о-определенно не п-понимаю вашего поведения, б-благородный Лавора.

– Вы требуете объяснений?

– Да!

– Извольте, – пожал плечами советник, – Я не намерен оправдываться, поскольку оправдываться мне не в чем. Мы с леди Нархи знакомы с момента ее представления ко двору. Несколько раз разговаривали, как, например, сегодня утром – не более. Дальше. Сегодня, когда я управился с мантикором, она выехала на меня, поскольку заблудилась, однако сопровождал в лагерь ее сэр Гай Пимену. И, ко всему прочему, мы с ней только что станцевали "Зеленую горку", поскольку мне было все равно, кого приглашать. Знаков внимания я ей не оказываю, она мне тоже.

– Э-это наглая ложь! Сэр Элвин сказал мне, что когда они с герцогом вы-вы-выехали на поляну, вы с ней обнимались!

– Не знаю, что там видел этот старый маразматик, но это не так, – отрезал сэр Алан, – Мы и впрямь стояли близко…

– А! Так вы и не д-думаете отрицать! – вскипел баронет.

– Сэр Виктор, не нарывайтесь на ссору, – миролюбиво посоветовал Лавора, подумав про себя, что где-то Тайра прокололся, раз молодой Ясиму уже кипит гневом. Повода для дуэли сэр Алан пока еще не дал, – Вам…

– Мне нужно удовлетворение! – выпалил Рокухара.

Сэр Алан огляделся по сторонам, убедился, что никого по близости нет, а, следовательно, вызова никто не слышал, и произнес чуть устало:

– Хорошо, давайте поступим так. Сейчас я ничего не слышал, а вы – ничего мне не говорили. Секундантов вы ко мне пришлете послезавтра, если у вас еще будет такое желание. А сейчас, идемте на пир, уже подают сигнал к началу. Идет?

Благородный Ясиму на миг задумался, ища в словах сэра Алана подвоха, но затем согласно кивнул.

– И-идет.

* * *

Двор возвращался в Айко уже глубокой ночью. Все были сыты, слегка (а некоторые и до полного изумления) пьяны, веселы и расслаблены. Всем хотелось, чтоб эта поездка продолжалась вечно, чтобы светила луна и мерцали звезды, легкий теплый ветерок ласкал лицо, а вино играло в крови, заставляя сердце гулко ухать. Дворяне пели песни, шумели, гарцевали, читали стихи – в общем, вели себя как любая другая культурная компания в любом месте и в любом веке. Молодежь затевала какие-то игры, кто-то громко, так что слышно было всем, рассказывал анекдоты, кто-то молчал, улыбаясь чему-то своему, кто-то тайком вздыхал, от пришедшей именно сегодня любви.

Лавора ехал спокойный и расслабленный. Будущая дуэль с благородным Ясиму не страшила – он просто не собирался ее допустить, на душе было легко и покойно. Пользуясь темнотой, он слегка отстал от кавалькады и остановился у "Имперской волчицы".

В таверне было темно и почти пусто. Несколько загулявших горожан, уже еле ворочающих языками, допивали свой эль, собираясь по домам, да за стойкой расположился отчаянно зевающий Иган.

– Добро пожаловать, благородный сэр, – в темноте он не узнал Лавору, – Чем могу служить? Мы скоро закрываемся.

– Знаю, что скоро, – ответил советник, подходя к стойке, – Меня должны ждать.

Иган глазами указал в самый темный угол. Лавора присмотрелся, и с трудом различил очертания одинокой фигуры.

– Приехал с полчаса назад, – одними губами доложил трактирщик, – Заказал мускатного, и с тех пор – ни слова.

– Мне кружку темного эля, – распорядился сэр Алан, – А вообще, ты не удивляйся. У него брат умер.

– Я слыхал.

Первый советник неторопливо прошел к столу, где сидел одинокий посетитель, опустился на табурет напротив него, и негромко поздоровался.

– Здравствуйте, korlat, как слеталось?

– Все нормально, – Каах печально вздохнул, – Как вы и советовали, пустил пару струй пламени, громко обругал солдат, и заявил, что крыла моего здесь не будет. Долетел до гор, а потом уже на бреющем полете добрался до предместий Айко. Скажите, к чему этот цирк? Не легче ли всем объявить, что да, вот он я, служу герцогу Арину Легору стражем перевалов?

– А мы так и сделаем. Но – послезавтра, И не спрашивайте почему. На балу все узнаете сами. Кстати, должен вас поблагодарить – ваш выбор нынче спас мне жизнь.

– Вы о чем? – удивился дракон.

– О пере жар-птицы.

Советник вкратце пересказал Кааху историю своей стычки с мантикором.

– Я… – дракон издал странный сдавленный звук, – Я рад, что все обошлось хорошо.

– Действительно, – советник сцепил руки в замок и облокотился локтями на столешницу, – Все хорошо, что хорошо заканчивается.

– Что это?!! – дракон встрепенулся и уставился на руки сэра Алана так, будто бы это были ядовитые змеи, – Зачем? Я не собираюсь… Вы хотите меня поработить?!!

Голос дракона дрожал.

– Стоп-стоп-стоп, – Лавора поднял руки, будто сдаваясь, – Вы о чем?

– Это кольцо… – Каах указал на перстень, подаренный Лаворе Таши Дихано, – Откуда оно у вас?

– Подарок женщины, – пожал плечами сэр Алан, – Прощальный, если для вас это имеет значение. Она сказала, что он волшебный и принесет мне удачу. Чушь, конечно, но приятно.

– Ничего себе, чушь, – дракон нервно усмехнулся, – Вы даже не представляете, что это такое.

– Так просветите, – советник отхлебнул эля из кружки, – Буду премного благодарен.

– Это кольцо… в общем, если вы оденете его на меня, я не смогу перекинуться в дракона, пока вы сами его не снимите.

– Интересно звезды светят… – пробормотал Лавора, – А если я, положим, помру?

– Тогда я останусь в человеческом обличие до конца своих дней. А живем мы долго.

– Хм… А если палец отрубить?

– Не поможет, – покачал головой Каах, – Дело же не в кольце, а в заклятии. Это ваша, человеческая магия, ни один Крылатый не сможет ее отменить.

– Занятно, – сэр Алан с интересом поглядел на перстень, – Значит, может удержать любого Крылатого?

– Да, – кивнул Каах, – Что дракона, что виверна. Полная блокада магических способностей.

– Все интереснее и интереснее… Спасибо тебе, Таши, очень кстати, – Лавора вновь глотнул эля, – Скажите, korlat, а вы сможете узнать другого Крылатого в людском облике?

– Конечно, – дракон улыбнулся, – Достаточно одного взгляда.

– И как, если не секрет? Какие-то особые приметы?

– Нет, – Каах помотал головой, – Это… Не знаю, не могу объяснить. В вашем языке просто слов таких нет. Почувствую и все. Мы можем видеть и Видеть, понимаете?

– Очень хорошо, – первый советник хищно улыбнулся, – Значит завтра, во время бала…