Текст книги "Лось (СИ)"
Автор книги: Алексей Федорочев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Собственно, а почему бы и нет? Пожрать домашнего от пуза при моих печальных финансах не помешает.
– Как-то... как-то нефигово живут нынче простые женщины! – присвистнул я, оглядывая фасад навороченного особняка в старой части Москвы, – Это какая-то шутка?
– Никакой! – ответил Константин, разворачивая меня от парадного крыльца, – Нам туда! – И повел к неприметной калитке сбоку, которую открыл своим ключом.
– Мама здесь работает. У нас есть квартира в городе, – объяснял он, уверенно проводя по лабиринту подсобных коридоров, – Но пока я учусь, мать ее сдает, а здесь ей собственная комната предоставлена. Если мне оставаться ночевать, то, конечно, тесно, а ей одной хватает. К тому же здесь к ней очень хорошо относятся. Мам! Мы пришли! – крикнул он, толкая дверь в кухню.
– Мальчики! – приятная на вид женщина средних лет поочередно перецеловала братьев, не делая между ними различий, после чего дошел черед до меня.
– Мама, это тот самый Миша! Спаситель целого района, герой, отправивший Леку в нокаут, а вместе с ней и остальную кодлу! Самородок от педагогики, сумевший вдолбить в одну серую голову закон Измайловой. Мама! Страшно сказать, но он его еще и понимал, так что перед тобой почти наверняка будущий гениальный физик! Прошу любить и жаловать! – после чего обернулся ко мне и в том же мягком шутливом тоне представил свою мать, – Михаил, знакомься, это моя мама, Артлантида Ивановна. Для тех, кто приходит со мной и не в состоянии выговорить этот ужасный набор звуков, рожденный больной фантазией предыдущего поколения Артюбиных, можно – Атлантида Ивановна, мама никогда не обижается. Начальница всех здешних кастрюль и поварешек, повелительница холодильника и просто замечательная женщина! Царица моего сердца!
– А почему только твоего?! – возмутился Серега, – Моего, между прочим, тоже!
– Не примазывайся! Разве что желудка!
– Как же я по вам соскучилась, балаболы! – улыбнулась им обоим Артлантида Ивановна, – Миша, очень приятно познакомиться, столько уже наслышана! Ну, давайте, не медлите, все уже стынет! Мыть руки и вперед!
За два месяца у Шелеховых не могу вспомнить, чтобы кормили плохо. Очень даже вкусно кормили, изысканно я бы даже сказал. Омаров у них впервые за обе жизни попробовал, лобстера, еще каких-то морских гадов, мраморную телятину... И все это на изящно накрытом столе с настоящим столовым серебром и тонким фарфором.
Но так душевно – нет.
Мы не вели себя как свиньи, нож и вилку никто не игнорировал, но и никто никого не бил по рукам, за схваченный поперек этикета кусочек. Костина мама только умилялась нашему аппетиту, подкладывая и подкладывая новые вкусности, от которых невозможно было отказаться. Ко мне никто специально не лез, застольная беседа вертелась вокруг общих тем: учеба, цены, знакомые, городские сплетни, так что к десерту дошел с ослабленным ремнем и плотно набитым животом.
– Артюша, золотко, божественно пахнет! – на запах кофе в кухне появилась элегантно одетая женщина по виду заметно старше Костиной матери, – Мне тоже чашечку!
– Мама! – подорвался Серега, обнимая вошедшую, – Ты же говорила, до среды?
– Ерунда оказалась! Без меня справятся, – ответила она, приветливо кивнув все нам, задержавшись цепким взглядом на мне, – Представишь?
– Мама! Позволь тебе представить Михаила, – Сергей подошел к процессу знакомства более официально, – Это тот самый Михаил, что выручил нас при нападении летом. Миша, это моя мама, Руслана Евгеньевна Забелина.
– Очень приятно! – протянула она мне руку, – Миша, вы не представляете, как я вам благодарна! – рукопожатие у неё вышло уверенным и крепким, – Сергей у меня один, и я не представляю, как бы жила, если бы вы не помешали тем гадинам! Спасибо!
– К вашим услугам!
– Мам, попей кофе с нами! – попросил Сергей, – Никуда твои отчеты не денутся! А то запрешься опять у себя в кабинете, и до самого вечера крошки во рту не будет.
Мадам, к выправке которой очень не хватало формы, не стала ломаться и расположилась со своей чашкой тут же, ничуть не смущаясь неподобающего общества. Ее присутствие никого не напрягало, хорошо видно было, что такие совместные посиделки не редкость, так что помаленьку начал расслабляться.
– А вы где учитесь, Михаил? – вопрос не застал меня врасплох, небольшой расспрос-допрос был ожидаем с момента ее появления. Встречаться с Серегиной мамой в мои планы не входило, но не бежать же теперь? Про себя уже решил, что чем ближе к правде будет мой рассказ, тем меньше придется изворачиваться.
– Не поступил в этом году, задержался с подачей документов по семейным обстоятельствам, теперь только на следующий собираюсь.
– В МГУ?
– Точно нет. Мне при всем желании их оплату не потянуть, ни дневную, ни заочную. Скорее всего, вообще не в Москве, слишком у вас цены кусаются.
– Чем тогда занимаетесь?
– В механической мастерской работал помощником, помогал настраивать механизмы.
– Работали?.. – с ударением на прошедшем времени.
– Он у нас профессиональный беглый жених. Родня его со свадьбой достает, вот он опять от них скрывается, – со всеми потрохами заложил меня своей маман Младший.
– Кто бы говорил? – Руслана Евгеньевна перевела внимание на сына, – Наталья второй год ждет, пока ты нагуляешься!
– Подождет еще! – отрезал Серый, – Не начинай, тем более при других. Совести у меня нет, желания жениться тоже. И ни за что не поверю, что ты спишь и видишь, лишь бы меня со своей шеи спихнуть.
– Я-то нет, а вот кое-кто, – намекнула она на известные им двоим обстоятельства, – И спит, и видит. Бог с ним! Будет у нас еще время поговорить. Так какие теперь планы? – вернулась она ко мне, – Могу поспособствовать трудоустройству. На умных ребят, да еще спортивно развитых, – она одобряющим взглядом прошлась по моим плечам, – и умеющих за себя постоять, всегда есть спрос.
Серый за ее спиной начал корчить страшные рожи в призыве не соглашаться. И так не собирался!
– Большое спасибо, но нет!
– А что так? На моего оболтуса не смотрите, он мою работу по своим причинам не любит, но я вас туда пока и не приглашаю. У нас много направлений, легко подберем что-то по душе. А если хорошо себя зарекомендуете, то и с учебой можно помочь. Даже в том же МГУ. Или у вас есть предубеждения к нашей службе? – жестко закончила она.
Второй раз за встречу мысленно дорисовал на плечи женщины погоны со звездами. Засомневался только в их количестве. Хотя... особняк, возраст, манера себя держать... явно генеральский уровень.
– Прошу прощения, а какое у вас звание? – иногда проще спросить, чем додумывать.
– Полковник, – разбила она все мои логические построения.
– Госпожа полковник, я не имею никаких предубеждений к вашему месту работы, хотя бы потому, что понятия не имею, чем вы занимаетесь, – Забелина вопросительно посмотрела на сына, тот ей подтверждающее кивнул, – Если бы ваше предложение поступило летом, я бы наверняка за него ухватился. Но сейчас я уже нашел место своей мечты и не собираюсь его бросать. Так случилось, что пока я разбирался с родней, мой работодатель переехал, и я пока не знаю где его искать. Но я парень упорный, поэтому найду, вопрос времени. Я отказываюсь от вашей помощи не потому, что мне она претит, а потому что она мне не нужна. Без любых подтекстов.
– Приятно слышать, – как ни странно, но она не только внешне одобряла мою позицию, читать эмоциональный фон я не разучился, – Но имейте мое предложение в виду. Вы в любое время можете постучаться в эти двери, вам не откажут.
– Спасибо!
Руслана Евгеньевна еще какое-то время посидела с нами, но меня больше не трогала. Потом они с сыном покинули кухню, а мы с Костей остались в расслабляюще приятной атмосфере заботы Артлантиды Ивановны. В меня даже влезла еще одна ватрушка. И пирожок. И печенька. И еще пирожок. Сам собой горжусь!
Примерно в шесть Старший засобирался, и я вместе с ним, рассыпаясь в благодарностях к хозяйке. В коридоре нас нагнал Младший, и мы дружной троицей покинули особнячок.
Уже на обратном пути Сергей внезапно выдал:
– Знаешь, мама очень долго ходила задумчивой, почти не обращала на меня внимания, а потом вдруг спросила твою фамилию. А я растерялся и не знал что ответить. Миха и Миха, почему-то ни тогда, ни сейчас фамилию не спросил. Она меня отругала, а потом переспросила: "Миха?" и рассмеялась. Передаю дословно: если лось ходил под вороной, а последнее, что он видел на работе – это болезнь, то вам все же есть о чем поговорить, и она ждет тебя в понедельник утром у нас. Ты что-то понял?
– Неожиданно.
– Отлично! На будущее: таких поручений я не люблю! Я вообще стараюсь с ее службой по минимуму пересекаться и поступаюсь принципами только на этот раз! И чтобы не чувствовать себя совсем болваном: фамилия-то твоя как?
– Лосяцкий.
Серый сбился с шага и обалдело уставился на меня:
– Тогда Ворона – это Воронин! А болезнь – это Чума! Епа-мать! Миха! Как можно завалить двух тварей? Это же!.. Это же!..
– Жить захочешь – еще не так раскорячишься. Встречный вопрос: и кем же служит твоя мать?
– Руководителем имперской службы безопасности.
Что-то в этом роде я уже предположил, но вызывало недоумение звание.
– А почему тогда только полковник?
– Традиция такая, – пожал он плечами и опять завел пластинку, – Но двух тварей! Это же!.. Это же!.. Немыслимо!!! – родил он, наконец, – Жаль, что никому не похвастаешься!
Для своего происхождения Младший был удивительно беспечен, за здравый смысл в их паре отвечал Старший. Но и он не стал настаивать, когда я попросился не идти с ними на чей-то чужой день рождения, а спокойно полежать в комнате – хотелось немного побыть одному. События последних двух месяцев, поступившее сегодня предложение – всё это требовалось хорошенько обдумать. А тишина в снабженном всеми удобствами временном жилище братьев подходила для этого процесса лучше шума вечеринки.
Ставший почти родным диванчик недовольно заскрипел под обожратым телом. Так меня только бабушка в прошлой жизни закармливала!
Прошлая жизнь...
Прошла. Не знаю, с чего я решил, что там умер, никаких предпосылок не было, может, лежу в коме или вообще раздвоился-раскопировался каким-то космическим почкованием, но стоит себе признаться, обратно я уже больше не хочу. Если я там жив – счастья мне и благополучия, если умер – земля пухом, а близкие уже меня оплакали, не надо их тревожить.
Здешняя жизнь до недавних пор походила на игру. Яркую, веселую, интересную, но детскую. Будем считать, что за хорошее прохождение мне повысили сложность и показали босса. Убить бабулю... От одной мысли херакнуло так, что выгнуло, а старательно утрамбованный обед запросился наружу. "Да понял уже!!!" – заорал мысленно, – "Убить долбанного босса я не могу!".
Отпустило.
Старая ведьма как знала и хорошо постаралась прошить мне мозги. Все слетело, но гребаная установка "не вредить прямо" осталась целехонька. Ничего, я знаю пример, когда "мы пошли другим путем".
Воронину я не зря при побеге в фанаты записался: удастся ему довести до ума "девятку" – появится альтернатива всадницам. Заваливать все окна мясом никакой армии не напасешься, вдобавок мы не только свою территорию держим, но и колонии, которых в этом мире пол-Африки и четверть Европы. За остальные земли другие народы со своими магическими династиями отвечают. Когда «девятка» себя покажет, как пить дать, вылезут новые проблемы, но главное будет сделано – с тварью сможет справиться простой человек. Тоже идеализирую, но набрать по стране несколько тысяч спортивных ребят и (хрен с ними!) девчонок с показателями до двухсот по искрам и натаскать на схватки всяко проще задача, чем содержать две тысячи не привыкших ни в чем себе отказывать пятисотискровых магичек со всем примазавшимся к их славе хозяйством. Причем самим-то всадницам на самом деле я бы их поведение простил (почти!) – поединщицы, при всех своих недостатках, жизнями не понарошку рисковали. Но, спрашивается, какого хуя такие же почести их родственникам, обслуге, собачкам?! Ебать ту Люсю, но в резиденции Шелеховых парикмахер больше денег за одну стрижку получал, чем я за месяц, работая испытателем, ассистентом и сторожем одновременно!
Зато уменьшится работа у всадниц – кланам труднее будет оттягивать на себя кормушку имперской казны. А прижать им хвост у многих наболело, один Масюнин батя чего стоит! И это он ведь далеко не бедный человек! Кланам многое прощали, пока они стояли между народом и тварями, но если выбить у них из под ног эту подпорку... и сказать слесарю дяде Пете или, что реальнее, фрезеровщице бабе Клаве, кто жрет ее добавочную стоимость, да еще просто так?!
А если еще...
Стук в дверь прервал мысль на взлете. Да, ерш твою медь! Кому опять чего надо?!!
Открывать не хотелось. Комната не моя, какие у братьев отношения с соседями – в душе не ебу, а ключи у них свои есть. Не пойду! Замер лежа, даже дышать пореже стал.
Только кажется, что всё! – привык, вписался в мир, как жизнь подбрасывает новый повод прихуеть: в дверь с недвусмысленными намерениями стали ломиться пьяные старшекурсницы. По голосам – штук семь-восемь. На меня одного. Нет, обо мне никто не знал, орава пришла на двух братьев, но все равно возвращаюсь к вопросу: как?!! Три-четыре еще куда ни шло, но не десяток же!
Знаю о наличии супервиагры под названием "клац", но так и не выяснил, что с ней надо делать? Куда пшикать аэрозоль? На слизистые (рот, нос) или, так сказать, непосредственно на орудие производства? И если последнее, то где гарантия, что у пациента встанет на левых невменяемых баб? К тому же Старший успел протрепаться, что благодаря поимке Леки подпольную лабораторию по производству "клаца" накрыли, а в аптеках его не продают, даже с рецептом. А у кого он был, вряд ли сохранился спустя полгода.
Дверь, даже укрепленная (видать, не первый прецедент!), начала поддаваться напору – на косяке в районе замка появилось вздутие. Баррикадироваться? Всякое было, но скажи кому раньше, что Лось будет прятаться от пьяных девушек, желающих его трахнуть?! Все друзья и знакомые засмеяли бы!
И все же...
Неприятно.
Пойди я на день рождения – да и похер! Увидев разгромленную комнату (вряд ли девушки уйдут просто так), братья попсиховали бы, может, пожаловались куда, но на этом всё! Не мои проблемы! А то же самое со мной... Как говорится: ложечки вот они, а осадочек остался! В свете возможного сотрудничества с маменькой Сергея – ненужный камешек в мой огород.
Даже десяток студенток мне не противницы. С этими мыслями пришлось встать и пойти открывать: разгромленный общественный коридор и разгромленная комната – две большие разницы.
Подсечка, уклонение, пробитие. Потерявшие берега девицы настолько плохо держались на ногах, что драка затухла, толком не начавшись. К тому же четверых уже вынесли с тыла две средних лет женщины в форме сотрудников МГУ.
– Спасибо, – без лишних эмоций кивнула одна из них, – Заявление писать будете?
– Я здесь в гостях, – мои слова совпали с порывом сквозняка, открытая дверь за спиной противно скрипнула и с грохотом захлопнулась. Ну, еб вашу мать! Без всякой надежды подергал за ручку сволочную преграду. Что за непруха-то?!!
– Точно не будете? – еще раз уточнила старшая, похоже, комендантша общежития.
– Не буду!
– Оль! Тогда этих дурех по комнатам! – Послушно кивнув, вторая сотрудница как куклу взвалила на плечо одну из ломившихся, слегка крякнула под тяжестью и пошла вглубь здания.
Толку стоять и проклинать все в тапках на босу ногу? Помог охранницам растащить напившуюся гоп-компанию по общаге – все равно делать нехер, а просто находиться полуодетому в коридоре быстро стало прохладно.
– Пошли, хоть чаем угостим! – предложила комендантша, когда дебоширки перестали украшать собою пол, – Забелин по субботам редко рано появляется, до ночи может гулять с приятелем. Не куковать же тебе под дверьми?
Не стал отказываться – понизу ощутимо дуло, пока двигался – нормально, но стоило остановиться, как торчащие из тапок пальцы начинали подмерзать.
Бабоньки отвели меня в свой кабинет, усадили на хлипкую кушетку и вручили кружку с дешевым, но горячим чаем. Сами они спокойно занимались своими делами, никаких поползновений в мою сторону не делали, даже разговаривать не стремились. Указали только на хитро замаскированную дверь в уборную, строго предупредив не промахиваться и опускать за собой стульчак. Скучно: ни телека, ни газет, ни книжки. Взялся было полистать потрепанный женский журнал, но сломался на первой же статье, описывающей плюсы и минусы уринотерапии. С картинками. Жесть, куда там Стивену Кингу с его романами, вот где настоящие ужасы!
Думать свои думы в такой обстановке тоже не получалось, в их каморку постоянно кто-то совался, отвлекал, бросая на меня любопытные взгляды. Дважды после таких визитов тетки срывались с места и оставляли меня в одиночестве – субботним вечером народ в общаге отрывался и куролесил. Моё ничегонеделание скрасила найденная на полке колода карт – пасьянс сходился в лучшем случае один из пяти.
Где-то в час основные бузотеры затихли, ушла куда-то похожая на борца сумо Ольга, а комендантша все чаще стала намекающее поглядывать на меня и кушетку, без сомнений уже жалея о проявленной доброте. Как ни прискорбно, но пришлось благодарить и выметаться, не дожидаясь устной просьбы.
Дверь в комнату братьев по-прежнему молчала. Она и в другое время не отличалась разговорчивостью, но полоска света внизу от не выключенного мною торшера подсказывала, что никто с моего ухода внутри не появлялся. И вот, кстати, с чего девки ломиться стали – они тоже заметили свет! Сидеть кроме как на подоконнике было не на чем, но от окна зверски тянуло холодом, и этот вариант я оставил только на самый крайний случай. Прошелся дальше, осматривая закутки, пока не наткнулся на просторную кухню. Точно! Я же в общаге! Жить сразу стало веселей. Спизженный из стоящей на виду вазы черствый пряник отлично зашел под чай из пакетика, позаимствованный с того же общего стола. Сдвинул в сторону посуду и снова принялся за пасьянс – колоду карт я автоматически прихватил с собой в кармане. Надо будет завтра вернуть.
Дважды в кухню заглядывала симпатичная девчонка, но, ничего не сказав, тихо шебуршала чем-то у холодильника и исчезала.
– Может, партейку? – спросила она, появившись в третий раз.
– Не спится?
– Днем поспала, встала дурная, потом весь вечер кофе пила. Зато теперь сна ни в одном глазу.
– Во что играем? – спросил, сгребая очередной несходящийся расклад и начав тасовать колоду.
– В "дурку"? – Знакомый с детства "дурак" здесь назывался так.
– Поехали!
Первые партии сыграли без ставок.
– Может, добавим интереса? – спросила она спустя полчаса.
– На деньги не играю.
– Играть на деньги пошло! Давай на желание?
– Ммм... – окинул взглядом партнершу по игре. Хорошая фигура, дорогая одежда, в этом я уже разбирался, холодные глаза. Мало ли, что она пожелает? Проигрыш может оказаться унизительным. А кукареканье под столом может показаться унизительным уже ей, проблем тогда не оберешься. – Стрёмно.
– Как ты сказал? Стрёмно?.. – удивилась она незнакомому слову, – Впрочем, понятно по интонации. Тогда предлагай сам.
– Ничего, кроме раздевания, в голову не приходит.
– Это как?! – опешила девушка.
– За каждый проигрыш снимается одна вещь. Кто первый разделся, тот и "дурка".
– Хм...– настал ее черед задуматься, – Первый раз слышу. Давай попробуем... – немного сомневаясь, согласилась она.
Девчонка оказалась умницей и карты считала на мах. А я последний раз играл еще в прошлой жизни. Зато у меня было Шелеховское обаяние и крохотная способность путать мысли. Остальные мои магические таланты имели направленность на меня самого, этот вопрос бабуля первым делом проверила.
– Я знаю, что нужно! – воскликнула она и сорвалась к холодильнику, когда в минусе оказались мои тапки с майкой, ее туфли, а очередь дошла до брючек. Побежала и принялась рыться внизу, подсвеченная светом холодильника, уже эти самые брюки сняв.
"Хррр! Не возникай! – пригрозил я не в меру ожившей части тела, – Кажется, я немного переоценил свое нежелание иметь дело с малолетками!"
Пока я вел безуспешные переговоры сам с собой, студенточка победно водрузила на стол мигом запотевшую бутылку вина. Игра пошла веселее.
Еще через полчаса на мне помимо трусов еще оставался комм, она же уже рассталась со всеми украшениями и теперь стыдливо стягивала блузку. В слабом свете вытяжки девичье тело смотрелось особенно привлекательно, туманя мне голову изгибами.
Битва за лифчик выдалась напряженной. Колода тасовалась столь тщательно, что ветхие карты грозили начать рваться. В попытке уличить друг друга в мухляже только отбой проверялся три раза. И все же опыт решает, хотя неизвестно, кому из нас было хуже: ей, неловко прикрывающей распущенными волосами грудь, или мне, сидящему в полуметре и усмиряющему плоть.
На новой раздаче руки у девчонки тряслись. Отбросив вожделение, присмотрелся и выругался про себя: итицкая сила! Она же едва не плакала! Вот кто ей запрещал прекратить игру?! Вроде и вины моей нет, но почувствовал себя свиньей. Отбросил карты, встал и накинул на дрожащие плечи блузку, лишь ненадолго позволив ладоням скользнуть по шелковой коже.
– Предлагаю ничью.
– Но я же...
– Если тебе станет легче, то дурак здесь я. Одевайся! Светает, скоро ранние пташки потянутся за завтраком.
– Ой! – глянув на часы, она судорожно принялась натягивать разбросанную одежду, – Если меня хватятся, мне конец!
"Еще чуть-чуть и ты, детка, увидала бы настоящий конец, а так тебе максимум, головомойка светит!" Сомнительное благородство не мешало мне любоваться красивой девчонкой, суетящейся в попытках одеться и не показать при этом мне лишнего.
– Ты прекрасна! – шепнул, помогая застегнуть бюстик, – Не суетись. Торопиться – это делать плавные движения без остановок, – давно вычитанная мысль не раз меня выручала.
– Я запомню, – выдохнула она, вернув себе то достоинство, с которым держалась в начале игры. Неожиданно девчонка резко повернулась, оказавшись в моих объятиях и прижавшись своим голым животом к моему, – Я обязательно запомню! – Привстав на цыпочках, она положила мне руки на шею, заставляя пригнуться, и запечатлела на губах самый фантастический поцелуй, который довелось испытать.
Девушка уже давно слиняла, а я еще долго стоял, прислонившись лбом к холодному окну, пока не углядел в расступающихся сумерках ковылявших к входу Старшего и Младшего.
