Текст книги "Чёрный хребет (СИ)"

Автор книги: Алексей Дроздовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 36

Пока деревенские пилят ближайшие деревья и распределяют их по назначению: ровные для домов, кривые для прочих нужд, девушки из башни сажают новые.

Вместо Шибы старостой выбрали Саргота – старика, известного своей дотошностью и ужасно скучным характером. Любящего всегда и всех поправлять. Он-то и распорядился высаживать новые деревья, чтобы они выросли к тому моменту, когда Дарграг сожгут в следующий раз.

Мне такой подход не нравится, но что поделать.

Стучу молотком по раскалённому железу, вытягиваю в узкую и длинную полоску.

– Что мы делаем? – спрашивает Хоб.

Позвал его поработать с металлом, чтобы отвлечь от хмурых мыслей. Из всей родни у него остался один только дед.

– Двуручную пилу, чтобы деревья валить, – говорю. – Намного удобнее, чем топором. И намного быстрее.

Стучим одним куском металла по другому, чтобы сделать в пиле зубцы. Хоб молчит и я тоже. Иногда лучшая поддержка – побыть рядом, и никакие слова не нужны. Физическая нагрузка может вылечить и не такое.

С нашей пилой процесс рубки пошёл намного быстрее.

Восстанавливать деревню решили на прежнем месте, поскольку убрать угли оказалось легче, чем копать многочисленные колодцы и искать подземную воду. Здесь колодец уже есть, поэтому здесь и остаёмся.

Затем настало время подумать над защитой Дарграга от будущих атак.

– Что мы вообще тут делаем? – спрашивает Арназ.

– Тихо, – отвечает Буг. – Не мешай. Видишь же, Гарн опять что-то придумал.

Ходим между деревьев на склоне горы, ищем подходящее по форме. Нас сейчас четверо: я, Буг и Арназ с Бегтедом. Последние два хоть и примкнули к нашей команде, но всё ещё чувствуется напряжение между ними и Бугом с Вардисом. Столько лет издевательств и вражды не могут пройти бесследно.

– Знаете, о чём я думаю? – спрашиваю.

– Нет, – говорит Буг.

– Я думаю о том, что в Дарграге меньше жителей, чем в Фаргаре.

– Ну, это понятное дело. Их же не сжигают каждые двадцать лет.

– Дело в другом. Нас едва пять сотен. Хорошо, если сотня из них – мужчины, способные сражаться. Даже если обучить и вооружить каждого из них, нас всё равно будет мало. В этот раз к нам пришли полторы сотни налётчиков и это почти наверняка не весь Фаргар. Что будет, если в следующий раз их придёт три сотни?

– Нас опять сожгут, – предполагает Арназ.

– Сожгут, только если не наткнутся на пять сотен боеспособных воинов.

– И где же мы возьмём пять сотен солдат? Ты сам сказал, что у нас всего сотня.

– Мы сделаем так, что каждая женщина и каждый человек старше десяти – внезапно окажется трудной целью для дикарей.

– Ты хочешь, чтобы женщины сражались?

– И да, и нет, – говорю.

Осматриваю деревья, ищу одно единственное, что идеально подойдёт для моих нужд. Оно не должно быть молодым или старым, должно хорошо гнуться, но не слишком. Не иметь ни одно сучка и быть правильной формы.

– Вот, – говорю. – Из этого мы изготовим лук.

– Оно слишком толстое, – замечает Арназ. – У тебя не хватит сил, чтобы согнуть его и выпустить стрелу.

– Только если я буду натягивать его одной рукой.

– Ты в пустыне, случайно, солнечный удар не получил? Если натягивать тетиву двумя руками, то чем ты будешь держать рукоятку? Третьей рукой?

– Нет, ногой.

В глубокой задумчивости Арназ обдумывает услышанное. По всей видимости, представляет лук, который нужно держать ногами, а стрелять двумя руками. Этакий велосипед, но стреляет вместо передвижения.

Из одного куска дерева делаю основание, из другого плечи, укрепляю их стальной пластиной, вытачиваю удобную рукоятку с помощью ножа. Утолщённая льняная тетива. Стальной спусковой механизм.

Два дня спустя протягиваю Арназу получившееся оружие.

– Держи, – говорю. – Поймёшь, как этим пользоваться?

Вертит в руках кусок дерева и железа, осматривает со всех сторон.

– Что это такое? – спрашивает.

– Эта вещь называется «арбалет».

– И что она делает?

Беру оружие, опускаю на землю, просовываю ногу в стремя и двумя руками тяну тетиву. С тихим щелчком взводится спусковой механизм. Кладу болт на ложе и говорю:

– Это что-то вроде лука. Но им проще целиться и не нужно абсолютно никаких умений, чтобы стрелять.

Нажимаю на спуск, болт на огромной скорости пролетает тридцать метров, ударяет в дерево и тут же ломается.

– Ого! – вскрикивает Арназ. – Так это лук, который может стрелять сам по себе.

– Не совсем. Это лук, который можно взвести и оставить взведённым на некоторое время. Попробуй сам.

Арназ аккуратно протягивает руки и берёт оружие, словно оно сделано из стекла. Урони и сломаешь самую ценную вещь на свете. Тянет за тетиву одной рукой, но взвести не может – силы не хватает.

– Ты же сам сказал, одной рукой его не взвести. Тебе нужно две.

Следуя моим указаниям, просовывает ногу в стремя и взводит тетиву как положено. Передаю ему болт, он кладёт в ложе.

– Всё? – спрашивает и поворачивается. – Можно стрелять?

Падаю на землю, когда зона поражения проходит по моей груди. Буг следует моему примеру, хотя явно не понимает, что происходит.

– Никогда, – говорю. – Никогда не наводи оружие на других людей, если не хочешь их пристрелить. Это из лука трудно ранить своего, а из арбалета – проще простого. Если тетива взведена и стрела в ложе, направляй оружие либо вверх, либо вниз и никогда на друзей.

– Понял, – говорит.

Направляет оружие в дерево и отправляет второй болт вслед за моим. С треском второй болт раскалывается. Надо придумать мишени из соломы, чтобы не тратить болты при каждом выстреле. Они пока простые – с оперением из одного единственного пера, тупые, кривые, но всё равно жалко.

– Какой-то он неудобный, – замечает Бегтед. – Пока стрелу выпустишь, из лука в тебя уже три раза выстрелят.

– Зато, – говорю. – Из него может стрелять даже твоя бабушка.

Арназ с благоговением смотрит на получившееся оружие. Приятно ощущать себя изобретателем. Всего лишь надо отправиться в мир, где удивляются простейшим вещам, и заново изобретать всё, что уже существует.

Парень смотрит на меня, будто я сам Бог, сошедший с небес, чтобы защитить их деревню. Похоже, он жалеет, что все эти годы был на стороне Ройса и занимался таким бесполезным занятием, как травля малолеток.

Бегтед же, наоборот – типичный ведомый. Ему плевать на чьей он стороне – он примкнёт к любому, кто проявляет силу. Типичный, слабохарактерный тип. Исполнитель приказов. Он не видит себя главой даже в собственных мечтах.

– Пойдём, – говорю. – Покажем эту штуку Сарготу.

Возвращаемся в деревню.

Угли, оставшиеся от домов, полностью очищены, остался лишь сгоревший частокол – какая-никакая защита от скорпионов. Пока крыши над головой нет, жители спят где попало: под навесом, под открытым небом, накрывшись сухой травой, жмутся друг к другу, а наутро потягиваются, разминая больные спины.

Восстановление идёт на удивление резво. Сразу видно, что Дарграг отстраивается не в первый раз.

Основная проблема в другом – еда.

Временно приходится питаться мелкими животными, дикими фруктами, да ягодами, но прокормить пять сотен жителей та ещё задача. Повезёт, если скоро пройдёт песчаная буря и удастся подстрелить достаточно скорпионов.

Староста ходит между домами и руководит строительством.

– Саргот, – говорю. – Взгляни, пожалуйста, вот на это.

Протягиваю арбалет.

– Что это? – спрашивает.

– Это что-то вроде лука, но со своими преимуществами и недостатками.

– Зачем он нужен, если уже есть лук?

По лицу вижу, что старик не хочет видеть ни меня, ни моих выдумок. Он хочет построить Дарграг точно таким же, каким он был, без малейшего изменения. Его всё устраивает в деревне и он искренне считает, что положение жертв – естественное для людей с этой стороны хребта.

– Эта штука называется арбалет. Он тоже стреляет стрелами, но короткими.

– У нас нет коротких стрел, – отвечает Саргот. – Только длинные.

– Но самое главное, им может пользоваться любой человек, не обязательно мужчина. Любая женщина с ним совладает после одного дня тренировок.

– Погоди-ка, – говорит. – Ты хочешь, чтобы наши женщины стреляли из этих... штук?

Как же я скучаю по Шибе. Пусть он и был чрезмерно помешан на контроле, но хотя бы мог воспринимать новые вещи.

– Да. В следующий раз, когда Фаргар явится, у каждого жителя должен быть лук или арбалет. Чтобы на одного атакующего было по два-три защитника со стрелами. Мы усыпем их целым дождём.

– В следующи раз, – говорит. – Когда Фаргар явится, мы как можно быстрее убежим в горы и спрячемся, как это делали наши предки много поколений. А потом вернёмся в деревню и восстановим её, как мы это умеем.

– Зачем убегать и прятаться, если можно дать отпор?

– Зачем давать отпор, если можно убежать и спрятаться?

Саргот с отвращением протягивает арбалет обратно. Ему плевать, как он работает. Он не вписывается в его картину мира, значит не должен существовать. Старый маразматик, неужели и я таким был когда-то?

Было бы проще, если бы старику понравилось изобретение и он распорядился сделать таких побольше. Придётся самому ходить по деревне и искать того, кто займётся их производством.

Чего я точно не хочу, так это смиренно сидеть дома и ждать своей участи. Я хочу не просто дать отпор Фаргару, а напасть на него. Прийти к ним со своим войском, смять защиту и раздавить как назойливых тараканов. И ни один старый хрыч мне не помешает.

Глава 37

Три недели назад Гаспар обучал сражаться копьём девятерых человек. Другие жители деревни в это время предпочитали командные игры с мячом. Мы надеялись, что кто-то из них к нам присоединится, но дальше обыкновенного интереса дело не заходило.

Сейчас всё изменилось: Гаспара не стало, а деревенские внезапно осознали, что неплохо бы заняться боевой подготовкой. В дополнение, к нам присоединилась Аделари и привела с собой друзей. В итоге, занятия превратились из развлечения для подростков в общую физкультурную программу.

Стоим на поле небольшой группой из двадцати трёх человек.

– Чего стоим-то? – спрашивает Арназ. – Кто нас обучать будет? Гаспара больше нет.

– Не торопись, – говорю. – Есть один кандидат. Надеюсь, согласится и придёт.

Вечер, солнце медленно приближается к горизонту. Весь день работали над восстановлением деревни и сейчас, когда хочется упасть и отдохнуть, стоим на стадионе и ждём дополнительных нагрузок с тренировочными копьями.

Замечаю неподалёку бледный силуэт.

– Эй! – кричу. – Иди сюда.

Подходит девушка, моя ровесница. Одна из спасённых из башни.

– Как тебя зовут?

– Мисса? – спрашивает неуверенно.

Она будто бы просит разрешения носить своё имя. Если я в этот момент скажу, что ей это имя не подходит и дам другое, она согласится и возьмёт новое. Удивительно, как может пасть самооценка, если прожить всю жизнь в башне, прячась от собственного отца. Придётся ей учиться самостоятельности.

– Мисса, – говорю. – Ты хотела присоединиться к нам и заняться физической подготовкой?

– Да, – отвечает. – Можно?

– Не просто можно – нужно. Приводи сестёр, мы будем рады всем.

Замечаю других девушек, стоящих вдали. Пусть они носят нашу льняную одежду, но внешне всё равно выделяются – у них более светлая кожа. Не такие смугляши как мы, коренные дарграговцы. Будет просто замечательно, если все сто двадцать девушек присоединятся к нам. Дать им всем по луку и они без посторонней помощи остановят вторжение.

– Пока мы ждём нашего учителя, – говорю. – Я покажу мою последнюю разработку.

Поднимаю со скамейки арбалет. Взвожу тетиву.

– Эта вещь тоже умеет пускать стрелы, но делает это чуть иначе.

Кладу болт в ложе и выпускаю его вдаль. Снаряд пролетает метров восемьдесят и зарывается в землю. Деревенские смотрят на изобретение с округлёнными глазами. Со стороны, должно быть, выглядит как чудо: кладёшь стрелу и она вылетает сама по себе.

– Можешь повторить? – просит Аделари.

– Пожалуйста, – говорю.

Снова взвожу тетиву, кладу болт в ложе, стреляю.

– Так это обыкновенный лук, только с продольной палкой и крючком, чтобы тетиву зафиксировать, – констатирует.

– Если это такое простое изобретение, – говорю. – Почему же его ещё никто не изобрёл?

– Потому, что бесполезное? Зачем фиксировать тетиву, если её можно натянуть прямо перед выстрелом?

– Если взвести тетиву заранее, то прицелиться и выстрелить получится гораздо быстрее.

– Ну не знаю, – тянет девушка. – У меня с собой лук, хочешь посоревноваться?

– Почему нет, – говорю. – Давай.

Аделари подходит к скамейкам и поднимает свой лук – длинный, изящный. Крепит колчан ремнём к поясу. Похоже, убегая из дома во время налёта фаргаровцев, Торнат успел прихватить его с собой. Таким образом в Дарграге уцелели кое-какие инструменты, медные ножи, верёвки.

Становлюсь рядом с девушкой в одну линию.

– Стреляем в тот куст, – Аделари указывает на небольшой пучок веток вдали. – Выпусти три стрелы, посмотрим, кто окажется точнее и быстрее.

– Идёт, – отвечаю. – Давай на счёт три.

По команде начинаем огонь. Девушка быстро достаёт стрелу, прицеливается, стреляет. Я наклоняюсь, вставляю ногу в стремя, взвожу тетиву, кладу болт, тоже стреляю. Снаряды летят в указанный куст и проходят насквозь. К тому моменту, как я пускаю третий болт, у Аделари заканчиваются стрелы.

– Всё, – говорит.

– Мне кажется – Аделари тут однозначный победитель, – заявляет Роддул, один из друзей девушки. – Она стреляла точнее и намного быстрее.

– Точность здесь рассматривать не стоит, – говорю. – Мои болты – все кривые и не могут лететь настолько же прямо, как нормальные. С хорошими болтами точность будет такая же.

– Всё равно я победила, – заявляет девушка.

– Неплохо. Где ты научилась так стрелять?

– Охота же. Марли у нас нет, вот мы с отцом и ходим за местной живностью.

Бегтед бежит к кусту и приносит наши снаряды. Одиннадцать стрел против трёх болтов. Взведение тетивы занимает слишком много времени – опытный лучник всегда обойдёт арбалетчика в скорости.

– А теперь, – говорю. – Соревнование номер два. Стрельба из положения лёжа.

– Лёжа? – спрашивает девушка. – Зачем стрелять лёжа?

– Представь, что тебя застали врасплох, а деревьев поблизости нет. Ты спряталась за небольшой кочкой и должна стрелять из-за неё, чтобы в тебя не попали.

– Мне лечь на землю?

– Да.

– Но тут же грязно.

– Мы пришли на тренировки, – говорю. – А не на тусовку. Испачкаться придётся в любом случае.

Девушка ложится на бок, держа лук в руке. Я ложусь на спину неподалёку.

– А теперь стреляем в тот же куст, – говорю.

На счёт три мы начинаем. Вставляю ногу в стремя, взвожу тетиву. К счастью, это можно делать в любом положении: хоть лёжа, хоть стоя, хоть сидя, хоть вверх ногами. Стреляю в куст. Аделари пытается навести лук, лёжа на боку, выходит очень плохо.

– Всё, – говорю, выпустив третий болт.

Окружающие смотрят на это соревнование с задумчивыми лицами.

– Кто победил? – спрашиваю.

– Ты, – отвечает Роддул. – Аделари выпустила две стрелы и ни одной не попала.

– Это дурацкое соревнование, – заявляет девушка. – Кому взбредёт в голову стрелять лёжа?

– Это на охоте в тебя не летят ответные стрелы, – говорю. – А с настоящим врагом придётся не только стрелять, но и прятаться. И в этом у арбалета несомненное преимущество. Лучник должен либо стоять, либо присесть на одно колено. В любом случае он будет хорошо виден вне укрытия, в то время как арбалету ничего из этого не нужно. Из него можно стрелять даже вслепую, высунул из-за стены и пустил стрелу наугад.

Раскрасневшаяся Аделари мотает головой. Ей не нравится проигрывать, даже в таком странном состязании.

– Хочешь, устроим ещё одно соревнование? – спрашиваю. – На этот раз будем стрелять стоя, но на одной ноге, чтобы имитировать одноногого жителя деревни. Или человека с больной ногой. Посмотрим, как получится пускать стрелы с плохим равновесием.

– Не хочу, – отвечает девушка.

– Вардис, Брас, подойдите.

Парни подходят к нам.

– Аделари, одолжишь лук моему брату? – спрашиваю. – Сравним, как стреляют люди, никогда прежде не державшие лук и арбалет.

Поколебавшись, Аделари протянула Вардису лук и колчан со стрелами. Отдаю Брасу арбалет и даю короткую инструкцию по взведению тетивы. На счёт три оба начинают стрелять. Здесь оказалась ничья – Вардис выпустил пять стрел, вместо трёх у Браса, но Брас был намного точнее.

– В этом преимущество арбалета, – говорю. – Чтобы хорошо стрелять из лука, нужен большой опыт и достаточно силы в руках, а для арбалета... нужен только арбалет.

– Ладно, сдаюсь, – признаёт Аделари. – Арбалет – не бесполезное изобретение.

– Ну наконец-то, спасибо. Именно это я и задумал – сделать как можно больше арбалетов и раздать их каждому жителю. Из него может стрелять кто угодно. Представьте, как удивятся фаргаровцы, когда подойдут к нашим стенам и увидят старуху Габель, которая пускает в них болты. Едва ходит, руки трясутся, а затем нажимает на спуск и снаряд пробивает одного из них насквозь.

Окружающие в молчании представляют эту картину. Целая армия бабок и дедов на стене, а рядом с ними пацаны, едва ходить научившиеся. Пять сотен болтов одним залпом и десяток трупов за первые секунды боя.

– Но нам нужно наладить производство, – говорю. – Причём нужен не человек, который будет производить арбалеты от начала до конца, а сразу десяток. Один будет делать плечи, другой вить тетиву, третий занимается только деревянным основанием, четвёртый – болтами, и так далее. Разделив труд, мы существенно ускорим процесс создания.

– Если нужна тетива... – говорит Джорич.

Сын нашего портного. Его семья производит больше всего одежды и ткани в деревне. Раньше мы обменивали её на молоко, а сейчас, без марли, процесс натурального обмена сильно запутался.

– Я могу сплести сколько угодно. Вообще не проблема.

– Вот и хорошо, – говорю. – Нам нужно не просто оружие, а как можно больше оружия. Дикари из-за хребта должны жрать наши болты пачками, чтобы у них даже мысли не было сюда приходить. Чтобы проклятый гумендовец со своим поганым костяным клинком наткнулся на деда Кроха, а тот из-за пазухи два арбалета в две руки. Чтобы этому сраному измалёваному тупице только и осталось, что засунуть нож себе в задницу.

Пока я в порыве воодушевления описываю, как мы будем запугивать и унижать людей с запада, со стороны деревни появляется Клифтон. Наш новый учитель фехтования. Идёт, с прямой осанкой и серьёзным лицом. Со своим личным копьём, одетый в свой самый красивый, не погрызенный мышами наряд.

Наш разведчик. Тот человек, который чаще всего бывал за хребтом и убил больше всего дикарей из нашей деревни. Не так много, как Гаспар, но он и не настолько стар. Едва за сорок.

Подходит к нам и начинает пожимать каждому руку. Похоже, Клифтон очень серьёзно воспринял моё предложение обучать нас смертоубийственным наукам. Я думал, он придёт на поле и будет скептически относиться к нашим тренировкам, как это делал предыдущий учитель.

Старик, хоть и пытался нас обучить, до конца не верил в успех этого предприятия. Он принадлежал к старшему поколению и считал, что бежать из деревни и дать её сжечь – гораздо лучше, чем вступать в схватку. Защищаться, по его мнению, нужно было если выхода совсем нет.

Клифтон же, наоборот.

Здоровается с каждым из нас, едва заметно кивает. Половина из присутствующих копьём себе по лбу зарядят на первом же уроке, а он уже видит в нас равных себе, тренированных воинов.

– Приветствую... – говорит. – Приветствую... Привет... Приветствую...

Пожимает руку Миссе, а та совсем теряется от такого уважительного отношения.

– Сначала я сомневался, стоит ли мне этим заниматься, – говорит. – Наша деревня всегда пыталась дать отпор диким племенам с запада, но никогда не пыталась делать это всерьёз. Как только назревала большая драка, мы всегда убегали. Раньше я считал это хорошей тактикой, но жена меня сегодня переубедила. Я обучу вас владению копьём и щитом. Покажу приёмы, от которых надо уметь защищаться и приёмы, которые гарантированно выводят из строя плохих фехтовальщиков...

Со стороны деревни появляется новый человек. Клифтон оборачивается и мы все вместе смотрим, как к стадиону приближается Саргот.

– Вы чего тут удумали? – в гневе спрашивает староста. – Запрещаю! Запрещаю вам тут собираться и приносить оружие! Не надо молодому поколению вбивать в голову всякую ерунду!

– Саргот... – отвечает Клифтон.

– Запрещаю! – повторяет старик.

– Саргот, ты руководишь строительством, но ты не наш дед и отец. Ты не можешь запрещать нам приходить сюда и упражняться.

– А вот и могу! – говорит. – Я староста и я решаю, как поступать жителям! Собирайте свои вещи и идите по домам.

Следим за молчаливым противостоянием старосты и нашего разведчика. Поединок воли, телепатическая битва. Формально – Клифтон прав. Насколько я знаю, вечер – всегда был свободным временем и каждый житель деревни мог прийти на стадион, чтобы попинать мяч. Время расслабления.

Вмешиваться в вечерние дела – настоящая тирания.

Хотим, будем сидеть на песке и смотреть на звёзды. Хотим, будем петь, плясать и играть на губной гармошке. Любая трата времени по вечерам не может быть оспорена.

– Саргот, – говорит Клифтон. – Мы будем приходить сюда каждый вечер.

– Хочешь, чтобы их всех перебили? – спрашивает старик.

– Никто из нас умирать не собирается. Скорее наоборот.

С раздражённым бормотанием староста разворачивается и топает обратно к деревне.

– Оружие у них... – доносится. – Защитнички... угробит молодёжь...

– А теперь, – говорит Клифтон. – Начнём тренировки.

Так мы начали тренировки. Длительную подготовку к завоеванию окружающих деревень.