Текст книги "Происхождение славян"

Автор книги: Алексей Бычков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

После бастарнов прошли через славянские территории в Закарпатье в направлении Черного моря скиры, другое германское племя. О скирах знаем еще меньше, чем о бастарнах: они имеют меньшее значение в делах Восточной Европы, а их история вообще неясна[48]48
  Некоторые считают, что название реки Сквирь южнее Киева происходит от поселившихся в ее долине скиров. – А. Б.


[Закрыть].

Другим большим немецким племенем после бастарнов, пришедшим в близкие и важные отношения со славянами, были готы. Пришли они с западных берегов Балтийского моря и прошли через славянскую территорию в Закарпатье, направляясь к берегам Понта в конце II или в начале III в. Птолемей (умер около 178 г.) упоминает о них рядом с венедами в Зависленье. В 215 г. уже на Черном море предприняли они первое нападение против римлян. С бегом времени появились над Черным морем два готских королевства: восточное, остроготов, между Днестром и Доном, и западное, визиготов, в Дакии. Король остроготов, Германарих (в половине IV в.), объединил под своей властью всех готов и основал огромное государство, в которое входили и венеты, т. е. славяне. Многое равняло его с Александром Великим, как утверждает Иордан.

Наложив ярмо на герулов[49]49
  Герулы – балтоязычное племя, жившее в верховьях Вислы, стало союзником готов, и отряд герулов участвовал в готском походе на Тану (низовья Дона). Герулы переселились в район современного Белграда (Югославия), затем часть герулов вместе с готами вернулась на прежнюю родину готов, на Балтику. На Балканах они ославянились, на Балтике огерманились. Больше герулов нет. – А. Б.


[Закрыть], Германарих обратился против венетов, которые, поскольку они не умели обходиться с оружием, однако же достаточно многочисленные, пробовали поначалу оказывать сопротивление. «Sed nihil valet multitudo in bello, praesertim ubi et deus permittit, et muititudo armata advenerit», – говорит Иордан. Если верить словам Иордана, государство Германариха распространялось бы от Одры и Балтийского моря за Волгу и Дон на север вплоть до Ледовитого моря (тогда оно обнимало бы не только всех славян, т. е. венетов, антов и «славян», но и многие германские племена, а также некоторые литовские и финские). Но уже Шафарик выразил сомнение в правдивости утверждения Иордана. Здесь не идет речь о размерах государства Германариха. Важно то, что славяне, согласно этому первому историческому известию, политически зависели от германцев, а именно от готов, хотя зависимость эта длилась недолго. Кроме своего значительного протяжения, готское государство как быстро появилось, так быстро и было уничтожено нашествием гуннов (375 г.).

Гepyл. Рисунок из книги Вестфалена

С упадком государства Германариха славяне высвободились из-под готского ярма. Сын Германариха, Гунимунд, с одной частью остроготов поддался под руку Баламбера, вождя гуннов, другая же часть выбрала себе королем Винитара. Все же и этот последний поддался гуннам и отправился на войну (вероятно, в 375 г.) против свободных антов. В первой попытке был ими разбит, но вскоре победил их, а «короля» их, Божа, с сыновьями и семьюдесятью знаменитейшими мужами приказал для страха распять. Вскоре после этого, побежденный Баламбером, он погиб в битве.

Только готы – то первое германское племя, о сношениях которого со славянами имеем мы более многочисленные известия. Знаем, что они соседствовали со славянами уже в Повисленьи, там же завязали они первые сношения с частью славянских племен. Спустя ряд лет, во время их похода к Понту, соприкоснулись они с другими славянскими племенами в Закарпатье, вероятнее, на их южной границе. В более постоянные сношения со славянами, и вероятно, снова только с частью славян (со славянами современной России, с антами) вошли уже над Черным морем. После Германариха, в IV в. (до 375 г.) готы точно так же (собственно, так утверждает Иордан) победили всех славян, все три их ветви, венетов, антов и склавов (Veneti, Antae i Sclavi). Несмотря на то, что это государство Германариха с берегов Черного моря не могло простирать власть на всех славян.

Готы

Из перечисления готских слов, проникших в славянский язык, и, наоборот, из славянских слов в готском языке можем только сделать вывод, что оба народа находились в длительных и тесных сношениях. Прежде всего, наверняка это были торговые сношения, конечно же, мирные, но по временам, в исключительных случаях, и враждебные.

Более чем правдоподобно, что славяне при длительных сношениях с готами научились от них очень многому. Относится это преимущественно к военному делу, в котором готы, безусловно, лидировали, а также к политическому устройству. Об этом ясно свидетельствует несколько слов, принятых славянским языком. Для названия господ готы и другие германцы имели слово Kônig (kuninga); славяне соответственно этому назвали своих начальников kъnеgъ, kъnеdzь, князь, knëz, knez (только позднее kniize, ksiaze).

Динар назывался по-германски penninga (норд, penningr); славяне сделали из этого слово pënengъ, pënеdzь, peniz. Хоругвь называется по-старославянски хоронгы (choragy – korouhev), слово это взято из готского hrunga (hrugga, жердь) либо из германского hrungo. И славянское «меч» взято, вероятнее всего, из готского mekeis, точно так же и «шлем» (helm, шишак) из готского hilms. То же самое можем сказать о слове «цента» (ceta – монета), взятом из готского kintus. Таких слов – множество. Важнейшие социологические слова, которые переняли славяне от германцев, не имеют, по мнению Пайскера, готского происхождения, но – западногерманское. А Янко (Janko), что никто из лингвистов не может вообще доказательно разделить, что является готским, а что западногерманским, начиная со времен, Пайскером изучаемых. Вопрос влияния готов на славян еще подробно не исследован, хотя он заслуживает подробного изучения. Совершенно случайно на это обратил внимание русский историк Ф. И. Успенский, отметив отличное устройство готских дружин. Если готы могли иметь значительное влияние и на военную византийскую организацию (в V в. влиятельный готский род занимал в течение трех поколений высшие должности в войске и администрации Византии), можно допустить, что намного больше было их влияние на славян, и это в положительном значении, ибо славяне научились от них очень многому. Доказательством этого является первый исторический князь – по Иордану, «король» – славян, Боз (Boz)[50]50
  У нас принято ославянивать это имя, превращая его из Боз в Бож.


[Закрыть].

Анты уже во второй половине V в. находились под влиянием готов, некоей государственной организации. Рядом с их господином выступает какая-то славянская шляхта (primates). Чтобы славяне, и притом все, долгое время были у готов в рабстве, об этом мы не имеем ни одного исторического свидетельства. Что же касается древних связей остальных германцев со славянами, можем только допустить, что славяне подчинили уже за 100 лет до н э. Восточную Германию вплоть до Лабы и Салы и что были позднее вытеснены германцами, переселившимися частично из Скандинавии, а частично с нижнего Везера, Лабы и Одры в направлении на юг и восток (готами, бургундами, герулами[51]51
  О герулах см. выше.


[Закрыть], вандалами, лонгобардами, скирами и другими), пока собственно не уступили германской оккупации.

Подчеркиваю, это только допущение, хотя и правдоподобное. Какой характер имело в это время рабство славян у германцев и насколько оно было интенсивным, остается, естественно, нераскрытым. Первым восточным народом, с которым сразу после падения готского государства славяне имели отношения, были гунны. Но тут справедливо мнение Нидерле, что, начиная с 376 г., гунны захватили в рабство только часть восточных и затем только придунайских славян, и то ненадолго, ибо уже в 453 г. могущество гуннов было уничтожено и ограничено незначительной частью славян над нижним Дунаем.

Сношения со славянами были прежде всего у булгар, часть которых пришла над Дунай из Подонья в конце V столетия. О булгарах известно несколько больше, а именно то, что они делились на булгар придунайских (Истахри называет их булгарами внешними) и прикамских, или черных (по Истахри – внутренние). Придунайцы основали на Балканах в 679 г. под командованием Аспаруха государство, в которое входили и славянские племена. Булгары-туркотатары были в нем правящим этносом, но вряд ли славяне были слишком угнетаемы ими. Болгарский историк Васил Златарски считает, что между булгарами и славянами существовало некое соглашение с целью взаимной обороны против общих врагов. Однако решительно мы не можем утверждать о каком-либо рабстве булгарских славян, что имеет в виду Пайскер. Также не может быть и речи о рабстве славян у булгар прикамских, которые вообще стали народом сельскохозяйственным и имеющим постоянные селения[52]52
  Часть прикамских булгар смешалась с местными финноязычными племенами и образовала новый этнос – чуваша. Другая часть, принявшая дополнительно иранскую (ясскую) кровь и смешавшись позднее с половцами, образовала новый этнос – казанских татар, которые никакого отношения к татаро-монголам вообще не имеют и приняли самоназвание «татар» только на рубеже XX в. – А. Б.


[Закрыть].

Согласно тому, как нам их представляют восточные писатели, особенно Ибн Руста и Масуди (который весьма часто путает их с придунайскими булгарами), это был народ, занимающийся в основном торговлей и частично сельским хозяйством.

Государство черных булгар просуществовало вплоть до XIII в. Россияне постоянно вели с ними войны, но только татары[53]53
  В данном случае подразумеваются татаро-монголы. – А. Б.


[Закрыть] их разбили. Уже из того, что обе ветви булгар смогли основать стабильные государства, и притом прекрасно устроенные, видим, что булгары между туркотатарских грабителей составляли редкое исключение: быстро сумели приспособиться к европейским условиям, перестали жить грабительскими набегами и не стали бичом для чужих народов.

Иначе дело обстояло с аварами, единственным туркотатарским племенем, которое долгое время господствовало над некоторыми славянскими племенами. Роль авар в славянских делах весьма значительна, но немецкие ученые незаслуженно ее переоценивают. Некоторые из них допускают даже, что на чешскую землю привели авары славян как своих подданных. Эти писатели были введены в заблуждение частым выступлением славян вместе с аварами против греческого государства. Поэтому согласимся с Нидерле, что, если в источниках речь идет только о походе авар против греков, чаще всего должны мы допустить помощь тех славян, которые проживали в Паннонии и прежней Гепидии под аварской властью.

Гепид. Сарматский воин (с колонны Траяна)

Сарматы – родственное антам племя, проживавшее в Подонье, предки ясов

Первый раз вошли авары в соприкосновение со славянами (вскоре после своего прибытия в Европу в 558 г.) на побережье Черного моря. Менандр в своих «Фрагментах» рассказывает, что начальники (архонты) антов, желая сохранить от грабежей свои земли, хотели договориться с аварами о мире. И послали они к аварам лучшего своего мужа, Мезамира, сына Идариса, брата Келагаста, с объявлением того, что они хотят выкупить пленников. Мезамир, человек самонадеянный, гордо говорил с аварами. В ответ на это некий котригур, друг авар, посоветовал хагану, чтобы Мезамира, влиятельного человека у антов, который стремится к наибольшему среди них значению, извел со света и таким образом избавился от опасности, которая могла бы появиться, если бы анты захотели оказать отпор. К совету этому прислушались, и Мезамир был убит. С этого времени авары нападали на земли антов, опустошая страну, захватывая пленников и унося добычу. По прошествии короткого времени избрали они себе основным местом поселения Венгрию (в 568 г.), откуда и правили своим протяженным государством. Пребывали там вдоль Дуная в больших, на несколько миль растянувшихся обозах, названных немцами хринками (hrink), вероятно потому, что составляли собой как бы кольцо (Ring). Через два с половиной века в Паннонии были их кочевья, и только Карл Великий в последнем десятилетии VIII в. государство это уничтожил так, что только небольшие группки авар сохранились в Паннонии до начала IX в. Во франкских хрониках последнее упоминание о них находится под 822 г. В Паннонию авары прибыли, вероятно, как считал Шафарик, с северной части современной Галиции. Было между Бугом и Старом оседлое славянское племя дулебов[54]54
  Дулебы – считаются племенем славянским, но название это производят почему-то от германского daud-laiba, т. е. «наследство умершего». Так что никаких свидетельств о том, кем они были по языку, у нас нет. Хотя лонгобарды – племя германское, а имя их, «длинные бороды», почему-то латинское. Так что и «наследники умершего» могли быть кем угодно, не только германцами или славянами, но и балтами. – А. Б.


[Закрыть], о котором написал русский летописец, и племя это попало в рабство к аварам.

Миниатюра из русской летописи. Обрин едет в повозке, запряженной славянскими женщинами

«И примучивали авары дулебских женщин. Если авар намеревался куда ехать, не приказывал запрягать коня или вола, но приказывал запрячь три, четыре или пять женщин в телегу и тащить авара, так примучивали дулебов. Были авары ростом велики, а умом горды». По дороге в Венгрию встретились авары с дулебами, и один их отряд покорил этих последних, мы не имеем, однако, никаких доводов о том, чтобы и на другие русские племена распространялось господство авар. В 602 г. были союзниками греков против авар. Таким же способом, как и Шафарик, выражался и Грушевский, который совершенно иначе, чем Пайскер, понимает отношение авар и вообще кочующих туркотатарских орд к славянам, в особенности русских. «Любая политика кочующих орд, которые проходили через южнорусские степи, направлена была против богатых византийских земель; там кочующие получали достойную плату за свой «союз», оттуда получали богатую добычу во время нападений. Сношения со славянами приносили им далеко не столь богатый доход. А война с ними сопровождалась большими трудностями, умели славяне прятаться по разным укрытиям и схронам, как свидетельствуют об этом сведения византийцев». Авары не могли покорить даже славян в Дакии, современной Румынии. Из Менандра узнаем, что едва авары обрели оседлость в Паннонии, а уже требовал их хаган, чтобы сдался ему славянский князь на землях Дакии, Даврентий (Daurentios, в другой форме Давритас, Dauritas) и платил ему дань. Даврентий и другие начальники убили наглых аварских послов, чем навлекли на себя месть хагана. Возможность привести ее в исполнение наступила на четвертом году царствования цесаря Константина. В это время славяне опустошали Фракию, а поскольку греки вынуждены были обороняться и от персов, цесарь постарался склонить Баяна, властителя авар, чтобы тот начал войну со славянами и тем их обуздал. Только после долгих рассуждений авары решились выступить против славян, а склонила их к этому главным образом жажда мести. Они вторглись в Дакию, форсировав Саву, через Иллирик и Мезию. Но и этот поход, сопровождавшийся опустошением края, не повлек за собой длительных последствий. Славяне Дакии пообещали аварам дань, но после их ухода не захотели ее платить. Видим это из переговоров, проходящих в 580 г. между аварами и греками, чтобы те позволили аварам построить под Сингидуном (Syngidunum) мост на реке Дунай, поскольку авары хотят выступить против славян (дакийских), отказывающихся платить дань. Хотя сведение о мосте может быть ложным, если целью авар было прервать коммуникации между греками и осада Сирмиума, но сдается, однако же, что подробность об отказе славянами уплатить дань правдива. Из славян в самых близких контактах с аварами находились паннонийские славяне и словенцы. Они вместе с ними частенько помогали лонгобардам против общих врагов, византийцев. Около 602 г. король лонгобардов Агилюльф (Agilulf) обратился к аварам, чтобы заключить с ними вечную дружбу. Незадолго перед этим послал он аварскому хану ремесленников, чтобы построили для него корабли, и снова хаган направил на помощь лонгобардскому королю отряды славян – вероятнее всего, словенцев – которые помогали ему в 603 г. в распространении его власти на Кремону и другие города. Союз этот между славянами, аварами и лонгобардами видим уже в 602 г., когда отряды всех трех народов напали на византийскую Истрию, сжигая ее и избивая население.

По прошествии небольшого времени все же перестал существовать «вечный мир», заключенный между лонгобардами и аварами. В 610 г. напали авары – несомненно, совместно со словенцами – на Фурланию и уничтожили все войско вождя Гизульфа. По мнению Коса, подданство словенцев с точки зрения авар не было тяжким. Собственноручно, без аварских командиров и без аварского присмотра как будто бы напали несколько раз на своих врагов и достаточно часто поступали так, как будто были совершенно независимыми. Например, около 611 г. без авар победили Гарибальда, сына баварского князя Тассилона, и в это же время, также без авар, напали на Истрию. Кос указывает и на то, что исторические источники – на которые ссылается Павел Диакон – территорию над Савой, Дравой, Мурой и Сочей называет Sclaborum provincia и не указывает, что это был край авар. В противоположность этому Чермак (Czermak) считает, что словенцы (а также и хорваты) во всех своих военных предприятиях были на побегушках и воевали на пользу аварам либо поощряемые ими.

Свои известия об отношении словенцев и авар черпаем преимущественно у Павла Диакона, писателя VIII в., когда могущество авар клонилось уже к упадку. Поэтому не узнаем от него о жестокостях, допускавшихся аварами на первых порах, сразу же после своего появления в Паннонии. Поэтому Павел Диакон ничего не знает о тяжком притеснении славян, о котором извещает нас франкский историописец второй половины VII в. Фредегар Схоластик в своем труде «Historia Francorum». Он указывает: «Гунны (авары) уже издавна вендов использовали как бефульков, так что когда гунны против какого-либо народа выступали с оружием, тогда сами перед обозом вставали, а венды должны были за них биться. Если побеждали эти последние, гунны выходили во главу войска, чтобы получить пользу от чужой победы; если же венды уступали, тогда, получив помощь от гуннов, собирали силы для нового боя. Названы они были гуннами бефульками потому, что тащились перед ними и в строю вступали в возобновленный бой. Ежегодно приходили гунны к славянам, чтобы у них перезимовать; тут забирали они у них жен и дочерей, а также собирали с них дань. Однако сыновья гуннов, рожденные славянскими женщинами, не хотели в конце сносить этого утеснения, отказали гуннам в послушании и начали это ломать».

Известие это кажется на первый взгляд абсолютно ясным. У Пайскера оно является одним из наиважнейших известий источников, на которое он опирается. Рассказ Фредегара о славянах он относит только к чешским славянам, хотя на это нет никаких указаний. Слово «бефульки» берет он в том же значении, как его понимал и Фредегар. Для него это слово также было непонятным, на что обратил внимание еще Цойcc (Zeuss), после него Сасинек (Sasinek), а затем и Ваховски. Однако известно, как плохо Фредегар знал латинский язык. Стиль его весьма плох, как известно; ничего удивительного, что он не понимал слова befulcus, которое и поныне сохранилось в живом итальянском языке в форме bifolco. Это слово является модификацией классического bubulcus и первично означало «волопас», «пастух скота», «погонщик»; позднее приобрело значение «селянин», «пахарь»; последнее значение в итальянском языке это слово сохраняет и поныне. Фредегар, вероятно, слышал или читал, что авары использовали славян как погонщиков (своего скота), и слышал также, что пользуются их военной помощью. Эти два известия объединил в одно и объяснил весьма путано. Если даже допустим, что авары злоупотребляли войсковой службой славян, то, однако же, с трудом могли бы объяснить дело таким образом, что авары всегда и везде сложа руки смотрели, ничего не предпринимая, как славяне бились за них в первых рядах, и что только тогда, когда было уж совсем плохо дело, шли сами в бой. Взаимодействие обоих войск, славянского и аварского, было скорее таково, что авары при совместных военных предприятиях, как народ кочующий, имевший отменных коней, составляли конницу, славяне же – пешее войско. Допускаем, что там, где было невыгодно вступать в бой всадникам, посылали в первых рядах славян, как бывает, например, при осадах городов, но в открытом поле, где конница была намного эффективнее, чем пехота, сомнительно, чтобы славяне бились в первых рядах.

Совместное выступление славян с антами видим мы на Балканах в 586–587 гг. Об этом сообщает нам Михаил Сирийский, Бар-Гебрей (Bar-hebraeus), Иоанн Эфесский и византийские историки. Тут, однако, помогали аварам только придунайские славяне, племена хорватские, сербские и болгарские (в позднейшем значении этого слова, не в значении булгар туркотатарских, о которых не могло быть и речи в то время). Другие славяне в этих боях не принимали участия, а в 602 г. анты как союзники римлян выступили против придунайских славян, совместно с аварами, грабящими Фракию.

С уговора авар в 597 г. славяне осаждают во времена царствования Маврикия Солунь. «Miracula Sti. Demetrii», откуда мы узнаем больше об этом предмете, сообщает именно о том, что аварский хаган призвал к себе την άπασαν, των Σκλαβινιών θρησκείαν και θηριώδη φύλην, ύπέκειντο γαρ αυτω έθνος άπαν, но последнее не может быть ни в коем разе взято дословно, ибо под словом Σκλαβινιών надо понимать только южных славян. Сведение Фредегара о совместном военном походе авар со славянами подтверждает и «Пасхальная хроника», которая дает нам интересные подробности о совместном нападении авар и славян на Царьград в 626 г., о чем говорят Феофан, Никифор и др. Согласно Дринову и Станоевичу, речь шла тогда о совместной акции авар и свободных славян. Дринов помещает этих славян на Балканах у Черного моря, Станоевич – в нынешней Румынии. Столицу Византии обложили и с суши, и с моря. Славянам принадлежал флот, уничтоженный греками, и часть сухопутного войска, а именно первый полк легкой пехоты (без шлемов и панцирей), и второй – тяжеловооруженный. Из этого видим, что военные обязанности были разделены между аварами и славянами таким способом, как мы уже сообщали выше. Авары были кавалерией, славяне – пехотой. Штурм 626 г. Нидерле считает последним вторжением авар в римское государство, в дальнейшем уже славяне воюют с византийцами. Справедливо то, что еще раз позднее на Балканах выступают они вместе с аварами, но тогда главная роль принадлежит уже не аварам, а славянам, которые призвали тех на помощь. Речь идет снова об осаде Солуни около 630 г. (между 623 и 641 гг.), сведения о чем предоставляет нам вторая легенда о святом Димитрии.

Через короткое время в зависимости от авар оказались и поморские (далматинские) хорваты, которые совместно с аварами разрушили Салону, Нарону и Дубровник. Мы можем об этом судить не только на основе известий о совместном выступлении славян и авар на Балканах в начале VII в., но и на основании более поздних сведений Константина Багрянородного (De administrando imperio), который вопрос представляет таким способом, что Далмацию захватили сначала авары, а после них только славяне. Сдается, что сведение Константина недалеко от правды. Согласно всем данным, далматинские хорваты некое время признавали над собой верховенство авар, и как только на тех последних в VII столетии свалились бедствия (основание государства Само, разгром под Царьградом в 626 г. и т. д.), тогда освободились хорватские племена в Далмации из-под их ярма.

Среди северозападных славян находились под властью авар только чехи, т. е. племена, проживавшие в Чехии и Моравии, и то еще, как кажется, не все. Похоже, на чешские племена авары распространили свою власть с Нижней Австрии через моравов, ибо в этом направлении не встречали естественных преград, как, например, со стороны Виторадза или со стороны Северного Леса (Nordwald), лежащего между Верхней Австрией и чехами. Река Люжница, как уже ее название показывает, разливалась где-то на равнинах под Тшебонью, а потом под Везелем, где еще и ныне окрестность называется Болотом (Blata), и затрудняла переход в этих местах, покрытых, кроме того, еще и непроходимыми лесами. При таких условиях могли авары добираться до чешских земель очень редко, тем более надо сомневаться в том, что все тамошние племена признавали их верховенство.

Не имеем мы никаких доказательств к утверждению, что государство авар распространялось – хотя бы на краткое время – на север от чехов, это уж вовсе неправдоподобно. Большого доверия не заслуживает и то, что записали византийские писатели о рассказах трех славян, взятых в плен в 591 г. византийцами цесаря Маврикия. Аварский хаган будто бы послал на берег западного (Балтийского) моря послов к тамошним славянам, чтобы богатыми дарами получить их в союзники. Славяне не приняли этого предложения, и собственно эти три пленника должны были передать это хагану[55]55
  Кос цитирует источники, сообщающие об этом предмете, и высказывает предположение, что эти трос славян были шпионами, которые пытались спастись ложью.


[Закрыть].

Господство авар не распространялось на других славян, кроме вышеперечисленных, не распространялось оно, собственно, и на польских славян, которые вообще никаким влияниям туркотатарских захватнических племен никогда не подвергались, проживая далеко вне сферы всех этих туркотатарских набегов.

Неволя славян у авар не была прежде всего всеобщей, а со временем была ограничена еще более меньшей территорией, чем та, которую подчинили вначале. Время самого горького аварского рабства длилось только около 60 лет. Очень рано пало на авар несколько несчастий сразу. С западных славянских стран изгнал их Само, основатель первого крупного славянского государства (623–658). В это же время закончилось их господство над хорватскими племенами в Далмации. С 626 г., в котором бесполезно осаждали Царьград, остались вне сферы из наездов и Балканы. Правда, они еще раз помогали славянам при осаде Солуни, но это уже было в последний раз. До этого присоединили еще и беспорядок внутри своего государства, который, собственно, и был причиной упадка их мощи.

Как это обычно бывает с кочующими племенами, авары представляли собой пеструю мешанину разнородных племен. Вместе с ними действовало одно из булгарских племен, а в 631 г. какой-то булгарин решился добиваться трона наравне с аваром. Дошло между обеими сторонами до битвы, в которой победил авар. Побежденного булгара и с ним 9000 его сторонников с семьями изгнали из Паннонии. Изгнанные булгары просили франкского короля Дагоберта I, чтобы выделил им место для поселения в своей стране, и таким образом оказались в Баварии, но по приказу короля все вскоре были перебиты.

Только 700 с вождем Альцеком (Alzek), избежав смерти, добрались до словенцев, где их принял тамошний князь Валюк, союзник Само[56]56
  Fredegarii Chronicon. IV. С. 72. От словенцев упомянутое число булгар пришло в Италию, где предстало пред королем лонгобардов, Гримоальдом, было поселено в воеводстве беневенском. Дринов (Погледъ, с. 64) исчисляет этих булгар слишком уж большим количеством 40–50 000 душ.


[Закрыть].

Словенцы тогда уже были независимыми от авар, в противном случае их князь не отважился бы дать убежище изгнанным аварами булгарам. Тогда авары были зажаты в Паннонии. которой вынуждены были довольствоваться, хотя иногда и беспокоили соседние народы. Их ярмо ощущали с этого времени преимущественно только придунайские славяне, проживающие среди них. Спустя 50 или 60 лет после распада государства Само словенцы снова стали зависимыми от них, и, согласно мнению Коса, это новое их рабство длилось около 55 лет (668–723), а в середине VIII в. мы встречаемся снова со словенским князем, носящим имя Борут, сын которого Горазд стал христианином.

Может быть, мы слишком подробно рассматривали жизнь авар, но это было необходимо, чтобы доказать: славянское рабство у них не было столь всеобщим, как это могло показаться[57]57
  Того же мнения Дринов (Заселение Балканского полуострова славянами. М., 1872, с. 103 и след.); Филевич (История Древней Руси, 1. Warszawa, 1896, с. 327), далее Сzегmаk (там же, с. 181). По его мнению, власть авар вне границ Паннонии не была так сильна и так тяжка для славян, чтобы сильно ограничивала их свободу. Славяне временами сами отправлялись против своих бывших хозяев и лишали их власти, они могли при благоприятных условиях систематически трудиться над организацией своей недавно занятой территории. Много пишет об отношениях славян с аварами Станоевич в своем труде «Византиjа и Срби» (во многих местах этого труда).


[Закрыть].

Даже во времена наибольшей аварской мощи не подчинялись аварам все славяне, и с уверенностью можно сказать, что и аварское ярмо не на все славянские племена давило одинаково сильно. Племена более отдаленные не могли слишком уж его почувствовать.

О влиянии на славян иных восточных народов поговорим лишь вкратце, ибо было оно незначительным. Угнетателями славян далее выступают мадьяры. Ибн Руста представляет их отношение к славянам таким образом: «Мадьяры господствуют над всеми соседними славянами, накладывают на них большие натуральные подати и обходятся с ними, как с пленниками… Нападают на славян, а схваченных пленников отправляют морским берегом к римской пристани, которая называется Карх (Karcinitis)… Как только прибывают мадьяры со своими пленниками в Карх, греки выходят им навстречу. Мадьяры разговаривают с ними, отдают им своих пленников, а взамен получают золотые ткани, пестрые шерстяные ковры и другие греческие товары.

Несколько иначе сообщает об этом Гардизи.

Сведения, сообщенные Ибн Рустом, весьма важны. Мадьяры представляются тут как народ захватнический, угнетающий славян, особенно тех, которые соседствуют с ними. Но надо понять, какие это славяне. Как известно, изначальной родиной мадьяр в Европе было Приуралье. Политическим толчком их ухода оттуда, согласно мнению венгерских ученых, был упадок хазарского государства. Паулер считает, что мадьяры занимали уже около 830 г. край, который Константин Багрянородный называет Лебедией (Lebedias – между нижним Доном и Днепром). По его сведению, мадьяры были изгнаны из этих мест печенегами, родственного, но, однако же, враждебного им племени, которое постоянно на них нападало. Часть изгнанных мадьяр направилась на восток, в сторону Персии, вторая часть направилась к западу и поселилась в Ателькузе (Междуречье), где между Днепром, Черным морем, Серетом и Карпатами, в современной Южной России, Бессарабии и Мультанах, где до этого пребывали тиверцы и уличи, племена русских славян. В Ателькузе находились мадьяры лишь небольшое время. По мнению венгерских ученых, были они там только около 889 г., и вскоре после этого были уже в Венгрии. Упоминали уже выше, что Ибн Руста и Гардизи опираются на Джайханима, писателя начала X в. Их сведения о мадьярах могут достигать начала X в. либо немного ранее. Если эти сведения достигают время до 889 г., то тогда мадьяры кочевали еще между Доном и Днепром[58]58
  Ибн Руста сообщает не ясно о том, что мадьяры пребывают между двумя реками, текущими к Черному морю, из которых одна больше, чем Джейхун.


[Закрыть].

В любом случае находились они тогда еще у Черного моря, а сталкивающиеся с ними славяне не могли быть никакими другими, кроме русских и дакийских. Нападения мадьяр на славянские земли территориально были весьма ограничены; терпели от них даже не все русские славяне, но только часть их, с которыми мадьяры соседствовали; не могли также они длиться более 60 лет.

Еще меньше можно говорить о всеобщей неволе славян, когда мадьяры заняли нынешнюю Венгрию. Тогда в их рабство попали лишь венгерские славяне, и снова только короткое время. Как только мадьяры приняли христианство, начали приспосабливаться к другим европейским народам, в том числе и к славянам. Как известно, от славян они переняли очень многое. Свидетельствует об этом, прежде всего, сам венгерский язык, который сохранил много славянских выражений, и эти славянские влияния на мадьяр не начинаются только в Венгрии, но уже на их черноморском месте проживания. Доказательством этого является слово «воеводос», как по-славянски были называемы, по Константину Багрянородному, мадьярские вожди уже в краю Lebedias. Если тогда уже мадьяры назвали таким образом своих княжат, то должны были до этого славянские племена Южной России быть лучше них организованы в государство, а потому не могли оказаться у них в рабстве.

Мадьяров теснили к западу, как уже говорилось, печенеги, другое тюркское племя, называемое греками пацинакиты, в латинских хрониках Pizenaci, Pincenarii, в венгерской латыни Bessi и Bisseni (венг. Besenyok), по-арабски баджнак. В делах русских и болгарских славян они начали играть некую роль очень поздно, только с конца IX в., когда заняли селения мадьяр, вытесненных в Венгрию. Из рассказа Масуди о боях объединенных тюркских племен, яджьней, беджьгардов, беджьнаков (печенегов) и некердегов, с византийцами в первой половине X в. (около 943 г.) узнаем, что предводитель печенегов победил византийцев благодаря своей знаменитой тактике, из чего ясно, что печенеги уже прекрасно знали военное искусство. Масуди представляет их как самые боеспособные тюркские племена. Ал-Бекри рассказывает о них, что они богаты и владеют большим количеством скота, особенно рогатого. Идриси заметил о них, что они постоянно ведут войну с русами и жителями византийского государства. Согласны с этим и сведения первой русской летописи, а также свидетельство Константина Багрянородного (De admin, imp., кар. 2). С русами столкнулись печенеги впервые только в 915 г. Игорем были наняты в 944 г. против греков, а новый их набег зафиксирован под 968 г. В 972 г. князь печенегов Куря напал у днепровских порогов на князя Святослава, возвращающегося из набега на Византию, и убил его. На рассказ Константина откликнулся Пайскер и цитирует: «Печенеги соседили с русами и часто, поскольку не жили с ними в согласии, опустошают Русь. Русы стараются жить с печенегами в согласии; покупают у них крупный рогатый скот, коней и овец, и так живут лучше и выгодней, так как у них ни одного из этих животных не удается увидеть».