Текст книги "Наследники (СИ)"
Автор книги: Александра Павлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Найтири сказала, что уже завтра ты почувствуешь себя лучше, ощутишь прилив сил – как физических, так и магических.
– Хорошо бы – завтра кошмарное занятие по практическим заклинаниям, – усмехнулась Анна, говоря о его предмете. – Очень уж требовательный преподаватель.
– С недавних пор он идет на удивительные уступки своей любимице, – хмыкнул демон, качая головой.
– Мы это еще обсудим, – недовольно насупилась Анна. – Ты ведь обещал не делать мне поблажек! Но в последнее время ты стал куда менее требователен ко мне! Мне не нужно твое покровительство.
– Не смог удержаться, – рассмеялся Хасин. – Но обещаю исправиться – я ведь прослыл самым невыносимым преподавателем, пора возвращаться к образу тирана и деспота.
И он сдержал свое обещание – уже на следующее утро, мокрая как мышь и едва передвигающая ноги Анна буквально уползала с полигона, а впереди еще был урок практической магии, обещающий быть не менее выматывающим и тяжелым.
11
С непередаваемым отвращением Хитана смотрела на свое отражение в зеркале. Гладкая чистая кожа покрыта шрамами, которые навсегда останутся на ней – ноги, руки, все тело. И даже лицо исполосовано отравленными ногтями, что рвали ее плоть на том кладбище. Рыська невольно вздрогнула, на миг вернувшись в памяти в тот момент. Накатила паника, боль сковала тело сильней – она еще не до конца отпустила – и снова она чувствовала каждый укус и жжение от яда в крови. Яда больше не было, но следы его присутствия будут вечным напоминанием о случившемся. Но нисколько рыська не жалела, что оказалась на кладбище – как бы то ни было, она спасла своих друзей, дав время и какую-никакую защиту, пока не появился Бастард. Однако едва ли это утешало.
Сегодня утром, проснувшись в лазарете, во всем теле девушка ощутила боль – ноющую, жгущую и отвратительную. Давно она ее не чувствовала – со времен жизни в клане, где стая издевалась над ней годами. Поднимаясь тогда с постели и направляясь к зеркалу, уже догадывалась, что увидит в отражении. Не закричала, не заплакала, лишь закрыла глаза, внутри переживая увиденное. А за спиной стоял Данис, не в силах скрыть своей жалости. Она выгнала его прочь, едва открыла глаза – злобно прорычала, чтобы он убирался. Он не стал спорить – молча ушел. А она оделась и сбежала из лазарета, где целители попытались ее задержать. Только зачем? Разве смогут они сделать еще что-то, кроме того, что уже сделали? Нет. А к боли она привыкла. Так смысл оставаться там? Чтобы спрятаться?
Хитана не была трусихой, хотя с трудом представляла, во что теперь обернет свой тайный страх: что-то надломилось в ней, когда она посмотрела в зеркало. Прежде пряталась за красотой. Именно внешность была щитом против злословия, против косых взглядов. Своей привлекательностью она пользовалась, чтобы обезоруживать недоброжелателей и тех, кто был настроен предрассудками против нее. Не в самолюбии было дело, не в самомнении, не в желании быть желанной. Красота делала Хитану сильной. Она пользовалась ею, черпала из нее уверенность. Но мало того, что лишилась зверя, пусть он никогда и не был с ней полноценно, так и красоту потеряла! А ведь уже много лет только она и придавала ей сил и уверенности. Было плевать на тех, кто предвзято относился к ней как к недооборотню, ведь с какой силой ее презирали, с такой же и желали. О, она еще помнила последние годы в своей стае, когда другие рыськи мучили ее, завидуя ее красоте. Помнила, как отвращение в глазах рысей-мужчин смешивало в гремучий коктейль с сексуальным желанием. И она смеялась им с лицо, видя их слабости. Пользовалась внешностью напропалую, заставляя давиться их своим презрением и ненавистью. Как же было сладко заставлять их всех забывать о ее ущербности!
И уже после изгнания Хитана продолжала скрывать за своей красотой впитанную с детства неполноценность, пусть и окружали ее уже те, кого мало волновала ее звериная натура. Но разве забудешь так легко те обиды и боль, что росли вместе с ней? Разве когда-нибудь простишь тех, кто превратил твою жизнь в ад только потому, что ты не могла обратиться? Разве способна маленькая девочка глубоко в ней оставить в прошлом сломанное детство и жизнь? Никогда она не станет ласковой и пушистой, всегда будет колючей и злой, всегда будет с недоверием принимать внимание, всегда будет видеть подтекст или выгоду в отношении себя. Всегда будет бояться.
Для всех вокруг она была сильной, волевой, уверенной и толстокожей – никто не сомневался, что ее нельзя задеть или обидеть. На всех она смотрела с насмешкой, снисходительностью, презрением, легкостью и вызовом. И ее оставили в покое. Здесь, в Академии, где она задержалась и снова вошла в социум после жизни в стае, она возвела вокруг себя стену, непробиваемую защиту, и ее никто уже не трогал, никто не задевал. Даже оборотни не бросали на нее каких-то особенных взглядов, привыкнув к рыське и тому, что плевать она хотела на их презрение и отвращение.
И она сможет еще продолжать делать вид, что все осталось по-прежнему. Вопрос в том, насколько хватит запаса ее уверенности? Ненадолго, и она это понимала. День-два, пара недель – и она лишится своего щита. Знает, что не сможет сопротивляться тому угнетению, что навалится на нее заново. Не сможет долго терпеть жалости в глазах, снова нарастающего отвращения, и в конце концов станет тем самым забитым ребенком, которого мог обидеть каждый, пока он не вырос и не отрастил клыки и когти – в моральном плане. Она лишилась своего оружия, и ей больше нечем защищать свою душу.
Но и просто сдаться она не сможет – не в ее правилах. Она будет идти до конца, пока идется, будет терпеть, пока терпится. Должна хотя бы попытаться, не станет опускать руки вот так сразу, хотя и понимает, что все равно сделает это. Ведь иначе она не умеет сражаться за себя.
Грустно усмехнувшись своему отражению, Хитана спустила рукава рубашки, которые по привычке закатала до локтей. Застегнула ворот почти наглухо. Лицо так не спрячешь, но распущенные серые волосы прикрыли шею и скулы. Скептически фыркнув, рыська отошла от зеркала. Накинула теплый плащ и вышла из комнаты, собираясь пойти на занятия, которые были в самом разгаре.
Ее появление в классе было почти эпичным. С гордым видом она распахнула дверь, с вызовом встретила хмык Бастарда, когда он окинул ее взглядом с ног до головы и насмешливо-приглащающе указал рукой на ее место. Анна и Лео были шокированы так же как и прочие, но предупреждающий взгляд поймали все – уткнулись в свои работы, а демон продолжил занятие, пока рыська занимала свое место. Она мягко улыбнулась друзьям, легко подмигнула им, когда они озабоченно и с тревогой смотрели на нее.
– Отлично выглядишь, – красноречиво окинула взглядом полукровку девушка, широко улыбнувшись.
Лео чуть расслабился, хмыкнул в ответ на комплемент и по привычке из-за неловкости, вызванной похвалой, снова попытался взъерошить волосы – опять запутался в длинных прядях, убранных в хвост, раздраженно закатывая глаза.
– Даже не смей спрашивать, как я, – предупреждающе прошептала Хитана Анне, когда та следом за другом повернулась к ней.
Принцесса слабо и понимающе улыбнулась, тоже расслабилась и вернулась к записям. Трудно было представить иное поведение рыськи, и друзья знали, что так и будет. А потому даже не думали что-то спрашивать или узнавать, когда закончилось занятие. Они просто втроем, как и всегда до этого, отправились на следующее. Хитана как обычно была остроумна, поддевала Лео, сетуя на его новую неуклюжесть и вспоминая прошлую, которая была забавней.
– Я б на тебя посмотрел, – проворчал парень, когда едва не сшиб очередной стеллаж в следующем классе.
Ринар уже по инерции вернул мебель на место, хмыкнув на благодарный и усталый взгляд джина.
– О, я бы блистала, – усмехнулась рыська.
Но и Анна, и Лео, и тем более дракон видели, как натянута и неестественна Хитана. Слишком легко улыбается, слишком громко смеется – всего было слишком. Никто другой за этой нарочитостью не замечал страха, неуверенности. Но принцесса и полукровка очень хорошо знали свою подругу. Что же касается Ринара – он просто был проницателен и умен, и не хуже друзей понимал состояние оборотня, и дело даже не в Истинном зрении. Озабоченно наблюдал со стороны за рыськой, подмечая детали и мелочи, которые другому взгляду были недоступны. Но, также как и друзья, предпочел промолчать – жалость и сочувствие не то, чему Хитана будет рада.
Вечером того же дня рыська устало зашла в свою комнату. Взгляд потух, и беспечная улыбка слетела с лица, как только закрылась за спиной дверь. Плечи опустились, а с губ сорвался облегченный вздох – она была рада, что этот день подошел к концу. Друзья молчали, но по ним было видно, как они старались удержаться от вопросов и переживаний – знали, что она не потерпит этого. Но куда хуже были любопытные взгляды всех остальных адептов Академии и шепотки за спиной. Каждый горел желанием обсудить случившееся на кладбище теперь, когда все три участника были перед глазами. Кто-то говорил об их слабости, что не справились с бедой. Кто-то о силе, кто-то просто сплетничал, желая почесать язык. Но все смотрели и рассматривали ее – ту, которая впервые вышла на люди. Редко можно было встретить корректного или не интересующегося человека во всем замке – всех поражали изменения, с ней произошедшие. И кто-то откровенно потешался и ликовал – завистниц у рыськи было море. Теперь же они злорадствовали и наслаждались своим явным превосходством, глядя на нее с насмешкой. Таким Хитана лишь улыбалась – хищно и опасно. Взгляды потухали, но всем не наскалишься, и пришлось просто закрывать на это глаза, делая вид, что ей плевать. Но в кой-то веки было не плевать, и от этого накатывало отчаяние и слабость – ведь только один день, а она уже чувствует нервную дрожь и липкое чувство неуверенности в себе.
12
Данис раздраженно и непонимающе смотрел вслед уходящей рыськи. После тренировки она, ни слова не говоря, развернулась и ушла. Уже неделя прошла, как она очнулась, и с каждым днем отдалялась от него все больше. Не разговаривала, не отвечала на его заигрывания. Он старательно делал вид, что все по-прежнему, так же как его делала и Хитана. Но это касалась всего и всех, кроме него. Он стал исключением – от него девушка закрылась. Начала отдаляться, прекратила играть с ним, как это вошло у них в привычку, просто игнорировала. Он старался не навязываться, не привлекал внимания к их отношениям, но все равно казалось, что вся Академия затаила дыхание, наблюдая за ними. Все видели в их отдалении друг от друга причиной уродство оборотня. Ведь зачем такому как он такая как она? Хитана стала его фавориткой потому что сияла и была ему под стать – нравом, красотой, подачей себя, дерзким языком. Но легкость, с которой она проводила первые дни, медленно, но верно сводилась к ворчанию и замкнутости. Как бы ни пыталась, как бы ни старалась, а окружение, а точнее его отношение к ней, делало свое дело – Хитана теряла присущую ей уверенность и раскованность. Она старалась не смотреть лишний раз по сторонам, старалась не привлекать к себе внимания, как было прежде, и настойчиво избегала большого скопления людей.
Ни Анна, ни Лео не могли объяснить ему, что с ней происходит – от них она тоже отдалилась, замкнулась в себе. Не так улыбалась – вымучено, а не искренне, не шутила, не задевала полукровку и не смешила принцессу. И Данис подождал бы, если бы был уверен, что Хитане просто нужно время, чтобы войти в колею. Но дело было не во времени, а в ее принятии новой себя: в своих ранах она видела новую черту неполноценности. И буквально впитывала в себя это чувство. И с этим нужно было что-то делать, потому что демона подобное не устраивало! Ему нужна была прежняя Хитана – сильная, дерзкая, смелая и отчаянная, злая, а не смирившаяся с положением вещей. Борец, которым он ее узнал, а не подобие себя. Ему не нужна была тень той девушки, что он полюбил. И в его силах было помочь ей. Знал, что она будет сопротивляться, знал, что не выйдет это на раз, что придется постараться и приложить усилия, а еще терпение – море терпения, учитывая упрямство рыськи. Но разве он может иначе? Да, она не слушает и не станет слушать своих друзей. Но он не менее решителен и напорист, чем она сама. И ему ей придется уступить, придется поддаться. А другого он не приемлет.
С решительным выражением на лице Данис покинул полигон вслед за Хитаной и Лео с Хишамом – тренировки возобновились, как только они приноровились к своему новому расписанию. В голове зрел план, и не один, на тему того, как расшевелить рыську. И первое, на чем он решил сыграть – злость. Заставить ее взбеситься, выплеснуть все, что накопилось. И он достаточно хорошо уже знал девушку, чтобы понимать, что же может довести ее до ярости. Оставалось лишь правильно все сделать, чтобы не ухудшить и без того отвратное положение вещей.
Но он не успел что-либо сделать, и все действительно стало лишь хуже.
С удивлением увидел Хитану в столовой спустя пару часов – все эти дни она старательно избегала большого скопления людей вокруг себя. Да и сейчас была напряжена сверх меры, насторожена, не крутила головой по сторонам. Его появления даже не заметила – и головы не повернула, когда он сел напротив. Весь ужин демон сверлил ее взглядом, но девушка либо разговаривала тихо с сидящей рядом Анной, либо смотрела в тарелку. Друзья напряженно следили за тем, как закипает Данис – глаза уже алели, пальцы согнули вилку пополам, а крышка стола крошилась под когтями. Он не прикоснулся к еде, все время уделяя пристальному выжидательному взгляду на оборотня. А она словно не видела его состояния – напрочь игнорировала само его нахождение рядом с собой. Даже Анна с тревогой посматривала на демона, Кассиан рядом с ней был напряжен и предупреждающе смотрел на друга. Но тот видел лишь Хитану – сверлил ее прищуренным взглядом.
И по всему было видно, что к демону лучше не соваться, что стоит обойти его за километр. Но в стремлении занять чужое место, показать свое превосходство, глупость затмевает благоразумие. Вот и у адептки, что остановила в бешенстве вскочившего на ноги Даниса и направившегося к выходу, инстинкт самосохранения отошел на второй план за желание показать себя. Девушка встала на пути замершего перед ней демона, что вопросительно и холодно посмотрел на нее сверху вниз. Не смутилась явной неприветливости, чарующе улыбнулась и захлопала длинными пушистыми ресницами. Данис лишь бровь в удивлении выгнул. Прищурился и резко бросил взгляд за спину: Хитана, как и многие, с любопытством смотрела за развитием событий. Но любопытство было скорее отрешенным, нежели трепещущим, смотрела потому, что все смотрели, а не потому, что задевались ее личные интересы.
– Ваша Светлость, – льстиво произнесла девушка. – Меня зовут…
– Ближе к сути, – бестактно проигнорировал этикет, с которого начала незнакомка, Данис, пристально и требовательно посмотрев на нее.
Красавица тут же оставила в сторону приличия и сексуально усмехнулась, сделав шаг ближе.
– Вы лишились своей фаворитки. Хотела предложить свою кандидатуру, – откровенно, не стесняясь, предложила девушка, покорно и раболепно, с желанием, заглядывая в его глаза.
– Кто сказал, что это место свободно? – холодно произнес демон, за спиной сжимая кулаки, чего не увидела отчаянная девица.
Но увидели друзья за спиной, напряглись разом, готовые в любой момент сорваться с места.
Девушка хмыкнула и красноречиво посмотрела ему за спину. Ее презрительный, полный превосходства взгляд уперся в абсолютно спокойную и равнодушно хмыкнувшую Хитану. Брезгливость промелькнула в глазах безупречной красавицы при виде шрамов и уродства оборотня. И она понимающе посмотрела не демона – мол, о чем вообще речь? Разве достойна эта убогая занимать такое привлекательное место рядом с таким привлекательным, во многих отношениях, демоном? Само собой нет!
Сладкая улыбка появилась на красивом лице демона, а глаза вмиг снова заалели. Девушка не успела даже до конца сообразить, что что-то не так, как оказалась резко схвачена за горло рукой с когтями, которые пропороли нежную кожу. Глаза широко распахнулись от ужаса, а в столовой поднялся шум – кто-то испуганно вскрикнул, кто-то вскочил на ноги, кто-то лишь ошарашено наблюдал за развитием событий.
Друзья тут же оказались рядом. Но Данис не видел и не слышал их – когти все сильней впивались в плоть, проникая глубже. Оскал на лице лишил его привычной привлекательности, прибавив ужаса и паники в глазах жертвы.
– Отпусти ее, – тихо, но уверенно произнесла Хитана, подходя к демону через минуту.
Ее он услышал сразу и беспрекословно подчинился. Кто-то тут же унес пострадавшую девушку – от греха подальше, к тому же ей требовалась срочная помощь. Ринар и несколько других преподавателей спешили в их сторону, со своей стороны увидев случившееся. Лицо Черного не сулило ничего хорошего, но едва ли Даниса это волновало.
– Она права, – произнесла Хитана, глядя в глаза Даниса. – Я тебе не пара. Тебе пора выбрать другую фаворитку. Я больше не подхожу тебе.
Она была спокойна, даже холодна. Смотрела прямо, не волновалась, но некая обреченность все равно была в ее голосе, пусть это только он и заметил.
– Это решать не тебе, – прошипел демон, все еще сверкая клыками.
Он был зол, и это мягко сказано. Даже дракон предпочел не вмешиваться пока, и других остановив жестом руки, давая возможность этой сцене подойти к закономерному финалу.
– Ты моя, хочешь того или нет, – безапелляционно прорычал Данис, склонившись над отрешенно смотрящей на него рыськой, сверля ее убийственным взглядом. – И пусть каждый уяснит это! – рыкнул он на всю столовую.
Хитана ничего не сказала, не сделала, даже ее взгляд не изменился, она не вздрогнула от ярости в голосе демона. Она просто ушла, как ни в чем ни бывало, обойдя пышущего гневом Даниса стороной.
А демон провожал ее злым и отчаянным взглядом – она спокойна! Равнодушна! Даже не разозлилась! А ведь должна была! Прежняя Хитана уже лицо бы расцарапала той смертнице, что посмела на нее криво посмотреть. Да еще и его бы отчитала за это!
Но его слова она приняла за жалость. Не за желание оставить все так, как есть потому, что он хочет этого, а потому что ему не хочется ее расстраивать. Потому что ему просто ее жаль. А как может быть иначе? Он пылал к ней страстью тогда, когда она была уверена в себе, когда была живой, когда язвила в ответ на его колкости, когда бросала ему вызов, когда ее хотели все, а потому хотел и он. Разве может такой как он хотеть новую ее – изуродованную, равнодушную ко всему и всем? Разве нужна этому демону опустившая руки девушка? Разве под стать ему амебное существо, которым она становилась с каждым днем все больше? Ему нужны эмоции, ему нужна дикость, живость, страсть и любые другие эмоции. А в ней не осталось эмоций – только смирение, никогда не присущее ей.
– Оставь ее, – произнес Кассиан, вместе с другом глядя вслед уходящей Хитане.
– Шел бы ты со своими советами, твое высочество, – рыкнул на принца Данис, сбрасывая с плеча его руку и злобно глядя на него.
Едва ли Кассиана задело поведение друга – прекрасно понимал, чем обоснована его ярость, так какой с него спрос за дерзость? Лишь хмуро посмотрел ему в спину, сжав в руке ладошку подошедшей к ним Анны, которая с большим спектром эмоций следила за уходящими друзьями. За ними следила вся столовая, кто-то уже шушукался, кто-то криво улыбался – сенсации любили все.
– Обещай, что никогда не станешь вот так меня отталкивать, – тихо произнес Кассиан, посмотрев на удивленно вскинувшую на него взгляд принцессу.
Лицо принца было озабоченным и предельно серьезным, и она лишь кивнула, не став интересоваться причинами его тревоги. Кассиан благодарно поцеловал ее пальчики и, кивнув, ушел на занятия вместе с демонами. К Анне подошел Лео и поджав губы произнес:
– Надо что-то делать, она не справится с этим сама.
– Она не подпускает к себе никого, кто мог бы ей помочь, – покачала головой девушка, недовольно глядя на тех, кто яростно обсуждал случившееся: и не столько пострадавшую адептку, сколько драму между демоном и оборотнем.
– Но не можем же мы просто ничего не делать, – вздохнул Лео, рассеянно глядя по сторонам, пока они шли по коридору к очередному классу.
– Наше дело просто не сделать хуже.
– Думаешь, у Даниса выйдет? – неуверенно произнес полукровка, прикусив губу.
Анна только красноречиво хмыкнула, подняв на него взгляд. Лео в ответ усмехнулся, немного расслабляясь – у Даниса выйдет.
