Текст книги "Проклятое дитя. На пути долга (СИ)"

Автор книги: Александра Павлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

  ***

   Анна была впечатлена без меры, когда взойдя на высокий холм, она увидела у его подножия большой желтый город. Яркое солнце освещало всю его немалую сверкающую площадь: не сказками оказались рассказы о нем – он действительно сиял. Бликами, неясно, но сиял. И с высоты казался большим солнечным зайчиком. Невысокие дома, узкие улочки, белоснежные крыши и шпили маленьких высотных зданий, типа сторожевой башни и главного храма. Большой, с немалой площадью в самом центре, и зеленым ярким парком, видимыми даже издалека. Город не был обнесен стеной, у него словно не было границ: в разные направления уходили дороги, ведущие из него, вдоль которых располагались дома, таверны, лавки и другие общественные заведения, постепенно обрываясь.

   – Портал скрывается под городом.

   – Да, знаю, – кивнула Анна на слова Ринара, продолжая с восторгом и улыбкой смотреть вниз, пока они спускались с холма к городу.

   Кирос оказался дальше, чем могло показаться, и еще прошло около часа, прежде чем они подошли к одному из первых зданий на окраине. Даже этой хибарой Анна была восхищена. И чем дальше они проходили, тем все более восторженной становилась девушка. Она не прекращала улыбаться, глядя на город, на его жителей, что неспешно шли по улицам. Горожан легко было отличить от тех, кто был здесь гостем, или недавно, или проездом: другая одежка; неспешность, присущая только тем, кто был дома; полное равнодушие к красоте вокруг. Женщины несли корзины с рынка с покупками для дома. Мужчины разговаривали на улицах, занимались делами и работали. Здесь, в одном из Свободных городов, все было по-другому, даже атмосфера была иной.

   – Здесь все иначе, – тихо заметила Анна, наблюдая за людьми, пока они двигались через город к одной из гостиниц. – Люди другие, отношения другие.

   – Здесь нет знатных и простолюдинов – здесь все равны. Одно это многое меняет. Эти люди свободны, у них нет короля – лишь наместник. Они не платят налоги – город живет за счет прибыли от приезжих и тех немногих богатств, которые здесь есть. Здесь никто не смотрит на то, кто ты – это неважно: человек, эльф, демон, гном или орк.

   – Так не бывает, – хмыкнула Анна. – В любом обществе есть власть и те, кто ее имеет. Есть те, кто правит, есть те, кто подчиняется.

   Ринар только кивнул, усмехаясь в ответ.

   – Ты права. Их называют Королями Улиц – здесь, в Киросе. Несколько человек, которые, впрочем, не злоупотребляют своей властью, соблюдают порядок и даже законы. Никогда и никому не создать равного и единого общества. Но все же Свободные Города очень близки к этому.

   – Где мы встретимся с Хасином? – уже подъезжая к гостинице, в нетерпении спросила Анна.

   – Он знает, где мы остановимся. Так что просто жди, – улыбнулся дракон. – Можем прогуляться вечером по городу – сегодня здесь будет праздник на площади.

   – В честь чего?

   – Просто так, – со смехом сказал Черный. – Это одна из странных традиций этого города – время от времени здесь устраивают танцы и маскарады, ярмарки.

   – Хорошо. Только сначала приведу себя в порядок и немного отдохну.

   Они поселились в гостинице втроем – Темные Стражи как всегда исчезли, потерявшись в улицах и закоулках. Они никогда не оставались с драконом, демоном и человеком на виду в людных местах, предпочитая затаиваться и наблюдать со стороны. Фарх сразу же отправился в конюшню – присмотреть за своими эрхами и накормить их: диета этих тварей не предполагала обычной травы и сена, которые им могли предложить при гостинице.

   Просторный, чистый номер, дышащий свежестью из распахнутых окон, состоящий всего из одной комнаты и ванной, был уже привычным и знакомым: никакая гостиница или таверна на их пути не отличалась изысканностью и шиком, в которых росла принцесса. И само собой ни одна не могла похвастаться той уникальной особенностью, которой обладали живые покои Анны: у них не было столь щедрого и одаренного дарителя. И если по чему девушка и скучала, то не по роскоши: по траве под босыми ногами рано утром, на которой блестит роса и холодит кожу; по мшистому одеялу, которое в жару спасало от тепла, а в холод от промозглости; по живым цветам повсюду, источавшим дивные запахи, неповторимые и приятные. Пожалуй, лишь ее комната заставляла Анну скучать по дому. И еще леди Мирай. Их прощание вышло едва ли легче ее прощания с Хасином. Эта женщина действительно заменила ей мать, стала подругой, многое ей дала и привила, и нельзя было недооценить ее вклад в жизнь проклятого ребенка, которую она старалась сделать легче и проще. Ни разу мысли об отце, матери, братьях или сестре не заставили девушку загрустить и заскучать. Она не знала их, не общалась с ними, была чужой им, пусть и любила каждого по-своему, но не скучала. И вот именно на этом размышлении Анна поймала себя не так давно – у нее никогда не была дома. Настоящего дома, в истинном понимании этого слова: где бы ее ждали, где любили и заботились, где она могла отдыхать душой и сердцем, не бояться выходить из комнаты. Эта мысль тоже приносила ей грусть, но где-то глубоко внутри Анна даже была рада тому, что все вышло именно так – она покинула Акилон, и ей легко – она не тоскует, не томится по дому, она идет смело вперед, не оглядываясь назад.

   Таш, едва зайдя в комнату, устало упал на пол перед кроватью и тут же уснул после нескольких дней долгой дороги. Сама Анна тоже была бы рада вздремнуть на удобной на вид широкой и мягкой кровати – романтичность ночевок под открытым небом в лесу или поле давно отошла в сторону под банальным неудобством твердой земли. Но девушка ни разу не пожаловалась, находя даже в этом свои плюсы: шум леса и травы где-то на лугу, стрекот сверчков и кузнечиков, пение птиц на рассвете – незаменимые и волшебные вещи, которые не меркнут даже в сравнении с затекшей спиной и шеей.

   Но все же куда больше принцесса желала попасть на свой первый праздник вне замка, найдя в себе силы проигнорировать усталость. Впервые она сможет просто развлекаться, не ловя на себе косых взглядов и не ожидая подвоха. Она сможет просто танцевать и не думать о том, правильно ли это делает, кто на нее сейчас смотрит и как оценивает каждый шаг. Она может просто наслаждаться этими минутами ритма и музыки, не думая об этикете, тоне, наряде и прочем-прочем, что ограничивало ее во дворце. Здесь, в этом месте, в этом городе, среди незнакомых людей, она может забыть о своем титуле и просто наслаждаться жизнью.

   И Анна уже это делала. За все время ее путешествия, никто ни разу не обратился к ней 'Ваше Высочество', никто не склонился перед ней в поклоне и реверансе. И это удивительно расслабляло и заставляло чувствовать себя просто человеком, которого оценивают не по положению в обществе, богатству и титулу, а по тому, как ты ведешь себя, как смотришь, как улыбаешься и общаешься. С Анны будто сняли тяжелые цепи, что ограничивали ее доброту и широту души, позволяя понять такое понятие, как искренность. Ни намека на лесть и лживость, ни следа выгоды или желания что-то получить – это действительно заставляло принцессу быть счастливой.

   К удивлению, когда Анна вышла из ванной, на постели для нее лежало платье. Простое, вроде тех, что она видела на горожанках на улицах – без вороха юбок, всего лишь одна и тонкая, почти полупрозрачная, но широкая и вся в складку. Под такое платье возможно было надеть лишь простую льняную рубашку, а никак не корсет. С короткими рукавами, квадратным вырезом и двухцветное – до пояса белое, а ниже, то есть юбка, красное. Никаких оборок и кружев, никакой изысканности и пышности. Но Анне безумно понравилось. Она смотрела на себя в зеркало и не могла перестать улыбаться. Она сплела свои влажные длинные волосы в простую небрежную косу, отбросив ее на спину. Обула простые туфли, что так же прилагались к платью, и стала едва ли отлична от тех девушек и женщин, что жили в Киросе.

   Потрепав сонного Таша по темной голове, Анна вышла из комнаты, спускаясь вниз, где они с Ринаром договорились пообедать.

   – Спасибо за платье, – улыбнулась дракону девушка, сев за стол.

   – Тебе очень идет подобная простота, – кивнул Черный.

   – Мне нравится.

   – Ты сразу стала еще юнее и красивее.

   Анна немного смутилась от этого комплемента, который не был призван польстить ей – мужчина просто сказал то, что думал и видел, без какого-либо намека или подтекста.

   – Хочешь прогуляться по городу? Или отдохнешь перед праздником? – спросил Ринар, когда они закончили обедать.

   Анна лишь зевнула, прикрыв ротик ладошкой, что сказало за нее.

   – Вздремни, – усмехнулся мужчина. – Я разбужу тебе через пару часов.

   – Хорошо, – охотно согласила девушка, которая все-таки переоценила свои силы, и которой отдых был необходим.

   Как и пообещал Ринар, он разбудил свою спутницу через несколько часов, и вместе с Фархом они направились на главную площадь, где и был праздник. Уже издалека была слышна музыка, вместе с ними к площади стекались люди. Во все глаза Анна смотрела по сторонам, уже не так явно показывая свое удивление и любопытство, что всегда лилось через край, когда она видела что-то или кого-то нового. Ее первая встреча с другой расой вылилась в поток спутанных слов, должных выразить всего лишь приветствие, когда они остановились в первой таверне, чьим хозяином был тролль. Зеленокожий мужчина, с клыками в нижней челюсти, но удивительно красивый и интересный произвел на принцессу неизгладимое впечатление. Да такое сильное, что она даже забыла о манерах, приличиях и банальной нелюбви этой расы к пристальному разглядыванию. Само собой девушка сразу же извинилась за свое некрасивое поведение и была ужасно смущена. А Ринар еще долго со смехом припоминал ей ее нелепое поведение. После Анне стало проще. И за весь их путь, она уже много кого увидела, а потому прекратила так явно удивляться и восторгаться, поражаться и смотреть во все глаза. Но природное любопытство брало свое, и порой она забывала о правилах хорошего тона – без вечных одергиваний леди Мирай за спиной это выходило просто. Почему-то Анна думала, что правила и приличия, этикет и порядки уже впитались в ее рефлексы, доведенные до автоматизма. Но оказавшись в вольном и свободном мире, где не было условностей и строгих правил, она очень быстро забывала о них, если это было возможно, и просто наслаждалась жизнью.

   Магические фонари освещали площадь, как днем, и ближайшие дома продолжали сверкать и в это время суток. Парк и площадь были переполнены людьми. Тут и там играла музыка – везде на свой лад, однако общий звуковой фон был весьма гармоничным и приятным. Люди танцевали, просто собираясь в кружки, держась за руки, и парами. Ни намека на какой-то определенный танец, никаких па и пируэтов – непринужденно, легко, без оглядки на то, кто и как будет смотреть, без страха выглядеть глупо и нелепо. Над некоторыми потешались и смеялись, но никто не обижался. Тут и там стояли фокусники, поражая детей своими представлениями. Многочисленные лавочки и палатки со сладостями, выпивкой и сувенирами, звонкими магическими меховыми шариками, которые были нарасхват у малышей. Молодые мамы доверчиво оставляли своих детей, чтобы станцевать один-два танца. Пожилые люди стояли в стороне и с улыбками наблюдали за более молодыми. И все это делало город похожим на одну большую семью.

   Почти в самом начале Ринар купил для Анны яблоки в сладком сиропе на палочке, и девушка наслаждалась десертом, гуляя по площади и слушая рассказы дракона о Киросе. Было очень интересно и увлекательно. Усталость отошла на второй план, а когда девушку кто-то утащил в круг танцевать, и вовсе позабылась. Весело смеясь, принцесса кружилась и танцевала. Волосы выбились из косы, падая на лицо, но это нисколько не мешало. Одна из девушек показывала ей движения – Анна тут же повторяла. Она не смотрела по сторонам, не ждала подвоха, не боялась сделать неверный шаг и улыбнуться неправильно. Не боялась быть собой, и это удивительным образом ее раскрепощало и расслабляло. Ее не смущала слишком высоко для леди взлетающая юбка, открывающая больше, чем ступни – о боже, лодыжки! Не смущало, что с ней в пару встал незнакомый немолодой мужчина, годившийся ей в отцы и по-отечески обнимавший ее за плечи в танце. Не смущало, что на нее смотрели с ободрением и улыбками, пока она кружилась быстро-быстро в кругу хоровода.

   Ринар смотрела на принцессу со стороны, и не мог не улыбаться ее веселью. Сейчас Анна действительно была самой собой, без прикрас и стыда, без необходимости соблюдать этикет и приличия. И это делало ее особенно красивой и живой: сияли глаза, не сходила улыбка с лица, не стихал звонкий смех, и она ни на миг не останавливалась.

   Лишь окончательно запыхавшись, девушка вышла из круга, поозиралась по сторонам и, увидев дракона, направилась к нему. Черный предусмотрительно протянул ей стакан с водой, который запыхавшаяся разрумянившаяся принцесса осушилась в несколько глотков. После они продолжили прогулку. Тут и там их звали танцевать и угощали чем-то вкусным и ароматным. Было невозможно отказаться и от того, и от другого. И уже только к середине площади кружилась голова от многочисленных танцев, и болел живот от разных вкусностей. Ринар танцевал с Анной традиционный танец Кироса, показывая ей шаги и движения. Танец был странного ритма, и девушка постоянно наступала на ноги дракону, не в силах сдержать смеха, когда он в очередной раз кривился и ругался полушепотом, но упрямо продолжал обучение.

   Окончательно стемнело почти сразу, как двое путешественников пришли на площадь, но здесь казалось, что все еще день – свет, музыка, смех и разговоры, беготня детворы под ногами, которой сегодня позволялось гулять как и всем – всю ночь. Даже самые маленькие не капризничали и просто спали на руках у родителей, и шум вокруг нисколько не мешал младенцам. На одного из таких Анна засмотрелась: милый малыш сладко сопел на руках у отца, а молодая мать танцевала недалеко в кругу. Муж девушки, не отрываясь, смотрел на жену, а на его губах была нежная улыбка, а глаза сияли любовью. Анна даже смутилась, поймав себя на том, что наблюдает за парой и их малышом: как бережно отец передал мальчика матери, как обнял их обоих, поцеловав в лобик сына, а в губы жену. Никогда еще девушка не видела подобных открытых проявлений нежности и любви – во дворце, да и вообще у знати не выставлялись чувства напоказ, это было дурным тоном. Да и редко были чувства в их семьях и браках. А здесь, простые люди были вместе потому, что любили, а не выполняли долг. Любили, а не искали выгоду. Любили, а не уходили от безысходности. Любили, а не подчинялись требованиям – финансовым, человеческим и политическим.

   Анна отбросила мысли на эту тему, чтобы не портить себе настроение, и влилась в очередной кружок, куда ее кто-то опять утащил за руку. Снова непринужденный танец, партнеры менялись друг с другом, девушки танцевали с девушками, парни с парнями, кругами двигаясь и вытанцовывая новый ритм, что отбивали бубны и барабаны чуть в стороне. Принцесса смеялась и сбивалась с быстрого шага, спотыкаясь и нисколько не боясь, что ее осмеют – здесь таких было много. Она кружилась в руках сначала одного мужчины, потом с юношей – они обнимали друг друга за талию одной рукой, вторую выставив в сторону и просто кружась быстро-быстро. Лица сменяли друг друга, руки так же, но в какой-то миг прикосновение к талии, заходившего сзади партнера стало особенным – нежным, но вместе с тем властным, бережным, но сильным. На миг прикрыв глаза, Анна невольно улыбнулась, а когда распахнула веки, перед ней стоял Хасин, улыбаясь ей и хитро сверкая стальными глазами. Он повел ее в танце, больше не отдав другому партнеру, не отрывая от нее своих рук и глаз. Девушка приняла его игру, двигаясь с ним в одном отдельном танце в кругу тех, кто смотрел на них, хлопая в ладоши и не мешая, лишь наблюдая за их гармонией, доверием с ее стороны и поддержкой с его, ловкостью и непринужденностью, абсолютным совпадением шагов и движений.

   И только когда закончилась музыка танца, Хасин прижал Анну к себе крепко-крепко, подхватив на руки и покружив вокруг себя. Девушка забыла о празднике вокруг, о Ринаре, обо всем – рядом был ее демон, остальное не имело значения.

   Хасин вывел ее из круга танцующих, держа за руку, отвел в сторону, где усадил на свободную скамейку, и снова крепко прижал прильнувшую к нему принцессу.

   – Понравился праздник? – спросил с улыбкой беловолосый демон, касаясь губами ее растрепавшихся локонов у виска.

   – Очень! Здесь здорово, – улыбнулась ему Анна, подняв лицо и выражая им весь свой восторг. – И твое появление сделало его еще лучше!

   – Я тоже скучал, – честно ответил Хасин, коснувшись губами ее лба. – Устала? Как твое путешествие?

   Он знал, что спрашивать, чтобы Анна взахлеб начала рассказывать о том, что видела, слышала и делала. Жестикулируя, срываясь на смех и восторженные возгласы, на мгновение прикрывая глаза, когда окуналась в воспоминания, что вызывали восторг, девушка говорила и говорила, отвечала на вопросы юноши, и впервые за долгое время тоска по другу отступала прочь. А Хасин просто наслаждался тем, что смотрел на красивое лицо, в голубые глаза, сияющие и счастливые, без тех ужасающих и сводящих с ума страха и боли – Анна справилась с тем, что ее сердце было разбито. И, возможно, еще страдала, но всеми силами старалась отрешиться и жить дальше без оглядки на прошлое и произошедшее.

   Вернувшись в гостиницу, они снова спали в одной комнате и в одной постели: демон бережно обнимал свою Амани, а она доверчиво прижималась к нему, улыбаясь даже во сне, переплетя пальцы их рук и уложив голову ему на грудь. А Хасин не смог уснуть, глаз не мог оторвать от Анны – даже не подозревал, что так соскучился по ней. То время, что они провели лишь вдвоем, сделало его зависимым от этой девушки. Она стала нужна ему как воздух, и уже он сходил с ума от тоски и грусти по ней – его, в отличие от нее, ничто не отвлекало: мир не поражал, дела не занимали, как хотелось бы, и он постоянно возвращался мыслями к принцессе.

   Было дикостью для него чувствовать так сильно – он не привык к подобным взрывам собственных эмоций. Но как же сладко! Это было странной смесью боли и наслаждения, которую он впервые познал и не мог сказать, что жалеет об этом. Он был счастлив по-своему, был доволен тем, как все сложилось, принял эту ситуацию, как данность, ведь что-то изменить все равно был не в силах. И именно когда это произошло он начал этим наслаждаться, ловить каждый момент, не пытаться сдерживать себя и говорить самому себе, что он поступает в корне неверно. И эта ошибка была самой сладкой в его жизни, самой ценной и важной. Но ошибкой. В первую очередь – для него самого.

  ***

   Анна и демон неторопливо шагали по тихим улицам Кироса. Было позднее утро, но на улицах едва можно было встретить пару человек – после вчерашнего праздника, отшумевшего лишь несколько часов назад, люди еще отдыхали, и будут отдыхать до самого вечера. И лишь завтра утром вернутся к своим обыденным делам и заботам, заполонят улицы шумной толпой, зазывалы и торговцы будут оглашать криками проулки, предлагая свои товары и услуги. А приезжие по большей части будут исчезать в недрах города, спускаясь к порталу и продолжая свой путь. Туда же сейчас направлялись и Хасин с девушкой – Анна желала посмотреть на портал своими глазами. И юноша как всегда сопровождал ее любопытство и нетерпение интересными фактами.

   – Портал из Кироса ведет в Кандейк – порт Семи Морей, так его еще называют. Корабли, корсары, величественные плавучие махины – красивое зрелище. Особенно утром на отливе, когда, расправив парус, корабли отплывают из гавани один за одним. В свете рассветного марева белые паруса алеют, кормы сияют, а водная гладь под килем разрывается скопищем разноцветных брызг.

   Голос Хасина был почти мечтательным, когда он говорил, вспоминая то, что видел сам. Принцесса смотрела на него и слушала, затаив дыханием и не моргая, не отрывая глаз от задумчивого лица с легкой улыбкой на нем, с чуть прищуренными глазами, выдающими сейчас ту же самую мечтательность, что и тон его слов.

   – Но эта красота лишь при свете дня. Стоит зайти солнцу за горизонт, как все замирает. И просыпается вторая половина острова – пираты, контрабандисты. Открываются ночные заведения, из которых до глубокой ночи, а иногда и утра, доносятся звуки музыки, драк и ругани. Под покровом ночи на корабли грузятся тайны и секреты, о которых ты даже никогда не слышала, – с усмешкой произнес Хасин, щелкнув заслушавшуюся Анну по кончику носа. – Мы пришли.

   Девушка лишь рассеяно перевела взгляд на каменные ступени, что уводили вниз в грот пещеры. На окраине города, под насыпью острых скал, скрывался вход в подземелье. Никогда бы Анна не подумала, что это место скрывает нечто особенное – ничего примечательного в нем не было. И не знай она о том, что нужно идти именно сюда – прошла бы мимо не задумываясь.

   Хасин взял девушку за руку, и потянул за собой в темноту. Щелчок его пальцев – и пара магических фонариков осветила им путь. Сухой проход, без слякоти, склизких влажных стен, что нередко сопровождают подобные места. Без всякого запаха – веяло свежестью, и ветер колыхал воздух, будто был еще один вход, но нет – тот, которым они воспользовались, был единственным. А причиной сквозняка был сам портал. Огромная арка, в несколько человеческих ростов, каменная, увитая каменными же цветами, где сердцевины заменялись полудрагоценными камнями. Большая площадь перед порталом, каменная и глянцевая от того, как много путников здесь побывало, стесывая ступнями мрамор до блеска. Мутная пелена светилась тусклым светом в этой арке, не давая увидеть ничего, но позволяя почувствовать свежесть моря и запах ветра, что неслись сюда из другого города на другом краю света.

   – В Кандейке сейчас ночь. Был бы день, мы бы прогулялись с тобой по нему. Сейчас это место не для юной невинной девушки. К тому же переход весьма выматывающий – особенно впервые.

   – Здесь никого нет, – заметила Анна, что они единственные, кто был здесь и перед ними не шел ни один человек.

   – Порталы Свободных городов имеют лишь одно направление. Позволяют сократить путь лишь в одну сторону. К тому же многие предпочитают создавать свои – сразу к месту назначения. Этими порталами сейчас пользуются лишь те, кому не под силу иное. Или есть другие причины, – хмыкнул демон.

   – Любой портал, созданный магом, можно отследить, – кивнула Анна. – Подобные же порталы имеют лишь одно направление. А затеряться в любом Свободном городе – проще простого.

   – Еще есть артефакты перемещения – редкие вещицы, очень мощные и сильные. Их магию так же невозможно отследить, – добавил Хасин. – Но для их использования нужен большой магический резерв – не каждому по плечу обуздать их энергию и силу, задать нужное направление. Очень часто неумельцы погибали, пытаясь воспользоваться подобными артефактами. И сейчас по большей части эти артефакты не используются – находятся в коллекциях знатоков, которые хвастают тем, что обладают подобной уникальной вещью, – демон рассказывал, пока Анна наблюдала за всполохами портала, склонив голову к плечу. – Каждый из таких артефактов – драгоценность сама по себе. Но зачастую драгоценность драгоценная – украшения, созданные драконами многие тысячи лет назад. Они бесценны и уникальны. В них заложена история – каждое кольцо, браслет, серьги, ожерелье или кулон могут рассказать свою легенду или сказку, а возможно и быль, – улыбнулся юноша принцессе. – Ты – обладатель одного из них, – вдруг огорошил ее Хасин.

   Анна удивленно распахнула глаза, а рука невольно метнулась к единственно возможному предмету, о котором мог говорить беловолосый демон – кулону, что он подарил ей много лет назад, с которым она не расставалась ни на минуту. Который согревал ее особым теплом и надежностью, что вплетал в него Хасин при каждой их встрече. Согревал обещаниями, что демон давал ей, и выполнение которых она может потребовать в любую минуту.

   – Зачем ты отдал его мне? – удивленно протянула Анна, рассматривая как-то по-новому красивое украшение в своих пальцах.

   – Ты – моя самая большая драгоценность, – нежно улыбнулся ей Хасин, коснувшись ее личика ладонью. – К тому же воспользоваться этой вещью по назначению мне не под силу. Это просто украшение.

   – Откуда он у тебя? – полюбопытствовала принцесса.

   – Он был со мной всегда. Отец сказал, что это принадлежало моей матери.

   – Ты никогда не рассказывал о ней, – задумчиво произнесла девушка, бросив на него взгляд.

   – Я ничего о ней не знаю. Даже не знаю, кем она была, – хмыкнул спокойно демон.

   – Тебе никогда не было интересно? – удивилась девушка, неверяще посмотрев на него.

   – Нет, – честно ответил Хасин, пожав плечами и беря ее за руку, чтобы вернуться обратно. – Она умерла, когда я был младенцем нескольких дней отроду. Зачем мне знать ее, если я никогда не встречусь с ней?

   – Но она подарила тебе жизнь.

   – И я ей благодарен, – снисходительно улыбнулся девушке юноша. – Но и только. Я не буду терзать себя фантазиями на тему того, какой была бы моя жизнь, окажись она жива и находись рядом со мной. Я не буду представлять ее в своих снах, потому что ничего о ней не знаю. И это незнание дает мне покой.

   – Я бы так не смогла, – задумчиво и рассеянно протянула Анна, бросив последний взгляд на волшебное место, в котором побывала, прежде чем они шагнули на ступени, подъем по которым скрыл от ее взора каменную арку и мутное пространство, оставив лишь свежесть моря в воздухе.

   – Мы с тобой полные противоположности друг другу, – хмыкнул Бастард. – Ты светлая, чистая и невинная. Я – сама суть порока. Я демон, Бастард. Я жесток, эгоистичен и злобен – это моя натура. Я мстителен и хитер. Ты – сама доброта и прощение. Мы – как небо и земля.

   – Ты не такой, – тихо прошептала Анна, остановив Хасина и заставив его посмотреть на себя.

   Темноту пещеры и ступеней нарушала лишь пара светильников, но демон все равно видел, как смотрит на него девушка – с полной уверенностью, что знает его лучше, чем он сам себя. И скажи он ей сейчас, что она права – она поверит. Забудет все, что слышала о нем и читала, все, что знала и видела, очевидицей чего была. И будет верить ему. Но он всегда был честен с ней.

   – Я уже говорил – 'не такой' я лишь с тобой. Больше никто не имеет привилегии видеть меня таким, каким видишь ты. Но это лишь потому, что ты дорога мне. Но я так же не хочу, чтобы однажды ты разочаровалась во мне сильно и резко, поэтому прекрати оправдывать меня в своих глазах – я далек от того совершенства, каким видишь меня ты. Верь тому, что слышишь и видишь, – после этих слов Хасин нежно коснулся губами ее лба, бережно прижав к себе приникшую к нему девушку.

   – Я буду относиться к тебе так же – не зависимо от того, какой ты, и что я буду узнавать о тебе в дальнейшем. Ты никогда не разочаруешь меня. Я буду рядом, даже если весь мир отвернется, – тихо повторила Анна слова, сказанные не так давно Ринару, обнимая демона крепко-крепко, прижимаясь щекой к его груди, где впервые услышала сбившийся ритм сердца после своих слов.

   Хасин не знал, что сказать и как реагировать на ее признание – даже обещание. Ее слова были искренни, а вера в него непоколебима. И он не переставал удивляться широте ее души и доброте сердца. Пожалуй, впервые в жизни демон возжелал стать лучше, чем он есть, ради того, чтобы оправдать эту веру в себя. Но это было мимолетное желание – реальность такова, что это непозволительно для него – стать лучше, мягче. Для него это равносильно слабости – дать своим врагам оружие и повернуться к ним спиной. А он слишком любит жизнь, чтобы так просто подвергать ее риску. И он слишком многим перешел дорогу, чтобы не думать об этом. И пусть он не жалел об это ни разу, ни секунды, ни мгновения, сейчас, на краткий миг – пожалел. Но лишь на миг.

   – Пойдем, – Хасин снова взял Анну за руку и повел дальше. – Нам пора отправляться в путь.

  ***

   Хасин сопровождал Анну и Ринара в течение нескольких дней, разделяя с ними путешествие. Темные Стражи как всегда появились рядом, едва они уехали от Кироса на некоторое расстояние, а Таш наоборот – исчез, отправившись охотиться. Пес мог обходиться без привычной ему еды – сырого свежего мяса – несколько дней, предпочитая кормиться самостоятельно, а не с рук хозяйки. Дракон ехал чуть впереди с Фархом, позволяя принцессе пообщаться с демоном без лишних ушей и глаз – он знал, как Анна ценила подобные моменты близости со своим другом.

   – Привыкла к мысли о том, как резко изменились твои планы? – поинтересовался Хасин.

   – Да. И даже рада, что все сложилось именно так. Я столько всего увидела и узнала. Я так близка к своей свободе – я уже свободна, – довольно улыбаясь, ответила девушка.

   – Не все так радужно, как ты себе представляешь, – хмыкнул беловолосый демон, чуть качнув головой. – В Академии тебя не ждет спокойствие и простая жизнь. Тебе придется тратить много сил на учебу – больше, чем ты думаешь.

   Анна лишь кивнула, думая о том, что Хасин даже не подозревает насколько больше.

   – К тому же твое понятие свободы сейчас почти безгранично – никто не знает кто ты, куда направляешь и с кем. У тебя нет обязанностей и титула, нет запретов и правил. Но появившись в Академии, ты снова станешь Ее Высочеством принцессой Анной Росалией Верлиан. И пусть Академия – не королевский дворец, ты так же будешь обязана поддерживать определенный статус и играть определенную роль.

   – Знаю, – невесело кивнула девушка.

   Ей нравилось то, о чем сказал сейчас Хасин – она принадлежит сама себе – не семье, не королевскому роду, не долгу и обязательствам.

   – А я не смогу учиться под чужим именем? – вдруг предположила Анна, а Хасин лишь рассмеялся, покачав головой. – Дурацкий план, знаю, – хмыкнула сама принцесса.

   – Твое имя даст тебе определенные привилегии.

   – Они мне не нужны.

   – Ты ошибаешься, – мягко возразил с улыбкой Хасин. – Есть вещи, которые кажутся тебе обыденными, но которые даются тебе именно с твоим именем. Никто не говорит об особом отношении – в Академии, и любом другом учебном заведении Первого Свободного Города все равны, вы все адепты и студенты. Не будет каждый встречный делать реверанс и склоняться в поклоне. И, тем не менее, ты – принцесса. Более того – будущая императрица, правительница одной из самых сильных империй Шаори.