Текст книги "Два кинжала (СИ)"

Автор книги: Александра Руда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Отец – маленький, худой и казавшийся смешным рядом со своими стражниками – практически никогда не пропускал тренировок.

«Ясноцвета, – прозвучал у меня в ушах его голос, – я когда-нибудь жаловался? Разве что на Пресветлых Богов, которые подарили таких детей!»

Я вытерла слезы. Признать, что я собственными руками выкопала себе яму, тяжелее всего. Легко обвинить кого-то в своих несчастьях, и легче простого сделать виноватым родителя. Но тяжело и больно принять ответственность на себя, увидев всю неприглядность своей собственной натуры.

– Ярослав, – я подкатилась к супругу и тронула его за плечо.

– Что? – он вскочил, еще толком не проснувшись, и сжимая кинжал в руке.

– Я испугалась, – призналась я.

Волк непонимающе посмотрел на меня и усталым жестом потер лоб.

– Чего? – спросил он. – Чего ты испугалась?

– Меня убить хотели, – сказала я.

– Но не убили же, – кажется, все душевное тепло Ярослава закончилось на берегу, когда мы устанавливали хрупкий мир.

Я сжала кулаки, но не сдавалась.

– Это было страшно.

– Я так и понял, – Волк опять лег, но мужественно не накрылся одеялом с головой. – Я услышал, как ты меня позвала, и уже предположил худшее. А оказалось…

– Что оказалось? – повысила я голос. – Меня чуть не убили! Ярослав, а если в твоем замке меня захочет убить очередная влюбленная в тебя простолюдинка?

– Ясноцвета, – Ярослав перевернулся на бок и посмотрел на меня. Глаза едва различимо блестели. – Я не знаю, сколько в домене влюбленных в меня девушек. Я никогда не обращал на это внимания. Я не знаю, скольких из них моя мать…

Он осекся. У меня отвисла челюсть.

– Так это драгоценной Сиятельной нужно сказать спасибо за такие ночные подарки! – дошло до меня. – Это она науськала Мину!

– Науськала – слишком резко сказано, – поправил меня Ярослав неохотно. – Скажем так, просто бросила семена в благодатную почву.

Я провела рукой по царапине на горле, она засаднила.

– Знаешь, ввиду этих обстоятельств, я имею полное право быть резкой.

Ярослав закусил губу, напряженно размышляя. Поднимать тему матери ему явно не хотелось. Его разум пытался найти выход. Я ждала. В конце концов, он же не глупый мужчина. Внезапно супруг тяжело вздохнул, будто взваливал на себя неподъемную ношу.

– Ясноцвета, – он постарался придать голосу немного душевности и заботы. – Я тебя понимаю. Ты испугалась.

Он протянул руки, схватил меня в охапку и притянул к себе.

– Я… – он осекся. – Эээ… Ты плакала?

– Да! – вздохнув, сказала я.

– Почему?

– Ярослав! – вспылила я. – Меня убить хотели!

– Но я думал, что ты к этому привыкла! – растерянно проговорил Волк. – С нами же все время что-то происходит! На войне все к этому привыкают!

Мне захотелось взять подушку и прижать Ярославу к лицу. Может быть, даже сесть сверху. Чтобы он поразмышлял над вопросом – привык ли он к ощущению смерти.

– Я не на войне, – на остатках самообладания, сказала я.

Ярослав погладил меня по голове.

– Пожалуйста, – умоляюще произнес он. – Не переживай. Не бойся. Я рядом и буду тебя защищать.

Я притихла. Волк еще раз погладил меня по голове. И заснул, посчитав долг выполненным. Я решила удовлетвориться малым, и тоже задремала. В конце концов, спать рядом с Ярославом действительно было спокойнее и уютнее. К тому же он не норовил уложить свою голову мне на живот, как это делал эльф.

Утром я проснулась в одиночестве. Честно признаться, это совсем меня не расстроило. Ночь, а с ней и переживания и слабость, закончились.

За завтраком Ярослав был мрачен.

– Я послал человека известить о нашем приезде, – сказал он. – Я надеюсь, встреча будет достойной.

Мне кусок в горло не лез, однако я упрямо ела. Мало ли, вдруг Сиятельной захочется опять морить меня голодом! Лучше всего было Даезаэлю. Он, по всей видимости, опять прекрасно провел ночь. Волосы его отросли уже почти до плеч, и вообще он сиял здоровьем и лучился благодушием, с завидным аппетитом опустошая миску за миской.

– Даезаэль, ты говорил, что лучше всего это делать с магом. Но тут же одни крестьянки, – мне было любопытно узнать больше об интимной стороне жизни эльфа. В конце концов, свое любопытство он удовлетворял регулярно.

– От количества тоже зависит, – самодовольно сказал целитель. – К тому же, здесь тоже есть обладающие магическим даром. Видимо, кто-то из Волков любил… гм… любить, и оставил после себя непризнанных отпрысков, унаследовавших каплю-другую магии. При умелом подходе этого достаточно. А как подумаю, что я, возможно, делал «это» с сестрой кое-кого из присутствующих здесь… ммм!

– Это невозможно, – отрезал Ярослав. – Мой отец никогда не позволял себе интрижек.

– Мы часто знаем далеко не все о своих родителях, – пожал плечами Даезаэль, но заметил взгляд Волка и решил не нарываться.

Наша кавалькада выглядела достаточно уныло И стражники Ярослава, и мы с ним, не ждали от встречи с Волками ничего хорошего. Только Даезаэль ждал много чего хорошего от нашего нехорошего. Но предусмотрительно молчал. У меня в желудке тяжелым комом ворочался завтрак, не давая сосредоточиться на мысли – ломала ли когда-нибудь чья-то невестка оборону замка свекров?

Наконец, над верхушками деревьев показались высокие шпили замка. Дорога стала мощеной. И ее перегораживал вооруженный отряд стражи. Я привычно взялась за кинжал.

– Владислав! – поприветствовал командира отряда мой супруг.

Я оставила кинжал в покое. Наконец-то я познакомлюсь с братом Ярослава!

– Ярослав, – кивнул высокий худощавый мужчина.

Они были очень похожи – Гранислав, его сыновья и его внук. Я внимательно рассматривала Владислава – таким будет мой муж через много лет. Холодный, настороженный взгляд, жесткая складка около рта. Идеально заплетенная коса с несколькими седыми прядями. Подтянутая фигура даже без намека на лишний жирок.

Мы с Ярославом подъехали поближе, стражники с обеих сторон предусмотрительно удалились на приличное расстояние. Я обернулась. Даезаэль смотрел на нас страдающим взглядом, однако вчерашняя выволочка дала о себе знать, и он не пытался как бы невзначай подслушать наш разговор.

– Чем обязан такой встрече? – спросил Ярослав.

– Мать не желает вас видеть в замке, и послала меня предупредить тебя об этом, – откровенно сказал Владислав.

Младший Волк не смог скрыть удивления.

– Что значит – не желает видеть?

Владислав вздохнул.

– То и значит. Она, конечно, еще не дошла до публичного отречения от тебя, но уже близка к этому. Впрочем, думаю, тебе это не должно волновать, ты же теперь имеешь свой домен и собственный род.

– Почему? – Ярослав был по-настоящему потрясен. – Почему? Когда я приехал, ведь все было нормально! Я взял людей и отправился на поиски жены… Что случилось за это время?

– Скажем так, у матери была возможность подумать, и она решила, что не хочет видеть твою жену, и тебя заодно. Потому что твоя жена, цитирую «невоспитанная грубиянка, нахалка и воровка»

– Воровка? – воскликнула я.

– Да, – спокойно подтвердил Владислав. – Ты унесла ожерелье и серьги с рубинами.

– Я была уверена, что это подарок, – я и не вспоминала о драгоценностях! Наверное, они остались в лагере разбойников, и, в лучшем случае, достались Владетелю Коту, а в худшем – сейчас проданы на черном рынке.

– Уверена, – фыркнул Ярослав. – С моей матерью ни в чем нельзя быть уверенным!

– Брат, – серьезно сказал Владислав. – Мы с тобой никогда не были особо дружны, но все же позволь дать тебе небольшой совет. Радуйся тому, что мать оказала тебе от дома. Твоя жена… посмотри на мою жену, и ты поймешь, что все к лучшему.

Ярослав задумчиво кивнул.

– Стражников тебе придется вернуть, и создавать свою собственную армию. – Старший сын Волков протянул ему увесистый кошель. – Это от меня. Удачи, брат!

Ярослав взял кошель и медленно кивнул. Владислав улыбнулся ему, мазнул по мне равнодушным взглядом.

– Это переходит всякие границы, – сказала я, глядя, как Владислав со всеми стражниками уезжает в сторону замка. Любопытствующий Даезаэль уже был рядом.

– Что именно? – спросил целитель.

– Он разговаривал с Ярославом, а на меня обращал внимания не больше, чем на пустое место! И говорил так, словно я не присутствую рядом!

– Семейка как на подбор, – посочувствовал эльф и опасливо покосился на Волка. Однако Ярослав до сих пор пребывал в глубокой задумчивости, бездумно покачивая кошель на ладони. – Что ты теперь думаешь делать?

– Ехать в столицу, – радостно сказала я. Как же хорошо, что старая ведьма отказалась нас видеть!

– Ты не была ему представлена, – вдруг сказал Ярослав. Он потянулся и стряхнул с себя оцепенение, как собака – капли воды после купания. – Ты не была представлена моему брату, а он старается соблюдать нормы этикета.

– Я бы могла перечислить тебе до десяти норм, которые он нарушил, намеренно меня игнорируя! И я не буду напоминать тебе, что по иерархии аристократов наследник домена стоит ниже Сиятельной!

Волк сморщился, как от зубной боли.

– Давай закроем тему моей семьи, хорошо? – попросил он. – У нас есть деньги, у нас есть цель, чего тебе еще не хватает? Мать давно угрожала отлучить меня от дома, и ты явилась только поводом! И я рад, на самом деле рад! Моя невестка, Добронега, старалась во всем уступить и угодить матери, я тогда еще жил в замке, и помню этот ужас. И из нормальной женщины превратилась в фанатичку, чья жизнь заключается только в молениях и заботе о единственном ребенке! Что-то я сомневаюсь, чтобы тебя это устроило! И, в конце концов, я вырос в этом замке, он мне дорог! Не хотелось бы проснуться однажды утром и обнаружить себя на развалинах после вашего с матерью общения!

Я набрала побольше воздуха в легкие, но поймала взгляд Даезаэля. Эльф жестами очень четко объяснил, что лучше проглотить все обиды, и вообще – мать это святое.

– Поехали в столицу, – мрачно сказала я. – При следующей встрече с твоими родственниками я хочу быть уверенной в том, что магия меня не подведет!

13

Месть – это блюдо, которое должно быть подано, а горячим, холодным или острым оно будет – не важно. Главное – сам факт наличия!

Сиятельный Томигост Сыч разбивает пустую бутылку о голову гостя, пробравшегося в винный погреб Сычей

На полпути в столицу пошел дождик. Мелкий-мелкий и противный до зуда. Скоро одежда промокла, а нижние юбки отсырели. У меня потекло из носа, а носовых платков не было. Пришлось украдкой отрезать кинжалом часть нижней юбки.

– Я нанялся к самым убогим Сиятельным за всю историю королевства, – сказал Даезаэль, выпросив у меня еще кусок юбки на личные нужды. Ярослав пока держался, больше озабоченный мигренью от перемены погоды, чем хлюпающим носом. – Ладно я, как некоторые тут сказали, слуга. Но вы-то сами! Ни перемены одежды, ни носового платка, ни запаса еды! Всего богатства – пожертвованный сердобольным родственничком кошелек с деньгами.

– Бывало и похуже, – прогундосила я. – В конце концов, Ярослав охотиться умеет.

– Надеюсь, до такого не дойдет, – кисло сказал супруг. – Вон, если не ошибаюсь, постоялый двор «Три монеты». Обычно в нем останавливаются те, кто в столицу едет. Там и одежду купим.

Явление Сиятельных в таком жалком состоянии хозяина постоялого двора совершенно не удивило – или он умело скрыл свои чувства. Он заглянул в наши глаза, проверил кинжалы и подал знак слугам. Тут же было собрано на стол – из-за позднего времени в общем зале никого не было, наверх в комнату потащили огромную лохань для горячей ванны.

Ярослав расплатился и, шатаясь, побрел наверх в отведенную нам комнату.

– Отоспится и ему полегчает, – прокомментировал эльф. – Я ему ничем помочь не могу. О! Кстати! Хозяин! Есть ли у тебя какие-то сборы трав, дай-ка я гляну…

Я ужинала в одиночестве. Тело привычно ломило от усталости, а сидеть на твердом стуле было даже приятно. Он не шатался, не фыркал, его не требовалось понукать и направлять. Первое, что я сделаю, когда приеду в столицу – заставлю Ярослава купить мне карету, приличествующую по статусу. И на коня больше не сяду.

Я уныло посмотрела на свои руки. Мозоли, грязные ногти, царапины. Да, уж Сиятельная с меня получилась хоть куда – хорошо хоть хозяин не попросил предъявить татуировки, но желание в его глазах читалось явно. Наверное, нас спас цвет глаз и характерное волчье лицо Ярослава. Вероятно, Гранислав не раз здесь останавливался, когда ездил в столицу.

Вышколенного слугу мои переживания по поводу внешности совсем не волновали. Он прислуживал за столом, словно на официальном приеме.

Внезапно дверь распахнулась, и в помещение ввалилась шумная компания.

– Хозяин! Еды!

Мне не хотелось ни с кем общаться – а уж тем более, если в этой компании окажутся знакомые аристократы! К тому же чем-то эти люди мне категорически не нравились. Я быстро выпила чай и, стараясь быть незамеченной, направилась к лестнице. Только поднявшись на несколько ступенек, перевела дух. Кажется, в этой компании все были слишком сильно заняты друг другом и меня просто не заметили.

Но нет.

– Ясноцвета, приветствую! – раздался за спиной вкрадчивый голос.

Я медленно, словно в кошмарном сне, обернулась.

– Здравствуй, Томигост, – сказала я и постаралась улыбнуться. – Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Мой старикан окочурился, – на лице Томигоста не было ни капли скорби. – Вот, решил посетить столицу, представиться королю. Формальности, все такое… Говорят, во дворце потрясающие вечеринки и балы устраивают. Ты тоже в столицу едешь?

Он поднялся ко мне, веселый, шумный и немного подавляющий. Я кивнула в ответ на его вопрос. Мне хотелось побыстрее уйти в свою комнату. Почему-то даже страдающий от головной боли Ярослав мне казался лучшим выбором, чем активный Томигост.

– Это прекрасно! – заликовал Сыч. – Поехали вместе! А то ты, извини, выглядишь просто ужасно! Мои девочки тебя хоть в порядок приведут.

– Нет, спасибо. Не хочу создавать тебе хлопот, – вежливо отказалась я. – Да и Ярослав, наверное, будет против.

– О! Ярослав? Он здесь? Надо поздороваться!

– Лучше завтра утром, сейчас он не очень хорошо себя чувствует, – удержала я Томигоста.

– Аааа, из-за погоды, – протянул он. – Знаешь, что удивительно – не заметил ваших слуг и стражников, и даже кареты!

– Мы путешествуем налегке, – сдержанно ответила я, снова порываясь уйти, но Томигост меня задержал, схватив за рукав.

– Я так тебе сочувствую! Что, старая грымза выгнала?

Я непроизвольно вздрогнула. Точно угадал! Или знает? Но откуда?

– Я прожил с этой теткой год, – объяснил Томигост, видя удивление на моем лице. – Когда мой старикан хотел сделать из меня настоящего мужика, и я ездил по разным доменам. Думал, прибью мамашку Волка когда-нибудь. Ясноцвета, поехали с нами! Ярик мне очень дорог, чтобы я мог допустить, чтобы его жена претерпевала такие неудобства!

– Нет, спасибо, я не могу дать тебе ответ, не посоветовавшись с Ярославом, – я выдернула свой рукав из цепких пальцев Томигоста.

Он немного печально посмотрел на меня и криво улыбнулся. Я повернулась к нему спиной и сделала шаг.

У Томигоста кинжал был намного острее, чем у Мины. Он легко пропорол мое платье и кольнул кожу в районе печени.

– Ясноцвета, ничего личного, – тихо сказал мне Сыч. – Но ты должна поехать со мной в столицу.

Наверное, в словах Ярослава, что на войне привыкают к постоянной смертельной угрозе, была правда. Потому что сейчас, после мига замешательства и растерянности, я не ощутила ничего, кроме усталости. А этот-то чего от меня хочет?

– Что тебе надо, Томигост? – спросила я, попытавшись обернуться.

– Без лишних движений, пожалуйста! – предупредил Сыч. – Как я уже сказал, Ярик мне слишком дорог, чтобы я мог допустить… точнее, чтобы я мог упустить его дорогую жену.

– Что вы не поделили? – вздохнула я.

– Все подробности в карете, проследуйте за мной, Сиятельная, – Томигост развернул меня лицом к себе и я увидела довольную улыбку, блуждающую по его губам.

– Хорошо, Сиятельный, – согласилась я и попыталась мысленно позвать Ярослава. Однако небольшого ответного ледяного ощущения на этот раз не испытала. Неужели мигрень, связанная с погодой и побочным эффектом от обладания магией благородных перекрыла мне возможность позвать на помощь? Я попыталась еще раз, и еще – но без всякого результата.

– Сворачивайтесь, – рявкнул Томигост своим друзьям и швырнул хозяину несколько золотых. – Сейчас же!

Авторитет у него был непререкаемым. Разнаряженные дамы и кавалеры мгновенно побросали столовые приборы и затолпились у выхода. Ни одного возгласа недовольства!

С каждым мгновением мне все больше не нравилась ситуация. Аристократы, ведущие себя дисциплинированнее, чем стражники? Быть такого не может!

К Сычу подошли два парня, серых, невзрачных – но их движения выдавали опытных воинов. Моя интуиция криком кричала, что от них нужно держаться подальше. Сыч едва слышно отдал им какие-то распоряжения, те кивнули и удалились – словно испарились.

Кучера только начали распрягать лошадей, но Тимогост приказал им снова отправляться в путь. Сыч затащил меня в одну из карет, щелчком засветил огонек на потолке, и сказал:

– Давай руки, Ясноцвета. Крепко вязать не буду, но лучше тебе не испытывать мою доброту.

– Я не понимаю, что происходит, Томигост, – сказала я спокойно, хотя мысленно пыталась найти выход из ловушки.

– Мы едем в столицу, что ж тут непонятного? – он достал из-за сидения длинный крепкий шнур и нетерпеливо посмотрел на мои руки. – Ясноцвета, не заставляй меня применять к тебе силу. Я наслышан о твоих подвигах, и вовсе не намерен испытывать твои фокусы на себе. Кроме того, не забывай, что у меня тоже припасено кое-что на этот случай. И посильнее, чем у отца.

Я вытянула руки перед собой, и Сыч очень ловко их связал. Не больно, но очень неудобно. Столица так столица, все равно я туда собиралась. Если бы Томигост хотел меня убить, он бы сделал это сразу. А так я постараюсь максимально его расспросить и выяснить, что он задумал.

Откинувшись на спинку сидения, я расслабилась и закрыла глаза. Многозначительное молчание – прием, который действует практически на всех.

Карета, мягко покачиваясь, тронулась с места. Жаль, что мне не удалось помыться, но хорошо, что хотя бы успела поесть. Все счастье в маленьких и простых вещах.

Мы успели проехать совсем немного, прежде чем терпение Томигоста лопнуло.

– И ты даже не спросишь, зачем я это сделал? – немного нервно спросил он.

– Что именно? – зевнула я.

– Забрал тебя с собой!

– Ну, насколько я поняла, ты везешь меня в столицу. С неким комфортом. Спасибо.

Сыч помолчал, озадаченно на меня глядя. Я думала о том, что этой ночью Даезаэлю опять повезет и никто не будет ему мешать наслаждаться обществом презираемых человеческих женщин. Видимо, лицо у меня при этих мыслях было своеобразное, потому что Томигост не выдержал и сообщил:

– Я еду в столицу искать справедливости и честного суда. Твой муж убил мою близкую подругу, Негосаву Пёс!

Я подскочила на сиденьи от неожиданности и с огромным трудом сохранила на лице хоть какое-то подобие светской маски. Вот это новость так новость! Ну, спасибо, Ярослав! И сколько времени, интересно, ты собирался хранить в тайне это событие? «Разговаривал»!

– Вижу, что ты об этом не знала, – отметил Томигост. – Да, Ясноцвета, твой муж мне приподнес сюрприз. Очень неприятный сюрприз. Поэтому я отвечу ему тем же.

– Убьешь меня? – поинтересовалась я.

– Не только, но не сейчас, – он вздохнул и позволил одинокой слезе скользнуть по щеке. – Негосава была мне очень дорога, очень…

Мы помолчали. Сыч грустно смотрел в окно, за которым проплывали темные силуэты деревьев. Внезапно он стряхнул с себя печаль и ухмыльнулся.

– Впрочем, хорошо, что мне попалась ты. Теперь все получат по заслугам!

Я внимательно посмотрела на Томигоста. За кого мы всегда его принимали? За маменькиного сынка, потом – за беззаботного гуляку. Ничего серьезного. А в его взгляде сейчас приоткрылось то темное и страшное, которое я увидела во взгляде Жадимира в замке ульдона.

– И ты не боишься оставлять у себя за спиной Ярослава? – у меня по спине бежали мурашки, но я знала, что показывать свой страх нельзя.

– Кто тебе сказал, что я его оставил? – искренне удивился Томигост. – Я не повторяю ошибки своих врагов. Ему следовало убить меня вместе с Негосавой. Поэтому, Ясноцвета, поздравляю – ты вдова.

– Убил, значит, – задумчиво проговорила я, пытаясь понять, что я чувствую. Ярослав, одинокий, беззащитный, страдающий от головной боли, остался там, на постоялом дворе… Нет, пожалуй, сейчас я не буду об этом думать. Мне нужно спасти себя. А потом уже можно будет разобраться в том, что произошло между этими двумя. – Ловко.

– Конечно, – ухмыльнулся Томигост. – У меня есть специальные люди на все случаи жизни. Я считаю, что делать самому то, что можно доверить другому – это нерационально.

– Он считал тебя своим другом, – заметила я.

– Другом? Разве друзья убивают женщин друг друга?

Я вздохнула. Справедливости ради, стоило признать, что теперь мы с супругом были квиты. Наше прошлое нас не отпускает и тянет за собой.

Томигост был уверен в своем превосходстве, однако у меня были некоторые сомнения относительно смерти Ярослава. Я ведь должна была что-то почувствовать! В любом случае, от переживаний и мыслей мало толку.

– Подай мне, пожалуйста, вон ту подушку под голову, – попросила я.

Сыч так растерялся, что безропотно выполнил мою просьбу, и даже поудобнее устроил подушку у меня за спиной.

– Ты что, совсем-совсем не переживаешь? – спросил он изумленно.

Я улыбнулась слабой и трогательной улыбкой.

– Что ты! Просто я хочу с комфортом упасть в обморок! – по щеке у меня сбежала слеза. Ответная любезность, так сказать.

Томигост поднял бровь.

– Не надо устраивать театр. Я слишком хорошо знаю твоего отца – и наслышан о тебе, чтобы в него поверить!

– Очень интересно, откуда же ты обо мне наслышан в таком количестве, что постоянно об этом вспоминаешь? – удивилась я.

– Оттуда, отсюда… слухами земля полнится.

Мне не понравилась такая осведомленность Сыча. Это значит, что наблюдать он будет за мной серьезно, и использовать фактор неожиданности уже не удастся. Поэтому я просто закрыла глаза и задремала. Томигост пару раз меня окликал, но потом удобно улегся и заснул.

Я обдумала идею с прыжком из кареты, но быстро от нее отказалась. Зарезать Сыча у меня бы тоже не получилось – не могла дотянуться до кинжала связанными руками. Попытка осторожно воздействовать магией тоже провалилась – Сыч окружил себя защитным коконом и преспокойно посапывал.

Закрыв глаза, я постаралась выбросить из головы все мысли о Ярославе и о своем бедственном положении. Завтра мне понадобятся силы, много сил, и крепкие нервы. Что бы ни задумал Томигост, я не собиралась ему помогать. Он говорит, что наслышан обо мне? Ничего. Думаю, еще смогу его удивить.

Утром мы уже въехали в столицу, и остановились на каком-то постоялом дворе. Меня под конвоем двух девиц из свиты Томигоста отправили в домик уединения. Конечно, можно было использовать это как возможность к бегству, но Сыч все предусмотрел. Одна из девиц держала у моей шеи свой кинжал, а вторая в руках – веревку, которой были связаны мои руки.

– Ты очень ценна мне, – сказал серьезно Томигост, когда я вернулась в карету, кипя от ярости и унижения. Делать свои интимные дела в то время, когда связаны руки, очень сложно. А чего мне стоило присутствие девиц, не смущающихся обсуждать мое потрепанное нижнее белье!

– Зачем? – буркнула я, стараясь взять себя в руки. Моя нестабильная магия пыталась вырваться на свободу и разнести все вокруг. Если бы у меня была уверенность, что я при этом не пострадаю, то бы уже что-то сделала. Но боялась. После того, как я во время ссоры с Ярославом едва не разнесла по бревнышку здание постоялого двора, рисковать еще раз не хотелось.

– Ты Сиятельная, к тому же из приграничного домена. Ты очень сильная. Не в моих правилах разбрасываться таким богатством.

Я пожала плечами и уставилась в окно, созерцая столичные улочки. По ним торопились по своим делам люди, чинно прохаживались эльфы, около входа в какой-то кабак ожесточенно дрались два тролля, а еще несколько активно болели. Никому не было дела до меня и моих несчастий.

Внезапно Томигост со всей силы ударил по сидению рукой. Я вздрогнула и посмотрела на своего пленителя.

– Почему? – закричал он. – Почему ты даже не спросишь у меня, что я задумал? Или не начнешь умолять, чтобы я пощадил твою жизнь? Или…

– Успокойся, Томигост, – я нацепила на лицо презрительную маску. – Хорошо, если ты так этого хочешь… Какие у тебя планы?

– А вот не скажу! – внезапно успокоился Сыч. – Мучайся теперь от неведения!

Своими переходами из одного настроения в другое он меня пугал, но Томигост всегда был таким. Когда он с матерью приезжал к нам, то отец серьезно посоветовал мне никогда не связываться с неуравновешенной личностью. Жаль, что он не смог заглянуть в будущее и дать мне совет, как стоит поступать, когда все же приходится столкнуться с подобным!

– Сейчас мы едем во дворец, – сказал Томигост. – Я уже давно послал королю прошение об аудиенции. И там… Там…

Он зажмурился от удовольствия и цокнул языком, как будто вкусил блюдо от королевского шеф-повара.

– Там? – переспросила я.

– Там все получат по заслугам.

– Послушай, Томигост, – решилась я. – Понимаю, ты очень обижен на Ярослава, но если твои люди его убили, то, мне кажется, месть уже свершена. Мне, признаться, и самой Волк не очень нравился, так что я не возражаю против такого радикального способа смыть обиду. Но, Томигост, я теперь снова девица Ясноцвета Крюк. Зачем тебе тащить меня во дворец, подвергать унижениям…Крюки не сделали тебе ничего плохого! Хочешь, я вернусь к отцу и вышлю тебе в качестве компенсации за потраченные усилия золото? Тебе ведь оно пригодится! Домен восстанавливать, искать себе следующую женщину…

– Нет, – равнодушно сказал Сыч. – Ты, Ясноцвета, просто дар богов! Подумать только, мы могли не встретиться, и тогда пришлось бы выкручиваться как-то… Еще кого-то искать… А так мы можем направиться прямо во дворец!

Кого-то искать…Что задумал Томигост? В какой роли я ему нужна?

Мое предположение, что Сыч задумал меня унизить, возможно, было близко к истине, но задумал он явно не только это!

Карета остановилась, Томигост накинул мне на плечи плащ, скрывая связанные руки. Я не успела удивиться этой заботе, как дверца приоткрылась, и к нам заглянул воин в форме королевской стражи.

– Сиятельные Томигост Сыч и Ясноцвета Волк со свитой на аудиенцию к королю! – высокопарно проговорил Сыч.

– Ваши кинжалы, Сиятельные, – попросил стражник.

Томигост подал ему свой кинжал и наклонился надо мной.

– Дорогая, не стоит делать лишних движений, ты и так нездорова, боюсь твое здоровье может ухудшиться. Фатально! – ласково проговорил он, вытаскивая мой кинжал.

Я намек поняла, и молча кивнула стражнику, не пытаясь кричать или бежать. Умирать прямо сейчас я была не готова.

– Можете проезжать, – стражник вернул кинжалы и почтительно поклонился.

– Пусть пока побудет у меня, не возражаешь? – спросил Сыч, рассматривая кинжал с волчьей головой.

– Очень даже возражаю! – негодующе воскликнула я.

– Тебе он больше не пригодится, – сказал Томигост. – Прости, Ясноцвета, как я уже сказал – ничего личного. Зная вашу хитрую породу, хочу предупредить: будешь вопить во дворце, умрешь сразу же. Будешь паинькой – возможно, у тебя появится шанс выжить.

Он криво ухмыльнулся.

– Ты боишься, – сказала я проницательно. – Ты не уверен, что твой задум удастся, ты не веришь своей свите, которая может предать тебя в любой момент… Бедняжка!

– Прекрати! – рявкнул Сыч. – Что ты понимаешь!

Я рассмеялась.

– Многое. Не забывай, кто мой отец! Так интриги не планируют, малыш Томик! Ты обречен на провал!

Он влепил мне такую оплеуху, что, казалось, из глаз посыпались звезды, а перед глазами поплыли круги.

– Заткнись! – тяжело дыша, закричал он, и принялся трясти меня за плечи. – Заткнись, заткнись, заткнись!

Он так сильно меня тряс, что моя голова билась об стенку кареты, и в какой-то момент удар был настолько сильным, что я потеряла сознание.

Очнулась почти сразу. Томигост, совершенно спокойный, смотрел в окно.

– Приехали, – сказал он скучным тоном, краем глаза заметив, что я зашевелилась. – Выходим.

Он взмахнул кинжалом – и веревка, связывающая мои руки, упала на пол. Я попробовала приподняться, но перед глазами все поплыло. Сыч подхватил меня под руку.

– Вот ведь незадача какая, – озабоченно проговорил он. – У тебя что, сотрясение мозга?

Дверца кареты распахнулась, и слуга помог нам спуститься.

– Целителя сюда, – велел Томигост. – Моя спутница себя плохо чувствует.

– Мы уже получили доклад, – слуга склонился в поклоне. – Целитель ожидает вас в комнате справа.

Мы вошли в один из бесчисленных входов во дворец. Кажется, Томигост здесь совершенно не ориентировался. Когда мы вошли в огромный зеркальный вестибюль, он озадаченно покрутил головой, пытаясь понять, где эта таинственная комната справа.

Слуга неслышно подошел, с поклоном указал на совершенно неприметную дверцу. Томигост потащил меня к ней, около самой двери обернулся и прикрикнул на свою свиту, следующую за нами:

– Тихо вы, я сейчас!

Аристократы послушно перешли на шепот.

В комнате меня ждал целитель-эльф, уже знакомый мне по прошлому визиту во дворец. Он посмотрел на меня и вопросительно поднял брови.

– Вот, – сказал Томигост встревоженным тоном, – посмотрите, что с ней сделали Волки! С большим трудом смог ее спасти от мужа.

Глаза эльфа удивленно распахнулись, но больше он ничем не выдал своих чувств. Видимо, за время своей службы во дворце и не такое видел.

Он положил прохладные пальцы мне на виски, и мир перестал бешено вращаться.

– Вы очень истощены, Сиятельная Ясноцвета, – мелодичным баритоном сказал целитель. – Вам нужен долгий отдых.

– Я об этом позабочусь, – горячо сказал Томигост.

Я не удержалась и фыркнула, за что получила полный намека взгляд.

– Где ваш кинжал? – спросил эльф.

– Вот, – Томигост вынул из складок плаща кинжал Волка. – Я временно отобрал у нее оружие, она в таком состоянии, что может совершить непоправимое!

Целитель встревоженно посмотрел на меня.

– Может быть, вам дать успокоительную настойку?

Я отрицательно покачала головой. Успокоительная настойка одурманивает, а мне нужна была светлая голова. Я собиралась использовать любой подвернувшийся мне шанс.

– Да, мы торопимся к Его Величеству! – сказал Сыч. – Хотим добиться справедливости.

– Желаю удачи! – сказал эльф.

Томигост взял меня под локоток и настойчиво повел к выходу.

Я обернулась и поймала взгляд целителя.

«Помоги мне! Я в беде!» – изо всех сил подумала я на эльфийском. Ведь он же целитель, он должен понимать невербальные знаки! Или хотя бы догадаться, что мне нужна помощь!