Текст книги "Два кинжала (СИ)"
Автор книги: Александра Руда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
– Ему нравится, – улыбнулась я.
– Я не мог вернуться к вам сразу же, – продолжал Ярослав. – Я должен был понять, почему она раньше не хотела обо мне и слышать, а тут, внезапно, предложила… отношения.
– Может быть, ей тоже нужен был домен, – держать себя в руках, когда Волк рассуждает о причинах другой женщины кинуться ему на шею, было очень тяжело.
– Нет. Во-первых, рядом был Томигост, неженатый наследник, а она – самая родовитая из гостей. Во-вторых, у Негосавы и так много власти в родительском домене. В-третьих, стратегически невыгодно получать столько хлопот ради северного домена с Крюком по соседству.
– И как, получилось выяснить причину? – я изо всех сил старалась быть спокойной и хладнокровной, и ни в коем случае не повышать голос.
Ярослав смотрел на воду, крутя в пальцах камушек.
– Нет, – сказал он. – Не получилось.
– Тогда… – я осеклась, переплела пальцы, и посмотрела на небо. Какое оно сегодня ясное, звездное.
– Чем я занимался оставшуюся часть ночи? – правильно понял Ярослав. – Разговаривал… Наверное… Как-то она быстро пролетела, та ночь. А потом я вернулся в нашу комнату, и обнаружил, что вас там нет. И Дранишанигде нет. А ваш дядя сообщил, что ты сбежала. Мезенмир подтвердил. А ночная стража сказала, что тролль увозил девушку… позабавиться…
Да, представляю, что сказал тем утром Ярославу мой дядя! И слишком хорошо знаю светское общество, чтобы не думать о том, как смеялись с Волка окружающие! Да что там смеялись! Наверное, все присутствующие в замке, включая слуг, сделали все, чтобы муж-рогоносец почувствовал себя ничтожнейшим созданием в мире
Я молчала, глядя на воду. Тишина повисла между нами, как непреодолимая пропасть.
– Почему, – с трудом вытолкнул Ярослав. – Почему? Я думал, что между нами все решилось тогда… на берегу…
Я почувствовала, как кровь приливает к ушам и щекам. Что тогда толкнуло меня в объятия Ярослава? Почему я так легко приняла его тоску по человеческому теплу? Потому что ночью он плакал у меня на груди? Потому что увидела в нем человека, так же отчаянно ищущего мир для души, как и я?
– Ты же вышла за меня замуж! – с мукой в голосе проговорил Ярослав. – Вышла! Чтобы тут же уйти с Дранишем! Почему?
Чем я, в сущности, сейчас отличалась от девки, заставшей своего кавалера на сеновале с другой? Я, с огрубевшими пятками, в простой одежде, тощая, вечно уставшая… Только наличием мифического домена и магической татуировкой на спине. Ах, да! И знанием толстенного учебника по этикету, который не мог дать мне ответа – как поступить в такой ситуации.
Ярослав смотрел на меня требовательно и отчаянно. Его серебристо-серые глаза блестели, как два бездонных омута, подсвеченные лунным сиянием.
– Потому что спасала себя, – быть честной было очень сложно, намного сложнее и больнее, чем видеть пару, слившуюся в страстном поцелуе. – Потому что уже собирала себя по кусочкам после того, как меня предали. Потому что больше не хотела и не могла испытывать таких чувств!
Волк торопливо зажал мне рот рукой и оглянулся на палатку, где спал Даезаэль. Его шершавая от мозолей ладонь царапала мои губы. Я отклонила голову и прошептала, касаясь дыханием его пальцев:
– И потому что ты сказал, что любишь ее.
Ярослав замер, а потом совершенно обыденным тоном заявил.
– Я любил ее. И именно это я ей сказал. Я любил ее.
Он взял мое лицо в ладони и сказал, глядя прямо в глаза:
– А сейчас я люблю тебя.
Я поморгала, ошеломленная признанием, потом горько спросила:
– Это часть волчьего этикета по отношению к женам?
– Нет, – спокойно сказал Ярослав. – Это причина, по которой я нырял за тобой в водопад. Наш родовой – как ты сказала, – волчий этикет, предполагает, что жену-изменщицу казнят. Прецеденты были.
– Хм… – я не отводила взгляд. – И ты меня казнишь?
Ярослав пожал плечами.
– Я не вижу причины казнить свою жену, которая под охраной верного друга отправилась в столицу получать права на свой домен.
Он встал, отряхнул со штанов мусор, и, не дожидаясь моего ответа, ушел спать.
12
Если маленьких девочек с детства пугать свекровью, возможно, к совершеннолетию они будут морально готовы к замужней жизни.
Мысли Ясноцветы Крюк, которые она пока не решилась озвучить
– Вставай, вставай, труба зовет! – пропел над моим ухом Даезаэль.
Я натянула одеяло на голову и пробурчала:
– Тебе кто-нибудь говорил, что, как для эльфа, ты отвратительно поешь?
– Просто ты не ценитель, – на критику целитель внимания никогда не обращал. – Вот уж не думал, что я тебе настолько противен!
– Ну ты же можешь петь лучше! – я села и протерла глаза кулаками. Вчера я так долго сидела на берегу, прокручивая в голове наш разговор с Ярославом, что незаметно уснула.
– Я не про это, – отмахнулся эльф. – Почему ты спишь здесь, когда в палатке были все удобства, включая теплого и заботливого меня?
– Прости, задумалась и уснула, – я не стала уточнять, что по ночам забота Даезаэля выражается исключительно в стремлении устроиться поудобнее.
– Если ты опять подхватишь воспаление легких или еще что-то, то я буду очень зол, – предупредил целитель. – Кстати, все уже собрались, сейчас мы отъедем немного, а вы с Ярославом можете выяснять отношения.
Я спустилась к воде и поплескала на лицо.
– Может, лучше мы будем что-то выяснять после завтрака? – жалобно спросила я у эльфа.
– Нет уж! – сурово ответил он. – Все есть хотят. Давайте, вы быстренько поскандалите, я вас залатаю и поедем завтракать? Я выспался, полон сил и готов исцелять и ободрять!
Я покосилась на Даезаэля, но признаваться в том, что вчера, когда утомленный сверх меры эльф крепко спал, мы с Ярославом пришли к хрупкому миру, не решилась. В конце концов, я унаследовала от отца крупицу здравого смысла.
– Доброе утро, Ясноцвета, – поздоровался со мной бодрый и аккуратный муж, протягивая расческу.
– Доброе утро, Ярослав, – я взяла расческу и взялась за косу. Конечно, я выгляжу далеко не так, как должна смотреться Сиятельная, но хотя бы волосы у меня будут заплетены!
Даезаэль поднял бровь и подозрительно посмотрел вслед Ярославу, который отдавал последние распоряжения своим людям. Один из стражников вскочил на коня и направился в сторону деревни. Очень надеюсь, что на постоялый двор заказать нам завтрак!
– А-а-а! – эльф засверкал улыбкой. – Конечно же! Вы не хотите ругаться при слугах, и так вчерашняя ночь дала им почву для сплетен на два года вперед! Ничего, сейчас их всех Ярослав отошлет…
Я поежилась. Страшно представить реакцию эльфа, когда он поймет, что не присутствовал при вожделенном и долго ожидаемом скандале!
– Ясноцвета? – Волк подвел ко мне коня. – Скоро будет готов завтрак, нам нужно поспешить. Если будем двигаться в хорошем темпе, то завтра утром прибудем в замок.
Возвращаться в замок после моего триумфального бегства оттуда, я не испытывала желания, однако полюбоваться на лицо свекрови все же стоило. Ради морального удовлетворения.
Муж помог мне вскочить на коня, Даезаэль, с хмурой складкой на лбу, сел на своего и пристроился рядом.
– Ярослав! – вспомнила я, когда копыта зацокали по проселочной дороге, выезженной телегами в камень. – Вы говорили, что я… ээээ… случайно разрушила вам чуть ли не половину замковой стены?
Волк вздохнул.
– Треть укреплений признаны негодными. А от ворот вообще только пепел остался.
– Ты не говорила, что воевала в замке у свекров! – удивился эльф.
– Гм… – я посмотрела на Ярослава. Он упорно смотрел на дорогу, хотя губы кривились в едва сдерживаемой усмешке. – Да я не воевала, в общем-то. Так… Меня Сиятельная Волк решила запереть в комнате и с воспитательной целью поморить голодом.
– Я всегда был уверен, что ты не поддаешься воспитанию, – вздохнул эльф.
– Она об этом не знала, – фыркнул Волк. – Мою мать ожидал сюрприз.
– Пришлось открыть ворота старым добрым огненным заклятием, – сказала я Даезаэлю, который аж прижмурился от удовольствия, представляя себе эту картинку. – И оно, наверное, немного срикошетило.
– Совсем чуть-чуть, – подтвердил Ярослав, все же позволив себе улыбку. – Я был в замке на следующее утро после вашего… прощального подарка. Зрелище было довольно интересным.
– И чем, скажи мне пожалуйста, ты был занят, что позволил своей жене столько времени бесконтрольно шляться по лесам? – спросил Даезаэль.
Волк тяжело вздохнул.
– Дело в том, что найти Ясноцвету тогда, когда она этого не хочет, довольно затруднительно. Даже если дело происходит в моем родном домене.
Я против воли горделиво приосанилась. Да, действительно, в вопросе бегства я стала профессионалом.
– Я, честно говоря, удивлен был, что вы позвали меня на помощь, когда оказались в разбойничьем лагере, Ясноцвета, – Волк сказал это очень осторожно, искоса поглядывая на меня. – Но мне было очень приятно оказаться вам полезным.
– Ах, – жеманно протянул целитель, – что ты, Ярослав! Твоя жена скорее бы героически сдохла от воспаления легких, пребывая в магическом коконе, но ни в коем случае бы не обратилась к тебе! Это была моя идея!
Я взглянула на Волка. Его серебристо-серые глаза потемнели.
– Что ж, в таком случае, я рад, что ты был рядом с Ясноцветой, – сказал он Даезаэлю.
Между нами повисло молчание. Эльф пил его, словно сладкий нектар, и дожидался, когда же тучи сгустятся настолько, что полетят молнии.
– У меня были некоторые сомнения относительно того, насколько радостно вы кинетесь спасать меня, – призналась я мужу, рассматривая гриву коня.
– Я сделал это без колебаний, – его голос заставил меня поднять голову и посмотреть на Ярослава. Он смотрел на меня открытым и печальным взглядом. – Вы же моя жена, Ясноцвета.
– Ах, ну да, – таким ехидным голосом пропел эльф, что я не выдержала, достала ногу из стремени и пнула целителя. Естественно, не попала, но его конь был крайне недоволен таким обращением, и Даезаэль поспешил озвучить конские мысли: – Мало ты поголодала!
– Достаточно, – огрызнулась я.
Ярослав хотел что-то ответить, может, оправдать воспитательные методы своей матери, но так ничего и не сказал, только сжал губы и замкнулся в себе.
Когда мы прибыли на постоялый двор, оказалось, что, действительно, Ярослав отправлял стражника заказать завтрак. Сына Владетеля здесь встречали, как бога, и Даезаэль грелся в лучах славы, протягивая руку для поцелуя, одаряя всех милостивой улыбкой и благостным взглядом. Конечно, тюрбан из занавески на голове несколько портил общее впечатление, однако торчащие остроконечные уши, голос, как серебристый колокольчик, не оставляли людям сомнений о расе этого милейшего существа.
Ярослав был, как обычно, высокомерен и неприветлив, поэтому искренние симпатии местного населения были направлены на эльфа. Нас же усадили за стол в отдельной комнате, подали изысканные блюда, и, по одному взмаху руки Волка, оставили в покое.
Мы приступили к еде, но, когда первый голод был утолен, Ярослав неожиданно сказал:
– Как ты думаешь, Даезаэля уже уволокли на ближайший сеновал?
Я удивленно посмотрела на супруга.
– Ты считаешь такие шутки слишком грубыми? – спросил он, и я вдруг поняла, что он отчаянно пытается найти ту манеру общения, которая бы была для нас обоих наиболее приемлема. То, что с Дранишем у нас получалось так же легко, как дыхание во сне, с Ярославом было похоже на борьбу за каждый вздох во время тяжелого гриппа.
– Наверное, не стоит так шутить в окружении других аристократов – сказала я задумчиво. – Но со мной – можно, мы же оба знаем Даезаэля и его любовь к… объятиям. Только, я думаю, вряд ли он согласится на сеновал. Скорее, ему комнату со всеми удобствами предоставят.
– И завтрак на подносе.
– Ты бы мог быть более любезным, – пожала я плечами.
– Я предпочитаю есть за столом, – улыбнулся Ярослав.
Как всегда, я залюбовалась его улыбкой. Она необыкновенно красила его черты, делая их мягче и моложе. В такого Ярослава, я, пожалуй, могла бы и влюбиться – если бы не знала другого Ярослава, жесткого и равнодушного.
– Что с тобой было после того, как я… уехала? – спросила я.
– Когда мы выяснили, что тебя нет, то с Мезенмиром и твоим дядей отправились в столицу – мы решили, что ты направляешься именно туда. Когда вышли за пределы замка, то оказались в кошмаре.
– Волкодлаки, – кивнула я. Если Ярослав выехал из замка под вечер, то шел как раз по следам волкодлаков.
– Они обошли замок, – глухо сказал Волк. – Наверное, на нем были какие-то заклятия. Мы вернулись обратно, к Томигосту, но он сказал, что ничего не сможет сделать. Что его запасов хватит надолго, и он не будет рисковать своими людьми ради спасения крестьян. Тем более, что волкодлаков было очень много. Я не знаю, откуда их было столько, даже во время войны я не видел такого количества нечисти! Они оставляли после себя просто пустыню без единого живого существа.
Ярослав закрыл глаза. Я прикоснулась к его руке. Слава Пресветлым Богам, я не видела того кошмара! Волк кивком поблагодарил за утешение.
– Мы были в Сычевске, он устоял, горожане практически не понесли потерь. А потом мы попали в самую гущу… недалеко от замка Сыча. Волкодлаки… были как бешеные. Никогда такого не видел.
– Там был магический заслон, чтобы они не могли прорваться дальше в домен, – сказала я. – Он должен был согнать всех зверей к замку, где их уничтожали.
– Понятно.
Он замолчал, будто прислушиваясь к внутренним мыслям.
– Велимор и Мезенмир, – сказала я охрипшим от волнения голосом. – Они выжили?
Ярослав кивнул. У меня как будто камень с сердца упал.
– Я тогда думал, что это будет мой последний бой, – признался Волк. – Я выложился на полную.
– Я знаю, – неожиданно для себя я решила поделиться с Ярославом тем, что почувствовала тогда. – Когда начался бой, я волновалась. И твой кинжал – который теперь мой, он показал тебя в битве. Я почувствовала, что ты обращается к силе Рода.
– Ты волновалась обо мне? – Ярослав требовательно смотрел на меня серебристо-серыми ледяными глазами.
Что будет, если я немного солгу?
– Да, о тебе.
В глаза как будто плеснули солнца. Ярослав облизал губы. Тонкие аристократические пальцы на столе вздрогнули.
– Я… ценю это, – тихо сказал он.
– Что было дальше? – я поторопила Волка, боясь и не желая прикасаться к этой его, такой незнакомой мне, стороне.
– Мы все выложились. И Мезенмир, и Велимор… Кстати, ты знала, что он тоже может обращаться к силе Рода?
– Нет, – удивилась я. – Он же не чистокровный благородный… Его мать, скорее всего, была какой-то крестьянкой, приглянувшейся моему деду!
– Ну, вероятно, это семейное для Крюков – плевать на правила, – пожал плечами супруг. – Но его умение нам помогло… Хотя, к тому моменту, как заклятие Сыча развеяло волкодлаков, мы уже были на грани смерти. Еще бы пара минут… Мезенмир только едва успел стянуть нам раны, прежде чем отключился.
– Раны? – нахмурилась я, припоминая прошлую ночь. Тогда спина… хорошо, и все, что я успела увидеть при тусклом свете ночника, выглядело довольно целым.
– Я не буду это показывать за столом, – покачал головой Ярослав.
Я положила приборы и отпила вина из бокала.
– Вряд ли меня что-то сможет шокировать.
Волк пожал плечам – мол, сама напросилась. Встал, развязал шнуровку на штанах, опустил их вниз. Немного повернулся, чтобы мне удобнее было смотреть.
Я ахнула, и прикрыла рукой рот.
То, что я вчера посчитала игрой теней, было шрамами. Огромными, уродливыми шрамами. Левое бедро Ярослава было располосовано вдоль аж до голени. На правой икре подживало огромное розовое пятно.
Внезапно дверь распахнулась, в комнату влетел Даезаэль, сияющий и довольный жизнью.
– О! Я вам помешал? Или вы еще не начинали? Продолжайте, не стесняйтесь, я пока пожую, – он захлопнул дверь и прислонился к ней спиной.
– Ты не о том подумал, – сказала я, указывая на шрамы. – Взгляни!
Даезаэль присел перед Ярославом, провел пальцем по шрамам, восхищенно присвистнул.
– Вот это да! Великолепная работа! Ярик, и ты нормально ходишь! Кто это сделал? – вдруг он застонал и закрыл лицо руками.
– Даезаэль? – заволновалась я. – Что случилось?
– Я завидую! Завидую! – рявкнул целитель. – Это… не понять вам! Это же великолепно! Ярослав, я тебя прошу, нет, я тебя умоляю – когда будешь умирать, завещай мне свою кожу! Я ее высушу и продам в нашу целительскую школу! Это будет образец работы целителя! На него будут равняться! Кто, кто это сделал?
– Я не знаю, – пожал плечами Ярослав. – Мне можно одеться?
– Да, – всхлипнул Даезаэль. Он был похож на ребенка, который внезапно узнал, что фей не существует, и подарки за молочные зубы подкладывает няня.
– Нас спас Чистомир, – сказал Ярослав. – Под вечер…наверное… Он проезжал мимо с отрядом. Там был целитель, человек. Это он исцелил меня, Мезенмира, спас от смерти Велимора – он был совсем плох.
Эльф стянул с себя тюрбан и сжался в комочек в углу.
– Моя жизнь прожита зря, – глухо сказал он. – Лучшим выходом будет самоубийство. Сейчас же.
– Даезаэль! – воскликнула я. – У тебя опять волосы отросли!
– Женщина! – заорал Даезаэль так, что со стен попадали светильники, а в окне задребезжало стекло. – У меня трагедия всей жизни, а ты говоришь – волосы! Волосы! Я убью тебя!
Ярослав легко поймал Даезаэля, когда тот намеревался на меня прыгнуть, заломил руку так, что у эльфа вырвался крик боли.
– Хватит, – спокойно сказал Волк. – Ты переходишь границы, Даезаэль. Это – моя жена. Если она, по личной прихоти, до сих пор позволяла так с собой обращаться, то я больше не позволю. Она – Сиятельная. А ты – ее целитель. Слуга по контракту. Не наоборот.
Даезаэль помолчал. Потом скривился.
– Отпусти, меня, Сиятельный. Я все понял, – голос у него был серьезным. Помахал рукой, восстанавливая чувствительность. Потом спросил: – Так поесть мне можно или нет?
И вопросительно взглянул на Ярослава.
– Можно, – разрешил тот.
Эльф сел за стол, налил себе вина. Лицо у него было печальным.
– Не переживай, Даезаэль, – сказала я. – Чистомир выполняет особые поручения короля. У него все лучшее. И целитель тоже лучший. Мы не можем знать, сколько ему лет на самом деле…
– Он использовал совсем не те заклинания, что и ты, – вспомнил Ярослав. – Он активировал мою татуировку одним щелчком пальцев, я не думал, что это возможно! А еще он исцелял так странно… Помнишь, когда нас отравили, у тебя кожа облезала? У этого тоже облезала, только он ее к нашим ранам приставлял, и они практически сразу затягивались.
У Даезаэля из рук выпала вилка и звякнула о тарелку.
– Ярослав, а у этого целителя глаза какого цвета? Не серебристые же, да?
Волк задумался.
– Да, – кивнул он. – Верно. Я вспомнил! Я еще тогда подумал, что это как-то неправильно, ведь самые сильные маги – чистокровные. И, если тебе это поможет – у него нос был сломан, такое характерное утолщение на переносице, я еще подумал – целитель, а себе нос не исправил.
– Это не человек, Ярик, – улыбнулся Даезаэль и облегченно вздохнул. – Я понял, о ком ты говоришь, спасибо. Это полуэльф. Ладомир, да… Он уникален. Унаследовал обе магии сразу – и эльфийскую, и магию Чистокровных. Только я не думал, что он будет скакать по дорогам королевства с Чистомиром и исцелять всех налево и направо. Сто лет назад он безвылазно сидел у себя дома, и брал такие деньги за консультации, что к нему даже короли не обращались. Ему лет семьсот, если не больше. Что же такое должно было случиться, что он начал вести столь активную жизнь?
– Может, ему просто скучно стало? – предположила я.
– Скучно? Не думаю. Он у себя дома опыты делал, совершенствовался, как целитель, этим можно заниматься бесконечно. О, Пресветлые Боги, если бы я только знал, что он был со мной рядом! Я бы ему руку хотя бы пожал! И потом бы не мыл ее! Эх…
– В общем, ногу Велимору не смог спасти даже он, – подытожил Ярослав. – Но нас Мезенмиром он смог привести в более-менее адекватное состояние. А потом мы потихоньку отправились в столицу. Там я узнал, что ты уже в замке моих родителей. Нож с Крюковым поехали дальше, и сейчас, наверное, уже дома.
– Надеюсь, – сказала я. – Ярослав, а ты был на приеме у короля? Вчера я видела, что татуировка у тебя осталась прежняя.
– Не был, – ответил Ярослав. – Я спешил домой, и все равно опоздал. Я не знал, как весь этот процесс происходит, и боялся потерять много времени.
– Хорошо, что хорошо заканчивается, – буркнул с набитым ртом Даезаэль. – Что теперь будем делать?
– Мне нужно в столицу, – я налила себе еще вина, отпила. Нервное напряжение давало о себе знать, и сегодня меня посетило совсем недостойное благовоспитанной аристократки желание напиться. – Хочу научиться разбираться с новой родовой магией, и вообще выяснить, что со мной происходит. Все эти неконтролируемые выбросы энергии во время переживаний…
Ярослав непроизвольно потер обожженное плечо.
– А что, такое не впервые? – полюбопытствовал он.
– Конечно, – подтвердил эльф, – если сомневаешься, спроси у замковых ворот.
– Ярослав, – вздохнула я, – ты считаешь, что я всегда могла одним заклятием разнести половину укрепленной стены, рассчитанной, в том числе и на магические атаки? Уверяю тебя, размах разрушений стал новостью и для меня тоже!
– Вот она – лечебная сила голодания! – воскликнул целитель. – Не зря я всегда выступал за исключительную пользу воздержания от пищи!
– Еще лет пятьсот, и ты прославишься, как великий целитель, – съязвил Ярослав.
– Я и так уже имею некоторую известность в определенных кругах, – эльф никогда не страдал от избытка скромности. – Тем более, что я столько не проживу по определению. Это только таким уникумам, как Ладомир, удается. Впрочем, потанцевать на кое-чьих могилах я успею, а это главное.
– Сначала мы заедем в замок к моим родителям, – сказал Ярослав. – Я хочу познакомить вас, так сказать, более официально.
– Честное слово, я не хочу знакомиться с ними теснее и официально! – уверила я супруга. – И, помнится, Кот сказал, что вчера должно было состояться мое представление, как супруги, и соседям были разосланы приглашения.
– А, это инициатива моей матери, – нахмурился Ярослав. – Чтобы все знали, что я теперь женат и являюсь Владетелем. Наше присутствие на мероприятии было совсем не обязательно, маменька вообще любит, чтобы внимание окружающих было направлено только на нее.
– Я заметила, – буркнула я тихо. Как бы там ни было, но она – мать, и ссорить Ярослава с ней еще больше, я не хотела. Волк благородно сделал вид, что ничего не услышал и велел заканчивать с завтраком.
День прошел в седле. Погода стояла хорошая, поэтому я отвергла предложение Ярослава путешествовать в легкой повозке, которую он заметил у одного зажиточного купца и хотел купить для моего. Почти всю дорогу мы молчали – я не хотела на людях обсуждать что-либо с Ярославом, а Даезаэль хранил гордое молчание. Вообще, он сделался тошнотворно предупредительным и заботливым, всем видом давая понять, насколько он ничтожен перед нами, великими Сиятельными. Я терпеливо ждала, когда ему надоест придуриваться и он опять начнет проверять Ярослава на крепость нервов.
Ночевать мы остановились снова на постоялом дворе. Там трепет перед Ярославом был вообще за пределами разумного. Наверное, сказывалась близость замка. Ему и рта не нужно было открывать – его желания угадывались по движению бровей.
Нам с Волком предоставили две комнаты со смежной дверью. Это было хорошо, потому что при мысли о ночи я чувствовала некоторое замешательство.
Приняв ванну, я легла в восхитительно чистую и уютную постель и тут же провалилась в глубокий сон. Как же хорошо!..
… И как плохо, когда просыпаешься от того, что к твоему горлу приставлен кинжал!
– Что такое? – внешне спокойно спросила я у тени, которая наклонилась надо мной.
– Это ты убила мою сестру? – прошипела тень.
– Э? Прошу прощения, но я не поняла, – вести светскую беседу в таком положении было неудобно, но я старалась. Почему-то подумалось, что присутствие Ярослава рядом на кровати в данном случае было бы крайне полезным.
– Это ты убила мою сестру? Тису! – уточнила девушка-мстительница.
– Что за глупости! – сказала я лениво. – Тиса была телохранителем Ярослава, и я не имела к ней никакого отношения!
Кинжал царапнул горло. «Ярослав!» – внутренне завопила я, пытаясь нащупать нашу невидимую связь.
– Ты ее убила, чтобы она не мешала тебе своей любовью! – уверенно сказала девушка. – Я все знаю про вас, аристократов! Я тебе отомщу!
Просто прекрасно! Тиса, несчастная страдалица, даже в могиле не оставляла меня в покое! Не удивлюсь, что сейчас мне угрожает ее младшая сестра, для которой воительница была светом в окошке. А еще она, наверняка, влюблена в Ярослава – потому что так положено! Да где же ты, Ярослав! Почему я должна разбираться с твоими бабами?
Как будто отвечая на мои мысли, распахнулась дверь, соединяющая наши комнаты, и появился Ярослав – без рубашки, со светильником в одной руке и с кинжалом – в другой.
– Мина, убирайся! – велел он. – Что это за фокусы?
– Господин Ярослав, я не могу исполнить вашего приказа, извините. Я поклялась на алтаре, что отомщу за смерть сестры!
– При чем здесь моя жена? – раздраженно спросил Ярослав. – Тиса погибла, исполняя свой долг, как телохранитель!
– Баба Лунка сказала, что это из-за нее, и я поклялась! – со слезами в голосе сказала девушка. Я смирно лежала на кровати, потому что нервная молодая особа прижимала к моей шее кинжал все сильнее. Еще чуть-чуть, и она меня банально зарежет!
– Кому ты веришь – гадалке или своему господину? – поинтересовался Ярослав.
Девушка замялась. Ярослав вздохнул и поставил светильник на небольшой столик. Волк выглядел мирным, сонным и совершенно безобидным. Мина немного расслабилась, и отвела кинжал от моего горла. Ее герой, полуобнаженный и прекрасный, провел левой рукой по груди. Девушка громко сглотнула, совершенно забыв о своей священной мести. Я знала, что сейчас произойдет, поэтому собралась.
В тот же миг Ярослав без размаха, кинул кинжал и пронзил мстительнице правое плечо. Она вскрикнула и со всего размаху опустила кинжал туда, где только что лежала я. Только меня там уже не было, я скатилась на пол и нырнула под кровать. Пусть сами разбираются.
Ярослав прыгнул на кровать – она заскрипела и просела, безжалостно схватил Мину, не слушая отчаянные крики, выволок ее в коридор. Я вылезла из-под кровати (там, кстати, не было и пылинки!), пощупала горло. Царапина есть, но не глубокая. Мне повезло, что кинжал у Мины был не такой острый, как мой.
Волк вернулся. Куда подевался герой девичьих грез! Сейчас передо мной стоял обычный Ярослав – раздраженный на нерадивых подчиненных, ненавидящий влюбленных в него девиц и просто злой оттого, что его сон прервали.
– Виновные будут наказаны, – коротко сообщил он мне и откинул одеяло с другой стороны кровати.
– Твои действия свидетельствуют о том, что ты решил исполнить свой супружеский долг, или о том, что ты не знаешь, каких еще неприятных сюрпризов ожидать этой ночью? – полюбопытствовала я.
– Я решил исполнить свой супружеский долг, – мрачно буркнул Ярослав. Я обиженно засопела. Мог бы хотя бы добавить в голос хоть чуточку заинтересованности. Волк укрылся одеялом с головой, повернувшись ко мне спиной. – Он состоит в том, чтобы защитить свою супругу от… всяких опасностей, в общем.
– У Тисы еще много сестер? – спросила я.
– У нее еще два брата, – зевнул Волк. – Ясноцвета, я тебя умоляю – давай спать! Я хочу завтра быть в состоянии трезво соображать!
– Ну конечно же! – язвительно воскликнула я. – Ведь завтра торжественная встреча с родителями! Нужно быть в лучшей форме, как перед встречей с превосходящими силами противника!
Ярослав явственно заскрипел зубами, но тему решил не продолжать. Я тоже прикусила язык, дернула на себя одеяло и легла максимально близко к краю.
Не смотря на усталость, сон ко мне не шел. Я думала о Тисе, всю жизнь положившую на служение любимому. О ее сестре, не знающей, что смерть не избавляет от боли. О том, буду ли я стремиться мстить, если кто-то убьет моего брата? И о том, есть ли в моем домене кто-то, испытывающий ко мне беззаветную любовь и преданность. Чтобы Ярослав однажды проснулся, и обнаружил, что к его горлу прижимает кинжал какой-то детина, желательно кузнец, чтобы покрупнее был. И басит:
– Ты женился на Ясноцвете, и я убью тебя за это!
А я так, невзначай: «Виновные будут наказаны».
Ярослав дышал глубоко и размеренно. Его высокие материи и девичьи мечты совершенно не трогали. Я в очередной раз подивилась его черствости. Вот Драниш бы обнял, подышал бы в макушку, позволил уткнуться в грудь и вдохнуть успокаивающий горько-полынный запах. Но Драниш – не Сиятельный…
Эх, где-то сейчас Драниш! Честно говоря, я подозревала, что Гранислав приказал его убить, на всякий случай – неделя с Сиятельной почти один на один – это не шутки. Что для холодного Волка жизнь тролля перед необходимостью сохранить лицо? Но это было настолько страшное предположение, что я отгоняла его от себя изо всех сил.
Я всхлипнула, и дала волю слезам. Мне было страшно. Я боялась завтрашней встречи с ледяной глыбой – матерью Ярослава, которая и раньше-то меня не особо любила, а сейчас, вероятно, вообще ненавидит. Боялась, что она придумает что-то, чтобы мне досадить. Например, оставить в замке якобы под защитой, пока Ярослав будет приводить в порядок наш домен. Боялась, что Волк пойдет на поводу у матери. Или отца. В любом случае, от завтрашней встречи я не ждала ничего хорошего.
А потом – опять королевский дворец. А потом еще около недели ехать в свой домен. Что меня ждет там? Точно ничего хорошего. Тем более, Ярослав сказал, что дядя Вел потерял в сражении с волкодлаками ногу. Отец мне этого не простит.
Я вспомнила беззаботные, наполненные негой и любовью, дни, проведенные с Жадимиром. Путь он был подлым и бесчестным, и стоил на меня далеко идущие планы, зато он заботился обо мне! Я была такой счастливой! Почему бы отцу было не оставить нас в покое!
Упиваться жалостью к себе было необычайно приятно. Конечно, это отец во всем виноват. Не выдал меня замуж за Чистомира. Испортил мне брак с Жадимиром. Толкнул меня в пропасть отношений с Ярославом. Он виноват! Строит свои планы, не думая о счастье дочери!
Внезапно перед моими глазами встал образ отца – как живого. Он сидел за своим письменным столом, как обычно, заваленным разнообразными бумагами. Ночь – а он работает. Сколько раз мы с Чистомиром в полночь крались мимо его кабинета, из щели под дверью которого выбивалась полоска света! Нас гнала жажда приключений, и тогда я не обращала внимания на такие мелочи. Раннее утро, мы встречаем рассвет на самой высокой башне замка, а внизу отец уже распекает какого-то подчиненного и сухой строгий голос обрывками фраз доносится до нас в утренней тиши.
