Текст книги "Два кинжала (СИ)"
Автор книги: Александра Руда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Я сделала?! – возмутилась я. – И у вас хватает совести меня в чем-то упрекать?!
– Конечно, хватает, потому что моя совесть чиста, – сообщил Волк.
От удивления его наглостью я потеряла дар речи.
– Спускайтесь немедленно, Ясноцвета! Иначе мы сейчас сгорим.
Полная праведного негодования, я решительно полезла вниз. Каким-то чудом мне удалось соваться только с середины ствола.
Ярослав без труда поймал меня, на мгновение прижал к себе и сообщил:
– Вы похудели.
– Ваша мать морила меня голодом, – огрызнулась я.
– Мне кажется, вы сполна отплатили ей за это, разрушив почти половину замковой стены, – парировал Волк, схватил меня за руку и потащил в сторону лагеря разбойничьей армии.
– Я в ворота целилась, – дым попал в горло, и я закашлялась. Ярослав подхватил меня на руки и побежал. Я закрыла глаза. Может быть, оттого, что из-за дыма они слезились, а может, потому что устала и хотела передохнуть перед разговором с мужем.
– Ты убил ее? – проскрипел рядом Даезаэль. – Как ты мог это сделать без меня!
– Жива я, – открыв глаза, я увидела склонившегося надо мной целителя и ахнула: – Что с тобой?
Ярослав осторожно опустил меня на ноги, я протянула руку к бывшим прекрасным золотистым прядям эльфа, которые теперь были крохотными обгоревшими пучками.
Даезаэль, завернувшийся в потрепанное одеяло, словно в тогу, попытался стереть сажу с лица, но только еще больше размазал.
– Меня заперли в деревянном домике, как ты помнишь, – хрипло сказал он. – И какой-то кретин его подпалил! Если ты думаешь, что я наделен силой выбивать двери, то ты ошибаешься!
– Это был маг Кота, – сказал Волк. – Он швырялся огненными шарами.
Теперь понятно, откуда у Радогаста такая любовь к огненным заклинаниям.
– Я чудом спасся! – возопил Даезаэль, закатил глаза и рухнул мне на руки.
К сожалению, мне не хватило сил его удержать, и я упала на землю. Сверху меня придавил воняющий гарью и жутко костлявый эльф. Я ловила воздух ртом, и понимала, что меня сейчас стошнит.
Ярослав рывком за шкирку поднял Даезаэля на ноги и хорошо встряхнул, отчего с головы целителя посыпался пепел и его волосы стали выглядеть еще жальче.
– Прекращай, – тихо сказал Волк.
– Ладно, – неожиданно покорно согласился эльф, перезапахнулся в одеяло и наклонился надо мной. – Чего ты волнуешься, Ярик? Ей отъесться, отоспаться, подлечиться – и можно будет устраивать Большой Скандал!
– Я не собираюсь устраивать Большой Скандал, – процедил Ярослав. Его взгляд мне пообещал, что скандал будет, как минимум, Грандиозным. Поэтому я не спешила подниматься с земли, прикидывая, стоит ли мне последовать примеру эльфа и закатить глаза в последнем вдохе или я и так достаточно плохо выгляжу?
– Ах ну да, конечно, – рассеянно пробормотал целитель, нажимая на моем теле на какие-то точки. – Следи за пальцем. Ясноцвета! Эй!!
Перед глазами у меня все плыло.
– Спи! – вздохнул эльф.
И я заснула.
11
Пресветлые Боги, умоляю, не посылайте начальству любовные отношения! Это очень плохо сказывается на условиях службы.
Из молитвы стражника отряда Ярослава Волка
После ночевки на холодной земле, в ветвях дерева, на твердом полу, мягкую кровать воспринимаешь, словно дар богов. Я, проснувшись, не открывала глаз и не шевелилась. Обычно, стоило мне расслабиться, как тут же меня поджидал неприятный сюрприз. Например, бывший муж. Или дорогой свекор. Или еще какая-нибудь, не менее гадкая, пакость. Но вокруг царила тишина. Не жевал фрукты эльф – и вообще, его не было рядом, я уже научилась чувствовать близость целителя. Или это так на меня действовало его обещание, связавшее нас прочной невидимой нитью?
Я осторожно втянула в себя воздух. Мало ли, а вдруг рядом окажется Драниш? Ведь оказался же в разбойничьем лагере Ярослав? Но воздух не пах полынью, он пах только чистыми простынями и моим чистым телом.
Чистым телом?
Я открыла глаза, поморгала.
В комнате царила темнота, только слегка разгоняемая светом небольшой лампы на столике. Рядом с лампой сидел Ярослав, распущенные волосы укрывали спину, словно плащ. Он поставил локти на стол, пристроил подбородок на сцепленные ладони и смотрел на огонь. Его лицо в бликах огня было совсем молодым и каким-то беззащитным.
Я дышала размеренно и спокойно. Пусть он думает, что я сплю. Не хочу сейчас его в чем-то обвинять, не хочу слушать его оправдания. Пусть до завтрашнего утра у меня будет маленькая передышка. Я наблюдала за мужем сквозь опущенные ресницы, изображая крепкий сон.
Чуть позже Волку потянулся – блеснуло в огне обнаженное тело, и быстро заплел косу. Я много раз видела, как он это делает, но всякий раз восхищалась тем, как легко скользят пряди волос между ловких пальцев. По моему телу разбежались тысячи горячих иголочек. Да что же это такое!
Я сцепила зубы. Это Ярослав Волк, Ясноцвета, вспомни, что это мужчина, который тебя несколько раз высмеивал, даже зная, что ты Сиятельная! Вспомни, как он на тебя смотрел – с жалостью! Что ему твои торчащие ребра, когда есть Негосава. Брачные узы? Верность? Где он был в вашу первую супружескую ночь?
Злость окатила меня ледяным дождем. Все умиротворение как рукой сняло.
Тут Ярослав присел на кровать и задумчиво на меня покосился. Неужели, он решился убить меня прямо сейчас? Ну да, он же сказал мне, что хочет это сделать собственными руками. И тут я лежу, вся такая сонная, беззащитная! Наверное, отправил спать Даезаэля и собирается стать вдовцом. Наверное, так долго на огонь и смотрел, собирался с духом.
– Встаньте с кровати, Ярослав, – сурово сказала я, откидывая одеяло.
Я стала на пол, и поморщилась. После теплого уюта кровати, пол неприятно холодил ступни. Я бросила на себя взгляд. Чудесно! Теперь и вопросом нет, кто меня искупал – только Ярославу могла прийти в голову мысль обрядить меня в свою чистую сорочку! Служанки нашли бы что-то женское, а Даезаэль вообще не стал бы заморачиваться с одеждой.
– Добрый вечер, – сказал Ярослав вежливо. – Ясноцвета, вижу, вы сейчас намерены… поговорить? Тогда не дадите ли вы мне немного времени?
– Зачем? – подозрительно спросила я.
– Видите ли, я надеялся, что мы отложим наш разговор до утра и немного неодет.
Мой взгляд предательски метнулся к его телу. Оставалось надеяться, что в темноте Ярослав этого не заметит.
– Где мой кинжал? – спросила я.
Ярослав молча кинул мне ножны с поясом. Я их поймала, и машинально ощупала. Кинжал был с волчьей головой, и у меня немного отлегло от сердца. Если бы Волк кинул мне кинжал Дома Крюков, нужно было готовиться к сражению.
Я опоясалась, пока Ярослав надевал на себя штаны и зажигал лампы на стенах.
Да, разговор у нас будет семейным и интимным – полуголый босой Волк, я в его рубашке, которая мне велика. Почему-то вспомнилась глава из учебника по этикету. «Высказывать недовольство благородной девушке необходимо тихим голосом, аргументированно. В крайнем случае, можно прослезиться». Тихим голосом высказывать свое недовольство мне не хотелось, хотелось орать и швыряться в вероломного супруга всем, что попадется под руки. А вот плакать как раз не хотелось.
Как только комната достаточно ярко осветилась, Ярослав сел на стул сложил руки на коленях, как примерный ученик.
– Я поклялся, – сказал он в ответ на мой удивленный взгляд, – что буду вести себя, как подобает воспитанному и уважающему себя аристократу, сыну Владетеля и Владетелю. Но, боюсь, моего терпения надолго не хватит.
– Да, я помню, что вы желаете придушить меня своими собственными руками, – кивнула я, прикидывая на всякий случай, пути отступления и стратегию обороны, если дело перейдет от слов к рукоприкладству.
– Даже этого, боюсь, будет недостаточно, чтобы я чувствовал себя менее оскорбленным.
– Вы? – удивилась я. – Тогда что же говорить обо мне?
– Хочу вам напомнить, Ясноцвета, что это не я сбежал в ночь свадьбы с любовником!
– Конечно, не вы, – кивнула я. – Ведь вы всего-то через два часа после свадьбы обзавелись любовницей!
– Любовницей? – нахмурился Ярослав.
– Или её следует назвать «любимой женщиной»? – язвительно проговорила я.
– Хм… – Волк совсем не спешил оправдываться, а смотрел на меня ледяными серебристо-серыми глазами.
Выждать паузу мне не удалось. Слишком долго копилась обида.
– Я видела, Ярослав, как вы целовались в коридоре с Негосавой Пёс! И слышала, как планировали убить меня, чтобы стать вдовцом и Владетелем!
– Я планировал убить вас? – Ярослав ловко обошел вопрос с поцелуями, впрочем, планы моего умерщвления волновали меня даже больше, чем поцелуи с давней любовью, потому что этот вопрос затрагивал меня напрямую. – Что вы такое говорите, Ясноцвета! Вам, вероятно, послышалось. Если бы я планировал вас убить, я бы это уже давно сделал!
– Очень интересно! – зловеще протянула я. – Неужели вы всерьез думаете, что убить меня – это так просто?
– О нет! – саркастически сказал Волк. – Как раз на счет этого у меня нет иллюзий. Вы уже доказали вашу невероятную живучесть. Поверьте, Ясноцвета, когда я захочу вас убить по-настоящему, то вы и пикнуть не успеете. И я постараюсь, чтобы вы уже гарантированно никогда не смогли мне докучать!
– Так я вам докучаю! – возмутилась я. – Спешу напомнить, многоуважаемый Сиятельный Волк, что это вы хотели на мне жениться, чтобы заполучить себе домен! Я же совершенно не горела желанием выходить за вас замуж, или каким-то другим способом вам докучать!
– Конечно, вы не хотели! Ведь замужество мешает вам иметь отношения с неким троллем, которого я по ошибке считал своим другом! А как же честь Сиятельной? Тролль! Чистомир, Жадимир, я – и тролль! Вам не кажется, что это низко?
– Прекратите, Ярослав, обвинять меня в том, чего не было! – я попыталась упереть руки в бока, но вспомнила, что рукава рубашки Ярослава мне длинны, и этот жест будет выглядеть комично. – Чистомир был моим другом детства! За Жадимиром я была замужем, и мне не в чем себя упрекнуть! А Драниш… На каком основании вы утверждаете, что между нами что-то было?
Ярослав уставился на меня взбешенным взглядом. Я ответила ему тем же. Казалось, что в воздухе раздался звон, как от скрещения двух клинков. Напрасно Ярослав искал в моем взгляде хоть каплю раскаяния и признания! Это он, он предал наш брак через два часа после обещания заботиться обо мне! «Я так любил вас, Негосава»!
– Тогда почему вы сбежали из замка той ночью? Получили все, чего хотели и решили без помех обделывать свои любовные делишки?
– Перестаньте, Ярослав! – окончательно взбеленилась я. – Чего я хотела! Вы считаете, что я хотела выйти замуж за мужчину, который рассматривает меня исключительно как неприятный довесок к домену? За того, кому абсолютно наплевать на мои чувства и кто позволяет себе целовать другую сразу же после свадьбы? Меня никогда так сильно не оскорбляли! Вы… вы… вы, Ярослав, умудрились растоптать даже ту каплю теплых чувств, которые я к вам испытывала! Любовные делишки! Что вы понимаете в любви, Ярослав?
– Что я понимаю? – он вскочил со стула и сжал кулаки. – Что я понимаю? Что моя жена, которая утром клялась, что не покинет меня, ночью – кстати сразу же после свадьбы – бросила меня ради тролля! Тролля!
– Вас настолько задевает, что я сбежала именно с троллем? – полюбопытствовала я.
– Да!.. Нет!.. На самом деле, я в бешенстве от того, что моими рогами теперь можно украсить любую гостиную в нашей стране!
– Ах вот что на самом деле вас волнует! Что над Ярославом Волком будут смеяться! Это для вас главное?
Ярослав прошелся туда-сюда по комнате, я настороженно следила за его перемещениями, готовая выпрыгнуть из окна в случае опасности. Сломанные ноги меня страшили куда меньше мужа в ярости.
Волк несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, потом стукнул в стену, разбив кулак в кровь.
– На самом деле, меня интересует то, почему вы бросили меня той ночью, – сказал он. – Хорошо, вы увидели меня с Негосавой, но почему вы даже не попытались со мной поговорить – или хотя бы поскандалить! – а предпочли бегство с троллем?
– Ярослав, скажите мне честно, когда вы обнаружили мое отсутствие? – спросила я, чувствуя, как от злости, обиды, ревности и горечи у меня была готова лопнуть голова.
Взгляд Волка забегал, но все же он решил, что честность будет лучшей стратегией.
– Утром.
– А… что вы делали до утра? – спросила я тихо, чувствуя себя хрупким фарфоровым сосудом, который раскачивается из стороны в сторону, готовый упасть на пол и разлететься на тысячи осколков.
– Я был занят, – Волк избегал моего взгляда.
– С Негосавой? – еще тише спросила я.
– С Негосавой.
– Да как ты смеешь, подлый изменщик, еще в чем-то меня упрекать? – прошептала я едва слышно.
Переполнявшая меня ярость нашла выход. Вокруг меня стал раскручиваться небольшой смерч, и я стояла в самом центре воронки. Жалобно тренькнули и разлетелись на мелкие осколки стекла. Кровать заскрипела и развалилась на части. Взметнулся по стенам огонь из ламп. Мне хотелось уничтожить Ярослава, разорвать его на части, потоптаться по его останкам и плюнуть в его серебряные глаза. Как он посмел стоять здесь, обвиняя меня в бегстве с троллем, когда сам совершенно спокойно признается в том, что был всю нашу брачную ночь с Негосавой!
– Прекратите, Ясноцвета! – приказал Ярослав. Неужели он до сих пор уверен, что любую проблему с женщиной можно разрешить простым приказом или окриком?!
Я только усмехнулась, чувствуя, как разгорается пламенем новая татуировка. Сейчас, еще чуть-чуть…
– Ярик! – отчаянно завопил со стороны двери эльф.
Ярослав вздрогнул и метнулся к кровати. Схватил одеяло и прыгнул ко мне. Я не успела и сообразить, как мгновенно была укутана в одеяло и перекинута через плечо.
– Отпусти меня! – попыталась закричать я, но толстое одеяло не давало выразить весь спектр моих эмоций. Оставалось только брыкаться.
Запахло дымом. Мне совсем нечем было дышать. Неужели Ярослав решил умертвить меня таким мерзким способом?
Вдруг Волк снял меня с плеча, короткое ощущение полета – и я с размаху плюхнулась во что-то мокрое и холодное. Раздалось шипение, и я завопила от боли.
Облако пара, сильно меня ошпарив, поднялось наверх. Раздался треск, и я провалилась вниз, больно ударившись о землю. Сверху посыпались дымящиеся деревяшки.
Да что происходит, в конце-то концов?!
Я потрясла головой и огляделась. Я сидела на улице возле небольшого постоялого двора на развалинах большой поилки для скота. Из постоялого двора в срочном порядке эвакуировались постояльцы, какой-то стражник командовал процессом, лишь чудом не превратившимся в хаотичное бегство. В здании не осталось ни одного целого окна, а крыша покосилась.
Одеяло, в которое я была укутала, истлело и сейчас мерзко воняло. Рядом со мной тяжело дышал Ярослав. Его татуировка приглушенно светилась серебристым светом.
Я поняла, что нужно срочно что-то сказать, но что бы такое придумать, чтоб до Волка дошла вся глубина мерзости его поведения?
Однако придумать я ничего не успела. Рядом с нами появился эльф с факелом. Он был в приотвратнейшем настроении. На голове целителя был большой тюрбан из полотенца.
– Идиоты! – прошипел Даезаэль настолько злобно, что мне захотелось спрятаться под развалины поилки. – Я же тебе говорил, Ярик! Все выяснения – в чистом поле! Завтра! Под моим контролем! Что вы учинили, а? Ясноцвета, вот, полюбуйся! Сюда смотри, я сказал!
Целитель ткнул пальцем в Ярослава, еще и факелом подсветил, чтобы я лучше рассмотрела. На том плече, на котором муж меня нес на улицу, уже вздулись огромные волдыри ожогов. Волк стоически терпел боль, но взгляд у него было очень недобрый. К тому же его волосы растрепались и выбились из косы, а я знала, как Ярослав этого не любит.
– Я же тебе говорил, – выговаривал ему Даезаэль, водя свободной рукой вдоль ожогов. – Она еще не умеет контролировать свою магическую силу! К тому же, она нервная женщина! Уставшая! Несчастная! Едва исцеленная! А ты! Ты, Ясноцвета, да! Прекращай себя жалеть! Да тебя изолировать в темницу, как социально опасную – и того будет мало! О Боги, с кем я связался? За какие прегрешения вы меня так наказываете? Разве скелет кота, который я сломал, стоит таких мук? О, мама, почему ты никогда не признавалась в том, что Барсик был великим магом, наложившим посмертное проклятие на всех, кто на него покусится?
Мы с Ярославом озадаченно переглянулись. Неужели у эльфа от пережитых волнений ум за разум зашел? Только сумасшедшего целителя нам как раз сейчас и не хватало для полного счастья!
Но от внимания эльфа наше переглядывание не ускользнуло.
– Вы думаете, я сбрендил? – грустно спросил он. – Какое, однако, поразительное единодушие вы демонстрируете тогда, когда этого не надо! Нет, психически я совершенно здоров. Просто пытаюсь найти причину, по которой я должен терпеть все эти страдания. Никому из моих знакомых целителей – а знаю я многих! – не попадались настолько проблемные клиенты! Определенно, меня кто-то проклял, я все больше в этом убеждаюсь!
– Господин Ярослав! – к нам подбежал стражник и вытянулся по стойке «смирно».
– Да? – даже с растрепанными волосами, в одних штанах, босой и обожженный, Волк умудрялся выглядеть внушительно. Хоть в чем-то я не ошиблась – то, что он Владетель, видно даже без специальных регалий.
– Постояльцы эвакуированы, хозяину выплачена компенсация. Какие будут приказания?
– Собирайтесь, едем… – Ярослав на миг задумался.
– Куда-нибудь к большому водоему, – подсказал ему эльф.
– К озеру за Репниками, – кивнул Волк.
Когда стражник убежал исполнять приказание, Муж покосился на меня и сказал:
– Ясноцвета, вы очень меня обяжете, если сможете сами встать на ноги. Видите ли, мне сейчас несколько тяжело будет вас поднимать.
– Ничего, – буркнул эльф. – Сейчас вернемся в здание, я тебя исцелю.
Я стряхнула с себя остатки одеяла и щепки и увидела, что от рубашки Ярослава остались одни лохмотья. В тот же миг Волк сел рядом со мной и обнял, прикрывая собой. Он едва слышно зашипел, когда я коснулась макушкой больного плеча, и я замерла, боясь пошевелиться.
– Держи, – Даезаэль сбегал на постоялый двор и принес еще одно одеяло.
Я закуталась в него и побрела к зданию, прихрамывая, – в левую ногу очень неудачно вонзилась заноза.
Мы с Ярославом молча сели за стол в общем зале на первом этаже. Хозяин суетливо зажигал свечи в покосившихся светильниках, старательно на меня не глядя.
Даезаэль спустился к нам с целительской сумкой, ловко вытащил занозы из моей ноги и сказал:
– Там тебе жена хозяина приготовила теплую воду, иди, помойся и переоденься. А я пока буду исправлять то, что ты натворила.
Я посмотрела на Ярослава. Хоть на лице у него было обычное отстраненное и холодное выражение, но на висках выступили капли пота, а глаза лихорадочно блестели. Татуировка продолжала светиться. Я прикоснулась к руке Волка и заглянула ему в глаза, втайне опасаясь, что он опять обольет меня ледяным презрением. Но нет, в серебристо-серых глазах Ярослава бушевали эмоции в таком количестве, что я решила последовать совету эльфа и пойти помыться. Заодно и от странного, полного чувств Ярослава, буду подальше.
На натопленной кухне постоялого двора мне удалось – в кои-то веки! – почувствовать себя настоящей аристократкой. Хозяйка постоялого двора и ее дочка, с одинаковыми курносыми носами, постоянно кланяясь и величая меня Сиятельной, осторожно очистили мои волосы от остаток щепок, выкупали в большой лохани, расчесали и даже смазали ссадины ароматным маслом.
– Вот, Сиятельная, не побрезгуйте надеть, – дочка хозяйки протянула мне, словно величайшую драгоценность, шелковое платье. Судя по узорам и вышивке, это было свадебное платье, а судя по едва заметному желтому оттенку ткани – чуть ли не семейная реликвия, передававшаяся по наследству.
– Что ты, – серьезно сказала я. – Я не могу это надеть!
– Но это единственное подходящее платье! – чуть не заплакала хозяйка. – Господин Волк велел, чтобы у вас все было самое лучшее!
Ее дочка чуть ли не силком впихнула мне в руки платье.
Я сомневалась, что у меня, завернутой в простыню, будет столько же величия и авторитета, как у Волка, но все же встала со стула, на котором еще минуту назад предавалась неге, и осторожно повесила платье на спинку.
– Что является лучшим, позвольте мне определить самой? – предложила я. – Я не хочу надевать это платье! Я хочу обычные льняные юбки, сорочку и более-менее приличное платье, только не свадебное!
– Но господин Волк… – начала было хозяйка.
– С господином Волком я сама разберусь! – сказала я.
Женщины переглянулись и поежились. После наших с Волком разборок им придется капитально ремонтировать свой постоялый двор.
– Хорошо, – торопливо сказала хозяйка, а дочь уже убежала за вещами.
Новехонькие нижние юбки, видимо, копившиеся для приданого, тонкая батистовая сорочка – как бы не для первой брачной ночи. Раз господин Волк сказал – лучшее, так ничего не жалко! Мне даже вручили шелковую ленту, чтобы перевязать волосы, и аккуратные туфли, которые мне были велики. Пришлось обойтись толстенными вязаными носками.
Приодевшись, я смотрела на мир веселее. Тем временем, Даезаэль закончил исцелять Ярослава, и аристократ привел себя в порядок. В окружении четверых стражников, облаченных в традиционные цвета Волков, мы отправились к озеру – чтобы, как объяснил Даезаэль, можно было меня в нем искупать в случае выхода магии из-под контроля.
Отряд уверенно передвигался по ночной дороге. Мне не хотелось, чтобы простые солдаты слышали наши разговоры, поэтому я приотстала. Даезаэль натянул поводья и недовольно обернулся. Лицо у него было сонным. Ярослав отреагировал чуть позже, когда сообразил, что не слышит перестука копыт наших коней. Он вернулся, махнув рукой стражникам, чтобы они ехали дальше и вопросительно посмотрел на меня.
– Мы сейчас на территории домена Волков? – спросила я.
– Да… – начал было говорить Ярослав, но Даезаэль его перебил:
– Я, как целитель, запрещаю вам разговаривать друг с другом! Только завтра! Возле озера! Когда мы со стражниками отбежим на приличное расстояние!
– Ты считаешь, что мы с Ярославом не можем поговорить даже на отвлеченные темы, чтобы не причинять вреда окружающим? – уязвленно спросила я.
– Можно оставить при себе то, что я о вас думаю? – просил целитель. – Озвучить это будет неэтично с моей стороны к вам, как к нанимателям.
Я удивленно уставилась на эльфа. Раньше никакие соображения этики не мешали ему костерить нас на все лады. Что-то он этой ночью вел себя все подозрительнее и подозрительнее!
– Отвлеченные темы! – продолжал бурчать целитель, потерев лицо и подергав себя за уши. – Хочешь, Ясноцвета, я тебе кое-что расскажу? После того, как ты благополучно поручила нам заботиться о своем теле в разбойничьем лагере, я тебя исцелил. Между прочим, только что спасшийся из смертельной огненной ловушки!
– Я поручила свое тело? Но ты сам сказал…
– Я думал, что ты благородно не послушаешься, и скажешь: что ты, Даезаэль, ведь я вижу, что тебе нужнее, ты ведь так перенервничал, чуть не сгорел и потерял свои роскошные волосы! Опять потерял!
– Мы все очень тебя ценим, – с крайне серьезным видом сказал Ярослав.
– Вот об этом я узнаю только тогда, когда вы, Сиятельные, мне зарплату выплатите! Пока вы меня никак не цените, а безжалостно эксплуатируете, надеясь, что я сдохну от переработки раньше! Не дождетесь! Я еще обеспечу себе безбедную старость, выставив вам счет за услуги!
Даезаэль внушительно попыхтел, чтобы мы осознали всю степень своей вины перед ценным специалистом, раскаялись и предложили премию.
– И что было дальше? – спросила я.
– Черствые, неблагодарные люди! – горько сказал целитель, испепеляя нас взглядом. Я отмахнулась от жара, а Ярослав чихнул. Ему после моей неконтролируемой магии эльфийское возмущение было как укус комара.
– Гвардейцы Владетеля Кота повязали тех разбойников, которые не успели разбежаться, и что будет с ними – это уже не в моей юрисдикции, – сказал Ярослав, глядя вперед, чтобы Даезаэль не подумал, что мы ведем разговор. – Радочест меня удивил. Где он набрал такой сброд? Большинство из них даже не сопротивлялось! Беженцы из тех доменов, где сейчас идет передел власти. Бедняги.
– У них был выбор, – возразил Даезаэль. – Почему было не прибиться к какой-то деревне и не зарабатывать себе на жизнь честным трудом?
– Если бы Радочест победил, ну мало ли, то те, кто стоял у истоков власти, здорово бы поживились, – вздохнула я. Думая недавно о том, как отбивать домен, если свекор не захочет его отдать по-хорошему, а отец займет выжидательную позицию, я уже прикидывала, во сколько может обойтись такая вот «освободительная армия». К счастью, мне удалось увидеть ее эффективность до того, как я совершила свою собственную ошибку.
– Потом мы вернулись в домен моего отца, – продолжал Волк. – Ваше состояние требовало ухода.
– Почему это вы меня купали, а не поручили это дело служ… – у меня пропал голос. Я какое-то время открывала рот, пытаясь извлечь хоть какой-то звук. Ярослав встревоженно протянул ко мне руку.
– Замечательное заклятие, не правда ли? – самодовольно произнес Даезаэль. – Применяется к больным ларингитом, чтобы они не перетруждали горло. Я же предупреждал, что все выяснения отношений – только возле воды! Только когда я отойду подальше!
Я заскрипела зубами – этот звук мне еще был доступен – и с ненавистью посмотрела на целителя. Премия, как же! Не дождется!
Полностью довольный собой, Даезаэль засунул руки в рукава и задремал в седле.
Солдаты поставили палатки возле большого озера.
– Ты будешь спать со мной, – безошибочно выбрал самую лучшую палатку Даезаэль, проснувшийся как раз вовремя, чтобы отобрать у стражников самые теплые одеяла якобы для Сиятельной. Но я-то знала, кому они на самом деле предназначались! – Я хочу выспаться, а не бояться, что надо мной вспыхнет крыша!
– Хорошо, – согласился Ярослав. – Я и сам не горю желанием портить себе и людям отдых.
Я знаками показала, что хотела бы уединиться, и подойду к палатке позже.
– Ладно, говори, – милостиво разрешил Даезаэль. – Но если я услышу хотя бы звук между вами двумя!..
Он окинул меня многообещающим взглядом, и полез в палатку.
Я, благодарная хотя бы за то, что никто не вызвался меня провожать, сходила в кусты, а потом села на берегу. Вышколенные стражники Ярослава уже улеглись, оставив одного часового, силуэт которого смутно виднелся около стреноженных коней.
Сев на берегу, я стала кидать камушки, глядя, как в лунном свете расходятся круги по воде.
Большинство знакомых мне супружеских пар благородных жили если не в любви, то в мире. Либо родители с детства договаривались о взаимовыгодном браке, и у супругов было время привыкнуть друг к другу. Например, у меня с Мириком, если бы не необъяснимая антипатия моего отца к молодому Дубу, могла бы получиться прекрасная жизнь – без лишних страстей, но со взаимопониманием и крепкой дружбой.
Или же супруги знакомились на каком-то балу, а родители или в спешке увозили чадо от неугодного партнера, или же активно подталкивали их друг к другу. Детей Владетелей, чистокровных аристократов и просто родовитых было достаточно для приятного выбора.
Плюх.
Плюх.
Плюх.
Я вдруг вспомнила, как отец уступал матери в некоторых вопросах, хотя было видно, что он не согласен с ее точкой зрения. Как мать выступала с ним единым фронтом на всех светских мероприятиях.
Плюх.
Плюх.
Неожиданно я вспомнила, как однажды, мать рыдала перед отцом, кидая ему в лицо гневные фразы. Ни он, ни она не заметили, что я спряталась за портьерой. Тогда для меня чуть было не разрушился весь мир – на отца, которого я считала богом, кричала мать. Он нервно расхаживал по комнате, сжимая кулаки. Тоненькая косичка била его по спине, когда он встряхивал головой, еле сдерживая гнев. Тогда вечером мать забрала детей и уехала в южное поместье. Отец был там на следующее утро. Мать приказала закрыть двери поместья, но вечером они уже вдвоем желали нам спокойной ночи и мать смеялась. Я засыпала под радостные нянины молитвы, которая благодарила Пресветлых богов за то, что Сиятельные одумались.
Мне крайне нужен был мир с Ярославом, особенно после того, как Драниш исчез в неизвестном направлении. Мне нужна была возможность научиться у магов контролировать свою силу и понять, что делать с магией нового рода Щитов. Мне нужен был мой домен. Мне нужна была сильная армия. Мне нужна была возможность защитить свои земли. Я должна была создать богатый и процветающий край, который можно было потом передать детям. Измена? Ерунда. Главное, чтобы Ярослав не хотел меня убить и чтобы не притаскивал свою любовницу в мой замок.
Я представила, что у меня в руках огромный ком из унижения, ревности и обиды. Прочь эти чувства, недостойные Сиятельной! Я веду себя, как девка, заставшая своего парня на сеновале с другой.
Я выбросила этот воображаемый ком в озеро и поежилась. Увлеченная своими обидами и переживаниями, я совсем не замечала, что меня заели комары, а ночная сырость пробралась под одежду.
Мне на плечи накинули одеяло. Я вздрогнула и обернулась. Рядом присел Ярослав, несмело улыбнулся. Взял камешек и кинул в воду.
Хлоп, хлоп, хлоп…. Тринадцать раз!
– Ого! – искренне восхитилась я. Даже у Мирика в детстве так не выходило. Как-то раз получилось двенадцать подпрыгиваний, и об этом вскоре знали оба наши домены, выслушивая историю великого достижения раз по двадцать в день.
– Я не спал с Негосавой, – сказал вдруг Ярослав шепотом, опасливо покосившись на палатку, где изволил почивать Даезаэль. – Вообще никогда не спал.
– Зато целовался, – мрачно сказала я.
– Целовался, – согласился Ярослав. – Я тогда за цветами для вас пошел. В оранжерею. Подумал – вам приятно будет, и вообще как-то у нас все получилось… без цветов и сладостей. Женщинам же нравятся сладости… Обычным женщинам…
Наверное, этой ночью что-то странное витало в воздухе. Сначала эльф вел себя странно прилично. Потом Ярослав пустился в откровения.
Я поплотнее закуталась в одеяло, будто прячась в кокон. Букет роз я помнила. Он валялся под ногами у целующейся пары.
– Когда возвращался, то увидел Негосаву. Я не заметил ее раньше среди гостей. А вот она меня – да. И предложила отношения… Я был удивлен. И… поддался. Я… ее так любил когда-то, что просто не мог отказать, и узнать, как бы все было, если бы у нас получилось тогда.
– И как? – полюбопытствовала я.
Ярослав посмотрела сначала на луну, потом на воду, а потом обратил серьезный взгляд на меня.
– А никак, – просто ответил он. – Никакого удовольствия целоваться с женщиной, у которой в голове бродят планы, в которых ты играешь определенную роль, только пока не знаешь какую. Я привык сам контролировать свою жизнь, а не исполнять навязанную роль. И… – Волк усмехнулся, – я даже посочувствовал Чистомиру. Тяжелая у него работа – целоваться с женщиной и одновременно стараться быть хитрее ее.
