Текст книги "Кнопка"

Автор книги: Александра Руда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Несколько дней я отлеживалась в кровати, однако потом мой желудок взбунтовался. Есть пищу, которую готовили мои братья, было практически невозможно. Недожаренная яичница сменялась пригоревшей кашей, а каша – супом, в котором целая картофелина соседствовала с несколькими крупинками и очень большим количеством соли. Матери, чтобы она ничего не заподозрила, братья покупали еду у соседки. Отец напрочь отказывался есть стряпню братьев и ел на работе.

Тарас, который всячески демонстрировал свою заботу и носил мне конфеты, последние осенние фрукты и цветы, не догадался принести хотя бы большую сдобную булку или кусочек жареной курочки. А просить его об этом мне было стыдно.

– Ты чего с кровати встала? – весело спросил у меня Флор, когда я выползла на кухню. – А мы тут готовим.

– Я в курсе. Почему так горелым воняет?

– А, это еще с утра что-то на плите осталось, вот оно и догорает.

– Ясно. Что сегодня на ужин?

– Мы решили кормить тебя разнообразно, ты же все таки у нас больная, – важно заявил Федор, выныривая из-под большой книги с рецептами. – Сегодня у нас куриный суп.

– Ясно. Курицу вы целиком в кастрюлю обрались затолкать? – поинтересовалась я, стараясь не обращать внимания на бардак, царивший на моей маленькой и уютной ранее кухне.

– Да, чтобы понаваристее было.

– А в рецепте что написано?

– Сейчас, сейчас… а… "возьмите разделанную курицу…". Точно, не целую. Понял, Флор?

– Что сразу Флор? – возмутился братец. – Я только твои указания выполняю.

– Вот поэтому в том году, даже в горячке, я предпочитала готовить себе сама, – пробурчала я, пытаясь надеть фартук. – Сегодня в Академию духа пойдем, у них траур закончился. Пора полы мыть.

– Да, – подтвердил Флор, с готовностью отдавая мне нож, – перед трудовым подвигом нужно хорошо подкрепиться.

Полы в Академии Духа встретили меня слоем налипшей грязи.

– Дааа, – протянул Федор. – Думаю, отпуск они тебе не дадут.

– Конечно, не дадут, – прокомментировал за нашими спинами Эрнесто, – кому охота жить в такой грязи?

Мы обернулись и потрясенно застыли.

Эрнесто выглядел просто великолепно. Шикарные волнистые волосы рассыпались по плечам. Ярко-алая мантия, подбитая мехом, так хорошо смотрелась на его фигуре, что была бы здесь моя сокурсница Нана, то упала бы к магическим ногам, простонав "Я вся твоя". Я не шучу – однажды она при мне проделала такое представление перед известным в нашем краю промышленником, эффектным мужчиной, как говорится, в самом расцвете сил. Однако выяснилось, что слухи про промышленника были достоверными и деньги его интересовали значительно больше экзальтированных девиц. Губы кривила знакомая мне насмешливая улыбка. От всего облика моего знакомого веяло чем-то таким, что подсознательно внушало дрожь и восхищение. Казалось кощунственным даже думать о нем иначе, чем "Господин маг".

– Маг! – прошептал Федор.

– Я вижу, – тоже шепотом ответил Флор и уже нормальным голосом спросил: – Вас потрогать можно?

– Что? – удивленно спросил Эрнесто и с него мгновенно слетела аура Великого и Могучего.

– Ну, дотронуться. Господин маг, пожалу йста! Я потом эту руку мыть не буду!

– Хорошо, – растерянно сказал маг. – Если тебе это так нужно…

Рядом Федор отчетливо заскрипел зубами. То ли от злости, то ли от зависти. Но Флора это не смутило и он ласкающим движением провел по мантии рукой.

– Всегда мечтал иметь себе курточку из такого материала, – нежно проговорил он.

Федор, не в силах сдержаться, хихикнул.

У Эрнесто сделалось такое лицо, что я всерьез испугалась, что он испепелит моего братца на месте. Подскочив к ним, я здоровой рукой оттянула Флора от мага, спрятав его за спину. Наверное, со стороны это выглядело смешно, ведь брат был значительно выше меня, но это было неважно. Вряд ли Эрнесто сделает со мной что-то плохое, ведь тогда и ему, и сотне других магов придется ходить по слою грязи, покрывающему коридоры. А они не любят, когда в их прекрасной жизни что-то не так.

– Вы что-то хотели, господин маг? – дрожащим голосом спросила я.

– Эх, Кнопка, Кнопка, – сказал Эрнесто, вновь обретая на лице знакомое мне выражение легкой насмешки, – каждый раз, как я тебя вижу, ты с новым мужчиной. Что на улице под фонарем, что в лесу под кустом. Сегодня вот даже двоих в Академию не постыдилась привести.

– Это мои братья, господин маг. Они помогут мне убрать здесь, ведь вы знаете, что я не совсем здорова. Или вы против?

– Братья? – протянул маг. – Что ж, я мог догадаться. По их исключительной наглости поведения.

Он машинально коснулся своей искривившейся переносицы. Я промолчала.

– Я хотел поговорить с тобой, маленькая уборщица.

– Говорите.

– Наедине.

– Подсобка вон там, – сказала я братьям.

Они намек поняли и пошли в сторону подсобного помещения, постоянно оглядываясь. Эрнесто проводил их взглядом и усмехнулся.

– Тот, который щупал мою мантию, грозит мне кулаком. А второй его одергивает.

– Простите, господин маг, – сказала я, внутренне холодея. – Вам, наверное, показалось.

– Я так и подумал. Но, в любом случае, можешь передать своим защитникам, что я не собирался тебя обижать. Ишь какие смелые. И я уже просил называть меня Эрнесто.

– Да, господин Эрнесто. Что вы хотели?

– Как твоя рука? – неожиданно заботливо спросил маг.

– Заживает потихоньку, – ответила я.

– Как Энрике поработал?

– Прекрасно.

– А ведь это я его попросил подлечить тебе руку, – хитро улыбнувшись, признался Эрнесто. – А чтобы это не выглядело подозрительно, пришлось лечить и всех пострадавших. Тех, кто выжил.

Мне бы поблагодарить, но я так и застыла с открытым ртом. Что это за несвойственная магам благотворительность? И что теперь требуется от меня?

– Конечно, конечно, не стоит меня так слезно благодарить! – ядовито сказал Эрнесто, и это вывело меня из ступора.

– Простите, господин Эрнесто, конечно, я вам безмерно благодарна! Если бы не вы, Леопольд, да и многие другие, умерли бы.

– Да мне плевать на них, – нетерпеливо отмахнулся маг. – Мне было нужно, чтобы ты как можно быстрее выздоровела.

– Зачем?

– Потому что ты пойдешь со мной на Бал Первого Дня Зимы, – сообщил Эрнесто так, будто это все объясняло.

– На Бал, который ежегодно проводится магами нескольких близлежащих Академий в здании бывшего дворца магов в Быстрице? – уточнила я.

– Да.

– Вы издеваетесь, господин маг? – как можно холоднее спросила я.

– Почему же? Вовсе нет. Каждый приглашенный имеет право привести с собой одного спутника. И вот я решил, что ты будешь моей спутницей.

– А если я откажусь? – поинтересовалась я.

Судя по выражению лица молодого мага, такая мысль даже не приходила ему в голосу.

– А ты откажешься?

– Да.

– А если я прикажу?

– Посещение Бала не входит в круг моих обязанностей, поэтому уволить за отказ вы меня не сможете. Тем более, что я сомневаюсь, что проректор знает о том, что вы решили меня пригласить.

– Ммм… – задумался Эрнесто. – Как же с тобой сложно. Хорошо, считай, что я таким образом прошу прощения за свою пьяную выходку.

– Извинения приняты, – сказала я и попыталась развернуться, чтобы уйти, но маг поймал меня за руку:

– Так ты пойдешь на Бал?

– Я подумаю. Извините, господин Эрнесто, мне нужно работать.

Он закатил глаза и пробурчал: – Женщины… вы хуже чудовищ.

Ночные приключения, или О ягодах

Этой ночью выпал первый снег. Снежинки, такие красивые и ажурные во время полета, укрывшие черную землю с коричневыми кучами опавших листьев пуховым одеялом, утром под ногами и лапами превратились в грязное месиво. Я брела в Колледж, с тоской думая о том, сколько времени придется потратить на отмывание коридоров в Академии духа. Хотя моя рука и заживала с невероятной скоростью, а трещины в ребрах совершенно перестали беспокоить, братья до сих пор помогали мне в работе, иногда ворча, а иногда рассуждая о том, что они купят на мою месячную зарплату, которую я решила им отдать в качестве благодарности.

Я не рассказала близнецам о странном предложении, которое я получила от Эрнесто. На их вопросы я ответила, что маг интересовался тем, как чувствует моя рука, якобы это нужно было ему для его занятий лечебным делом. Проницательный Федор мне не поверил, но благоразумно воздержался от дальнейших расспросов.

Молодой маг подошел ко мне на следующий день, и, даже не спросив меня об ответе, начал давать указания о форме одежды.

– Извините меня, господин Эрнесто, – невежливо перебила я его тогда. – Я не иду на ваш бал.

– Нет? – он был так удивлен моим ответом, что на холеном лице привычное выражение легкой насмешки на миг уступило растерянности. – Ты хорошо подумала?

– Да, конечно.

– А если я потащу тебя туда силой? – задумчиво спросил маг.

– О, не думаю, что это будет хорошим выходом из положения. Подумайте о том, как вы будете выглядеть в глазах ваших коллег, – предложила я. Над этим доводом я думала всю ночь, и он показался мне самым разумным.

Эрнесто скривился, ничего не ответил и с тех пор я его не видела, запретив себе даже думать о возможности попадания в волшебный мир магического бала. Хотя сказки про такие события всегда хорошо заканчивались, реальный опыт подсказывал мне, что каждый должен знать свое место и не лезть в неведомые сферы.

В Колледже царило необыкновенное оживление.

– Таша! – окликнул меня Антиох, как только я появилась в холле, – тебя на ночную поездку записывать?

– Конечно! Я даже сейчас оплатить могу, – я порылась в кошельке, доставая оттуда предусмотрительно положенные еще утром деньги.

– Даже Лео едет, – сообщил староста, ссыпая монетки в тяжелый мешочек. – Сказал, что он такое не пропустит. Я его видел утром, он сказал, что готовит всем сюрприз.

– Здорово! – обрадовалась я.

Леопольд, лишившийся ноги, но, благодаря магическому вмешательству, сохранивший жизнь, лежал в одной из палат для тяжелобольных в нашей лечебнице. К нему вот уже две недели никого не пускали, Куратор Лиза попросила нас не беспокоить сокурсника и дать ему время немного освоиться с новыми жизненными обстоятельствами.

– А я не поеду, – сообщила Нана, проходя мимо и обдавая нас приторно-сладким запахом духов. – Мой новый парень довольно обеспеченный и не хочет, чтобы его любимая бродила по ночному лесу. Так что, советую тебе, Таша, найти себе богатого дружка и не рисковать здоровьем.

– Ну, до сегодняшнего вечера я его вряд ли успею найти, – отшутилась я, на самом деле не понимая, как можно отказаться от такого интересного занятия.

Ежегодные поездки за первоснежниками были очень увлекательными. Первоснежники, маленькие синие ягодки, появлялись в лесу всего на одну ночь после первого снега и были самым популярным компонентов в различных снадобьях против простуды. Преподаватели и студенты вскладчину нанимали жукачару и ездили собирать первоснежники, которые потом сушили и растирали в мелкий порошок. Конечно, можно было купить порошок в аптекарских лаках, но стоил он не дешево, да и гарантии на то, что все было сделано, как нужно, никто дать не мог. Ягодки первоснежников нужно было сушить исключительно целыми, так они имели бОльшую силу. Поэтому и собирать их нужно было крайне осторожно, нежно-нежно срывая и бережно укладывая в корзинку.

Я любила бродить по ночному лесу, слыша за спиной, как перешучиваются друзья, глядя на блики от ламп на темных стволах деревьев. Я не боялась темноты, наоборот, я ее любила.

А потом мы все дружно спали на неторопливо бредущей к городу жукачаре, тесно прижимаясь к друг другу и дрожа от холода.

В общем, сбор первоснежников был полезным делом и прекрасным развлечением.

Надев свою самую теплую шубку и длинную многослойную юбку, укутав голову шерстяным платком, я торопилась к месту встречи. Из-за уборки в Академии Духа я немного опаздывала и очень надеялась, что меня дождутся, ведь бежать в теплой одежде было очень тяжело. Рядом широко шагал Тарас, несущий мои корзинки для ягод и тоном заботливой мамочки дающий мне наставления о том, как не застыть в лесу. Честно говоря, меня это раздражало. Было очень не привычно чувствовать себя в роли глупого ребенка, ведь обычно это я указывала братьям, что нужно надеть шапку, не забыть про шарф и перчатки или высушить обувь у печки. Не смотря на эти чувства, я молча кивала головой, не желая обижать кавалера, ведь он хотел как лучше.

– Ну, почему, почему ты меня не предупредила, что будешь ехать за первоснежниками? Я бы поехал тогда вместе с тобой! – в который раз воскликнул Тарас.

– Ничего страшного, я и сама вполне могу справиться, – ответила я, – я не в первый раз уже еду.

– Но ведь теперь у тебя есть я! И я очень хочу тебе помочь!

– Мне очень приятно это слышать, но представь, что я приду к тебе в кузницу и начну стучать молотком по раскаленному железу. Тебе будет нужна такая помощь?

– Конечно! – недоуменно ответил Тарас. – Ведь даже если ты мне совершенно не поможешь, или даже что-то испортишь, мы ведь это время будем рядом!

Он нежно взял меня за руку, но, не сумев сдержать раздражения, я резко ее выдернула из его ладоней, коротко бросив:

– Я опаздываю.

Кузнец тяжело вздохнул, но ничего не сказал, остальную дорогу только искоса бросая на меня укоризненные взгляды.

– Нам пора прощаться, – сказала я у ворот на территорию Колледжа. – Спасибо, что проводил.

– Ты не хочешь меня показывать своим друзьям? – обиженно спросил парень.

– Нет, – ответила я, чувствуя, как секунда за секундой уплывает время, – просто не хочу, чтобы пошли сплетни.

– Какие сплетни? Ведь у нас же серьезные отношения, разве не так?

– Давай потом об этом поговорим, хорошо? – умоляюще сказала я, отбирая корзинки и невежливо поворачиваясь к ухажеру спиной.

Возможно, я была не права, но сейчас меня значительно больше волновало то, дождались ли меня, чем выяснение отношений с Тарасом. Слава Подкове, жукачара стояла у дверей учебного корпуса.

– Где тебя носит? – проворчал Антиох, ставя напротив моего имени галочку. – Холодно сидеть и ждать.

– Я последняя? – виновато спросила я.

– Нет, еще двое и Лео. Ну, ему простительно, а вот эта парочка…

Мороз крепчал, и, сев на холодное сидение на спине жукачары, я почувствовала, как мурашки побежали по телу.

– Извините за опоздание, – еще раз сказала я всем пассажирам.

– Ну что там, едем уже, нет? – нетерпеливо крикнул кто-то. За моей спиной раздалось бульканье и в нос ударил острый запах крепкой настойки.

Я алкоголь в такие поездки предпочитала не брать, считая, что его положительный эффект полностью нивелируется отрицательными последствиями.

– А вот и я! – и на спине жукачары весьма эффектно появился Леопольд, поддерживаемый Антиохом.

Раздались возгласы радости и восхищения, аплодисменты. Я тоже аплодировала от души, восхищенная мужеством соученика, на лице которого не было ни следа от пережитых мучений, а только широкая и жизнерадостная улыбка. Правая нога чуть ниже колена заканчивалась резным протезом. Прихрамывая, Лео подошел к моему соседу и попросил освободить место. С немного утомленным вздохом расположившись на сидении, Лео сказал:

– Привет, подруга по несчастью. Как жизнь?

– Все хорошо, – сказала я и осторожно поинтересовалась: – А ты как?

– Как видишь, – пожал плечами Лео. – Жив. И, благодаря тебе, даже с большей частью ноги.

– Почему благодаря мне? – удивилась я.

– Ведь только благодаря твоему знакомству с этим, высоким таким брюнетом, маг Энрике решил нам помочь. Или я не прав?

– В общем-то, прав, – пришлось согласиться мне, немало удивленной такой проницательностью сокурсника.

– Ну вот. Так что я рад. Я жив и даже относительно цел. Разве это не счастье?

Я молча смотрела на Лео, заново открывая для себя, казалось бы, хорошо знакомого клоуна и балагура. Он улыбнулся мудрой и грустной улыбкой, закрыл глаза, и через несколько мгновений сказал своим обычным тоном:

– Как тебе моя новая нога?

– Очень впечатляюще, – в моих словах не было ни грамма фальши. Протез действительно был впечатляющим – из дерева была вырезана когтистая лапа какого-то чудовища, причем резчик даже изобразил завитки шерсти и фаланги пальцев.

– У меня еще есть, самые разные. Для любовных свиданий – протез с сердечками и розами, для гололеда – с шипами, для праздников – разноцветная. А вот над экзаменационной я сейчас работаю, очень тяжело вместить все, что хочется. Вот если бы у меня не было двух ног, я бы тогда весь аптекарский курс записал!

– Ты лучше учись, а не думай о таком! – оборвала я друга. – Погоди-ка, ты что, эти протезы сам вырезал?

– Да, – смутился Лео. – Отец купил заготовки у мастера, а я лежал, делать было нечего… Я когда-то в детстве занимался вырезанием… Ты только никому не говори, хорошо? Я буду всем рассказывать, что это по спецзаказу из столицы привезли. на женщин такое должно произвести впечатление.

– Хорошо, – пробормотала я.

Интересно, а я бы смогла вот так радоваться жизни, став увечной? Или погрузилась бы в пучину страданий? Задумавшись об этом, я машинально надвинула шарф на лицо, защищаясь от ветра, который бил в лицо колючими снежинками. Говорят, что в больших городах на спинах жукачар строят целые кабинки, которые защищают своих пассажиров от ветра, дождя и снега. Но у нас таких жукачар не было, наши городские насекомые вряд ли смогли потянуть на спине такое сооружение вместе с людьми и грузом.

– Ты будешь собирать первоснежники? – спросила я у Лео.

– Честно говоря, не знаю, – признался он. – Попробую. Просто я так хотел поехать хоть куда-нибудь, а то мать все время стонет и ноет, что ее драгоценный мальчик теперь… вот такой… Ты, Таша, когда надумаешь детей рожать, рожай нескольких, чтобы дать им возможность жить без удушающих материнских объятий.

– Да я вообще о детях пора не думаю.

– Ну, запомни на будущее.

– Спасибо за совет, – улыбнулась я.

– Знаешь, спасибо тебе за то, что была рядом тогда, – тихо сказал Леопольд. – Я не знаю, как бы я выдержал этот кошмар, если бы не ты. Так необычно… я не ожидал, что ты будешь такой… ты обычно всегда такая сдержанная, такая… холодная. А на самом деле…

Я молча смотрела, как мимо медленно проплывают убогие домишки городских окраин, немного смущенная откровенностью Лео. Редко передо мной открывались мужчины, и я просто не знала как на это реагировать. Одногруппник сжал мою ладонь, поглаживая большим пальцем по запястью. Я сделала вид, что этого не замечаю.

Видимо, Лео не знал, что дальше делать, поэтому между нами воцарилось неловкое молчание.

– Эй, сладкая парочка! – сзади нас обхватил за плечи Вася, обдав алкогольными парами. – Что примолкли?

– Почему это мы – сладкая парочка? – возмутилась я, обрадованная тем, что тяготившее меня молчание прервалось.

– Потому что, дорогие мои, перенесенные вместе приключения объединяют, это общеизвестный факт. Так что теперь, Лео, ты, как честный человек, должен будешь жениться на Таше! – хохотнул Вася.

– День, когда меня уличат в моногамии, будет для меня трагедией, – мрачно ответил Лео.

Я с облегчением вздохнула. как хорошо, что признания Лео не приведут к чему-то более серьезному, чем простая благодарность. А я уж было испугалась.

Вдруг порывом ветра до нас донеся оживленный разговор.

– Говорю же тебе, маги всегда использовали людей в своих опытах, и, если теперь мы об этом не знаем, это только потому что они хорошо скрываются!

Обернувшись, я с интересом спросила у двух выпускников, сидевших через два ряда:

– Вы о чем это?

Парни потеснились, жестом пригласив присесть рядом, чтобы не перекрикивать ветер.

– О магах, – объяснил один из них. – Я – Глеб, а это – Вадим.

– Таша, – представилась я. Садиться на нагретое сидение было очень приятно. – Извините, что вмешалась в вашу беседу, но мне очень интересно. Я не слышала, что маги проводят на людях опыты.

– Конечно, ты думаешь, они об этом сильно распространяются? Но раньше это было повсеместной практикой, просто тоже держалось в секрете.

– А ты тогда откуда знаешь?

– Я из аптекарской семьи, моя прабабка была на хорошем счету в Академии духов, ведь магам тоже нужны и шампуни для волос, и крема для тела. Сами они на такое не размениваются. И вот недавно она перед смертью покаялась, что приводила в Академию молодых девушек, которых больше никогда не видела. Как ты думаешь, зачем? Для опытов, совершенно точно! Они использовали девушек, как мы – подопытных крыс!

Это этих слов мне стало жутко. Я очень долго жила в деревне, и для нас маги были единственными защитниками перед неведомым, эдакими небожителями. Да и большинство горожан тоже относились к «кучерявым» с почтением, граничившим со страхом. Слишком свежи были в памяти воспоминания о том, что маги были властью и защитой. Когда в последнее время я близко столкнулась с волшебниками, то не могу сказать, чтобы это не стало для меня потрясением.

– Тебе бы страшилки рассказывать! – нервно рассмеялся Вадим. – Скорее всего, твоя бабушка просто работала сводней, а девушек она больше не видела потому, что они уходили домой довольные.

– Сводней? – возмутился Глеб. – Моя прабабушка? Никогда! Да и что мешало магам сходить в бордель?

– Не все любят бордели, – поучительно заметил Вадим. – И почему ты так возмущаешься? Значит, бабушка – поставщик подопытных тебя не волнует, а вот бабушка-сводня – возмущает?

– Ну… опыты все же для науки, – смутился Глеб. – Хотя, конечно, я прабабку не одобряю в любом случае.

– Теперь, наверное, они этим уже не занимаются, – неуверенно предположила я.

– Я согласен с Ташей, – кивнул Вадим. – С тех пор, как количество Прорывов начало уменьшаться, маги все меньше вмешиваются в нашу жизнь.

– Теперь они это делают в большей тайне, – зловеще сказал Глеб.

– Нет, теперь они просто ходят в бордели, – сообщила я, вспомнив, что однажды Флор мне об этом рассказал.

– Ты откуда знаешь?

– Я работаю у них в Академии уборщицей уже три года, – объяснила я. – И ничего подозрительного не видела.

– Значит, они просто тебе еще не доверяют, – не желал отказываться от своей версии Глеб. – Приманивают. А потом – раз! – и сама не поймешь, как будешь поставлять им жертв… Или сама окажешься жертвой!

Зловещий тон на меня подействовал так, что мороз прошел по коже и я обхватила себя руками. Или, возможно, я просто замерзла? Ведь мне есть за что благодарить магов, если бы не они, моя рука бы сейчас еще заживала с мучительной болью, и, скорее всего, я бы уже никогда не смогла бы ею пользоваться в полную силу, или, в худшем случае, он навсегда бы была искривлена и каждое движение приносило бы боль. Я такое уже видела. Но, с другой стороны, пригасил же меня Эрнесто на Зимний бал, который посещают только маги? Зачем я ему там понадобилась? Ведь не спутницу же он искал, в конце концов! Стоило ему только намекнуть, и, я уверена, Камилла с радостью составит ему компанию. Зачем он меня пригласил? Для жертвы? Говорили, в спрятанных храмах Таракана его жрецы регулярно приносили жертвы, подпитывая своего бога силой. Но, если Таракану для силы было достаточно собак и котов, то магам, возможно, нужна человеческая жертва? Откуда они берут свои силы? Говорят – из окружающего пространства, а может быть… из окружающих?!

– О, Глеб, ты совсем испугал нашу спутницу, – вдруг рассмеялся Вадим. – На ней лица совсем нет. Не бойся, это все сказки.

– Нет, правда, – пробурчал Глеб. – Зачем бабушке перед смертью на себя наговаривать? Мой тебе совет – увольняйся, пока не попала в их сети.

Я не могла больше выносить его зловещего тона, поэтому вскочила с сидения, извинилась и побежала на свое место, где Вася с Лео вступили в долгую дискуссию о возможных вариациях форм деревянных ног и их применении в быту. Рядом с ними зловещие пророчества Глеба и впрямь казались только страшной сказкой, и я немного успокоилась и попыталась хоть немного подремать перед длинной трудовой ночью. Это оказалось весьма нелегким занятием – ехать на продуваемой всеми ветрами жукачаре было очень холодно, и даже теплая одежда не спасала от дрожи. Ничего не говоря, Лео вдруг обнял меня за плечи и притянул к себе. Пригревшись около его бока, я задремала под мерное покачивание спины огромного насекомого.

Разбудил меня шум. Оказалось, мы уже приехали и коллеги собирались спускаться на землю, весело переговариваясь.

– А может быть, останемся тут сидеть? – пробормотал Лео, уткнувшись носом мне в шарф. – Рядом с тобой так тепло… А в лесу так холодно.

– Будешь двигаться – потеплеет, – пообещала я, помогая ему подняться и спуститься с жукачары.

Переговариваясь, аптекари зажигали лампы и фонари и разбредались по лесу. Управитель жукачары возился с огромным ярко-зеленым фонарем, который крепился на морде насекомого. Фонарь будет гореть всю ночь, чтобы заблудившиеся в лесу собиратели знали куда возвращаться.

Побродив немного по лесу, я, наконец-то нашла свою заповедную полянку, на которой было особенно много ягод. Поляна была окружена плотными зарослями колючек, но я была заранее готова. Закутавшись в толстое старое одеяло, я спиной проломила кустарник и вывалилась прямо на ягоды, обдавшие меня своим терпко-кислым ароматом. Мурлыча песенку, я принялась собирать первоснежники, периодически отвлекаясь на то, чтобы побегать и поприседать, чтобы окончательно не замерзнуть.

Наконец, когда моя спина начала нестерпимо ныть и я перестала чувствовать щеки и нос, обе мои вместительные корзинки были полны. В этом году ягод было меньше, чем обычно, поэтому я забрела довольно далеко от нашей жукачары. Я потушила фонарь, чтобы не мешал, и принялась оглядываться в поисках зеленого огня. Пережив несколько мгновений отчаяния, когда ничего не было видно, я, наконец-то, заметила зеленые отблески и побрела туда. Тащить обе корзинки замерзшими руками, да еще и когда с носа течет ручьем, да еще и придерживать фонарь, да еще и смотреть под еле передвигающиеся ноги, было очень тяжело.

– Колдуй баба, колдуй дед, колдуй серенький медведь, – пробормотала я.

Считалочка помогла, во всяком случае, я уже была не одна – что-то тяжелое налетело на меня и сбило с ног, навалившись сверху. Я охнула от боли в незажившей руке.

– Таракан на твою голову, Кнопка! – сердито рявкнул Эрнесто своим глубоким голосом, всегда пробиравшем меня до костей. – Почему ты вечно окружена мужчинами, а я должен спасать твою шкуру?

Я молча смотрела на его рассерженное лицо, пытаясь вдохнуть. Я уже давно знала, что тело этого мага тяжелое, но одно дело – волочить его по полу, а другое – когда этот вес навалился на тебя.

Эрнесто скатился с меня, легко встал на ноги и крикнул:

– Эй, Мигело! – стоп! У нас тут проблема, – а уже потом принюхался с своему плащу и завопил, повернувшись ко мне:

– В какую это дрянь я вляпался?

Я с трудом приподнялась и моим глазам представилась удручающая картина. Тусклый свет фонаря, у которого разбились стенки, и от этого огонек дрожал и пытался погаснуть, освещал перевернутую корзину и месиво из ягод, по которым прокатился маг.

– Мои ягоды! – взвыла я, на четвереньках подползая к корзине. Ну за что же это мне? На дне корзинки оставалась от силы треть всего собранного. Вторая корзинка валялась чуть поодаль и вряд и в ней осталось больше. С таким запасом мне не пережить зиму, ягоды придется докупать, а где взять на это денег? Можно было бы, конечно, еще немного пособирать, но нужно же еще дойти до жукачары, а рядом с ней, наверное, уже ни одной ягодки не осталось.

– Что ты делаешь посреди ночи в лесу? – Эрнесто грубо схватил меня за локоть и поднял на ноги.

То и умышленно, то ли случайно, он дернул меня как раз за сломанную руку. От боли у меня перехватило дыхание, а на глазах выступили слезы.

– Ну, отвечай же!

– Первоснежники собираю, – я достала из кармана платок, вытерла слезы и высморкалась. Маг поморщился.

– Вот твой фонарь и корзина, – мягко сказал рядом Энрике. – Тебе лучше уйти отсюда.

– Я не знаю, куда мне идти, – призналась я.

Судя по тому, что пахло обугленным деревом, то, что я приняла за зеленый свет фонаря, было вспышками магических атак.

– Убирайся куда угодно, но подальше отсюда, – сказал еще один маг, выступивший из тьмы в круг света от фонаря. – Только трупа человека нам тут не хватало. Иди, не мешайся тут.

– Простите, господа маги, – прошептала я, изо всех сил сдерживая слезы. Плакать на морозе – последнее дело.

Подхватив свои вещи, я потащилась прочь, дрожа от пережитого. Ну, почему же мне так не везет, а? Единственным плюсом происшедшего было то, что идти с почти пустыми корзинками было значительно легче. Но что же мне делать, как теперь писать курсовую по простудам, когда ягод так мало?

– Эй, девушка, стой, – меня догнал молодой маг, почти мальчик. – Тебе нужно в другую сторону.

– Откуда вы знаете? – всхлипнула я.

– Тебе же нужны люди? Там, где фонарь горит? Тогда тебе туда, вон, видишь, ту звезду? Иди в ту сторону. Я на сосне сидел и видел, только они далеко.

– А что вы делаете в лесу? – осмелилась спросить я.

– Хуано предложил потренироваться, – объяснил мальчик, блеснул улыбкой и убежал.

Я поплелась за указанной звездой, еле сдерживая так и рвущиеся с языка проклятия. Только призыва Таракана в ночном лесу мне не хватало, и так Эрнесто уже его упомянул.

На жукачаре суетились аптекари, укрепляя под сидениями корзинки. Перед ступеньками Антиох командовал погрузкой тех, кто переборщил с согревающими настойками, а Куратор Лиза возилась со списками.

– Таша, – кивнула она мне, – что-то ты так мало набрала! Что-то случилось?

– Перевернула корзинку, – коротко ответила я.

– Сочувствую, – Куратор погладила меня по щеке пушистой варежкой.

Эта ласка преподавательницы сломила преграду слезам, и я разревелась.

– Ну, ну, тихонько, – сказала Лиза успокаивающе и протянула мне фляжку. – Выпей. И не забывай, что в Колледже продают сушеные ягоды первоснежника по сниженным ценам для студентов.

– Просто труда жалко.

– Конечно, я понимаю. Но это не причина так рыдать, возьми себя в руки, а то заболеешь, – строго сказала Куратор, и это, как ни странно, помогло.

Я взобралась на спину жукачары и подошла к своему месту. Рядом уже сидел Лео, растиравший культю.

– Болит, – пожаловался он, – сил нет. Так тяжело на протезе ходить. А с тобой что стряслось? Чего ты плакала?

– Корзинки перевернула, и ягоды высыпались, – я решила никому не говорить, что наткнулась в лесу на магов. Вряд ли это кому-нибудь нужно, а могут пойти разговоры, которые дойдут до Академии… Не спроста же Эрнесто и компания тренировались в лесу, чем-то же их не устроили тренировочные залы в самой Академии! И если они узнают, что я разболтала о встрече, то последствия для меня могут быть самыми печальными.

– Бывает, – сказал Лео. – Но это не причина плакать. Почему у вас, женщин, всегда глаза на мокром месте? Вон моя мать, суп пересолила и уже плачет. Жаль ей, видите ли. А тут какие-то ягоды!