Текст книги "Серые Пределы (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Ты должен добраться до Лабиринта живым, – бесстрастно подтвердил Белик, правильно расценив выражение лица Перворожденного. – И ты до него доберешься.

Эльф посмотрел на пацана с плохо скрываемой издевкой.

– Спасибо, но я привык заботиться о себе сам.

– Пока ты в Пределах, мы за тебя отвечаем. Вернее, за тебя отвечаю я. А значит, доведу до места целым и невредимым. Я поклялся. Дальше – уже твоя работа, в этом ты разбираешься лучше. Но до того момента ты – моя головная боль.

– Вот порадовал. Всю жизнь мечтал о такой чести!

– Кто тебя знает? Может, и мечтал, – лицемерно вздохнул Белик, устраиваясь поудобнее. – О вас, ушастых, столько гадостей говорят, что теперь даже не знаешь, чему и верить.

Таррэн перехватил ехидный взгляд хмеры и пораженно застыл. Нет, ну надо! А ведь они провели его на пару! Оба! Обманули с узами, коварно надули, да так ловко, что он сам сообразил, в чем дело, лишь когда рискнул накинуть вторые узы на взбесившегося, слишком тесно слившегося с Траш пацана, который, похоже, всю дорогу забирал ее боль и усталость на себя. И никому не только не сказал, а даже не намекнул, на какой риск пошел ради того, чтобы люди выжили! Даже Урантар, похоже, не в курсе! Эльф сам только краешек успел подсмотреть – случайно, мимоходом. Всего крохотный кусочек, прежде чем его затянуло в бешеный водоворот чужих чувств и едва не свело с ума. Но в тот краткий он миг успел осознать единственно важную вещь, о которой прежде не подозревал. И увидеть единственно важную для Белика задачу, о которой он не забыл даже на грани безумия: он должен был сохранить Темному эльфу жизнь. Несмотря на давнюю ненависть. Вопреки бунтующей памяти. Любой ценой, потому что этого требовал долг. Он поклялся. Малыш рискнул всем ради того, чтобы кровный враг прошел проклятое ущелье без потерь. Сделал все, что мог. Заставил себя на время забыть о прошлом, запер эмоции на замок, пожертвовал очень многим, чтобы все получилось. Едва сам там не остался! Но все-таки сумел, провел, вытащил свою куцую "стаю" из западни. Справился, а теперь вот заслуженно отдыхает, будучи до сих пор не в силах избавиться от уз Единения и, похоже, все еще чувствуя раны и ссадины Траш, как свои собственные, а то и имея такие же. Не зря ж у пацана опять вся куртка мокрая.

Эльф странно оглядел изнуренное лицо Белика, его бессильно свесившиеся со спины подруги ноги, безвольно опущенные руки и неожиданно подумал, что никогда не рискнул бы лежать на костяных иглах хмеры животом вниз. Если она чуть пошевелится, если вздрогнет или (упаси боже!) встревожится, машинально поднимая свой устрашающий гребень... м-да, не хотел бы я потом вытаскивать эти колючки из задницы. А Белик – ничего, даже дискомфорта не чувствует.

Таррэн недоуменно покачал головой.

Удивительно, но он до сих пор не мог понять этого скрытного, ловкого и двуличного пацана. В свои пятьсот с лишним лет он, казалось бы, узнал о людях все, что только можно, познал все грани их несложного бытия и изучил все, что было доступно. А это, надо сказать, немало! Но таинственная Гончая, этот хрупкий маленький человечек вот уже которую неделю ставит его в полнейший тупик. Никак не удается понять, что он за существо! Он перебирает многочисленные маски так легко, будто живет не тридцать, а три сотни лет! Сегодня надевает одну личину, завтра вторую, послезавтра третью (а сколько их вообще?!), и в каждой чувствует себя одинаково органично! Он, словно проницательный старец, с поразительной легкостью угадывает человеческие слабости и хладнокровно использует их там, где считает необходимым. Он с изумительной точностью чует малейшие колебания чужого настроения, безошибочно умеет их предугадывать, провоцирует, а затем невероятно точно бьет туда, где нашел слабину. Бьет так же больно, как и в живую мишень, не испытывая потом никаких угрызений совести. Он умело использует преимущества своей необычной внешности, заставляя людей даже сейчас, когда точно известен его возраст, все равно воспринимать себя несерьезно, как пронырливого сопляка, на которого просто грех сердиться! Как у него это получается – уму непостижимо, но ведь получается же!

Однако каков он на самом деле, вот в чем вопрос!

Тот ли это дерзкий малец, от шуточек которого, бывало, покатывался со смеху весь караван? Тот ли галантный юноша, что с поразительной легкостью заставлял вспыхивать девичьи лица? Тот ли суровый проводник, что так грамотно и быстро провел их по опасным горным тропкам? Тот ли опечалившийся и убитый тяжелым прошлым ребенок, у которого слезы наворачивались на глаза от страшных воспоминаний? Тот ли малыш, что кровью истекал у них на руках после Черной Смерти? Тот ли грубый и жесткий командир, что упорно вел за собой строптивых ветеранов по гибельной Тропе? Та ли ловкая Гончая, что легко смогла обмануть даже узы Единения и заставила разъяренного эльфа разорвать тонкие связи, тем самым спасая его от предстоящего кошмара? Тот ли он обезумевший хищник, едва не разорвавший эльфу горло всего несколько минут назад? Тот ли потерявшийся во тьме детеныш, что вдруг пошел за ним к свету – с робкой надеждой, с благодарностью, с удивлением и признательностью за нежданную помощь? Тот ли усталый мудрец, наконец, что вот уже долгую минуту смотрит ему прямо в глаза и больше не собирается скрывать очевидное?

Кто же ты на самом деле, Белик?

Кто?!

Юный Страж чуть вздрогнул и снова отвел взгляд, после чего отвернулся совсем и зарылся лицом в мощную шею тихо заурчавшей хмеры. Траш немедленно подняла морду, заурчала, а потом очень бережно слизнула с его порезанной щеки выступившую капельку крови.

– Не надо, родная. Мы с тобой и так слишком много хватанули. Оставь.

Траш тихо заурчала, а у эльфа вдруг расширились глаза от внезапного понимания.

– Так вот как вы сливаетесь!!

– Верно, – не стал отрицать мальчишка, отстраняясь от кровной сестры. – Чтобы узы сработали, нам надо лишь взять немного чужой крови. Всего пару капель, не больше, но это позволяет нам быть одним целым. Видеть и слышать друг через друга. Знать, что думает или делает второй. Понимать. Чувствовать чужую боль. Верить. Любить. Ненавидеть. И даже убивать.

Траш согласно мурлыкнула и трепетно обвила свое сокровище хвостом, а Белик благодарно прижался в ответ. Вот, выходит, как они становятся ТАКИМИ похожими! Вот почему стало возможным это странное Единение! Вот почему хмера никогда его не бросит, не ударит и не причинит вреда! Вот почему у них глаза стали на время совершенно одинаковыми! Они же кровники! Такие же, как если бы росли в одной семье! Действительно, полноценная стая!

Таррэн оторопело оглядел крупную самку хмеры долгим, неверящим взглядом, словно в первый раз. Снова молча восхитился ее совершенным и гибким телом – телом прирожденного охотника, идеального убийцы, полностью приспособленного для суровой жизни в Серых Пределах. Запоздало подметил многочисленные надрывы и порезы в ее костяной броне, потеки засохшей крови на боках, израненные лапы, нещадно исцарапанный живот, с которого не так давно срубило немало крепких чешуек. Ее запятнанные бурыми пятнами ноздри, слезящиеся глаза, обломанный коготь на передней лапе... и внезапно осознал, что эта суровая хищница не единожды за сегодняшний день спасла ему шкуру. Всем им спасла, приняв на себя львиную долю того, что могло воткнуться, пролиться и даже спалить их непонятливые головы. А Белик, малыш Белик, что так долго сопротивлялся полному слиянию, всю дорогу старательно помогал ей бежать. Забирал ее боль. Делился силами. Отдавал все, что мог, ради того, чтобы этот безумный поход не закончился полным провалом. Именно он вытащил их из этого пекла! На своих плечах, на израненных лапках, где наверняка сейчас такие же ссадины открылись, как у Траш! ОН сделал это! Сам! За что ему можно только низко поклониться.

– Тебе надо поспать, – неожиданно хрипло сказал эльф, опуская глаза и со стыдом понимая, что сильно ошибся в Белике. Зря подозревал его в подлости. И что на самом деле у хладнокровной Гончей гораздо больше причин держаться от него на расстоянии, чем казалось раньше.

Пацан покачал головой.

– Нет. Еще нельзя.

– Теперь уже можно: вы слишком истощены. Надо отдыхать.

– Только не нам с Траш, – кротко отозвался пацан, и Таррэн неожиданно почувствовал, что снова начинает злиться. Торк! Все уже закончилось! Мы прошли! Одолели это дерьмовое ущелье! Почти дошли до Заставы – сам говорил! А теперь не желает даже час передохнуть, чтобы не порвать узы ненароком! И почему? Да потому, что есть тут некоторые, с кого он глаз не собирается спускать до самого дома! Свалится, сорвется, сдохнет, как уже чуть было не случилось, а все равно не спустит!!

– Проклятье... ты можешь мне хоть немного довериться?!

– Нет, – знакомой дрожью в груди отозвался быстрый взгляд зеленых глаз.

Темный эльф невольно опустил напряженные плечи и, так же неожиданно успокоившись, невесело усмехнулся.

– Что ж... это хотя бы честно.

– Ты заслужил откровенность.

– Я же враг. Разве нет?

– Ты – умный враг, – предельно серьезно посмотрел юный Страж. – Враг умелый. Опытный. Очень опасный, но честный.

Таррэн неопределенно хмыкнул, но Белик, что удивительно, спокойно продолжил:

– Да. Я не собираюсь отрицать твоих достоинств.

– О! Так у меня все-таки есть достоинства? – с долей иронии уточнил эльф. – У меня – ты уверен? У Темного?

– В каждом есть что-то плохое и что-то хорошее. Честное и не очень. Праведное и подлое. Вопрос лишь в том, что мы желаем показать миру. И ты тут не исключение... не смотря на то, что Темный. К примеру, ты очень уверен в себе, но, как ни странно, не склонен к самолюбованию. У тебя немалая сила, однако ты почему-то предпочитаешь ее лишний раз не демонстрировать. Тебе не нужно ничье мнение, ты самостоятелен и хорошо знаешь, чего хочешь. Ты прекрасный мечник, один из лучших, что я только видел – ловкий, опытный, смелый. Конечно, довольно рисковый для бессмертного, но зато ты умеешь точно рассчитать свои силы. Ты готов на компромиссы, готов слушать. Ты хорошо знаешь людей, но не презираешь тех, кто слабее тебя, и никогда не используешь это знание во вред. Если, конечно, не вынудят. Еще ты – превосходный воин и терпеливый охотник. Надежный спутник, верный товарищ, внимательный собеседник и... ты достоин уважения. Это правда. И не твое происхождение тому виной.

Таррэн невольно затаил дыхание, когда его насквозь пронзили две зеленые молнии, но взгляда не отвел. Только чуть вздрогнул и почувствовал, как в груди бешено заколотилось сердце: Белик сказал это так легко, будто за неполный час Единения сумел увидеть его душу. Смог понять, узнать, выпотрошить наизнанку. Выходит, теперь действительно знает о нем ВСЕ?

– Но все же для тебя я по-прежнему – враг? – хрипло переспросил эльф, на что Гончая странно хмыкнула.

– Скорее, достойный противник, с которым интересно сыграть.

Таррэн странно улыбнулся. Противник? Да, именно так малыш и чувствует. Помнит, кому обязан жизнью и рассудком. Не злится больше, не винит в ошибках другого, уважает, принимает как равного, и... все же не верит. По крайней мере, не верит до конца. Хотя, конечно, не испытывает больше той иссушающей ненависти, как раньше. Маленькая ниточка неснятых уз, которую эльф просто не успел отдернуть, очень многое шепнула ему на ухо. В том числе и то, что скрытный, крайне сдержанный на эмоции Страж сейчас не лжет: он действительно больше не считал Темного кровным врагом. Нет. Всего лишь – достойным противником, хорошим игроком и надежным попутчиком, что, признаться, сильно радовало. Более того! Просто камень с души свалился! Подумать только... а я ведь не извращенец! Правда, еще несколько дней в такой компании, и начну в этом искренне сомневаться.

Одно хорошо: кажется, малыш еще не заметил подвоха, не знает об этой маленькой хитрости с узами, не почуял крохотной, чудом уцелевшей нити, по которой его эмоции просачиваются в голову Темного эльфа. И пока еще не подозревает о той небольшой форе, которую нечаянно ему сейчас дал. Но оно и хорошо, потому что ЭТИМ узам Таррэн был готов поверить. Снова. И верил, Торк его побери! Действительно верил!!

– Значит, для тебя это – всего лишь игра? – медленно спросил эльф, внимательно изучая спокойное лицо Белика.

– Где-то. В чем-то.

– А наш договор остается в силе?

– Ты о вопросах?

– Да. У меня их осталось немало.

– Позже, – вдруг тонко улыбнулась Гончая. – Тебе пора отдыхать, мой ушастый НЕдруг, не то скоро свалишься. Мы поговорим об этом позже, если желаешь, а сейчас хватит. СПИ!

Таррэн только охнул, когда резко натянувшиеся узы пугливо дрогнули в руках маленького обманщика, напряглись и внезапно рассыпались зеленоватыми искрами. Но перед тем все же успели передать ему жесткий ПРИКАЗ – железную волю ведущего, властного и требовательного вожака, которому он не мог противиться: спи!

Эльф грязно выругался, потому что после пробуждения не соизволил проверить узы. Причудливо выматерился снова, запоздало сообразив, что всего десять минут назад в их паре был совсем другой ведущий. Затем беззвучно взвыл, поняв, что хитрая Гончая снова обыграла его по всем статьям, и, наконец, обессилено прикрыл веки. Гад! Какой же ловкий гад! СНОВА!! ТАК его обмануть! ЗНАТЬ все с самого начала! Откровенно посмеиваться про себя, не выдав истину ни словом, ни жестом! Весь разговор старательно контролировать свои чувства! Тихо цедить издевательскую усмешку в кулак! И только сейчас, в самом конце открыть правду о том, что на самом деле в любой момент мог с легкостью сменить или оборвать второе Единение! Что видел его маленькую уловку, отлично знал про крохотную ниточку оставленных уз, но милостиво позволил ей воспользоваться! Терпеливо подождал, пока не убедился, что эльф снова поверил! Еще раз подтвердил, что тот не ошибся, и лишь после этого нагло вырубил свет! Да еще и заставил подчиниться!!! ЕГО, Темного, который в свое время даже царственному брату не поддался!!! Проклятие!! Да как же я пропустил?!! Как мог забыть, что за двадцать лет таким фокусам можно и хмеру научить, а не то, что Дикого Пса! Ну, Белик... ну, негодник! Дай только проснуться: убить не убью, конечно, но задницу точно надеру! Или хотя бы попробую!

Таррэн, в который раз признав полное поражение, мстительно сжал кулаки, но больше ничего не успел: почти мгновенно провалился в глубокий, здоровый сон.

"Ну, малыш..."

"Спи, – донеслось до него откуда-то издалека. – Спи спокойно, эльф, и ни о чем не тревожься. Тебе это нужнее. А я, так и быть, подожду еще"...

Последнее, что он увидел – хитро прищуренные зеленые глаза, в которых светилось странное понимание, а еще – непривычно мягкая, какая-то всепрощающая улыбка, от которой почему-то расхотелось рвать и метать и снова знакомо екнуло сердце.

– Глава 16-

Проснулся он внезапно, как от толчка. Стремительно огляделся, ища причину столь резкого пробуждения, обшарил зелеными глазами пустую башню, пробежался по ворочающимся фигурам спутников, что тоже только-только приходили в сознание. Обнаружил мирно досыпающих Светлых на прежних местах и, наконец, наткнулся на молчаливую фигуру Стража, который сидел у противоположной стены и смотрел на него абсолютно ясными глазами.

– Как себя чувствуешь?

– Неплохо, – настороженно отозвался Таррэн и снова огляделся: занятое хмерой место по левую руку пустовало. Ни Белика, ни Карраша, ни Траш. Никого и, похоже, довольно давно. Узы, разумеется, тоже бесследно исчезли. Только в воздухе висел слабый запах воска и, как ни парадоксально, цветочного меда, который был в этих суровых заброшенных стенах весьма неуместным. Да левая щека отчего-то перестала нещадно саднить. Странно... он осторожно коснулся лица, неверяще провел пальцами, но ран от чужих когтей не обнаружил – их как хмера языком слизнула: кожа была ровной, гладкой, матовой и абсолютно чистой. Без единой царапинки, потому что, пока некоторые дрыхли тут без задних ног, кто-то заботливо и очень бережно смазал глубокие порезы целительным, поистине бесценным "нектаром".

– К`с-с-а-ш...

– А-А-А!!! – внезапно благим матом заголосил Весельчак, резво подхватываясь и что было сил пиная в бок только-только продравшего глаза напарника. – Черный! Ату! Мы лысого потеряли!!!

От его истошного вопля проснулись уже все. Даже те, кто вовсе не собирался этого делать, и посмотрели на взвившегося с какого-то Торка соседа с редким единодушием. А тот, будто не замечая мрачного выражения чужих лиц, с нескрываемым азартом принялся пихать упорно сопротивляющегося Аркана.

– Вставай! Вставай!! ВСТАВАЙ, дурень чернявый!! Мы ж его упустили! Прошляпили! Лысого с нами нет!!!

– Какого... к лешему... лысого? – наконец, измученно прохрипел тот, тщетно пытаясь уклониться от щедрого града сыплющихся ударов.

– Нашего! Лысого, как твоя коленка! Мы его потеряли!!!

– Да здесь я, Лис дурной, – простонал откуда-то сбоку Ирбис. – Аркан, ты поближе... удави его, а? Душевно тебя прошу – убей, не то я выловлю и так отпинаю, что он навечно заречется будить усталых солдат после полудня!

– Зде-е-сь? – фальшиво удивился Весельчак, весьма резво отползая в сторону, после чего с довольным видом уселся на задницу, внимательно оглядел помятое лицо товарища, весь его замученный вид и, наконец, с вопиющей небрежностью пожал плечами. – Жаль. А мне на миг показалось, что мы от тебя избавились...

– Паскуда!!

– Вот-вот, – притворно вздохнул задира. – И я о том же: грубый, неотесанный, невоспитанный тип, от которого даже слова доброго не дождешься.

– Ну все... прости, Аркан, но я сейчас лишу тебя напарника!

– Давно пора, – флегматично отозвался Аркан, с невыразимым облегчением снова растягиваясь на полу и забрасывая руки за голову. – До смерти надоел со своими шуточками. И если это не сделаешь ты, то скоро сделаю я.

– Предатель!! – возмущенно ахнул Весельчак.

– Тогда позови меня, ладно? – устало прошептал Ирбис, опускаясь на дрожащих ногах обратно. – А то сейчас сил никаких нет, но потом мы его вместе выловим и удавим, чтоб неповадно было.

– Заметано.

– Эй, а где Белик? – нахмурился вдруг Сова, и Весельчак, разом позабыв про рассерженных приятелей, снова торопливо огляделся. – Куда он исчез? И хмеры ваши где? Урантар, с малышом все в порядке? Я же видел их здесь! Куда они подевались?!

Дядько упруго поднялся.

– Ушли.

– Как, ушли? – опешили люди. – Куда? Когда?

– Вот так. Домой ушли, отдыхать. Тут недалеко осталось – часа два пешком, и дорогу я знаю хорошо. Опасности никакой нет, потому что по эту сторону Тропы крупных зверей почти не водится. Вот малыш и ушел: он нам больше не нужен.

Весельчак на мгновение замер, странным взглядом обшарил пустующую башню, озадаченных товарищей, которые точно так же чесали затылки. По достоинству оценил оплавленные края закрытой двери и как-то растеряно оглянулся на невозмутимого Стража.

– Так мы что... действительно, прошли?!

– Да.

– Прошли Тропой Смертников?!!

– Да.

– И выжили?!!! Все?!!

– Рыжий, тебе что, одного раза мало? – не выдержал Ирбис. – Трижды повторять надо: ДА, ДА, ДА!!! Тупая твоя башка!! Мы действительно прошли эту проклятую Тропу и действительно живы! Что ЕЩЕ тебе неясно?!!!

– Гм, – недоверчиво покосился Лис. – А почему у меня такое чувство, будто меня вывернули наизнанку, вытряхнули, а потом снова завернули? И так много-много раз?

– Потому что ваши резервы истрачены больше, чем наполовину, – спокойно пояснил Элиар, смахивая с лица золотистую челку. – Чтобы выжить, нам пришлось высвободить ваши внутренние силы. Те, которые всегда есть про запас, как некий жирок. Если бы не он, вы не смогли бы поддерживать нужный темп столько времени. Так что радуйся, рыжий, что он оказался у тебя настолько большим: я думал, до утра не оправишься. А ты вон – скоро скакать начнешь. С чем, собственно, тебя и поздравляю.

Аркан недовольно фыркнул, но вставать, подобно напарнику, пока не решился.

– У этого хомяка чего только про запас не находится, поэтому, если у кого что пропало, обращайтесь: он или найдет, или из кармана вытащит.

– Злой ты, Аркан. И как я тебя столько лет терплю? – притворно вздохнул Весельчак и довольно бодро дотопал до загадочно улыбающегося Стража, после чего больше не стал испытывать судьбу – схватился за стену и осторожненько сел, старательно делая вид, что ноги совсем не дрожат. – Урантар, когда поползем дальше?

– Как только сможете.

– Ну-у-у... знаешь, по-пластунски – хоть сейчас. Но пешком, в гору, да еще в доспехах... пожалуй, для этого подвига я пока не гожусь.

– Часа два у вас есть, – снова улыбнулся Страж. – А там, хочешь – не хочешь, идти все равно придется: до ночи мы должны вернуться на Заставу, потому что встречать рассвет (даже здесь!) я бы никому не советовал. Если, конечно, вы не желаете покончить с жизнью весьма неприглядным способом.

– С Беликом все хорошо? – подал голос Таррэн, уверенно принимая вертикальное положение и почти закончив мысленно перечислять весь набор эпитетов, которым удостоит коварного пацана при встрече.

Дядько кивнул.

– Да. Полагаю, уже часа два, как налопался от пуза и теперь мирно спит в родной постели. Вместе со своими кошками. Не волнуйся, они восстановятся гораздо быстрее, чем вы. Тем более что уже успели обмазаться "нектаром" с ног до головы.

– То-то тут медом воняет, – присвистнул рыжий. – Надеюсь, ему задницу щиплет так же здорово, как мне вчера... слушай, а как же узы? Я так понял, что от них бывает откровенно хреново.

– Сон разбивает их довольно быстро. Полностью и абсолютно безопасно. Ни тебе заклятий, никаких усилий с их стороны не надо: понадобилось – заснул, и все в порядке. Даже голова на утро болеть не будет... в отличие от вас, кстати, поэтому готовьтесь.

– Погоди, погоди. Так малыш, что... – внезапно прозрел Ирбис. – Все эти трое суток НЕ СПАЛ?!!

– Да. И не ел тоже.

– А... Траш?

– И она, – все так же спокойно сообщил Урантар, затем приметил перекошенные лица попутчиков и вдруг усмехнулся. – Хмеры могут обходиться без пищи больше недели, чтобы вы знали. С водой немного хуже, но и без нее они протянут довольно долго, так что вам в любом случае ничего не грозило. Три дня – слишком мало, чтобы Траш успела по-настоящему проголодаться. Проблема в таких случаях лишь в том, что ей, как акуле, надо почти постоянно двигаться, иначе мышцы начнут неметь и утрачивают гибкость. Правда, не всегда, а только тогда, когда они с Беликом идут в тесной связке. Суточный ритм у Траш гораздо более сложный, чем у людей, поэтому она может спокойно бодрствовать несколько дней подряд, а потом столько же времени отсыпаться. Просто когда наша красавица связана с малышом, она всегда подстраивается под него.

– Почему? – тупо переспросил рыжий.

– Потому, что Белик – ведущий. Так, как заведено в любой стае.

Сова скептически поднял бровь.

– Хочешь сказать, он для нее – "главная самка"?

– Именно, друг мой, – тонко улыбнулся Дядько. – Ты АБСОЛЮТНО прав.

– Охренеть можно! – пробормотал Весельчак. – Сидим вот, как дураки, годами в своих казармах, света белого не видим, а тут такие страсти творятся... не-е-т, не хотел бы я быть ведущим в этой милой компании. Хоть и умная у вас киска, а все равно... чувствовать себя главнюком как-то не слишком приятно. Верно, лысый?

– Тьфу на тебя!

– Значит, согласен, – невозмутимо кивнул нахал. – Так, а вы вообще, долго здесь сидеть-то собираетесь? Время, между прочим, уже к вечеру, а свой запас продуктов я еще вчера сожрал! Урантар, у вас для дорогих гостей ужин предусматривается?

– А как же, – хмыкнул Страж, небрежно отпихнув ногой какой-то камешек. – Милости просим в Серые Пределы. Хлеб да соль, как говорится... а если хотите, то и приключений целый воз организуем. В любое место, какое понравится. На выбор. Так вы идете или остаетесь осматривать достопримечательности?..

До Заставы они добрались только к ночи.

Да, Урантар ничуть не преувеличивал, когда говорил, что до нее не больше двух часов хода, и тут, мол, совсем недалеко. Но это – для здоровых, полных сил бойцов! А тем жалким улиткам, в которых внезапно превратились шестеро смертных (включая Литура) было ох, как нелегко осилить эту короткую дорогу. Впрочем, Перворожденным тоже приходилось несладко, хотя виду они, конечно, не показывали. И упрямо шли вслед за бессовестно бодрым Стражем, старательно вытягивая шеи и пытаясь разглядеть пункт назначения, до которого им хотелось добраться ничуть не меньше, чем вымотавшимся до предела людям. Не столько из-за того, что ноги подгибались и упрямо не желали выпрямляться обратно, сколько из-за отчаянно слипающихся глаз, бесконечных зевков и отвратительной вялости, от которой даже неугомонный Весельчак, как ни старался встряхнуться, не смог избавиться до конца.

К слову сказать, этого наглого типа, доставшего своим нытьем даже Литура, в конце концов, все же решили дружно удавить, чтобы не слышать вопиющих стонов, жалоб и непрекращающегося нытья. Ради такого дела даже нашли в себе силы дотянуться до дурака, но тот, словно и не умирал сейчас на каждом шагу, довольно резво отпрыгнул и посеменил в сторону с прытью, достойной скакового рысака. Чем вызвал новый взрыв искреннего возмущения и не менее искреннее желание заняться злостным членовредительством. С последующим расчленением трупа и преданием его прилюдному позору. Жаль только, что догонять лживого мерзавца сил почти не осталось, не то рыжий узнал бы, что бывает с болтливыми негодяями за всякие гадкие намеки и отвратительно бодрое самочувствие. И это тогда, когда измученные, вымотанные до предела, переставшие в таком состоянии понимать шутки соратники просто с ног валяться от усталости.

Но, так или иначе, с гор им спуститься удалось без особого труда. Всем. Не смотря на жгучее желание избавить этот прекрасный мир от одного его рыжеволосого обитателя. Эльфы даже умудрились на одном из крутых склонов наколдовать полупрозрачные ступеньки, чтобы не топать целых полчаса в обход. А люди, рассыпаясь в благодарностях, с невыразимым облегчением сползли по ним до самого низа и с бурной радостью встретили хорошо укатанную дорогу, ведущую строго на запад и упирающуюся в мощную каменную крепость, выстроенную аккурат между двумя горными пиками. После чего всей гурьбой вывалились на заботливо вымощенный тракт, соединяющий Заставы важной торговой артерией, и, наконец, смогли перевести дух: дошли...

Человеческих Застав в Пределах было всего три: Центральная (самая мощная и крупная), Левая и Правая. И стояли они ровным рядком, ненавязчиво разделяя друг от друга своих гномьих и эльфийских "сестер", что устроились, соответственно, по краям огромной дуги, образованной семью неприступными крепостями: Перворожденные строго слева, Подгорный Народ строго справа, люди – посередине. И так было испокон веков. Каждая из Застав искусно пряталась в кольце неприступных скал, перекрывающих проход к Обитаемым Землям, умело закрывалась каменными уступами, ловко цеплялась за каждый камешек, уподобившись спрятавшейся в прочный панцирь улитке. Но при желании, ночью, в ясную погоду, было вполне реально углядеть крохотный сигнальный огонек на соседних Башнях, где недремлющие Стражи красноречиво показывали своим: все хорошо, братья, мы еще живы. А при необходимости его можно было легко превратить в гигантский костер, тем самым сообщая всей округе, что отчаянно нуждаются в помощи. Но на памяти Урантара такое случилось лишь однажды, лет десять назад, когда твари Проклятого Леса умудрились совершить прорыв сразу на трех участках Границы. Тогда Стражам здорово повезло с погодой, не позволившей огненным саламандрам в полной мере воспользоваться своим умением изрыгать огонь. Плюс, косые струи внезапно начавшегося дождя сбили на землю львиную долу ядовитой мошкары. А жидкая грязь, местами доходящая до пояса, не дала громадным секачам и куче мелкой живности развить нужную скорость, чтобы всем скопом навалиться на ошеломленных людей. Во всеобщей неразберихе часть ползунов раздавили более крупные звери, кого-то, не заметив, буквально втоптали в глину, кто-то утонул в потоках вышедшей из берегов (с помощью магов, конечно!) реки, а остальных постреляли, порубили и потом сожгли. После чего еще долго разгребали завалы из обгоревших трупов и старательно морщили носы, когда ветер дул с запада. Потому что вонища тогда стояла – просто жуть!

Левая Застава всегда считалась небольшой: всего с полсотни крепких, выносливых Волкодавов, почти столько же Сторожей, да еще десяток Гончих, которых, как ни удивительно, в этом секторе было почти вдвое больше, чем на остальных Заставах. Может, от того, что набеги с этой стороны случались гораздо чаще, чем в других местах, а может, так сложилось... никто точно не знал. Однако Воевода Левой по праву гордился своими подопечными и очень хорошо понимал: только усилиями Гончих его Застава до сих пор стояла.

Отдельно стоит упомянуть о том, что Гончие существовали, как класс, исключительно среди людей. Никто не знал, почему так получилось, однако ни гномы, ни бессмертные эльфы почти не поддавались магии Амулета Изиара и действию испарений Проклятого Леса. Может, от того, что и без этого жили неимоверно долго. Может, знаний и умений бессмертных вполне хватало, чтобы себя обезопасить. А может, из-за мощнейших магических заслонов, окружающих те четыре Заставы чуть не тройным кордоном. Однако факт налицо: никаких подозрительных изменений ни у тех, ни у других за все девять эпох существования Диких Псов никогда не встречалось. И только люди, которым во все времена не хватало могущественных магов, не имели достаточной защиты от Проклятого Леса. Только они осмеливались выходить в ночные рейды в его непролазные дебри, не беря с собой быстро истощающихся (а значит, бесполезных) амулетов, да под прикрытием тройки, а то и четверки опытных колдунов. Только они многие десятилетия подвергались невидимому воздействию древней магии. И только среди них, спустя всего несколько веков после появления Стражей, стали отмечать появление крайне необычных экземпляров со странными способностями.

Урантар, проживший в Пределах большую часть жизни, мог с уверенностью подтвердить, что все человеческие Стражи, без исключения, обладали незаурядной силой и поразительной реакцией. Все до одного могли видеть в темноте и имели потрясающе тонкий слух, почти сравнимый с чутким слухом Перворожденных, у которых эта способность были отлично развита с самого рождения. Все они обладали невероятной выносливостью и стойкостью к природным ядам Проклятого Леса. Иными словами, спокойно могли пить воду из его ручьев, бесстрашно вдыхать его сомнительные ароматы и есть пищу, выращенную на отвратительно плодородной местной почве. Причем, приспосабливаться к здешнему рациону молодые Стражи начинали сразу, буквально в первые же дни после попадания в эти гиблые места. А в дальнейшем, как показывал опыт, эта любопытная тенденция могла развиться еще дальше и нечаянно подарить смертному полную устойчивость к бессчетным ядам многочисленных обитателей Проклятого Леса. Правда, пока этого удалось добиться лишь Белику, да и то – с помощью Траш. А остальным приходилось тщательно следить за амуницией, закрывать лица, надевать специальные плащи, маски, да еще постоянно смотреть, как бы их не порвало о какую-нибудь колючку.