Текст книги "Тени ледяной пустоши (СИ)"

Автор книги: Александра Христова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Слишком вязкая энергия... Ну-ну. Чтоб Арханаса сам когда-нибудь так смог сказать – небрежно, походя, словно и не понимая, какое впечатление подобные высказывания производят на собеседников.

А он и сможет, – внезапно дошло до него. Правда, не сейчас и не в ближайшие несколько лет, но сможет ввернуть в свою речь нечто подобное – если Эллисаан, конечно, действительно собирается навесить на них частичный контроль за накрывшей Лес "ползучкой".

Главное – пережить эти самые несколько лет и умудриться не сгореть от переизбытка сырой силы. Ну да какие проблемы – на службе у Князя всякое бывало. Долго ли приспособиться...

– Вопросы? – Больше всего насмешливо улыбающийся Эллисаан походил на сытую змею, пригревшуюся на камне. Такой же обманчиво спокойный и ядовитый. – Нет? Тогда – не смею вас задерживать.

Под немигающим взглядом рыжеволосого эл'феа Арханаса выбрался из такого уютного кресла и вслед за близнецом пошагал к выходу. И в самом деле – стоит поспать хоть немного. Вряд ли завтра... точнее, уже сегодня можно будет поспать до полудня.

– И да, – голос Эллисаана остановил братьев уже на пороге. – Уймите мое любопытство – скажите, в честь чего было то представление сегодня на улице?

– На ногах не удержался, – смущенно буркнул Арханаса. Варанаса же прошипел что-то не очень цензурное себе под нос, но, тем не менее, кивнул, подтверждая слова брата. А что тут можно было сказать? Действительно... Не удержались на ногах. Ну не обвинять же в случившемся принадлежащего Аторре фамилиара?

Эллисаан с недоумением посмотрел на горе-Стражей и незнакомым, но понятным, крайне выразительным и лаконичным жестом выразил все, что о них думает, покрутив пальцем у виска. Молча.

Братья в ответ на это только дружно смущенно пожали плечами. А что тут, собственно, скажешь?

***

А дальше годы полетели как дни. Буквально.

Близнецы и не ожидали, что свалившиеся на них обязанности будут забирать столько сил и времени. Нудная, монотонная, бесконечная, тяжелая и на удивление кровавая работа: найти даже не поврежденный и распадающийся участок, а еще только легкое напряжение всего нескольких нитей, указать на них Арициану, как ведущему блуждающего щита, точно уловить момент, когда жрец перебросит на Эллисаана прямой поток энергии Леса и... нет, не перехватить – поддержать и направить. Подхватить, помочь устоять...

Эдакие мальчики из прислуги в масштабе отдельно взятой страны, ага. Разве что за плохо выполненную работу светит не наказание розгами, а крах грандиозного щита и страшнейшие лесные пожары. А награда... Наградой был тот факт, что за первые четыре месяца с того момента, как близнецы включились в работу, "ползучка" сумела остановить порядка тридцати факелоносцев, подбиравшихся к Лесу. Не повывелись еще идиоты на землях людских...

Были и другие моменты... Куда более грязные и неприятные. Ну да, назвать  приятными регулярные жертвоприношения Лесу разумных с целью поддержания подпитывающих щит каналов мало кто сможет. Пусть даже жертвой выступали те самые неудачливые поджигатели. Впрочем, не только оные – захваченных в ходе боевых действий фанатиков хватало с лихвой.

То, что вообще-то за пределами дремучей чащи шла война, осознавалось, бесспорно – но как-то отстраненно, словно все вокруг происходит не здесь и не сейчас. Говоря о том, что сила Леса очень вязкая, Эллисаан не шутил – тягучая и расплывчатая, словно ночные туманы над озерами, энергия древней сущности буквально затягивала в себя, не давая возможности остановиться и оглядеться, что происходит вокруг. Возможно, Лес сожрал бы своих защитников точно так же, как поглощал принесенных ему в жертву, но тут сыграла свою роль ночь: по какой-то причине свет Мертвого солнца... нет, не блокировал – частично замедлял это странное ощущение трясины. Помогал удержаться и не поддаться кровожадности Леса.

Как-то раз, в один из редчайших свободных вечеров Варанаса попытался выяснить, каким же образом Эллисаан сумел узнать, что нечувствителен к мертвенному свету гиблой луны. Вряд ли единственному оставшемуся в живых наследнику рода высоких леишей позволили столь бездумно рисковать собственной не раз продырявленной шкурой. Значит, тут что-то другое.

Оказалось, что этим "другим" было отчаяние.

– Я не понимал, что творю, – признался Эллисаан, ласково почесывая крылья синего фамилиара своего сына. – Когда мне, не вдаваясь в подробности, сообщили, что мой сын пропал в неисправном портале... – И рыжий эл'феа только сильнее вцепился в тварюшку у него на руках.

Что ж, наследника Аторре вполне можно понять. Более того: братья уже видели... Тех, кто потерял своих детей в столице Фенсы и решил утихомирить свою боль радикальным методом, выйдя на улицу ночью. Так что Эллисану еще повезло, что он не сошел с ума. – Чтоб мне еще было, с чего сходить, – весело фыркнул Эллисаан, как всегда беззастенчиво подслушивающий их мысли. – Аторре вообще здравостью ума не страдают, а я и подавно в этом замечен не был! Ну вот что тут можно сказать?

***

Сколько лет прошло в таком ставшем уже привычном выматывающем режиме, непонятно – Арханаса уже сбился со счета. То ли десять, то ли пятьдесят, то ли все сто... Трудно одновременно постоянно помогать контролировать работу заклинания, протянутого над целой страной, и следить за временем. Благо еще, для эл'феа годы летят совершенно иначе, нежели для кого иного. И спасибо богам, наделившим их достаточной долгой жизнью, чтобы можно было разбрасываться столетиями, словно простыми декадами.

Найти-исправить-отоспаться-найти-исправить-отоспаться... Помочь буквально подвывающему от боли во всем теле Эллисаану в очередной приецпиться к слишком тонким и хрупким каналам личной подпитки, пару ночей перерыв, чтобы рыжий эл'феа вновь смог встать на ноги и приступит ьк воим обязанностям. И опять по кругу... Какая там личная жизнь! Она подождет – не конец света. А всего лишь война, и им досталась пусть и не самая тяжелая, зато самая выматывающая часть поддержки одного из уровня защит родного дома. Найти-исправить-отоспаться-найти...

Впрочем, так или иначе, слишком долго это продолжаться не могло.

...– Проснись! Просыпайся!! – Только заснувшего после декады практически без сна Арханасу безжалостно трясли за плечи. – Мне нужна твоя помощь!

С трудом разлепив правый глаз, Арханаса с недоумением, плавно перерастающим в удивление, уставился на разбудившего его Эллисаана.

А посмотреть было на что: волосы всклокочены, лицо белое-белое, из прокушенной клыками губы медленно сочится вязкая кровь, а в почерневших глазах отражался такой беспросветный ужас...

– М? Шо стр-слось? – Пробормотал Арханаса, с трудом садясь на узкой кровати и тщетно пытаясь открыть и второй глаз. Впрочем, в следующий момент от сна осталось лишь воспоминание.

– Кто-то вмешался в основной каркас щита. Надо немедленно выяснить, что стряслось – Князь и Верховный сообщили, что с их стороны ничего не произошло. А потому – собирайся. И еще... – Эллисаан вздернул ошалевшего бывшего Стража на ноги, убедился, что тот не собирается заваливаться назад, и сделал шаг назад, медленно сжав руки в кулаки. – Миледи пропала. Я больше не чувствую фамилиара своего сына. Совсем.

Глава 10.

Ворону как-то бог послал, послал конкретно!

– Пять отрядов по дюжине человек, десять магов, три жреца Каирри, – отчитался совсем еще молоденький – лет шестьдесят, не больше – эльфенок и сдул с кончика носа особо настырную каплю. – Будут здесь через половину сеада.

Эллисаан кивнул, дав понять, что информация принята к сведению, и перевел взгляд на меня, чуть вздернув при этом рыжую бровь. Я только поморщился: опять меня загоняют в тыл? Сколько ж можно! Я так хочу не лупить сырой силой по противнику, а запустить когти в беззащитную, так сладко пахнущую страхом и яростью добычу, ощутить вкус ее крови на языке...

"Раалэс!", – хлестнул по моему сознанию окрик-приказ приемного отца. Я дернулся и недовольно зашипел: что за дела? Почему у меня отнимают возможность  поохотиться?!

Впрочем, нечто, сравнимое с ментальной пощечиной, быстро загнало недовольно взрыкнувшую тварь обратно в недра моей души. Ш-ш-ш, неприятно! И обидно – словно щенка ткнули носом в лужу.

Щенка?..

– Раалэс, – на этот раз вслух позвал меня Эллисаан. Тихо – но я бы не хотел знать, что станет с тем, кто посмеет ослушаться приказа, отданного таким голосом.

– Да? – с надеждой посмотрел я в ярко-желтые эльфийские глаза и непроизвольно облизнулся. Может, мне все же разрешат загнать добычу? Хоть одну, самую маленькую? Ну пожа-а-алуйста!

– Здесь скоро будет отряд. Ты, – тычок пальцем мне в грудь. – Залезешь туда, – на этот раз досталось ни в чем не повинному разлапистому дереву типа "дуб молодой, мутировавший". – И будешь готовиться к встрече гостей. И упаси тебя Харрэс слезть с дерева раньше, чем дело будет закончено. Понял?

Я только молча кивнул. Ну вот. Испортили весь кайф...

– Ты меня понял? – Еще раз с нажимом спросил меня приемный родитель.

– Да понял, понял, – буркнул, делая шаг назад. От Элли тягучей волной расходилось недовольство, ощутимо терзающее мои щиты. – Сижу молча, изображаю из себя полк артиллерии, с места не слезаю, пока не позовешь.

Эллисаан кивнул, наплевав на непонятные слова в моей речи, махнул рукой – и в следующий момент весь отряд буквально растворился в ночи, оставив меня одного на щедро орошаемой дождем небольшой поляне.

В какой-то момент мне захотелось поддаться искушению и с победным воем отправиться на охоту... Нельзя-нельзя! Если я уйду –  стаяпогибнет. Стая – это дом. А дом – это все, что у меня есть. А потому – берем себя в руки и принимаемся за дело.

– Ну вот... Сиди там, сиди тут, не делай того, не отсвечивай, и вообще: ни прыжка вперед и ни шагу назад! – Все же обиженно пробормотал напоследок и взлетел вверх по стволу выделенного мне дерева, оставляя глубокие царапины на коре. Удобно устроившись среди переплетения толстых ветвей, я, отрешившись от окружающего мира и абсолютно не реагируя на попавшие мне за шиворот капли воды, принялся развешивать перед собой мелкие заготовки ледяных сфер, чуть слышно мурлыча под нос на мотив какого-то разухабистого вальса неожиданно всплывшие из глубин памяти строки: "Ядерный фугас летит, качается – от него хорошего не жди...". Настроение было просто замечательным.

Раз – щелчок пальцами, попавший в неожиданно жесткий стальной ритм крутящейся в голове музыки. Два – резкое движение руки. Три – передо мной примерно в метре повисает маленький, чуть больше сантиметра, ослепительно сияющий в дождливой темноте шарик: то, что при первом же моем желании превратится в достаточно мощное оружие, способное если не убить незваного гостя, наверняка защищенного божественной волей, то серьезно задержать – так точно.

Раз – щелчок, два – жест-"прокол", три – сфера-огонек, раз – щелчок, два – "прокол", три – сфера. Раз-два-три, раз-два-три... И листья вокруг – холодные, звонко-золотые в ярком свете трех лун листья, сорванные с веток расшалившимся ветром и поливаемые диким дождем. Снежное серебро – багровое золото – ледяная сталь черных небес. Безумная пародия на вальс агонизирующей природы.

Остро-хрупкие листья. Жестокая музыка завывающего вихря. И гром небесной канонады.

Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три...

– Эй, на дереве! – Раздалось откуда-то снизу-слева злое шипение, грубо вырвавшее из этого подобия транса. – Свет погаси!

Тряхнув головой, чтобы вернуть мысли на место и избавиться от навязчивой музыки и оказавшихся на редкость прилипчивыми строк, я с некоторым изумлением поглядел на порядка полутора сотен крохотных сфер, действительно в совокупности дающих довольно мощное освещение, и хмыкнул. Хорошая гирлянда у меня вышла, кто бы спорил. Яркая. Особенно в ночи, угу. И ведь не устал ни чуточки! Но вот притушить огни действительно бы не помешало – а то обнаружат раньше времени. А поскольку я тут изображаю из себя "последний рубеж обороны" одновременно с тяжелой артиллерией и огневой поддержкой всего маленького отряда, то мое преждевременное раскрытие было бы крайне... нежелательно.

На этот раз я обошелся без показушных жестов – настроение уже было не то. Так что заготовленные "снаряды" просто на миг ярко вспыхнули, вызвав полупридушенные матюги пополам с проникновенными пожеланиями "сдохнуть демонову гимнопевцу" из ближайших кустов, а затем погасли, став практически прозрачными и абсолютно незаметными в темноте. Ну, кто там что про демаскировку говорил? Да я незаметнее привидения в солнечном свете! Того самого, которое с мотором на мускульном приводе, ага. Где б еще только белую простыночку для полного сходства раздобыть? Хотя с учетом того, что я теперь вижу в зеркале... И так сойдет.

Краем сознания уловив чью-то постороннюю Тень неподалеку, принюхался и радостно осклабился: а вот и наши смертнички пожаловали! Все из себя такие серьезные, сосредоточенные и с таким вкусным запахом божественного безумия... Проходите, дорогие, проходите! Я вас заждался – мне так скучно постоянно держать себя в руках. Развлеките меня!

На моем лице возникла хищная, злая усмешка, а в груди само собой зародилось тихое злобное рычание. Я чувствовал, как чужие постепенно приближаются к "моему" дереву, как крадутся по ночному лесу, я слышал каждый их вздох и каждый удар сердца. Вопреки всем запретам, вопреки всем установкам, вопреки здравому смыслу и инстинкту самосохранения – я предвкушал охоту.

Наконец, первый из незваных гостей ступил на поляну, и я с радостным воем, давая отмашку нашим, запустил в чужака первой заготовленной сферой, следом одним мощным прыжком отправляя себя высоко в небо. Ну, устроим судный день пришедшими в наш дом гадам?!

***

...Мое возвращение из-за Врат было тяжелым. Очень тяжелым.

Жара – это первое, что я осознал. Дикая, влажная, липко-удушающая жара.

Вторым стал свет. Он резанул по глазам и лишил меня зрения – перед глазами теперь были сплошные радужные пятна засветки.

Третье – шум. Постоянный, бесконечный, неумолчный громкий шум! Шелест, скрип, визг, шипение, порыкивания... И в довершение – показавшийся просто оглушительно громким пронзительный взвизг Ариха, завершившийся странным коротким свистом. Слава звездному небу – это было недолго...

Четвертое – на меня с размаху свалилось нечто тяжелое, с кучей острых углов и при этом отчаянно ругающееся мне на ухо. Хотя почему "нечто" – наоборот, очень даже "что". Бог малолетне-полосатый, чьи патлы я до сих пор не отпустил... Не ори, я тебя заклинаю! И без того хреново!

Пятое – по моему и без того держащемуся на честном слове рассудку со всех сторон ударили неоформленные мысли. Лес жил, умирал, спал, жрал и размножался -и все это хлынуло на меня. Одним махом. У-у-у, Элли, я тебе сочувствую... Как же тебе было хреново, когда у тебя падали щиты!! Теперь я это все сполна ощутил на своем сознании. Больно!

Ну, а финальным штрихом в этой адской какофонии ощущений стал омерзительный зуд по всему телу, который с каждой секундой все нарастал. "Муравейник", – всплыло откуда-то из недр памяти надежно забытое слово. Да, по ощущениям я рухнул именно что на громадный муравейник... Причем с огненными и до отвращения злобными кусачими муравьями! Аррр, жжется!!!

Взвыв в голос, я скинул с себя придушенно крякнувший груз и, зажмурившись, с наслаждением принялся раздирать дико зудящую кожу. Когтями я полосовал себя на ленточки но не замечал этого... Аррр! Жжется-горит-чешется-больно-больно-больно!!

– С-с-спокойно! – Раздался над моей головой чуть шипящий голос, и в следущий момент я едва не заорал уже от радости: моего лица коснулись ледяные руки, а следом я словно бы оказался в центре снежного вихря. Родной холод и абсолютная, нарушаемая только звуками дыхания, тишина... И самое главное – никакого зуда! Как хорошо!

Осторожно разлепив глаза (точнее, только один глаз, правый – левый оказался прикрыт холодной ладонью), я обозрел страдальчески морщащегося полосатого мальчишку.

– Не дергайся! – Заметив, что я внимательно его изучаю, повторил пацан и осторожно переместил свои ледяные лапки ближе к шее. – Ответь, ты хочешь жить? Ты хочешь сохранить  именно эту жизнь?

– А кто не хочет? – Прохрипел я, вопреки всем опасениям мелкого, даже и не думая активно шевелиться – разве что глаза аккуратно протер. Не знаю, что произошло... Но то, что этот парень своим прикосновением убрал то безумие чувств, которое меня едва не убило, было очевидно. И мне вовсе не хотелось знать, что произойдет, если я сброшу с себя чужие конечности.

– А ты куда умнее, чем мог стать, – одними губами улыбнулся пацан и, пока я пытался осознать, что он имел в виду, нахально уселся прямо мне на ноги. Еще и поерзал, чтобы удобнее было! – Я хочу предложить тебе сделку.

Я нахмурился, пытаясь осознать значение смутно знакомого слова. Что-то такое в голове крутилось, но вот что...

– О, Мироздание! – Простонал мальчишка, закатив глаза к темному небу. – Это будет нелегко... Ты спас мою жизнь. Я сберегу твою. Даже подарок сделаю... На будущее, – и в следующий момент полосатый настолько гнусно осклабился, что мне захотелось его убить.

Вот теперь все понятно: возвращение пролитой крови. Нельзя было сразу так сказать?

В ответ раздался очередной страдальческий стон, а следом парень отлепил холодную конечность от моего лица и довольно небрежно сдернул с шеи всю связку амулетов, которая у меня была. И самодельные бусы из костей еще Шарры, и синюю капельку на цепочке, и многое другое... Сдернул – и выбросил куда-то за спину!

– Сдур-р-рел?! – Негодующе рявкнул я и взбрыкнул, пытаясь скинуть с себя мелкого засранца. Что ж он творит-то?! Снег с ними, с амулетами, но пусть вернет часть Шарры!

– Да не дергайся ты!! – Неожиданно громко рявкнул полосатый гаденыш, заставив меня вздрогнуть и бессильно распластаться по отвратительно влажной и теплой земле в попытке удержаться в сознании. Уши мои уши... Если просто недовольный вопль оказывается для меня похлеще удара в челюсть...

– На самом деле, все объясняется очень просто... – менторским тоном начал пацан, одной рукой выуживая из-за своей спины те самые отполированные косточки, из-за которых я так взвился, и начиная очень медленно перебирать их наподобие четок. – Если говорить привычным тебе языком, то своими нынешними ощущениями ты обязан двум факторам. Твоя временная смерть и воскрешение в снегах, где нет присущего миру давления со всех сторон – раз. А второе – ты не мог этого заметить... Но практически весь язык тварей изнанки построен на очень низких тонах, которые обычно никто не воспринимает. А ты к ним привык, из-за чего теперь и страдаешь. Ну и по мелочи тоже всего хватает – уж позволь мне не вдаваться в подробности

Низкие тона? Давление? Временная смерть?! Что за бредни?! Мне кто-нибудь пояснит, что происходит и где я нахожусь?

Парень мерзко хохотнул, отрицательно покачал головой (еще один телепат, чтоб его...) и небрежно намотал мне на запястье слабо мерцающий свежеизготовленный амулет. Мало мне было татуировки...

– Не вздумай снимать. Сдохнешь, – отрывисто приказал он и, убрав благословенно холодную конечность и кряхтя, как старый дед, встал на ноги. Я ожидал еще одного витка хаоса...  Сенсорного шока – всплыло из недр подсознания. Но нет. Тихо. Тихо и холодно. Неужто?!

Пацан хмыкнул и шагнул в сторону, не забыв, однако, подобрать с земли все, снятое с моей шеи. Э, верни обратно – не твое!!

– В каком смысле сдохну? – Осторожно сев, я потянулся было к отнятым у меня амулетам, но получил по руке и сердито зарычал. Ответный мощный рык заставил меня резко передумать. Я сейчас совершенно не в состоянии принять бой... Пусть забирает. Потом рассчитаемся.

– А в самом что ни на есть прямом, – ощерился полосатый... Э! А ведь зебровые полоски у него исчезают! Медленно, но все же! – Помимо всего прочего... Тебе знакомо такое растение, как сиин?

Сиин? Что-то такое припоминаю... Очень смутно, но все же – кажется, именно из-за него едва не погиб Эллисаан. И при чем здесь безобидная редчайшая трава?

– Сиин – это творение не мира, но его изнанки. То есть, того места, где ты познакомился со своей... стаей, – буквально на пальцах принялся пояснять мне пацан. – При этом в своем естественном месте оно выглядит не как растение, а как снег. И ты этот снег жрал годами. Так что сиина в тебе хватит, чтобы подорвать все на несколько дней пути вокруг. А если ты вдруг каким-то чудом не сгоришь, то очень быстро сойдешь с ума от избытка ощущений. Дошло? – С показной участливостью поинтересовался он.

– Дошло, – буркнул я, потирая отчаянно зудящую щеку. Может, я и позабыл очень многое, но не превратился в пускающего слюни недоумка, которому уготовано быть пищей для своей стаи!

– Ну и слава Мирозданию! Так, – полосатый мелкий бог нервно оглянулся на начинающее потихоньку сереть небо. – Сиди здесь, не вздумай никуда уходить и жди, когда настанет утро. Привыкай. Хищников в округе нет, агрессивно настроенных разумных – тоже. За тобой скоро придут.

– Эй, погоди! – Я попытался было вскочить на ноги, но понял, что на такой подвиг пока не способен – слишком уж сильно подгибались коленки. – Кто придет?!

– Свои, – препогано ухмыльнулся напоследок парень, подхватил с земли пушистую золотистую шубку и, ехидно помахав мне напоследок ручкой, исчез в маленьком снежном вихре, проигнорировав мой негодующий рык.

А я остался сидеть. Дожидаться утра, ага.

...И утро наступило. О, все боги и демиурги этой трижды проклятой вселенной!!

Не знаю, – не хочу знать! – сколько времени я провел в снегах. Но то, что много – это факт, не поддающийся сомнению. Десять лет, пятнадцать, больше – неважно. И все это время я прожил практически  в тишине, не считая песен снегов и голосов моей стаи... Бывшей стаи. И при этом жил  ночью. То есть, в темноте. А теперь...

Каждый чвик радующейся наступившему дню птицы, каждое шебуршание мелкой живности в кустах, каждое далекое шипение вылетевшей на охоту мелкой твари – кажется, их называют гарратами... или харранами? Не помню... Все это било по моим ушам с силой парового молота. Шум листвы от неожиданно налетевшего ветра – спасибо богам за безветренную и потому относительно спокойную ночь!! – буквально сводил с ума и заставлял зажимать уши ладонями в тщетной попытке избавиться от посторонних звуков. Полцарства за хорошие беруши!!

Величаво выплывшие из-за горизонта пара солнц ослепили меня качественно и надежно: привыкшие к темноте безлунной звездной ночи глаза отчаянно слезились и болели при попытке даже не поднять взгляд на небо – просто оглядеться. А уж когда шаловливый солнечный луч нахально пробился сквозь листву и упал мне на лицо...

Свернувшись клубком под деревом, отчаянно кутаясь в собственные крылья и зажимая уши, я тихо и монотонно матерился себе под нос, временами срываясь на тоскливо-обреченный полурык-полувой. Не этого я хотел, когда мечтал о возвращении в нормальный мир, не этого!! А чего... Ну уж явно не злостной звуковой атаки на мои уши, отчаянного неприятия солнечного света, безудержного потока неоформленных мыслей со всех сторон и удушающей влажной жары, от которой я готов взвыть в голос.

У-у-у-у-у-у, да вырубите, наконец, это чертово утро!!! Или меня добейте... Пока я еще трепыхаюсь. Почему не работает трижды проклятый амулет трижды проклятого пацана? Почему-у-у?!!

Обманул! Оскорбил! Р-р-р, найду – уничш-ш-штожу!!!

В ярости я рванул намотанные на руку бусы – и в следующий момент просто беззвучно обмяк. Оказывается, амулет был вполне себе рабочим...

Последним, что я запомнил, прежде чем меня поглотила волна дикого жара, было крылатое синее пятно перед глазами на фоне чего-то ослепительно-алого. Крылатое?

Миледи?!

***

– Ну привет, братец.

Торрэн изумленно вскинул голову, решив, что ему послышалось. Но нет: перед ним стоял его самый младший брат, Эилиан. В невообразимого вида потрепанных штанах, рубашке, которую можно было использовать вместо паруса, и просто убойных лилового цвета тапках. Без малейшего признака еще недавно бывшей там седины в глянцево-черных волосах. И с щенком твари пустошей на руках.

Обреченно застонав, старший бог бессильно уронил голову обратно на подушку, решив, что с похмелья его преследуют особо ядреные глюки. Ну не мог его немертвый братишка так легко оказаться на  этой стороне, не мог! А значит... А что это могло бы значить?

Впрочем, додумать Торрэну не дали: воистину ледяная рука брата легла на затылок, и прозрачный, пахнущий снегом и кровью поток энергии смыл все последствия излишне напряженной работы с  нитями... Стоп. Так это не глюк?

– Эилиан? – Неверяще спросил Торрэн, во все глаза глядя на младшего родственника, ссадившего тварь с рук на пол.

– Я, братец, я, – криво ухмыльнулся парень. – А вот ты...

Впрочем, договорить ему не дали. Радостно взревев, Торрэн сгреб в охапку, казалось бы, давно потерянного брата и от избытка эмоций тряхнул, как яблоньку.

– Как? Как тебе удалось оттуда выбраться, мелкий?! – Старший бог неверяще рассматривал брата, силясь найти ответ если не на словах, то во внешнем виде.

– Меня "куколка" вытащила. Случайно, – Эилиан упорно смотрел не на вновь обретенного родственника, а на задремавшего на полу щенка.

– Погоди-погоди, – Торрэн аккуратно поставил парня на пол и сделал шаг назад, безуспешно пытаясь заглянуть в Эилиану в глаза. – Ты про того мальчишку...

– Угу, – угрюмо кивнул Эилиан. – А он... – Угу, – все так же угрюмо.

– И ты его...

– Угу.

– Вот дела... – Неверяще протянул Торрэн, задумчиво почесав в затылке. Взгляд старшего бога упал на безмятежно дрыхнущую снежную тварь. – Это же не твой питомец, верно? Это его Тень? Обретенная Тень?

– Угу. Одна из многих. Точнее, из тех, что остались.

– Да что ты все заладил: угу да угу... Погоди. Так это получается, что он...

– Ну да. – Лукавый взгляд. – А ты разве не понял этого сразу, братец? Для того я его и выдирал в свое время из дома.

– Дела-а-а... – Снова изумленно выдохнул Торрэн. – Вот уж не думал, что в таком возрасте обзаведусь Зеркалом, да еще и одним на всех. Погоди, а  Пустота...

– Не-а, – легкомысленный взмах рукой. – Я немного... переборщил. Так что он – справится. Правда, не здесь и не сейчас. И не сам.

– Ты псих, – абсолютно убежденно. – Но за это я тебя и люблю, брат. Вот только...

– А с этим, – насмешливо блеснули синие глаза. – Можно сделать только одно: сесть в сторонке и наслаждаться представлением.

– Каирри будет в шоке, когда очнется.

– А то!

И оба бога одинаково хищно улыбнулись. Кто сказал, что бессмертные не азартны?

***

Тошнит, мутит, жарко до предела и голова кружится. О, боги, что, где и с кем я вчера делал?! И почему у меня ощущение, что я лежу на воде?

Попытался разлепить глаза – и тут же зажмурился: мне прямо в лицо бил до изумления наглый луч света. Кто опять забыл погасить за собой солнце?!

– Окно... закройте! – Хрипло гаркнул я... Точнее, попытался гаркнуть – у меня получилось только полупридушенное сипение. Я что, вчера еще и горланил? Уй, и будет мне теперь веселье...

Чьи-то тяжелые, буквально оглушающие шаги; благословенная тень, закрывшая меня от солнца – и буквально раскаленная ладонь, легшая на мой лоб. Уберите это!!

Мотнул головой – и чужая конечность убралась. Вот так! Хорошо, прохладно, тенек вот... Еще бы не орали где-то в стороне так отчаянно – и было бы вообще прекрасно!

Не выдержав, я  потянулся к источнику звука точно так же, как тянулся к стае. Без прямых мыслей, без идей... С одним желанием тишины и холода.

Мои действия возымели успех: говорливые личности резко заткнулись, а воздух резко похолодал. И темнота... Хорош-ш-шо...

Решив, что в этот раз мне уже ничего не угрожает, я рискнул снова приоткрыть глаза, на этот раз успешно. По крайней мере, яркий свет уже убрался... А на боль и слезы можно не обращать внимания. Правда ведь? Как можно и пропустить мимо сознания неприятное ощущение, словно меня старательно пытаются прожевать.

Проморгавшись, я все-таки решил оглядеться... И чем дальше – тем больше возникало подозрение, что я тут уже когда-то был. Но когда? Не помню... Ничего не помню! Ар-р-р-р!!!

– Неас'са? – Осторожно поинтересовались у меня за спиной. Дернувшись от неожиданности и больно придавив крыло, я резко развернулся, путаясь в крыльях, наверченных на меня тряпках, проваливаясь руками в слишком мягкую поверхность подо мной и не удерживая равновесия.

В дальнем углу благословенно темного логова –  комната, это называется комната – прямо на полу сидел, скрестив ноги, смутно знакомый человек. Пламенные волосы, длинные уши... «Не человек, эльф» – всплыло в голове. Худое усталое лицо...

И яркие пронзительные глаза, с неподдельной тревогой глядящие на меня.

– Раалэс? – Осторожно поинтересовался мужчина. Попытался было встать, но я оскалился и глухо зарычал – кем бы ни был этот смутно знакомый эльф, близко я его к себе подпускать не желал! Я смогу отбиться, если он голоден. Но не хочу – не здесь. Не сейчас. Значит, надо напугать!

Огненноволосый, правильно поняв мой намек, замер и с преувеличенной аккуратностью опустился обратно на свое место, положив руки на колени ладонями вверх.

– Итари-ра эт'кеал? Валэсса? – Снова попытался добиться от меня ответа мужчина. – Хэсси ила'ас арэто, Раалэс?

Я раздраженно мотнул головой. Не понимаю!! Почему я не могу общаться так, как разговаривал со стаей? Что этот эльф от меня хочет?!

Впрочем, а почему бы и нет?

Потянулся к этому непонятному эльфу точно так же, как если бы потянулся к одному из щенков своей стаи – осторожно, с опаской, будучи готовым в любой момент отшатнуться от не в меру ретивого существа. И никаких мыслей! Только тихие, теплые эмоции без малейшего уточнения. Интересно, а двуногие способны ощущать нечто подобное?

Оказалось, что очень даже способны... Потому что, почувствовав мое прикосновение к своему сознанию, мужчина вздрогнул и в шоке уставился на меня. А в следующий миг...

"Раалэс?!" – Набатом прозвучало в моей голове. Слишком громко!

Придушенно охнув, я завалился обратно на благословенно ледяную постель, только и успев, что тихо хмыкнуть: надо же, Элли не узнал!

Вот только... Почему он говорит на непонятном языке?