Текст книги "Водник Призыв (СИ)"

Автор книги: Александр Зеленый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 12

Зейн

Прошло почти два месяца с тех пор, как Мара уехала, а я все еще адски скучал по ней. Я был полным ублюдком в отношении своих братьев и ослом для клиентов до такой степени, что когда Баст и Дрю вернулись из своего медового месяца, то Баст сказал мне прекратить это дерьмо или найти новую работу. Так что я закопал свои чувства, и притворился, что все, мать твою, в ажуре.

Но это было не так.

Я не должен был просто так отпустить ее, я чувствовал это своим сердцем. Но как я мог сказать ей об этом? Как бы она поступила, если бы я попросил ее остаться? Нельзя рисковать своим будущим ради человека, которого ты знаешь всего неделю, и связывать себя отношениями с ним. Это глупо. Может, я ни черта не смыслю в отношениях, но знаю, что из такого ничего хорошего не выходит.

Так не бывает.

Что еще хуже, после первого месяца страданий, я, наконец, сломался и в три часа ночи пьяный написал Маре. Потратил чертов час, сочиняя сообщение, удаляя и начиная заново, читая и перечитывая тысячу раз, подправляя его, пока оно не стало таким как надо.

Я: Я скучаю по тебе. Что если бы тогда я сказал тебе, что не хочу чтобы ты уезжала?

После того, как я, наконец-таки, нажал на кнопку, чтобы отправить сообщение, оно переместилось вверх и оказалось в нашей переписке в голубом облаке. Доставлено.

Двадцать долбанных минут я пялился в экран, но "прочитано" под сообщением так и не появилось. Я отрубился и, когда проснулся, сообщение все еще было непрочитанным.

Спустя два дня все еще не прочитано.

Неделя, две, а она все еще не прочла мое чертово сообщение.

Я звонил ей, ровно через два месяца после отправки сообщения. Но в ответ услышал только гудки…

– Привет, это Мара. Оставьте сообщение и я перезвоню.

Я громко выдохнул в тот момент, как прозвучал гудок записи сообщения.

– Привет. Эмм, это Зейн. Я… Просто перезвони мне, ладно? Пожалуйста!

Я швырнул телефон так сильно, что тот, пролетев через всю гостиную, разбился о стену. Баст, который в это время наливал кофе в кружку, зыркнул на меня.

– Что, твою мать, с тобой не так, Зейн? Ты в последнее время стал совсем отбитым! Что случилось?

– Она ушла, и я позволил ей уйти. И теперь она не отвечает на сообщения и не берет трубку.

– Значит все кончено. Прости. – Он зашел в гостиную и протянул мне кружку. – Даже не знаю что сказать, чтобы тебе стало легче. В море много рыбы, время лечит, и все тому подобное. Отболит и отпустит.

– Нахрен другую рыбу, я хочу ее, – прорычал я.

– Ну, тогда вперед. Найди ее.

– Как? Я не знаю, где она живет, не знаю адрес, да она даже на звонок не отвечает!

Баст, выдохнув, засмеялся.

– Ты что, забыл о своем младшем брате? Тот пацан, которого пригласили в ЦРУ.

– Ох, и правда. – Я поднялся и постучал в комнату Ксавьера. Он открыл дверь и сонно уставился на меня. – Ксавьер, мне нужно чтобы ты…

Не произнеся ни слова, он развернулся, пробежался взглядом по лежавшим на его столе бумагам и затем протянул мне распечатку, на которой было полное имя Мары, Амаранта Люсиль Куинн, и ее адрес в Сан Франциско.

– Наконец-то, ссыкло. – Проворчал Ксавьер, кинув в меня распечаткой. – Я узнал его еще две с половиной недели назад.

Затем он захлопнул дверь перед моим носом.

Баст ухмылялся в свою кружку.

– Может, спит он мало, но когда спит – лучше его не тревожить.

– Действительно. – Сказал я, перечитывая строчки в распечатке снова и снова, будто если я постараюсь, Мара переместиться сюда, как по волшебству, прямо сейчас.

– Есть идеи? – Спросил Баст.

– Что?

Он указал на окно, подразумевая пристань, откуда доносились кашляющие звуки винтов аэропланов.

– Поговори с Броком. Он направляется в Сиэтл, чтобы увидеться со своей девчонкой. Возможно, если ты хорошо попросишь, он подбросит тебя до Сан-Франциско.

Выскочив буквально в одних спортивных штанах, даже не надев обуви, я выбежал из дома, попав под холодный осенний дождь. Брок с наушниками на голове был за сиденьем пилота в одномоторном гидроплане, переключал рычаги и смотрел на приборы.

Брат, даже не посмотрев на меня, сразу спросил.

– Тебе до Сан-Франциско?

Я кивнул.

– Могу подкинуть на бензин.

Он потянул за очередной рычажок.

– Может, для начала оденешься? – Он ухмыльнулся. – Обещаю, что не улечу без тебя.

Я побежал обратно домой, переоделся в джинсы, надел футболку, толстовку и натянул берцы, закинул пару вещей в рюкзак и побежал обратно к гидроплану. Когда я сел в кресло, Брок указал на вторую пару наушников, и мы покинули пристань.

Когда мы, наконец, взлетели, я взглянул на Брока и спросил.

– Так что… твоя живет в Сиэтле, да?

Он кивнул.

– Я все еще не хочу о ней говорить. Вдруг накаркаю. Это будет моя первая поездка к ней, если все пройдет хорошо, то расскажу тебе. Но до тех пор, пока это не произошло, не могу ничего тебе рассказать.

Я пожал плечами.

– Понимаю. Вы все еще общаетесь?

Он кивнул.

– Созваниваемся по видеосвязи каждый день.

– Вот как… То есть это можно назвать виртом? – Сказал я, ухмыльнувшись.

Он закатил глаза.

– Все совсем не так.

– Разве не ее ты трахнул шесть раз за одну ночь?

– Ее. – Мечтательно вздохнул он, но затем мгновенно взял себя в руки. – Но мы решили что, если будем пытаться сохранить наши отношения на расстоянии, вирт или как оно называется, то обесценит наши попытки, поэтому мы ждем встречи. Мы пытаемся сделать все правильно, так как ни я, ни она такого раньше не делали.

Я приподнял брови в удивлении.

– Вау. Это… впечатляет, правда. Мое уважение, братан. – Я поднял вверх кулак, в ответ он поднял свой, и мы ударились костяшками.

Он вдруг взглянул на меня.

– Так что ты думаешь сказать Маре, когда встретишься с ней?

Я вздохнул.

– Я уже столько раз думал об этом, но ничего стоящего не придумал.

Брок фыркнул.

– Как насчет того, чтобы просто сказать ей правду? Привет Мара, отпустить тебя было огромной ошибкой. Может быть вернешься в Кетчикан со мной?

– Я не могу сказать ей такое, мы почти не знаем друг друга.

Брок пожал плечами.

– Да, но иногда не нужно знать человека годами, чтобы узнать друг друга, понимаешь, о чем я?

– Звучит очень глупо, но в этом есть смысл.

– Просто действуй по ситуации. Не думай об этом слишком много и не позволь своим мыслям встать у тебя на пути. Иногда то, что мы считаем верным, правильным или возможным, в реальной жизни не имеет никакого отношения к тому, что верно, правильно и возможно. – Он поправил рычаги и снова взглянул на меня. – Согласно Артуру Кларку, единственный способ определить рамки возможного – это рискнуть и выйти за эти рамки и войти в область невозможного.

– А вот и умная цитата, которую я так ждал. – Пошутил я.

– Так, никаких шуток про мой сборник умных цитат. – Сказал Брок. – Если подумать, то это не лишено смысла.

– Да, но как это поможет мне понять, что сказать Маре?

– Никак. Это просто значит, что ты никогда не узнаешь, что она тебе скажет, если ты не спросишь.

– Ох. – Нахмурился я. – И что если она откажется?

– Тогда напьешься в хлам во Франциско, а потом я подберу тебя на обратном пути в Кетчикан.

– Если что я разбил телефон, – сказал я.

– Очень по-взрослому. – Невозмутимо произнес он.

– Заткнись.

– Сам заткнись. – Ответил он в ответ. – Ты уже большой мальчик, сам разберешься.

* * *

Да даже мысль о том, чтобы еще раз пройти через учебку для котиков, кажется не такой отвратительной по сравнению с возможностью получить отказ, но я не из тех, кто бежит от трудностей, особенно связанных с такой женщиной, как Амаранта Куинн.

Я сам себе казался полнейшим идиотом. Ладони нервно сжимались в кулак, а в животе будто завелась стайка бабочек. Выйдя из лифта, я подавил в себе импульс развернуться и убежать, что было бы крайне глупо, так как я никогда ни от чего не убегал.

Медленно я дошел по коридору к квартире под номером 14Б и постучал в дверь.

– Мамочка! Кто-то пришел! – Я услышал женский голос.

– Я слышала, дорогая. Ты ешь, а я посмотрю кто там. – Другой женский голос ответил.

После нескольких секунд бренчания цепочек замков открылась дверь, и я увидел привлекательную молодую женщину лет тридцати в запачканных леггинсах и белой майке. На ней не было бюстгальтера и ее грудь и соски довольно отчетливо просвечивали через тонкий хлопок. Рукой она удерживала маленького ребенка на бедре. Ее волосы были убраны в неаккуратный пучок, и выглядела она довольно рассерженной.

Это была не Мара.

– Если это от Гарри, то можете передать ему, что он может засунуть их себе в задницу, – гаркнула женщина. – Если он хочет поговорить или увидеться со мной, то пусть тащит свою задницу сюда сам.

Я в непонимании уставился на нее.

– Эмм, простите, я не от Гарри.

Женщина ощутимо расслабилась.

– Ох, простите. Вам что-то нужно?

Мне было сложно понять, что вообще происходило.

– Это же квартира 14Б? – В замешательстве спросил я и уточнил адрес полностью. – Это же здесь?

Женщина кивнула, взглянув на дочь, которая заинтересованно выглядывала из-за ноги женщины.

– Да.

– И, по всей видимости, Мара Куинн здесь больше не живет?

Женщина с сочувствующим выражением лица покачала головой.

– Простите, ее здесь нет. – Вдруг она подмигнула мне. – Но ты можешь отдать эти цветы мне, и тогда я могу прикинуться ей минут на… двадцать. Ты горяч.

– Спасибо… но нет.

Она кивнула.

– Прости малыш. Мы здесь живем уде недели две. Наверное, предыдущему арендатору, твоей Маре, срочно пришлось съехать. Я все еще получаю письма на ее имя.

Я выдохнул, признав неудачу, и растер шею сзади.

– Понял. Простите, что побеспокоил вас.

– Прости, что не могу ничем помочь.

Я кивнул и развернулся, все еще держа в руках цветы. Остановился, замешкался на секунду и затем вернулся обратно, женщина в это время как раз закрывала дверь.

– Вот. – Сказал я. – Возьмите.

Она улыбнулась, и я увидел яркую, привлекательную женщину, на которую бы точно обратил внимание, если бы мои мысли не были заняты Марой.

– Спасибо. – Сказала она, приняв розы. Было видно, как женщина была рада получить их. – Мой козел бывший никогда не дарил мне цветов.

– Вы очень красивы. – Сказал я. – Ваш бывший идиот.

Она посмотрела на меня.

– Уверен, что не хочешь остаться? У нас скоро сонный час.

Я засмеялся.

– Нет, но спасибо за предложение. Я польщен.

– Мама, а что такое козел? – Спросила маленькая девочка.

Ее мать даже бровью не повела.

– Твой отец. И можешь сказать ему, что я так сказала, когда увидишь его в следующий раз, если он, конечно, решит навестить тебя.

Я попятился.

– Если вдруг у меня не получится, возможно, я еще вернусь.

Женщина тоскливо вздохнула, приподняв ребенка, которого поддерживала рукой.

– Буду ждать тебя здесь, думая о тебе, красавчик.

Я ушел, без телефона, без Мары и без надежды. Брок сказал, что вернется через три дня, что означало трое суток в одиночестве в Сан-Франциско. Возможно, будет весело, но сейчас явно не очень.

Я лишь хотел увидеть Мару, что, по всей видимости, не произойдет.

Затем купил билет в один конец до Кетчикана, место 16Д, у окна.

Реклама в самолетах полный отстой.

ГЛАВА 13

Мара

Шатаясь и едва держась на ногах, я вошла в сиэтлскую квартиру, которую снимала с Клэр. Было только начало двенадцатого утра пятницы, а я уже ушла с работы. Всю неделю боролась с приступами сильнейшей тошноты, а сегодня утром едва добралась до туалета, как меня вырвало. К сожалению, в унитаз попало не особо много, но я сочла за везение, что вообще добралась до уборной. Я, как могла, пыталась справиться с приступами на протяжении нескольких часов, но новый босс в итоге отправил меня домой. Хоть мы с Клэр и жили всего в трех кварталах от работы, я взяла такси, так как понимала, что пешком дойти не смогу.

Я протиснулась в дверь, ударилась о нее спиной, обливаясь потом, задыхаясь и постанывая от боли. Все мое тело кричало мне лечь, сесть – сделать что угодно. Спать. Я бросила сумочку на пол у своих ног и поплелась в спальню.

Медленно, изнемогая от усталости, я повернула голову и затуманенным взором посмотрела на свою лучшую подругу. Я моргнула сквозь головокружение, а потом еще раз моргнула, потому что не была уверена в увиденном – в конце концов, меня лихорадило, так что, может быть, это были лихорадочные галлюцинации?

Клэр, рано вернувшаяся с работы, или, учитывая сцену передо мной, вообще на работу не ходившая…

Была на диване.

Совершенно обнаженная.

Сидя задом наперед в позе наездницы на мужчине. Его ладони обхватили ее груди, а ноги располагались по обе стороны от ног Клэр. Руки Клэр лежали на его бедрах, и она наклонилась вперед, уставившись на меня, словно олень, пойманный фарами.

– Привет, Мара, – поздоровалась она, притворяясь непринужденной.

– Клэр. Что… хм… Что ты делаешь дома?

– По всей видимости, занимаюсь сексом со своим парнем, – она посмотрела на меня. – А что ты делаешь дома?

– Тошнит меня, – ответила я, хватаясь за стену, чтобы не упасть.

Парень, которого объезжала Клэр, до сих пор молчал и, так как он был скрыт спиной Клэр, с этого угла я не могла разглядеть его лица. Но затем он наклонился в сторону, и я полностью откинулась на стену.

Это был Брок.

А именно, брат Зейна.

– Привет, Брок.

– Привет, Мара, – поприветствовал он меня, приподняв подбородок.

Я не отводила взгляд еще мгновение, потому что была разбита и смущена настолько, что до сих пор полностью ничего не осознала.

– Так… это ты тот самый парень? Таинственный местный житель из Кетчикана? Парень, который может шесть раз за одну ночь? Пилот?

– Вы двое знакомы? – моргнула Клэр.

– Это… Брок – брат Зейна, – с трудом кивнула я.

Клэр недоуменно моргнула.

– Он… кто? – она повернулась и посмотрела на Брока. – Так это ты? Ты брат Зейна? То есть… парень, с которым Мара провела неделю? Причина, по которой она хандрит последние два месяца?

Брок колебался мгновение, глядя на меня, затем на Клэр.

– Хм. Кажется, нам… наверное… нужно поговорить об этом, только не когда мы с Клэр… понимаешь ли… в процессе соития.

– Верно подмечено, – согласилась я и, спотыкаясь, побрела в свою комнату. – Разбудите меня, когда закончите трахаться.

Я закрыла дверь, рухнула на кровать и натянула подушку на голову, потому что слышала, как Клэр и Брок стучали спинкой дивана о стену, как стонала Клэр, и стонал Брок – а мне не нужно было слышать, как брат Зейна занимался сексом.

Я заснула, борясь с воспоминаниями о Зейне.

Меня разбудила Клэр, которая тормошила меня за плечо.

– Мара, проснись.

– Мммммм…

– Надо поговорить.

– Мне плохо.

– Знаю, – она убрала мои волосы с лица, вытащив прядь изо рта. – Но, думаю, ты захочешь услышать, что скажет Брок.

– Нет.

– Мара. – Клэр опустилась на колени так, что ее лицо оказалось перед моим. – Я правда, правда, правда думаю, что ты захочешь выслушать Брока.

– Прекрасно, – простонала я. – Но только здесь. Меня тошнит. Не могу пошевелиться.

– Окей. Никуда не уходи. Сейчас вернусь.

– Клэр, – я заставила себя открыть один глаз, и подруга остановилась, положив руку на дверную ручку. – Брок – отличный парень.

– Я знаю, – улыбнулась она мне.

Через несколько минут Клэр вернулась с Броком на буксире. Она села на кровать рядом со мной, положила мою голову к себе на колени, а Брок устроился на моем стуле.

Парень начал было говорить, но остановился, вздохнул и снова начал говорить.

– В общем, Зейну без тебя чертовски хреново.

– И тебе без него чертовски хреново, – добавила Клэр.

– Ну и что? – пробормотала я, чувствуя, как внутри все перевернулось.

– Так вот, по дороге сюда я вроде как сделал крюк в Сан-Франциско, – сказал Брок.

Я нахмурилась.

– Сан-Франциско, по-моему, даже отдаленно не находится по пути из Аляски в Сиэтл. На самом деле, он совсем-совсем не по пути.

Брок кивнул.

– Да, согласен, но Зейн попросил меня отвезти его в Сан-Франциско. Что я и сделал.

Я моргнула, мое сердце ухитрилось пропустить удар в то же самое время, когда к нему подскочил желудок.

– Но я ведь здесь.

– Он написал тебе смс, а потом позвонил, но ты не ответила.

Я с трудом сглотнула.

– Я потеряла телефон, и мой контракт все равно был расторгнут, поэтому мне дали новый телефон и новый номер с другим провайдером, когда я переехала сюда.

– Короче говоря, Зейн в Сан-Франциско, ищет тебя.

– Но… я ведь здесь.

– А Зейн так расстроился, когда ты не ответила на звонок, что швырнул свой телефон в стену и разбил его.

– Зейн уехал в Сан-Франциско? Найти меня? – переспросила я.

– Так и есть, – кивнул Брок.

Мои плечи затряслись, я сморгнула слезы и зарыдала. От рыданий у меня что-то всколыхнулось в животе, и мне пришлось соскочить с кровати и, спотыкаясь, побежать в ванную. Но я уже раньше стошнила все, что съела, поэтому сейчас вышла просто желчь.

Я почувствовала, что Клэр стоит рядом со мной, придерживая мои волосы.

– В последнее время тебя часто тошнит, – заметила она.

Я, молча, кивнула.

– Это отстой. И никак не проходит. Как только мне кажется, что стало лучше – все начинается снова.

Наступило мгновение тишины. А потом Клэр произнесла странно напряженным и тихим голосом:

– Мне тут пришла в голову одна мысль. Тебе она не понравится, и это, наверное, глупо, безумно и тупо.

Я снова вздохнула и почувствовала, что тошнота отступила настолько, что я смогла сесть и вытереть рот.

– Что?

– Тебя тошнит почти каждый день на протяжении последней недели, так?

– Это раньше началось, было плохо время от времени.

– И поправь меня, если я ошибаюсь, но по большей части тебя тошнит только по утрам?

Я привалилась боком к ванне.

– О боже.

– Я права?

По моему лицу потекли слезы.

– Нет. Нет-нет-нет. Нет.

– Когда у тебя были последние месячные, дорогая? – спросила подруга, ее голос был мягким и сочувственным.

– Сразу после возвращения из Кетчикана, а потом в этом месяце… – вспомнила я. – Тоже были. Только какие-то светлые и шли обрывками, но…

– А сразу после Кетчикана были нормальными?

Я повернулась, чтобы положить голову на руки на краю ванны.

– Нет, – простонала я. – Тоже светлые и обрывками.

Клэр похлопала меня по плечу.

– Сбегаю в магазин на углу, куплю пару тестов.

– Что, мать твою, мне теперь делать, Клэр? – всхлипнула я.

– Для начала тест.

– А лучше семь.

– Или семь, – согласилась Клэр. – А потом сделаешь глубокий вдох, подумаешь обо всем и отправишься к Зейну.

– Но… но…

Клэр гладила меня по спине, описывая круги.

– Ты же знаешь, что я буду поддерживать тебя на каждом шагу? Несмотря ни на что.

Я не могла ответить, потому что была слишком занята, заливаясь горючими слезами.

ГЛАВА 14

Зейн

Шесть часов и три остановки спустя я притащил свою задницу в бар Бэддов. Это была пятница, десять вечера, бар был наполнен людьми и всюду царил хаос. Близнецы тусовались в углу, Канаан играл на гитаре, Корин – на барабане, который был похож на коробку, что на нем можно было комфортно сидеть? и отбивал ритм руками, у каждого был микрофон. Бакс и Баст были за баром, Люциан и Дрю разносили заказы, Ксавьер прибирал столы.

Все они видели, как я вошел в бар, и Баст тут же подбросил в воздух стакан рокс так, что он приземлился на стойку бара, после чего брат наполнил его бурбоном и толкнул в моем направлении. Я пробрался через толпу к бару и

выпил все залпом.

– Брок написал мне, – сказал Баст, наклонившись ко мне, чтобы я мог услышать.

– Ее там не было, – сказал я, проигнорировав то, что он мне поведал.

– Я знаю. – Баст схватил меня за футболку и притянул к себе так, что его лицо оказалось прямо перед моим. – Она переехала в Сиэтл.

Я пожал плечами.

– Окей.

– Туда же, где и Брок сейчас. – Он отпустил меня и разгладил футболку с едкой ухмылкой на лице.

– Окей.

Баст толкнул меня в плечо.

– Думай, дебил.

Я нахмурился, откровенно устав от долгого перелета и от еще более утомительного разочарования.

– Если хочешь что-то сказать, тогда черт побери говори, Себастиан. Я не в настроении играть в твои игры.

– Брок в Сиэтле, потому что его новая подружка в Сиэтле. – Он замолчал. – И Мара в Сиэтле.

– К чему ты ведешь?

Баст зашипел от негодования.

– Каким образом Брок мог узнать о том, что Мара в Сиэтле?

Я уставился на него и затем до меня дошло.

– Ох. Ооооох. Он видел ее?

Баст вытащил телефон из заднего кармана штанов, разблокировал и передал мне.

В сером облаке было сообщение от Брока: "Оказывается, моя девушка – лучшая подруга Мары. Мара в Сиэтле. Я сейчас у нее дома в гостиной вместе с ней".

Я зарычал, отдав телефон обратно.

– Твою мать. Ну, конечно же, его девушка лучшая подруга Мары.

Баст ухмыльнулся.

– Теперь ты сможешь увидеться с ней.

Я покачал головой.

– Если бы она хотела увидеться со мной, то ответила бы на сообщения. Она бы ответила на звонки или перезвонила бы. Она бы сказала, что переезжает. – Я, полностью раздавленный, поплелся наверх, игнорируя попытки Баста воззвать к разуму.

Но мне было плевать.

На следующее утро меня разбудил стук кулака в дверь, я взглянул на часы – девять часов восемь минут.

– Что? – прорычал я.

– Поднимай свой унылый зад с кровати, жалкий ублюдок, – прозвучал голос Баста. – К тебе кое-кто пришел.

– Если это не Джэк Дэниелс собственной персоной с бочкой бурбона, то мне насрать. – Я перевернулся на кровати и накрылся одеялом с головой.

– Тебе не насрать, поверь, – ответил Баст.

– Что ты, мать твою, вообще знаешь?

– В данном случае знаю больше, чем ты.

– Зейн, поднимайся и выходи. – Это уже был Брок.

– Я думал, ты в Сиэтле с Клэр.

– Я был. Но вернулся и не один.

– Передай Клэр привет от меня, – сказал я. – А теперь заткнулись нахрен и оставили меня в покое.

– Ты откроешь дверь через три секунды или я ее выломаю и лично стащу тебя с кровати, – заорал Баст.

Я даже не удосужился встать.

– Я сломаю тебе коленные чашечки, если только попробуешь.

– Раз.

– Я серьезно, Бакс. Не надо. Ты сам покалечишься, а потом я сделаю тебе еще больнее.

– Два.

– Я серьезно, придурок.

– Три. – Тишина. – Окей, я ломаю дверь.

Я услышал грохот, а затем треск.

– Ох. – Бакс зашипел от боли. – Черт, нога, ай, ай-яй-яй, блядь, нога, сука, ай.

Я проигнорировал эти звуки.

Еще один удар и снова аханья Бакса, и я не выдержал и засмеялся.

– Ты даже хлипенькую дверь выломать не можешь с одного удара. Слабак.

И тут я услышал еще один голос. Более мягкий. Женский. Нежный, знакомый голос.

– Бакс, хватит. Рана опять откроется. Давай я попробую. Это в любом случае разговор только между нами. – Я услышал, как повернулась ручка двери. – Зейн? Это я… Мара. Открой, пожалуйста.

– Черт. – Выругался я под нос. – Ладно, иду, – сказал громче.

Я скатился с кровати, натянул шорты и открыл дверь, вздохнув в разочаровании, когда увидел, что произошло с деревянным полотном под ручкой, и открыл дверь.

– Нужно было пинать рядом с ручкой, – сказал я Баксу. – Замок – самая уязвимая часть двери.

Мара стояла прямо напротив двери, прекрасная, обескураживающая, и выглядела несчастной – прям как я себя чувствовал. На ней были обтягивающие черные леггинсы и розовый свитшот с круглым воротом с надписью "РОЗОВЫЙ" поперек груди и пара леопардовых мокасин.

– Привет. – Прошептала она, уставившись на носки своей обуви.

Я застыл, не зная, что сказать, что чувствовать и о чем думать в этот момент.

– Привет.

Наконец-то, она подняла на меня взгляд, и я увидел, что ее прекрасные серозеленокарие глаза были красными от слез.

Мне не понравился ни тон, с которым она сказала эти слова, ни то, что она сказала.

– Ладно. Входи.

Она прошмыгнула мимо меня в комнату и села на край кровати. Мара начала перекручивать пальцами ремешок на черной маленькой сумочке, которую держала в руках.

– Насчет того, что я не отвечала на твои звонки и смс…

– Я понял, что ты не хотела видеть меня.

Она протянула руку и ухватилась за мою ладонь.

– Нет, Зейн. Нет. Я потеряла телефон, и мне пришлось приобрести новый. Просто я считала… что ты бы в любом случае не позвонил мне, поскольку за полтора месяца так и не сделал этого.

– Так ты бы ответила на звонок?

Она кивнула.

– Конечно. Первый месяц мне было так хреново от того, что ты не позвонил и не написал.

Я застонал.

– Черт.

Она прильнула ко мне, положив голову мне на плечо.

– Ты ездил в Сан-Франциско, чтобы найти меня?

– Да, было дело.

После долгой, странной и тяжелой тишины Мара выпрямилась, расстегнула сумочку и вытащила что-то похожее на белую полоску с прозрачном зип-пакете.

– Нам нужно поговорить.

Мое сердце сжалось.

– Ты уже говорила об этом. Что… о чем нам нужно поговорить? – Я взглянул на ее руки и на предмет, что она держала. – Не о том, чтобы мы были вместе?

Она покачала головой.

– И да, и нет.

– Что ты хочешь сказать, Мара?

Она разжала руки и протянула пакет с предметом внутри.

– Взгляни.

Это была белая пластиковая полоска, в середине было овальное утолщение с отверстием и экраном покрытое розовой крышкой. Слева от овального утолщения было слово "Беременна" рядом с которым были две полоски и "Не беременна" ниже с одной полосой.

Я уставился на полоску, обрабатывая всю информацию.

В отверстии были две розовые полоски.

Я повернулся к Маре.

– Эм… Я… Это… это то, о чем я думаю?

Она кивнула.

– Зейн, я беременна.

Я почувствовал, как все мое нутро перекрутилось, завернулось, сжалось и подпрыгнуло.

– Ты беременна.

Она вновь кивнула.

– Да. Это уже восьмой тест, не считая анализа крови в больнице.

Я тяжело сглотнул.

– Ты беременна. Моим… нашим ребенком.

Она взглянула на меня, затем уставилась себе под ноги, отодвинувшись от меня.

– Да. Прости… Мне жаль.

В моей голове и в моем сердце творился такой бардак, что я почти пропустил то, что она сказала мимо ушей.

– Подожди, почему тебе жаль?

Она немного, почти незаметно дернула плечом.

– Я… ты… Я имею в виду, как все сложится?

Я почувствовал, как непонятные сильные эмоции, подобно волне, захлестнули меня. Я приподнял ее, усадил себе на колени и обнял.

– Мара. Я полетел в Сан-Франциско, чтобы найти тебя, потому что хотел быть с тобой.

Она шмыгнула носом и посмотрела на меня.

– Правда?

– Конечно, правда. – Я улыбнулся. – Я хочу быть с тобой. Я не знаю, как все должно быть, Мара, но я хочу попробовать и понять как. Я хочу… Я хочу, чтобы мы были вместе. Хочу тебя.

– Ты не остановил меня, когда я уезжала.

Я тяжело выдохнул.

– Я был идиотом. И все еще не уверен, достоин ли я тебя, но попытаюсь. Я ничего не могу поделать – ты нужна мне. Я попытался жить без тебя, но не вышло.

– Почему ты считаешь, что недостоин меня? – спросила Мара.

Я не мог посмотреть на нее, признаваясь в том, в чем едва признался сам себе.

– Я не должен быть здесь. Не должен был выжить. Тот выстрел, который убил Марко, предназначался мне. Он должен был выжить, должен был быть со женой и сыном, но этого не случилось, а я здесь и понимаю, что это не имеет никакого смысла, но… черт побери. Мне кажется, что я не достаточно хорош для тебя. Не достоин был выжить тогда, и тем более не достоин кого-то как ты.

Она взяла мое лицо в свои руки.

– Я знаю, что не могу стереть твои чувства, сказав что-то мудрое, Зейн. Но… я рада, что ты здесь. Мне очень жаль, что твой друг погиб, и знаю, что тебе придется жить с этой болью всю жизнь. Но тебе не нужно этого делать, не стоит. Он погиб, естественно ты можешь скорбеть и скучать по нему. Но он погиб не из-за тебя. Ты не заслуживал смерти только потому, что у него жена и сын. Ты жив, и ты мне нужен. Я рада, что ты жив, рада что… что у нас есть шанс. Шанс на то, что то, что есть между нами, сработает. Я хочу, чтобы у нас все получилось.

Я посмотрел в ее глаза.

– Сейчас я лишь могу пообещать тебе, что попытаюсь.

– Зейн, я беременна. У меня будет ребенок. – Она пересела с моих колен на кровать, повернулась ко мне и с уверенностью посмотрела на меня. – Я не избавлюсь от него. Этот вопрос никогда даже не стоял. Надеюсь, ты это понимаешь.

– Даже и не думал, Мара. – Я взял ее за руку. – Нам нужно все обдумать.

– Я только-только переехала в Сиэтл.

– Я не могу уехать из Кетчикана.

– Ну и что же нам делать?

Я покачал головой.

– Милая, я не знаю. Я пока в шоке, но знаю, что мы что-нибудь придумаем.

– Ты не злишься? Не расстроен из-за меня?

Я нахмурился.

– Мара, мы создали жизнь. Та неделя, что мы провели вместе… она многое значит для меня. Те моменты, когда мы были вместе, были самыми лучшими в моей жизни. Кто-то решит, что все это безответственно и безрассудно, но мне наплевать. – Я обхватил ее щеку ладонью и большим пальцем очертил ее скулу. – Ты беременна. Нашим ребенком. Мы зачали ребенка в лучший момент нашей жизни. Как я могу злиться, или расстраиваться из-за этого?

Мара шмыгнула носом.

– Я… Мне было так страшно, Зейн. И мне все еще страшно. Не знаю, как справиться с этим! Не знаю, как быть матерью. Черт, я даже не знаю, как быть чьей-то девушкой. – Она повернулась ко мне, приникла лицом к моей груди и задрожала. – Я думала, ты будешь в ярости. Боялась… что ты больше не захочешь видеть меня.

– Какого черта, я должен быть в ярости?

Она пожала плечами, бормоча мне куда-то в грудь.

– Я не знаю. Потому что связываю тебя по рукам и ногам. Отягощаю тебя ребенком, которого ты не хочешь. Ловлю тебя в ловушку. И… когда ты позволил мне уехать, не позвонив и не написав потом… Мне показалось, что с нами все кончено.

– Позволил уехать?

– Да, позволил мне уехать. Я провела всю ночь в надежде на то, что ты передумаешь. Знаю, это было глупо, но если бы ты попросил меня остаться с тобой, я бы осталась. Я ничего не сказала, потому что знала, насколько это глупо, но… мне так этого хотелось. Даже когда проходила контроль в аэропорту, то надеялась, что ты остановишь меня, но ты уехал, и я больше не получила от тебя весточки. Знала, что это глупо. Глупо было допустить даже мысль, что то, что было между нами, действительно… Я не знаю, стоило чего-то? Зачем я такому как ты? Зачем тебе привязываться к одной женщине на всю жизнь, когда ты можешь встречаться с новыми хоть каждый день?

– Мара, это не…

Она продолжила, проигнорировав мое возражение.

– И потом… потом мне было плохо, я подумала, что подхватила грипп или простудилась. А потом мне пришлось уйти раньше с работы потому, что меня тошнило весь день, я вернулась домой и увидела, как Клэр трахалась на нашем диване в гостиной с Броком. Твой брат. Моя лучшая подруга. Занимались сексом на моем диване. – Она вздрогнула. – А затем выяснилось, что это не грипп, а я беременна. Поэтому я должна была приехать. Мне нужно было тебя увидеть. Мне нужно… мне нужно было сказать это тебе лично. Потому что я… я должна была сказать тебе об этом лицом к лицу.

Я приобнял ее, когда она начала плакать. Дал ей выплакаться, поглаживая ее по голове. В конце концов, она успокоилась и отодвинулась от меня.

– Спасибо за то, что побыл жилеткой.

Я фыркнул.

– Мара, плакать из-за этого всего – это нормально. Я – мужчина, поэтому не плачу, но спроси всех моих братьев… последние два месяца я был несчастным засранцем.