Текст книги "Фитин"

Автор книги: Александр Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

Мы не будем входить в подробности того, как Коротков выполнял и успешно выполнил задание, потому что рискуем увлечься описаниями операций, которыми герой нашей книги руководил в общем плане, но в проведении которых непосредственного участия не принимал. А ведь книга – именно о нём.

Но вот какой интересный момент, касающийся восстановления связи с источниками берлинской резидентуры:

«Сам же Харнак, человек по натуре хоть и смелый, но в то же время и крайне осмотрительный, никаких попыток связаться с советским полпредством в Берлине не предпринимал, справедливо полагая это необоснованным риском.

Много лет спустя выяснилось, что восстановить связь с ним было проще простого, если бы не хаос и неразбериха в ГУГБ после истребления старых кадров.

Дело в том, что в ноябре 1939 года Арвид Харнак... приезжал в Москву в составе многочисленной делегации посла Риттера по выработке торговых соглашений с СССР...

...Харнак пробыл в Москве недолго, около двух недель, каждый день ожидая, что вот-вот к нему подойдёт “советский товарищ”. Но... никто так и не подошёл. Разумеется, контрразведка имела список всех членов германской делегации и вела за ними наблюдение. Однако контрразведчики и представления не имели, что член делегации доктор Харнак позарез нужен их коллегам из разведки»[214]214
  Гладков Т. К. Его Величество Агент. М., 2009. С. 155.


[Закрыть].

Ну, контрразведчики в любом случае не должны были знать, что доктор Харнак хоть как-то интересует их коллег. Но, очевидно, им следовало просто показать список делегации руководству 5-го отдела, или, в противном случае, разведчикам следовало обратиться за этим списком к руководству 3-го отдела. Никто, однако, ничего не сделал. Кто виноват? Наверное те, кому по долгу службы было положено осуществлять такое взаимодействие, – руководство...

Ладно, всё-таки благодаря работе Павла Фитина, Александра Короткова, Павла Журавлёва – и ещё не знаем кого, что совсем не удивительно, – связь с берлинскими источниками была восстановлена, и совсем скоро из столицы Третьего рейха пошли спецсообщения, одно тревожнее другого, и все, по большому счёту, на одну тему:

«26.IX.40 г.

“Балтиец”[215]215
  Один из псевдонимов А. Харнака.


[Закрыть]

От одного из сотрудников OKW (Верховное командование вооружён, силами), с которым “Балтиец” поддерживает связь, он узнал, что в ближайшие дни в немецкую армию будет дополнительно мобилизовано 750 000, кроме того, 750 000 будут мобилизованы для работы в военной промышленности. <...>

2. Друг “Балтийца” ...получил следующие сведения: в скором времени (в начале следующего года) Германия начнёт войну против Советского Союза. Предварительным шагом является военная оккупация Румынии, намеченная на ближайшее время.

Целью войны является отторжение от Советского Союза его западноевропейской части до линии Ленинград – Чёрное море и создание на этой территории государства, целиком и полностью зависящего от Германии.

Что касается остальной части Советского Союза, то там должно быть создано дружественное Германии правительство.

3. На заседании комитета экономической войны возглавляющий этот комитет контр-адмирал ГРОСС делал намёки на то, что генеральные операции против Англии отсрочиваются. <...>»[216]216
  Агрессия. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации. 1939—1941. М., 2011. С. 224-225.


[Закрыть]

Спецсообщение подписано псевдонимом «Степанов».

* * *

«“ ” октября 1940 г.

НКО СССР

Товарищу ТИМОШЕНКО.

НКВД СССР сообщает следующие агентурные данные, полученные из Берлина:

1. <...>

2. Офицер штаба Верховного командования (отдел военных атташе), сын бывшего министра колоний, _______________, заявил нашему источнику _____________________ (б. русский князь[217]217
  Вспомнился диалог. Когда какого-то грузинского аристократа спросили, правда ли, что он является бывшим князем, тот ответил: «Простите, а вы видели бывшего пуделя?» – «Как можно? – удивился собеседник. – Пудель – это же порода!» – «Князь – это тоже порода!» – с гордостью отвечал его сиятельство.


[Закрыть], связан с военными немецкими и русскими аристократическими кругами), что по сведениям, полученным им в штабе Верховного командования, примерно через шесть месяцев Германия начнёт войну против Советского Союза.

НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

(Л. БЕРИЯ)

Разослано:

т. Сталину.

т. Молотову.

т. Ворошилову.

т. Тимошенко»[218]218
  Агрессия. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации. 1939—1941. М., 2011. С. 226-227.


[Закрыть].

Обратим внимание на то, что, всем легендам вопреки, нарком Берия всё-таки подписывал спецсообщения о возможном нападении гитлеровской Германии на СССР и его предполагаемых датах.

* * *

А вот ещё фрагмент из справки, подготовленной 5-м отделом ГУГБ НКВД СССР 6 ноября 1940 года. Не будет утомлять читателя перечислением воинских частей и соединений и дадим лишь пару предложений из начала текста и его самое главное положение:

«В период операций во Франции германское командование держало в Восточной Пруссии и бывшей Польше до 27 пехотных дивизий и 6 кавалерийских полков.

После капитуляции Франции германское командование приступило в начале 1940 г. к массовым переброскам своих войск с запада на восток и юго-восток... <...>

Таким образом, против СССР сосредоточено в общем итоге свыше 85 дивизий, то есть более одной трети сухопутных сил германской армии. <...>»[219]219
  Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 1: Накануне. Кн. 1. М., 1995. С. 278—279.


[Закрыть]

* * *

И наконец, утверждённый всё тем же Лаврентием Павловичем «План работы с агентом “КОРСИКАНЕЦ”».

План большой, информацию нужно получить по десяти пунктам, начиная с того, что:

«1. Выяснить наличие в Германии оппозиционных групп и течений существующему режиму. Дать подробные характеристики им и их отдельным представителям, с тем чтобы, во-первых, определить возможность привлечения их к сотрудничеству с нами и, во-вторых, знать о соотношении сил внутри Германии»[220]220
  Здесь и далее: Агрессия. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации. 1939—1941. М., 2011. С. 234-236.


[Закрыть].

Безусловный вопрос:

«4. Проверить и в случае подтверждения детализировать ранее полученные “КОРСИКАНЦЕМ” сведения о военных планах Германии в отношении СССР».

Ну и далее даже вопрос, касающийся созданной в 1919 году, а ныне давно уже позабытой организации «Немецкий клуб господ», которая некогда сыграла важную роль в фашизации Германии:

«8. Выяснить подробно, что из себя представляет “клуб господ”, характеристики его наиболее видных членов, их политическая ориентация, отношение к гитлеровскому правительству».

В конце плана описаны условия проведения встреч сотрудника «Степанова» с «Корсиканцем», а далее стоят подписи и резолюции:

«Зам. Нач. 5 отдела ГУГБ

майор гос. безопасн.

/Судоплатов/

СОГЛАСЕН:

Нач. 5 Отдела ГУГБ НКВД

ст. майор госбезопасности

/Фитин/

“26” декабря 1940 г.

Читал, усвоил и принял к исполнению

/Степанов/

26.XII.40».

Как видим, работа продолжалась самым активным образом, и главная в том заслуга, безусловно, принадлежала Павлу Михайловичу Фитину.

* * *

А теперь мы возвратимся в Берлин, в особняк на Унтер-ден-Линден, и узнаем, чем занимался в «логове фашистского зверя» «легальный» резидент Амаяк Захарович Кобулов?

Дэвид Мёрфи рассказывает:

«У гестапо было много времени, чтобы изучить Амаяка Кобулова, проследить его ежедневный режим, когда он шёл в свой офис, расположенный на Унтер-ден-Линден в комплексе советского посольства, и засечь контакты, которые он устанавливал в дипломатических и журналистских кругах. Он занимал заметную позицию – его повысили из секретаря в советники, и было мало сомнения, что гестапо точно знает, кем он был. Как резидент он был мало эффективным, но в июне 1940 года его вызвали в Москву для отчёта о проделанной работе. Он отверг всю критику, явно чувствуя достаточную протекцию и своего брата Богдана, и самого Берии, чтобы делать то, что он хочет. Тем не менее ему предложили устанавливать новые агентурные связи»[221]221
  Мёрфи Д. Э. Что знал Сталин. Загадка плана «Барбаросса». М., 2009. С. 229.


[Закрыть].

Ну вот, опять тот же месяц – июнь 1940 года. Есть ли смысл объяснять, почему это вдруг товарища Кобулова пригласили в Москву и попросили отчитаться? Явно, что это Павел Михайлович, возвратившись «с холода», доложил товарищам Меркулову и Берии о том, как живёт и трудится «легальный» резидент. Нет сомнения, что ничего хорошего про Амаяка Захаровича он рассказать не мог, но и общими фразами на уровне «молодой, старается» явно не ограничился, хотя такая оценка была бы принята руководством вполне благосклонно. Ведь «Захар», напомним, был «человеком Берии», и даже более того – за спиной его и его брата была достаточно хорошо заметна тень самого товарища Сталина. Что ж, дать объективную оценку работе Кобулова мог только человек честный, смелый и принципиальный, который меньше всего озабочен самосохранением.

Зато Амаяк Захарович понимал, что ему о самосохранении пока ещё заботиться не надо, а потому, по свидетельству Вадима Алексеевича Кирпиченко, «на замечания Центра он реагировал нервно и раздражительно и требовал от начальника разведки избавить его от нравоучений из Москвы»[222]222
  Кирпиченко В. А. Разведка: лица и личности. М., 1998. С. 236.


[Закрыть].

Интересно, кто же ещё из резидентов мог вести себя подобным образом?

Но Фитин, как мы понимаем, был не из пугливых. К тому же кому, как не ему, было знать масштабы надвигающейся беды и понимать, что либо каждый будет добросовестно делать своё дело на своём месте – либо всех сметёт надвигающийся вал гитлеровской агрессии.

Так что, думается, Павел был весьма объективен и доказателен в своих оценках, потому как «любимчика» Кобулова не только вызвали в наркомат и заслушали его отчёт, но и высказали ему критические замечания, рекомендовали активизировать свою работу, в том числе – с агентурой. По уму, конечно, надо было срочно отзывать «Захара» из Берлина, но ведь не любят у нас «своих» обижать! Так что, пообещав сквозь зубы, что он устранит «указанные недостатки», Амаяк Захарович поспешил возвратиться на Унтер-ден-Линден.

Ну а далее всё получилось именно по той пословице, что «заставь дурака Богу молиться, он себе и лоб расшибёт».

Приехав в Берлин, «Захар» тут же развернул кипучую деятельность и уже в начале августа сообщал на Лубянку о своём знакомстве с молодым журналистом Орестсом Берлинксом, корреспондентом латвийской газеты «Бриве земе», который выражал симпатии к Советскому Союзу и был готов передавать Кобулову конфиденциальную информацию, получаемую им из МИДа. «Захар», не владеющий иностранными языками, использовал в качестве переводчика сотрудника резидентуры, работавшего «под крышей» корреспондента ТАСС. Можно понять, что таким образом резидент расшифровывал разведчика, тем более что контакт с Берлинксом очень и очень походил на «подставу».

Прошло не более десяти дней, и 15 августа в Центр полетело сообщение о вербовке латвийского журналиста. Свежеиспечённый агент получил псевдоним «Лицеист».

Фитин и Меркулов напряглись: Амаяк Кобулов, в нарушение всех правил, стал заниматься самодеятельностью. Тем более, если прежде, в соответствии с ранее установленными правилами, резиденты могли самостоятельно принимать решение о вербовке агентов (к сожалению, порой это приводило к излишнему расширению, если не сказать даже – к засорению сети за счёт малоценных агентов), то теперь, в целях улучшения агентурной работы за рубежом, вопросы вербовки решались только с санкции руководства разведки. Но «Захар» никаких разрешений у Москвы не спрашивал. К тому же, приобретя, как он уверял, ценного агента, Кобулов вполне мог посылать самую интересную информацию своему «куратору» Лаврентию Павловичу, а то и самому Иосифу Виссарионовичу, не только изображая из себя «супершпиона», но и противопоставляя себя руководству разведки и ГУГБ, которое, в перспективе, он мог бы – да, очевидно, и желал – «подсидеть».

Когда же наши сотрудники в Берлине и в Риге провели проверку агента, беспокойство в Центре ещё более увеличилось. Выяснилось, что совсем ещё недавно Берлинке был ярым противником Советского Союза и занимался прогерманской пропагандой. Об этом срочно сообщили Кобулову, но тот не обратил на предупреждения никакого внимания, потому как источник уже поставлял ему информацию, которую «Захар» действительно пересылал напрямую своему высокопоставленному покровителю, а Берия передавал особо интересные, по его мнению, сообщения Сталину.

Если верить этим сообщениям, то Гитлер очень боялся, что Германию втянут в войну на два фронта, что войска вермахта находятся на советских границах исключительно в противовес растущей Красной армии и занимают оборонительные позиции, что Англия является первоочередной целью для немецкой агрессии... Подобные утверждения, к сожалению, совпадали со сталинской концепцией, а потому вызывали одобрение вождя.

По этой самой причине, когда в начале 1941 года из состава НКВД был выделен Наркомат госбезопасности, теперь уже его глава Меркулов продолжал поставлять Сталину столь утешавшие его сообщения «Захара» – от «Лицеиста»:

«19 мая с. г. в беседе с источником НКГБ СССР “Лицеист” сообщил следующее:

Германия сконцентрировала сейчас на советской границе около 160-200 дивизий, снабжённых большим количеством танков и самолётов, которых имеется там около 6000 тысяч...»

Делаем паузу и подтверждаем, что до сего момента информация практически полностью соответствовала истине: для нападения на Советский Союз предназначалось 190 дивизий – германских, финляндских, румынских и венгерских – и, примерно, 4980 боевых самолётов. Разведка вполне могла это знать, так что большой военной тайны «Лицеист» не выдавал. Зато вся последующая информация не могла не представлять особого утешительного интереса как для руководства НКГБ, начиная от берлинского резидента и выше, так и лично для Иосифа Виссарионовича:

«...Война между Советским Союзом и Германией маловероятна, хотя она была бы очень популярна в Германии, в то время как нынешняя война с Англией не одобряется населением. Гитлер не может идти на такой риск, как война с СССР, опасаясь нарушения единства национал-социалистской партии. Хотя поражение СССР в случае войны не подлежит никакому сомнению, всё же Германии пришлось бы потратить на войну около 6 недель, в течение которых снабжение с Востока прекратилось бы, потребовалось бы много времени, <чтобы> наладить организацию снабжения Германии, а за это время Англия с помощью Америки намного усилилась бы. Лето было бы потеряно для Германии, и наступила бы опять голодная зима.

Германские военные силы, собранные на границе, должны показать Советскому Союзу решимость действовать, если её к этому принудят. Гитлер рассчитывает, что Сталин станет в связи с этим более сговорчивым и прекратит всякие интриги против Германии, а главное, даст побольше товаров, особенно нефти. <...>»[223]223
  История Российской внешней разведки. Очерки. Т. 3. М., 2014. С. 344.


[Закрыть]

Текст составлен прекрасно! Тут и «политэкономическое» обоснование ненужности и даже вредности войны для Германии, и «страшилка» для советского руководства – мол, мы вас, если что, за полтора месяца раскатаем, и скромное пожелание к товарищу Сталину дать побольше нефти... Видно, что текст готовили очень серьёзные люди. (Притом вряд ли кто в Наркомате задавался вопросом, как мог получить подобную информацию недоучка Берлинке, корреспондент какого-то третьесортного издания?)

Зато если не слишком задумываться, то с источником, поставляющим материалы такого уровня, работать любо-дорого!

...Советская разведка только в 1947 году – то есть уже после Фитина – смогла узнать, что дело «Лицеиста» было частью немецкой дезинформационной программы. Так как служебная принадлежность Кобулова не представляла никакой загадки для гестапо, то к нему и подвели Орестса Берлинкса в качестве «двойного агента». Операция проводилась тщательно, дезинформационные материалы готовились весьма профессионально, специалистами. Свою руку к их написанию прикладывал даже сам Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел Германии, а фюрер лично просматривал тексты. Можно таким образом сказать, что переписка велась на «высшем уровне» – фактически от Гитлера к Сталину.

Но, скорее всего, Иосиф Виссарионович этого так никогда и не узнал.

Зато бодрые и «правильные», с официальной точки зрения, сообщения «Лицеиста» ставили под сомнение разведывательные материалы, получаемые от других, очень надёжных источников, а также достоверность самих этих источников.

И ведь таких – реальных – сообщений было немало, и поступали они не из одной только Германии. Павел Михайлович Фитин вспоминал:

«Благодаря наличию агентуры с большими разведывательными возможностями в таких странах, как Германия, Англия, США, Чехословакия (к тому времени – “протекторат Богемии и Моравии”, созданный гитлеровцами), Болгария, Франция и некоторых других, с конца 1940 года и до нападения Германии на Советский Союз в Управление поступали данные, которые говорили о том, что Германия, захватив тринадцать европейских стран, готовится к нападению на СССР»[224]224
  Воспоминания начальника внешней разведки П. М. Фитина // Очерки истории Российской внешней разведки. Т. 4. М., 1999. С. 19-20.


[Закрыть].

* * *

И последнее, уже личное. В 1940 году Павел Фитин вступил во второй брак – с Лилией Блюхер. Несмотря на свою дважды полководческую фамилию, ни к Маршалу Советского Союза Василию Константиновичу Блюхеру, ни тем более к прусскому фельдмаршалу Гебхарду фон Блюхеру, князю Валыптадтскому, новая его жена отношения не имела. Даты её жизни неизвестны; несмотря на то что в семье родились сын и дочь, и этот брак оказался недолговечным. После развода Лилия Фитина жила где-то в Подмосковье. Впрочем, она ещё появится на страницах нашего повествования, хотя и в небольших эпизодах, но сыграет достаточно важную роль...

...Чтобы не судить героя нашей книги слишком строго, сошлёмся на богатейший опыт Вадима Алексеевича Кирпиченко:

«И ещё несколько замечаний о начальниках разведки, но уже общего плана. Работа в этом качестве практически не оставляет времени для личной жизни, как бы ни были высоки организаторские таланты того или иного руководителя. Начальник разведки должен быть в курсе всех более или менее значительных событий, происходящих в мире, и даже предвидеть эти события, чувствовать различные тенденции, давать им оценку и в необходимых случаях предлагать возможные решения возникающих политических проблем...»[225]225
  Кирпиченко В. А. Разведка: лица и личности. М., 1998. С. 277-278.


[Закрыть]

Для нашего понимания здесь основным является то, что должность начальника разведки не оставляет никакого времени для личной жизни. Всякая ли женщина готова мириться с таким положением дел в своей семье?

Глава VIII
СПЕЦСЛУЖБЫ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА

Теперь обратимся к той теме, которую мы уже несколько затронули в предыдущей главе, – к работе спецслужб противника, то есть к разведкам и контрразведкам гитлеровского Третьего рейха. Зачем нам это нужно? Нет смысла объяснять, что, во-первых, ни одна разведка не работает без противодействия ей соответствующей контрразведки (нередко и не одной) противника и что, во-вторых, есть и разведки других стран, которые пытаются раздобыть те же самые секреты. К тому же нередко случается и так, что разведчики даже не самых дружественных стран активно, хотя и неофициально, сотрудничают между собой, работая по какой-то «третьей» стране.

То есть любая разведка действует отнюдь не в безвоздушном пространстве...

* * *

Как нам известно, Павел Фитин был назначен руководителем 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР 13 мая 1939 года, когда ему не исполнилось ещё 32-х лет, и на его возраст мы сейчас обращаем особое внимание читателя.

Несколько позже, сразу же после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, VI управление РСХА[226]226
  Главное управление имперской безопасности (нем. Reichssicherheitshauptamt, сокр. RSHA).


[Закрыть] – то есть внешнюю разведку – возглавил штурмбаннфюрер СС Вальтер Шелленберг[227]227
  Шелленберг Вальтер (16 января 1910 – 31 марта 1952).


[Закрыть], которому был 31 год. Ранее он служил начальником отдела «Е» в IV управлении РСХА. Этим самым четвёртым управлением официально именовалась тайная политическая полиция – гестапо, а отдел «IV Е» занимался в гестапо контрразведывательной работой. Уточним также, что эсэсовский чин штурмбаннфюрера соответствовал армейскому майору; к 1 сентября Шелленберг станет оберштурмбанфюрером – соответственно, подполковником. При том он официально считался заместителем начальника управления, хотя фактически возглавлял его работу. Его предшественник – бригадефюрер СС Хейнц Йост, руководивший разведкой с сентября 1939 года, был снят за некие финансовые нарушения, а Эрвин Вайнманн, назначенный в январе 1942 года исполняющим обязанности начальника, просто прошёл по управлению бледной тенью, не оставившей о себе вообще никакой памяти. В итоге, 22 июня того же 1942 года Шелленберг, днём ранее произведённый в чин штандартенфюрера СС, то есть полковника, был официально назначен начальником политической разведки.

О том, как начиналась его служба в VI управлении, Шелленберг писал так:

«Именно в это время были вскрыты ошибки в службе политической разведки за рубежом (6 управления). В результате мер, предпринятых Гейдрихом[228]228
  Гейдрих Райнхард (1904—1942) – обергруппенфюрер СС, руководитель Главного имперского управления безопасности – РСХА.


[Закрыть], многие сотрудники были наказаны. Ходили даже слухи, что некоторым из них предъявлены уголовные обвинения. Гейдрих приказал Мюллеру[229]229
  Мюллер Генрих (1900—?) – группенфюрер СС, шеф гестапо.


[Закрыть] и Штрекебаху провести чистку среди личного состава управления. Действовали они безжалостно. Теперь я мог хорошо себе представить, что меня ждёт, если им представится возможность действовать против меня.

Профессиональные ошибки сотрудников данной службы были очень серьёзными, но жестокие карательные меры едва ли могли исправить дело. Теперь я был больше чем когда-либо убеждён, что необходима полная перестройка данной службы. Но то обстоятельство, что перестройка должна была быть произведена во время боевых действий, то есть на глазах противника, да ещё руководителями, которые плохо знали особенности данной секретной службы, говорило о том, что хороших результатов ждать нечего»[230]230
  Шелленберг В. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика. М., 1991. С. 199.


[Закрыть].

Как известно, omnis comparatio claudicat[231]231
  Всякое сравнение хромает (лат.).


[Закрыть]. Но вот ведь как-то так совпало, что у главных на то время противников – и в Советском Союзе, и в фашистской Германии – службы разведки почти одновременно возглавили молодые, энергичные и мыслящие люди, обоим из которых в момент назначения на должность оказалось по тридцати одному году. При этом, как мы видим, что в одной службе, что в другой в ту пору были большие проблемы...

Но на том чисто внешние схожести и заканчиваются, больше никаких параллелей мы проводить не будем.

В отличие от Павла Фитина, ставшего руководителем разведки фактически через год после своего прихода в органы, как тогда обычно говорили, Вальтер Шелленберг к моменту своего назначения был уже достаточно опытным сотрудником германских спецслужб.

Историк разведки Теодор Кириллович Гладков считает так: «Шелленберг стал профессионалом из “любителей”, иначе говоря, вырос в руководителя контрразведки гестапо, затем и шефа внешней разведки СС из рядового осведомителя. Карьера поразительная, уже сама по себе говорящая о незаурядных способностях Шелленберга, ну и, разумеется, известной доле везения»[232]232
  Гладков Т. К. Тайны спецслужб Ш Рейха. М., 2010. С. 103.


[Закрыть].

В предисловии к мемуарам Вальтера Шелленберга «Лабиринт», написанном ещё в 1956 году, британский историк Алан Буллок представил начало биографии гитлеровского разведчика следующим образом:

«Когда нацисты в конце января 1933 года пришли к власти, Вальтер Шелленберг был безработным юношей двадцати двух лет. За три года учёбы в Боннском университете, в ходе которой он сменил занятия медициной на занятия юриспруденцией, он толком не приобрёл специальности. Как и тысячам других студентов, ему приходилось полагаться только на свою собственную изворотливость – и это в то время, когда получить работу стало намного труднее, чем когда бы то ни было. Как и тысячи других, оказавшихся в подобном положении, он вступил в нацистскую партию – не по убеждению и не вопреки ему, а просто усмотрев в этом очевидный путь к успеху.

Максимально используя выгоды своего образования, Шелленберг постарался вступить в ряды чернорубашечников СС – на эсэсовцев смотрели как на “более высокую категорию людей” – и ухватился за представившуюся ему возможность работать в СД, службе разведки и безопасности, созданной внутри СС ещё одним молодым человеком, стремившимся сделать карьеру, – Гейдрихом.

Отныне и до конца карьеры, которая закончилась, когда Шелленбергу было тридцать пять лет, он существовал в этом мире, ставшем его собственным – мире секретной службы и тайной полиции...»[233]233
  Буллок А. Предисловие к английскому изданию // Шелленберг В. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика. М., 1991. С. 3.


[Закрыть].

Итак, 10 января 1934 года Вальтер Шелленберг начал службу простым эсэсманом, то есть рядовым эсэсовцем. Однако не стоит думать, что 24-летнего новичка тогда остригли «под ноль», заперли в казарму и заставили маршировать легендарным «прусским шагом». Ведь если в 1925 году СС создавались как охрана фюрера, руководителей нацистской партии и разного рода фашистских сборищ (по-немецки SS – это сокращение от Schutzstaffeln, охранные отряды), то довольно быстро их роль коренным образом изменилась, точнее сказать, – неизмеримо расширилась, а значение в государстве и обществе неимоверно возросло.

В 1929 году рейхсфюрером СС стал Генрих Гиммлер[234]234
  Гиммлер Генрих (1900—1945) – рейхсфюрер СС.


[Закрыть] – человек весьма даже интеллигентный. Сын тайного советника по ведомству просвещения, не успевший – по возрасту – повоевать подпрапорщик кайзеровской армии, а в итоге – дипломированный агроном, мечтавший о военной карьере, он примкнул к нацистам ещё в 1922 году, через год вступил в ряды НСДАП и в ноябре того же 1923 года принимал участие в гитлеровском «пивном путче», был знаменосцем, нёс имперский военный флаг, на котором присягали мятежники... Когда в январе 1929 года Гиммлер возглавил СС, численность этой организации составляла всего только 280 человек, а уже в декабре 1930-го – 2727. Под руководством Гиммлера СС быстро превращались в орган внутрипартийной разведки, осуществлявшей тайную слежку за всеми противниками фюрера. Гитлер так и распорядился своим приказом от 7 ноября 1930 года: «В задачу СС отныне будет входить полицейская служба внутри партии».

Но, очевидно, Гиммлеру и этого было мало: в 1931 году в составе СС была создана служба безопасности – СД (официально она называлась Служба безопасности рейхсфюрера СС – Der Sicherheitsdienst des Reichsfuhrers-SS), непосредственно принявшая на себя эти «внутрипартийные» функции, а ещё раньше в данной организации стали создаваться вооружённые формирования. Эти подразделения, которые назывались «шар», «трупп», «штурм», «штурмбанн» (на армейском языке – отделение, взвод, рота, батальон), сводились в «штандарты», то есть в полки, численностью от одной до трёх тысяч человек, которые, как мнилось нацистскому руководству, должны были в итоге составить целую эсэсовскую армию... В принципе, вскорости это и сбылось.

30 января 1933 года Адольф Гитлер был назначен рейхсканцлером Веймарской республики, как именовалась Германия до фашистской диктатуры, и можно считать, что с этого дня власть в стране перешла к нацистам. Насколько известно, одна из важнейших (если не самая важная из всех) задач, решаемых власть предержащими – это обеспечение собственной своей безопасности. А потому и фюрер германской нации, едва только взойдя, так сказать, на престол, «...стал бояться террористов и взрывчатых веществ, ему всюду мерещились вероломные убийцы. <...>

Гитлер не чувствовал себя в безопасности даже в своих собственных четырёх стенах. В кабинете он обычно сидел за столом с тремя товарищами по партии (Герингом, Геббельсом и Фриком) напротив остальных министров. Имперскую канцелярию охраняли солдаты рейхсвера, генералы которого не исключали возможности путча против национал-социалистского мессии. Кто другой мог оказаться здесь более полезным, нежели верный Гиммлер, столь заботящийся о своём фюрере? Гитлер отдал руководству СС распоряжение выделить для своей охраны специальное подразделение. Начальником лейб-гвардии был назначен... группенфюрер СС Иосиф (“Зепп”) Дитрих.

Он отобрал 120 эсэсовцев, уже нёсших охранную службу, которые устроили тройной кордон вокруг Гитлера. В сентябре 1933 года на нюрнбергском партийном съезде канцлер присвоил своей охране звание лейбштандарт СС “Адольф Гитлер”. Тем самым Гитлер заложил основу будущего второго вермахта – войск СС.

По примеру этого “штандарта” Гиммлер создал так называемые “зондеркоманды СС”, а позднее и “подразделения готовности”»[235]235
  Хёне X. Чёрный орден СС. История охранных отрядов. М., 2003. С. 91-92.


[Закрыть].

Как видим, эсэсовская паутина оплетала Германию всё больше и больше. К тому же, как только национал-социалисты захватили власть, СС стали превращаться в нечто подобное «партии внутри партии», некоей «партийной элиты», или как там её ещё назвать... В том самом 1933 году в СС состояло уже 52 тысячи... не скажем – «человек», а скажем – «эсэсовцев». Столь быстрый численный рост не удивителен: нам ли не знать, что членство в правящей партии – самый верный путь к успеху! А потому уже в марте 1933-го (фюрер только-только стал рейхсканцлером!) в ряды СС хлынул поток так называемых «мартовских фиалок» (этот термин ввели ветераны охранных отрядов) – то есть разумных и беспринципных молодых людей, которые чётко сориентировались в политической конъюнктуре и безошибочно (как им тогда думалось) сделали свой выбор. Прежде всего, это оказались представители старинных дворянских родов, с древними фамилиями, украшенными громкими титулами и приставками «фон». (Подобная ситуация несколько напоминает французских аристократов, пришедших служить Наполеону, только приставки у них были «де».) Во-вторых, это были представители средней буржуазии – образованные молодые люди, в основном предпочитавшие юридические специальности. Третьей группой «фиалок» были офицеры рейхсвера, имевшие не аристократическое, но «второсортное» буржуазное происхождение.

Именно с того времени СС начали превращаться в подобие некоего военно-монашеского рыцарского сообщества. Можно уточнить, что за образец организации был взят легендарный орден иезуитов: Гиммлер даже пытался копировать для СС различные иезуитские наставления. Абсолютное подчинение считалось законом, любые приказы начальников выполнялись безоговорочно... Ладно, мы зашли уже слишком далеко, ибо в данном случае нас интересует всего один момент: как уже сказано, в числе «мартовских фиалок», сообразивших, что чёрная форма СС может немало поспособствовать карьере, оказался и Вальтер Шелленберг, будущий руководитель политической разведки рейха.

В 1933 году Шелленберг, как уже сказано, закончил юрфак Боннского университета и, будучи членом НСДАП, вступил в СС, а потом и в СД – кстати, ещё в студенческие годы он сотрудничал со службой безопасности или, говоря по-простому, «постукивал» на своих соучеников и преподавателей, собирая информацию «о личных и политических настроениях в различных университетских кругах». Об этом, со спокойной душой, Шелленберг откровенно пишет в своих мемуарах. Понимал ведь, что морду ему никто уже не набьёт.

Невольно вспоминаются стихи Самуила Яковлевича Маршака из книжки, в детстве доставшейся по наследству. В этих стихах рассказывается о том, как некий юный Фриц сдавал экзамен:

 
Задают ему вопрос:
– Для чего фашисту нос?
Заорал на всю он школу:
– Чтоб вынюхивать крамолу
И строчить на всех донос.
Вот зачем фашисту нос!
 

Понятно, что «будущий юрист» Шелленберг, сын фабриканта роялей, и «вынюхивал», и «строчил». Ну а что ему было делать?! Надо ж было обеспечивать своё будущее и делать карьеру.

«Личное моё вступление в нацистскую партию было продиктовано лишь финансовыми затруднениями, хотя я не могу сказать, чтобы я пришёл к этому решению с великой неохотой или с трудом... – вспоминал потом шеф гитлеровской разведки. – Все молодые люди, вступившие в нацистскую партию, должны были также вступить в одну из её организаций. СС уже тогда считались элитной организацией. Чёрные мундиры специальной охраны фюрера были эффектны и элегантны, так что в их ряды вступали многие из моих коллег-студентов. На эсэсовцев смотрели как на “высшую категорию людей”, и принадлежность к СС обеспечивала престиж и значительные социальные преимущества...