Текст книги "Ученик Рун (СИ)"
Автор книги: Александр Якубович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)
Я же, зажимая второй рукой горло, попытался только подползти ближе, чтобы целительная магия первым делом нашла смертельную рану.
Шею обожгло магическим жаром и я почувствовал, что кровь остановилась. Перед глазами все еще скакали черные пятна, но теперь я смог более уверенно повторить свое странное колдовство – начертить окровавленным пальцем новую печать Ис, напитать магической энергией, перекатиться поближе, разорвать контур…
На все про все у меня ушло меньше минуты – даже кровь не успела толком впитаться в землю…
Кое–как поднявшись на ноги, весь в собственной крови, я, хватаясь руками за стены, побрел в сторону ближайшего моста. Надо как можно скорее рассказать о произошедшем учителю. Видимо, его уверенность в том, что никто не тронет ученика с дорогостоящим амулетом на шее, не оправдалась. А значит, воры не так уж и опасались поясного мага.
На мой взгляд – зря, потому что даже я боялся навлечь гнев того, второго Осиора, а ведь он заботился обо мне, как отец, которого у меня никогда не было.
Глава 21. Двуликий Янус
Возле самого моста через реку, который вел из рыбных доков и фермерского пригорода, я нарвался на Маугура – начальника караула северной части Нипса – с несколькими стражниками.
Когда мужчина, который сейчас совершал с подчиненными плановый обход, то есть просто топтал землю в ожидании пересменки, увидел меня, едва идущего, всего в крови, его реакция была молниеносна. Первое – он подбежал ко мне и убедился, что на мне нет ран.
– Чья кровь?! – уверенно спросил мужчина, придерживая меня за плечи.
– Моя… Я рунами…
Горло нещадно болело. Печати хватило, чтобы затянуть страшную рану, которая чуть не отправила меня на тот свет, но и только.
– Ясно. Эй, Ван! Хватай парня под руку! Давай, это ученик нашего господина магика! – крикнул Маугур одному из стражников, сам беря меня под правый локоть.
Многие знали, где именно живет Осиор, стража же – точно, так что трое служивых буквально донесли меня до порога дома. При этом Маугуру хватило ума сбросить форменный плащ и закутать меня в него, чтобы скрыть от окружающих кровь, которой я был залит буквально с головы до ног.
Пока стражники тащили меня по мощеным улицам верхнего города, укрывая широкими спинами от зевак, я размышлял, сколько вообще в человеческом теле умещается крови.
«Сколько я потерял? Пинты две, а то и больше. А сколько у меня вообще есть? Пять пинт? Может, шесть? Я видел, как на заднем дворе трактира, где работала Рига и Марта, хозяин колол свиней. Сколько там натекло? Дюжина пинт, наверное, может, больше. Но я‑то не свинья. Там был огромный хряк, фунтов триста, не меньше… Сколько во мне фунтов?..»
И вот так по кругу, пока наконец–то не показалась дверь дома учителя.
Почему–то стало страшно. Только сейчас до меня дошло, что амулет–то с меня сорвали, а значит, предоплата, что дали кибашамские купцы, ушла… Что же делать?! Что скажет учитель?!
Я даже попытался пару раз вырваться из крепкой хватки стражников, от чего брови Маугура взмыли ввысь; чего это я дергаюсь?
Два крепких удара в дверь – стража умеет стучать только так, и никак иначе – и вот, я слышу уже ворчание Ирмана, который спешит узнать, кто там ломится.
– Чего вам?! – рыкнул с порога слуга, даже не заметив меня, плотно зажатого между рослыми мужчинами.
– Вот, ученика господина поясного мага привели, сдать на поруки хотим, – спокойно ответил Маугур, полностью проигнорировав грубость Ирмана. – Беда с ним приключилась. Господин Осиор дома?
– Дома! Дома! Давайте его сюда! Рей, бестолочь ты, во что вляпался?!
Ирман потянулся ко мне, дернув за собой внутрь дома. Даже плащ с меня снять не дал – так и захлопнул дверь перед носом стражи, давая понять, что дальше господин Осиор справится сам.
– Ирман! Кто там?! – донеслось со второго этажа.
– Стража! Вашего ученика привели под руки! – язвительно прокричал в ответ Ирман.
– Сейчас спущусь! – крикнул в ответ маг.
Я прямо чувствовал, как от слуги исходят волны злорадства. Беспризорник, которого приютил его господин, опять во что–то влез, а значит, будет новый повод шпынять меня по утрам. Даже не глядя, Ирман устремился ко коридорчику вглубь дома, я же так и остался стоять у порога, прислонившись плечом к стене. Конечно, Маугур и его подчиненные дали мне передохнуть – мои сапоги вообще редко касались земли, но сейчас бессилие навалилось вновь. Но идти надо, рассказать учителю, что потерял амулет.
Все еще кутаясь в плащ – почему же так холодно?! – я кое–как добрался до кухни и рухнул на свой стул, уткнувшись взглядом в гладкое дерево столешницы перед собой. Мысли сейчас, что те белки – скакали по кругу. Что сказать? Что же мне сказать про амулет с камнями северных купцов, что я так бездарно прощелкал? И что теперь делать? Ведь учитель договорился с кибашамцами, что мы вылечим столько людей, сколько потребуется. Что я вылечу… А как же без фляги теперь? Два десятка печатей максимум и я уже едва буду стоять на ногах… А еще и печати Бор нужны…
Погруженный в свои расчеты, я даже не заметил, как вниз спустился учитель в сопровождении Ирмана.
– Вот! Притащили под руки, бледный весь! Напился, видать! А я говорил, что эти его походы по трактирам и деньги на руках не к добру! – моментально взвился Ирман. – Еще и укутали, видать, в лужу какую упал. Не без добрых людей эта дыра, такой позор…
На этих словах слуга схватился рукой за плащ и сдернул с меня часть форменной одежды стражников, которой я был укрыт, как одеялом. Правда, от этого я сам чуть не слетел со стула вслед, но кое–как сумел удержаться.
В комнате повисла тишина. Двум мужчинам, магу и его слуге, предстала следующая картина: я, сидящий на стуле и боящийся даже глаза поднять на учителя, весь в засохшей крови и грязи.
– Утопец меня утащи… – пробормотал наконец–то Ирман.
Осиор же только поднял бровь.
– Опять подрался с кем–то?
– Они… – начал я было я, но горло сдавило рыданиями, а по лицу покатились крупные слезы.
Вот как сказать, что я прошляпил амулет?! А если учитель рассердится? Я был уже довольно взрослым и считал, что плачут только малыши, но прямо сейчас по щекам покатились большие, горячие слезы, которые буквально обжигали кожу, а меня всего стало трясти.
– Они… – опять попытался я рассказать все учителю, но очередная волна страха только выдавила из меня несколько нервных всхлипов.
– Рей, чья это кровь? – строго спросил Осиор, отходя к камину, поставить чайник. – И почему тебя стража привела? Давай, по порядку.
– Моя… – всхлипывая, смог выдавить я, – моя это кровь, учитель.
– Только не говори, что опять из носа натекло, – спокойно прокомментировал Осиор, гремя посудой.
– Не из носа, горло порезали, – я сделал характерный жест от уха до уха, все еще разглядывая носки собственных сапог.
В этот момент я услышал звук бьющейся посуды – учитель буквально выронил чашку.
– Что ты сказал?! – вскричал маг и моментально подскочил ко мне.
– Учитель, пожалуйста, я не хотел… – начал оправдываться я, пытаясь задушить истерику, что рвалась наружу, – Там это, я шел, а там Гран у моста… Он попросил Раулю помочь, и вот я иду, уставший, а потом… Они амулет забрали, учитель, я даже ничего понять не успел… Простите, пожалуйста… У меня там в тайнике есть сотня, может хватит, а я потом все отработаю…
– Тихо! Стоп! – перебил меня Осиор.
Я только собирался перейти к той части, где уговариваю поясного мага не выгонять меня за такую оплошность, хотя не понятно, откуда эти страхи взялись. Ведь там, в переулке, я больше беспокоился за судьбу нападавших, чем за самого себя.
– Ты сказал, тебе горло порезали?!
– Угу… – кивнул я, поднимая подбородок, – вот тут. Но сначала под ребра ударили, я потому и растерялся, и уставший был, так бы я щиты Ур поднял… Но я на земле печать Ис успел начертить и…
Сейчас, когда мне пришлось поднять глаза вместе с головой, я увидел, каким мрачным было лицо учителя. Заметил я и побледневшего Ирмана, который тихо стоял в дверях, боясь вовсе пошевелиться.
Не говоря ни слова, маг вдруг подхватил меня на руки, будто я вообще ничего не весил, и в три прыжка по лестнице оказался на втором этаже.
– Ирман! Теплую воду и тряпки! Живо! – прокричал на ходу маг.
От такой резкой смены положения в пространстве я чуть не потерял сознание, но смог удержаться.
Поясной маг аккуратно усадил меня на стул, а сам буквально смел на пол все, что было у него на столе.
– Рей, давай, сбрасывай одежду… Ирман! Чтобы демоны твою задницу утащили! И всего твоего семейства до десятого колена! Где вода?! Где тряпки?! Живо! Давай! Шевелись! Так… Рей, давай, снимай… Куда ударили ножом, сюда? Так, печень… А потом по горлу? За подбородок схватили… Ох, мальчик мой, как же ты вообще… кровью на земле нарисовал?! Своей?! Ох! Хвала всему сущему! Какой же ты молодец! Руки холодели, сознание терял? Да понимаю я, понимаю! Ох, Рей… Давай, помогу лечь. Нет! Так надо! Не спорь… Рей! Да утопцы с тем амулетом! Еще раз услышу от тебя хоть слово об этой побрякушке – опять будешь в форте стены чинить! С утра до вечера! Так, все тихо… Ирман! Клянусь собственным поясом, если прямо сейчас твоя тощая задница не принесет мне… А! Ты уже тут! Хорошо, хорошо! Да не смотри на меня так! Помоги лучше кровь смыть… Если они обе артерии повредили… Ох, Рей…
Вот, моей кожи на шее коснулась теплая влажная тряпка, которой учитель стал смывать запекшуюся кровь. Ирман занялся моими ребрами, чтобы очистить то место, куда меня пырнули ножом. Я же все это время пялился в потолок кабинета. Очень хотелось спать.
– Так… Какой же ты молодец, Рей! Только небольшой рубец… Так, момент… Сейчас я тут разведу… Да где же эти проклятые… А! Нашел! На, выпей, надо проверить каналы… Главное, чтобы хоть одна артерия целая была… Но у тебя же получилось, хотя это и кровавая печать была… Так! Отлично! Теперь не шевелись… Ох! Целы! Оба! Ты наклонялся к печати? Да? Рей, ты умница! Просто молодец! Не только жизнь себе спас, но и способности… Что? Причем тут способности к магии? Потом объясню, все потом. На, вот, лучше еще выпей, это поможет, тебе надо поспать. Ирман, ты закончил?! Что там, тоже ни единого следа? Будто и не было?! А это что?! Вот, тонкая полоска… Да, точно били в печень… Ох… Ладно…
Голос учителя, который говорил без умолку, стал улетать куда–то вдаль и я наконец–то провалился в темное небытие.
Сколько я проспал – неизвестно, но когда очнулся, то лежал уже в своей кровати, а рядом, устроившись на невесть как принесенном сюда кресле, дремал учитель. Сейчас я заметил, что он был в той же мантии – кроваво–бурые пятна на рукавах песочного цвета выделялись, как огромные черные прорехи.
Я пошевелился, от чего Осиор вздрогнул и моментально проснулся. Причем не так, как обычные люди, что еще пару мгновений не могут понять, где они оказались, а целиком, будто еще секунду назад он не сидел в отключке, упершись щекой в собственный кулак.
– О! Очнулся! Ну, ты и любитель поспать Рей! А еще любитель попугать меня… Как самочувствие?
Я прислушался к себе. Дико хотелось есть и по всему телу ощущалась какая–то непонятная слабость, но в целом – все было в норме. О чем я и сообщил учителю.
– Сейчас я скажу Ирману принести, не вставай. Крови ты много потерял, такая лужа натекла… Но ничего, поправишься.
Учитель встал со своего места, похлопал меня по ноге, после чего двинул на выход.
– А что с флягой?! С амулетом?! – вскрикнул я, окончательно проснувшись.
Поясной маг замер в дверях, после чего, не оборачиваясь, ответил:
– Да забудь ты о ней, это всего лишь деньги. Может, потом и найдется. Это неважно. Важно то, что ты выжил. Потом все обсудим, отдыхай.
После чего учитель вышел, прикрыв за собой дверь.
Как только Осиор оказался за порогом комнаты, он замер и сделал несколько глубоких вдохов. Правда, все спокойствие улетучилось, когда он заметил пятна крови на рукаве. Перед глазами промелькнули события прошедшего вечера и ночи, возвращая его в прошлое…
* * *
Вот, глаза мальчика стали закрываться под действием успокаивающего отвара. Веки еще пару раз дрогнули, после чего Рей погрузился в глубокий целебный сон.
Осиор же только подтянул рукава, готовясь накладывать печати. Поясному магу нужно было убедиться в том, что ранения пройдут для парня без последствий.
– Ирман, – сказал Осиор, – отойди.
Слуга моментально отпрыгнул на два шага, после чего поясной маг стал колдовать.
Четырехфутовая печать Эо, вторая печать Ис–Бор, чтобы наверняка убрать механические повреждения и убить возможную заразу. Так, добавить во вторую печать Ис руну Ур, укрепить стенки артерий, восстановить жилы… Надо обезопасить мальчика и на будущее, поработать над костями…
Печати, которые в последний раз он применял на поле боя, латая своих товарищей и простых солдат, выходили, будто сами собой. Одна, вторая, третья. Этим надо было заняться уже давно.
– Ирман, – бросил через плечо Осиор, – достань, пожалуйста, мой старый костюм.
– Хозяин… – пробормотал слуга.
Он называл его так, только когда очень сильно нервничал. Не был Осиор ему хозяином, да даже господином – с большой натяжкой.
– Говорю, достань. В мантии неудобно. Мне надо в город.
– Может, дождемся, когда парень проснется? И все сам расскажет?
– Я достаточно слышал. Такие дела просто так не делаются, сам знаешь. Так что достань мой костюм и сходи, поищи тех стражников, что привели Рея. У меня есть вопросы, – бросил Осиор, продолжая колдовать над бесчувственным учеником.
Ирман пытался что–то сказать, даже пару раз открывал рот, но потом только махнул рукой – Осиора не переубедишь! Так что проще выполнить указания господина, а потом ждать его возвращения домой.
Слуга подошел к большому комоду, что стоял у стены рядом со стеллажом, и открыл нижний ящик. На дне обнаружился небольшой сундучок на стальных защелках, который слуга вытащил наружу. Открыл, достал вещи, стараясь не касаться их лишний раз, после чего недовольный удалился из комнаты. Он обещал ему! Осиор обещал, что больше это не наденет! Но вот, появился этот малец, всколыхнулись старые воспоминания, обиды, амбиции, и его наниматель снова сует голову, куда не попадя. Теперь – из–за мальчишки–беспризорника.
Осиор же будто и не заметил ухода Ирмана. Закончил с целебными печатями, еще раз осмотрел места ранений, проверил, не поднялся ли у Рея жар и ровно ли мальчик дышит.
А потом – повернулся к своему прошлому, что лежало сейчас серым, с черными вставками на груди, костюмом на кровати.
Костюм все еще был ему впору. Серые плотные штаны, прихваченные кожаным поясом, такой же камзол, без каких–либо украшений, с высоким воротником и тремя черными полосами через всю грудь. Последним Осиор накинул на плечи широкий синий плащ мага поиска с вышитым на нем черным трезубцем, символом неотвратимости воли Круга. Застегивался он серебряной фибулой той же формы.
Маг сделал несколько шагов по комнате, будто заново привыкая к старой одежде. После двинулся к своему сундуку и, изрядно покопавшись в вещах, достал продолговатый промасленный сверток. Откинув в сторону углы тряпки, Осиор встал и посмотрел на свое старое оружие – короткий пятнадцатидюймовый шестопёр трибунального истигатора.
Большинство его коллег носили булавы в петле на поясе исключительно как дань традиции, предпочитая им мечи или даже сабли. Кто–то обходился вообще без оружия. Но не Осиор. Этот шестопёр побывал во многих сражениях и, когда маг укладывал его в тряпки, то надеялся, что больше никогда не достанет – даст проржаветь на дне сундука, который после его смерти должны были сжечь вместе со всеми вещами в магическом огне печати Тир.
Но нет, вот он, лежит, скалится на него острыми гранями, что так неудобно впиваются временами в бок, мешая скакать на лошади или сесть в кресло… Будто тот, кто придумал сделать шестопёр оружием истигатора, думал, что он всегда будет стоять на страже законов Круга, как в переносном, так и в прямом смысле.
Осиор потянулся и взял оружие в правую руку. Крупный рубин, вставленный в торец рукояти, моргнул красным, будто приветствуя своего хозяина. Вот, маг взмахнул один раз, второй, крест–накрест, будто вспоминая вес шестопёра, после опять начал рассматривать оружие, конкретно – металлический набалдашник, на котором осталось пара выщерблин. Даже укрепленная лично его патроном и учителем, архимагом Аурантисом, булава за долгие годы смогла найти препятствие, с которым не сумела справиться.
Маг покрепче сжал рукоять, замахнулся, потом еще раз посмотрел на шестопёр, после чего перехватил булаву обеими руками и начал пропускать через нее магическую силу, заряжая годами до этого пустовавший рубин. Через минуту камень налился магическим светом и сейчас чуть пылал, будто вокруг стоял яркий солнечный день, а вставлен он был не в страшное оружие истигатора, а в подвеску молодой девицы, что уютно лежит на белой коже груди и притягивает мужские взгляды.
Загипнотизированный этим светом, Осиор замер на месте, наслаждаясь давно забытым чувством, которое в последние месяцы ему дарил только мальчишка–беспризорник, оказавшийся невероятно одаренным магом. Чувство, что ты нужен, что ты полезен, чувство, что твоя жизнь все еще наполнена смыслом.
– Хозяин! Господин Осиор! – донеслось с первого этажа и маг вздрогнул, сбрасывая с себя наваждение.
Быстро отправив шестопёр в специальную стальную петлю на широком поясе, маг, взмахнув плащом, устремился к лестнице, ко входу в дом, где его уже ждал Ирман и пара стражников.
При виде мага в сером облачении и синем плаще, слуга чуть побледнел, отводя глаза, стражники же сначала и не поняли, что произошло.
– Служивые, – голос Осиора сейчас звенел, будто наполненный сталью, – докладывайте, где вы нашли мальчишку.
– А с чего это… – начал один из стражников, но второй ткнул его в бок, таращась при этом на фибулу, что сейчас блестела на груди мага.
– Докладывайте. Кто старший был на обходе? – повторно спросил Осиор, глядя на стражников сверху вниз.
– Так это… Маугур был…
– Не нашелся старший, ушел то ли в управу, то ли еще куда, – вклинился Ирман, приходя на помощь мужчинам, – эти двое помогали нести пацана.
– Понятно, – кивнул Осиор. – Ты, усатый! Показывай дорогу, где увидели парня! Расскажешь на ходу…
Впрочем, как и ожидалось, ничего дельного стражники не рассказали. Увидели, как к ним вышел Рей, в крови с головы до ног, по приказу Маугура закрутили паренька в плащ, да потащили в дом к уважаемому господину магу…
Осиор чувствовал, как теряются стражники. Вроде, в городе его в лицо уже и знали, но это был маг пояса погоды господин Осиор, чуть ленивый и улыбчивый колдун в песочной мантии, подпоясанный зеленым кушаком, что предпочитал передвигаться по городу строго через рынок, от лотка с булками к лотку с куличами и так далее. Сейчас же перед ними стоял какой–то другой Осиор, в синем плаще Поиска, да еще с этим трезубцем… Об истигаторах в Нипсе слышали, но никогда не встречали. Точнее, люди надеялись, что город никогда не посетит кто–то подобный, да чтоб еще и в таком плаще… Даже проездом! А тут он, вроде как, и гарнизонный маг Нипса. И не понятно, радоваться тому или кричать от ужаса. Впрочем, теперь многое в истории с Раконом становилось понятно, что не укрылось и от самого Осиора; короткие переглядывания, кивки, ужимки. Причем не только со стороны стражи, но и от немногочисленных прохожих, что попадались на его пути. Благо, уже вечерело и люди были заняты домашними делами, улицы города пустели.
– Дальше я сам, – бросил Осиор, жестом отпуская стражников, – и найдете своего старшего, этого Маугура… Пусть зайдет ко мне. Понятно?
Мужчины мелко закивали, а уже через мгновение – поклонились настолько низко, насколько вообще были способны, и заспешили прочь, подальше от мага.
Осиор же остался у моста, разглядывая рыбные доки. Рей говорил, что ударили его где–то там…
Бурое, уже засохшее пятно крови нашлось довольно быстро, как и две полустертые печати, что его ученик в предсмертном порыве начертил на земле собственной кровью. Осиор еще раз подумал, что судьба смиловалась над Реем, ведь не факт, что даже опытный маг сориентируется в подобной ситуации… А как дрожали и холодели от кровопотери руки Осиор знал не понаслышке.
Отойдя чуть назад, маг достал из петли шестопёр, проверил, хорошо ли сидит в пазу рубин, после чего припал на колено и ударил рукоятью по земле, сверху вниз, активируя сразу все три печати Поиска, что были нанесены на золотые кольца внутри оружия, прямо возле рубина.
Полыхнул синий свет. Инг ожидаемо ничего ему не показал – слишком много времени прошло, да и все участники нападения были довольно далеко, печать в булаве была не настолько сильна. Руна Цен тоже осталась нема, а вот Пеор сработала так, как нужно – показала сразу десяток маршрутов людей, что проходили этим переулком.
Все они светились с разной интенсивностью, так что маг довольно быстро вычленил три полосы магического света – одна останавливалась как раз на месте кровавого пятна, после чего разворачивалась к мосту, а две другие – следовали дальше, вглубь доков.
Значит, только двое. Уже что–то. Осиор ожидал, что найдется кто–то третий, все же, нападение пусть и на ученика, но требовало определенной подготовки и смелости. Ведь единственный верный способ быстро убить колдуна – снести ему голову с плеч, махом перерубив все связи мозга с энергетическими каналами тела, что сжимались в клубок внутри груди. А вот удар в сердце часто был не смертельным, если маг достойно владел рунами исцеления. Против боевых магов это точно было бесполезно – проще порубить колдуна на куски.
Еще раз осмотрев место нападения, Осиор носком сапога стер остатки печатей Ис, что начертил кровь Рей, после чего развернулся и двинулся обратно в город. Определенно, надо нанести несколько визитов.
Когда Рей вместе с Граном украли у него весы и порошки, хватило одного лишь пояса и небольшой жалобы городскому управу. И вот, как по заказу, юного воришку привели на его порог. Причем привели сами воры. Осиор ожидал подобного, он знал, что в небольших городах власть и криминал срастаются в единое целое намного крепче, чем в крупных центрах или столицах, но вот так, в открытую… Это было послание от криминального мира Осиору: мы не желаем конфликтов. Потом, правда, Рея попытались выкрасть, но эта была инициатива Ракона, который поплатился за нарушение Устава в полной мере. И потом снова – тишина. Ни единого намека на то, что у воров есть претензии к поясному магу, а эти люди весьма прямолинейны.
Но ссориться даже с магом зеленого пояса – форменное самоубийство. Это понимали все кроме идиота Ракона, который решил, что он самый ловкий и расчетливый, что сможет выйти сухим из воды. И его казнь столь показательным образом была и посланием от Осиора – ворам.
«Смотрите, что я могу, и не лезьте больше в мои дела», – вот что сказал тогда местному миру теней маг.
И он надеялся, что послание это будет свежо в памяти нужных людей как минимум, пока они с Реем не покинут Нипс. Нет, он мог вывезти парня в Акрильсеру или даже в Дагерию, где продолжил бы его обучение с большим комфортом, но… Как только Осиор явит таланты Рея миру, он станет мишенью. И больше не в плане физического устранение, а скорее в плане привлечения его к работе на Круг. Ведь магов, способных свободно колдовать все двадцать четыре руны хотя бы в двух печатях было так немного… А Рей сможет, он уже сейчас видел, что сможет, обязан.
Именно так размышлял трибунальный истигатор, который больше не мог пользоваться магией поиска без того, чтобы потом неделями не дышать дурманом, заглушая невыносимую боль. Булава – не в счет, это просто очередной амулет, пусть и искусно встроенный мастерами в церемониально–боевое оружие.
Чтобы найти упоминаемый Реем трактир, у которого он когда–то караулил Дамара, у Осиора ушло меньше часа. Еще десять минут – на дознание, что свелось к вопросам трясущемуся от ужаса хозяину, и вот, маг стоит на пороге уже другого заведения, в которое, судя по всему, когда–то привели Рея, чтобы спросить его за кражу весов из седельных сумок.
Как и рассказывал мальчик, уже потом, когда стал учиться магии, это была помесь трактира и самого дешевого публичного дома, что затерялся где–то в улочках каменных доков, недалеко от морской гавани Нипса. Маленький, загаженный двор, пара бесчувственных пьяниц у дверей, входящие и выходящие люди вполне характерной наружности.
Сейчас Осиор стоял на другой стороне улицы, запахнувшись в темный плащ и прикрывая рукой серебряную фибулу ладонью, чтобы не давала лишних бликов, и наблюдал за местным воровским и криминальным «светом». Типичный мусор: воры, душегубы, попрошайки, проститутки, что работали от стены, а не в публичных домах, чаще заманивая матросов, сошедших на берег, под нож или дубину сообщников, чем предоставляя вполне понятные услуги. Все эти люди, грязь этого города, собралась вокруг этого трактира на первом этаже жилого дома.
Солнце уже давно зашло, луна поднималась все выше и выше, к полуночи, а трибунальный истигатор все так и стоял в вонючем переулке, будто каменное изваяние.
Вот, поток входящих и выходящих в заведение поутих, остались только гуляки и пьяницы, а значит дневной сбор общака завершен, слишком много любопытных глаз не будет, а что будут – так залиты по самые брови, мало ли что в полутьме может померещиться.
Маг отлип от стены и широким, уверенным шагом двинул в сторону входа в трактир.
– Эй, мужик! Куда пре… – начал верзила–охранник у входа, что все это время лениво жевал соломинки, да хватал за задницы мимо проходящих женщин, но закончить он не успел.
Истигатор даже не сбавил шаг – так и размазал бандита о стену второй печатью Хаг–Нид. Громила пару раз попытался сделать вдох, чтобы закричать, но Осиор уже бросил в него печатью Хаг–Ур, которая превратила воздушный кулак в летящую на высокой скорости магическую стену. Послышался хруст ребер, а после – тяжелые хрипы и бульканье. Скорее всего, осколок одной из костей пробил верзиле легкое, но это были исключительно проблемы бандита.
Осиор же, переступив через бессознательное тело рухнувшего на порог охранника, беспрепятственно вошел в трактир.
Возможно, будь он тут как поясной маг погоды Осиор, он бы воспользовался печатью искажения с руной Лагу, но он тут как истигатор Круга Магов. А те, кто носят на плаще или поясе черный трезубец – от чужих глаз не прячутся. Так что, выйдя на середину зала под удивленные и изредка агрессивные взгляды, Осиор громко потребовал:
– Я ищу Яна Остреца. И я знаю, что он где–то тут. Сюда его!
Он не просил, не спрашивал дорогу или совета. Он – истигатор. Он и сыскарь, и судья, и палач Круга в одном лице. И сейчас он именно требовал привести к нему высокопоставленного вора.
Вот, из–за столов стали подниматься люди. Двое, трое, пятеро. Осиор безучастно смотрел на этих глупцов, что осмелились даже подумать противостоять магу плаща. Он уже приготовился выбросить вперед несколько печатей, чтобы осадить самых резвых, как откуда–то из боковой двери послышалось:
– Господин! Господин!.. А ну, всем сидеть, отродья! Господин, сюда!
Маг повернулся на голос и увидел очередного бандита, что зазывал его пройти с ним.
Бросив холодный взгляд на притихший зал, Осиор прошел в небольшую комнату, которая по описанию Рея точно была логовом Яна Остреца.
Собственно, сам Острец там и сидел. Развалившись, перед грязным столом, на котором громоздились очень недурственные закуски из мяса и сыра, несколько видов вина. Но наиболее дико смотрелась дорогая серебряная посуда, особенно, если учесть, что масляный светильник под потолком чадил так, что Осиор скорее догадался о наличии благородных кубков и тарелок на столе, чем разглядел их.
– Пошли отсюда, – шикнул вор на пару подручных, что стояли сейчас у двери, а когда те вышли, продолжил, – рад вашему визиту, господин гарнизонный маг.
Осиор же стоял, особо не двигаясь, положив руку на рифленый набалдашник булавы, готовый в любой момент пустить оружие в ход, и только разглядывал вора. Типичный отброс, что дорвался до какой–никакой власти, и сейчас наслаждается жизнью.
– Я слышал о происшествии, что приключилось с вашим учеником намедни и смею заверить, господин гарнизонный маг, что воровское сообщество…
– Встать! – тихо, но властно сказал Осиор, перебивая вора.
Ян Острец дважды моргнул, будто не понял, что произошло.
– Я сказал встать, когда ты обращаешься к истигатору Круга, чернь, – сквозь зубы повторил Осиор, доставая из петли шестопёр.
Тут до Остреца наконец–то дошло, что это – не визит просителя, а допрос, от чего вор слегка побледнел, после чего выполнил приказ мага.
– Кто разрешил нападать на моего ученика? – спросил Осиор, прохаживаясь по комнате.
– Господин гар… истигатор, вы видимо не совсем понимаете, как устроена жизнь в таком городе как…
Закончить Ян не успел. В грудь вора уперлась головка шестопёра.
– Еще раз не выполнишь мой приказ, и клянусь своим плащом, он, – Осиор бросил взгляд на оружие, – окажется в твоей глотке. Повторяю, кто разрешил напасть и ограбить Рея? Такие дела не проворачиваются просто так.
– Никто! Никто, господин истигатор! – Вора окончательно пробрало, и он до конца осознал, что живым из этой комнаты может и не выйти. – Даже и мысли не было!
– Странные дела, – покачал головой Осиор, убирая булаву от груди Остреца, – вот только его сегодня чуть не зарезали. Получается, ты не знаешь, кто это сделал?
– Знаю! Знаю! Я и хотел сказать, в начале, что наше сообщество крайне негодует и мы…
– Они у вас? Гран и второй, что бил ножом? – опять перебил вора Осиор.
Ян только мелко закивал.
– Скажи своим привести сюда. Живо!
На все про все ушло несколько минут. Ян опасливо высунул голову из–за двери, даже не думая делать лишних движений – ведь от магической стрелы, выпущенной магом плаща так просто не убежать – и приказал привести «тех двух идиотов». Осиор даже заскучать не успел, как в комнату втолкнули двоих. В первом, рыжем и лопоухом пареньке, маг узнал Грана – члена банды Рея, который после ухода парня к нему в ученики остался за старшего, а вот второго, рослого детину, он видел впервые.
– Вот, как только узнали, сразу же нашли и посадили под замок, зная, что вы интересоваться будете… – пробормотал Острец, внимательно наблюдая за выражением лица Осиора. – И еще, господин истигатор… Вот, забрали у них…
Вор пошарил за пазухой и через мгновение на одну из серебряных тарелок лег амулет–фляга, которым пользовался Рей.
Осиор посмотрел на амулет, потом – на двух горе–убийц, а Остреца вообще проигнорировал, сейчас не до него.
– Кто такой? – спросил он мелко трясущегося мужика, что стоял первым.
