Текст книги "Оружие Кроноса (СИ)"
Автор книги: Александр Петровский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
– Скотина! – Ромуальдовна обиделась ещё сильнее.
– Не злись на него, Сарочка, – попросил её Жора. – Он облажался со мной, у него плохое настроение, и он теперь типа отыгрывается, доставая мою жену. Типично сатанинская подлость. Всё у тебя нормально, милая. Надень чулочки, которые ты купила, и всё будет в самый раз.
– У меня пояса для них нет, – призналась Ромуальдовна. – Забыла купить.
– И кто вам после этого доктор? – поинтересовался Сатана. – Разве что незабвенный Альберт Львович. Хотя некоторым и гинеколог не поможет.
– Некоторые сейчас из воздуха тебе достанут пояс, – пообещал Жора.
– Шайтан, так мне докладывать, или смотреть на цирк, который вы затеяли? – напомнил о себе Елубай.
– Докладывайте, – махнул рукой Сатана.
Он ещё не завершил взмах, а в его руке уже появился пояс для чулок телесного цвета, обильно усыпанный мелкими стразами. У Ромуальдовны загорелись глаза, и она мгновенно выхватила интимный предмет дамской одежды у Сатаны. Но немедленно надевать чулки не стала, а села рядом с Жорой, держа пояс в руках.
– Короче, делайте, что хотите, а я докладываю, невзирая на все ваши выходки, – заявил Елубай. – Итак, начать следует с того, что против дамы, написавшей этот бестселлер, выдвигалось обвинение в плагиате, и…
– Нет, с этого начинать не следует, – возразил Сатана. – И продолжать с этого – тоже. Юридические аспекты ситуации нас совершенно не волнуют.
– Понятно. Исходим из того, что в книге есть магическая замануха.
– Заманухой вы называете заинтересовывающее заклятие?
– Да. Я счёл, что так короче и понятнее.
– Молодец! Продолжайте.
– Она написала первый роман серии, и разослала его по многим издательствам, в разных источниках указываются разные цифры, но всегда не меньше двадцати. Во всех, кроме одного, ей в публикации отказали. Отсюда следует, что или на тот момент заманухи в тексте ещё не было, или издатели отвергли текст, не читая его. Допросив работников этих издательств, мы узнаем, как оно было на самом деле.
– Ничего мы не узнаем. Ни одно издательство не захочет признать, что отвергает рукописи, не заглядывая в них. Это испортит им имидж. Тем более, при таком очевидном проколе.
– Хорошо. Дальше происходило следующее. Роман издали мизерным тиражом в пятьсот экземпляров. Здесь либо заманухи всё ещё не было, и издать книгу решили на общих основаниях, либо прочитал её только работник, влияние которого в издательстве далее полутысячного тиража не распространялось. Но когда книга попала к читателям, замануха в ней уже была.
– И какие выводы мы можем из этого сделать?
– Что поместить замануху в книгу могла или сама авторша, или редактор, немного изменивший текст в нужную сторону, или работник издательства, который написал аннотацию.
– Список не полон, – возразил Сатана. – Могло быть ещё и так. Авторша кому-то пожаловалась, что книгу печатать не хотят, и этот неизвестный нам кто-то посоветовал ей внести изменения. Вставить замануху, как вы, Елубай Нуртасович, изволили выразиться. Ведь нам доподлинно неизвестно, был ли текст, посланный в разные издательства, идентичным.
– Согласен с вами, Шайтан.
– А раз так, нам не установить, кто это сделал, и мы зря приехали в Британию. Если, конечно, не считать, что приобретение вами этого педерастического халата, а милейшей Ромуальдовной – изящных чулочков, окупает нашу поездку.
– Есть ещё кое-что.
– Добивайте старого чёрта, Елубай Нуртасович – тяжко вздохнул Сатана. – Не стесняйтесь, чего уж там.
– Эта дама не вписывается в перечень, который вам дала Мариам. То есть, Гомер, Шекспир, Байрон. Леонардо мы договорились не учитывать.
– И по какому же признаку она туда не вписывается?
– Они поэты, а она – писательница.
– Какая разница? – удивился Сатана. – Разве замануху нельзя вставить в прозу?
– Можно, конечно. Но мы же говорим о мировых бестселлерах. А раз так, они должны содержать замануху и при переводе на другие языки. Но перевод непременно убьёт любое заложенное в текст заклинание.
– Почему же этого не происходит, к примеру, с уважаемым мистером Шекспиром?
– Потому, что при переводе поэзии стараются передать не только смысл, но и ритм, и, по возможности, звучание стиха. Тут многое зависит от переводчика. Например, того же Вильяма нашего Шекспира отлично переводил Самуил Яковлевич Маршак…
– И тут жиды, – прокомментировал Жора. – Хоть бы уже Шекспира не трогали.
– Помолчал бы ты лучше, Абраша. Я их тоже не люблю, но если человек – мастер своего дела, надо это признавать, невзирая ни на что. Чайковский, например, был гомосексуалистом, но музыку писал отменную.
– До толерантного отношения к другим людям уважаемый Абрам Альбертович ещё не дорос, – отметил Сатана. – При этом развивать его духовно в нашу задачу не входит. Поэтому, Елубай Нуртасович, продолжайте, будьте любезны, изложение своей мысли, не отвлекаясь на присутствующего тут зоологического антисемита с израильским паспортом.
– Маршак, стало быть, переводил Шекспира отлично, ещё пара человек – неплохо, а вот в изложении остальных тексты барда ничем не превосходили опус того же Самсона Грамматика.
– Убедительно излагаете, милостивый государь. Значит, по-вашему, в стихах при переводе стараются сохранить звучание, а в прозе – нет. Отсюда следует вывод, что в сериале о малолетнем дебиле и волшебных палочках используется не тот приём, который мы именуем оружием Кроноса, а нечто иное, нам неинтересное. Я вас правильно понял?
– Да, Шайтан.
– А что по этому поводу скажут наши в прошлом русские, а ныне еврейские друзья?
– Я лучше пока помолчу, – заявила Ромуальдовна. – Может, за умную сойду.
– Непременно сойдёте. А вы, уважаемый? Вам есть что сказать?
– И скажу, – пообещал Жора. – Вы, я так понял, в армии не служили.
– Конечно, – подтвердил Сатана. – Разве можно себе представить Дьявола, который служит?
– Я много лет проработал в военно-промышленном комплексе, – сообщил Елубай. – Это то же самое.
– Нет, Бабай. Прости, ты мне друг, но истина дороже. Работа и служба – это совсем разные занятия. Так вот, вы оба, из-за того, что никогда не служили, не видите того, что у вас, я бы сказал, под носом. На кого, по-вашему, действует замануха?
– На всех, кто читает книгу, – ответил Елубай, Сатана же молчал, не желая попасть впросак, как в прошлый раз.
– А если это не замануха, а смертельное заклинание, то самое оружие Кроноса, кого оно убивает?
– Всех, кто его слышит. Я до сих пор не понял, при чём тут армия.
– Сейчас поймёшь, Бабай. Это у нас получается ОМП, то есть, оружие массового поражения. Представим заклинание как газовую гранату. Тот, кто её швыряет, рискует сам получить яд на свой геморрой. Поэтому любой солдат знает: применяешь отравляющие вещества – сперва нацепи противогаз. А теперь вопрос. Какой противогаз спасает от оружия Кроноса?
– Ты хочешь сказать, что тот, кто произносит заклинание, сам его слышит? А если заткнуть уши?
– Замануха в стихах что, действует, только если их вслух читать? А вот болт тебе навстречу, никогда не поверю!
– А если иммунитет какой-то к этой магии?
– Какой-то чего?
– Иммунитет. Устойчивость. Невосприимчивость. Понял?
– Понял. Чай, не дурак. А теперь смотри, что получается. Была у них там, в Эльдорадо, война. Как вы себе представляете битву, когда один бог подбегает к куче других богов, выкрикивает какую-то непонятную чушь, и все умирают? Это уже шахид какой-то получается, а не бог! Да и если бы были устойчивые, они бы и пережили бойню. А так выжил один Кронос, которого потом тем же заклинанием и прибили. Значит, не было никаких устойчивых. Говорю же, кто в армии не служил, в жизни ни хрена не понимает. У вас тут концы с концами не вяжутся, а вы и в ус не дуете!
– Мы кретины? – уточнил Сатана. – Вот скажите, уважаемый Абрам Альбертович, кто из нас двоих, по-вашему, больший кретин?
– Вы, конечно, – осклабился Жора. – Мы ведь уже выяснили.
– А что по этому поводу думает милейшая Сара Ромуальдовна? – елейный голос Сатаны не сулил ничего хорошего. – Поделитесь своим экспертным мнением, пожалуйста.
– Я согласна с мужем, – гордо заявила женщина.
– Похвально. А теперь скажите мне, пожалуйста, почему вы не надели чулки, хотя пояс для них я вам предоставил?
– Босоножки не носят на чулки, – категорически заявила Ромуальдовна. – Об этом даже Вагиня знает, хоть она и…
– Суккуб, в некоторой степени – подсказал Сатана.
– Точно! Сука – самое то для неё название!
– То есть, вам нужны туфли, да ещё и, желательно, в тон платью.
– Да, было бы совсем неплохо, – согласилась женщина.
Сатана непринуждённо достал из воздуха пару элегантных туфель синего цвета на очень высоком каблуке.
– Нравятся? – поинтересовался он.
Ромуальдовна молниеносным движением руки попыталась их схватить, но Сатана обладал превосходной реакцией, и схватить удалось лишь воздух.
– Не спешите, – попросил Князь Тьмы. – Эти туфельки – не подарок, а приз за правильный ответ на вопрос. Подчёркиваю: правильный! А теперь сам вопрос. Кто из нас двоих, я или ваш уважаемый супруг, больший кретин? Ромуальдовна, у вас есть минута на размышление, и она начинается прямо сейчас.
– Жора, миленький, я очень тебя люблю, – пылко заявила Ромуальдовна. – Но ты обязательно должен хотя бы попытаться меня понять…
Глава 9
Поведение супруги Жору даже не разозлило, а разъярило. Уведя Ромуальдовну в другую комнату, он высказал ей кое-что из того, что о ней думает в настоящий момент, причём самым нейтральным словом в этом длинном высказывании было прилагательное «продажная», если, разумеется, не учитывать предлогов. Женщина, чувствуя, что он в чём-то отчасти прав, молчала, глядя на него невинными глазами, заискивающе улыбалась и нежно прижимала к сердцу, точнее, к левой груди, заветную пару синих туфель.
Однако, невзирая на то, оправдан ли гнев мужа или нет, слушать его излияния ей было неприятно. Поскольку ответить было нечего, она решила немного поплакать. Жора, уже давно знающий цену женским слезам, ругаться не прекратил, и Ромуальдовне пришлось пойти на крайние меры. Небрежным жестом она бросила на пол туфли раздора, слёзы её мгновенно высохли, а Жора внезапно заметил, что говорить больше не может, поскольку его рот накрепко запечатан поцелуем. Он понял, что семейный конфликт уверенно переведен в сексуальную плоскость, хотя сам, возникни вдруг такая необходимость, описал бы эту ситуацию гораздо более грубыми словами.
Затем отношения супругов прошли через несколько всё более вялых ссор, чередующихся примирениями, тоже с течением времени постепенно теряющими страсть. Когда, наконец, у них не осталось сил ни ссориться, ни мириться, они благопристойно заснули. Однако долго почивать им не довелось. Услышав «Рота, подъём!», Жора вскочил, как ошпаренный, но сразу же понял, что находится он не в казарме, а в номере люкс роскошной лондонской гостиницы.
– Какого чёрта? – заорал он.
– Чёрт тут один, а именно – ваш покорный слуга, – невозмутимо пояснил ему Сатана. – Я пришёл пригласить вас на совещание, которое состоится в номере, занимаемом милейшим Елубаем Нуртасовичем, и начнётся через пятнадцать минут.
– Да вы с ума сошли! Глухая ночь! Какое ещё совещание?
– Моё душевное здоровье мы обсуждать не будем. Полагаю, вы некомпетентны в вопросах психиатрии. Совещание – экстренное. Ночь, действительно, несколько глуховата, по местному времени сейчас около трёх пополуночи, однако раз уж вы связались с Князем Тьмы, будьте готовы иногда вести и ночной образ жизни. Ноблесс оближ, или, чтобы вам было понятно, положение обязывает. К тому же, зачем привязываться к местному часовому поясу? В Москве сейчас даже полуночи нет, детское время, как говорится. Или для вас, граждан Израиля, предпочтительнее часовой пояс Иерусалима?
– Да что вы мне лапшу на уши вешаете? В России на три часа больше, а не меньше! Что я, Лигу Чемпионов не смотрю? У нас их показывают почти в одиннадцать, а у них – в восемь!
– Может, и ошибся, – улыбаясь, признал Сатана. – Тогда в Москве сейчас шесть утра. Стало быть, вам самое время вставать и заниматься делами. А они у нас довольно скорбные. Кстати, любопытно было бы узнать, любезный Абрам Альбертович, что вы такое сделали с милейшей Сарой Ромуальдовной? Она безмятежно спит, несмотря на то, что вы изволите громко кричать, подобно грешной душе в котлах Преисподней.
– Мы тут немного поспорили, – смущённо объяснил Жора. – Ну и, как говорится, слово за слово, и так далее.
– Странно. Следы побоев на её лице отсутствуют. Стало быть, ваш спор не был очень уж жарким. Впрочем, это ваши семейные дела, меня они не касаются. Естественно, до тех пор, пока не мешают нашей миссии. Короче говоря, я вас жду в указанном месте в указанное время.
Разумеется, в оговорённые пятнадцать минут супруги не уложились, уж очень долго Ромуальдовна наносила на лицо косметику (Жора неизменно называл её боевой раскраской, не обращая внимания на неудовольствие жены). Но Сатана по каким-то причинам предпочёл опоздания не заметить.
– Заходите, достопочтенные, присаживайтесь, – пригласил он. – Этот номер занимает уважаемый Елубай Нуртасович, но он любезно позволил мне на время нашего совещания исполнять роль хозяина. Вижу, милейшая Сара Ромуальдовна, что прачечная отеля великолепно привела в порядок вашу прежнюю одежду, и вы предпочли облачиться в неё, пренебрегши платьем и туфлями, кои я имел честь вам подарить.
– Мне так привычнее, – пояснила Ромуальдовна. – Тем более, платье немного помялось, когда я его снимала перед сном.
– Это, как раз, нормально. Удивительно другое. Ещё вчерашним вечером вы с жаром заявляли, что босоножки с чулками не сочетаются ни при каких обстоятельствах. По крайней мере, на женщине, обладающей хотя бы зачатками вкуса. И что же я в данный момент наблюдаю на ваших прелестных ножках? Успокойте меня, пожалуйста, уж не галлюцинация ли у меня перед глазами, вызванная переутомлением от общения с вами и вашим уважаемым супругом?
– Что тут такого? Мне захотелось надеть чулочки, вот и всё!
– Если исключить фактор холодной погоды, чулки дамочками надеваются всего в двух случаях – когда ноги не хочется брить или когда их не хочется мыть. Насколько помню, в Израиле вас заставили помыться, поэтому второй вариант уверенно отвергаем.
– Воистину, Шайтан, вы являетесь выдающимся специалистом по части женской психологии, – почтительно произнёс Елубай. – Я преклоняюсь перед вашей непостижимой мудростью.
Сатана подозрительно на него посмотрел, пытаясь определить, говорил ли его клеврет серьёзно или с иронией. Определить не удалось, потому Князь Тьмы предпочёл промолчать.
– Вы разбудили нас в три часа ночи, чтобы обсудить ноги моей жены? – мрачно поинтересовался Жора. – Вы, часом, не оборзели?
– Очень уместное замечание, милейший Абрам Альбертович! – одобрил Сатана. – Итак, дама и господа, ближе к делу. После вчерашнего обсуждения мне показалось, что наша миссия окончательно провалена. Выяснилось, что мы не знаем, как заклятие завлечения работает при переводе прозаического текста на другой язык, и каким образом произносящий заклятие смерти избегает действия своего заклятия. Я уже собирался свернуть операцию и заняться текущими делами, коих у меня накопилось более чем достаточно, а вам предоставить возможность действовать по собственному усмотрению. Однако, хотя ответов на перечисленные два вопроса у меня до сих пор нет, в последний момент я вспомнил одно обстоятельство, которому в то время не придал должного значения.
– А покороче нельзя? – попросил Жора. – Время позднее, спать очень хочется. И ещё, Сатана. Прекращайте нам тут впаривать типа «вот сейчас на вас обижусь и уйду». Что вы, как дитё малое, себя ведёте? Ещё Хесуса этим попрекали, а сами-то постарше него будете.
– Можно и покороче. Уважаемая Ромуальдовна вчера вечером выразила готовность помолчать, а это нетипично ни для женщин вообще, ни для неё в частности. Обычно, если ей нечего сказать, рот у неё не закрывается. Стало быть, вполне допустимо предположить, что она могла сказать нечто разумное, но по каким-то причинам не захотела или не смогла. Что ж, драгоценная наша Сара Ромуальдовна, вам слово.
– Кое-что скажу, – пообещала Ромуальдовна. – Но сначала мне нужны сигареты, зажигалка, пепельница и чашечка кофе. Без кофе я в такое время очень плохо соображаю.
– Я бы тоже от кофе не отказался, – поддержал её Елубай.
– Не рекомендую, – скривился Сатана. – Этот отель удобен во многих отношениях, но вот кофе они заваривать не умеют. Конечно, здешний кофе намного лучше той бурды, что продают в уличных киосках, но, тем не менее, всё равно это профанация благородного напитка.
– Я знаю одного старого чёрта, который по части кофе заткнёт за пояс кого угодно, – похвасталась Ромуальдовна. – Только он почему-то очень любит ломаться, так что его нужно долго просить.
– Я – Сатана, Князь Тьмы, Владыка Преисподней, и прочая, прочая и так далее. Я должен делать пакости человечеству, сбивать отдельных его представителей с пути истинного, а также скупать у лохов души, хотя никто не может толком объяснить, что такое душа и какую выгоду я смогу из неё извлечь после того, как куплю. Но вместо этого я вынужден спасать мир и заваривать кофе сборищу недоумков, в которое вхожу и сам. Это нормально?
– Кофе вы отлично завариваете, – похвалил его Жора. – Вот со спасением мира у вас получается намного хуже.
– Спасибо на добром слове, – поблагодарил Сатана и исчез.
Появился он минут через десять, держа в руках поднос с надписью «Столовая N 3, г. Кутаиси», на котором стоял огромный кофейник, источающий бесподобный аромат, и четыре чашки китайского фарфора, все из разных сервизов, с общепитовскими блюдечками.
– Вы за подносом аж в Грузию отправлялись? – удивился Елубай. – А зачем? Поближе не нашлось?
– За подносом, за чем же ещё? – пояснил Сатана. – Не нравится – не пейте, Елубай Нуртасович. А то козлёночком станете.
– Прелесть! – Ромуальдовна с наслаждением затянулась дымом дорогой сигареты и сделала пару глотков обжигающего напитка. – Сатана, кое в чём вы просто гениальны!
– Вы мне тут зубы не заговаривайте. Я совершенно равнодушен к лести, – заявил Князь Тьмы. – Говорите исключительно по делу.
– Хорошо. Я, кажется, знаю, как действуют заклинания. Жора тут не прав, это совсем не похоже на газовую гранату.
– Чем это оно не похоже? – встрепенулся Жора.
– Ты же сам доказал, что противогазов у богов не было. При этом говорящий заклинание не мог его не слышать. Значит, он должен умереть от своего собственного оружия.
– Всё правильно, – подтвердил Жора. – Если радиус поражения больше дальности, то без средств защиты атакующий гибнет.
– Какие ты умные слова знаешь, – задумчиво протянул Елубай. – Прямо профессор кислых щей.
– Тебя бы, Бабай, так гоняли, как меня в учебке, ты бы тоже всё запомнил. Если хоть один солдат не усвоил материал, весь взвод вместо сна идёт на марш-бросок с полной выкладкой. А когда возвращались в казарму, угадай, как мы благодарили того, кто урок не выучил? Пинки и тумаки очень даже наукам способствуют! А у меня ещё, вдобавок, с детства память хорошая.
– Уважаемые, не отвлекайтесь, пожалуйста, на описание армейских будней, – попросил Сатана. – Ромуальдовна, будьте любезны, продолжайте.
– Как я уже говорила, если заклинание действует так же, как газовая граната, то применивший его должен сам погибнуть. А он не гибнет. Значит, заклинание на газовую гранату не похоже.
– Любая аналогия в чём-то обязательно не полна, – сообщил Елубай. – Причём изначально непонятно, насколько эта неполнота существенна. Именно по этой причине аналогия не может служить доказательством чего бы то ни было без предварительного обоснования.
– В полчетвёртого ночи даже я этого не пойму, – признался Сатана. – Значит, уважаемый Абрам Альбертович был не прав? Почему же вы ему на это не указали ещё вчера?
– После того, как вы подарили мне туфли, я не могла с ним спорить по любым другим вопросам, – пояснила Ромуальдовна.
– А в чём я был не прав? – возмутился Жора. – Я вам сказал, что у вас концы не сходятся. И они таки не сходятся.
– Как же меня утомляют эти евреи с их вечным «таки», к месту и не к месту, – вздохнул Сатана. – Ромуальдовна, я вас внимательно слушаю.
– Раз заклинание не похоже на гранату, оно похоже на что-то другое.
– Гениальная мысль. Безо всякого преувеличения.
– Представим заклинание в виде гномика…
– Вам ещё не надоели гномики? – поинтересовался Сатана. – Чтоб вы знали, согласно учению дедушки Фрейда гномик или карлик символизирует маленький член. Я неоднократно был вынужден наблюдать Абрама Альбертовича обнажённым, и должен признать, что никакие его габариты, включая самый важный, мыслей о гномиках не вызывают. Стало быть, вы желаете сменить тот, который вам сейчас доступен, на меньший. Странное желание, но тем не менее.
– Шайтан, я не припоминаю, чтобы Фрейд такое писал.
– Если не написал, значит, не успел. Ведь бедняга умер. Он же был смертным. Но обязательно должен был написать. Потому что это и есть истина.
– Истина, так истина, – Ромуальдовна, выпив уже две чашечки великолепного кофе, пребывала в столь же великолепном настроении. – Понимаете, Сатана, я – женщина, а раз так, мой интерес к членам любого размера – вполне нормальная вещь. А вот ваш… Вы много раз рассматривали Жору голым, особенно его член, и сейчас сами сказали, что это для вас самое важное. Слыша о гномиках, вы сразу вспоминаете о маленьких членах, и вам это надоело. Так чем вызван ваш интерес?
– Всё она верно сказала, – подтвердил Елубай. – Шайтан, вы точно не содомит?
– Я – не содомит! – рявкнул Сатана. – Сколько раз повторять, чтобы до вас дошло?
– Может, и так, – признала Ромуальдовна. – В таком случае, у вас маленький член, и вас это очень беспокоит.
– Это утверждение легко опровергнуть элементарной демонстрацией, – отметил Елубай.
– Да что вы о себе возомнили? – рассвирепел Дьявол. – Я кто, Князь Тьмы или ваш товарищ по детским играм? За каким хреном мне может понадобиться что-то вам доказывать или опровергать? Хватит болтовни на посторонние темы! Ближе к делу!
– Вы первый начали, – напомнила Ромуальдовна.
– Что за детский сад? Какая разница, кто первый начал и кто первым кончил? Ведите себя, как взрослые люди, больше же от вас ничего не требуется! Неужели это так сложно?
– Вот и подали бы хороший пример.
– Если вы хотите брать пример хорошего поведения с Сатаны, вы крайне наивны, – Князь Тьмы немного успокоился. – Продолжайте, Ромуальдовна. Или мы будем вынуждены ждать изложения вашей глубокой мысли до утра? Кофе я принёс, что вам ещё надо?
– Представим заклинание в виде гномика, который кое-кому напоминает, – она взглянула на побагровевшего Сатану и передумала завершать фразу так, как изначально собиралась. – Напоминает, что нам не следует понапрасну терять времени. Так вот, произносящий заклинание смерти создаёт гномика-киллера. Но киллеру надо дать инструкции. Если он получит команду «Убивай всех!», то погибнет и тот, кто отдал такой приказ. Значит, нужно приказать что-то вроде «Убей всех, кроме меня!».
– Вот и решение задачи, – изобразил радость Сатана. – Только оно нам не подходит. У вашего воображаемого гномика есть мозги, и он способен понять, чего от него хотят. А у заклинания мозгов нет. Приказ отдаётся не посреднику, а прямо жертве. Говорю же я, гномики тут не при делах!
– Очень даже при делах. Нужно приказать безмозглому гномику, чтобы он убил конкретных людей, вот и всё. Показать пальцем. Приказать «Убей вон тех мерзавцев!».
– Чёрта с два! – возразил Жора. – Или чёрт всего один? Ладно, неважно. То, что ты сейчас говоришь, это даже не ракета с тепловым наведением, это боеголовка с захватом цели. Не тянут заклятия на такую технику.
– Уважаемый Абрам Альбертович, когда вы рассуждаете о вопросах, связанных с военной службой и боевыми действиями, то производите впечатление исключительно умного и эрудированного человека, – отметил Сатана. – Ума не приложу, что вам мешает столь же грамотно рассуждать об иных, причём гораздо более простых понятиях.
– Ну, так в армейских делах я неплохо разбираюсь, мне там нравилось, хотел даже после армии пойти служить по контракту. Но контрактникам тогда платили так, что даже на еду еле хватало, а выпивку им вообще воровать приходилось, вот я и дембильнулся. А если я в этих ваших более простых не копенгаген, то чего вы от меня ожидаете?
– Опять обсуждение ушло куда-то далеко в сторону. Похоже, милейшая Ромуальдовна, ваши волшебные гномики в этот раз ничем нам не помогли. Абрам Альбертович, раз уж вы такой специалист в военной технике, можно сказать, эксперт, разберитесь, пожалуйста, как работает это проклятое оружие Кроноса.
– Как можно разобраться в оружии, о котором нам практически ничего неизвестно? – удивился Елубай.
– Нет, уважаемый Елубай Нуртасович! Дела обстоят совершенно наоборот! Если бы мы имели недостаточно фактов, мы бы смогли построить огромное количество версий, среди которых было бы невозможно выбрать правильную. У нас же есть несколько фактов, и мы не можем их увязать в одну гипотезу. Это означает, что или наши так называемые факты противоречат друг другу, или у нас не хватает ума для построения версии. Если верно первое – наша миссия провалена. Если второе – ребята, поднажмите! Ну, никогда не поверю, что обширные знания по военной тематике милейшего господина Эйнштейна, навыки в разработке сложнейшего оружия уважаемого Елубая Нуртасовича, тонкая и непредсказуемая интуиция любезной Ромуальдовны, а также мой огромный жизненный опыт, охватывающий несколько тысячелетий, будучи взятые вкупе, не дадут результата! Соберитесь с силами, достопочтенные, напрягитесь, и давайте найдём решение! Это надо сделать именно сейчас. Боюсь, второго шанса судьба нам не предоставит.
– А что? Всё правильно Сатана говорит, – поддержал его Жора. – Вот, к примеру, ты, Бабай. Ты же говорил, что придумывал звуковую пушку. Разве это не похоже на заклинание? Там звук, и тут звук. Вот и придумай такую пушку, которая работает, как оружие Кроноса, заклинаниями стреляет.
– Я сейчас попробую, – пообещал Елубай. – Только мне нужно где-то раздобыть карандаш и бумагу.
– Не было бы большей проблемы, – буркнул Сатана, положив перед ним несколько идеально отточенных карандашей и пачку дорогой мелованной бумаги с гербом герцогов Нортумберлендских вверху каждой страницы.
– Изобразим ситуацию в виде графа, – начал творить Елубай. – Разумеется, ориентированного. Ориентация у него будет односторонняя…
– Ни хрена у тебя, Елубай, не выйдет, – предсказала Ромуальдовна. – С гномиком не получилось, а чем граф лучше? Тем более, у него ориентация какая-то необычная.
– Это не тот граф, который дворянин. Это вот что такое, – он показал женщине свой рисунок.
– Какой же это граф? – удивилась она. – Тут же просто две точечки, соединённые тоненькой стрелочкой.
– Такие у нас графы. Других не завезли. Точки называют узлами, их может быть гораздо больше, – Елубай поставил ещё несколько точек, и к некоторым провёл линии со стрелками, начинающиеся из самой верхней. – Этот узел обозначает того, кто применяет оружие Кроноса. Мы ему присвоим идентификатор «убийца». Стрелки называются звеньями, они обозначают само заклинание. Вот эти узлы назовём «жертвами», а узлы, к которым звенья не протянуты – нейтралами.
– Что такое «идентификатор»? – уточнил Сатана.
– Это название узла, имя, можно сказать.
– Так бы и говорили. У вас техническое образование, а я – гуманитарий.
– Понятно. Кстати, у нас в шарашке слово «гуманитарий» было ругательным. В общем, имеем узлы со следующими именами: «убийца» – одна штука, «жертвы» – несколько штук, «нейтралы» – их гораздо больше, чем жертв.
– Постой, Бабай, – попросил Жора. – Имена, говоришь? У меня ещё с вечера одна мысль в голове вертится…
– У тебя их редко бывает больше одной.
– Сам дурак.
– А ты – гуманитарий.
– Прекратите немедленно! – рявкнул Сатана. – Любезный Елубай Нуртасович, в моём присутствии убедительно прошу слово «гуманитарий» в качестве ругательства не употреблять! Продолжайте, пожалуйста, излагать свою непонятную лекцию.
– А как же моя идея? – возмутился Жора.
– Потом изложите.
– Я потом забуду!
– Не забудете. У вас хорошая память.
– Тогда я пойду спать. Толку слушать молча про графов неправильной ориентации, которые Бабаю продали этот халат. Со скидкой, как своему коллеге.
– Я тоже пойду, – поддержала мужа Ромуальдовна.
– Никто без моего разрешения отсюда живым не выйдет, – грозно заявил Сатана. – Раз у вас такое сильное недержание, Абрам Альбертович, расскажите, что вы надумали, и тогда Елубай Нуртасович спокойно продолжит.
– Тут вчера говорили, что при переводе прозы смысл сохраняется, а заклинание исчезает, – напомнил присутствующим Жора.
– И что? – скептически поинтересовался Сатана. – Разговор сейчас вообще не об этом шёл, если вы случайно не заметили.
– А что будет, если жиды, которые переводят книгу, хотят сохранить заклятие?
– Почему именно жиды? Из-за Маршака?
– Просто такой идентификатор. Гуманитариям не понять. Так что будет? Смысл потеряется?
– Думаю, нет. Где надо, возьмут немного другие слова, где-нибудь переставят их, и всё.
– Вот! А проще всего сделать это с именами. Чего я и вспомнил, когда имена всплыли. Вот скажите честно: вы книжку саму читали?
– Нет, – ответил Елубай, и Сатана кивком показал, что он тоже не читал.
– Какие же вы после этого, простите за выражение, задницы! – возмутился Жора. – Книгу в глаза не видели, а с умным видом тут цедят: «Книга о малолетнем дебиле!». Вот уж точно все мы родом из СССР, даже те, кто родился намного раньше. Надо же, «Не читал, но осуждаю!».
– Хватит бухтеть, – попросил Елубай. – Сам-то читал?
– Читал. И мне понравилось! Плевать, было там заклятие, или нет.
– И при чём тут имена?
– А вот читал я, и бросилась мне в глаза фамилия дяди малолетнего дебила, как вы его называете. Представляете, Дурсль. Я тогда подумал, что это для русских такую фамилию поставили, и полез в интернет глянуть, как оно на самом деле. Нашёл списочек, где табличка, а в ней фамилия из этой книжки по-русски, а рядом с ней – по-английски.
– Вы разве читаете по-английски, мистер Эйнштейн? – поинтересовался Сатана.
– Легко! Вот только не понимаю, что читаю. А так – без проблем.
– И что вы увидели рядом с фамилией «Дурсль»?
– Такой же Дурсль, только английскими буковками.
– Это всё, что вы хотели нам сказать?
– Это только начало! Я же другие имена тоже посмотрел. И увидел, что русский Долгопупс – это английский Лонг Батон. И там ещё другие такие случаи нашлись, только я их все не помню. Можно будет снова глянуть. А потом я увидел, что названия факультетов у них тоже не совпадают. По-русски – Когтевран, а по-английски – Рэйвенкло. Какого хрена, спрашивается, жиды поменяли фамилии и названия?
