Текст книги "Оружие Кроноса (СИ)"
Автор книги: Александр Петровский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
– Не удалось, – с досадой ответила Афродита. – Я уверена, что всё сделала правильно, но заклинание не работает. А потом посмотрела смертельное заклинание для Зевса и Юпитера, и увидела, что оно построено как-то совсем по-другому. Знать бы ещё, как. А почему непригоден обычный способ, я потом догадалась. Ведь магия – это не автомат Калашникова, в лоб не действует. Любое заклятие может усилить или ослабить желание, которое уже есть. Но нельзя внушить новое желание, понимаете? Приворожить, например, удаётся того, кому ты и без того нравишься. Если же ты ему отвратительна, хоть до скончания веков декламируй заклинания – он твоим не будет. А умирать не хочет никто. Потому простое заклинание, которым я пользовалась, не действовало.
– Неужто нет таких, которые помереть хотят? – поинтересовался Жора.
– Есть, конечно. Но не среди богов.
– А вот и я, – возвестил Сатана, появляясь с кофейником в руках из стены.
– Что-то вы в этот раз быстро, – отметила Ромуальдовна.
– Благодаря относительности времени.
– Хватит болтать, Люцифер, – попросила богиня любви. – Дай мне, наконец, кофе. Ещё вопросы есть?
– Зевс знал, что вы разрабатываете смертельное заклятие? – спросил Елубай.
– Нет, конечно! Если б узнал, прикончил бы меня, не задумываясь. Просто на всякий случай. На наше близкое родство ему всегда было наплевать, чего бы этого ни касалось. Кстати, Геракл тоже очень интересовался оружием Кроноса. И, как потом выяснилось, каким-то образом его заполучил. Сейчас я вам всё подробно расскажу, вот только кофе допью.
Афродита, нарочито не спеша, допила кофе из чашки, налила себе ещё одну, и продолжила рассказ.
Глава 11
Зевс редко решал что-то сгоряча. Когда ему приходила в голову мысль кого-то убить, он несколько дней выжидал, и, если желание не пропадало, отправлял этого кого-то в Тартар. Бывало, что передумывал, но такое случалось редко. Я его знала очень хорошо, и заметила, что когда его посещает мысль об убийстве, он смотрит на приговорённого особым взглядом.
Геракл большим умом не отличался, но за несколько веков было трудно не заметить такое даже ему. Сам же Зевс вряд ли знал, что детки читают его намерения по физиономии. Так вот, один раз я смотрелась в зеркало, и увидела направленный на себя тот самый взгляд отца. Чуть зеркало не выронила, но овладела собой и виду не подала. Наверно, ему кто-то донёс, что я ищу смертельное заклятие.
Понятно было, что надо бежать, Земля-то большая, есть где спрятаться, но страшно. Вдруг всё-таки найдёт? А тут я ещё и припомнила, что Геракл как-то по пьяни хвастался, будто владеет оружием Кроноса, и может в любой момент расправиться с отцом. Верить ему, конечно, нельзя, но что я теряла? Вот и наврала ему, что отец взглянул особым образом не на дочь, а на сына.
Уж не знаю, почему, но Геракл сразу мне поверил. Взял какие-то два не то папируса, не то листка бумаги, и пошёл к отцу. Говорит ему, вот, мол, нашёл, а сам читать не умею, так что не понять мне, что это такое. То, что Геракл ни чтения, ни счёта так и не освоил, знали все. Хватает этот документ Зевс, читает, и тут же коньки отбрасывает, говоря современным языком.
Я-то сразу поняла, что братишка применил оружие Кроноса. Вот только он болтал, что заклинание не именное, а всеобщее. На любого подействует. Вроде понятно, что глупости, но зачем рисковать? Папирусы я подобрала, Геракл о них вообще забыл, и решила, пусть Мерлин это опробует. Если помрёт, не жалко. Прости, Мерлин, такая уж между нами была любовь. Нашла я какого-то ирландца, который сносно говорил на всех языках Британии, ну, или почти на всех, и заколдовала его на покорность мне, а десяток пиктов – на покорность ему.
Ирландец должен был представиться Мерлину греком, да ещё и пифагорейцем (почему-то вдруг тогда это слово в памяти всплыло), и вручить британскому богу заклинания против Зевсов и Юпитеров. Посланца моего Мерлин прикончил сразу, но к римлянам сунулся, только убедившись, что Зевс мёртв. Смельчак, нечего сказать. Проверил он заклинания, и они действительно оказались именными. Пыталась я по ним восстановить общую формулу, да ничего у меня не вышло. Потом люди поумнее меня тоже пытались, и с тем же успехом.
Например, графиня Лавлейс. Ух, до чего же она здорово разбиралась в математике! Я ей дала оба заклинания и формулу заклятия покорности. Я говорю «формула», но на самом деле это была не сама формула, а её описание. Современная математическая символика возникла только в семнадцатом веке, а древние греки, само собой, о ней даже понятия не имели, всё словами рассказывали. Впрочем, вижу, что вам это неинтересно.
Ада смогла не только выписать формулу, но и значительно её упростить. Греки и математику знали не очень, да и атланты – тоже. Удивительно, что их заклинания вообще работали. А вот смертельное заклятие она восстановить не сумела. Там тесно переплетается имя и команда, и по готовому тексту заклинания невозможно их разделить. Так, во всяком случае, говорили все математики, кого я спрашивала. Не думаю, что они поголовно врали.
Ну, вот такие дела. Остальное особого значения не имеет, но я вам вкратце расскажу, чтобы и вы смогли в этом убедиться. Конечно, Мерлин говорил не с графиней Лавлейс, она к тому времени уже пару лет, как в гробу лежала. Это была я, а он, якобы влюблённый в меня, не узнал. Я, конечно, внешность немного изменила, все женщины время от времени меняют стиль, но если любишь, как можно не узнать? Впрочем, некоторым, как видите, удаётся.
Я ему дала какой-то древнегреческий философский трактат, который у меня оказался под рукой, и сказала, что это заинтересовывающее заклятие. Ну, и попросила следить за объявлениями в газетах. В основном, конечно, из чистого хулиганства, а ещё, чтобы он всегда под рукой был. Послушный дурачок, обладающий божественностью, вполне может пригодиться, мало ли что в жизни случается. Конечно, в том, что я ему тогда наговорила, было полно нестыковок, но Мерлин находился под заклятием покорности, и поверил во всё.
А уже в наше время произошло вот что. Мой очередной любовник, мелкий клерк в одном британском издательстве, вполне мог потерять работу, туповат он был, любила я его не за ум. И я подсказала ему, как слегка изменить текст какой-нибудь книги, чтобы её читали, как проклятые. Парень настоял, чтобы роман издали. Его шеф сказал, что если книга провалится, парень пойдёт занимать очередь за бесплатным супом. Но провала быть не могло – против магии не попрёшь!
А потом пошли бесконечные продолжения, плюс переводы на хрен знает сколько языков. Этим я заниматься не хотела. Пришлось подключать Мерлина, а заодно заменить хранящийся у него трактат о смысле жизни на настоящую формулу. Можно было, конечно, дать формулу редактору, но я не хотела, чтобы магия попадала в руки трёхмерных. Хватит тех греков, которые хранят оружие Кроноса. Они хоть молчат, а будет ли молчать смертный британец – очень большой вопрос.
Ну, и последнее. Наш милый Женечка. Вы удивлялись, откуда я вообще о нём узнала. От его папаши, Яхве! Он попросил меня провести инициацию, богом этого придурка сделать. Ну, я и сделала. При помощи секса, естественно, так проще всего. И появился во Вселенной бог Женя. Вот только переклинило его, когда он узнал, что боги с богинями трахаться не могут. Потребовал, чтобы я отказалась от божественности. Идиот! Кто же на такое согласится? А когда получил отказ, заявил мне, что раз он не может физически любить меня, то сделает так, чтобы больше никто не мог. А для этого устроит ядерную войну. Такая вот у него любовь к прекрасной женщине, то есть, ко мне. Вы же на самом деле не поверили, когда он вдруг стал изображать гомосексуалиста?
Срок его ультиматума истекает через полторы недели. Что вы глаза выкатили? Неужели поверили его болтовне и считали, что он просто хочет построить новый мир? Нет, он хочет уничтожить старый! Кстати, сразу предупреждаю, что от божественности не откажусь ни за что. Даже под угрозой ядерного удара.
Собственно говоря, у меня всё. Вопросы есть?
* * *
Для богов время не значит почти ничего. Им не страшно тратить его на всякую ерунду, например, на разговоры. Смертные же отлично понимают, что время для них очень быстро кончается. Впрочем, тратить его на ерунду они тоже мастера.
Рассказы богов были длинными и нудными, и если Елубай, понукаемый чувством долга перед нуждающимся в спасении человечеством, всё-таки, превозмогая накатывающую дрёму, пытался слушать, то безответственный Жора уже давно перестал следить за повествованием Афродиты. Вместо этого он гладил колено Ромуальдовны, которая, естественно, из-за него тоже слушать перестала. Зато Мерлин, наоборот, не пропустил ни единого слова, и собрался нелицеприятно высказаться. Ему явно не понравилась значительная часть рассказанного его возлюбленной.
– Мерлин, свои половые проблемы ты обсудишь с Афродитой позже, хорошо? – попросил его Сатана. – А я бы хотел выяснить кое-что, относящееся к Гераклу. Афродита, откуда ты узнала, что на папирусе, убившем Зевса, было два заклинания на разные имена?
– Мне так сказал Геракл. Я ему не до конца поверила, ведь в другой раз он говорил, что заклинание универсальное, потому и привлекла Мерлина, чтобы проверить. Выяснилось, что великий герой в этот раз не соврал, в виде исключения.
– А потом он отправился к хранителям оружия Кроноса?
– Я думаю, да. Только он был им больше не нужен, и его убрали.
– А я хочу спросить вот о чём, – видя, что Сатана замолчал, вступил в разговор Елубай. – Я, хоть и не математик, но разбираюсь в ней весьма неплохо. И мне непонятно, почему не удалось по двум именным заклинаниям восстановить исходную формулу. Есть общий принцип построения заклинаний, и Афродита его знает. Там два параметра – имя того, на кого оно направлено, и код воздействия. Имя известно. Какие проблемы определить второй параметр? Если даже не получается вычислить, можно же подобрать методом перебора!
– На словах всё просто, – вздохнула Афродита. – Но вот некий Леонард Эйлер утверждал, что моя формула описывает небиективную функцию. А раз так, вычислить параметр невозможно.
– Вы бы тут не ругались, – робко попросил Сатана. – Какую-такую функцию?
– Не взаимно однозначную, – пояснил Елубай. – Вот, например, квадратичная функция. Два в квадрате равно четырём, и минус два в квадрате тоже равно четырём. Мы знаем, что функция квадратичная, и что результат – четыре. Но нет возможности определить, из чего эту четвёрку получили. Или синусоида…
– Достаточно, – Сатана даже замахал руками для убедительности. – Не нужно выносить мне мозг. Я же предупреждал: я – гуманитарий!
– Вот только термин «биективность», если не ошибаюсь, возник гораздо позже смерти великого Эйлера.
– Ну, может, перепутала, – признала Афродита. – Может, это был не Эйлер, а Кантор. Какая разница?
– Вы и с Кантором спали?
– У вас, Елубай Нуртасович, один секс на уме. Как у Геракла. Верно говорят, что все вы, мужики – козлы.
– Да, а с Гераклом что случилось? – решил не молчать и Жора, на минутку отвлёкшийся от супруги.
– Если бы вы, Абрам Альбертович, больше интересовались рассказом милейшей Афродиты, а не коленкой уважаемой Ромуальдовны, вы бы знали, что Геракла убили хранители оружия Кроноса, – назидательным тоном заметил Сатана. – Впрочем, не отвлекайтесь. Ничего умного от вас никто и не ожидает услышать, так что лучше молчите.
– Сам дурак, – обиделся Жора. – Ты видел, как они это сделали? Или Мерлин видел?
– Никто этого не видел, но ведь Геракл пошёл к ним и исчез. Что же с ним ещё, по-вашему, могло приключиться?
– Раз его смерти никто не видел, значит, он не погиб, а пропал без вести. Во как! А это совсем другое дело.
– Чем же оно другое?
– Пропал без вести – это значит, что мог погибнуть, а мог дезертировать, сдаться в плен или вовсе перейти на сторону противника. Уставы читать надо, уважаемый Сатана!
– Это всё, дорогой Абрам Альбертович, бюрократические заморочки. Какие у нас основания считать, что Геракл не погиб?
– Он пошёл к ахинейцам. Они были умные?
– Да уж поумнее некоторых.
– А он?
– Он – нет.
– Ну, вот. Раз они умные, значит, взяли его в плен. Он им живым намного полезнее.
– Насчёт полезности не спорю. Но как они его могли захватить?
– Этого я не знаю. Но умный глупого завсегда нае…
– В присутствии женщин воздерживайтесь от ругательств, пожалуйста, – попросил Сатана. – К тому же, я с вами не согласен. Много раз бывало, когда глупый побеждал. Как говорится, сила есть – ума не надо. А у Геракла сила была.
– Если б он победил, вернулся бы к римским легионам, место своего папаши занять. Нет, свою битву он проиграл. Значит, Геракл ваш в плену. Тут и думать нечего.
– Полторы тысячи лет? Это невозможно.
– Стало быть, Шайтан согласен, что попасть в плен к пифагорейцам, или кто они там, Геракл всё-таки мог, – отметил Елубай.
– Не мог! Как они его захватили, и как удерживают столько веков?
– Лучший раб – тот, который считает себя свободным, – глубокомысленно сообщила Афродита. – То есть, глупый. И я, кажется, даже догадываюсь, где они его держат.
– Со мной не поделишься? – язвительно поинтересовался Сатана.
– Легко. Насколько помню, мой братец всегда любил хорошую драку. Он силён и неуязвим, наверно, поэтому и любил, хотя кто-нибудь другой назвал бы это просто избиением. Восхищённые смертные слагали о нём легенды и мифы. Вряд ли он изменился, став рабом пифагорейцев. Значит, у какого-нибудь народа наверняка возникли сказания о появившемся неведомо откуда здоровенном, сильном, неуязвимом и драчливом болване. Рыцари не годятся, не тянет он на рыцаря, не его это. Скорее что-то вроде Конана-варвара.
– Конан – литературный персонаж, создан в тридцатые годы прошлого века. При чём тут Геракл?
– Я не говорила, что это он. Нужен кто-то вроде него. Так вот, я думаю, что это Илья Муромец. С поправками на народное творчество. Лежал на печи тридцать с хвостиком лет, а потом встал и пошёл всех крушить. Вполне в характере моего любимого братика. Так что искать надо где-то в тех краях.
– Хорошо знаешь русский фольклор, – отметил Сатана.
– Чтоб ты знал, Люцифер, я вообще очень умная и эрудированная, – похвасталась Афродита. – Когда хочу такой быть.
– Разве пифагорейцы – не греки? – уточнил Мерлин.
– Греки, конечно, – подтвердил Сатана. – Но греки жили и в Византии, а у Руси были с ней тесные связи, первые христианские священники пришли именно оттуда. Вот и притащили с собой Геракла. Могли потом и увезти куда-нибудь. Но мы для начала поищем в России и других осколках Империи. Это будет несложно. Мобилизую спецслужбы, пусть работают. Это же моя каноническая территория.
– Одного не пойму, Саурон. Если ты ищешь Геракла в России, почему ты это делаешь из Британии?
* * *
Уже много веков на Кавказе непрерывно идёт война. Здесь враждуют по национальному признаку, классовому, клановому, религиозному и неведомо каким ещё. Можно сказать, воюют все против всех, изредка временно объединяясь против более сильного противника. Иногда кажется, что наступило перемирие, но не следует обольщаться – это именно кажется. Просто боевые действия ненадолго стали чуть менее интенсивными.
Если в кавказские разборки вмешивается армия какого-нибудь государства, законы гор неумолимо действуют и на неё – очень быстро воинские подразделения перенимают тактику и жестокость местных банд, и отличаются от них только униформой и, в последние годы, использованием танков и вертолётов. Впрочем, в жестокости солдаты часто бандитов превосходят – им же потом здесь не жить, так что кровной мести можно не опасаться.
В конце двадцатого века одна из банд пыталась удрать от другой, более многочисленной и лучше вооружённой. Удрать не удавалось, и полевой командир, пытаясь спастись, сделал то, на что никто не решался уже много лет – свернул в Запретное ущелье. Когда-то находились смельчаки, проникавшие туда, но возвращались немногие, а вернувшись, рассказывали ужасы о напавшем на них снежном человеке, которого не берёт ни сабля, ни пуля. Время шло, страх перед Запретным ущельем уменьшался, и сейчас командир больше боялся преследователей, чем снежных людей из местных легенд.
Сами же преследователи были настолько уверены в силе своего отряда, что свернули на заброшенную тропу, ни секунды не колеблясь. Как бы ни были сильны снежные люди, им не устоять против автоматов и гранатомётов. Погоня долго не продлилась – вскоре они увидели, что на тропе валяются изувеченные трупы их противников. Командир с облегчением приказал возвращаться, необходимость идти вглубь Запретного ущелья отпала. Но уйти они не успели. Непонятно откуда прямо перед ними появился снежный человек.
Рост его далеко превышал два метра, вес явно превосходил центнер, и жира в этих ста с лишним килограммах не наблюдалось, сплошные бугристые мускулы. Сказать что-либо о лице этого чудовища не представлялось возможным, на вид оно состояло только из волос и бороды, и сквозь эти заросли злобой сверкали глаза. Первое, что сделал гигант, это оторвал голову одному из бойцов, для завязки разговора, так сказать. Дабы ни у кого не возникло сомнений в его намерениях.
Тотчас же застрочили автоматы, ухнул гранатомёт, но каким-то образом и пули, и гранаты снежному человеку не повредили. Они не отскакивали от него, просто почему-то пролетали мимо. Он же времени не терял. Все пришельцы были убиты даже раньше, чем у последнего из них кончились патроны. Впрочем, как уже стало ясно, толку от патронов всё равно нет. «Ираклий!» – позвала снежного человека какая-то женщина, невидимая с места побоища, и гигант послушно ушёл.
Ещё через несколько минут один из «трупов» вскочил и резво помчался прочь. Джигита, прикидывавшегося мёртвым, никто не заметил, так что он смог вернуться к своим. О случившемся он не молчал, и трудно сказать, верили ему или нет. В один прекрасный момент эту историю услышал другой джигит, работающий на российскую разведку. Его сообщению в Москве тоже никто не поверил, но в дело, как и полагается, подшили.
Почти через двадцать лет Сатана поинтересовался, не слышали ли в российских спецслужбах о большом сильном мужчине, неуязвимом для оружия. В ответ он получил эту историю вкупе с другими легендами горцев о Запретном ущелье. Но легенды были уж совсем неправдоподобными, даже по сравнению с рассказом хитрого джигита.
* * *
Сатана, подтверждая свою эксцентричность, объявил следующий общий сбор снова в три часа ночи по местному времени.
– Подъём, подъём, достопочтенные! – весело восклицал Князь Тьмы, пребывая в прекрасном настроении. – Нам пора покидать Британские острова, мы и так тут изрядно загостились. Я уже кофе приготовил, раз уж вам так нравится сей напиток в моём исполнении. Так что поторопитесь, на всех может не хватить. Пьём кофе, и сразу же едем в аэропорт, наш дальнейший путь лежит в земли бывшей Российской Империи, а именно – на Кавказ. Рейса в нужную сторону нет, но я уже решил вопрос с чартером. В самолёте и сны досмотрите.
– Что мы забыли на Кавказе? – поинтересовался Жора.
– Именно там, уважаемый Абрам Альбертович, обнаружился некий человек, внешне похожий и на Геракла, и на Илью Муромца в одном лице. Да и имя он носит вполне подходящее – Ираклий. Геракл, Ираклий, Илья. Одно получается из другого. Всё сходится, как видите.
– Не понял. Он сейчас Ираклий, а Ильёй был раньше. Илья из Геракла никак не получается.
– Ах, бросьте, время относительно. Кому об этом лучше всех знать, как не Эйнштейну?
– Лондон, получается, я так и не посмотрю? – расстроилась Ромуальдовна.
– О прекраснейшая Сара Ромуальдовна, вы сейчас кто – туристка или спасительница мира? Неужто вам хочется увидеть Лондон и умереть, вместе со всем человечеством? Нет, я, Сатана, такого безобразия допустить не могу. Зато могу дать бесплатный совет: ищите во всём хорошее.
– И что хорошего в том, что я побывала в Лондоне, но видела только гостиничные номера?
– Хорошее в том, что я перестану быть Абрамом, – скривившись от отвращения, подсказал Жора.
– Вот и не угадали, милейший Абрам Альбертович, – рассмеялся Сатана. – Вам придётся ещё некоторое время побыть евреем. А там, глядишь, и привыкнете, перестанете столь болезненно на это реагировать. Но это позже. Ныне же для нашего дела необходимо, чтобы вы оставались потомком Авраама и Исаака.
– Кого?
– Первых евреев. Впрочем, неважно.
– А зачем нужно, чтобы я в России был евреем? Я не хочу!
– Кто тут говорит о России? – деланно удивился Сатана. – Мы летим не туда. Точнее, вы двое летите. Я, Мерлин и Афродита присоединимся к вам там, а Елубай Нуртасович останется на пару дней в Лондоне, побродит тут, потом вам всё расскажет и покажет фотографии. Так что не расстраивайтесь, миссис Эйнштейн, вы всё увидите собственными глазами. На фото.
– Если мы летим не в Россию, то куда? – Жора вернул разговор в практическую плоскость.
– Сначала – в Тбилиси, – не стал скрывать Сатана. – А оттуда придётся добираться на перекладных.
– Вы же говорили, что вернёмся в Российскую Империю. А оказывается, едем в гости к грызунам.
– Грузия, уважаемый Абрам Альбертович, тоже входила в Империю. Так что сказал я всё правильно. Как всегда, не премину отметить. И, пожалуйста, исключите на время из своего активного лексикона слово «грызуны». В противном случае вы накличете на нашу голову дополнительные неприятности со стороны оных грызунов.
– Да что я, дитё малое, не понимаю? – отмахнулся Жора.
– Кофе допили? Теперь одевайтесь, и поехали, – распорядился Сатана.
В лимузине Сатана рассказал, что супругам предстоит делать в Грузии. Жоре его план категорически не понравился.
– Это почему Ромуальдовна должна идти вдвоём с Мерлином? – возмутился он. – Чья она жена, моя или его?
– Мерлин, в отличие от вас, бог, – пояснил Князь Тьмы. – Он лучше вас сможет защитить её в случае неприятностей. Мерлин вообще идеально подходит для этой операции. Выглядит безобидно, для смертных неуязвим, а оружие Кроноса против него применить нельзя, потому что на Кавказе никто не знает его имени. А моё, увы, знают. Поэтому с вашей драгоценнейшей супругой пойдёт он, а не вы и не я.
– Раз это рискованно, с Мерлином пойду я.
– Благородно, – признал Сатана. – Даже, в каком-то смысле, по-рыцарски. Не зря же я называл вас достопочтенным, сэр Абрам. Вижу, вы прониклись духом джентльменства. Но, несмотря на это, с Мерлином пойдёте не вы, а милейшая Сара Ромуальдовна. Насколько я знаю Кавказ, двое мужчин там однозначно воспринимаются как военный отряд. А вот мужчина и женщина, если повезёт, могут на некоторое время сойти за сбившихся с дороги альпинистов. Предвидя вашу следующую идею, говорю вам, что прекраснейшая Афродита на роль нашей альпинистки и скалолазки не годится. Уважаемый Геракл с ней знаком, и может её узнать даже после столь долгой разлуки. Всё, разговор окончен!
Лимузин подкатил прямо к трапу «Боинга». Таможенники здесь присутствовали, но проблем не создавали. Их не удивило, что двое граждан Израиля, внешне больше похожие на бомжей, чем на миллионеров, заказали чартер в Грузию. Видимо, они считали евреев непостижимым народом, и приняли всё, как данность.
Перед самой посадкой к Ромуальдовне подошла Афродита, появившись прямо из воздуха (таможенников не удивило и это).
– Сара, мы с тобой не очень ладим, но я хочу тебе помочь, – заявила она. – Люцифер считает, что Геракл не станет убивать беззащитную женщину, но я-то своего братца знаю лучше. Не думаю, что за полторы тысячи лет он сильно изменился. По крайней мере, рассчитывать на это нельзя. Так что вот тебе на всякий случай два заклинания против Геракла, – она протянула исписанный с обеих сторон мелким, но красивым почерком листок бумаги. – Я писала русскими буквами, вряд ли ты читаешь латиницу. Выучи это наизусть, подглядывать в шпаргалку тебе никто не даст. Первое заклинание лишит Геракла сил, а когда он упадёт на землю, прочитай второе, оно заставит нашего богатыря спать двое суток.
– Наверно, Вагиня, я должна тебя поблагодарить, но что-то язык не поворачивается. Но заклинания выучу, – пообещала Ромуальдовна.
– Плевать на благодарности! Одно дело делаем. Удачи тебе!
Ромуальдовна молча повернулась к богине спиной и по трапу вошла в салон самолёта. К прибытию в аэропорт Тбилиси она могла повторить по памяти оба заклинания, тем более, что они были рифмованы и звучали в такт припеву песни «Владимирский централ».
* * *
В тбилисском аэропорту, куда супруги прибыли ранним утром, их никто не обременил ни паспортным, ни таможенным контролем. Влияние Сатаны и в Грузии было очень велико, так что его клевретов принимали радушно. Встречающих набралось около десятка, примерно пополам мужчин и женщин, среди них и сам Князь Тьмы, но заправлял всем почему-то не он, а пожилой грузин в характерной кепке-аэродроме.
– Вах, какие гости! – обрадовался он непонятно чему. – Какая красавица! Прямо царица Тамар! Целую жизнь мечтал принять такую в своём доме, и вот мечта старого Котэ сбылась! Стол накрыт, мангал дымится, только нас и ждёт, поехали, дорогие, будем шашлык кушать, чачу пить и говорить друг другу красивые тосты!
– Разве мы не торопимся? – уточнил Жора у Сатаны.
– Слушай, ты думаешь, Котэ совсем глупый, и не понимает, когда можно делать шашлык для друзей, а когда нет времени даже на скушать маленький хачапури? – ответил вместо Сатаны грузин. – Твоя красавица в горы хочет, да? Вот ты мне честно скажи, биджо. Далеко она пойдёт в таких туфельках? И не замёрзнет в горах со своим платьицем, да? А самое главное, скажи: в таком её виде, это каким же, прости, бараном надо быть, чтобы подумать на неё, что она альпинистка? Спешишь, да? Так не теряй времени, пошли в вертолёт, и полетим к старому Котэ домой. А пока мы будем говорить тосты, вам найдут и горные ботинки, и рюкзаки, и ледорубы, и я умру от старости, если буду рассказывать, что ещё! Ну, о чём ты думаешь, биджо? Скажи ему, батоно Ешмаки, чтоб он не упирался, как бычок на бойне. Никто его убивать тут не хочет, даже наоборот!
– Батоно Котэ дело говорит, – подтвердил Сатана. – Упустил я вопрос со снаряжением. Привык, понимаешь, действовать в городах, а тут полевые условия.
– Ты, дорогой, не переживай так! Ты не подумал – я подумал. И всё хорошо. А зачем тогда друзья, если не помочь?
– А что такое «батоно Ешмаки»? – поинтересовалась Ромуальдовна.
– Батоно – это уважаемый человек, а Ешмаки – моё здешнее имя, – пояснил Сатана. – Хватит пустых разговоров, поехали пить чачу. Это такой грузинский самогон.
– Вай ме, почему самогон? – возмутился Котэ. – Чистая, прозрачная, как слеза младенца! Но если кто почему-то не любит чачу – хотя как можно не любить чачу, да? – пусть пьёт вино. Вино тоже хорошее.
Уже в вертолёте к ним присоединились Мерлин и Афродита, скромно устроившиеся на задних сидениях и не привлёкшие ничьего внимания. Только Ромуальдовна презрительно поджала губы, но и она ничего не сказала.
Приземлились они во дворе огромного поместья, неподалёку от уже сервированного стола, причём стульев за ним стояло ровно столько, сколько людей прибыло на вертолёте. Котэ занял место во главе стола, остальные усаживались, где хотели. Мерлин пожелал быть рядом с Афродитой, супруги тоже расположились вместе, а Сатана держался неподалёку от Ромуальдовны.
Котэ, дождавшись, пока все рассядутся, поднялся с бокалом в правой руке, и постучал ножом по столу, требуя тишины и внимания.
– Один очень пожилой мужчина гулял в горах, и там увидел молодую стройную горную козочку, – сообщил он. – И позавидовал мужчина её молодости, и попросил духов гор, чтобы они его сделали таким же, как она. Услышали его духи, и выполнили просьбу. Так выпьем же за то, чтобы мы на склоне дней не стали, как он, старыми козлами!
Пока Котэ произносил тост, к Афродите подскочил какой-то молодой красивый грузин, что-то шепнул ей на ушко, и богиня любви, улыбнувшись, покинула застолье и пошла вместе с ним в дом. Мерлин, наблюдая эту картину, побагровел, и когда тост был окончен, выпил не бокал, а целую бутылку чачи.
– Нам пора, – заявил Сатана Ромуальдовне. – Идёмте к вертолёту. Не беспокойтесь, спиртное не пропадёт. Милейший Абрам Альбертович непременно выпьет и свою долю, и нашу. Когда дело касается алкоголя, я в нём уверен безоговорочно.
– Я больше никогда не оставлю Жорика возле Вагини, – прошипела Ромуальдовна.
– Вы зря беспокоитесь. Для прекраснейшей Афродиты специально подобрали парня, который займёт её на несколько часов. Верности вашего супруга ничто не угрожает.
– Нет! Я же сказала!
– Что ж, уважаемый Абрам Альбертович, соблаговолите проследовать к вертолёту вместе с нами, – сдался Сатана, по своему многовековому опыту знавший, что спорить с женщиной бесполезно.
По пути Князь Тьмы вытащил за шиворот из-за стола мертвецки пьяного Мерлина и потащил его за собой.
– Да, вот как на англичан чача действует, – отметил Жора.
– Не говорите глупостей, Абрам Альбертович, – попросил Сатана. – Во-первых, Мерлин по рождению не англичанин, в те времена никаких англичан вообще не существовало. Во-вторых, в напиток, который он потребил, подмешан препарат, усиливающий действие алкоголя. Трезвый Мерлин нам не нужен, так получилось.
– А мне не нужен пьяный Мерлин, – заявила Ромуальдовна.
– Мне тоже. Но давайте всё-таки отправимся в горы. Быть может, встретим там красивую стройную молодую горную козочку. По кличке Ираклий. С этой возможной встречей мы связываем некоторые планы по спасению мира, не забыли?
