Текст книги "Кольцо мертвой ведьмы (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Эта сделка немного проредила имеющийся при нем запас денег, но данный вариант был во много раз безопаснее и надежнее, чем остановка в какой-либо богатой гостинице.

К обеду Илья на извозчике подъехал к воротам своего дома. При нем был небольшой купленный только что чемоданчик, в котором лежало несколько пачек чистой бумаги и письменные принадлежности.

Прислуга уже находилась в доме. Мужчина и женщина средних лет, которые произвели хорошее впечатление. Коротко поговорив с ними и высказав пожелание, чтобы его как можно менее беспокоили, Илья удалился в свои покои. Для спальни он присмотрел комнату с широкой кроватью и окнами, выходящими на город. Рабочий же кабинет он выбрал с большими окнами, смотрящими в сад.

Через час ему подали обед, который оказался отменного качества. Подкрепившись, Илья начал "работу". Сидя за столом, он целый час марал бумагу, выводя на ней много раз всякий безумный текст, дабы изобразить работу писателя.

Много-много раз он писал выражения "Маша ела кашу" и "Петя пил пиво", так что через час такой работы у него заболели пальцы, но зато в наличии оказалась тонкая стопка исписанных листов, которые издалека вполне можно было принять за серьезный научный труд.

Закончив с этим, весьма трудным делом, Илья, держа в руках несколько исписанных листов, с задумчивым видом погулял по саду, где обнаружил небольшую каменную беседку, в которой он немного отдохнул от писательских дел.

Затем, до ужина он либо сидел в кабинете, либо на скамейке, стоящей на террасе, откуда открывался хороший вид на город.

Поужинав, "писатель" отправился спать.

Следующий день он провел аналогично, изображая бумагомарателя за работой. Судя по поведению слуг, те воспринимали это как само собой разумеющееся. Женщина мыла окна в доме и хлопотала на кухне, готовя еду. А ее муж занимался запущенным садом: подрезал ветки и сгребал листья. Из своего кабинета Илья то и дело видел его фигуру, мелькающую между деревьев.

Весь день Илья почти не покидал дом, выйдя только несколько раз на прогулку в сад и перекинувшись несколькими фразами со слугами.

День закончился, не принеся никаких неприятных сюрпризов, а вот следующий день, когда Илья договорился встретиться с Табеком, его немного волновал. Кто знает, как там получится и что из этого выйдет?

Бездельничая и размышляя, Илья окончательно уверился, что он зря приехал в Аргенир. Найти Анфима тут почти не реально. Да и кто знает, здесь ли сейчас парень? Может быть он сейчас уже в Гаванях, а то и где подальше. Может быть, даже его и не было здесь никогда. После заварухи у "Треугольника" он вполне мог, запутывая следы, отправиться в Аргенир, а затем повернуть в Заречье. Если так, то оставалось надеяться, что он не попал в руки сыскарей и прочей заинтересованной сволочи.

Как бы там ни было, Илья твердо решил оставаться в Аргенире ровно до разговора с Табеком. Тот вряд ли предложит что-либо интересное, но эта встреча была своеобразной "очисткой совести", ибо осознание, что это именно он втянул Анфима в эти дела, висело на душе тяжелым камнем.

Поговорив же с Табеком, можно будет со спокойной душой отправляться прочь, ибо он, Илья, сделал все, что мог.

Наконец, настало утро его третьего дня в Аргенире. Позавтракав, Илья почувствовал смутное волнение. Какое-то тягостное предчувствие овладело им. Накануне он собирался отправиться в город после обеда, но промаявшись утром без дела пару часов, решил выехать немедленно. Твердо решив уже не возвращаться в этот дом, он оставил слугам-супругам плату за неделю, предупредив, что может сегодня остаться на ночлег в городе.

Садовник сбегал за местным извозчиком и скоро Илья уже ехал в центр города.

Приняв решение не путать следы, Илья велел извозчику ехать на Цветочную площадь. Сойдя с пролетки и пройдясь по площади, парень легко отыскал трактир "Зеленое стекло".

Решив произвести беглую разведку, парень зашел внутрь, и не спеша там выпил кружку пива. Трактир произвел на него отличное впечатление. Публика там собиралась нормальная, никакого рванья, что, в общем-то, было характерно – трактир стоял почти в центре города. Кроме того, в зале оказалось два выхода на площадь и один на соседнюю улицу. Посетив туалет, Илья обнаружил еще один служебный выход в небольшой дворик с низкими стенами.

Все эти открытия укрепили парня в мысли, что если тут и начнется какая-нибудь заваруха, то большое количество путей отхода дает хорошие шансы на благополучный исход.

Выйдя из трактира, Илья направился бродить по улицам. Он посетил самый центр города, ходил по набережной и забрел в один из небольших городских парков. Обедать Илья зашел в дорогой ресторан. Несмотря на ясный день и на то, что все вроде бы складывалось неплохо, беспокойное чувство, которое возникло утром, только усиливалось.

В половине четвертого, он вернулся на Цветочную площадь, где присел на скамейку и внимательно осмотрелся. Почти получасовое наблюдение плодов не принесло. Никого подозрительного рядом и ничего даже отдаленно похожего на засаду. Но, несмотря на это, идти на встречу с Табеком почему-то не хотелось.

"– Накручиваю я себя, – подумал Илья. – Старею, наверное…"

Без пяти минут четыре, он вошел в трактир и, взяв пару кружек пива, уселся за одним из столиков, приготовившись к длительному ожиданию.

Неспешно потягивая пиво, Илья внимательно осмотрелся. Зал еще не полон, но за соседними столиками сидят какие-то пожилые мужчины. Подозрительных людей, похожих на переодетых полицейских или сыкарей, не видать. Да и вряд ли тут кто будет устраивать на него засаду.

Со своего места он видел сразу один из входов с площади и выход на улицу в задней стене. У входа на площадь пусто. Через открытые двери видны люди на улице. Трактирщик возится за стойкой. Несколько официантов медленно ходят по залу или же скучают возле стойки, у которой, на табуретах, никто не сидит. Возле выхода на улицу копошатся несколько рабочих, которые заносят в трактир и складывают у выхода деревянные ящики с бутылками. Одним словом, обычные будни обычного трактира…

Табек появился почти ровно в четыре часа. Он сразу даже и не заметил Илью. Скользнув по нему взглядом, будущий жених направился было к стойке, но затем резко обернулся, еще раз взглянул и, широко улыбаясь, направился к Илье.

– Ну, ты даешь, – ухмыльнулся он, пожимая Илье руку. – Я тебя даже не узнал.

– Да и ты ничего, – откликнулся Илья, бросив взгляд на одежду Табека.

Тот тоже обновил гардероб, но одежда выглядела очень дешевой, так что Илья даже с жалостью подумал, что нелегко в таком наряде будет соблазнить богатую вдову.

– Ну, так… – протянул тот, завистливо глядя на одежду Ильи.

Усевшись на стул рядом, Табек сразу же повел конкретный разговор:

– Короче, Никита, я тут все дни про твое дело думал. Сам видишь, деньги мне не помешают, и я буду идиотом, если не попытаюсь тебе помочь.

Илья молчал, внимательно слушая.

– Так вот, – продолжал Табек. – Сам понимаешь, найти человека в таком большом городе очень трудно! Трудно, но можно. Я много думал над этим и все-таки придумал, как найти твоего парня. Вернее, у меня для тебя даже два варианта. С которого из них начать, сам выбирай.

– Что за варианты?

– Ну, во-первых… – Табек вдруг замолчал, подозрительно оглянувшись по сторонам.

– Как-то мне здесь не очень… Тут рядом скверик тихий есть. Там тоже пивко можно взять. Пойдем лучше там поговорим. А?

Илья не возражал. Вслед за Табеком он поднялся на ноги, оставив на столе деньги за пиво. Новый товарищ сразу же, уверенным шагом, направился к выходу на улицу за трактиром.

Подойдя к выходу, Илья увидел, что там стоят рабочие, таскавшие ящики. Происходила какая-то перебранка.

– Не, господа, так нельзя, – говорил один мужчина средних лет. – Мы у вас уже сколько лет вино берем, но вот эту "Янтарную долину" ни разу не заказывали.

– Ну, возможно, ошиблись, – развел руками парень в рабочей одежде. – Напутали. Но вот какой вопрос – кто мне за доставку-то заплатит?

– Так дела не делаются, парни, – встрял в разговор третий. – Надо по уму решить.

– Я что, за свой счет их назад вести должен? – вскинулся на него парень-рабочий.

Илья и Табек подошли к говорящим. При их приближении те расступились. Табек первым прошел между ними. Когда же Илья оказался между рабочими, у него вдруг потемнело в глазах, и он успел только вскрикнуть от боли в животе и почувствовать, как из его руки резко выдернули трость.

Что произошло, он сразу и не понял. Только что, вот, он шел уверенной походкой с расправленными плечами, а теперь уже стоит, согнувшись, с заведенными за спину руками, каждая из которых словно в тиски попала. Чужие руки быстро похлопали по карманам и вытащили нож.

Еще секунда и Илья почувствовал, как на заведенных за спину запястьях захлопнулись металлические браслеты.

Наручники!

Ему позволили выпрямиться, и парень увидел рядом ухмыляющиеся рожи мужиков, которых он на полном серьезе принял за рабочих. Когда же его взгляд наткнулся на довольно щерившегося Табека, то сразу все стало ясно.

Несмотря на то, что ситуация была предельно понятной, ум отказывался принимать, что его так быстро и ловко взяли.

Один из мужиков предъявил ему кусок кожи с блестящим гербом Сыскного Указа.

– Илья из Заречья, я полагаю? – учтиво осведомился он.

– Да вы чего, господа? – искренне удивился Илья, придав себе выражение оскорбленного достоинства. – Какой еще Илья? Что происходит?

– Да он это! – выкрикнул Табек. – Все приметы его и подсел он в Заречье. Хотя и назвался Никитой.

– Тихо, – бросил ему сыскарь, не отводя взгляда от задержанного. – Сейчас проедем в участок, установим вашу личность и спокойно во всем разберемся. Согласны?

– Ну, конечно, – проговорил Илья. – Только я не понимаю, зачем вы…

Не дожидаясь, пока он выговорится, двое сыскарей потащили его на улицу. Арестованному выкрутили руки так, что тот сильно наклонился и видел только булыжник, которым вымощена улица.

Минуту они быстрым шагом шли по улице, после чего Илью запихнули в закрытый экипаж. Не снимая наручников, с заведенными за спину руками, его посадили на широкое сидение. На диванчик напротив его уселись двое парней. Илья отметил только, что эти молодые сыскари весьма крепкие и у них почти одинаковые рожи, словно они близнецы.

Карета тронулась, направляясь, по всей видимости, в застенки Сыскного Указа.

Глава 17. Лишенный чести

– Послушайте, господа, – обратился к спутникам Илья. – Можно мне руки как-то… Вот тут, впереди, наручники одеть? А то сидеть неудобно.

– Потерпи, – откликнулся один из "близнецов". – Тут недалеко.

– Ну ладно, – пробормотал Илья.

Примитивный план, состоящий в том, чтобы вырваться во время переодевания наручников, рассыпался на самой ранней стадии. Судя по настороженным позам и напряженным взглядам сыскарей, парень понял, что сейчас дергаться бесполезно.

"– Табек! – подумал он. – Сдал меня, гнида. Кто знает, откуда он узнал? Возможно, сунулся к какому-либо знакомому стражнику, а там узнал, что кроме Анфима и я в розыске. Все-таки за прошедшие дни меня должны были объявить в розыск по любому".

Как ни странно, злости на подлеца Илья не чувствовал. Сам виноват! Надо было рвать отсюда, да и вообще, зря сюда приперся… Как бы там ни было, горевать о прошлом было глупо. Надо было думать, как выпутываться.

Ясно одно – из кареты не сбежать. Придется отправиться за решетку…

"– Эх! – прорвалась глупая мысль. – Сразу надо было бежать отсюда. Бегом на кладбище, там брать деньги и…"

Вот оно! В голове словно что-то щелкнуло:

Золотые слитки! Деньги! Кладбище!

В голове мгновенно сложился план. Шансов на спасение мало, но они есть!

План казался не трудным. По прибытии в участок попробовать задурить сыскарям голову. Прикинуться сломавшимся деревенщиной. Можно даже слезу пустить. Рассказать честно, как все было. Рассказать также о спрятанных деньгах. Вряд ли сыскари не примут это во внимание. В любом случае, деньги надо будет приобщить к делу, так что они захотят их найти. Вероятность того, что они возьмут Илью с собой и заставят на месте показать тайник – очень высокая. И вряд ли они туда целый отряд снарядят. Скорее всего, там будут двое-трое подобных ребятишек. Если заставить их поверить, что он трусливый слизняк, всеми силами старающийся угодить следствию, то может и получится усыпить их бдительность и, прибыв на кладбище, вырваться…

Да! Это единственное, что может его спасти!

Парень опустил голову, старясь придать себе смиренный и жалкий вид. В этот момент экипаж резко тряхнуло, да так что Илья чуть не свалился с сидения. Карета резко остановилась. Впереди заржали лошади, и донесся крик их кучера:

– Ну, куда прешь-то??? Ослеп что ли???

На улице зазвенела площадная брань.

К раздавшимся крикам пленник отнесся совершенно равнодушно. Даже если его сторожа отвлекутся, бежать бесполезно. Со скованными за спиной руками далеко не убежишь.

Между тем, снаружи раздался какой-то треск, крики и вопли.

– Глянь, – сказал сыскарь сидевший слева. Правый "близнец" поднялся с места, приоткрыл дверь и высунул наружу голову.

Тут же он, вырванный неведомой силой, вылетел на улицу. Дверь кареты распахнулась. Второй сыкарь дернулся было, но тут же ойкнул и схватился за грудь. Илья, оторопело смотрел на торчащий в груди парня метательный нож, который тот безуспешно пытался вытащить…

В открытой двери показался человек с лицом, скрытым тряпичной маской с дырками для глаз. Одет он был в черную кожаную куртку и грубые штаны.

– Руки! Быстро! – прохрипел он, обращаясь к Илье.

Тот сперва ничего не понял, но через секунду, видя, куда хрипатый тянет руки, повернулся, подставляя тому свои запястья, скованные сталью.

Тихо щелкнул замок наручников и руки стали свободны.

Словно ошалев, и ничего не понимая, Илья повернулся к хрипатому.

– Если хочешь жить, бегом за мной! – прохрипел тот. – Я выведу из города. Быстро!

Хрипатый отпрянул и еще толком ничего не понявший Илья быстро выскочил из экипажа, чуть не наступив на скрючившегося на брусчатке первого "близнеца". Неподалеку, с разбитой головой лежал человек. По одежде, Илья узнал в нем одного из сыскарей схвативших его. За их каретой стоял еще один закрытый экипаж. Сейчас дверь его была распахнута.

Перед этой каретой дрались на рапирах два человека. Один из них был в черной одежде и такой же маске, как и Хрипатый, а его противник – еще один тип из компании местных сыскарей.

С удивлением Илья увидел Табека. Тот, вытянув ноги, сидел на мостовой, хватаясь одной рукой за спицы второй кареты, а другую руку прижимал к животу. Одежда рядом с рукой обильно пропиталась кровью, а сам не состоявшийся подельник вертел головой, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба.

– Тихо! – прорычал сбоку Хрипатый.

Он выбросил вперед правую руку. В воздухе сверкнул металл и в руку сыскарю с рапирой вонзился тяжелый метательный нож. Парень выронил оружие и рухнул на колени. Сообщник с рапирой, не добивая врага, обернулся и посмотрел на Илью.

– Уходим! – выдохнул Хрипатый, устремляясь в узкий переулок рядом. Илья побежал за ним, заметив, что второй нападавший в маске тоже бежит следом.

Миновав переулок и выбежав на узкую, пустую улицу, они мигом пересекли ее и подбежали к каменной стене между двумя двухэтажными домами.

– Давай! – скомандовал Хрипатый, первым подпрыгивая, хватаясь за край стены и подтягиваясь.

Не пререкаясь, Илья последовал его примеру. Перевалившись через стену, они оказались на небольшом пустыре, который зарос сорной травой. За стенами пустыря виднелись двух и трехэтажные дома. В середине же пустыря стояла одноэтажная каменная будка, похожая на кладбищенский мавзолей. Рядом с открытой дверью топтался человек. При их виде он метнулся в будку. Туда же, внутрь, направился и Хрипатый.

Оказавшись внутри, в полумраке, Илья увидел пожилого мужика без маски и в рабочей одежде. Тот без слов сунул спутникам Ильи в руки по только что зажженному факелу.

– Идем! – Хрипатый кивнул Илье.

Возле одной из стен комнаты виднелась стальная винтовая лестница, уходившая вниз. Именно на нее и направились его спасители. Илье ничего не оставалось, как молча бежать вслед за спутниками.

На бегу мысли его путались. Конечно, очень хотелось сбежать, но памятуя о том, как ловко Хрипатый управляется с метательным ножом, Илья решил пока не дергаться. Ясно, что эти непонятные спасители не из сыскарей и не тем более не из полиции или людей, которые хотят получить за него награду. Ни один охотник за головами не будет вступать в битву с Сыскным Указом.

Но кто они, ответа пока не было. В любом случае, хуже попадания в местные застенки вряд ли что может быть, так что лучше побыть пока с этими ребятами, чем с сыскарями.

Между тем, они уже вчетвером достигли конца лестницы и оказались в настоящем подземелье. В три стороны тянулись тоннели с полукруглыми сводами, выложенными кирпичом. Хрипатый уверенно бросился бежать по длинному подземному ходу, который больше походил на улицу. По стенам и под потолком тоннеля тянулись трубы разного размера, а внизу, в выемке, под решеткой, блестела вода.

Они миновали несколько поворотов. На одном Хрипатый остановился и показал рукой его спутникам какой-то знак, после чего второй нападавший и человек без маски побежали в боковой тоннель. Илья же и Хрипатый продолжили путь вдвоем.

Через десять минут бега по подземному лабиринту, Хрипатый свернул в узкий ход, который закончился каменными ступеньками и деревянной дверью. Звякнув ключами, спаситель отпер замок и первым вошел в открытую дверь, придерживая ее, пока Илья протискивался следом.

Бросив факел в ведро с водой, Хрипатый зажег масляную лампу и в ее свете Илья увидел, что они оказались в небольшой комнатке, стены которой выложены темным кирпичом. Напротив двери, в которую они вошли, виднелась еще одна дверь. Вдоль других стен, друг напротив друга, стояли две грубые лавки.

– Садись туда, – показал на одну его спаситель, усаживаясь на другой.

– Вот что, – прохрипел он, когда они уселись друг напротив друга. – Ты только не дергайся.

Хрипатый быстро снял маску и Илья увидел, что перед ним сидит… Волчара!

От такого сюрприза спина парня покрылась мурашками.

"– Еще пара таких встреч с ним, и меня точно кондрашка хватит, – только и подумал Илья. – Но с другой стороны, кому тут еще быть?".

– Спокойно, Илья, – нормальным голосом сказал сыскарь. – Я не убивать тебя пришел. Просто поговорим, а если наш разговор тебе не понравится, то вон…

Мирон кивнул на другую дверь в комнате:

– Пойдешь туда, и…

– А там твои ребята ждут? – вырвалось у Ильи.

От этих слов сыскарь поморщился.

– Да нет у меня ребят. Нет! В общем, Илья, сейчас послушай меня. Я тебе расскажу, что хочу, а ты сам решай, как дальше быть. Но только слушай внимательно.

– Я понял, – кивнул Илья и подумал:

"– Что, интересно, он задумал? С одной стороны – он меня только что спас. Но с другой – это вполне может быть ловушкой или вербовкой. Нередки случаи, когда сыскари убивают стражников и даже своих, чтобы завоевать доверие преступников и внедриться в какую-нибудь банду. Но только, кому я нужен, внедряться ко мне? В любом случае, послушать его надо, а потом уже и думать, что и как…"

– Тогда слушай, – сказал сыскарь. – Начну, так сказать, издалека. Я в Сыскном Указе уже более двадцати лет, скоро уже четверть века будет. И всё это время я служил императору верой и правдой. Имею четыре высших письменных благодарности и еще кучу поощрений от руководства Указа.

– Уже давным-давно, все, с кем я начинал службу, выбились в большие начальники. Я же, никогда наверх не лез, не хотел я быть начальником! Сыскная работа – вот, что меня влекло. Расследовать, преследовать, распутывать комбинации – в этом я достиг неплохих результатов и без всякой ложной скромности скажу, что я лучший сыщик в Империи.

– Однако ты, Илья, знаешь, что у нас в государстве творится. Взятки, кумовство и разруха. Не обошло эта напасть и Сыскной Указ. Многие профессионалы давно ушли в отставку и мне советовали бросать это дело, дескать, добром это не кончится. Я понимал, что держава наша гниет, но думал, что до меня это все не доберется. Все-таки Сыскной Указ – это один из столпов Империи, опора императора! А на деле вон как вышло…

Мирон некоторое время помолчал.

– А началась эта история просто. Жил-был один богач по имени Гераклий. Слышал ты про такого?

Илья отрицательно покачал головой.

– Это понятно, откуда тебе знать. Обычный богатей. Жил он в особняке в нескольких километрах от Гаваней. Так вот, неделю назад, он взял и помер. Обычное дело. Детей у него не было, но нашлись какие-то дальние родственники. Приехали, похороны устроили. Одним словом – обычное, скучное дело. Но вдруг, является туда наш общий знакомый – Савва! Оказывается, он не сильно дальний родственник этому Гераклию. И вот он приехал, небольшой скандал закатил, объявил уже явившихся наследников мошенниками-самозванцами и стал требовать свою долю. Опять же – дело житейское и мало кому интересное. Но этот Савва видимо решил не влезать в судебные тяжбы, а самовольно открыл запертый сейф Гераклия, забрал все содержимое и уехал.

– Вот тут-то и начинается наша с тобой история. Видимо, наследнички эти было не простые, потому что подключили к этому делу и полицию и даже Сыскной Указ. Направили по следу Саввы кучу народу и меня в том числе. Дали нам указание, по-тихому арестовать его и изъять похищенное.

– Настигли мы его в "Треугольнике". Но там стража вся купленная. Да и агенты Указа, что в этом гадюшнике дежурили, также продались. И весть о погоне дошла до руководства трактира. А Савва, как оказалось, тоже в нем долю имеет, поэтому и ему сообщили. Я не знаю, какие у него были соображения, но решил он "рогом упереться" – начал думать, как у себя похищенное оставить. Стал он там разные комбинации продумывать… Вот так ты с ним и познакомился.

"– Вообще-то, он логично рассказывает, – думал Илья. – Рассказ вполне может оказаться правдой. Но, явно Волчара не просто так распинается, а этот рассказ только вступление к чему-то более интересному".

Его собеседник, между тем, продолжал:

– Когда ты, Илья, сбежал с ложным грузом, племянники Саввы спрятали украденные ценности на "Ведьмином пустыре".

– И как же вы их просмотрели?

Сыскарь пожал плечами:

– Всего не предусмотришь. Там, оказывается, в кухне есть небольшой канализационный тоннель, который выходит в овраг рядом. И вот эти ребятки не побрезговали, пролезли им, сделали дело, и через него же вернулись назад.

– Хорошие ребята, – пробормотал Илья, хотя ему сейчас плевать было и на Савву и на его племянников.

– Хорошие, – согласно кивнул Волчара. – Но не это главное. В ту ночь, кроме тебя, Савва еще нескольких ходоков отправил – в Холодные ключи, и в Гавани.

– А кого вы в лесу закопали?

– Это один из посланных. Слишком резво сопротивлялся, и пришлось его успокоить. Он сам виноват. Ну, а дальше ты сам к нам в руки пришел. Когда я тебя "отпустил", то поехал в Холодные ключи. Там еще одного курьера Саввы задержал. Ну и там еще… Пришлось в засаде несколько дней посидеть без результата. Вот…

– А после этого я в Заречье вернулся и узнал, что ты отправил Анфима к "ведьминому пустырю" и один из моих ребят за ним направился. Пришлось туда бежать. Там я опоздал. Твой Анфим забрал сокровища, а мой парень свихнулся. В другом бы случае, я сразу по его следам поехал бы сюда, в Аргенир, но очень уж меня история с ведьмой на пустыре удивила. Я даже, грешным делом, подумал, что это ты улизнул из Заречья и там моих парней как-то напугал.

– В общем, вернулся я в Заречье и решил с тобой поговорить, дабы разобраться. Мы тебя по-тихому собирались убрать. Хотели по дороге в трактир похитить, а потом другую "легенду" придумали. Милх дожжен был рассказать всем, что ты напился, его ограбил и в бега ушел. Сам понимаешь, с концами "ушел" бы.

– Понятно, – кивнул Илья. – А этот Милх. Он на вас работал?

– Ну как работал? Все трактирщики в нашей стране – это в той или иной степени стукачи и осведомители. По-другому они просто работать не смогут, если не будут сотрудничать со стражей и с Указом. Мы его попросили – он помог.

– А кто он вообще такой? Откуда у него столько денег?

– В смысле, денег? – немного удивился Волчара и Илья понял, что тот не знает, что подлый трактирщик был обладателем такого большого состояния.

– Ну, вообще… Я у него больше десяти тысяч там перехватил.

– Да разве это большие деньги? Это так…

Илья промолчал, решив не развивать это обсуждение и не сообщать о забранных у Милха богатствах.

Мирон немного помолчал, а затем продолжил рассказ.

– Дальше, ты сам знаешь, что было. Когда ты выскочил из подвала, я не удивился. Признаюсь, на твоем месте, я сделал бы так же. Да и что там говорить, если бы не это, то ни меня, ни тебя, сейчас в живых не было бы.

– А кто такой этот Азуб?

– Это довольно известный, в узких кругах, человек. Он был хорошим бойцом, а затем начал работать на себя. Стал наемным убийцей. Я его не люблю, но прямо скажу – наверное, он лучший боец в империи. Я несколько раз пересекался с ним, один раз даже арестовал, но он сбежал. В силу возможностей я следил за его карьерой и знаю, что ходили слухи, что последнее время он нанялся телохранителем к какому-то богачу.

– И что у вас с ним вышло, в подвале?

– Да ничего. Когда ты выскользнул, мы драться перестали, и я опять начал ему зубы заговаривать. Тянул время и, в итоге, выиграл. Там, в темноте, мы хорошо поговорили на разные темы и тут подоспели мои парни и стража. Я думал, что сейчас начнется битва, но Азуб меня удивил. Он просто взял и сдался. Позволил надеть кандалы на руки и на ноги.

– Я тогда сразу понял, что ты рванул в Аргенир, но у меня в руках был Азуб и я решил лично проконтролировать его доставку в Морской Централ. Перед выездом, я с голубиной почтой послал сообщение в Гавани, чтобы тебя объявили в розыск в Аргенире и что я арестовал Азуба и сам везу его. И, кстати, ты не сильно расстроишься, если узнаешь, что все трупы в трактире мы на тебя "повесили"?

– Здорово! – хмыкнул Илья, который и правда, не сильно огорчился этому факту.

– И не говори… – криво усмехнулся сыскарь. – Но это ладно. Отправились мы в путь. Азуб не дергался, и все было спокойно. На следующий день, утром, в одном из трактиров я получил знак. Не буду говорить как, но мне передали весточку, что из Гаваней нам навстречу выехал отряд, чтобы… арестовать меня по подозрению в краже денег Саввы. Как тебе такое? Не можешь поверить? И я не поверил, хотя мне это сообщил один из очень близких мне людей.

– Поехали мы дальше и только-только миновали "Треугольник" и выехали на Королевский тракт, как нам и встретился этот отряд. Мне показали ордер на мой арест и предложили сдать оружие. Также там был приказ доставить Азуба в Гавани, но уже как свидетеля. Представляешь? Стали снимать с него наручники, чтобы одеть их на меня!

– И что?

– А ничего! – вдруг зло воскликнул сыскарь. – Ты сам-то как думаешь, что? Пришлось мне бежать. В жизни у меня еще такого позора не было.

Говоря это, Волчара изменился в лице и Илья подумал, что вероятно это не игра, а настоящие эмоции.

– Вот бежал я. Стыдно вспомнить. Как заяц от охотников. И вот сейчас я здесь, как беглый каторжник и меня теперь ищут, как и тебя с Анфимом. Меня! Того, кто положил всю жизнь службе государству, а в результате вот что получил! А ведь у меня четыре письменных благодарности!

Слушая его, Илья быстро размышлял. В начале разговора ему казалось, что сыскарь задумал какую-то игру, чтобы втереться к нему в доверие. Но теперь, при таком раскладе, непонятно было… Не похоже это на наигранные эмоции. Да и вообще, такую запутанную "легенду" придумывать ради беглого деревенщины? Зачем?

– Ну, это, конечно, не весело, – сказал Илья. – Но я-то тебе зачем? Зачем ты спас меня?

– Сейчас объясню, – сказал Волчара, нахмурившись и словно собираясь с мыслями.

– Вот это дело, оно не такое простое, вернее, совсем не простое. Суди сам – происходит банальная кража. А на это дело кидают лучшие силы сыскарей, а потом меня внезапно решают арестовать и за что-то сделать крайним. Плюс еще этот Азуб…

Сыскарь опять нахмурился. Илья же, воспользовавшись заминкой, спросил:

– А что он вообще в Заречье делал?

– Не знаю. Но дело в том, что когда ты ушел из "Треугольника", то Савва среди своих людей распустил слух, что ты настоящие сокровища унес. Нам об этом рассказал один из его слуг, который той ночью к нам перебежал. Плюс в Холодные Ключи был отправлен один дурик с письмом, которого мы, считай, на выходе из "Треугольника" взяли. И вот в том письме Савва писал своему управляющему, что послал украденное золото с тобой и описывал твои приметы. Приказывал найти тебя в Заречье. И, кстати, был там еще курьер, а может и не один, который благополучно с подобным письмом добрался до Ключей. Потому я там и задержался на несколько дней, ибо ловил посланников управляющего Саввы, которых тот к тебе отправил.

– Но, что касается письма, то я-то, сразу понял, что это "липа", ибо слишком просто все вышло, и напоказ курьеры отправлялись. Но мои коллеги и слушать ничего не захотели. Сразу поверили. Как видно, узнали про тебя и другие заинтересованные лица.

– Кто же?

– Да в том-то и дело, что я не знаю. Но кто-то же направил Азуба к тебе и он явно пришел, потому что считал, что золото у тебя. И это не только из-за золота!

– А из-за чего же?

– Ты вот, Илья, знаешь, что там в этих сокровищах было? – сыскарь внимательно посмотрел на собеседника.

– Ну как… Ценности какие-то.

– Да! Но и кроме этого, некий небольшой механизм.

– Что за механизм?

– Я понятия не имею. Вроде он там в разобранном виде и тоже очень ценный. Нас и предупредили, чтобы мы не только за золотом охотились, но и эти "железки" не упустили. И сдается мне, что этот механизм и есть главное – из-за чего весь сыр-бор вышел.

– Это как?

– А вот так! Я еще не могу всю картину себе представить, но пока у меня версия такая. Вот представь – есть некое "Могущественное лицо", которое захотело заиметь этот механизм. Предположим даже, что этот Гераклий не сам умер, а ему помогли. Казалось бы, все идет как по маслу, но тут вдруг является Савва и путает все карты.

– А может, тут и нет никакого "Могущественного лица"? – предположил Илья.

– Так ведь дело странное! Сам суди. Эти наследники Гераклия. Они могли ведь просто скандал затеять, крик поднять, сами в погоню ринуться. Ан нет! Нам дали приказ – делать все тихо, без шума, с кучей идиотских условий и ограничений. Да и Азуб этот. Не зря он в этом деле замешан. Нет, Илья! Я полностью уверен, что он работает именно на "Могущественное лицо", которое эту кашу заварило и благодаря которому я сейчас тут сижу, как преступник беглый.