Текст книги "Дом Мой или Шанс 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Белоткач

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 46 страниц)

Оставив бесполезный прибор на подошедших ребят, которые тоже пытаясь оживить его, забарабанили по сенсорам, я направился к весело переговаривающимся в гостиной патрульным. Оттуда доносились громкие голоса и смех, но при виде моей начальственно наглой физиономии, все вдруг затихли.

– Ну что соколики! Повоюем?! – обратился я к беспечно развалившимся на шикарных диванчиках, уже чувствующим себя в полном шоколаде сотрудникам. Видя их недоумевающие лица, я Коротко разъяснил диспозицию.

Выходило, что помощи нам ждать неоткуда. И если в ближайшие десять минут мы не начнем действовать, ситуация с пленом может повторится, и гарантировать положительный исход дела в таком случае не сможет никто. А действовать нам нужно как можно более нестандартно. То есть, грубо говоря, ломая стереотипы и вопреки инструкциям.

кто-то из особо резких, попытался было возразить, но его быстро заткнули. И вставший с дальнего креслица, приютившегося подле круглого столика, обладающий немалым авторитетом в этой компании Лукьян, откашлявшись, своим низким хрипловатым голосом начал:

– Бойцы! Сейчас от наших с вами действий зависит не только репутация Претория в совете, но и жизнь тех, ни в чем неповинных граждан, что вопреки желанию были втянуты в этот бунт! Прецеденты уже были. Многие из вас еще застали то страшное время. И помнят, что через несколько часов взбунтовавшийся, то есть уровень, на котором мы с вами сейчас находимся, без предупреждения будет разблокирован, а сюда ворвутся беспредельщики Леона. Ну а эти ребята шутить не любят. И гасить будут всех без разбору. Так что держаться за какие-то инструкции, кстати, доказавшие в сегодняшнем случае свою некоторую... гм... неполноценность, нам действительно не стоит. Я предлагаю следующее! Под видом курьеров, а они сейчас при отключенной связи обязательно будут задействованы на всем этом уровне, распространить информацию, что все члены партии зеленых, должны в срочном порядке, для якобы секретного совещания, собраться к примеру, в главном зале заседаний, который расположен на этом этаже. Ну а там, после того как все соберутся, предложить им сложить оружие, и отказаться от сумасшедших планов Ершевских и его компании.

– Кстати, его самого и компанию, я запер в комнате для допросов! – вставил я, – И мы могли бы под видом раненных притащить их на этот внеочередной съезд любителей зеленых кустиков. Думаю вид крепко спящей клики засранцев, здорово остудит им мозги. Раздались смешки и покашливания, понявших все ребят.

– А если нет. И самые преданные идее домоборчества, попытаются оказать сопротивление, ну что ж, тем хуже для них. Более двух десятков ИП хватит за глаза! – закончил за меня, как мы и договорились еще внизу, наш непобедимый рукопашник.

А когда, глядя на встревоженные лица товарищей, мы умолкли, известный своим склочным характером Марат Гусин, вскочив начал возмущаться. Какого этот Алекс тут раскомандовался? Что мол нас не оставят... И что вот-вот придет подмога. И что за нарушение инструкций... и тд. Но не успел он закончить, как в дверь неожиданно громко забарабанили условным кодом. Открыв, я пропустил задыхающихся взмыленных разведчиков, которые едва втиснувшись в комнату, свалили на пол огромные охапки зеленых костюмчиков.

Тут же началось радостное оживление. Кто-то принялся раздавать всем чистые, видно ни разу не надеванные робы охранников. Которых бравые засланцы притащили штук пятьдесят не меньше. И вот уже через несколько минут, все, включая недовольного Марата, были экипированы, и быстро распределив направления по двое, а где и по одному, разбежались в разные стороны.

Если, как патрульные, выполняющие обязанности по подавлению бунтов, мы сегодня слегка не дотянули до неуда, то как курьеры, справились просто на отлично. Нам помогло еще и то, что никто из охранников не мог помешать распространению нашей хитрой дезы. На тот момент, большинство их охраняло входы на уровень, и как оказалось ни сном, ни духом не ведали о происходящем во вверенной им территории.

Взяв себе в напарники Романа, я коротко рассказал ему о своих приключениях внизу. На что верный долгу парень, хлопнув меня по плечу, улыбаясь сообщил:

– Безусловно, ты Алекс гений! – и тут же резко вворачиваясь от моего пинка, добавил: – Я серьезно Ал! Ты классный чувак!

Но по бузить немного на пустынной лестнице нам не дали. Снизу донеслись шаги, и мы оба не сговариваясь, поспешили на встречу. И так, остановив первых партийцев в зеленых балахонах, и торопливо, как бы с неохотой исполняющие рутинную обязанность посланников грозного Сергея, уведомив их о том, что явка обязательна, и что в противном случае можно лишиться статуса, мы открыли свой счет призванных.

И вот, когда миновав четвертый этаж так же оповестив здесь всех горе бунтарей, мы с напарником спустились на третий, я вспомнил о девчонке оставленной мною в комнате отдыха. Встретив на пути еще нескольких зеленых, и так же убедительно слив им обязательное взыскание в случае не явки, мы подошли к заветной двери. Я, прижав палец к губам, и толкнув ничего неподозревающего романа перед собой, ввалился в ту самую комнату отдыха.

Все что произошло дальше, мы не раз в дальнейшем со смехом вспоминали, но в тот момент я, честно говоря, просто растерялся. Неожиданно, на нас, так опрометчиво вломившихся в обитель тишины и покоя, тщетно пытающихся рассмотреть что-либо в абсолютной темноте, Посыпались какие-то увесистые предметы. Схлопотав чем-то тяжелым в лоб, я все же успел вдавить раскрытой ладонью большую блямбу включателя, после чего в моей голове взорвалась сверхновая, и мир погас.

Очнулся я от того что мне на лицо капали какие-то горячие и соленые капли. С трудом разлепив веки, я увидел над собой симпатичную мордаху и попытавшись вспомнить, где ее видел, промямлил:

– Где я?!

Тут же в фокусе появилось еще одна физиономия, в которой я с трудом опознал своего напарника. На лбу у него виднелась здоровенная, с хороший орех шишка, а правый глаз, заливал фиолетом огромный фингал. Моя голова, лежащая на коленях у плачущей девчонки, постепенно прояснилась, и глядя в очаровательные темно синие от слез глаза, я спросил:

– За что ты нас так, Кейт?!

Оказалось, что виноват во всем был я сам. Бедная девушка, оставшись одна, проплакала еще какое-то время. После чего решив обезопасить себя от не званых гостей, собрала все что можно было использовать как средство защиты в дальний от двери угол, погасив свет, притаилась за креслом. И если бы я, дурень эдакий, догадался бы условиться о каком-то сигнале, такой ситуации можно было бы избежать. Ну а теперь, разглядывая валяющиеся тут и там средства обороны, я только подивился, что мы с напарником до сих пор еще живы. Тут валялось штук пять небьющихся чашек, две внушительных размеров вазы, и даже пара сандалий, в которых я узнал обувку отважной героини. Так что, разглядывая наши производственные травмы в настенном зеркале, я констатировал:

– мы с тобой Рома, еще легко отделались!

Все получилось. В итоге, через какой-то час с лишним, в главном зале заседаний на пятом этаже четвертого взбунтовавшегося уровня, собралась почти вся партия так горячо любимых нами зеленых. Оставшиеся в ключевых точках обороны охранники, осведомлены были в последнюю очередь, и большинство из них так до конца ничего и не поняли.

Когда мы с Романом, (все такие красивые и радостные), вошли в зал, там уже собралось добрая тысяча активистов партии Сергея Ершевских. Встретивший нас Лукьян озабоченно поинтересовался, где это мы так нарвались, и все ли нормально закончилось, но Роман только досадливо отмахнулся:

– Потом! Ты лучше скажи, все наши тут? А то на меня уже кое-кто нездорово – так таращится. Видно наши карточки примелькались тут раньше. Если узнают прежде времени, будет весело! Так что давай-ка стартуй поскорее, пока тут не началась буча!

И тут в переполненный зал, вошла странная процессия. Под любопытные взгляды удивленно притихших активистов, полтора десятка парней с носилками в руках, поднялись на возвышение называемое президиумом или сценой. Аккуратно сложив в ряд сладко посапывающих председателей и заседателей, наши ребята не спеша рассредоточились по залу, каждый на заранее обговоренные позиции.

– Ну что, поехали! – шепнул нам Лукьян, и поспешил к ожидавшему его черноглазому патрульному, которого как я уже знал, звали Демьяном.

Эти двое поднявшись на сцену, и что-то там включив, разделились. Когда в зале постепенно погас свет, а собравшиеся в нем притихли в ожидании, на ярко освещенную сцену вышел Лукьян, и откашлявшись в микрофон, слегка заглушив собравшихся громко шарахнувшей в ответ усилительной системой, начал:

–Приветствую всех собравшихся в этом зале! Сегодня в этот трагический для нас день, решается судьба целого уровня. На котором как мы все хорошо знаем, проживает несколько тысяч свободных граждан. Этот, совсем еще недавно подзаконный уровень, после учиненных тут беспорядков, был заблокирован. И спустя несколько часов, если ничего не предпринимать, будет атакован личной гвардией досточтимого Леона. Если кто не помнит, в одном из последних восстаний, эта гвардия распылила триста семьдесят шесть граждан, находившихся на тот момент в секторе бунтарей. К сожалению, при этом было много погибших среди мирных и законопослушных жителей дома, случайно оказавшихся в зоне конфликта, и не имеющих никакого отношения к тем событиям. Увы, сейчас никто точно не знает, сколько их было, но после проведенного расследования, комиссия совета пришла к закономерным выводам, что у боевиков черной гвардии не было другого выхода, и что они обязаны были стрелять на поражение, поскольку действия повстанцев угрожали миру и безопасности в доме.

Что касается сложившейся здесь ситуации! Можно с уверенностью сказать, данный уровень, а точнее все находящиеся на нем сейчас граждане, не зависимо от партийной принадлежности, находятся под угрозой полного уничтожение!

Зал загудел. Послышались отдельные выкрики:

– А ты кто такой?! Что за угрозы?! Где председатель?!

Но Лукьян, не обращая на шум внимания, продолжил:

– И увы, как бы вас не обнадеживали зачинщики того, что иначе чем бунт не назовешь, сдержать черный легион вы не сможете! К сожалению можно быть уверенным, сопротивление для этих палачей лишь повод к большей жестокости и необузданной ярости. Однажды я был свидетелем такой зачистки. И скажу вам, что уцелел тогда лишь чудом! По чистой случайности оказавшись в секторе, где проводилась эта, так называемая операция освобождения, я был тяжело ранен, но все же, выжил. А вот другим жителям того сектора, так не повезло! В течение десяти минут, эти монстры убили сто восемьдесят человек. Причем, совершенно не разбирая, кто есть кто! И так, вы все присутствующие здесь, готовы взять на себя ответственность за гибель ни в чем неповинных людей, что сейчас заблокированы на верхних этажах, а через какие-то два часа просто перестанут существовать? Думаю, среди вас не найдется никого, кто хотел бы стать убийцей ни в чем не виноватых, обычных граждан, не имеющих к спорам Сергея Ершевских с законниками ни какого отношения. Поэтому, я предлагаю вам ради спасения этих жизней, сложить оружие, и выйти на связь с координатором совета – Преторием! Поскольку потеряв связь со своими подчиненными, посланными сюда для мирного урегулирования этой ситуации, Глава патруля вынужден будет уступить давлению военизированной бригады Леона, для которых любой бунт или восстание, это возможность лишний раз проявить себя. А как они это делают, о том повторятся не буду. Упаси дом испытать вам это на себе, и заглянуть в дуло полноценного деструктора, после чего остается лишь пепел да грустные воспоминания!

Разом загомонившие активисты, подняли настоящий шквал недовольных возгласов и резких выкриков, но Лукьян, не дрогнув, продолжал:

– Если вы еще не поняли, все что сейчас происходит, это дорога в один конец! Так что, выбор за вами! Отправляться на тот свет, или еще пожить немного!

И тут произошло событие, которое чуть было, не нарушило все наши планы. Неожиданно, в третьем ряду справа, поднялся какой-то юноша в зеленом балахоне, и совершенно фантастическим образом, с места сиганув прямо на сцену, оказался у ожидавшего чего-то подобного Лукьяна за спиной. И хотя как я успел заметить, мгновенно развернувшийся патрульный выставил блок, попытавшись отбить удар нападающего, это увы, мало помогло. Против стремительной и всесокрушающей атаки гипера, нет защиты. Разве только вы вооружены парализатором, или обладаете такими же сверхъестественными способностями. Но Лукьян был безоружен, а не смотря на то, что в тренировочных боях на весь дом среди обычных граждан ему не было равных, отразить удар ускорившегося и мгновенно увеличившего в разы мышечную реакцию человека мутанта, ему не удалось. Так что, если бы в дело вовремя не вмешался дежуривший специально на такой случай Демьян, (долбанувший разбушевавшегося гипера полноценным импульсом), отлетевший на добрые три метра от первого удара Лукьян Нипрук, врядли прожил бы долго. А так, слегка очухавшись от смягченного блоком, мощнейшего пинка, наш знаменитый рукопашник, с трудом поднявшись на ноги, пошатываясь, вновь встал к микрофону.

Зал тем временем неистовствовал. Уже человек тридцать, особо резких, отдыхали от суеты мирской в разных позах, успокоенные нашими ребятами. Но понявшие все активисты, ни как не хотели смирятся с поражением.

– Итак! – словно только что произошедшее было заранее запланированной частью шоу, продолжил невозмутимый Лукьян: – здесь на сцене, как вы уже успели заметить, находятся в бессознательном состоянии шесть человек. Кто-то из вас, возможно уже узнал лежащих тут. Да. Это председатель и главный идейный вдохновитель вашего движения Сергей Ершевских, а так же, остальные члены президиума. Эти граждане стали зачинщиками и организаторами беспорядков на четвертом подзаконном уровне, и ради каких-то своих весьма сомнительных целей, не задумываясь, подвергли жизни обитателей всех двадцати местных секторов, угрозе полного уничтожения. На что надеялась эта шайка авантюристов, не ясно. Как они смогли убедить вас участвовать во всем этом? Вас, добропорядочных граждан, вступивших в организацию, которая, как прописано в уставе, ставит своей главной задачей сохранить любой ценой совершенно уникальную биосферу дома, тоже абсолютно не понятно. Любой здравомыслящий гражданин, хотя бы поверхностно знакомый с доступной в общей сети летописью времен, должен был понимать, что такого рода действия в сути своей бесперспективны. Ведь история дома насчитывает несколько десятков подобных бунтов, и все они без исключения были подавленны. И увы, как я уже и говорил, шансов выжить у кого-то из вас, очень немного. Если ни сказать, что их практически нет. Воины Леона обучены таким образом, что их действия, прежде всего, направлены на полную зачистку территории бунтарей, а контроль подобных действий в сложившихся обстоятельствах как во всех предыдущих случаях, будет отсутствовать полностью. И кончится все это тем, что сюда после восстановительных работ переедут граждане из пятого и шестого, менее обустроенного и престижного уровня. И с большим удовольствием, займут ваши комфортабельные модули. Так что, я еще раз призываю вас пока не поздно, сложить оружие, и выйти на связь с Преторием! Только в этом случае, всем добровольно прекратившим это самоубийственное восстание, гарантируется сохранение жизни и статуса. Итак, ваше решение? Времени на обдумывание нет совершенно!

А тем временем, более сотни активистов лежали в разных позах между рядами, своим видом говоря о том, что ожидает особо резких и непокорных. И вот, постепенно притихший зал, по всей видимости, осознавших свое безвыходное положение зеленых, понемногу стал менять тональность гула. Вместо недовольных выкриков и грубых ругательств, послышались отдельные голоса призывающие одуматься и почем зря не отправляться в тюрьму. Особенно подействовали слова о том, что их жилища, кстати, довольно-таки благоустроенные, займут другие. Буквально за какие-то несколько минут, вектор тяги, сменился на прямо противоположный.

В течение еще полу часа, вызвавшееся техники добровольцы, из бывших бунтарей, восстанавливали ретрансляционный модуль связи, а остальные собравшиеся горе активисты, в полголоса обсуждали свои дальнейшие перспективы. Несколько раз, из зала на сцену выходили какие-то мутные личности, имеющие в этой компашке авторитет. Один из таких "красавцев", пространно и малоубедительно, расписывал, как мол, он пытался предотвратить катастрофу. Убеждая Сергея Ершевских, не подвергать опасности добропорядочных граждан. Как, вопреки их увещеваниям, зеленые предводители давили всех несогласных. К чему-де, привело все это. И что всем, кто хочет отмежеваться от присно усопших, то есть почти уже распыленных зачинщиков восстания, предлагается проголосовать за избрание переходного президиума партии. Он должен состоять из тех, кто готов взять на себя руководство в столь трудное для движения время. И тут же, не отходя от микрофона, без зазрения совести выдвигал свою кандидатуру.

От всего этого, веяло таким лицемерием и гнилью, что я еще раз убедился, ни в какую из ныне существующих партий, никогда не вступлю по своей воле. Уж больно тут все пропитано корыстью и вполне очевидной беспринципностью. Такие как этот лощеный пижон, что уже минут десять заливается соловьем, про то, как он-де, любит Притория, и как он падал грудью на амбразуры, сдадут тебя при первых же намеках на их возможное продвижение вверх. И легко пройдут по твоим костям, даже не поморщившись. Что бы выбить себе апартаменты в элитном правительственном секторе, или еще какую-то цацку в виде повышенного статуса, продуктовых преференций, всяких там разрешений и полномочий.

"Да! Ничего не меняется в человеческом обществе! Почему-то всегда, в любой мало-мальски организованной группе, со временем выплывают на поверхность, (как-то самое, что не тонет), такие вот паразиты. С прекрасно подвешенным языком, и внушительной наружностью героя борца за справедливость. И как всегда, на поверку оказывающимся очередным тайным чревоугодником или развратником. А очарованный пипл, ловит каждое слово этого "засранца", и готов пресмыкаться, лишь бы он обратил на него свое величественное внимание, и приблизил к себе, а заодно и к кормушке. Ух! Доколе же?!" Неужели так будет всегда?!

Наконец, прозвучал долгожданный отбой. Завибрировал коммуникатор, в ухе раздалось мелодичное тренькание, а за тем, оживившиеся патрульные, стали один за другим покидать зал. Оставляя притихших зеленых наедине с невеселыми размышлениями.

Ко мне подошел широко улыбающийся Лукьян со своим черноглазым помощником, и без слов крепко обняв за плечи, повлек за остальными. Догнавший нас у выхода Роман, тоже сиял что начищенный самовар, довольно комично подмигивая мне левым, непострадавшим глазом. Его видно распирала гордость за своего друга, но говорить что-либо он пока не решался. В коридоре ведущем в лифтовый зал, собрались почти все наши ребята, и вид у многих был такой же довольный. Ведь, по сути, за исключением редких ссадин и царапин, да наших с Романом не боевых ранений, в этой группе никто серьезно не пострадал. А план по подавлению бунта, пусть и таким нестандартным образом, все же удался. несмотря ни на что, мы отстояли честь патруля, а значит и влияние Притория в совете.

18

Встречали нас как героев. В главный зал нашего отдела набилось больше тысячи народу, собравшегося со всех ближайших уровней. В примыкавшем к залу фойе, нас приветствовали работники отдела. Среди толпы, в самых первых рядах, с мокрыми от слез глазами переминались в ожидании появления своих героев наши девчонки. И когда мы всей бравой командой, под предводительством досточтимого Притория, вошли в битком набитое, ярко освещенное помещение, нас едва не затоптали.

Я и не понял, как у меня на шее оказалась плачущая Шерри, которая вцепившись в меня так, словно я вот-вот мог исчезнуть, тихо приговаривала:

– Живой! Вернулся! Живой!

Такая бурная встреча, очень тронула. Придерживая ее за талию, я растерянно бормотал:

– Ну что ты! Все нормально! Все хорошо. Перестань!

За последнее время, точнее с той памятной скамеечки под деревом, мы с Шерри очень сблизились. Так что, она теперь не стеснялась показывать свои чувства. И хотя наши отношение, еще не перешли за заветную черту, я все же, воспринимал эту девчонку как нечто родное. И не раз ловил себя на мысли, что очень может быть, именно такая девушка мне и нужна. Преданная, искренняя, светлая.

А Шерри, тем временем, взахлеб рассказывала как они все здесь испереживались, не зная, что и думать, когда по дому прошло объявление о том, что четвертый уровень заблокирован в связи с бунтом, и что через 90 минут, начнется полная зачистка непокорных секторов.

– Когда оказалось, что вы так оттуда и не вышли, – лопотала, утирая слезы моя помощница, – мы здесь чуть сума не сошли! А кое-кто так и вообще решил вас похоронить! – сверкнула она недобро мокрыми глазами. – Знаешь, чего этот гад – Серж тут говорил? Мы с девчонками его чуть не придушили!

– Ребята справились, Шер! Все хорошо! Перестань реветь! Я так и утонуть могу! – успокаивал я свою не на шутку взволнованную помощницу.

Вокруг было шумно. На глазах встречающих блестели слезы. Тут и там, на еще не совсем пришедших в себя героев, изливался неудержимый поток эмоций.

В главном зале нам долго аплодировали. А когда шум понемногу стал стихать, На трибуну вышел глава отдела, и коротко уведомил присутствующих обо всем что произошло в этот день на четвертом уровне. Все слушали затаив дыхание, поскольку слухи ходили разные, а достоверной информацией поначалу не владел ни кто, даже сам Приторий.

Затем, мы по одному были приглашены на сцену, и представлены слушателям, со всеми регалиями, и наградами совета.

А когда настал черед представлять мою кандидатуру, Приторий, не имея что сказать обо мне примечательного, просто объявил:

– И еще! Наш новенький! Совсем недавно ставший патрульным! Алекс Некий!

После чего, на сцену вышел чуть смущенный Лукьян, и слегка запинаясь, начал:

– Мне предоставлена честь говорить от имени патруля! Да, сегодня произошел бунт. И целый уровень, где проживают около двух тысяч жителей, в течение часа с лишним, подвергался серьезной опасности. И если бы не героические действия группы подавления, а в особенности некоторых ее членов, все могло бы закончиться не так благополучно! Бунтовщики Сергея Ершевских, подготовились основательно! Не ожидавшие подобного, патрульные первой группы, посланной для улаживание некоего конфликта с которого все и началось, в полном составе угодила в расставленные ловушки. Большинство из этих ребят сейчас находятся в медицинском уровне. Многие из них, очень сильно пострадали. И хотя, здешняя медицина справляется с любыми травмами, все же, эти смелые ребята заслуживают уважения! Ведь большинство из них, могли бы сейчас валяться, к примеру, на пляже, или нюхать цветочки на какой-нибудь полянке. Но эти отважные парни, встали на вашу защиту. Давайте поблагодарим их за эту непростую службу!

В зале раздались громкие аплодисменты, и долго еще собравшиеся хлопали стоя, выкрикивая:

– Слава Приторию! Патрульным Слава!

А когда зал приутих, уже свыкшийся со своей ролью дежурного оратора Лукьян, продолжил:

– Так же хочу особо отметить главного героя сегодняшних событий. Этот необычный юноша, едва вступив в наши ряды доказал, что смелость и находчивость может вытащить из самой безнадежной ситуации. Подобно первым ребятам, наша группа тоже угодила в хитро расставленные ловушки. Среди Зеленых, скажу я вам, есть гениальные инженеры. Так вот, нас обезоружили, и заперли в каком-то техническом секторе. Связь не работала, время текло неумолимо, и прекрасно зная что последует за неудачной попыткой подавления бунта, многие из нас приготовились умереть. Все вы прекрасно осведомлены из примеров прошлого, как действует военная организация досточтимого Леона. Но сегодня, когда в доме установился относительный мир и порядок, подобные их методы кажутся не адекватными. Поэтому, как я уже и сказал, многие из нас приготовились к мучительной смерти.

Но произошло нечто удивительное. Наш стажер, не участвовавший раньше ни в одной серьезной операции, проник в одиночку на взбунтовавшийся уровень, и гуляя там как у себя дома, освободил всех нас, а затем подал идею как можно одним ударом разрубить этот Гордиев узел. Этот отважный юноша находиться здесь, среди нас, и зовут его – Алекс Некий! Хочу пригласить еще раз сюда на сцену, этого замечательного парня!

Смущенный таким вниманием, я вышел, и под громкие аплодисменты, Лукьян пожал мне руку со словами.

– Ты настоящий герой, Ал! Спасибо тебе за ребят!

Совершенно не ожидая такой публичной рекламы, и преувеличенных, по-моему, похвал в свой адрес, я краснел и бледнел как первоклашка на линейке. Мне почему-то казалось, и не без оснований, что такого рода операции не должны широко освещаться. И что подобный детальный разбор событий, присущ лишь закрытым начальственным кабинетам. Но в чужой монастырь ... Так что я просто глупо улыбался всем, словно один из дебильных ГГ какого-нибудь дешевого кино.

Ко мне подходили ребята. Трясли руку, заглядывали в глаза, с официальными минами произносили стандартные предложения. Но я отлично видел, большинство из них, откровенно недоумевают: "Как этот сопливый стажер умудрился в первой же операции так прославится?" Одним из последних ко мне подошел наш многоуважаемый шеф, и сжав мою ладонь железными тисками, пробасил:

– Поздравляю Алекс! Ты спас не только своих товарищей, но и около двух тысяч граждан четвертого уровня! Я думаю, там вскоре будет стоять мемориальная доска с вашими фото, и упоминанием твоих личных заслуг! Так держать патрульный!

И он заглянул мне, своим стальным, вечно сощуренным не то лукаво, не то из-за близорукости взглядом, куда-то в сам мозг. Будто насквозь просветил. У меня мурашки по спине побежали от этих его изучающих глаз. На секунду показалось, что на меня в упор смотрит терминатор. Тот самый железный дровосек из фильма. Будто какая-то огромная неизвестная машина, щелкая своими электронными мозгами глядела на попавшеюся на пути козявку, просчитывая ее дальнейшую траекторию движения. Честно скажу, в тот момент я впервые, за все время здесь в доме, по-настоящему испугался. Это был какой-то безотчетный, животный страх, означающий крайнюю степень опасности. Однако это ощущение, уже через миг улетучилось, так что, я даже и не понял спускаясь в зал, от чего весь так взмок, будто в самом крутом спарринге с Лукьяном. По лбу стекали струйки пота, а форменная рубашка просто прилипла к спине.

Умница – Шерри, заметив неладное, потянула меня, не дожидаясь окончания церемонии, прочь из зала.

– Что происходит Ал? На тебе лица нет? – заглянула она мне в глаза, волоча меня за собой по коридору.

– Не знаю. Сам не пойму. Странно как-то мне стало. Трудно объяснить! – пробормотал я в ответ.

– Но я же вижу. Этот Приторий как подошел к тебе, так ты словно динозавра увидал. Я даже сама испугалась!

И когда мы ввалились ко мне, по-прежнему держась за руки, я решил слегка окунуться. Шерри помогла мне стянуть прилипшую к телу одежду, и как беспомощного повела в сауну.

Прохладная кристально чистая вода, в голубом бассейне, освежила. Вся эта внутренняя неконтролируемая дрожь и нервное напряжение, постепенно сошли на нет. Оставив после себя лишь дикую усталость, и странное безразличие ко всему.

Шерри помогла мне обтереться, а затем, отвела еле переставляющего ноги в спальную, где укутав словно маленького,, сама прилегла не раздеваясь рядом, прямо поверх одеяла.

Как я отрубился, не помню, но спалось мне неспокойно. Мучили какие-то кошмары. Снились не то осьминоги, не то пауки. Липкие щупальца, леденящие сердце глаза. Бр-р-р!

Проснулся я посреди ночи, долго соображая, где я и что я. А когда наконец, понял что лежу в своей кровати, а рядом свернувшись калачиком, мирно сопит моя нянька, вся эта галиматья вдруг улетучилась, а на сердце стало как-то тепло и уютно.

Осторожно выпутавшись из под одеяла, и накрыв им по-прежнему тихо сопящую Шерри, которая подложив ладошку под щеку улыбалась чему то во сне, я вышел на кухню. И приготовив себе легкий ночной перекус, (вчера набегался как проклятый), так что, есть хотелось дико, уселся в одиночестве за огромный стол, наворачивая любимую картошку по Гречески, и размышляя над всем, что произошло со мной вчера. Я и не догадывался, что это моя последняя здесь, в этом комфортабельном модуле ночь, и буквально завтра, жизнь моя круто, очень круто переменится.

Кто знает? Возможно я так навсегда бы и остался патрульным, простым, довольным жизнью парнем. Купаясь в нежной ласковой заботе моей милой Шерри. Возможно я никогда бы не стал чужим среди самых близких мне сейчас людей. И никогда бы не произошло тех удивительных, невероятных событий. Но от себя не убежишь, не скроешься. Ибо, каков ты есть, таковы твои дела. И пускай порой они расходятся с некими суждениями о тщетности бытия. Пусть порой не вмещаются в рамки тех, кто хочет жить ни во что не вмешиваясь, дабы ненароком не подвергнуть риску свою зону комфорта, однако мне всегда было трудно сдерживаться, при виде различного рода несправедливости и беззакония. Так что, произошедшие со мной далее события, были непростой случайностью, а отражением моей четкой жизненной позиции.

Возможно кто-то и сумел бы равнодушно наблюдать как два здоровенных лба, сначала избивают, а потом зверски насилуют беспомощную беззащитную девчонку ... Я, не смог. Поэтому можно сказать, что во всем виноват был я сам.

А случилось это тем же днем, когда я со своим треклятым геройством, оказался в ненужное время в ненужном месте.

За окном начало светать, когда из спальной послышались томные вздохи, и на пороге появилась вся заспанная, уморительно зевающая Шерри.

– Ты чего не спал? – спросила она меня, глядя на поднос с кофейником и печеньем на столе, – А я проснулась, и понять не могу, что это за комната! Потом гляжу, заяц твой на полке, а тебя нет!

– Просто полка жесткая больно, вот я и перебрался сюда в кресло! – хохотнул я над ее каламбуром.

– Да! Точно! – рассмеялась Шерри вместе со мной, – Вот бы поглядеть, как ты туда впихнешься!

– А я по частям отдыхаю там! То голову положу, то ноги!

И отсмеявшись, мы оба умолкли, глядя как за окном начало всходить солнце.

– Как же здесь все-таки красиво! – тихо протянула Шерри, восторженно глядя на миллионы горящих разноцветным огнем бриллиантов, – тот, кто это все устроил, по всему, очень нас любит! Иначе, зачем такая красота?