Текст книги "Дон Хуан (СИ)"

Автор книги: Александр Руджа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Рефлексы – забавная штука. Его тряхнуло, словно от электрического разряда, он нелепо замахал руками и потерял равновесие. Тут-то я и начал двигаться – стремительным, мягким движением – и не успел он опомниться, как я уже стоял у него за спиной, одной рукой заломив его руки назад, а другой взяв в захват шею. Да, забыл сказать, в этой второй руке у меня был зажат коротенький острый карандаш. Только теперь он уже ничего не писал. Теперь он был нацелен прямо на яремную вену незадачливого эскулапа.

– Знаете, что, доктор, – я был настроен поболтать. Наверняка монстры за стеклом уже всполошились и принимали меры, но пока в комнате было пусто, и ничто не могло помешать нашей маленькой беседе. – Открою, пожалуй, для начала вам страшную тайну – жизнь вообще совсем не такая, как вам кажется. То есть ничего не мешает вам думать, что это сплошь прекрасные закаты и зеленые дубравы и бескрайние луга, конечно. Любовь и преданность. Нежность и мужество.

Доктор Химмель захрипел и завращал глазами. Я их видел – только самые белки, мечущиеся между веками, слово обезумевшие бильярдные шары. Похоже, парень не очень-то вслушивался в то, что я говорил. Большая ошибка.

– Только ведь на самом деле это совсем не так, – мягко сказал я. – И увидев эту самую настоящую жизнь, всю эту холодную синюшную жуть, вы бы завизжали от ужаса. И, скорее всего, тут же обделались. По-простому – обосрались. Хорошо, что у вас есть фильтры, надежно отгораживающие все нормальное, подтянутое, загорелое и зарабатывающее по сотне тысяч кредитов в год человечество от того, что таится с другой стороны.

От чудовищ.

Дверь распахнулась. Из нее словно бы повеяло влажной, илистой мерзостью, вонью листвы далеких тропических лесов, сброшенных и прибитых к берегу необитаемого острова. Ненавижу. Всю эту чертову влагу, всю мокроту эту – ненавижу. Не хочу даже близко подходить к ней.

Я попятился, отпустив безвольную шею доктора, но это не помогло, пол комнаты сотрясался под тяжелыми шагами чудовищ. Тупые свиные рыла, маленькие красные глазки, слюна слетала с оскаленных пастей хлопьями ржавой пены. И вонь, снова мерзкий запах гнилой воды и разлагающейся органики.

Дождь.

Черная громада станции, источающая смертельный невидимый яд.

«Двадцать пять минут ровно. Жди меня. Я скоро буду».

Вы все заслужили того, чтобы умереть тогда и там, идиоты!

Вы недостойны того, чтобы жить, когда она…

Она…

Горло перехватило что-то жесткое и прочное, на глаза опустилась повязка, и наступила долгожданная темнота.

***

Я открыл глаза, хотя в носу все еще стоял запах гнилой воды и дождя над обреченной станцией. Но опасности больше не было, чудовища убрались в свое далекое логово, а надо мной сверху, в какой-то почти неразличимой вышине, маячил знакомый, но мутный силуэт, встревожено сопя и чертыхаясь.

– Батхорн?

– Мистер Хуан! – ахнул он. – Ради всего свя…

Он осекся, прочистил горло.

– Да-да, ради него самого, и разных других смешных штук, – прохрипел я. Горло было напрочь чужое. – Где мы… и какого черта здесь так темно?

– Вы… не помните?

– Черт тебя дери, Батхорн. Разумеется, помню, а этот вопрос задал просто для того, чтобы тебя разыграть. Идиот.

Скользкий Бат нервно оглянулся и понизил голос.

– Мы… в укрытии.

– Да? Насколько я помню, мы должны были встретиться в нем с заказчиком и получить мои честно заработанные деньги. Не так ли? Но я не вижу вокруг никого, кроме твоей на редкость несимпатичной физиономии.

– Благодарю вас, сэр. И да, мистер Хуан, так оно и было поначалу, мы должны были встретиться с Грегом, парнем с деньгами, здесь, на этом самом месте. Да только на полпути планы изменились.

Я цапнул рукой воздух, но револьвера на бедре не оказалось. И другого, за пазухой – тоже.

– Вот они, мистер, – Бат показал на ящик, который стоял у изголовья. Теперь я разобрал, что мы были в какой-то хижине, повсюду были пыльные старые доски, два топчана на полу, несколько ящиков, выполняющих роль стола и стульев, да еще несколько керосиновых ламп, из которых всего одна горела слабеньким желтым огоньком, напоминающим светлячка посреди непроглядной тьмы.

Я сунул револьверы за пояс.

– Грег оставил мне весточку, что вынужден уехать в ближний городок, Роуэн-Хилл – в этих местах ему стало небезопасно. Мы встретимся с ним там. Да и я, по совести говоря, рад, что он не встретил нас здесь вчера вечером – больно уж странно вы стали себя вести, если мне будет позволено…

– Не будет. Что значит странно?

– Ну… разговаривали сами с собой.

– И это тебя напугало? Я переоценил тебя, Батхорн.

– Прошу прощения, но мне как-то не по себе становится, когда человек рядом со мной разговаривает, да еще и на разные голоса. Задает себе вопросы, и сам же на них отвечает. А потом вы принялись смеяться!

– Вот так раз.

– Христом-богом… Да так страшно – не слыхал еще такого смеха, мистер. Тут-то я и струхнул. Ну, а дальше вы знаете… Словом, как только вы будете готовы, мы выезжаем в Роуэн-Хилл. Отсюда до города не больше получаса езды.

– Лошади?

– Напоены и накормлены, в лучшем виде. Обтер я их на скорую руку…

– Прекрасно. – Я сел на топчане. – Ты поступил правильно, Батхорн. Если бы тебе пришла в голову мысль перерезать мне горло там, на плоскогорье, ну, когда я принялся болтать сам с собой, все могло закончиться куда печальнее. Для тебя.

– Что вы, мистер… – он выглядел потрясенным. – Вы и раньше пугали меня до усрачки, а уж теперь… Изволите перекусить наскоро перед выездом?

– Нет нужды.

Я поднялся, нашел на ближайшем ящике сомбреро и пончо.

– Едем.

Убежище Скользкого Бата было устроено хитро – это была, по всей видимости, надземная часть каких-то горных выработок, может быть, угля или меди. Узкий извивающий тоннель вел вглубь горного массива, под ногами хрустел щебень и песок, и весь вид этого увядающего царства как бы говорил случайно забредшему путнику, что искать здесь совершенно нечего. А на самый крайний случай в конце тоннеля имелась наглухо закрытая деревянная дверь с большим знаком вполне официального вида: «Осторожно! Ядовитый газ». Плюс череп с костями. Простолюдинов должно было убеждать.

Рядом, по уверениям Бата, имелись и другие коридоры, а также ведущие почти отвесно вниз штольни и шахты, но соваться туда он решительно отказался – нехорошее, мол, место. Да я и сам это чувствовал – только сделав несколько шагов в каменный лабиринт, выраставший из тени за пределами скромной батовой хижины, я почуял какой-то неправильный ветерок, а в голове зашумели, заквохтали, забились чужие мысли.

Конечно, в шахты идти не следовало.

Выбравшись наружу, под небо, я понял, почему в хижине у Бата казалось настолько темно. Пока я спал на землю опустился густой как молоко туман и окутал пустыню непрозрачным тусклым одеялом. Не то, чтобы меня это смущало, скорее наоборот – в эдакой простыне любая погоня собьется со следа быстрее, чем тот мальчик сумеет крикнуть «волки!»

Но во влажном маслянистом воздухе определенно ощущалась тревога.

– Батхорн! Фургон!

– Кобылки запряжены и готовы скакать, – Скользкий Бат подошел, вытирая чем-то руки. – Не о чем беспокоиться, босс. Нет, поправочка: беспокоиться стоит об этом чертовом тумане. Не нравится он мне.

– Не помню, чтобы заставлял тебя на нем жениться. Полчаса езды до города, говоришь? Поехали, и покончим с этим!

Бат кивнул, угнездился на козлах и взмахнул хлыстом.

Насчет получаса, впрочем, он явно погорячился – туман тянулся мимо унылым серым полотнищем, в котором мелькали порой смазанные темные силуэты. Лошади ступали шагом, фургон катился по мягкой влажной пыли спокойно и ровно. Бат, правда, нервничал все больше.

– Что-то не так, мистер Хуан, – сообщил он мне спустя минут сорок. Точнее определить было сложно, с часами имелась некоторая напряженка – Мы уже должны были въехать в Роуэн-Хилл, но… я не вижу даже их ворот. И не слышу ни звука.

– А каким должен быть звук от их ворот? – заинтересовался я. – Он здесь какой-то особенный?

– Суть не в этом, просто Роуэн-Хилл – большой перевалочный пункт для десятков торговцев, коммивояжеров и прочего ушлого люда вроде меня, на воротах стоит импровизированная таможня, взимающая символический налог в пользу города. Но сейчас вкруг совершенно тихо.

– Может, мы сбились с пути?

Он шмыгнул носом.

– В чертовом тумане все возможно, да сэр. Потому-то я и сказал, что он мне не нравится. Только поэтому, босс.

Он безбожно врал, конечно. В тумане рыскали тени, которые видел даже я – и они совсем не походили на человеческие. Влага и сырость нагоняли тоску. Ненавижу эдакую погоду.

Я коснулся пояса с револьвером и решительно соскочил с фургона.

– Думаю, мне пора прогуляться и переброситься парой слов – или не слов – с теми джентльменами, что так невежливо наблюдают за нами из-под сопливых вежд тумана.

Что я несу? Какие еще сопливые вежды?

– Эй, босс, постойте! – Скользкий Бат откровенно запаниковал. – Я… давайте я с вами? – Он сообразил, что сказал глупость. – Вы… э… а что, если вас убьют?

Не менее глупо получилось, если подумать.

– Что за чушь ты несешь, Батхорн. – Я уже сделал с десяток шагов, фургон приглушенно катился сбоку, постепенно угасая в тумане. – Меня невозможно убить, забыл?

– Босс! – он заорал так громко, что одна из лошадей среагировала, откликнулась приглушенным ржанием. – Мистер Хуан!

– Что? – мне тоже приходилось повышать голос. Чертов туман глотал звуки и приносил свои. Шипение, поскрипывание… иногда что-то, похожее на голос.

– Город! – непонятно, чего было больше в его вопле – пропитой дешевым ирландским виски хрипоты или искренней радости. – Богом клянусь, это он! Эх, никогда я еще не был так рад видеть эти убогие стены. Мистер Хуан! Иисусе, похоже, мы снова избежали смерти! В первой же церкви поставлю свечу высотой в шесть футов, клянусь, дай только добраться!

Это не было еще, конечно, городом. Смутные очертания больше походили на такие же, как у нас, фургоны, в молочно-белом сумраке нервно переступали лошади, негромко переговаривались люди. Но Бат торжествовал, словно он был смертником, которому надели на шею петлю, прочитали приговор, а потом сообщили, что передумали. Худое лицо налилось румянцем, тонкие усики над губой забавно подрагивали. Хоть бы сердечный приступ не получил по причине радости, дуралей.

Так мы и прибыли на эту стоянку – он на козлах, я рядом, пешим порядком, ведя лошадей под уздцы. Люди вокруг были непривычно спокойны – я имею в виду, что они не хватались за оружие и не показывали желания меня убить. По крайней мере, немедленно.

Бат оказался по-настоящему полезен – едва фургон оказался в окружении таких же телег и тележек, он немедленно соскочил с него и шмыгнул вниз. Пока я раздумывал над причинами этого странного поведения, он снова появился в поле зрения, похлопывая кого-то по плечу одной рукой и сжимая горлышко бутылки – черт возьми, это был очень приличный джин! – другой.

Еще через минуту я увидел его замасленный котелок уже совсем в другом месте, а потом я перестал всматриваться и только стоял, склонив голову как можно незаметнее, да поглаживал ближайшую лошадь по теплому крупу, да еще бесцельно постукивал ногой в сапоге по колесу.

– Босс! – слегка запыхавшийся и какой-то взъерошенный Бат объявился рядом, буквально в двух шагах. – Имеются новости. Есть получше, есть похуже, с которых начинать?

А быстро я стал боссом, а? Хотя бы и только для этого несчастного, трусоватого, но целеустремленного паренька. Похоже, людям вообще очень часто нужен вождь – пусть это будет бесконечно кровавый и циничный бандит, неспособный дать своим подданным ничего, кроме кишок, пота и слез, но даже такой упырь будет лучше, чем полное отсутствие направляющей и указывающей силы.

Это следовало запомнить.

– Всегда начинай с хорошего, Батхорн, – прохрипел я. Спина чувствовала устремленные со всех сторон взгляды – торговцы силились понять, что это за опасный парень разводит беседы со Скользким Батом, и как его, этого парня, можно использовать. – Тогда то дерьмо, что ты припас напоследок, покажется не таким отвратным.

– Точно, босс. Как скажете. В общем, это собрание честных торговцев, как я и говорил – очередь на входе в Роуэн-Хилл. Все ждут своего череда, чтобы оплатить добровольный взнос у ворот. Но есть одна закавыка. Со вчерашнего вечера в город никого не пускают. Полная изоляция.

– В чем причина?

– Ну просто один в один мои слова, босс. Поспрашивал тут человечков, с некоторыми когда-то разные дела крутили… Причина имеется. В окрестностях шалят… словом, расположились бандиты.

– Бандиты?

– Они самые. Ирландская шайка, если уж быть точным, одна из самых свирепых. Главарь там некий Брайсон О'Куилинн, если слыхали о таком.

– Не слыхал.

– Очень удивительно слышать такое, сэр, правда. Бандит, мародер и душегуб, из самых худших. Для такого человека убить – что муху прихлопнуть.

– Экий мерзавец.

– Именно, босс. Именно. Так или иначе, здешний шериф, Джо Гарнега, поступил правильно. Конечно, с точки зрения жителей города. Он закрыл ворота, рассудив, что бандиты в первую очередь распотрошат столпившихся у них торговцев, а затем, возможно, либо покинут эти места, либо будут ослаблены сопротивлением и станут легкой добычей.

– Глупости. Получи они хорошую прибыль от резни – и ближайшее время их отсюда палкой не выгонишь, пока торговый люд не уяснит, что приезжать сюда опасно. После чего город потеряет свой единственный постоянный источник дохода. Шериф не слишком умен.

– Приятно видеть понимающего человека, – Бат коротко взглянул на меня. – Так или иначе, ситуация складывается скверная. Нам отчаянно нужно внутрь, чтобы получить свои деньги, но для этого нужно, чтобы банда О«Куилинна перестала тревожить эти места. А сделать этого мы не можем… верно?

Я уловил в его голосе намек.

– Хочешь сказать, что мне следует вырезать эту шайку, Батхорн? И это решило бы все проблемы для шерифа, городских жителей, торговцев – да и нас с тобой? Не спутал ли ты меня с доброхотом-благодетелем, каким-то Робин Гудом наших дней? Подумать только. Спасти всех! Ха!

– Я ничего подобного не говорил, босс, – спокойно, но решительно сказал Бат. – Но вы только что и правда предложили очень разумное решение проблемы. Блестящая идея, сэр.

– Чертов дьявол!

– Не богохульствуйте, босс. И не скромничайте, идея в самом деле прекрасная.

– Замолкни, Батхорн. Ситуация мне ясна, что с ней можно делать, я подумаю. Но ведь я, кажется, говорил тебе начинать с хороших новостей?

– Это и была хорошая новость, мистер Хуан, – Бат вздохнул. – Но есть и плохая. В сторону Роуэн-Хилла движется целая команда охотников за головами.

– Откуда это известно?

– Торговцы обмениваются голубями с записками, кому-то прислали предупреждение, что вскоре здесь может быть жарко. Некоторые уже сворачиваются, если бы не туман, уехали бы еще затемно.

– Выходит, эти самые охотники как раз и смогут разобраться с твоей ирландской шайкой?

– Не думаю, босс. Охотники за наградой работают по контракту. Они не станут отвлекаться на посторонние проблемы, разве что им заплатят за их решение. Я думаю, их наняли парни из форта, который мы ограбили, или еще того хуже…

– Что – хуже?

– Я не глуп, мистер Хуан, – он снова поглядел на меня искоса. – На моей голове не одно, а целых два довольно длинных уха, и я отлично слышу, что говорят люди. Вы – беглый преступник. За вами тянется длинный кровавый след. Я думаю, это идет погоня. Завтра, а то и раньше, она уже будет здесь. Прольется много крови, если только мы не найдем способа решить за это время свои дела и смыться с заработанными деньгами подобру-поздорову.

Я задумался. Туман летал вокруг капельками, пощипывая холодом обнаженную кожу. В укрытой белой пеленой пустыне за нашими спинами кто-то медленно перемещался, дырявя нас злыми взглядами. А чертов фургон с оружием как-то неожиданно перерос свою изначальную долларовую ценность и превратился во что-то вроде промежуточной цели в жизни. А теперь еще и погоня… Эта история, судя по всему, просто была обречена обзавестись кучей осложнений.

Отвернув голову в сторону, я шумно прочистил горло.

– Все же может быть, что это вовсе не за нами.

– Может, и так, – Бат отвел глаза. – Я расслышал несколько слов из разговора тех парней, что знают обо всем этом больше моего – случайно сложилось, что они стояли рядом. Конечно, это не мое дело, только они постоянно упоминали какого-то парня… несколько раз подряд. Мне показалось, что это имя имеет какое-то отношение к вам.

– Что за имя?

– Сан-Квентин.

***

Часть 7

Копье Лопес не был правой рукой главаря, Брайсона о`Куилинна. Черт, судя по всему, он был едва ли достаточно умен для того, чтобы написать без ошибок свое имя. К чему уметь писать, если все готовы тебе услужить просто завидев на горизонте пыльные хвосты от лошадей банды Бешеного Ирландца? Нет, это умение было для него явно лишним. И тем не менее, назвать Копье дураком не осмелился бы никто из их шайки.

Причина была проста – нечеловеческая, звериная интуиция угрюмого и медлительного парня. За минувшие месяцы она не раз спасала их из самых, казалось бы, мрачных ситуаций. Взять хотя бы тот случай, когда они, все шестеро, весело проводили время в только что ограбленном и разгромленном баре «Сцевола», что в Эль-Пасо. Вино и виски лились рекой, на дощатом полу валялись простреленные шляпы ковбоев и их незадачливые владельцы, девок из кабаре перли прямо на столах – чем не жизнь?

Но в какой-то момент Копье Лопес отвлекся от выдающихся буферов рыжей красотки, повел вокруг своими холодными темными глазами, словно бы даже принюхался и негромко, но четко сказал: «Пора уходить».

О`Куилинн не обладал интуицией Лопеса, зато он был умен, очень умен. И умел ценить способности своих подельников. Поэтому когда через двадцать минут в «Сцеволу» прискакали федеральные маршалы, они застали только полуголых рыдающих девок, груды пустых бутылок и трупы. Ирландская шайка испарилась, словно снег под горячим солнцем Нью-Мексико.

Копье Лопес умел видеть грядущие неприятности. Брайсон понимал это и высоко ценил низкорослого и немногословного мексиканца.

В этот раз, казалось бы, ничто не предвещало беды. Роуэн-Хилл был небольшим ленивым городком у подножия гор, живущим за счет торговли по новой ветке железной дороге и предоставления перевалочной базы для бесконечных караванов торговцев на запад и восток. Никаких маршалов здесь отродясь не водилось, а шериф – ну что же, шериф вместе с двумя своими заместителями мог либо геройски погибнуть в перестрелке, либо закрыться в стенах города, бросив торговцев снаружи на произвол судьбы.

Шериф оказался трусоват и выбрал второе – но и это вполне устраивало ребят Брайсона о`Куилинна. Они ждали только ночи, чтобы вволю позабавиться с толстыми торгашами, столпившимися в запертых ворот в Роуэн-Хиллс.

Но чертов туман спутал все карты.

Он наползал с гор, оставляя странное чувство на языке, парил перед глазами, мешая видеть, и делал какие-то непонятные штуки со звуками, из-за чего дальнее казалось ближе, а близкое – куда дальше, чем на самом деле.

– Дьявольская штука, – опасливо сказал Ад Ассинк, длинный и печальный голландец с редкими мышиными усиками. Слипшиеся сальные волосы напоминали какие-то диковинные сосульки. – Не хорошо. Не вовремя.

– Без тебя знаю, – проворчал Брайсон и покосился на Копье Лопеса. Усатый мексиканец выглядел бесстрастным. – Ничего, пересидим ночь, а толстопузыми займемся поутру, никуда они от нас не денутся.

Компания расположилась в естественном для лагеря месте – десятке скалистых выходов горной породы, застывших в чем-то вроде неправильного круга. Это выглядело необычно, но ребята о`Куилинна были не из суеверных, да и по всему выходило, что место хоженое и безопасное – рядом из выжженной и вытоптанной земли бил родник, да и камни носили следы частого использования, все в сколах, царапинах от шпор и револьверов, сажей от бесчисленного количества костров и кучами человеческого и конского дерьма в некотором отдалении.

Они жгли в тумане огонь без опасения быть замеченными – кто осмелится напасть на банду Бешеного Ирландца? Безумец, вот кто. Но даже найдись поблизости подходящий безумец, что с того? Они пристрелят его, вот и вся недолга. И продолжат жечь костер дальше.

Почему-то это казалось для них очень важным – жечь костер. Словно огонь мог защитить их от вязкой белесой мороси, витавшей на границе светлого круга всю ночь и даже не подумавшей рассеяться к медленно наступающему утру.

– Чертов туман, – подкручивая усы, как заклинание произнес Джефф Хили, средних лет седоватый мужчина в неизменной ковбойской шляпе. На шее у него висело ожерелье с отрезанными и засушенными ушами индейцев. – И не углядишь за ним ни черта, любая тварь подберется на десять шагов, а мы понятия об этом не будем иметь. Мерзкая погода, чтоб меня черт побрал.

Давно должно было подняться солнце, но в окутавшей лагерь дымке было ничего не разглядеть. Недовольно и долго ржали оставленные в стороне лошади, некормленые с ночи – им тоже не нравилось происходящее.

– Дался вам этот туман! – в сердцах сказал Брайсон. Сам он жевал табак и то и дело сплевывал на землю вязкую коричневую слюну. – Лучше бы пожрали что-нибудь. Скоро за работу, там жрать будет некогда. Вот только туман поднимется…

– Чертов туман, – уронил Копье Лопес. Это уже становилось похожим на навязчивую идею. Опасную штуку, если не принять немедленных мер.

– Дьявол вас побери, парни! – в сердцах сказал главарь и снова сплюнул. – Нас здесь шестеро здоровых, сильных мужчин! А вы сейчас плачете, будто те девки с гасиенды в… кстати, куда подевались Крис и Уолтер Траут?

– Криса я не видел с раннего утра, – сказал задумчиво Джефф Хили, прикасаясь пальцем к краю своей ковбойской шляпы. – А Уолтер был рядом еще совсем недавно. Кажется, он намеревался обойти лагерь, облегчиться, а потом…

– Растаял в тумане, – нетерпеливо оборвал его Брайсон. – Чертов туман, я знаю. Ладно, вот что мы сделаем…

Из белого мельтешения долетел непонятный, искаженный расстоянием звук.

– Что это? – встрепенулся Ад Ассинк, вытягивая гусиную шею. – Я слышал что-то, похожее…

– На выстрел, – закончил за него Брайсон. И поднял прислоненный к камню обрез. – То ли шериф решил побыть героем, то ли торговцы наняли какого-то сорвиголову себе в помощь. Это ничего не меняет. Мы убьем его, и все станет как было. Парни?

Они были готовы, все четверо: Ад Ассинк с двустволкой, Копье Лопес с револьвером, Джефф Хили с гигантским мачете во вздувшихся толстыми венами руках, да и сам ирландец тоже не привык пасти задних. Жаль, что Уолтер и Крис куда-то подевались…

Из тумана раздался топот, и банда азартно вскинулась, выцеливая мишень. Но это был всего лишь Крис Дюарт, пропавший, вроде бы, с самого утра. Одежда его была в пыли и странных темных пятнах, а лицо – белее мела.

– Уолтер… они пристрелили Уолтера, – хрипел он, ковыляя вперед. Стволы и тесаки чуть опустились. Дело было неслыханное.

– Тихо! – рявкнул о`Куилинн. Они пропустили трясущегося француза внутрь каменного круга и заняли оборону, на этот раз более осмысленную. Где-то рядом скрывался убийца. Негодяй, который только что порешил одного из них. Ничего, их много, они вооружены и настороже. Он не уйдет так просто.

– Только что мы стояли рядом, курили и трепались… – утопленником хрипел Крис Дюарт, не выпуская из дрожащих пальцев фляжку с крепчайшим арманьяком. – Бах! И у старины Криса дыра во всю грудь!

– Винтовка? – деловито уточнил Брайсон, выпячивая длинный подбородок. Это было, разумеется, неприятно, но не смертельно – каламбур, ха! – винтовка тяжела, громоздка и, самое важное, медлительна, с ней неведомому стрелку придется помучаться, а они, используя преимущество в маневренности…

Дюарт тряско замотал головой. Фляжка в руках затряслась и забулькала, как живая.

– Я видел его, парни. Понимаете? Видел его. Чертов сукин сын стоял в десяти шагах – ума не приложу, как мы не заметили его раньше. Стоял и ухмылялся. И из его здоровенного револьвера поднимался дым – а Уолт падал, хватаясь за простреленную рубаху, и я стоял, оцепенев, как дьявольский мул, а он все стоял и ухмылялся… Высоченный, в шляпе и пончо – мексиканец, я думаю – а потом просто повернулся и исчез в тумане… Просто исчез, только его и видели. Чертов туман, парни, все это дерьмо из-за него, чертов туман…

– Хватит. – Ирландец сжал губы в тонкую линию. Это заходило слишком далеко. – Занять круговую оборону между камней. Нас пять человек, а этот ублюдок всего один. Он не дух, не призрак и не лепрекон, а живой человек, который смеется, когда ему весело, кричит, когда больно, и, держу пари, оставляет капли крови, будучи подстреленным. Наше дело – обеспечить ему это. А потом добить, как больного шелудивого пса!

Бандиты кивнули. Они были напряжены.

– За дело! – цепочка вооруженных людей рассыпалась среди неправильного каменного круга.

– Что это за человек, что ему нужно? – снова заныл почти невидимый в тумане Ад Ассинк, торопливо переламывая двустволку и проверяя заряды. – Не к добру это Брайсон, я говорю тебе…

– А я говорю – заткнись, – оборвал его ирландец. Он выглядел спокойным, только струйки пота, неуместные этим хмурым утром, ползли по лбу и щекам. – Крадущийся в тумане убийца, вот кто он такой. Трусоватый, как все мексиканцы.

Копье Лопес ничего на это не сказал. Прищуренными глазами он измерял расстояние до ближайшего товарища по оружию, камней и молочно-белой пелены за ними. Там, кажется, было тихо и неподвижно.

Тревога затекала за шиворот, воздух сочился адреналином и ожиданием.

Бах!

Крис Дюарт, сжимая в трясущихся руках револьвер, выпалил куда-то в пустоту. Бандиты принялись вертеть головами.

– Что? – Джефф Хили сорвал с головы свою неизменную шляпу, на седых волосах оседали капельки тумана. – Уложил его?

Дюарт медленно, осторожно взвел курок.

– Не думаю, – сказал он напряженным голосом. – Но он там был, точно. Я видел край пончо.

– Какого же дьявола ты стрелял в край пончо, Крис? – обозлился о`Куилинн. – Из пончо не идет кровь, туповатый ты ублюдок!

Он был раздражен.

Откуда-то сбоку раздался голос.

– Привет, ребята.

А потом все начало происходить очень быстро. Грохнул выстрел, Брайсон, согнувшись в три погибели, рухнул в пыль. Вторая пуля свистнула в непосредственной близости от начавшего разворачиваться Джеффа Хили, вышибив острые крошки из камня. Визжа, как шрапнель, они полетели в разные стороны так, что седой ковбой от неожиданности охнул. Третья пуля воткнулась в орущего от страха Криса Дюарта, отшвырнув его на покрытую росой землю, словно надоевшую игрушку.

– Твою ж мать… – прошептал француз, безвольно глядя в холодную влажную хлябь, заменившую в этих местах небо.

Опомнившись, бандиты принялиcь палить по смутной фигуре, которая, кажется, плавала на волнах плотного тумана; но толку от этого оказалось мало – и, опустошив по обойме, они озадаченно замолкли. В неподатливую серую пустоту стрелять было как-то стыдно. Даже если пустота и огрызалась порой в ответ.

– Парни? – подал, наконец, голос о`Куилинн, лежа под нависающим и безопасным камнем и морщась от боли – когда началась стрельба, он упал так резко, что умудрился подвернуть ногу. – Отзовитесь, кто живой.

– Я здесь, Брайсон, – подал голос Джефф Хили. Видно его не было, но по всему, охотник находился в десятке футов справа. – Чертовски рад слышать, по правде говоря, мне на миг показалось, ты уже не с нами, брат.

– Я тоже тут, – гортанно, как всегда, заметил Ад Ассинк слева. – Ни царапины, первое везение в этот гнусный день. Копье тоже жив, кажется, я сейчас вижу его спину.

– Так и есть, – коротко подтвердил из тумана мексиканец. – Но Крис мертв. Нас осталось четверо.

Брайсон закрыл глаза и вкратце вознес молитву Всевышнему. В последнее время Вседержитель, по-видимому, был не слишком внимателен, но сейчас, хотя его обзор и был крайне ограничен, выбираться из-под спасительного камня ирландец не спешил. Нутро, не худшего качества, чем у Копья Лопеса, подсказывало ему – смерть ходила рядом.

– Дерьмо! – и без того хриплый голос Джеффа Хили словно вибрировал от злости.

– Чертов ублюдок снова застал нас врасплох, – согласился Брайсон, тревожно поглядывая по сторонам. – Ничего, больше такого не случится. Нас все еще четверо, этого вполне достаточно, чтобы разрезать его на кусочки и медленно поджарить на костре, как любит делать наш Джефф, верно, парень?

– По совести говоря, Крис сам виноват, – осторожно сказал Ад Ассинк. – Паника плюс алкоголь – плохая компания.

– Правильно, Ади, плакать не будем, – поддержал его ирландец. – Эй, Копье! Что теперь тебе говорит твое шестое чувство?

– Он здесь, – Копье говорил медленно, судя по звуку, он загонял патроны в револьвер скорозарядником. – Он очень осторожен. Осторожен, хитер и жесток. Она висит вокруг него, эта жестокость, словно черная туча, окутавшая голову. Будто сам воздух стремится бежать прочь.

– Что за чертовщину ты несешь, Копье?

– Он прав, – согласился кто-то.

Бах!

Со щелчком провернулся магазин.

– Копье! – Брайсон не узнал собственного голоса, а визгливые нотки в нем вызывали отвращение. – Подберись поближе и мечи сеть, запутай его, я прикрою, мерзавцу не уйти от нас четверых!

Молчание. Шорох одежды.

– Эй! – Это еще не было паникой, но чем-то, чертовски к ней близким. – Отвечай, парень, не молчи!

– Со мной порядок, – теперь Лопеса было слышно с другой стороны. – Перебрался ближе. Но Джефф и Ад Ассинк мертвы. Джеффа, похоже, он достал его же мачете. Я видел его тело – выглядит так, будто нож вошел в печень.

– Дьявол! – завопил Брайсон. Все планы летели к чертям.

– Не совсем, – громко откликнулся кто-то. Впрочем, почему «кто-то»? Чертов убийца-мексиканец. – Всего лишь проходивший мимо скучающий парень. Имею такую привычку – настрелять с полдюжины мерзавцев спозаранку. Очень удачно вы мне подвернулись. Заодно пополню запас патронов, что-то я поиздержался.

Ирландец лихорадочно прислушивался, лежа под камнем. Да, он слышал неведомого убийцу, слышал, как он идет, как поскрипывает плотный, набухший влагой песок под его сапогами. И что-то странное было в голосе, он не дрожал, не задыхался, не стремился вверх. Чертов ублюдок не переживал за исход боя. Он был в нем полностью уверен.

Словно знал, как и когда убьет каждого из них.

– Босс! – Копье Лопес был, похоже, совсем рядом. – Пора сматываться. Нам с ним не сладить.

– А почему бы и нет, собственно, – благодушно согласился чужак. – Оставляйте оружие, сапоги, лошадей, да и идите себе. В горах, часах в четырех отсюда, лежат несколько довольно славно обутых мертвецов. Кстати о мертвецах – у парня с мачете была отличная шляпа, так что я ее позаимствовал. Малость засалена, но это ничего. Надеюсь, вы не против.